Подопечные

      С утра субботы Нина усердно намывала дом, таскала сумки из магазинов и готовила – в воскресенье должен был приехать Антон Викторович. Ева ушла в салон красоты на весь день. Когда она собиралась, у нее было такое выражение лица, будто ей предстояло выслушивать самые нудные лекции по нравмору. Ольга вышла из дома вместе с Евой, на вопрос Лизы «ты куда?», Ольга просто показала язык. Лиза уже могла предположить, чем будет заниматься Ольга – курить в заброшках и представлять, что она – Беспечная. Димка сидел в своей комнате. Он старался не показываться Нине на глаза: рука, наверняка, еще не зажила.        Лиза лежала в кровати и маялась от скуки. Она решила подать запрос на какие-нибудь другие книги, кроме литературы по нравмору, истории и экономике. В выпадающем списке появились новые названия. Лиза даже немного воодушевилась, пока не поняла, что уже проходила эти произведения: роман «Отец» – основан на жизнеописании Кохановского, четырехтомник «Эпидемия и единичный случай» годился разве лишь для того, чтоб им рыбу глушить, а «Молодых попечителей» из класса прочел только Сашка, и то потому, что вытянул короткую палочку, по общей договоренности он должен был рассказать сюжет всем. Лиза пролистала список постэпидемической классики и поняла, что не готова тратить на это даже Евины деньги.        После книг по школьной программе в списке шла «развлекательная» литература: «Маша Печкина и дело о чугунных сковородках», «Маша Печкина и аллергия на кота в сапогах» – серия иронических детективов про молодую сотрудницу Попечительского совета.        «Шахматистка и футболист», «Ее сердце для пограничника» – а вот это уже были истории о простых подопечных девчонках, которые, оказываясь в новых семьях, находили свое призвание и любовь. Из двух зол Лиза выбрала детективы, запросила на них код.        В дверь постучали, Лиза едва не выронила телефон. Нина угнала в очередной магазин, да и не стала бы она стучаться. Лиза встала, посмотрела в зеркало, поправила несколько прядок, волосы уже отросли: лежали плохо, совсем не так эффектно, как раньше.       – Да, – сказала Лиза. Вошел Димка, прикрыл за собой дверь.        – Привет, – он чуть наклонил голову, робко улыбнулся.        – Привет, как рука?        – Вот я за этим и пришел. Может, ты посмотришь, зажило уже?        – Давай, на свет.       Лиза включила торшер у стола, взяла в руку Димкину ладонь, пальцы были не такими холодными как в прошлый раз и меньше дрожали. Длинная царапина начала затягиваться.        – Думаю, пластырь можно снять. Намазать бы чем-нибудь, может попросить Ольгу достать зеленку..       – Будет слишком бросаться в глаза. А завтра приедет Антон.        – Точно. Тогда не стоит. Слушай, а почему Упырь не разрешает тебе бить лампы? – не выдержала Лиза. Димка помрачнел, дернул подбородком.       – Сама подумай. Если лампу разбила Ольга – фигня вопрос, купят новую. А если я – я ущербный и малохольный, громлю дом и меня надо сдать в психушку.       В груди у Лизы резко закололо, ребра будто сдавило снаружи, ей трудно было дышать от сильной обиды. Если б Антон Викторович тиранил ее саму или Ольгу, было бы не так тяжело.        – Но ты ж в этом не виноват! Ты же не специально.       Димка посмотрел на Лизу недоверчиво, потом улыбнулся.       – Ты смешная. Ладно, давай не будем про Упыря. Черт, про Антона. Я хотел перед тобой извиниться.       Лиза не отпускала его руку, хотя все полоски пластыря она уже сняла и сложила на стол.        – За что?        – За свое вчерашнее поведение.        Вчерашний день был таким насыщенным, что Лиза не сразу вспомнила, как он начался.        – Я не обиделась.        – Да ну. Всю экономику сверлила меня тяжелым взглядом.        Лиза покраснела.       – Ты сел с Кириллом, я подумала, что ты сошел с ума.       Димка улыбнулся.       – Ладно, раз не обиделась, то и хорошо. Но ты все равно извини. Я обещал не бросать тебя одну. Просто, меня так бесит это все, – он продемонстрировал Лизе ладонь и сжал руку в кулак.       Это было ужасно не справедливо. Одно дело, скрывать мелкие травмы от детплощнадзора или от учителей в школе, чтоб не получить штраф. Все так делали. Другое – скрывать это от своих же родителей, пусть и не настоящих. Лизина мама, конечно, тоже ругалась, если Лиза ранилась или набивала синяки. Мама просто расстраивалась, просила быть осторожнее. Но не перекладывала всю вину на Лизу. Лиза почувствовала, как глаза защипало. Реветь при Димке уже становилось традицией. Не помогали даже мамины заветы – «не плакать при других людях».        – Ты чего? – спросил Димка, но Лиза не стала отвечать, просто обняла его за шею, крепко, прижалась лицом к его волосам, вдохнула их запах. У Лизы был такой же шампунь – зеленое яблоко. Нина, действительно, не заморачивалась, покупая вещи подопечным. Димка вздрогнул и замер. Лиза уже не первый раз заметила, что его сильно напрягают ее прикосновения. Но ей было наплевать. Лиза шмыгнула носом и Димка медленно положил ей на спину руку, а другой погладил по голове. Во дворе грохнула калитка. Нина вернулась с покупками.       В понедельник утром по раздевалке дежурили два мальчика из параллельного класса. Лиза услышала, что один из них назвал другого по имени «Слав». Она чуть наклонилась к Ольге и спросила:        – Это он? Славик? Ну, ты понимаешь.       Ольга кивнула и прижала палец к губам.       Лиза уставилась на Славика, не смогла сдержаться. Он был очень симпатичный: высокий, голубоглазый с немного удивленным взглядом, брови у переносицы смотрели чуть вверх: казалось, он внимательно слушает то, что говорит напарник по дежурству и при этом сочувствует ему. Славик чем-то напомнил Лизе Димку. Лиза подумала про Машу: стоил ли Славик всех тех проблем, которые Маша из-за него нажила? Интересно, знал ли он о том, что произошло на медосмотре? Не мог не понимать, в конце концов, что сильно подставляет Машу. И своих настоящих родителей.       Маша тоже пришла в школу. Она стояла в очереди немного впереди Лизы с Ольгой, одна. Лиза огляделась, девчонки из волейбольной команды оказались сзади: Алена читала конспекты, Катя делала вид, что ей интересны ролики на печкинском экране: там опять крутили видео про историю эпидемии. У Тани губы были сжаты так плотно, что, казалось, вросли друг в друга, она не могла оставить в покое свой телефон: разблокирует, глянет на экран, заблокирует, уберет и снова по кругу. А Варя поднималась на цыпочки с интересом высматривая кого-то в толпе. Может, как раз искала Машу? Лиза пыталась убедить себя, что девчонки просто разминулись на улице.        Очередь двигалась, Маша подошла к окошку, Славик казался спокойным, только его брови вдруг искривились еще сильнее, и, забирая куртку у Маши, он на секунду накрыл ее ладонь своей. Ольга тяжело вздохнула.        В кабинете истории Маша села на свое обычное место, Алена, которая всегда сидела с ней, замерла у двери, переводя взгляд с Маши на Таню. Таня сказала что-то на ухо Алене и она села с Катей.        Лиза никогда раньше не думала об этом, но, возможно, и в ее прежней школе учились девочки с липовыми сертификатами невинности. В Госпитальном, где большинство родителей работали врачами и знали друг друга, наверняка, было легче договориться о подлоге заключений медосмотров. Лиза не знала, как поступила бы, если б в Машиной ситуации оказалась Ирка или еще кто-то из старых подруг. Стала бы игнорировать? Обливать презрением? Лиза осуждала Машу за глупый поступок, но и жалость тоже чувствовала.        Жалость вытеснила осуждение, когда начался общий нравмор. Машу вызвали к доске с докладом: «Положительное влияние сохранения девственности до брака на физиологическое и психическое здоровье будущих матерей». У Маши дрожали губы, она была вся красная, когда рассказывала про инфекции, про телегонию, про вероятность рождения детей с отклонениями у женщин, имевших больше одного партнера.       – Мы же проходили уже это, зачем снова-то?  – проворчал Димка, он ничего не записывал, просто подпер кулаком подбородок. Слушая Машу, Димка периодически поглядывал на Лизу, но быстро отводил взгляд, стоило ей повернуться к нему.        Кирилл мерзко хихикал от каждого Машиного слова, а Таня смотрела на нее с превосходством.        Когда Маша закончила, Мария Владимировна сказала:       – Что ж, Смирнова, ты довольно много рассказала о физиологическом аспекте, но про моральный не сказала практически ничего. Расскажи нам, как беспорядочная половая жизнь влияет на психику женщин и отношения в семье?       Маша, казалось, вот-вот разревется. Она покраснела еще сильнее, аж уши стали алыми.        – Ну, если девушка сохранила невинность, в браке будет меньше конфликтов, потому что муж будет больше уважать ее, – промямлила Маша, она перебирала листы с записями и они тряслись в ее пальцах. Лиза чувствовала себя не лучше, чем в кабинете у школьной медсестры, когда они с девчонками стояли полуголые вдоль стенки и ждали вызова за ширму.        Ольга вскочила со своего места, все уставились на нее, отвлекшись от Маши.       – Мария Владимировна, а можно я отвечу, я знаю!       – Смирнова должна сама ответить.       – Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйстааа! – Ольга сложила руки ладошками друг к другу и начала покачиваться на носочках вверх-вниз. Лиза была уверена, что Мария Владимировна не откажет своей любимой «Оленьке».       – Ладно, расскажи ты. Садись, Смирнова.       Ольга тут же оттарабанила текст из учебника, быстро, со всеми заумными словами и формулировками. Лиза удивилась тому, что Ольга помнит эту пургу и способна воспроизвести ее в любой момент. Интересно, сейчас Ольга тоже действовала из корыстных побуждений или ей просто стало жалко Машу?       Когда урок закончился, Ольга ушла дежурить по раздевалке, а Лизе пришлось задержаться на дополнительный нравмор, его еще не убрали из расписания. Маша тоже осталась в классе. Лиза подсела к ней.       – Ты как? – тихо, едва шевеля губами, спросила Лиза, Она опустила голову, надеясь обмануть камеру.       – Хреново, – так же тихо сказала Маша.        – Девчонки могли бы отнестись с большим пониманием..       – Могли бы, но, как видишь. Все равно, мы скоро переезжаем. Я пойду в другую школу.       – Куда?        – Подальше, где никто не знает про меня. Папа сказал… Ладно.       Маша осеклась – в кабинет вернулась Мария Владимировна.       После урока Лиза и Маша спустились вниз, там, в раздевалке, Ольга напару с Варей выдавали куртки волейбольной команде, у них как раз закончилась тренировка.       – У меня вот тут твой карандаш завалялся, забери, – Таня сунула Маше карандаш и брезгливо отдернула руку.        – Оставила бы себе, – вздохнула Маша.       – Мне не нужны вещи таких, как ты.       Катя с Аленой отвели глаза, Варя наблюдала за происходящим с плохо скрытым интересом.       – Каких «таких»? – Маша покраснела.       – Ты знаешь.       – А ты скажи, давай, скажи.        Маша и Таня посмотрели друг на друга, обе сжали зубы, ноздри у них раздувались, Машины глаза покраснели, а Таня кривила губы и морщила нос, будто увидела у кого-то гнойную болячку.        – Прекратите, – сказала Лиза.       – Подкидышам слова не давали, – выкрикнула Варя, Ольга медленно повернулась к ней и Варя умолкла.       – Не твое дело, – отрезала Таня.       – Как вам не стыдно, – Лизу было уже не остановить, – она же ваша подруга! Почему вы не можете поддержать ее?        – Поддержать? Может, подержать? Свечку, например.        – А может, ты просто завидуешь?        Таня фыркнула.       – Чему это?       – Ну, как, – Лиза уперла руки в бока и сама себе напомнила Ольгу. Та все еще прожигала взглядом Варю, – на тебя мальчики внимания не обращают. Ты ведь писала об этом в своем дневнике, если верить твоей сестре. Боишься, что замуж сможешь выйти только по распределению,да?        Таня побледнела.       – Лиза! Так нельзя, – наконец открыла рот Катя.       – А ты вообще молчи, – вся обида на Катю, все разочарование снова поднялось в душе, –  Ты бросила Димку по приказу подружек и всем растрепала его секрет. Хорошо тебе после этого стало? Я ведь вижу, как ты на него смотришь. А он все продолжает тебя защищать от Кирилла, между прочим.       Катя дернулась так, будто Лиза ее ударила. Ольга присвистнула, Катя расплакалась.       – Только и можешь, что реветь! А вы все – просто лицемерки! – бросила Лиза, схватила свою куртку и выскочила на мороз, не одеваясь. Охранник что-то выкрикнул ей вслед, но Лиза не слышала, что именно, она побежала вдоль корта, сумка постоянно падала с плеча, горло резал холодный воздух, он обжигал лицо, просачивался между пуговицами платья, заползая по спине на грудь. Лиза поскользнулась и шлепнулась на снег, ударилась коленом о бордюр. Колготки стремительно намокали.        Лиза огляделась – вроде никого. Если сейчас кто-нибудь из учителей пойдет с работы и Лизу застанут сидящей в снегу без куртки, ей светят внеочередные встречи с Тамарой Михайловной. Лиза встала, отряхнула юбку, надела куртку и пошла домой.        Во время ужина Ольга поглядывала на Лизу с интересом, и, когда Ева ушла к себе, а Димка – делать уроки, Ольга предложила Лизе посмотреть вместе сериал. Они сели на диван в гостиной и Ольга включила новые серии «Подопечной», прибавила звук.       – Лихо ты их припечатала, вот только, если б поменьше эмоций – было бы эффектнее.       Разбирать то, что говорила Ольга было трудно, Лиза наклонилась к самому ее лицу.       – Я не специально, у меня вырвалось.        – Да, понимаю. Я даже не успела про Алену ввернуть. Ее мать до брака работала няней в богатых семьях. Знаешь, что это значит?        – Нет, – честно ответила Лиза. Ольга вздохнула.       – То, что заработала денег она куда больше, чем стоит липовый сертификат. У нас тоже раньше были няни. Потом Ева скандалами и интригами их всех выдавила, оставив в доме одну Нину. Уж на Нину Антон точно не позарится.       – Откуда ты это все знаешь?        – У меня есть глаза и уши, – усмехнулась Ольга.       – Удивительно, – разозлилась Лиза, – а правила для кого тогда?       – Для тех, у кого нет денег и связей, Лизок. Именно так это и работает. Маша рассказала мне, что ее отец все проплатил. Только им придется переехать.       – Зачем тогда этот доклад по нравмору?        – Думаешь, Тамара отпустила бы Машу так просто, без порции унижения? Ой, простите, воспитания.       – А Славик?        – А что Славик? Должен радоваться, что отделался.        – Но он же любит ее, или нет? Почему они не подумали, что можно будет просто подать документы на разрешение на брак? Раз уж они все равно…       – Ты все-таки очень наивная, Лизок. Кто бы им это разрешение дал? Он – подопечный. Да и Машины родители, наверняка, хотят найти ей кого получше, они не подпишут согласие.       – Нам нельзя жениться на семейных? Разве есть такой закон?       В телевизоре как раз главная героиня сериала Софья целовалась со своим возлюбленным – гитаристом «Отличников». Ольга вздохнула.        – Эх, Лизок. Как в сериале точно не получится.       Лиза долго не могла уснуть. За окном падал снег: он лег слоем на наружную часть подоконника, выбелил крышу навеса для машин, припудрил заборные столбы. Осенью Лиза всегда ждала, когда, наконец, появятся первые снежинки. Из серого и унылого все сразу становилось светлым, праздничным. Она знала, скоро в квартире будет пахнуть мокрой хвоей, папа наломает еловых веток за больничным корпусом, мама принесет коробку с мандаринами и велит не трогать их до нового года. Когда родители уйдут на работу, Лиза устроит рейд по шкафам в поисках подарка, припрятанного мамой, но так и не найдет его: мама – настоящий виртуоз.       Лиза посмотрела в зеркало. Она уже не удивлялась тому, что видит там маму вместо себя. Лиза вспомнила, что как-то раз мама даже смогла купить фейерверки на праздник, маленькие, фонтанчики, но Лиза была в восторге и от этого. Маме, бывало, внезапно выписывали премии на работе и Лиза неожиданно получала подарки, о которых не просила. Мама работала и в роддоме и на консультациях, выезжала на диспансеризации в школы. Не были ли эти премии оплатой за липовые сертификаты? Вела ли себя мама, как та тетка с прокуренным голосом и толстыми пальцами? Лиза была уже ни в чем не уверена.       Мамино лицо в зеркале превратилось в Ольгино. «Какая же ты наивная, Лизуша» – сказала Ольга маминым голосом. Лиза не ответила – она заснула.