Измученный собственным бездельем, Свисс уже в который раз петлял по коридорным катакомбам. Последние несколько дней в аббатстве слишком скучно: нет репетиций, нет собраний, никакой суеты и дел, ведь концерты отменены. И этот черт уже подумывал пробраться в комнату Папы, ведь такая же одинокая приставка слишком заманчива…но он все же не уверен, насколько плохая эта идея… И именно поэтому уже который раз величественный силуэт блуждал мимо покоев главы, пытаясь набраться решимости. Да, от чертей стоит всё запирать.
Однако, былой интерес мгновенно сменяется, когда что-то промелькнуло мимо и скрылось за поворотом. И вот уже не важна никакая приставка и сам факт проникновения в комнату, ведь
сейчас он метнулся за неизвестностью. Что это? Нарушитель?
И хотя со стороны это выглядело, как огромный пес, несущийся за белкой, на деле ― настоящая погоня. Блеск в край заинтересованных глаз просачивался сквозь темные линзы, а улыбка, хищная и безумная, придавала еще более устрашающий вид. Словно, когда он догонит, то тут же съест.
И вот мульти-гуль в очередной раз завернул следом, и уж было хотел ловить за шкирку, однако…никого? И для цели было бы хорошо, если бы он просто прошел мимо, но не для Сивисса. Вокалист просто не мог игнорировать, как солнце прорисовывает чей-то силуэт за шторой. И этот улыбчивый крепыш не был бы собой, если бы даже с такими делами справлялся без шуток.
―
И что за гномы нынче в аббатстве? ― едва сдерживая смех от столь глупой нычки, Свисс медленно подкрадывался к плотной ткани.
Тень тут же дрогнула.
―
Ага! ― воскликнул он, резко отодвигая тяжелую занавесь.
Низкорослая гулетта взвизгнула, когда была раскрыта. Она испуганно поджала губки, казалось бы, в любое мгновение готовая рыдать.
―
Какой еще гном? Как не стыдно, грубиян! ― обижено взвыла она, сжав в кулочках складки галифе.
―
Прости, я напугал тебя? ― с неподдельной заботой спросил вокалист.
―
Напугал? Да я думала ты меня на месте убьешь! ― незнакомка слегка поколотила мульти-гуля по груди.
―
Ну, прости-прости… ― ответил Свисс, не принимая серьезности ситуации. ―
А ты у нас то дитя с призыва? Должно быть ещё юна.
И правда, гулетта, по сравнению с этой улыбчивой махиной, такая малышка. И возможно, все же, было ошибкой, касаться темы её возраста, но это стоило её, с мелкой обидой, надутых губ.
―
К твоему сведению, я уже зрелая гулетта! ― крошка злобно скрестила руки на груди.
Такая серьезно коварная поза заставила клочки совести пробудиться, выдавливая из себя очередное, но уже более угрюмое «извини». Все-таки шутки шутками, а дам оскорблять ― не в его компетенции.
―
Аврора. ― наконец улыбнулась незнакомка, протягивая руку.
―
Сама принцесса Аврора? Ваше высочество, Свисс преклоняет перед вами колено. ― придав словам больше эмоциональной окраски, он встал на колено, чтобы чмокнуть маленькую ручку. ―
Впредь я буду уважительнее вести себя с титулованной особой. Пожалуйста, не приказывайте казнить меня.
―
Да брось. ― хихикнула она, когда теплые губы коснулись её кисти. ―
Пойдем лучше ко мне, я заварила чай.
Она подпрыгнула от радости, когда Свисс принял опрометчивое решение. Но ведь понятия не имел на что тогда согласился…
В нежных тонах её почти кукольной комнаты крылась детская одинокая печаль. У стены ждал уже заранее накрытый столик с корзиной, наполненной сладостями, и чайником, по своему виду напоминающим клубнику. Несколько пустых стульев выглядят даже пыльными, словно никто ранее не садился с ней вот так, даже просто выпить чаю.
И пока гуль был занят размышлениями и прочими догадками на счет новой знакомой, Аврора открывает фарофоровый «хвостик» и подносит к лицу сокомандника.
―
Понюхай. Это облепиха и малина. ― сама очарованная ароматом, протягивает она.
―
М-м, приятный запах. ― одобрительно покивал гуль.
Оставляя чаинки в маленьком, продетом в носик посудины, ситце, золотистый напиток аккуратной струйкой наполнил миниатюрную, но по-своему эстетичную чашку.
―
У тебя тут мило. ― скромно промямлил гуль, пробежав глазами по помещению.
―
Спасибо, я сама это сделала…ну, почти сама… ― она отпила немного из своей чашки, наблюдая как расширяются зрачки собеседника в недоумении прозвучавшей фразы. ―
Тут раньше было темно и сыро, как в тюрьме. Мне пришлось закатить истерику, чтобы всё сделали, как я хочу. А когда они уставали, я продолжала делать всё сама. Вот так и получилось.
Свисс покачал головой, сделав вид, что принял какую-то часть разумности той ситуации. Это действительно было странно. Она за короткое время смогла переделать целую комнату, ну, не считая помощников. И для чего? Простой прихоти? Неужели по таким мелочам готова бунтовать женская воля?
―
Тогда, я смею предположить, что ты достигла самостоятельного возраста уже пару-тройку дней назад, так почему сидела в комнате? ― поднял заинтересованные глаза Свисс.
―
Ах, да…понятия не имею, меня не выпускали Сёстры Греха, мол по приказу…― задумалась гулетта. ―
Это был первый раз, когда я покинула комнату.
Всё еще разочарованный в себе, что прервал столь ответственный момент, мульти-гуль опустошил чашку.
Действительно, не справедливо было держать её взаперти всё время, но даже несмотря на это Аврора не какой-нибудь дикий отшельник.
―
Надеюсь ты не будешь против… ― неловко промямлила гулетта, развязывая маску на затылке. ―
Фух, слишком уж в ней жарко.
Собеседник вдруг поёжился, почувствовав себя неудобно, хотя та просто сняла маску. И все же последовал за ней. Искусственная кожа аксессуара довольно плотная и в ней действительно неудобно и жарко, особенно летом.
И вдруг её глазки-бусинки заинтересованно забегали по лицу вокалиста, заставляя глупо смутиться. Для него это был просто внутренний переворот, что такая как она заставляет чувствовать его таким уязвимым.
―
У тебя такая кожа сухая, можно я нанесу крем? ― спросила Аврора, уже копаясь в ящичке рядом.
―
Ну, если хочешь… ― продолжал без раздумий соглашаться кудрявый.
Она без задней мысли наклонилась к чужому лицу, размазывая кофейного оттенка капли по щекам и лбу, аккуратно и еле касаясь. Теперь, когда Аврора так близко, он правда может позволить себе вот так в открытую рассмотреть её личико. И сама по себе внешность её довольно-таки миловидная: не сильно длинные пшеничные волосы, прямые рожки, губки средней пухлости и зеленые глаза с пышными ресницами. Она действительно так хороша собой, что сердце невольно заходится.
―
Слушай…я совсем недавно сильно напугал тебя, а сейчас ты так легко подпускаешь меня на такое расстояние, уверенная в том, что я ничего не сделаю. ― серьезно выразился сокомандник, указывая на наивность всех её действий.
―
У тебя глаза добрые. ― закончив наносить увлажняющее средство, она схватила гуля за щеки, уверенно всматриваясь в темный бархат его глаз. ―
И улыбка очаровательная… ― перешла на шепот гулетта, пытаясь не спугнуть расстояние между ними.
Однако, она ни в коем случае не намеревалась поцеловать его, что также осознавал вокалист. Аврора сама по себе довольно эмоциональная, и даже в том, что их лица сейчас так близко, не видит ни капли пошлости.
Но тут в дверном проёме, как будто взрыв, сорвался хохот. Оба перепугались, отпрянули, однако это был лишь огненный чертила. Видимо Содо был не прочь попасть на эту чайную вечеринку и быть одной из светских сплетниц. Но на самом деле, он скорее всего просто шёл мимо, и услышав как тут весело решил заглянуть в приоткрытую дверь.
Гулетта же, была мягко говоря шокирована. Лицо её не выражало никаких эмоций, однако в глазах читался чистый страх. Словно защищая, она прижала к себе тюбик с кремом, иногда ударяя об стену черным хвостиком.
―
Ой, приношу свои извинения. ― наконец опомнился Содо, подтирая слезы от смеха.
―
Ну…ничего. Не хочешь присоедениться? ― даже не смотря на произошедшее, Аврора все равно оставалась любезной. Вероятнее всего, очень уж хотелось со всеми дружить.
Однако он отказался, и бросив на сокомандника по-издевательски ехидный взгляд, закрыл за собой дверь. Вдруг стало неприятно, что его застали вот так врасплох. Находиться в компании новой знакомой до того интересно, что, Свисс совсем забыл каким брутальным порой хочет казаться. И вроде бы эта девчачья обстановка ни капли не должна мешать его какой-то гордости. Однако, будто в этой комнате, в этих разговорах, в креме на его лице, в персиковых стенах и даже в клубничном чайнике, всё это превращается лишь в илюзию.
―
Извини, я пожалуй тоже пойду… ― вокалист побрел к выходу.
Её печальный взгляд отражался мелкими мурашками на широкой спине мульти-гуля, заставляя всё больше жалеть о содеяном. Но пути назад уже не было.
***
С наступлением темноты все стало только хуже. Разум уже в который раз прорисовывал картины её сахарно сладкой улыбки, пшеничных локон и янтарных глаз. И уже битый час Свисс ворочался в мятой постели, пытаясь провалиться в сон. Однако даже там, вероятнее всего, Аврора его настигнет. Её невинность и легкость отзывались пламенем на щеках вокалиста и до безумия повышенном настроении. И что это за болезнь такая? «Авророчная лихорадка»? Забавно звучит.
Вскоре, осознание посетило его, и перед страхом самосуда, он вынес приговор: был пойман за хвост этой крошкой за такое короткое время.
С течением времени, черти все больше кружили над ним, а градус фантазий постепенно повышался. Становилось жарко от внезапно возникающих мыслей о том, какой могла бы быть изящной её поясница, как желанны нежные и невесомые прикосновения и как бы слащаво звучал голосок под натиском крепких рук. Порой черти такие отвратительные…
Думая обо всем этом, Свисс просто не мог позволить себе скользнуть рукой под белье… Это просто немыслимо, недопустимо. Стоило спрятаться, убежать от этого настигающего чувства, но где? Кажется Рейн, по совместительству сосед мульти, частенько засиживается допоздна.
Тихонько постучавшись, Свисс заглянул в чужие покои. Водный гуль и правда не спешил ложиться. Но что это он там прячет с этой забавной гримасой?
―
Свисс? Не ожидал тебя увидеть сейчас…и здесь… ― жестом водный пригласил гостя войти.
―
Мне не спится в общем… ― вокалист неловко потер затылок, приближаясь к письменному столу. ―
А что ты делаешь?
―
Ну…рисую. ― все еще не отрывая рук от стола, ответил басист.
―
И что же? ― не отступал любопытный.
Рейн сначала замешкался, всё еще неуверенный стоит ли, но в конце концов пододвинул небольшой клочок бумаги. Нарисованный, то ли угольком, то ли чем-то другим, Содомайзер с листка смотрел на мульти-гуля. Черты лица были точно переданы, а тени хорошо показывали с какой стороны ложится свет, придавая картинке больший шарм.
―
Мило. Не знал, что ты так хорошо рисуешь. ― удивленно выразился гость.
Молчание.
―
А ты…что-то случилось? ― Рейн поднял глаза, всматриваясь в полутьму. ―
Просто, обычно ты не приходишь ко мне. Особенно так поздно ночью.
Мог ли он учуять зловонный аромат, исходящий от сокомандника? Вряд ли. Свиссу повезло, что это не Дью, ведь он бы сразу раскусил товарища своим тонким чутьем. Повезло, потому что Рейн не станет подкалывать его за что-то, как это сделал бы
он…
―
Что бы ты сделал, если бы чувства накрыли тебя с головой? ― черт присел на кровать, сложив руки вместе.
―
В смысле? ― переспросил собеседник.
―
Ну, если бы ты полюбил. ― в его «добрых глазах» очаровательно отражались лучи восходящего солнца.
Да, уже рассвет.
―
Я бы рассказал об этом. Тому, кто стал виновником сегодняшней бессонной ночи. ― задумался сокомандник, наблюдая как желтеют небеса.
***
Если всю ночь Свисс страдал от бессонницы, то весь оставшийся день ― от разлуки. Пока группа была в пути в следующий город, или подготавливалась к концерту, не было ни свободной минуты, чтобы поболтать. А ведь очень хотелось.
И за все время неоднократно подкрадывалась мысль, что все это совершенно глупо. Он влип, как последний упырь, и теперь из раза в раз ищет повод для встречи или разговора. Где же та былая свобода?
Встретиться наконец удалось только перед концертом, за несколько минут до выхода. Аврора вышла из гримерки гулетт, как обычно радостная и сияющая. Плащ её слегка касался пола, и своей ярко-синей подкладкой напоминал крылья бабочки Морфо.
―
Удачи. ― улыбнулся Свисс, протягивая руку.
―
Благодарю, тебе тоже. ― ответила встречным жестом она.
Когда коснулась его руки, то возможно уловила какую-то мелькающую искру в полюбившихся глазах. Аврора потянула сокомандника за собой, и отпустила руку, только когда пути их расходились между платформами.
И вот, спустя некоторое время, наконец опускают полотно. Пора приступать.
Какие бы чувства не питали гуля к любому из сокомандников, он до безумия любит концерты и подобные мероприятия. Это место, где он может выложиться на полную, пока громкая музыка и восторженные крики поддерживают настрой. Он действительно обожает это.
Обожает, как красиво смотрятся гитары при свете софитов, какой шарм придает искусственный дым и как эффектны вспышки огня по периметру сцены. Что у каждого тут есть свои фишки и определенные ограничения. Что фанаты в один голос подпевают каждую строчку, ожидая, что в конце концов получат заветный медиатор…
И тут возникает вопрос: а зачем черти делают это? Потому что их заставили, или от собственного желания? Они пляшут под эту музыку, играя на своих инструментах, потому что это последнее, что они могут делать в своей чертовой грешной жизни? Да, скорее всего так, ведь это наилучший вариант перед лицом бесконечных мук. Однако, всем стоит осознавать, что танцуя под песенки нельзя искупить даже самый маленьких грешок. Рога и хвост не отпадут, и нимб не засветится над их чернушной душой.
Увлекшись, мульти-гуль не заметил, как коварно к нему подкрались сзади. Но ничего такого, просто это Аврора пришла на его маленькую «сцену». Она смеялась, пританцовывая, и как бы приглашая присоединиться.
Но кажется что-то пошло не так, ведь вот-вот должна начаться её партия, а участница не на своем месте и добраться времени нет. Тогда, ничего не оставалось, кроме как покинуть собственную позицию, уступая гулетте.
Её милая маленькость мешала петь, ведь стойка была слишком высокой. Но даже несмотря на это, она продолжала, не взирая на уставшие ножки. Голос её поистине прекрасный и чистый, с легкостью позволял брать высокие ноты, что действительно нравилось фанатам.
Затем, она спрыгивает, поспешно направляясь к себе. Но скорый уход Авроры совсем не расстроил мульти-гуля, ведь маленькая мысль посетила его: «Если она пришла ко мне, то значит и я могу прийти к ней.»
И когда заканчивается куплет «
Kiss The Go-Goat», Свис спешит к «Amore mio», пробираясь через бардак за сценой. Он не упустит возможности послать воздушный поцелуй под предлогом финальных строк.
***
Поговорить эти двое смогли, только когда «
Sorrow in the wind» проиграла последние ноты. Гулетта помахала в коридоре между гримерками, и видимо сама не смогла удержаться от маленькой беседы, прежде чем уйти переодеваться.
―
Свисс! ― воскликнула она, бездумно кидаясь в объятия сокомандника.
―
Ты молодец! Ну как тебе первый концерт? ― улыбнулся мульти.
―
Это потрясающе! Лучшее, что я когда-либо делала! ― восторженно отозвалась вокалистка, затем описывая главные впечатлившие детали.
―
Я рад, что тебе понравилось… Но я…― нерешительно прервался Свисс.
―
Знаешь, мне сегодня приснилось, что мне кто-то в любви признался. Это было забавно, но пришлось отказать. ― остановила вокалистка. ―
Так, что ты хотел сказать?
―
Нет, ничего. ― заметно переменился он. ―
Просто отдохни хорошенько…
―
Вот и славно! ― произнесла Аврора, похлопав сокомандника по плечу. ―
Тогда поболтаем вечерком.
И она просто ушла, не замечая как потопталась по трещинам разбитого сердца.
«Satan, Lucifer
Osculum obscenum»
