Искры над пеплом. Книга 7. Шахматная доска

Остаток дня ушел у Стеллы на объяснения с Татьяной и обрисовку новых реалий, - что у нее есть не только матушка-покровительница, но и любящая благочестивая тетушка! И что буквально на днях вопрос со статусом Моане будет решен юридически, а, таким образом, и сама Татьяна становится кандидаткой на благородное звание, пусть и не самого высокого уровня, но все же… Синицына выслушала эти новости с лицом Дюймовочки, которую собрались выдавать замуж за крота. - Я?! Дворянка?! Помещица?! Да я коммунистка, трудящийся человек, а вы мне предлагаете стать помещицей и угнетательницей трудового крестьянства? Да никогда в жизни! - Ну, во-первых, запомните, юная барышня, что главная добродетель дочери – почтение к матери! – надменно и строго вскинула Стелла палец Татьяне в лицо. – Во-вторых, вам еще никто и не дает права кого-то угнетать! Дворянство бывает пяти степеней, и значительная часть благородных фамилий на зарплату живет да красивым гербом любуются! В-третьих, - эта женщина несколько часов назад была готова пожертвовать личной свободой, чтобы у вас было достойное будущее! В-четвертых, как вы себя будете вести, зависит только от вас! - Но я… Но я же не просила об этом! – Синицына была абсолютно сбита с толку. - Нет, не надо так! – встала на ее защиту Моане. – Зачем вы навязываете девочке долг, которого она не брала?! Вы никому ничего не обязаны, Тьяне! Живите по своей воле и по воле Божьей, конечно! Я буду рада вашему счастью в любом виде! А потом пришло сообщение из посольства… Подоспела новая информация от Цветновой… Федералы раскололи ее на связь с европейской EMT. Цветнова была когда-то в близких отношениях с одним из менеджеров компании, Петером Келлером, гражданином ФРГ и ЕС. А Келлер работал под началом Луска… Дело обошло Землю по экватору, и к расследованию подключились еще и Интерпол, и Европейская Национальная Жандармерия*. То есть приказ о нейтрализации Жю Сет Цетновой был получен от Келлера? Или от Вацлава Туска? А им-то где Стелла дорогу перешла? Она и в Европе-то толком не была ни разу, так, проездом… Полеты на распродажи в Милан и Аль-Пари* не считаются. Ладно… Это потом… После двух напряженнейших дней Стелла заслужила отдых! И совсем малюсенькую капельку удовольствия! Поэтому графиня с нетерпением ждала ночи… Она, кстати, успела познакомиться с новыми служанками-помощницами, про которых говорил О-Коннел. Шоколадная длинноволосая мулатка Астария и курносенькая блондиночка Хесе. Обеим по двадцать лет на вид. Обе настолько красивые, сахарные девочки-конфетки, что хочется обеих скушать на месте! И обе девушки сразу же намекнули своей «хозяйке» тепепатическими сигналами, что они здесь не только постельку стелют, но и ее прикрывают. - Так, девочки, у меня сегодня ночной променад! – сказала Стелла. – Провожать не надо, я из имения не уезжаю! Вы обе останетесь с Ули! Я вам попить-покушать оставлю, если что, можете на мою кровать ложиться без стеснения. Спите больше, отдыхайте, еще наработаетесь! - Спасибо вам, госпожа! – поклонились ей обе девушки. – Только мы ничем не должны выделяться из остальных служанок. Если что, - можете нас наказывать… Только не очень жестоко, хорошо? - Когда я кого жестоко наказывала, я вас умоляю! - Стелла грустно вздохнула об Ули-Левандовски. – Так, девчонки, если какой-то стресс, неприятности, если что-то не так, сразу же говорите мне! Вы теперь обе мои любимицы-фаворитки! Только в постель вас, к сожалению, не потянешь! - Благодарим, госпожа, - почти хором сказали девушки. – Вообще, мы имеем указание выполнять ЛЮБЫЕ ваши просьбы и приказы, чтобы не выделяться из остального контингента. Так что не стесняйтесь! - Вот зачем вы сейчас это сказали?! – закряхтела Стелла, подумав о неприличном. – Никаких пока указаний. Кушать, отдыхать и сон Ули охранять! Если с ней истерика ночью случится, делаете вот что… Проинструктировав своих новых помощниц и оставив им еды и питья, как полярникам на льдине, Стелла таинственно улыбнулась, мелькнула в одну из своих комнаток, где переоделась, согласно текущему моменту, набросила сверху длинную шубку, надела сапожки и зимнюю шапочку, и, воспользовавшись телепортом, оказалась на уличном холоде, в темноте. Лишь фонарик над входом в дом освещал часть пространства, выхватывая его из первобытного хаоса. Дул холодный сырой ветер со стороны моря, и по темному небу неслись черные облака, изредка обнажая небольшие звездные поля. Значит, погода опять поменяется… Давление падает, значит, к оттепели… - А где Илзе? – возмутилась Стелла, у которой аж дыхание перехватило от холода. И неудивительно… Под шубкой (отнюдь не для сибирских морозов) графиня была одета лишь в пикантные черные чулочки, сексуальный черный корсет с огромным декольте и в длинные бархатные перчатки. Корсет был сделан так, что большие аппетитные груди женщины не прятались в особые чашечки, а были выставлены на всеобщее обозрение, как плоды на подносе. От холода и трения о внутреннюю подкладку губки у этих плодов мгновенно затвердели сосочки, и Стелла начала чувствовать сексуальное возбуждение уже здесь. Наконец, из-за дома послышались хрустящие по снегу шажочки, и Стелла увидела долговязый женский силуэт в сером пальто, с фонарем в руке. Это была Илзе… Возмущенная госпожа на нее чуть с кулаками не набросилась: - Ты где ходишь, сволочь такая?! Я здесь дуба даю, а она опаздывать изволит, ровно она здесь хозяйка! - Простите, барыня, тесто никак не подходило! – завиноватилась кухарка. – Ушла, так и оставила… Приду, ведь сбежит! Сами ругаться будете! - Тесто! Одно тесто у тебя на уме! - ответила Стелла. – Ты ЕГО там хоть голодом тут не заморила? - Кого? – не поняла Илзе. – Ах, нет, как можно?! Живой, здоровый…. Пользовалась только пару раз… ну так вы мне разрешили! - Ну, это-то ладно… - махнула рукой госпожа. – А в клетку его заперла? Я тебе неделю назад приказала его в клетку запереть, чтобы голоднее был! Пошли быстрее, мочи уже нет! - Все исполнила, все… - отчиталась Илзе, поспешая за Жю Сет. – Барыня! Днем матушка его приезжала, просила за сыночка! Я ей приказала в два часа приехать, как вы и велели! Дескать, Черная Ведьма дела ночью решает! - Приедет она, как же! Кто тебе в ночь глухую повезет сквозь темнотищу, даже и в имение мое?! Завтра с утра припрется… Будет ждать, пока я не проснусь! Фу, вот и дверь! Подержи фонарь. - Госпожа, а вы темноты не боитесь? – пугливо спросила высокая Илзе. - Я в ней выросла, - загадочно ответила Жю Сет. – А вот ты в темноту не всматривайся так пристально, а то с ума сойдешь! Если долго смотреть во тьму, она на тебя смотреть начинает, как живое существо! Да и страшна не сама темнота, а те, кто в ней ходит! - Ой, господи! – Илзе осенила себя знаком Молнии. - Сохрани и спаси, святой Пророк! - Да тихо ты! – прикрикнула на нее Стелла. – Ты такой же служишь! Что, съела я тебя? Справившись с замком, Стелла оглянулась и, пропустив вперед себя Илзе, внимательно осмотрелась. Не мифических ночных чудищ она боялась, а систем слежения, запущенных добрыми помощницами-сотрудницами американских спецслужб. Спустившись в темный подвал, две женщины встали у скрытой, замаскированной двери. Илзе полезла за ключами… - Значится, отпускаем сегодня птичку нашу? – переспросила она, подбирая нужный ключ. - Да, он свой срок уже отстрадал… Да и куалийцев у нас теперь полный дом… Не поймут… Сегодня потешимся напоследок и отпустим. - Жаль! – вздохнула Илзе. - А тебе и понравилось?! - Понравилось! Молодой, красивый юноша-то… Да и резвенький… - Ну так и бери его в мужья! Чего страдать-то?! Подарок я вам на свадьбу подарю! Оказавшись в своей любимой пыточной, Стелла плотно притворила дверь и сняла с себя шубу, оставшись во всем своем развратном великолепии. Илзе включила свет, сняла пальто… Она не была такой смелой, как госпожа, и под верхней одеждой оказалась одета в длинную юбку, толстый свитер, а под ними – ночную рубашку и длинные кальсоны. - Ну, ты как в баню собиралась! – воскликнула Стелла, глядя, как ее кухарка избавляется от одежек. Она взяла в руки длинный, тонкий хлыст, пару раз взмахнула им, с улыбкой слушая свист… Закрыла глаза, вспоминая что-то сладкое и развратное, погладила тяжелую грудь рукой в бархатной перчатке. Вздрогнула от чужого касания… Перед ней стояла на коленях долговязая, длинная и мужиковатая, как баскетболистка, с высокой копной черных волос Илзе с торчащими небольшими грудками, в недорогих шерстяных чулочках. Да, не наградил Бог красотой Илзе! Рядом с ней даже спортивная мускулистая Таня казалась пухленькой секс-бомбой! Зато верная, домовитая, терпеливая и кухарка недурная! Наследница Рамлы, та самая «криворукая» Илзе, у которой когда-то все тарелки из рук летели… Вот как бывает! Илзе появилась в доме Жю Сет, примерно в тот же периоод, что и Рамла. До этого двенадцатилетняя Илзе, чьи родители давно умерли, жила в другом имении и приглянулась своему барину. Трудно было объяснить вкусы пятидесятилетнего барона, - двенадцатилетняя илзе была похожа на мальчишку в платье. Наверное, это и стало причиной… Барин просто затащил ее в спальне и употребил, как женщину. Некстати заглянувшая барыня стащила барина с рыдающей Илзе за волосы и устроила ему скандал до вечера. А Илзе приказала вломить пятьдесят плетей и, если не помрет, немедленно продать. Так, по счастливому стечению обстоятельств, владелицей изуродованной девочки стала Стелла Жю Сет. - Позвольте вас подготовить, госпожа! – Илзе стала аккуратно, нежно целовать и лизать ее огромные кофейные соски. Стеллу такая ласка с ума сводила. Она обняла Илзе и с наслаждением целовалась с ней по-куалийски… С минуту две женщины игрались языками, гладя друг другу грудь. Потом Стелла отдала ей хлыст, а сама подошла к специальному верстаку с креплениями для рук и ног, легла на него животом: - Высеки меня, Илзе! Пожалуйста! Мне так плетки не хватает! Только не увлекайся, а то главного удовольствия лишимся! - Ну… как скажете, - пожала плечами кухарка. – С вашего разрешения, госпожа. - Можешь придушить меня немножко? – попросила Стелла. - Нет, госпожа, не стану! Опасно это очень! Так, как вы любите, только госпожа Аурия умеет, и то она с большой неохотой вам горло пережимает! И мне она строго-настрого воспретила! - Ой, да ну тебя! – с досадой махнула рукой Стелла. – Все правильные такие… Вот Ира умела! Илзе пристегнула руки госпожи к верстаку, заставив ее нагнуться. Потом завязала ей глаза, уже зная сексуальные вкусы своей хозяйки… Он просунула руку под животом Стеллы, грубо схватила соски Стеллы ногтями, сжала их... Графиня вскрикнула, застонала, попыталась повернуться, но железные захваты крепко держали ее запястья. Илзе, размахнувшись, обрушила на ягодицы Жю Сет пять ударов подряд. Стелла вздрогнула, закричала, закрутила задницей... На ее коже остались длинные розовые рубцы от хлыста. Илзе дала графине передышку, а сама запустила пальцы в промежность хозяйки, теребя ее половые губы. - Высеки меня, как блядь, прошу! – застонала ослепленная Стелла. – Не мучай меня так сильно, а то я здесь кончу! - Хорошо… ебаная ты блядь! Сука, шелковичка, чтобы тебя конь выебал! – Илзе ругала свою хозяйку последними ругательствами и порола уже не спеша, оставляя на ягодицах Стеллы свою «подпись». - Нет! Не надо коня! – захныкала Стелла, то ли дурачась, то ли всерьез. - Это так больно! - Вот и будет тебе больно, шлюха портовая! – воскликнула возбужденная Илзе, гладя себя между ног. Хлыст свистел в воздухе одиннадцать раз, двенадцать, тринадцать… Стелла кричала, визжала, мотала головой, трясла своей пышной попкой в попытке увернуться от ударов. Наконец после пятнадцатого удара Илзе вставила во влагалище Стеллы большой палец и начала ритмично двигать его туда-сюда… Стелла стонала, называла себя потаскухой и двигалась навстречу движениям служанки, но Илзе внезапно остановилась, взяла хлыст и отстегала свою хозяйку еще пять раз. Стелла волчицей взвыла от упущенного оргазма, попыталась вырваться и разразилась бранью в адрес Илзе, но та смело возразила: - Простите, госпожа, если что не так. Но вы мне сами приказ отдали, не давать вам кончить ни за что! Я по вашему приказу и поступила! - Отвязывай меня, садистка! – прикрикнула на нее Стелла. - Простите меня, госпожа, если что-то не так сделала, - напряглась Илзе, отстегивая Стеллу. – Все как вы любите… - Нет, нет, все хорошо! Умница ты моя! – Стелла впилась в губы своей служанки. – Все правильно! Садись, дай полижу тебя там... Нацеловавшись с Изле, Стелла посадила ее на лавку, а сама рухнула перед ней на колени и принялась доставлять удовольствие язычком. Илзе закрыла глаза, запрокинула голову, застонала, ловя каждую каплю удовольствия. Впрочем, Стелла отплатила Илзе той же монетой, «бросив» ее на полпути к оргазму. Обе женщины настолько возбудились, что не могли оторваться друг от друга. И все же волевым решением Стелла пришла в себя. Тем более, что из-за приоткрытой двери слышался испуганный молодой мужской голос: - Кто здесь! Молю Святым пророком, ответьте, или я сойду с ума! Госпожа Илзе? Это вы?! Прошу вас, ответьте! - «Госпожа Илзе?» - с удивлением посмотрела Стелла на свою работницу. Та с виноватым видом только плечами пожала: - Ну, могу я хоть в мечтах госпожою побыть с собственным рабом?! - Да… ладно… Конечно, можешь! Говорю тебе, соблазни его на женитьбу! Дамы, вдоволь натешившись и распалив себя, в обнимку направились к двери в соседнюю комнату-тюрьму. Там Стелла когда-то держала Аррву Лучи… В клетке сидел, обхватив колени руками, закованными в кандалы, молодой мужчина лет девятнадцати-двадцати, по возрасту чуть старше Тани, но моложе двадцатиоднолетней Илзе. Пленник был закован в ручные и ножные кандалы, в железный ошейник, который длинной цепью соединялся с потолком клетки. На голове молодого узника была железная закрытая полумаска с бархатной подкладкой, полностью лишавшая его зрения. Молодой человек не видел солнца уже с полгода. А его половой член и яички были закованы в специальный пояс целомудрия, представлявший собой металлическую твердую сетку. В нем можно было отправлять естественные надобности, но не более… Эрекция в такой сетке превращалась в сущее мучение. Таким образом, юный раб был в полной власти своих мучительниц. Из удобств в клетке были лишь ночной чан, кувшин для умывания и матрац. - Вот и наша игрушка! Добрый вечер, Горгоре! – приветливо улыбнулась Стелла. – Ты тут скучал без меня? Горгоре Уккокхле был домашним революционером, сыном обедневшей дворянки и машиниста скорого поезда. Он со своими друзьями поддерживал анархические убеждения, разбрасывал листовки, а вершиной его деятельности должна была оскорбительная надпись на заборе имения Жю Сет. Вот только гладко все не прошло, и молодой могильщик режима попался в руки охраны. Графиня Сеттская, которая удачно оказалась у себя дома, вызвала его матушку (отец был в рейсе) и своим судом осудила плачущего бунтаря на полгода рабства в своем подвале. Если матушка не согласна, она передает дело в государственный суд, а там дело кончится пятью годами каторги в лучшем случае. Убитая горем мать взяла обещание, что ее сын будет в безопасности и, рыдая, покинула имение графини. Приезжала она в среднем раз в две-три недели, но по велению барыни, видеть ей сына не давали, только говорить с ним через подвальное окошко. Но сегодня срок отбывания наказания завершился, и пленнику нужно было дать свободу. Впрочем, рабство у графини Сеттской было весьма специфическим. - Госпожа Стелла? – обернулся пленник на слух. – Сейчас день или ночь? - Сейчас ночь, мой мальчик! – графиня, цокая каблучками, прошла в клетку, довольно осмотрела своего раба. – Глубокая ночь! Милый мальчик, скучал по тетеньке?! Илзе за тобой хорошо ухаживала? - Хорошо, госпожа, даже не беспокойтесь! – Илзе вошла вслед за хозяйкой, погладила юношу по голове. – Вот только небритый… Я мужчину брить не умею! - А там он тоже небритый? – рассмеялась Стелла, наклоняясь и трогая юношу между ног. При этом ее тяжелые груди опустились на лицо Горго. - Домой хочешь?! – спросила его Стелла. – Отпустить тебя к матушке? Ну-ка, как должен раб приветствовать свою хозяйку! Быстро ножку целуй мне! – Сколько вы еще будете меня мучать?! - возмутился молодой революционер. - Я даже не знаю, какой сейчас год! Вы сделали из меня игрушку для своих извращенных удовольствий! Это хуже всякого унижения! Это древние века какие-то! Я может и преступник против вашей власти, но я вам не вещь! - Еще какая вещь! - хищно прошипела Жю СЕт. - Или ты предпочитаешь кандалы и цепи на каторге?! За выступление против законной власти - каторга и пустоши, а ты здесь сидишь, как блоха в стаканчике, - чисто, тепло и сытно! Или шомпол конвоира по ребрам лучше моих пальчиков? Или может, заменить тебя твоей матушкой? Она у тебя очень симпатичная женщина! - Я вас презираю! - выкрикнул юноша. - Вы рабовладелица и палач антинародной власти! Будь вы мужчиной... -... Будь я мужчиной, твоей попке пришлось бы куда хуже! - расхозоталась Стелла. - Ты, что ли, за народ? А что ты знаешь про народ-то? Ты хоть день работал руками? Ты хоть одного человека вылечил? Хоть одни роды принял?! Все твое революционное достоинство - это пустопорожняя болтовня, язык один болтливый! Им ты, надо признать, работаешь неплохо! А ну на колени! На колени, раб! - Стелла больно стеганула его по заднице несколько раз, так что юноша вскрикнул и поневоле опустился на колени. Стелла поставила перед ним ногу в сапожке и заставила целовать ее. Чтобы пробудить у Горгоре еще больше страсти, она хорошенечко стеганула его по обнаженной заднице. То же самое сделала и Илзе... Вскоре беспомощный молодой мужчина, вскрикивая от боли, уже ползал на коленях перед женщинами, уделяя все свое внимание дамским ножкам. - Выше поднимайся! – приказала Стелла. – Займись коленочками! Как я тебя учила, мой мальчик? Ох, как я хочу молоденького мальчика себе в собственность! И про Илзе не забудь! Илзе, стегани его хорошенько, чтобы не спал! - По-другому здесь нужно, госпожа! – озорно улыбнулась Илзе. – Разрешите, я его освобожу! Стелла милостиво кивнула... Илзе ловкими пальчиками сняла с гениталий юноши сетку, взяла кувшин с водой и аккуратно протерла его «нефритовый стержень», который тут же начал увеличиваться в размерах. Горгоро, возбуждаемый рукой Илзе и ударами хлыста Стеллы, стонал и целовал Стеллины колени и бедра с еще большим усердием. - А ну-ка встань! Выпрямись! – приказала ему Стелла. – Илзе, руки ему за спину! Беспомощному пленнику связали локти за спиной… Стелла опустилась на колени перед мужским членом, аккуратно взяла его своими пальчиками, постучала им, как палочкой, по своей груди. Удовлетворенно наблюдая, как «игрушка» в ее пальчиках быстро увеличивается, графиня взяла его в ротик и принялась доставлять юноше несказанное удовольствие. Бедняга дернул скованными руками, застонал и начал двигать бедрами навстречу Стелле. В это же время Илзе не переставала его пороть. Бедный беспомощный Горгоре стонал и метался между огненной болью и наслаждением. Все его мускулы напряглись, позвякивали цепи от малейшего содрогания. Стелла работала ротиком, закатывала свои огромные глаза и стонала, как проститутка. Илзе молча отсчитывала удары по молодым ягодицам, потом отложила хлыст, подошла к жертве, ощупала его грудь, силой заставила повернуться к себе и стала взасос с ним целоваться. А потом Илзе присоединилась к своей госпоже. Они обнялись и принялись вдвоем доводить своего молодого раба до исступления, язычками передавая «игрушку» из ротика в ротик. Бедный Горгоро уже не мог выносить эту пытку и молил о пощаде: - Госпожа Стелла, госпожа Илзе, прошу вас, освободите меня! Ну, хотя бы глаза! Молю вас, иначе я умру! - У тебя ведь кисти рук впереди? – прожурчал в ответ очаровательный голосок Стеллы. – Можешь потискать мою грудь! Никакой свободы, пока я не захочу! - Пожалуйста! Чертова вы крепостница! – закричал Горгоро. - Ах так?! Илзе, прекратите его ласкать! За эту дерзость, мальчишка, ты будешь наказан! На колени! Горгоре попытался сопротивляться, но он был скован цепями по рукам и ногам, и женщинам-разбойницам не доставило труда справиться с ним. Илзе заткнула ему рот кляпом, а Стелла взяла кувшин с холодной водой и вылила воду на член буквально за минуту до эрекции. Пленник заревел и забился в цепях, но сделать ничего не мог. Стелла обвязала вокруг локтей юноши веревку, пропустила ее через верхний блок и подтянула насколько могла, вынудив Горогоро застонать от боли и нагнуться вперед. А Черная Злодейка в это время вновь надела ему на член стальную сетку. После этого она взяла хлыст и принялась пороть кричащего юношу, который не мог сменить положения и смиренно терпел боль. Вскоре к ней присоединилась и Илзе. - Противный мальчишка! – приговаривала Стелла. – Тебя что, не порола маменька в детстве? Надо будет у нее спросить! Ягодицы у пленника уже были красные, вздувшиеся, с небольшими подтеками крови. Горгоро ревел через кляп, пытался сражаться с цепями и веревками, но тщетно… Дальнейшая пытка, ожидавшая его, была еще хуже. Графиня сфотографировала молодого человека во всех позах, чтобы показать его матери, когда она приедет. Смилостивилась Жю Сет в одном - она сняла с его глаз железную маску. И хотя в помещении горела очень тусклая лампочка, глаза Горгоро не были готовы даже к такому количеству света. - Ничего, мой дорогой! – «успокоила» его Стелла. – Если ты даже ослепнешь, я возьму тебя к себе! Личным рабом! Зачем рабу глаза, когда у него есть рабочий язычок?! Стелла подозвала к себе Илзе, и прямо перед глазами несчастного скованного Горгоро они принялись заниматься лесбийской любовью. На этот раз Илзе куда заботливее ухаживала за ножками и бедрами госпожи, а ее юркий язычок вообще не знал устали. Стелла с лицом садистки несколько раз шлепнула хлыстом по спине и ягодицам кухарки, для виду. Та вскрикивала, вздрагивала, дергала попкой, но не отрывалась от прелестей графини. Найдя губами и языком сокровенное место Стеллы, Илзе принялась за работу, широко расставив ноги перед Горогоро. Она завиляла бедрами налево-направо, как течная самка, чтобы мальчику был обеспечен беспрепятственный и интересный обзор. Стелла застонала, расставила ноги как можно шире, поддаваясь ласкам своей кухарочки, положила ей руки на затылок: - Да-да-да, любимая, милая, доведи меня! А Илзе достала откуда-то длинный фаллоимитатор, одну из игрушек Стеллы… Подразнила сначала хозяйку, потом вставила себе во влагалище прямо перед лицом пленника и принялась стонать, крутить бедрами и двигать игрушку в своем теле, не забывая обслуживать свою повелительницу. Беспомощный Горгоро наблюдал эту блядскую картину и ничего не мог поделать, - его конечности были крепко связанны, задница истерзана хлыстом, а член заперт в миниатюрную стальную клетку. Он только жалобно стонал, как бычок, мечтая не сойти с ума от такого зрелища. Он был сейчас готов умереть, только бы ему дали оттрахать кого-нибудь из этих наглых, зрелых сучек! - Илзе, сучка ебучая, только попробуй меня сейчас оставить без удовольствия! – взревела Стелла, чувствуя скорый оргазм. Илзе старалась изо всех сил, вылизывая клитор госпожи. - Да! Да! Да! – Стелла провалилась куда-то во тьму от удовольствия. Ее крик был слышен, казалось, даже на поверхности. Сладкое забытье отпустило ее через пару минут… Стелла неимоверными усилиями встала, шатаясь, дошла до своей одежды в поисках сигарет. Вернувшись нетвердым шагом она увидела, что Илзе все-таки освободила пленника (оставив кандалы на руках и на ногах), и сейчас увлеченно скакала на нем, как наездница. Курящая Стелла, как затраханная проститутка после дозы кокаина, опустилась прямо на пол голой попкой. Затягиваясь дымом она увлеченно наблюдала, как Илзе с удовольствием и стонами насаживается на член молодого жеребца, как она упирается руками в его грудь, как мотает головой и вскрикивает от боли и бабского кайфа. Стелла снова возбудилась, ей снова захотелось, чтобы ее насаживали на хер, как кобылу, но согнать свою кухарку с члена этого самца она не решалась. Все-таки Стелла уже кончила раз, и верная Илзе тоже заслужила свою долю удовольствия. На огромное счастье Жю Сет Илзе будто угадала ее мысли. Или взгляд Жю Сет, взгляд пожилой распутной суки, увидевшей член молодого кобеля, был настолько красноречив. Илзе нехотя встала со своего сладкого седла, уступая его госпоже: - Ваша Светлость! Желаете прокатиться на жеребце? Только помогите мне, я тоже кончить хочу! - Я тебя обожаю, Илзе! Конечно хочу! Конечно, помогу! – Стелла вскочила на ноги, подбежала к пленнику, встала перед ним в сучью позу, виляя попкой. – Встань, раб! Хочу сама побыть кобылой, которую кроет жеребец! Ну, мальчик мой, иди, трахни тетеньку! Можешь взять меня за задницу и натянуть, как вещь! - Да, моя госпожа! – прохрипел Горгоро. Стелла взвизгнула от удовольствия, когда она почувствовала сильные руки на своих бедрах и холодок цепи на пояснице. Это была ее любимая поза… Она вскрикнула от наслаждения, когда Горгоро взял ее. Дальше Стеллу было не удержать, - она сама с удовольствием шлюхи стала насаживаться на его член, с удовольствием слушая хлюпание и чавканье позади. - Сильнее, раб, вот твоя мучительница! – застонала Стелла. – Накажи ее, выеби ее ненасытную пизду! Сильнее, еще сильнее! Надругайся надо мной, как жеребец над двуногой сучкой! Я… твоя… двуногая… СУКА, БЛЯДЬ ЕБАНАЯ! ЕЩЕ СИЛЬНЕЕ, ТВАРЬ ЕБАНАЯ! СТАРАЙСЯ, ИЛИ ПОХОРОНЮ ЗДЕСЬ! Да! Еще сильнее! Души меня! Сожми мне горло цепью! Да-а-а! Перед Стеллой опустилась Илзе, раздвинув ноги. Она принялась сношать себя фаллосом и бесцеремонно направила искаженное сладкой судорогой лицо госпожи в свое влагалище. Госпожа покорно принялась ублажать свою кухарку, воя и крича от ударов мужского члена в матку. «Пусть кончит в меня! - пронеслась в голове графини пьяная мысль. – Понесу от него! Забеременею от этого жеребца! Все равно настоящей любви у меня уже не будет! Кончи в меня, Горгоро!» Эта мысль неожиданно так завела графиню, что ее накрыл сильнейший оргазм, посильнее первого. Нет, мужчина – это совсем другое! Это не совместная мастурбация с девочкой, это то что надо, это природа, это сама вселенная! Это покорение женщины Вселенскому порядку, чтобы она стала беременной самкой, вынашивающей потомство! Что она – ЕГО самка! Как это…потрясающе! Если бы сейчас Стелле, оголодавшей от недостатка мужской любви, предложили отказаться от своей благородного рода и стать голой рабыней, жить в клетке с этим юношей, быть самкой раба, терпеть побои, насилие и унижения ради члена этого мальчика – она бы согласилась! Стелле даже стало стыдно перед самой собой из-за такого блядского распутства. Плевать! Ей просто сейчас хотелось быть чьей-то самкой, принимать в свою матку семя самца, расцветать, как цветок вместо с плодом в ее животе… И тут она вспомнила о Севастьянове… Плевать! Пошел он! Сам нашел себе молодую девку! Никогда он не услышит ее благодарных стонов, никогда!.. Дальше Стелла была словно пьяная. Она помогла Илзе кончить, потом они долго с ней целовались, игрались с членом молодого парня, все в сперме и в вагинальной смазке… Она даже не помнила, как они оставили Горгоро в подвале, пообещав ему свободу этим же утром, как они, опираясь друг на друга, доковыляли до крыльца, ласкаясь и целуясь за каждым кустом... Стелла едва-едва доплелась до ванны, набрала теплой воды и сняла с себя отсыревшее белье, все в мужских выделениях… Не дай Бог кто увидит! Вот она конченная потаскуха! Как там говорят: «Любовь старушки жарче тропика»?! Смотрите на нее Благой, Иоффе, Иванникова, Севастьянов, и прочие, не оценившие ее! Смотрите, как она счастлива… Нет! Почему-то Стеллу чуть не вырвало при одном виде собственных чулок, заляпанных мужскими выделениями. Как на самом деле это мерзко! Теперь Стелле почему-то было стыдно и хотелось смыть с себя все напоминания этой ночи. Разум и рассудочность, подобно волнам при приливе, возвращались в прежние берега. Хорошо хоть ее сейчас Силве не видит! Или Татьяна! Нет, ужас какой-то! Стелле почему-то было ужасно стыдно. Тоже, тетушка-бабушка! Но как же сладко было! С завтрашнего дня новую жизнь! А сейчас… Стелла даже сама не заметила, как отключилась, лежа в ванне, наполненной теплой водой с ароматным жидким мылом. А когда проснулась, в ванну стучалась Илзе, а вода, в которой она лежала, была холодной. Несколько часов сна пролетело за секунду. - Госпожа, с вами все в порядке?! Госпожа, отзовитесь, иначе, простите, будем дверь ломать! - В порядке, в порядке! – хрипло отозвалась Стелла, чувствуя боль во всех мышцах, как будто вчера давала план в публичном доме. – Сейчас выйду скоро! - Слава Богу! – сказала Илзе. – А то уж мы подумали, утонули, не дай бог! - Не дождетесь! – воскликнула Стелла, закашлявшись. – А сколько время сейчас? - Дык триннадцать уже, госпожа! - Сколько-сколько?! – взвизгнула Жю Сет. – Ой, Господи, ну и гульнули мы вчера! Надо же Горгоре отпускать! И тут Стелла замерла… На тумбочке лежал ее комлинк-гарнитура. На экране были отметки: «Сообщение от Севастьянова – 4». У Стеллы тяжело забилось сердце… Она забилась в угол, боясь подойти, будто там была бомба… «Открыть… Или нет? Господи, как страшно!» А на часах уже было примерно полвосьмого утра по земному времени… Начинался новый день… --------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - * Европейская Национальная Жандармерия – спецслужба Европейского Союза Аль-Пари - Париж