Дальше по плану.

Я закусываю губу, рассматривая своё отражение в зеркале. Это страшно неприлично. Воспитанные девушки не надевают таких вещей на встречи с молодыми мужчинами. Воспитанные девушки мило улыбаются и прячут румянец за веерами, а потом часами вышивают, чтобы выветрить даже малейшее проявление смущения из своей прелестной головы. Но, как мы уже разобрались в прошлый раз, мнение воспитанных девушек не учитывается. А потому сейчас я стою перед зеркалом в самом развратном пеньюаре из тех, что видели мои глаза. Он целиком сшит из полупрозрачной ткани кремового цвета, а относительной пристойности ему придаёт лишь цветочный узор, вышитый в стратегических местах. Одним словом – непотребство в чистом его проявлении. Александру понравится. Сглатываю от этой мысли и бросаю взгляд на часы. Уже почти полночь, а значит пора закругляться. Накидываю поверх «белья» своё обычное домашнее платье, чтобы, в случае чего, не шокировать случайного очевидца моих ночных похождений и, глубоко вдохнув, считаю до десяти. Я совру, если скажу что мне не страшно. Меня потряхивает, это правда. Но где-то в подсознании крутится мысль о том, что это от предвкушения, а не страха. Да и не то чтобы мы были обязаны сделать «всё, сразу же, сегодня», как выразился в прошлый раз Александр, но, всё же, я уже настроилась совершить задуманное и отступать не стану. Не сегодня. Ни дня больше не проживу в этом тяжком ожидании. Точка. Хотя в глубине души знаю – мне нечего переживать. Это же Александр. Он наверняка уже десять раз перенервничал за нас двоих и даже если вдруг сегодня начнётся конец света, нас оно не затронет. Потому, что в плане этого гения не осталось свободных пунктов. В общем, герцог Кларенс тот ещё зануда, но меня этот факт даже успокаивал. Он точно сделает всё наилучшим образом, а иначе закопает себя заживо, а остальным скажет ещё потоптаться сверху. Напоследок ещё раз оглядываю себя в зеркале, желая самой себе удачи, а потом выскальзываю в тёмный коридор и прокладываю путь к комнате герцога. Интересно, что бы сказала на это мама? Отругала бы? Похвалила? За этими размышлениями я быстро добираюсь до нужной двери и даю себе пару секунд настроиться. Ничего плохого не случится. Набираюсь смелости и наконец толкаю дверь. Первое, на что я обращаю внимание это полумрак, в который погружена комната. Помещение освещает лишь пламя в камине и точечные огоньки десятков свеч, расставленных по всему периметру комнаты. Картина потрясающая и я чувствую как трепещет сердце от понимания, что Александр сделал всё это для меня. Хотя говорить так, наверное, слишком эгоистично ведь и для него это важный день. Кстати, сам Александр запоздало замечает что больше не один. Он бегло оглядывается через плечо и рывком поднимается из-за письменного стола, рукой зачёсывая непослушные волосы. Сразу за этим следует тихий стук карандаша, скатившегося с тёмной поверхности стола, но герцог, кажется, вовсе этого не замечает. Он выравнивает спину и немного склоняет голову, глядя на меня с мягкой улыбкой. На нём легкая рубашка, цветом с мой наряд, и обычные чёрные брюки. Осматриваю его и ловлю себя на мысли, что впервые вижу его таким домашним. Ну если не считать того раза, когда мы были и вовсе без одежды. А мы не будем его считать! Но такой Александр мне тоже чертовски нравится. Он прямо-таки сияет изнутри и я невольно закусываю губу, мыслями оказываясь далеко от сюда. Он симпатичный, даже красивый. Мама определённо оценит такой достойный выбор. Да что там, моя, далеко не самая благочестивая, мать, как бы она не пыталась казаться совершенно иной, уже наверное три раза уверовала после последнего, нашего с ней разговора. Она, должно быть, уже закупала платки для траура за сгубленной репутацией единственной дочери, а тут такое счастье привалило. Да уж и угораздило же меня влюбиться в самого герцога. – У тебя хорошее настроение, как я посмотрю. – складываю руки на груди и приподнимаю бровь, пока он медленно приближается ко мне. Едва перебарываю желание провести рукой по крепкому плечу и с наслаждением встречаю его искрящийся взгляд. – Планируешь испортить? – одаривает меня язвительной усмешкой и я повторяю за ним. И всё же я обожаю когда он так смотрит. Будто бросает вызов и я каждый раз его принимаю. – Посмотрим на твоё поведение. – отвлекаюсь на опасный блеск его глаз и пропускаю момент когда он собирает мои волосы в кулак на затылке, вынуждая закинуть голову. Наши лица оказываются на критическом расстоянии и он не выдерживает. Целует медленно, растягивая каждое движение, наслаждаясь происходящим сполна. И я поддаюсь. Прижимаюсь к нему с не меньшим рвением. Пусть целует меня дальше. Я хочу больше, ниже, глубже. Всю прошлую неделю у нас не было возможности уединиться и этот поцелуй, как глоток свежего воздуха после пыльной улицы. Долгожданное вознаграждение для нас обоих. – Тогда давай всё же начнём с чего-то приятного. Я пару раз киваю и он мягко отстраняется, уходя куда-то за мою спину. Губы слегка пульсируют от поцелуя и я даю себе пару секунд успокоить сердце, сошедшее с ума в присутствии герцога. Потом оборачиваюсь следом. К камину и столику перед ним, которого я не замечала раньше. На нём два бокала, ведёрко со льдом и тарелка с фруктами. Ну как тарелка… огромное блюдо, усеянное разными фруктами. Начиная от спелых ягодок клубники, заканчивая ломтиками экзотического ананаса. Нужно почаще напоминать себе, что предо мной герцог. И пока я отхожу от лёгкого ступора, Александр достаёт из ведёрка высокую бутылку из тёмного стекла и демонстрирует мне. – Я взял красное вино. Ты пила его за завтраком, я подумал оно тебе нравится. Его взгляд такой ласковый, что мне хочется присесть прямо здесь на полу и расплакаться. Сомневаюсь, что это выглядело бы достойно. – Нравится. – успокаивающе киваю и подхожу к нему, а после его короткого кивка присаживаюсь в одно из кресел. Александр откупоривает бутылку и наполняет бокалы. – Это для храбрости? – поддеваю его и закидываю ногу на ногу, лукаво ухмыляясь. Если он сделает что-то ещё такое же запредельно милое, я обмякну тут же, и оргазма не надо. Герцог фыркает и парирует: – Для настроения. – один из бокалов перекочёвывает в мою руку, а другой Александр забирает себе, теперь оглядывая меня со своего кресла напротив. Он совершенно не кажется мне взволнованным и я подхватываю его спокойствие. Чем дольше смотрю на него, тем больше в моей голове укореняется мысль о том, что впереди меня ждёт исключительно удовольствие. Следующие пару минут мы проводим за лёгкой беседой. Я периодически ворую с тарелки какую-нибудь вкусность, стараясь не выглядеть голодной. Потому что я не голодная, я просто хочу попробовать всё! И это не укрывается от внимательного взгляда герцога. Сначала он начинает тихонько посмеиваться в кулак, а потом открыто предлагает попробовать что-то ещё, подсовывая это что-то поближе ко мне, и я послушно пробую. Не всё на тарелке пришлось мне по вкусу, но это было увлекательно. А герцогу ещё и смешно, когда я, по незнанию, ухватила кислую дольку лайма. Зачем вообще это туда положили? В общем, когда этот герцог-приколист перестаёт смеяться, в комнате снова становится тихо. Я устремляю взгляд на пламя в камине и бессознательно верчу в руке бокал. – Александр… – начинаю я, всё так же следя за горячими языками. Я долго думала. Честно сомневалась и переживала, но я решила. Этот невоспитанный герцог слишком прочно приклеился к моей неудачливой душе и отодрать его будет смертельным ударом. А я уже устала бояться. Если судьба распорядилась так, то я согласна на её уловку. Потому что она оказалась слишком сладкой чтобы ей опираться. – Агата? Я резко оборачиваюсь на него. Его глаза такие синие. В них горит вопрос и я осознаю, что молчу уже слишком долго. – Я хотела кое-что сказать. Поднимаюсь на ноги, отмечая абсолютное спокойствие на душе. В то время как лицо Александра становится взволнованным и он поднимается следом. Каким всё-таки обманчивым бывает первое впечатление. Тогда, в день нашего знакомства, он показался мне очень серьёзным. Я даже слово боялась сказать, лишь бы не показаться глупой. Потом я узнала другую его сторону. Весёлую и взбалмошную. Он самый «живой» из всех, кого я знаю. Как бы сумбурно это не прозвучало, в наших то обстоятельствах. Но вместе со всеми его подколами, рожицами и приколами в глубине он, с удивительным успехом, хранил чистую душу. Мягкую и ранимую. И теперь, заметив этот страх в глубине его радужек, вновь напоминаю себе, что он реальный. И я готова мириться со всеми его тараканами. Я медленно подхожу к нему и касаюсь рукой плеча. Прошу сесть назад и он слушается. Не трогает меня в ответ, ждёт разрешения или наоборот отказа. Я ничего не говорю, вместо этого сажусь к нему на колени и обнимаю за шею. И это правильно. Потому как моё место здесь. Рядом с ним. Вижу как мои прикосновения топят лёд, успевший покрыть его кожу тонким слоем инея. Почему-то его бледность в моей голове представлялась именно так. – Я хотела кое-что сказать. – мой взгляд скользит по его губам и я чувствую, как его руки ложатся на мои бёдра. Опасливо, тем не менее. – перед тем как мы… Я размыто качаю головой и он кивает. Продолжай. – Я думала над этим целую неделю… Хотя наверное даже больше. – он такой покладистый передо мной. Готов сделать что угодно и я с ужасом и трепетом осознаю, что чувствую то же самое. – Я буду твоей если ты согласен стать моим. – он хмурится на какую-то долю секунды. – Я люблю тебя. А потом его звонкий смешок взрывается фейерверком над нашими головами. Его губы накрывают мои раньше, чем я осознаю это. Раньше, чем осмысливаю действительность. Я сказала это. Я решилась. Поцелуй глубокий, несдержанный. Со вкусом вина и терпкого ананаса, который мы пробовали последним. Я таю в его горячих руках пока он оглаживает мою талию и поясницу, не прекращая улыбаться в поцелуй. Мы отстраняемся и я ловлю его светящийся взгляд. Вот такой Александр – мой любимый. – Скажи это ещё раз. – просит, оставляя несдержанный поцелуй на моей шее. И я слушаюсь. – Я люблю тебя. – он трётся носом о мою кожу, как кот, и я зарываюсь пальцами в его волосы, притягивая ещё ближе. И именно этот жест кажется мне даже интимнее всех наших поцелуев. – Ещё? – не перестаёт просить, будто до сих пор не верит в то, что слышит. Потому я обхватываю его лицо ладонями и проговариваю это ещё раз, глядя ему в глаза. – Я люблю тебя, Александр. – его губы дёргаются и в следующую секунду он повторяет за мной. – Я люблю тебя, Агата. – я улыбаюсь, игнорируя то, как расплывается его лицо от подкативших слёз. Вот сейчас точно не время плакать. – Ты самая чудесная девушка на свете. Александр оставляет звонкий поцелуй на моей щеке, а я расплываюсь в улыбке. Чёрт, если я совершаю ошибку, то она самая сладкая из всех. – Прямо-таки «самая»? Честно? – подкалываю, возвращая беседу в нужное русло. Я хочу его. Хватит разговоров. Александр сразу всё понимает, потому его пальцы сильнее впиваются в кожу бёдер, а затем он одним рывком притягивает меня ближе, тем самым выбив воздух из лёгких. – Честно-честно. – я фыркаю, а он обхватывает одну мою ладонь и подносит к своим губам. Не разрывает зрительного контакта когда лёгким поцелуем касается моего запястья, потом переходит на предплечье, изгиб локтя, уходит дальше по плечу. Целует каждый сантиметр, доходя до самой шеи. И я таю, закусывая губу от ритмичной пульсации внизу живота. Не замечаю как он заканчивает выцеловывать мою шею и теперь смотрит мне в глаза. Не выдерживаю этих переглядок и притягиваю его для поцелуя. Теперь движения губ нежные, какими и должны быть в первый раз. Нет больше спешки, у нас полно времени. Сквозь пелену жара, на короткое мгновение, проскальзывает мысль о том, что мы ещё не помолвлены, и не факт, что будем. Она отрезвляет меня, но я гоню её прочь. Даже если у нас не так много времени, я не упущу больше ни секунды на страхи. Гори оно всё синим пламенем. – У меня кое-что есть. Тяжело выдыхаю ему в губы, отмечая огонёк любопытства в его глазах. Мне самой интересно посмотреть чем это всё закончится. Под его слегка разочарованный вдох, поднимаюсь с его колен и усмехаюсь. Ну что за жадность? Замираю посередине комнаты, между столиком и аккуратно заправленной постелью. Взгляд Александра ласковый и я отгоняю, внезапно ожившую, дрожь. Тянусь пальцами к подолу домашнего платья, медленно приподнимаю, при этом слежу, чтобы не зацепить край пеньюара. А потом, загадочно прищурившись в ответ на вопросительный взгляд, тяну его наверх. Снимаю, на секунду позволив себе зажмуриться. Да, я люблю его, да надела это для него, но это не значит что мне не стыдно. Александр же теряет дар речи. Его губы приоткрываются, но из них не вырывается ничего кроме тяжёлого выдоха. И я принимаю это как комплимент. Проходит пара секунд прежде чем он осознаёт насколько, на самом деле, мне неловко стоять вот так перед ним. Он медленно поднимается, имея наглость при этом ухмыльнуться. – Так уж и быть, леди Харрингтон, я не стану спрашивать откуда в вашем гардеробе такой, неподобающий юной леди, наряд. – он продолжает улыбаться своей чеширской улыбкой и аккуратно обвивает рукой мою талию, сразу оказываясь предельно близко. – Не смешно, Кларенс. – голубые радужки вспыхивают восторгом, когда я произношу его фамилию. И вдруг замираю, представив себе на секунду Агату Кларенс. Девушку, которой я могу стать в ближайшем будущем. Герцогиня Кларенс. Мама лишится чувств когда услышит. Его руки лежат на моей талии, где им и положено быть. Я почти закидываю голову, чтобы заглянуть ему в глаза. В них, смешавшись с мягкими отблесками огоньков, плещется чистая нежность и я тону. И почему никто не учит юных леди плавать? – Знаешь, я думала, что согласиться на брак будет поражением. Я поджимаю губы, а он сочувственно хмурится. – Что это будет сродни измене моим принципам и вообще самой себе. А сейчас… Я судорожно качаю головой, не зная как сформулировать, стремительно ускользающую мысль. Он знает насколько это на самом деле важно для меня и потому внимательно слушает, не прекращая при этом поглаживать мою поясницу. – Сейчас я думаю… Что если этот брак?.. Наш с тобой брак… – не могу сдержаться и снова запускаю одну руку в его волосы на затылке, пока другой веду по его плечу, изучая его как в первый раз. Наслаждаясь чувством полной защищённости. – Что если он и есть то, за чем я гналась все эти годы? Опускаю руку на его предплечье и ощутимо сжимаю пальцы. – Выбор… – я горько усмехаюсь и поднимаю на него глаза. – я боялась что у меня не будет выбора. Почему я не боюсь сейчас? До того уверенное сердцебиение Александра замирает. Я даже на расстоянии слышу как оно сбивается. Всего на секунду, а потом снова становится размеренным. Он уверен в том, что собирается сказать. – Больше всего на свете я хочу чтобы ты перестала бояться. – одна его рука ложится на мою щёку и я льну к ней ближе потому, как эти прикосновения успокаивают. – Я сделаю что угодно, лишь бы, стоя передо мной, у тебя не возникало это чувство. Слышишь? Я часто киваю и прикрываю глаза. – Поцелуй меня. Пожалуйста. Всего нескольких тихих слов хватает чтобы он наклонился ко мне и выполнил просьбу. Господь, ну почему все его прикосновения такие ласковые? Как по-вашему воспитанные девушки должны противостоять этому? Вздрагиваю от неожиданности когда он подхватывает меня под ягодицы. Несмотря на то, что мы творили той ночью, я до сих пор не привыкла к чужим прикосновениям, от чего каждое простреливает электрическим разрядом по всему телу. Александр садится на постель и я снова оказываюсь на его коленях. Воистину моё место. Горячие руки скользят по моим бёдрам выше. К талии, в то время как глаза лихорадочно скользят по моему лицу и ниже, обжигая чувствительную кожу искрами. А у меня перехватывает дыхание. Разве может быть что мы желаем друг друга одинаково сильно? – Ты так смотришь... Прикрываю глаза, не в силах совладать с собой. Мне так нравится это ещё новое чувство, когда каждое его прикосновение ощущается остро и ярко. Когда нашу кожу не разделяют несколько слоев ткани и грубые тиски корсета. Теперь, когда пальцы герцога кажутся слишком горячими чтобы я могла их игнорировать. – Как? Шепчет, а может просто выдыхает. На самом деле не имеет значения я и так всё понимаю. – Не знаю как объяснить. Нетерпеливо? Возможно. Жадно? Надеюсь, что так. Я так и не нахожу подходящих слов, а потому герцог перестаёт ждать ответа. Вместо этого решает выдать мне все свои желания в куче с опасениями. – Я очень хочу снять с тебя это...чем бы оно ни было. Снова кидаю в него острый взгляд. Какой же все-таки невоспитанный мужчина. А поскольку Александр никогда и не старался выглядеть иным он продолжает: – Но я не хочу чтобы ты зажалась от стеснения, понимаешь? Он бережно отводит мои волосы с одного плеча на спину, скользя всё теми же горячими пальцами вдоль позвоночника. Вынуждая прогнуться в пояснице. Прижаться ближе и теснее. – Будем честны, милый. Кокетливо провожу пальцем по его плечу, надеясь выглядеть соблазнительно. В то время как челюсти Александра заметно сжимаются в ответ на ванильное обращение. – Во-первых он и так ничего не скрывает. Герцог сглатывает и кивает, но делает это будто бессознательно ведь его взгляд замер значительно ниже моих глаз. – А во-вторых, я надела его для тебя. Ты решай, останется он на мне или нет. Лицо герцога почти с усилием поднимается к моему. Между нашими губами жалкое расстояние в ладонь, но его достаточно чтобы его дыхание шевелило волоски у меня на шее. – Уверена? Хмурюсь на него аки говоря: "сомневаешься?" и он пусть и с опаской принимает правила игры. Проводит большим пальцем по моей нижней губе, нежно и аккуратно. Совсем не схоже с тем как его, уже не маленькое, возбуждение упирается мне в бедро. Не знаю кто первый отвёл взгляд, но вот пара секунд и Александр уже стягивает с себя рубашку, отбрасывая её на пол, при этом стараясь не зацепить какую-нибудь свечу и не сжечь весь Честерфилд хаус, к чёртовой матери. Хотя, это было бы в нашем стиле. Отвлекаюсь на эти совершенно неуместные мысли и возвращаюсь в реальность когда край моего пеньюара уже на уровне пупка. Герцог то ли боится, то ли растягивает удовольствие потому как ткань ползёт по телу мучительно медленно. А потом устанавливаю зрительный контакт и по взгляду Александра понимаю, что «мучительно» это самое подходящее слово. Он мучает меня. Будто проверяет как долго я смогу играть по его правилам. Не сомневаюсь, он видит как мне не терпится скинуть уже эту ткань. В один момент когда он снова замирает не выдерживаю и ёрзаю на его бёдрах, нарочно цепляя уже возбуждённый член. Не надо испытывать меня на прочность, а если уж и испытываешь, то будь готов получить ответ. Руки герцога замирают в воздухе, а сам он жмурит глаза на какую-то долю секунды, силясь сдержать сдавленное шипение. – Что такое, ваша светлость? Вот так-то. Хочет меня в жёны пусть знает, что его ждёт. Мама бы назвала меня дурочкой. Ну какая умная девушка начнёт строить козни жениху до свадьбы? Передумает ещё. Вот после свадьбы другое дело. Ну, кто-то другой может и передумал бы, лицо Александра же в миг приобретает слишком довольное выражение. Вот же плут. Самый настоящий змей искуситель. Не снимая с лица довольной улыбки, он откидывает прочь мой пеньюар. Теперь я полностью голая, он все ещё в брюках. И что за традиция такая? Он открывает рот, чтобы выдать что-нибудь, без сомнения, остроумное, но я не хочу слушать его болтовню. Лучше сначала займёмся чем-то приятным. Кладу руки на его щёки и притягиваю для поцелуя. Вот так-то лучше. Александр хмыкает мне в губы, делая вид, что именно так и планировал. Кто бы сомневался. Отрываюсь от него и коварно улыбаюсь, оттягивая его голову, чтобы дотянуться к шее. Его шумный выдох гремит у меня над головой и я не могу сдержать довольного мычания, которое выходит еле слышным от того, как плотно прижимаюсь губами к его шее. Снова и снова, иногда подключая язык и зубы. Я просто не могу оторваться, мне слишком нравится ощущать его, такого большого, рядом. По сравнению со мной он и вправду большой. Со своими широкими плечами и крепкой шеей он казался мне неприступной стеной. И я расслабляюсь окончательно от осознания, что этот мужчина не причинит мне вреда. Даже если мир будет рушиться он бросит все свои силы на то, чтобы уберечь меня. Но сегодняшней ночью я просто хочу чтобы он был рядом. – Мне очень интересно, что там у нас по плану. Его мутный взгляд пересекается с моим и я легко улыбаюсь. Не могу перестать рассматривать его. Точно так же как до сих пор не могу осознать что он доверил мне своё сердце и тело. Александр сглатывает и убирает волосы с моего плеча, чтобы в следующий момент коснуться его губами. Чувственно и нежно и я распаляюсь пуще прежнего. Не знаю всему виной полумрак, его прикосновения или вино, но голова моя идёт кругом и я не пытаюсь её остановить. Я хочу ему довериться. – Александр. Сжимаю волосы у него на затылке и требовательно сжимаю губы, вызывая пьянящую вспышку восторга в его глазах. – Ну если ты хочешь знать… Он подхватывает меня под бёдра, так легко будто я ничего не вешу и вместе со мной забирается на постель, укладывая меня на спину. Дыхание сбивается и мы на секунду замираем, прикрыв глаза. Не знаю что мы творим, но остановиться я уже не смогу. Не тогда, когда его вес так приятно давит на меня сверху, а мои уже твёрдые соски трутся о его грудь. Герцог отмирает первым. Его руки ложатся на мои бёдра и я неосознанно подаюсь ближе. Я хочу его руки везде. Слова тут лишние, он и так всё понимает. Разводит мои ноги шире и я обхватываю ими его поясницу. Его пальцы гладят кожу будто поощряя. – Какая же ты красивая. Он почти стонет, проводя кончиком носа от моего сердца до пупка, а там замирает чтобы, взглянув мне в глаза, оставить лёгкий поцелуй внизу живота. Прикрываю глаза и вытягиваюсь по струнке от чувства того, как пальцы его правой руки скользят по внутренней части бедра к промежности. Он будто смеётся надо мной когда, так и не прикоснувшись к главному, садиться, теперь глядя на меня сверху. – Ты себе это как-то представляла? Может хотела чего-то конкретного? Отворачиваюсь, пытаясь прогнать, неуместное сейчас, смущение и качаю головой. – Нет, – замолкаю от осознания того, что нагло скинула эту обязанность на него, хотя это именно в моих интересах. – я думала ты этим займёшься. Снова поворачиваюсь к нему и ловлю его левую руку, переплетая наши пальцы. На лице герцога ни капли осуждения. Я бы даже сказала, что он выглядел довольным. Конечно, теперь ничего не помешает его коварным планам состояться. – В таком случае, – он снова ложиться сверху и утягивает меня в череду медленных поцелуев. – просто расслабься и ни о чём не думай. – Это я могу. – усмехаюсь и в последний момент, когда он уже думает отстраниться, ловлю его нижнюю губу зубами. Он замирает и выглядит почти потрясённым. – Люблю тебя, Кларенс. Ступор исчезает будто его и не было. Между нами вспыхивает настоящий пожар. То с какой страстью и рвением он набрасывается на мои губы сложно описать. Я едва успеваю хватать воздух в перерывах между сумасшедшими поцелуями. Перед глазами всё плывёт. Может это от недостатка воздуха, а может виной всему дрожащее пламя свечей. Всё становиться неважно пока он так целует меня, а его руки… Господь, его руки. Длинные пальцы, совершенно незаметно для меня, проскальзывают к моей промежности и через мгновение я чувствую как они размазывают смазку. Не знаю когда я успела так намокнуть, но это уже и не важно. Главное чтобы он не останавливался. – Ты даже не представляешь как сводишь меня с ума. Он пытается отдышаться и, как точку на листе бумаги, оставляет поцелуй у меня в области сердца. Он столько раз целовал меня там, что мне кажется следы от его губ уже впитались сквозь кожу. Если однажды коронеру придётся разрезать моё тело, то на сердце он точно обнаружит эти отпечатки. Герцог спускается немного ниже на постели и ложиться на живот. Приподнявшись на локтях, подтягивает меня за бёдра ближе. Так что моя промежность оказывается на уровне его головы и у меня сердце уходит в пятки. Боже, как стыдно. Не могу совладать с собой и прикрываю глаза предплечьем. – Расслабься, это всего лишь я. Слова сопровождаются парой поцелуев внизу живота и я судорожно хватаю ртом воздух. Слишком много чувств для меня одной. Руки Александра сильнее разводят мои ноги в стороны и я наконец замечаю что до этого пыталась их сдвинуть. Теперь с усилием заставляю себя расслабиться. Стыдно, да. Но его я хочу больше. А тем временем одна моя нога оказывается у него на плече и в голове проскакивают абсолютно все лекции о морали которые мне когда-либо приходилось слушать. Лекции юным леди совершенно не помогают. Я живое этому доказательство. Пальцы возвращаются на внутреннюю сторону бедра и я почти скулю от желания почувствовать их в себе. Наверняка это очень приятно. – Александр! Вскрикиваю неожиданно громко и открываю глаза чтобы убедиться, что не напугала его таким внезапным порывом. Он встревожен, но выглядит даже немного обиженным. Будто я отвлекла его от любимого занятия. И это было бы смешно, но вид его лежащего между моих бёдер с моей ногой на плече и в правду заставляет думать будто ничем иным он сегодня заниматься и не собирается. – Всё ещё я. Всё ещё здесь. Укоризненно гляжу на него и он потухает. – Что? Открываю рот, но не могу выдать ни звука от стеснения и вместо этого тянусь к его правой руке. Хватит мучить меня. Первое, что он делает – пытается переплести наши пальцы в знак поддержки, как обычно, но я не позволяю и на его вопросительный взгляд отвечаю из-под ресниц. Аккуратно указываю ему сначала на его указательный палец, а затем к нему прибавляю и средний. – Как насчёт сказать словами, Агата? – этот плут точно понимает чего я хочу, но упёрто пытается вывести меня на непотребные слова. Резво машу головой, как в детстве, когда пыталась доказать собственную невиновность и сглатываю. – Это неприлично. Выдаю и сама еле сдерживаюсь чтобы не стукнуть себя по лбу. А совать в себя его пальцы прилично? – Я так и думал. Он произносит это тоном учёного, зануды в которого он превращается за порогом лаборатории. Его взгляд замирает у меня между ног и он почти задумчиво касается клитора большим пальцем. – Но перед тем, как делать то, на что ты только что таким неприличным образом мне намекала. Я хотел попробовать кое-что другое. Непроизвольно качаю головой в такт того как он массирует меня внизу и почти не слышу того, что он говорит. О том чтобы ещё понимать смысл этих слов не идёт и речи. – Агата? Палец замирает на чувствительно горошине и без прежнего трения немного остываю, достаточно, чтобы суметь отреагировать на собственное имя. – Да! Выдаю в ответ на, чтобы он там не спрашивал раньше. Я просто хочу чтобы он что-то делал. Плевать что. Пока приятно пусть продолжает. – Что «да»? Его усмешка даже не бесит. Наоборот. Веселит и я расплываюсь в блаженной улыбке, откидываясь на подушки. – Всё «да». Делай всё что собирался. Просто не останавливайся. Он говорит что-то ещё, но мне уже не слышно ведь его палец снова оживает у меня на клиторе, а другая его рука тянется к моей груди чтобы с усилием сжать полушарие. Я хнычу и стону, стараясь делать это как можно тише. Последнее, что нам нужно – быть застуканными и мне приходится пару раз напоминать себе об этом. Рука с груди плавно перемещается на живот просто поглаживая его, пока мои собственные пальцы сжимают одеяло по бокам. В прошлый раз я цеплялась за его плечи и оставила там множество царапин, за которые мне потом было ужасно стыдно, а герцог не забывал намекать на них ещё неделю. Обмякаю когда палец с клитора исчезает. Хмурюсь с закрытыми глазами и искренне недоумеваю когда он двумя пальцами раздвигает половые губы. Стыдно, стыдно, стыдно. Щеки горят и я подношу одну руку к лицу, чтобы остудить их и вдруг дёргаюсь. Хватаюсь свободной рукой за руку герцога, лежащую на моём животе, когда чувствую его язык. Там. Шершавый и тёплый. И этого оказывается так чертовски достаточно для удовольствия. Я прикрываю рот рукой, чтобы заглушить громкие стоны, которые я просто не могу сдерживать. Он двигает языком по-разному, очевидно изучая мою реакцию, но даже если бы он напрямую спросил как мне больше нравиться я бы наверное даже не смогла ответить. Но он бы наверное и не стал спрашивать. Язык то у него занят. А знаете в этом новом занятии есть свои плюсы. Много плюсов. В добавок к активным движениям языка прибавляется указательный палец, который плавно проникает внутрь и я теряю связь с реальностью. Плевать мне что я там говорила про «достаточно». Вот этого даже больше чем достаточно. Я посильнее сжимаю пальцы его руки всё так же лежащей у меня на животе и уже скулю в собственную ладонь. Ещё чуть-чуть. Не знаю что он там делает в последний момент, по ощущениям кажется будто он всасывает клитор и это оказывается последней каплей. Из меня льётся какая-то непонятная смесь всех имён Господа-Бога, пока мои бёдра бьёт крупная дрожь. Обмякаю на подушках не в силах открыть глаз. Это было восхитительно. Я уже хочу повторить. Но нет. Я также хочу сегодня получить его член в себе и эта идея нравится мне даже больше. Носа касается знакомый запах дерева и пачули. Александр ложиться на подушки рядом и я лениво переползаю поближе к нему, чтобы уткнуться носом ему в ключицу. – Ну как, у меня получилось тебя расслабить? – Ты даже представить себе не можешь. Он тихонько посмеивается и перебирает пальцами мои кудряшки пока я облизываю губы. – Воды хочешь? Или вина? Спрашивает это так заботливо, что я не могу сдержать улыбки. – Хочу воды, но не хочу чтобы ты вставал потому что мне так удобно. Он пару раз цокает языком и проводит рукой по моему плечу, при этом оставаясь лежать. – Придётся выбрать что-то одно, миледи. Вздыхаю, наконец-то находя силы открыть глаза и приподняться на локте – Тогда воды. Он картинно охает будто я задела его до глубины души, а я закатываю глаза. Толкаю его в грудь и, зависнув опасно близко к его губам, чётко проговариваю: – Но только потому, что хочу быстрее продолжить. Его взгляд прыгает с моих глаз на губы будто он тоже не может определиться и я первая целую его, ощущая на его губах вкус собственной смазки. Стыдно признавать, но за года мастурбации я знаю какова она на вкус. Целую глубже, стараясь показать всю благодарность, но периодически отвлекаюсь на то как падают на его лицо мои кудряшки. Шиплю в его губы, заправляя непослушные пряди за ухо, а в ответ слышу смешок. Уходит пара минут на то, чтобы оторваться друг от друга, выпить воды и настроиться на продолжение. Или как сказал Александр «следующий раунд». Хотя по сути «следующим» он будет только для меня. Герцог своей разрядки ещё не получил. – Что скажешь насчёт домашнего задания? Я закатываю глаза и вытягиваю спину, как кошка на солнце. Александр на это тяжело сглатывает. «Домашние задание» заключалось в том, чтобы провести эксперимент и узнать сколько пальцев я смогу вставить в себя. Что вроде как должно помочь нам понять будет ли проникновение лёгким и не получу ли я травм. Короче, я усиленно трудилась над своим «заданием» несколько ночей и мне удалось выяснить, что два моих пальца входят легко и без каких-либо проблем. Три шли уже, не больно, но и не без усилий. – Два твоих это хорошо. А мои? Я сижу у него на бёдрах так, что его нахальное лицо находится прямо напротив моего. Я уговорила его снять брюки и теперь мы оба голые. Победа маленькая, но всё равно приятно. Возвращаюсь к теме разговора и краснею, вспоминая как бесстыдно умоляла его вставить в меня пальцы менее получаса назад. Без слов и всё же. – Твои думаю тоже войдут. Прячусь от его провокационного взгляда и невзначай провожу пальцем по его прессу. Мне чертовски нравится как он напрягается от моих прикосновений. – Предлагаю попробовать. Или ты хочешь заняться чем-то другим? – Нет! – отсекаю, пока не ступила на скользкий путь, который привёл бы нас к тому, чтобы повторить этот его трюк с языком и уснуть. Сегодня я совершу задуманное. – Давай попробуем. Провожу рукой по его груди, рассматриваю его задумчивое лицо. Меня вдруг одолевает впечатление будто он что-то вспоминает или обдумывает. – Александр? Его взгляд так и остаётся рассеянным потому я решаю достучаться до него другим образом. Наклоняюсь ближе, оставляя аккуратный поцелуй на его подбородке, и продолжаю выцеловывать себе путь по его челюсти прямо до уха. Руки, которые до этого спокойно лежали у меня на бёдрах, подниматься выше и его пальцы ложатся в ямки на пояснице. Идеально. Стоит ему с усилием нажать на них и по моему телу будто проходит разряд тока. Спина выравнивается и я жалобно стону ему в ухо. Похоже, он хотел поиздеваться надо мной, а вместо этого подстрелил и себя. – Что же ты творишь… Выдыхает он, а я выравниваюсь. – О чём ты думал? – Помнишь, я хотел посоветоваться с врачом? Я киваю, а он изучает моё лицо будто боится моей реакции. Оно и не странно, я явно дала понять что не в восторге от этой идеи. И всё же я одобрила. Ничего уже не изменить и злиться на него из-за чего-то подобного я точно не стану. – Да. Руки герцога вдруг тянутся к моей голове и я замираю, искренне недоумевая что он собирается делать. Его пальцы зарываются в мои волосы и я почти мурчу от того, как приятно он массирует кожу. – Я поговорил. Она сказала что главное чтобы ты была достаточно растянута. Я это и так знала. Как в принципе и Александр. Он ведь дал мне «задание» до того, как встретился с врачом. Его пальцы перемещаются всё дальше в направлении затылка и я, уже не скрываясь, прикрываю глаза в удовольствии. – И, что должно быть много смазки. Я выпячиваю губу, размышляя достаточно ли будет моих естественных выделений, а он продолжает: – Она посоветовала вот это масло… В качестве смазки. Я открываю глаза и прослеживаю за его взглядом. На столике у кровати стоит небольшой сосуд, наполненный прозрачной жидкостью. Издалека сложно сделать остальные выводы, а потому я тянусь к столику, от чего Александру приходится вернуть руки мне на бёдра. Это масло напоминает мне масло для тела, которым пользуется мама. Даже чем-то похоже по запаху. Слабый ненавязчивый аромат, ничем не примечательная текстура… Герцог наблюдает за мной с опаской. Как будто я судья и вот-вот должна вынести ему приговор. – Оно дорогое? – Нет. – он выдаёт это так быстро, что я сразу ему не верю. – Для тебя «нет» или для меня «нет»? Он ведь герцог. Кто знает сколько денег он спустил на это вещество. – Не знаю… – он мнётся, как провинившийся котёнок, а потом вдруг выравнивается будто только вспомнив про свой титул. – для меня нет. Отставляю сосуд назад на столик и упираюсь двумя руками в его плечи. – Александр, я же говорила. Я не хочу чтобы ты тратил свои деньги на… Он впервые злобным образом перебивает меня и я хмурюсь. – Знаешь чего я хочу? Чтобы ты перестала хмурить на меня свои веснушки и не думала о таких мелочах. Непонятно дёргаю головой, пытаясь осознать был ли это комплимент про веснушки, а он продолжает: – Раз уж вы, леди Харрингтон, решили связать свою жизнь со мной то привыкайте принимать подарки. Закидываю голову, обречённо выдыхая в потолок. Эту карту мне нечем крыть. – Да и к тому же если тебе так будет спокойнее, то это, – он тычет пальцем на столик. – и в моих интересах тоже. – Боже, ладно. Хорошо! Меня честно утомило это препирательство, пора уже перейти к главному. Притягиваю его ближе и снова оказываюсь у его уха. – Вставь уже в меня свои пальцы, милорд. На секунду, я готова поклясться, он задохнулся собственным выдохом. Но потом снова вернулся в образ обычного приколиста и расплылся в улыбке: – Какие громкие слова. Куда же делось «это не прилично»? Я посмотрела на него так гневно, что даже сама испугалась. – Понял.

***

Все наши эксперименты начинаются с того, что я ложусь спиной на подушки. Ничего не имею против, но одна мысль о том, что однажды мы сможем заняться этим делом даже на столе лаборатории, разгоняет кровь по хлеще вина, которое, похоже, уже совершенно выветрилось. Вот и сейчас я лежу на спине, а Александр возиться с маслом у моих ног. Его член по-прежнему стоит и я почти физически ощущаю как сильно он требует прикосновений. Пару минут назад я попыталась повторить то, чему научилась нашей прошлой ночью, а в ответ получила лишь предостерегающий взгляд. Что я вообще могу знать об этих мужчинах?! Так что я предпочла работать по принципу «говорят не трогать – не трогай» и пока что продвигалась я довольно успешно. Сначала Александр вставил один палец. Как он сказал «для разогрева». Но этот разогрев мне быстро надоел и потому я совсем скоро попросила добавить второй. Я прямо видела как сильно он боится сделать что-то не так, потому пару раз сама подтягивала его пальцы поближе к себе. В общем, с опаской, герцог таки ввёл в меня два пальца. – Как ты? Честно? Офигенно! – Хорошо… Очень хорошо. Он прокручивает их внутри, а я почти скулю и сжимаю одеяло. – Входят легко. Его слова уходят на второй план. На первом у меня лишь его пальцы, которые двигаются вперёд и назад. Аккуратно, но чётко и ритмично. Это приятнее чем один, а стоит ему согнуть их внутри и у меня вовсе спирает дыхание. Волосы лезут в рот, но я игнорирую их, посильнее сжимая одеяло, чтобы не терять связи с реальностью. Так проходит несколько минут и я наконец останавливаю его. – Может попробуем три? Его взгляд полон сомнений и я его понимаю. Три наверняка не войдут так же легко. А он не хочет идти даже на малейший риск причинить мне боль. – Только если твои. Я краснею от идеи вставить в себя три пальца у него на глазах. Но эта идея и вправду лучше моей. Потому я вдруг решительно киваю, успокоенная его нежной улыбкой. Александр помогает мне смазать пальцы и я приступаю. Вставляю сначала два пальца. Двигаю ими пару раз, чтобы понять ощущения и делаю вывод, что после этой короткой «тренировки» с его пальцами мои входят легче чем раньше. Это придаёт мне уверенности. Приставляю третий палец и надавливаю. Что ж это по-прежнему не очень легко. Я чувствую как натягиваются мышцы вокруг моих пальцев, но это не больно. Пару раз прокручиваю ими, пытаюсь двигать всевозможным образом, чтобы расслабить мышцы ещё. Увлекаюсь процессом и почти пугаюсь, когда слышу сдавленный стон герцога. Он пристально наблюдает за моими действиями, а его рука лежит на члене и я могу лишь представить как сложно ему не двигать ею. – Алекс… Он поднимает на меня возбужденный взгляд и мне вдруг становиться стыдно за то, что так издеваюсь над ним весь вечер. Я не позволю ему остаться ни с чем сегодня. Я готова. Что бы там ни было. – Давай уже просто сделаем это. Он не успевает ответить, лишь обдумывает когда я поднимаюсь на колени, чтобы поравняться с ним лицами. – Пожалуйста, я хочу тебя. Герцог хмурится как от боли и его кадык нервно подпрыгивает. В попытке отвлечь, обнимаю его за шею и целую. Я не хочу чтобы он думал об этом дальше. Он изведёт себя пока взвесит все «за» и «против». Иногда нужно рисковать. Он сдаётся, я чувствую это по тому как он тает в моих руках. Гнётся, как пластилин, и подаётся всем телом мне навстречу. – Агата. Мое имя срывается с его губ как молитва. Как будто это всё о чём он может думать в этот момент. Крепкие руки обнимают меня за талию и укладывают на спину. Снова. На этот раз для нашего главного эксперимента. Главного пункта в нашем плане на эту ночь. Я позволяю ему отстраниться всего на несколько секунд. Наблюдаю из-под ресниц как он пальцами добавляет смазки к моему входу и обильно смазывает член, напряжённо дыша. Мне как никогда сложно поверить в то, что сейчас происходит. Я в комнате самого герцога Кларенса, с которым не так давно знакома. Я сегодня призналась ему в любви и фактически согласилась выйти за него замуж, а ещё мы оба голые и вот-вот лишимся девственности. Это сумасшествие, но меня это почему-то меньше всего волнует. Сейчас меня вообще мало что волнует. – Агата, я… Герцог запинается и я возвращаю фокус к его лицу. Моё сердце бьётся как ненормальное. – Я не могу обещать что это будет долго как в романах. – я облегчённо выдыхаю от его слов и успокаивающе улыбаюсь. – Не страшно. Но в следующий раз поблажек не жди. Он нервно усмехается, но по его лицу вижу, что ему полегчало. – Следующий раз... Мне нравится твой настрой. Он снова наклоняется к моему лицу и успокаивающе целует. Нежно, как в самом начале. – Александр, я доверяю тебе. Он выдыхает мне в ключицу, а потом в последний раз целует в щеку. Как обещание. – Держи меня в курсе. Он дожидается моего кивка и опускается вниз. Я чувствую как он трётся головкой о вход и едва дышу от переизбытка эмоций. Как же невозможно здорово чувствовать его. Кожа к коже. Я ощущаю как он надавливает, чтобы войти и открываю рот, чтобы было легче дышать. Член входит медленно, достаточно, чтобы свести нас обоих с ума. – Всё нормально. Выдавливаю из себя и герцог позволяет головке скользнуть внутрь полностью. Боковым зрением вижу как высоко подпрыгивает моя грудь и глупо улыбаюсь. Мне не больно. Не совсем легко, но не больно. – Продолжай. Но ничего не происходит. Мне приходится с усилием разлепить веки, чтобы понять в чём дело. Александр замер с закрытыми глазами. Его руки напряжены, а сам он тяжело дышит и я запускаю пальцы одной руки в его волосы пока другой обнимаю его плечо. – Боже. Ты представить себе не можешь как в тебе горячо и туго. Я чувствую сладкий спазм какой бывает в особенные моменты возбуждения, а герцог дёргается будто я пырнула его ножом. – Что это ты только что сделала? Мне не удаётся сдержать смешок, который подхватывает Александр и мы оба начинаем смеяться. Член выскальзывает из меня. – Это не я. Оно само. Он в последний раз выдыхает мне в шею, переводя дыхание, а потом заглядывает в глаза. – И часто оно так, само? – Не очень. Перед оргазмом и в особенно приятные моменты. Он чешет затылок и сканирует взглядом моё тело. – И что из этого только что было? – Второе. – О! Он самодовольно усмехается и опускается на локти по бокам от моей головы, отсекая пути к бегству. – Поделишься что такого приятного произошло? Бежать некуда, но и смотреть ему в глаза тоже не могу. Поворачиваю голову в сторону и вожу указательным пальцем по мышцам его руки. – Это из-за слов. Ты сказал… Заминаюсь, не желая продолжать, но этого и не надо. Всё что нужно было он уже услышал. – Значит тебя возбуждают непристойные словечки. Приподнимаю на него бровь в надежде, что ему станет стыдно, но его это кажется вовсе не задело. – Я запомню. Мои руки обхватывают его за шею и теперь он снова близко ко мне. – Прекрати болтать и доведи дело до конца. Он снова становится серьёзным и я сглатываю. Около минуты уходит на то, чтобы добавить смазки и вот мы продолжаем свой эксперимент. Головка легко входит и мы синхронно выдыхаем. Дальше идёт сложнее, но не больно. Нет того режущего чувства которого я боялась половину своей сознательной жизни. И нет крови. Слава богу. Когда Александр начинает двигаться я теряюсь в пространстве. Боже и почему люди не занимаются этим каждый день? Чувство неповторимое, а от одного взгляда на Александра мне и вовсе становится дурно. Мне снова приходится напомнить себе что я в комнате герцога и нам нужно вести себя тихо, а иначе сюда сбежится весь Честерфилд Хаус и сплетен будет не избежать. Потому я кусаю губу, чтобы контролировать рвущиеся из меня звуки, и закатываю глаза от удовольствия пока он толкается в меня. Мы не стали рисковать и сразу брать быстрый темп, но хуже от этого нам не стало. Сам факт того, что мы сейчас делаем уже кружил голову. А если прибавить в этому наши сплетённые руки и тихие комплименты которыми осыпал меня Александр во время процесса так я вообще готова была умереть тут на месте. Не знаю как там живётся воспитанным девушкам, но я себя чувствую превосходно. Через пару минут, когда я начинаю быстрее двигать пальцем у себя на клиторе и чувствую долгожданные спазмы, Александр шепчет что-то нецензурное, а потом шипит то ли от этих самых спазмов, то ли от того как я случайно сжимаю волосы у него на затылке. Он делает несколько финальных толчков и выходит, чтобы закончить себе в руку. А я откидываюсь на подушки, слишком уставшая чтобы ещё о чём-то переживать. Лежу с закрытыми глазами и пытаюсь восстановить дыхание. Во рту сухо и я облизываю губы, чтобы как-то их смочить. На другой половине кровати слышится какая-то возня, а потом Александр ложится рядом и притягивает меня себе под бок. Послушно укладываюсь, поудобнее устроившись на его плече. – Как ты? Я глажу рукой его пресс пока перебираю в голове все слова какие вообще знаю и не могу решить какие из них самые подходящие. Мы это сделали. Мне было не больно. Когда следующий раз? Что вообще говорят после такого? – Агата? Голос звучит взволновано и я в очередной раз мысленно стукаю себя по голове. У него так скоро глаз дёргаться начнёт с моими молчанками. – Я хорошо. Умиротворённо выдыхаю и подвигаюсь повыше, чтобы иметь доступ к его лицу. – Честно? Не обращаю внимания на недоверие и задумчиво глажу его щёку. Меня одолевает навязчивое чувство правильности. Как будто всю свою жизнь я жила для того, чтобы однажды встретить его и оказаться в этой комнате. В его объятиях. Спрятанная от всего мира. – Спросишь ещё раз и я откушу тебе нос. Мои угрозы, кажется его вовсе не напугали. Он только довольно улыбается, опуская руку мне на бедро, так провокационно закинутое на его торс. – Зубы обломаешь. Хмыкаю и аккуратно касаюсь его губ. На этот раз мы целуемся нежно, без прежнего напора. Ведь, уверена, его губы пульсируют так же как и мои. Я отрываюсь первой, чтобы заглянуть ему в глаза. – У нас ещё осталось вино? Герцог поднимается на локте и обводит меня показательно осуждающим взглядом. – Разве прилежным леди полагает интересоваться такими вещами? – Не спрашивала. – пожимаю плечами и довольно улыбаюсь в ответ на его смех. Он такой соблазнительный, что я не сдерживаюсь и наклоняюсь, чтобы поцеловать сильное плечо. Герцог кажется мне ошарашенным и я принимаю победу. Довольно улыбаюсь, сползая к краю кровати, и ускользаю от его попытки поймать меня. – Если вы отказываетесь отвечать мне, Ваша Светлость, то я пойду и посмотрю сама. Кровь бурлит от уровня дерзости и мне как никогда весело. Воспитанные девушки не общаются таким тоном, тем более с членом королевской семьи. И уж совсем не расхаживают голышом по комнате этого самого члена королевской семьи, при этом специально виляя бёдрами. Я прохожу к столу и наполняю свой бокал. Камин по-прежнему горит и я на пару секунд замираю у него, чтобы полюбоваться яркими языками. Взгляд Александра печёт на коже спины и я резко разворачиваюсь, чтобы подловить его. И когда мне это удаётся негодник даже не краснеет. – Как вам не стыдно, милорд? Возвращаюсь к кровати и забираюсь на его бёдра. Его член снова стоит и я в очередной раз чувствую себя желанной. Если он будет смотреть на меня так каждый раз, то боюсь рано или поздно я просто не захочу покидать эту комнату. Уже не хочу. – Подглядываете за юными леди? – Что вы, леди Харрингтон. Он принимает правила игры и садится поудобнее. – Только за одной. Я звонко смеюсь, позабыв о том, что вообще-то должна вести себя тихо. Взгляд, которым он ласкает моё тело, полон любви и я не могу ею насытиться. В голову приходит идея и я решаю, что могу позволить себе эту шалость. Наклоняю бокал якобы, для того чтобы выпить, но «случайно» промахиваюсь и тонкая струйка алкоголя льётся мне на грудь. Первым порывом герцог оглядывается по сторонам в поисках полотенца или салфетки, чтобы ликвидировать последствия «инцидента», но резко замирает когда не видит моей паники. Голубые глаза медленно поднимаются к моим и ему хватает пары секунд, чтобы осознать что я задумала. Не знаю как выгляжу, но прилагаю все усилия, чтобы хоть отдаленно показаться соблазнительной. Губы герцога приоткрываются и один их уголок подпрыгивает вверх. В голубых радужках искрится восторг. – Ты просто дьявольски прекрасна. Я снова смеюсь и закидываю голову. Как раз вовремя для того, чтобы Александр набросился на мою грудь. Его язык, руки и губы вытворяют что-то невозможное. Я томно дышу и тихонько постанываю когда он вбирает в рот какой-то из сосков чтобы потом так же резко отстраниться и заменить губы руками. В детстве, в Дербишире меня дразнили из-за размера груди. Когда другие девочки ещё бегали в лёгких платьицах на меня уже натягивали корсет. Потому как мужчинам зачастую всё равно сколько тебе лет. Если ты высокая и имеешь большую грудь, то уже не считаешься ребёнком. Большую часть своей жизни я старалась её прятать. Потому что их голодные взгляды пугали. Но с Александром мне хочется вести себя наоборот. Может быть это потому что в его взгляде больше любви чем тупого голода. Я просто знаю, что он бы смотрел на меня так же, даже если бы моя грудь не была такой уж пышной. Потому сейчас, пока он по очереди мнёт и вылизывает то одно, то другое полушарие, я чувствую лишь неимоверное удовольствие. В конце концов он стал делать это потому что я его поощрила и именно я ему на это намекнула. Он заканчивает своё занятие и напоследок проводит языком по моей шее на что я вытягиваюсь, не сдерживая стона. – Нам нужно ещё вина. Мои слова заглушает его грудной смех и я довольно улыбаюсь, вдыхая запах дерева и пачули. Не знаю что там уготовила мне судьба. Но пока рядом со мной стоит герцог Кларенс, чёрта с два, она меня напугает.