Гермиона аппарировала к парадным воротам поместья без четверти два. Малфой назначил встречу на два, но она была крайне пунктуальна.
Стоял жаркий июльский день, и слой пота уже образовывался на её затылке под завесью кудрей. Гермиона решила надеть свободный крестьянский топ белого цвета с узорной вышивкой в виде плюща вокруг горловины и на манжетах, свободные джинсы с подворотами и сандалии на ремешках. Больше не способная выдерживать жару, она собрала волосы в высокий конский хвост, после чего зашагала по посыпанной гравием подъездной дорожке.
В своё последнее посещение мэнора Гермиона была немного занята мыслями о планировании побега и спасении жизней себя и своих друзей, поэтому в тот момент окружающая обстановка заботила её в последнюю очередь. Теперь же Гермиона была очарована красотой поместья. Холмистые зелёные поля и далёкий лес слева от неё, лабиринт живой изгороди справа, кусты белых роз, обрамляющие дорожку к парадной лестнице. Она могла поклясться, что видела белого павлина, степенно прошествовшего мимо, но дверь распахнулась, лишая её возможности выяснить, не показалось ли ей.
В арочном дверном проёме стояла безукоризненно одетая домовая эльфийка. На ней было чёрное платьице, украшенное впечатляющим жемчужным ожерельем.
— Вимси так рада приветствовать Гермиону Грейнджер в поместье Малфоев! — эльфийка отступила в сторону и взмахнула тонкой ручкой в направлении фойе.
— Спасибо, Вимси, мне приятно с тобой познакомиться. Мне нравится твоё платье, — с улыбкой сказала Гермиона, делая первые с того ужасного дня неуверенные шаги в поместье.
— Вимси благодарит вас, мисс Грейнджер. Вимси прочитала всё о вас, для неё большая честь познакомиться с вами. Мисс Грейнджер помогла домашним эльфам больше, чем может себе представить, — Вимси слегка поклонилась.
В соответствии с магическим законом после войны все домашние эльфы должны были быть освобождены и получать приемлемую заработную плату. Гермиона была главным поборником проталкивания законопроекта.
— О, Вимси, спасибо тебе, — она положила руку на сердце. — Я счастлива это слышать.
Вимси улыбнулась, и в душе Гермионы потеплело.
— Мисс Грейнджер может выпить чаю в гостиной и подождать хозяина Драко. Пожалуйста, следуйте за Вимси.
Когда Вимси и Гермиона проходили через выложенный чёрно-белой плиткой вестибюль, из-за угла послышались мягкие звуки шагов. Малфой появился в поле зрения вместе с высокой элегантной ведьмой, повисшей на его локте. Гермиона почувствовала себя одетой
крайне неподобающе. На Малфое красовалась идеально гофрированная белая оксфордская рубашка, заправленная в тёмно-серые брюки. Изумрудные запонки поблёскивали на его запястьях. Он подстриг волосы, теперь они были короткими на висках, ни одной пряди не на своём месте.
— Ах, а вот и мои два часа, — сказал Малфой, обращаясь к ведьме. Гермиона нахмурилась, не уверенная, почему обиделась на то, что о ней говорили с такой небрежностью. — Мисс Дейзи Спенсер, это мисс Гермиона Грейнджер. Мы вместе работаем над некоторыми исследованиями.
Мисс Спенсер была классической красавицей. Её густые золотистые локоны были безукоризненно зачёсаны назад и собраны в шиньон. На ней была искусно сшитая на заказ тёмно-синяя мантия. Её кожа светилась, что лишь подчёркивалось идеально выверенным количеством косметики. Вместе с Малфоем они составляли прекрасную пару, и Гермиона не знала, почему эта мысль встревожила её.
Дейзи вяло протянула свою наманикюренную ручку в направлении Гермионы. Грейнджер взяла её ладонь в свою и бесцеремонно потрясла её.
— Приятно познакомиться с вами, мисс Спенсер, — сказала она с натянутой улыбкой.
Тёмно-карие глаза Дейзи блуждали вверх и вниз по телу Гермионы и остановились на её обнажённых лодыжках.
— Также, — сказала она со слащавой улыбкой. Её ладонь выскользнула из хватки Гермионы, и ведьма незаметно вытерла её о свою мантию.
— Я лишь сопровождал мисс Спенсер к точке аппарации, не стесняйтесь подождать меня в гостиной. Я не задержусь, — сказал Малфой, проводя Дейзи мимо неё.
Я не задержусь? Он звучал так… чистокровно. Конечно, он всегда производил впечатление аристократа, но сейчас к нему добавилось впечатление того, что он вёл себя как робот. Гермиона поймала себя на мысли, что хочет, чтобы он перестал называть её «мисс Грейнджер» или отпустил язвительный комментарий о её причёске, чтобы она знала, что он не находится под Империусом.
Гостиная была впечатляющей. Роскошные ковры, массивный камин, занимающий практически всю стену вместе с великолепными картинами, но Гермиону притягивали грандиозные окна, бросившиеся в глаза, стоило ей войти в комнату.
Окна выходили на сады Нарциссы — Малфой существенно недооценил любовь своей матери к садоводству. В центре между клумбами разнообразных растений и цветов стояла длинная теплица. Слева от неё раскинулась пышная огородная грядка. За ней яблоневый сад. Вдали за садом она едва могла различить поле для квиддича. Гермиона задумалась, насколько обширной была территория поместья.
Когда она отошла от окна к сервировочной тележке, чтобы налить себе чай в надежде успокоить нервы, в гостиную вошёл Малфой.
— Готова, Грейнджер?
Всё-таки не под Империусом.
Она проследовала за Малфоем через вестибюль и дальше по длинному широкому коридору. Ей понадобилась вся её выдержка, чтобы не глазеть разинув рот всю дорогу. По одной стороне коридора тянулись бесчисленные окна, демонстрирующие территорию поместья во всей её красе, с другой стороны возле стены ровным рядом выстроились мраморные статуи, пробелы между которыми заполняли поразительной красоты полотна. Малфой грациозно ступал рядом с ней, сцепив руки за спиной.
— Даю сикль за твои мысли, Грейнджер, — сказал он, вопросительно поднимая брови.
На её лице появилась застенчивая улыбка.
— Я думаю о том, что моя мама упала бы в обморок, если бы могла увидеть всё это. Раньше она любила живопись. Не думаю, что я когда-либо видела столько красивых вещей всего лишь в одном коридоре до сегодняшнего дня.
— Этот дом был заражён тьмой слишком долго, приятно знать, что внутри него есть красивые вещи, — ответил он, задержав взгляд на её лице.
Она покраснела.
— Мисс Спенсер довольно красива. — Фраза сорвалась с губ Гермионы, прежде чем она успела себя остановить.
— Да, полагаю, красива, — осторожно произнёс Малфой. — Думаю, моя мама хочет, чтобы я ухаживал за ней.
Удивлённая его откровенностью, Гермиона спросила:
— А чего хочешь ты?
Они оба остановились.
— Я хочу, чтобы мы со Скорпиусом больше не были одни.
— Тогда вы не должны быть, — сказала она, замечая высокие двойные дубовые двери перед ней.
Затейливая резьба в виде роз оформляла периметр дверей, и её палец нежно прочертил одну из них.
— Я ожидала больше змей, — сказала Гермиона.
Малфой издал короткий смешок, приятный звук, который отправил по её телу волну дрожи:
— Да, пожалуй, Малфои не всегда были одержимы своим родством с Салазаром Слизерином.
Его ладонь легла на поверхность двери, и он зашептал себе под нос. На его правом запястье в лучах солнца сверкнул тонкий серебристый браслет.
— Магия крови, — сказал он, проскользив рукой вниз по двери. — Ты сможешь войти в библиотеку, и это безопасно, конечно же. Но открыть эти двери смогут лишь те, кому это дозволено по праву крови.
Гермиона кивнула и затаила дыхание, когда он открыл двери.
Малфой остановился и повернулся к ней с ухмылкой:
— У меня сегодня выходной, и мне не хочется играть в целителя, так что постарайся не упасть в обморок.
Он распахнул двери со всей драматичностью, которой требовал подобный момент, и отступил в сторону, жестом приглашая её войти. Малфой не ошибся, предположив, что Гермиона может потерять сознание.
Комнату нельзя было назвать огромной, но каждый квадратный дюйм был покрыт книгами. Ряды книжных шкафов обрамляли комнату, ведя к центральной точке — витражным окнам, заливающим всю комнату красно-жёлтым сиянием. В библиотеке был второй этаж, тоже облицованный бесконечным количеством полок. На протяжении комнаты размещалось несколько витрин, хранящих исторические артефакты. Здесь же было множество письменных столов, несколько диванов и огромные кресла. Гермиона не знала, с чего начать. Она всё ещё не двинулась с места, а её глаза беспорядочно метались по комнате её мечты.
— Мы можем начать с использования библиотечного каталога, — нарушил тишину Малфой, подводя её к пьедесталу в центре комнаты. На нём лежали свиток дорогого пергамента и перо. — Просто напиши тему, книги по которой ты ищешь, пергамент зачарован, чтобы показывать названия похожих томов. Затем ты можешь просто призвать их. Не все книги есть в каталоге. В конечном итоге нам может потребоваться искать по-старинке, — он протянул ей перо.
Гермиона стояла, полностью потясённая:
— Малфой, это впечатляющая магия, ты её создал?
Лёгкий румянец поцеловал его скулы, он неловко потёр затылок:
— В этом нет ничего особенного. У меня было немного свободного времени перед обучением на целителя.
Скромничающий Драко Малфой, как необычно.
Гермиона спрятала ухмылку, макнула перо в чернильницу и нацарапала «Память» на пергаменте. Мгновение ничего не происходило, а затем перед ней появились слова:
«Стандартная книга заклинаний, второй курс», Миранда Гуссокл
«Чары Забвения: история чар Памяти», Джайлс Блэкстоун, первое издание
«Магическое целительство разума», Табита Кромвелл
Гермиона призвала две из книг — у неё уже был экземпляр Стандартной книги заклинаний.
— Итак, полагаю, мне пора идти. Я верну тебе книги сразу же, как прочту их.
— Ты можешь остаться и проводить своё исследование здесь, если хочешь. Я мог бы помочь тебе начать, — ответил Малфой.
— Хорошо, — она протянула ему экземпляр Магического целительства разума; из двух книг он была тоньше. — Кажется, эта больше подходит твоей скорости. — Она ухмыльнулась и направилась к одному из кресел-переростков, стоящих возле окна.
Малфой послал ей свирепый взгляд и устроился за столом по диагонали от неё. Выверенными движениями он приготовил несколько листов пергамента и перо.
— Я совершенно счастлив читать о целительстве, большое спасибо. Наслаждайся своей тысячестраничной смертной скукой.
✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧
Спустя около часа работы в комфортной тишине, Малфой наконец заговорил:
— Почему твоя мать не замечает магию, которую мы творим вокруг неё, или не кажется напуганной?
Гермиона положила палец на предложение, на котором остановилась.
— Я всегда приписывала это её смятению. Даже как Моника она не всегда мыслит ясно. Я не могу с уверенностью сказать, насколько хорошо она осознаёт реальность.
— Я думаю, это то, что нам следует изучить, — сказал Малфой. Он сидел, откинувшись на спинку стула, а его длинные ноги были скрещены на столе перед ним.
— Я сделаю напоминание, — она вернулась к своему чтиву, но стук пальцев Драко по подлокотнику не давал ей сосредоточиться.
— Да, Малфой? — спросила она, не поднимая взгляда от книги.
— Нашла что-нибудь интересное?
— Нет, — она вздохнула. — Я ненавижу признавать это, но эта книга немного муторная.
— Потрясающе, — шутливо заметил он.
Её глаза сузились:
— Ты знал, что чары Забвения изобрела женщина? Мнемона Рэдфорд. Она была первым стирателем памяти в Министерстве.
— Грейнджер, ты действительно цитируешь мне факты, которые мы выучили на втором курсе? Меня не так легко впечатлить, как Уизела и Шрамоголового, — невозмутимо ответил он.
Гермиона покачала головой и проигнорировала его комментарий.
— Ты сказала, Рэдфорд? — вдруг уточнил он.
— Да, Мнемона Рэдфорд.
Малфой спустил ноги со стола, чтобы встать.
— Звучит знакомо. Мне нужно проверить кое-что в кабинете моего отца, он коллекционировал старые дневники. Я уже видел имя Рэдфорд раньше, я в этом уверен.
Гермиона фыркнула.
— Что? — спросил Малфой.
— Извини, просто немного забавно. Коллекция дневников твоего отца.
— И почему это должно быть забавным?
— Ты действительно не знаешь? — спросила она.
— Если бы я знал, мы бы не вели сейчас такой возбуждающей беседы. Выкладывай, Грейнджер.
Гермиона глубоко вдохнула, собираясь насладиться этим моментом:
— На втором курсе твой отец подсунул дневник Тома Реддла в сумку Джинни, когда мы столкнулись во Флориш и Блотс. Она была практически одержима дневником, вот как ей удалось открыть Тайную комнату. — Гермиона просканировала лицо Малфоя, но на нём не отразилось ни единой эмоции. Она уже начала было нервничать из-за того, что преступила черту, но затем его разобрал смех. Настоящий, грудной смех.
— Боги, этот человек действительно социопат, — Драко ущипнул себя за переносицу. — Ладно, позволь мне просмотреть эти дневники.
Когда Малфой вышел из библиотеки, Гермиона вернулась к своей книге, на её лице всё ещё играла улыбка.
✧⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄✧
Гермиона не была уверена, как долго отсутствовал Малфой к тому моменту, как она подняла глаза от своей книги. В чём она была уверена, так это в том, что услышала тихий топот среди полок за её спиной.
— Я очень надеюсь, что здесь нет призрака, — сказала она нарочито громко в направлении детских шагов. Грейнджер вернулась к своей книге, и за её спиной раздалось тихое хихиканье. Она обернулась на звук и столкнулась лицом к лицу с крохотным Драко Малфоем. Он снова хихикнул.
— Ну здравствуй. Я Гермиона, а как тебя зовут?
— Я Скорп, — сказал малыш, прижимая что-то к груди.
— Что у тебя там, Скорп? — спросила Гермиона, указывая на его сжатые кулачки.
Он раскрыл их, чтобы показать два камушка. Один из них был белым, треугольной формы. Второй — продолговатым обсидианом.
— Это камень мамочки и камень папочки, — сказал малыш таким тоном, как будто это было вполне очевидно. В его тоне так явно слышались малфоевские нотки, что становилось жутковато.
— Они красивые, — она улыбнулась мальчику.
С близкого расстояния он уже не выглядел точь-в-точь как Малфой, но не было никаких сомнений в том, что это его сын. У него были те же платиновые волосы, но его глаза были поразительного небесно-голубого цвета с тёмно-синей окантовкой по краям радужки.
В пространство библиотеки вплыл элегантный голос:
— Скорпиус, моя любовь, ты же знаешь, что тебе не разрешается находиться в библиотеке без меня или твоего отца. Пойдём, ты опоздаешь на урок латинского языка.
Желудок Гермионы сжался, и она вскочила со своего кресла.
Нарцисса. Женщина тоже заметила Гермиону и застыла, а затем без видимой необходимости пригладила свои волосы и складки на мантии.
— Мисс Грейнджер. Какой неожиданный сюрприз. — Она шагнула ближе и обхватила плечо Скорпиуса, притянув того ближе к себе, как будто Гермиона была каким-то диким зверем.
Органы Гермионы отказывали. Она никогда не замечала, насколько Нарцисса и Беллатриса были похожи. Она буквально не могла пошевелиться, даже несмотря на то, что её мозг кричал ей бежать и никогда не оглядываться.
Скорпиус заговорил с ней:
— Ты — та ведьма, которая выйдет за папу замуж и будет моей новой мамой?
Гермиона взглянула на мальчика и моргнула как идиотка.
Нарцисса издала недоверчивый смешок, заставивший Гермиону вздрогнуть:
— Твой отец
никогда не смог бы жениться на мисс Грейнджер.
Гермиону накрыло острым осознанием шрама на её левом предплечье, каждая буква горела, как будто чтобы напомнить ей, насколько нежеланным гостем она была в этом месте.
Грязнокровка.
Безукоризненно рассчитав время, Малфой вошёл в библиотеку и сразу же остановился, оценивая напряжение, повисшее в воздухе. Гермиона встретила его взгляд, но за ним не последовало никакой волны спокойствия. Она вылетела из библиотеки. У неё не было ни малейшего понятия, куда она направлялась, но она знала, что больше ни секунды не простоит под удушающе пристальным взглядом Нарциссы.
— Грейнджер! — окликнул Малфой, догоняя её. — Ты не знаешь, куда идёшь, Грейнджер, стой!
Её стремительные шаги гулко стучали по кафелю, сердце грохотало в груди, словно огромный молот.
— Гермиона!
Она резко обернулась, её лицо горело от стыда и ярости.
— Приятно видеть, что твоя мать не вынесла никаких уроков из её последних прегрешений, — выплюнула она.
— Прошу прощения? — на его лице растянулась презрительная усмешка.
— И ты! — её палец приземлился в самом центре его груди. — Я не могу поверить, что ты воспитываешь своего сына подобным образом, ищешь для него идеальную чистокровную мамочку. Гарри был прав на твой счёт. — Она задела его плечом, срываясь в противоположном направлении, но он схватил её за локоть и развернул обратно к себе.
В его глазах щёлкнул выключатель. Теперь они были наполнены серебристым огнём.
— То, как я выбрал растить собственного сына, не твоя забота. Как ты смеешь приходить в мой дом и разбрасываться беспочвенными обвинениями в адрес моей семьи?
— Ха! Точно, я забыла. Малфоев не заботят мнения грязнок…
— Нет, — он вскинул палец, указывая на неё, и шагнул ближе, — ты не посмеешь произнести это.
— Мы оба знаем, что ты уже произносил это слово, так почему же я не могу? — Гермиона задрала левый рукав топа, показывая ему своё предплечье и шрам, не скрытый чарами гламура. — Оно вырезано на мне, или ты забыл?
В одно мгновенье рука Малфоя обвилась вокруг её предплечья, притягивая к себе.
— Как бы я мог когда-нибудь забыть один из худших дней в моей жизни? — процедил он сквозь стиснутые зубы.
Их грудные клетки вздымались, соприкасаясь при каждом вдохе, дыхание смешивалось между ними.
— Я знала, что прийти сюда было ошибкой, — проговорила Гермиона, не отступая.
— В таком случае, тебе следует уйти, — ответил он, всё ещё крепко сжимая её руку в хватке, которая могла бы раздробить её кости.
— Я уйду, — сказала она, предприняв попытку освободить свою руку из захвата.
Он усилил хватку и притянул её ещё ближе:
— Хорошо.
Взгляд Малфоя метался между её глазами туда и обратно, пытаясь что-то найти.
— Вимси.
Эльфийка появилась, и ни Малфой, ни Гермиона не взглянули в её направлении.
— Да, хозяин Драко? — пролепетала Вимси дрожащим голосом.
— Препроводи мисс Грейнджер с территории поместья, — Малфой грубо выпустил её руку и повернулся, чтобы уйти прочь, оставляя её и Вимси в красивом коридоре, который теперь ощущался тесным и зловещим. Гермиона потёрла предплечье.
Вимси потянула себя за уши:
— Хозяин Драко не должен был прикасаться к мисс Грейнджер, Вимси очень зла на него.
— Всё в порядке, Вимси. Я бы хотела сейчас же вернуться домой. — Горячие слёзы защипали уголки её глаз. Она пыталась совладать со своим дыханием, и все её попытки терпели поражение. Ей просто нужно было добраться до дома.
После аппарации из поместья Гермиона бессильно обрушилась на пол прихожей в доме на площади Гриммо, словно мешок с камнями, и разрыдалась, больше не сдерживаясь. Она не могла сказать, почему была так расстроена. История отношений между ней и семейством Малфоев всегда была противоречивой. Ради Мерлина, девизом этой семьи было «Sanctimonia Vincet Semper».
Чистота всегда одержит победу. Но презрение, звучавшее в голосе Нарциссы, заставило её снова почувствовать себя лежащей на полу в их гостиной. В тот день она молила о том, чтобы Нарцисса помогла ей, чтобы, как мать, она спасла чужое дитя. Но Гермиона разочаровалась тогда и разочаровалась сейчас.
Она не заметила, что Рон был здесь, пока он не опустился на колени напротив неё.
— Миона. Что случилось?
Она подняла голову и вгляделась в его лицо, лицо её лучшего друга. Её сердце болело, оплакивая то, что у них было до войны. Нуждаясь в утешении, отчаянно нуждаясь в прикосновении, Гермиона бросилась к нему. Она крепко обхватила его шею и всхлипнула, зарывшись носом в его грудь. Он не пошевелился, чтобы утешить её, но её это не заботило. Он многое задолжал ей.
