Пугающе Странное (или сквозь Уэнсдей-мультиверс)

Сцена была несколько комичной. — Мы идем на площадь. Мы встретимся с твоим братом и вырвем его из лап моей сплетничающей семьи, а затем вы двое ответите на несколько вопросов, понятно? — Да, мэм. Пандора была почти на фут выше Уэнсдей. Судя по мускулистым рукам и телосложению, девушка была явно спортивной и любила интенсивные тренировки. Между тем Уэнсдей отличалась гораздо более скромным ростом и более стройным телосложением, чем ее дочь из альтернативного измерения. И все же она была наиболее пугающей из них двоих. Ничего удивительного. — Это как если бы чихуахуа задирал ротвейлера, — сказала Йоко. Она сказала это вслух, хотя, возможно, было бы разумнее оставить эту мысль в голове, потому что оба Аддамса обратили на нее свои взгляды и… вау. Стальной гнев Уэнсдей был для Йоко Танаки не в новинку, но до этого момента Дора не проявляла никаких признаков агрессии. Но теперь на лице юного оборотня сверкнули ледяные голубые глаза, а рот исказила гримаса, свидетельствующая о наличии скрытых острых зубов. — Тщательно подбирай слова, Танака, — сказала Уэнсдей. — Сравнивать оборотня с собакой не очень разумно, — добавила Дора. Энид, с Вещью на плече, лишь бросила на лучшую подругу неодобрительный взгляд. — Как бы это ни было заманчиво, я бы попросила вас обеих не калечить ее только из-за ее дурной привычки изредка изрекать идиотизм. — Ты называешь это случайным идиотизмом, но ты знаешь, что из моих уст звучит правда, — ответила Йоко. — Посмотри на них! Это как когда Уэнсдей до чертиков напугала тех парней-нормисов из школьной футбольной команды Джерико. Уэнсдей лишь посмотрела на вампира сузившимися глазами, после чего слегка выдохнула и повернулась на каблуках к двери помещения: — Пойдемте. Необычная группа вышла из кабинета и направилась по коридорам Невермора в направлении площади, провожаемая любопытными взглядами учеников, родителей и некоторых учителей. Уэнсдей шла впереди, Энид — рядом с ней, плечом к плечу, а Вещь — в нескольких шагах позади. Следом шли Пандора и Йоко. Взгляд юного оборотня был прикован к двум молодым женщинам, идущим перед ней, и постоянно перескакивал с одной на другую. Йоко заметила это. — Э-э… прости за ротвейлера. Надо было сравнить размеры с тиграми и дикими кошками. Пандора бросила на нее взгляд, но в нем уже не было той агрессии, которая была там несколько минут назад. — Все в порядке… — Так скажи мне, — продолжала Йоко. — Есть ли Йоко Танака там, откуда ты родом? — Нет, не совсем, — ответила Дора. На мгновение ее взгляд загорелся, и она подняла брови, как будто что-то пришло ей в голову. — Но одного из папиных коллег зовут Ямато Танака. Может быть, он — это ты, как Энид… — ее голос прервался, а взгляд вернулся к Уэнсдей и Энид, которые разговаривали друг с другом шепотом. — Да… Имон, — сказала Йоко. — Для тебя это, наверное, странно. — Ну, я Аддамс, странности у нас в семье. Но даже для нас эта ситуация необычна, — ответила Пандора. — Просто… эта Уэнсдей очень отличается от моей матери и Энид… Энид же, несмотря на разницу полов, очень похожа на папу. Энид повернула голову назад, услышав последний обрывок разговора. — А какая у тебя мама? — О, точно веселее, чем эта, — сказала Пандора, указывая на Уэнсдей. — Хотя она умеет заставить себя уважать… она… И юный оборотень снова как будто оборвала себя на полуслове. На этот раз на нее опустилась пелена грусти и беспокойства. Йоко и Энид обменялись взглядами. Уэнсдей, казалось, не замечала их, но на самом деле внимательно слушала. — Итак… Тео? — продолжила Йоко, пытаясь отвлечь и оживить гостью. — А что с ним? — спросила Дора. — Какой он, он похож на тебя? — Мы близнецы, но физически не очень похожи. Я больше похожа на отца, а он — на мать, — объяснила Пандора. — И технически именно он ответственен за то, что мы здесь… вроде как… — Магия? — спросила Уэнсдей, не оборачиваясь. — Да. Как вы…? — Ты в панике упомянула о ритуале, когда появилась в нашей комнате, — пояснила Уэнсдей. — Ах, это… — сказала Пандора с нервной улыбкой, потирая затылок. — Кстати, вам, ребята, не составило труда понять, что я не отсюда…. — О, три месяца назад нас посетили пять межпространственных версий Уэнсдей, которые случайно попали в эту реальность, — улыбаясь, сказала Энид. Дора посмотрела на нее в шоке. — Это… ничего себе… Тео завалит тебя вопросами. — Зачем проводить ритуал путешествия между измерениями? — спросила Уэнсдей. Дора на мгновение вздрогнула. — Это… может быть, будет лучше, если Тео объяснит все, когда мы встретимся с ним… — А, дай угадаю, — сказала Йоко, пытаясь разрядить вновь нарастающее напряжение в воздухе. — Он — близнец-ботаник, а ты — спортивный близнец? — Это ужасное упрощение, — ответила Дора. — Ну, просто ты, кажется, более склонна к физической активности. Уж точно больше, чем Уэнсдей. — Позволь напомнить тебе, что я состою в команде по фехтованию, Танака. — Но это не считается, Уэнсдей. Фехтование — это модная штука! Очевидно, что Дора больше похожа на традиционного спортсмена… футбол, баскетбол, все такое… — Только без стереотипов, пожалуйста… хотя я в баскетбольной команде. — Видишь? — ответила вампир. — Ха, оборотень в баскетбольной команде, шутка сама собой напрашивается… Наконец, преодолев последний порог и приемную академии, группа вышла на площадку. Внутренний двор Невермора уже был восстановлен после событий трехмесячной давности, в результате которых было сломано несколько столов, разрушен центральный фонтан, образовались трещины в нескольких колоннах и небольшие ожоги. Уэнсдей первой заметила свою семью среди заполнившей пространство толпы родителей и учеников, готовящихся принять участие в церемонии вручения дипломов всего через пару часов. Юная Аддамс увидела, что Мортиша и Гомес сидят за одним из столов, а Пагсли стоит рядом с ними и внимательно слушает стройного, темноволосого, бледнокожего молодого человека, одетого в фиолетовый клетчатый костюм и длинный черный плащ. Со своего места молодой человек видел, как они подходят, и удивленное выражение украсило его лицо, когда он устремил свой взгляд на Уэнсдей и Энид. Удивление сменилось облегчением, когда он заметил Пандору, идущую следом. — Дора! — позвал он. Юная девочка-оборотень рванула с места, едва не сбив при этом варианты своих родителей, и бросилась к мальчику, вышедшему ей навстречу. Она обхватила его руками и подняла в воздух в очень крепких объятиях. — Тео! Я думала, что потеряла тебя! Когда я появилась, тебя там не было! — Я тоже рад тебя видеть, сестренка, но если ты будешь продолжать в том же духе, боюсь, мои ребра пострадают от болезненных последствий, — сказал Тео. Дора отпустила его, положив руки ему на плечи, и посмотрела на брата с ласковой улыбкой. Затем она стала душить его и трясти, словно тряпичную куклу. — Ты сказал, что знаешь, что делаешь, придурок! — кричала она. — Ты хоть представляешь, как мне было страшно! В ответ Тео вытащил из рукава нож и приставил его к горлу Доры: — Серебро, сестренка. Расслабься, — сказал он, обнажив зубы в ухмылке. Дора отпустила его, фыркнув и сложив руки на груди. — Я на минуту старше тебя, придурок, — ответила она, хотя и добродушным тоном. Громкий голос прервал беседу. — Ах, Тиш, посмотри на них, они чудесные! — воскликнул Гомес Аддамс, явно тронутый таким проявлением братской привязанности. — Они напоминают мне нас с Фестером, когда мы были в их возрасте. Мортиша кивнула с безмятежной улыбкой на лице. — Всегда приветствуете друг друга острыми предметами, — сказала она. Затем она обратила внимание на Уэнсдей, Энид с Вещью на плече и Йоко, которые приближались к столу. — Приветствую вас, девочки, рада снова вас видеть. — Мама, — поприветствовала Уэнсдей в формальной манере, но без прежней язвительности. — Привет, миссис Аддамс! — радостно приветствовала Энид. Йоко ограничилась взмахом руки и простым «Привет!». — Энид, дорогая, — сказала Мортиша, вставая и подходя к молодой волчице, чтобы обнять ее. — Сколько раз я должна повторять? Зови меня просто Мортиша. Ты — семья, дитя мое. — Простите, это… привычка, — ответила Энид, возвращая объятия. Вещь спрыгнул с плеча оборотня на стол и расположился напротив Гомеса. — Вещь, старик! — приветствовал патриарх Аддамсов, сжимая живую отрубленную руку в крепком рукопожатии. — Это благоприятный день, не так ли? Поприветствовав Пагсли легким кивком головы, Уэнсдей просто подошла к близнецам. Она расположилась прямо напротив Тео, который невозмутимо встретился с ней взглядом, расчетливо изучая ее. — Сходства поразительны, но различия… — Не трать время зря. Уровень сходства и различия в нюансах всегда поразительны. Единственное, что вам нужно помнить, — это то, что Аддамс есть Аддамс, — произнесла Уэнсдей. — У тебя, конечно, более серьезный характер, чем у нашей матери, — заметил Тео. Уэнсдей бросила взгляд на своих родителей. — У меня есть множество вопросов, ожидающих ответов, но сначала… Ты их проиформировал? — Нет. Но дядя Паг сразу догадался о моей природе, и я подозреваю, что бабушка Тиш знает, кто мы такие, хотя и не сказала ничего вслух. — Так странно видеть ее и дедушку Гомеса без седых волос, — прошептала Дора. — И дядя Паг такой маленький! — Лучше вытащить эту занозу, как можно скорее… — сказала Уэнсдей. — Отец, мама! — позвала она, привлекая внимание Аддамсов. — Вы уже знакомы с Тео. Это его сестра Дора. Они — ваши внуки из другого измерения, дети одного из моих вариантов и одного из вариантов Энид, родившегося мужчиной. Постарайтесь не поднимать шума. Они подняли шум. К счастью, он был недолгим и ограничился их столиком, хотя многие другие посетители, которых Невермор принимал на площади, не могли не наблюдать за зрелищем Гомеса Аддамса, который со слезами на глазах бормотал что-то о гадюке—мамочке. Спустя всего несколько минут за столом снова воцарилось спокойствие. Мортиша с удовольствием наблюдала за своей дочерью и молодым дуэтом, ее внуками из другой реальности. В этой реальности их могло и не быть, и только время покажет, какое будущее ждет ее Уэнсдей, но матриарх семейства Аддамс не могла не испытывать гордости от их присутствия. — Еще одна ситуация с путешествиями в измерения, дочь моя, — сказала Мортиша. — И всего через несколько месяцев. Это может войти в привычку, если ты не будешь осторожна. — Забавно, когда я попала сюда, вместо путешествия по измерениям, я подумала, что все обернулось еще хуже и я путешествовала во времени, — рассмеялась Дора. Тео посмотрел на сестру так, словно у нее выросла еще одна голова. — Ох. Это был обряд перехода между реальностями. Неужели ты настолько не веришь в мои способности, что решила, будто мы путешествуем во времени? — Ну, технически мы это сделали… — Здесь 2024 год, — добавила Уэнсдей. — О! — сказал Тео. — Конечно, временной поток между вселенными… — Да, да, да, оставь это на потом, — перебила Дора. — Дело в том, что я появилась перед этой Уэнсдей и сначала подумала, что уже нашла маму, но поняла, что возраст не сходится, и решила, что это, должно быть, ее подростковая версия во время готического периода или что-то в этом роде… — Готический период? Мама, — повторил Тео, издав короткий смешок. — Дора, ты не хуже меня знаешь, что мама за всю свою жизнь не носила ничего, кроме розового. — Простите… — вмешалась Энид, — Ваша мама… Вы хотите сказать, что ваша мама — Уэнсдей, которая носит только розовое? — Э… да, а что? — спросила Дора. — Не может быть… — пробормотала Йоко. — Пандора описывала ее как жизнерадостную, — добавила Уэнсдей, переглянувшись с Энид. — Уэнс, этого не может быть… — Мы очень мало знаем о том, как работает поток времени между реальностями. Это может быть просто совпадением, но… — Прошло всего три месяца с тех пор, как мы с ней познакомились, а ей было одиннадцать лет, Уэнс! — И в ее реальности это был 1972 год, — сказала Уэнсдей. Она повернулась к близнецам. — Пандора, ты сказала, что в твоей реальности сейчас 1999 год, верно? — Э… да. — Кажется, я понимаю, к чему вы клоните, — сказал Тео. — Нам по семнадцать, мы родились в 1982 году. — Значит, на момент вашего рождения ей было двадцать два года, — сказала Уэнсдей. — Несколько рановато, но вполне в духе того десятилетия. Время между реальностями течет по-разному, и то, что для нас было тремя месяцами, для нее стало двумя десятилетиями. — О боже, — прошептала Энид, не сводя глаз с близнецов. Она смотрела на них… она видела их. У Тео была острая улыбка, а у Доры — похожая на ее собственную. Но дело было не столько в улыбках, сколько в той легкости и непринужденности, которые они проявили, когда несколько минут назад приветствовали своих бабушку и дедушку. Эта искренняя жизнерадостность, это душевное тепло… — Фрайдей, — сказала Энид почти про себя. — Ваша мама — Фрайдей. И еще одна мысль пришла ей в голову. Пандора Энид Аддамс. Это второе имя Доры… конечно же. Но нет, дело было не только в этом, а в том, что Дора только что упомянула. Сначала я думала, что уже нашла маму. Энид уставилась на Пандору, ее глаза горели золотым сиянием волка-хранителя. — Что случилось с вашей матерью?