* * *
Двадцать минут спустя все собрались в пыльной гостиной Сингера. Габриэль расслабленно откинулся в угол дивана, закинув ноги на Сэма, сидевшего на противоположном конце, а Пёс примостился между ними. После нескольких тщетных попыток заставить его сдвинуться, Сэм сдался, и теперь одна рука лежала на ноге Габриэля. Большой палец, скрытый от посторонних глаз, мягко скользил по коже лодыжки Архангела. Габриэль знал, что для Сэма это было заземляющим прикосновением. Напоминанием о том, что с ним всё в порядке. Габриэля охватило веселье, когда он глянул на свою грудь, где раньше красовалась весьма внушительная огнестрельная рана — своеобразный приветственный подарок от Папаши Сингера по их прибытию. Поначалу это, конечно, до смерти напугало Сэма. Габриэля же это позабавило. Щелчок пальцев починил его одежду. Тело моментально зажило само по себе. — Полегчало? — спросил он с ухмылкой. — Вы все так добры к старым друзьям. Ты ранил меня, Сингер. Да, он вполне ожидал следующего выстрела. Впрочем, с этим было покончено, и после забавной перебранки они все расположились в гостиной, где Дин сейчас излагал Бобби планы Габриэля. Архангел же наслаждался сотворённым леденцом, краем уха прислушиваясь к обсуждению охотников. Он уже повторил план больше раз, чем ему хотелось бы. Дин кое-где срезал углы, опустил некоторые мелкие детали, а о некоторых и вовсе не упомянул, поскольку Габриэль не раскрыл этой информации. Но в целом он просто и лаконично обрисовал Бобби план. Пожилой охотник слушал и кивал, время от времени скептически качая головой. Когда Дин закончил, в комнате на мгновение воцарилась тишина. Габриэль, перекатывая во рту леденец, наблюдал, как охотники и Ангел пытались решить, что делать дальше. И совсем не удивился, когда пожилой охотник обратился к нему с вопросами. Судя по рассказам Сэма, этот парень был умнее, чем казался. Впрочем, — хмыкнул про себя Габриэль, — это мало что значит. — И кто, по-твоему, будет воспитывать детей-архангелов, когда всё это закончится? — спросил его Бобби. Признаться честно, это чертовски хороший вопрос. Этот вопрос вертелся у Габриэля в голове с тех пор, как Дин предложил превратить их вместо взрослых в детей. Кто будет их воспитывать? Маленьких Михаила и Люцифера нельзя было доверить кому попало. Их нужно растить в хорошей семье, где они смогут увидеть добро в людях и восстановить связь друг с другом. Было время, когда эти двое были ближе всех. Им нужно было вновь обрести эту близость. Семья также должна быть готова к сверхъестественному в своей жизни. Не только к плохому, но и к хорошему, потому что Габриэль ни за что не бросит своих братьев. Он был бы частью их жизни, присматривая за ними, взаимодействуя с ними. — Я работаю над этим, — ответил он. — А что насчёт их благодати? Вырвать благодать у Архангелов и спрятать её — не кажется так уж простым делом. Уголки губ Габриэля дёрнулись вверх. Ему начинал нравиться этот пожилой охотник. Он не тратил время на споры или глупые вопросы, а сразу переходил прямо к сути, задавая важные вопросы без хождения вокруг да около. — Спрятать их благодать — самая лёгкая часть. С ними двумя вне игры, Раф остаётся единственным близким мне по силе. И раньше мы всегда были равны. С тех пор, как я покинул дом, я кое-чему научился. А с их благодатью проблем не будет. Удивительно, но Бобби кивнул на это, не став спорить. Он зашёл с другой стороны. — А в чём суть ритуала? Стоит ли моим мальчикам об этом беспокоиться? Ах, вот они и добрались до важной части для Бобби, и Архангел не мог не проникнуться уважением к пожилому охотнику за это. Может, Джон и был их биологическим отцом, но из рассказов Сэма, Габриэлю стало ясно, кто на самом деле был для них отцовской фигурой. Из-за этого, а также из-за напряжения Сэма, Габриэль ответил ровным, почти уважительным тоном: — Сам ритуал требует всего лишь немного их крови. Кровь старых сосудов, чтобы укрепить новые. Это также поможет призвать моих братьев. В остальном же, весь ритуал ложится на мои плечи. Однако будут и риски. Меня нельзя будет отвлекать во время проведения ритуала, и неизвестно, появятся ли другие Ангелы или демоны, чтобы остановить меня. — Тебе нужно, чтобы мы прикрывали тебя, — сказал Дин. — Я могу подёргать за пару ниточек и обеспечить подкрепление, но да, вам придётся меня прикрывать. — Если у тебя всё так продуманно, — вмешался Бобби, — тогда зачем ты до сих пор пытаешься выследить кольца Всадников? — Лучше иметь запасной план на случай, если что-то пойдёт не так. Чтобы мои братья не шастали по миру в совершенно новеньких мясных костюмах, — сухо ответил Габриэль. Его тон громко и ясно говорил «ну очевидно же». Сжатие лодыжки привлекло внимание Архангела к Сэму, и он уловил предостерегающую нотку в мыслях младшего Винчестера. В основном они сводились к «веди себя хорошо». Габриэль скривился. — Ты совсем невесёлый, Самбо. — Я поработаю над этим, — невозмутимо ответил Сэм. Наглый смертный. Габриэль щёлкнул пальцами, и во рту у Сэма материализовался леденец. Он часто так делал, когда считал, что его партнёру нужно разрядиться. Недовольное выражение лица Сэма лишь добавило ситуации комичности. Прежде чем Габриэль успел высмеять своего спутника, его прервало раздражённое бурчание Дина: — Ты не мог бы перестать играть в дом со своим приятелем-трикстером, Сэмми? Мы тут, вообще-то пытаемся остановить Апокалипсис. Ну, знаешь, тот, который ты начал? Эти слова произвели мгновенный эффект. Кровь отлила от лица Сэма, и он судорожно вздохнул. Бобби и Кастиэль удивлённо уставились на Дина. Бобби и раньше не выглядел слишком довольным Сэмом, но теперь он явно был разозлён Дином. Однако это было ничто по сравнению с гневом Габриэля. Лично ему было плевать, что думают о нём все эти людишки. Пусть ненавидят, если хотят. Но, как они относятся к Сэму — вот что важно. Сэм был его. Ни одна часть его сущности, ни Трикстер, ни Архангел, не могли просто сидеть сложа руки и позволять кому-то причинять боль тому, что его. Единственное, что спасало Дина от поцелуя с ближайшей стенкой, это искреннее сожаление отразившиеся на его лице. Эти слова вырвались не намеренно, а скорее в порыве злости, и именно это сдерживало гнев Архангела. Но только его. Габриэль медленно убрал ноги с Сэма и поставил их на пол. Не отрывая глаз от старшего Винчестера, он обратился к Сэму. — Прошу прощание, Сэмми, я отлучусь на минутку. Нам с твоим братом давно пора перекинуться парой слов. — На мгновение он перевёл взгляд на Кастиэля, позволяя в глазах и голосе мелькнуть былому авторитету. — Охраняй его, пока меня не будет. — Гейб… — предостерегающе произнёс Сэм. Он не дал ему закончить. С щелчком пальцев они с Дином исчезли. Они появились в одной из многочисленных квартир, которыми Габриэль обзавёлся по всей стране. Эта не была самой роскошной, скорее уютным местом для отдыха, но в данный момент это не имело значения. Он пришёл сюда не для этого. А для давно назревшего разговора с упрямым Винчестером. Габриэль был в такой ярости, какой не испытывал уже очень давно. В такой ярости, что даже не мог получить удовольствие от того, как при смене местоположения Дин отшатнулся и в испуге огляделся по сторонам. Он не дал Дину времени опомниться и заговорить. С ещё одним щелчком скотч заклеил рот охотнику. Габриэль встретил возмущённый взгляд Дина своим собственным. — Можешь сколько угодно сверлить меня взглядом, спарки. Ты здесь только для того, чтобы слушать и ни для чего другого. И на этот раз тебе лучше действительно меня выслушать, потому что моё терпение на исходе. Обещаю, тебе очень не понравится, когда оно лопнет. В его голосе было достаточно угрозы, чтобы на этот раз Дин действительно воспринял её всерьёз. Охотник замолчал, и Габриэль решительно кивнул. Хорошо. — Оставим наши проблемы на другой раз. Мы с тобой никогда не сойдёмся во взглядах, и это факт. Тебе не нравится то, что я сделал с вами, а я не переношу твоё плохое отношение и как ты обращаешься со своим братом. Шиш. — Он махнул рукой, отмахиваясь от возражений, которые слышал в голове Дина, и, игнорируя его недовольный взгляд, продолжил. — Отложим это до тех пор, пока не закончится весь этот дерьмовый шторм, а потом преспокойно наорёмся друг на друга. А до тех пор ты можешь тушеваться сколько угодно. Твоё благополучие меня ни капли не волнует. А вот что меня и впрямь волнует и чего я не допущу, так это твои попытки сломать брата. Эти слова остановили поток мыслей Дина. Его брови взлетели вверх от удивления, и на секунду его мозг отключился. Затем единственной чёткой мыслью, которой удалось пробиться сквозь смятение, было громкое и недоумённое: «Что?!» — Я понимаю, ты обижен. Тебе кажется, будто брат предал тебя. Ты не доверяешь ему. Он выбрал кого-то другого вместо тебя, ох и ах! — Закатив глаза, Габриэль скрестил руки на груди и уставился на мужчину напротив. — Хватит ныть, приятель. Мы можем часами тут торчать и перекладывать вину с тебя на брата и обратно. Вы оба — идиоты. Вы оба облажались. Ты правда думаешь, что постоянное напоминание об этом принесёт хоть какую-то пользу? «На мой взгляд, он чувствует себя прекрасно». Габриэль уловил эту мысль, а также сопровождавшие её образы — мимолётные моменты, когда Сэм улыбался Габриэлю или отпускал контроль рядом с ним в присутствии Дина. Чувствовал себя комфортно с кем-то, кого Дин не одобрял. Демонстрируя тем самым довольно высокий уровень доверия, но не Дину. Обида и ревность сочились из мыслей того. Габриэль негодующе рыкнул, поражённый безумной созависимостью этих братьев. О, Отец, помоги им! Эти двое способны свести с ума даже самого терпеливого святого. — О, ради всего святого, — рявкнул он, — хватит уже психу наводить! Открой, наконец, глаза! — потребовал он. — Да, Сэм чувствует себя комфортно со мной. Я чертовски много приложил усилий, чтобы добиться этого. Ты хоть представляешь, насколько он был хрупок, когда я его нашёл? Насколько сломлен? Существует лишь один способ заставить Дина понять. Сэм, безусловно, разозлится, когда узнает об этом. Он будет вне себя от гнева. Но Габриэль не особо беспокоился по этому поводу. Он сможет справиться с гневом Сэма, если это значит, что малыш останется живым. Прямота была лучшим решением. Габриэль перешёл на самый суровый тон, желая, чтобы его слова ранили, оставили глубокий след, чтобы Дин, наконец, понял. Он должен почувствовать боль от всего этого и приблизиться к своему пределу, но держаться. Ему нужно было знать, что Сэм уже сломался. Сломался и кропотливо прокладывал себе дорогу обратно, шаг за шагом. Ему нужно было это знать, чтобы перестать делать и говорить глупости, которые снова и снова толкали Сэма в пропасть. — Когда я нашёл твоего брата, он был мёртв. Не умирающим, а абсолютно мёртв. Душа ушла, все дела, — он наблюдал, как Дин в открытом шоке отшатнулся назад и презрительно усмехнулся человеку. — Да, это привлекло твоё внимание, не так ли? Видишь ли, Сэмми решил, что это всё его вина. Что он всё равно никому не нужен, и что это единственный способ внести хоть какой-то вклад. Так что он схватил пистолет и выстрелил себе в голову. Мне пришлось убирать его мозги со стены. Довольно мерзко, кстати. Он был вынужден убрать скотч, когда Дин начал задыхаться. В тот же момент он материализовал ведро, и Дин, не колеблясь, схватил его и опорожнил желудок. Охотник рухнул на колени. Его рвало до тех пор, пока не осталось ничего, кроме желчи. Габриэль всё это время стоял над ним. Ему было неприятно видеть Дина униженным. Несмотря на то, что он мало симпатизировал этому человеку, он не испытывал к нему ненависти. Он не хотел видеть Дина в таком состоянии. Но это было необходимо. Иногда самые жёсткие уроки оказываются самыми действенными. Он подождал, пока Дин не перестал блевать и не начал просто отплёвываться, прежде чем продолжить. Его голос всё ещё был жёстким, суровым, но теперь в нём появилась нотка чего-то ещё. Это было не самое приятное воспоминание, которое ему хотелось бы пережить заново. — Я его не воскрешал. Мне и не нужно было. Люци уже сделал это за меня. Он обещал Сэму воскресить его, но Сэм ему не поверил, поэтому тот, разумеется, решил проверить. Понимаешь, Сэм сделал это не потому, что его жизнь стала невыносимой или потому, что он устал, хотя это тоже сыграло свою роль. Он сделал это потому, что думал, что это решит все проблемы. Он просто больше не считает свою жизнь важной в общей схеме вещей. Он убеждён, что его собственная жизнь ценна лишь тем, что он может положить конец начатому им же бедствию. Он не винит тебя, хотя ты и сломал первую печать. Он не винит Ангелов, которые манипулировали им с самого рождения. Он не винит Касси, хотя именно он выпустил Сэма из комнаты паники той ночью. Он даже не винит брата, который назвал его вампиром и вышвырнул из своей жизни. От последней фразы Дин резко вскинул голову. Его измученные зелёные глаза затуманились от замешательства, едва проглядывающее сквозь душевную боль. — Я не… Я никогда так его не называл! — прохрипел он. Губа Габриэля скривилась в усмешке. — Нет? Той ночью, когда мой брат освободился, телефонный звонок твоему брату — ничего не вспоминается? Он слушал, как мысли лихорадочно метались в голове Дина. И узрев истину той ситуации, глаза Габриэля расширились. — О! — Он отступил на шаг, глядя на Дина в новом свете. — Хм. Интересно. Возможно, тебе стоит обсудить это с Сэмми. Не думаю, что голосовое сообщение, которое ты ему оставил, совпадает с тем, что он получил, Дино. Похоже, Захи пытался подтолкнуть его. Дин, конечно, большую часть времени ведёт себя как мудак, но когда им тычут фактами прямо в лицо, люди, как правило, способны сообразить, что к чему. Габриэль наблюдал, как до Дина начинает доходить, и видел, как ярость вспыхнула на его лице. — Этот сукин сын! — Да уж, он никогда не отличался добродушием. Он пару секунд наблюдал за Дином, пока тот пытался взять себя в руки. Вздохнув, Габриэль щёлкнул пальцами, ведро исчезло, а на его месте появилась бутылка воды. Его немного удивило, что Дин без возражений и колебаний схватил бутылку, отвинтил крышку и сделал несколько глотков. Трикстер подождал, пока мужчина не встанет на ноги, прежде чем снова заговорить. Резкость пропала из его голоса, но твёрдость осталась. Это было важно, и ему нужно было убедиться, что Дин его понял. — Твой брат делает всё, что в его силах, чтобы остановить это безумие. Но если ты продолжишь так на него давить, отпускать дерьмовыми комментариями и огрызаться, всё, чего ты добьёшься, это лишь подтолкнёшь его прямо в объятия моего брата. Я поддерживал Сэма, держал его на плаву, но меня недостаточно. Ему нужен брат. Он буквально увидел, как эти слова попали в цель. Как они достигли той глубинной части, которая всегда отвечала за потребности Сэмми. Той части, которая зародилась в день рождения его младшего брата, окрепла в ночь смерти и пожара, когда младенца сунули ему на руки, поручив защищать. Эта часть ковалась годами, когда слишком маленькому мальчику пришлось взять на себя роль родителя, а не только старшего брата. Когда Дин поднял на него глаза, они немного прояснились, став острее. — Откуда мне знать, что тебе можно доверять? — Ниоткуда, — легко ответил Габриэль, не сдержав ухмылки. — Но Сэмми доверяет. — И Кас тоже. Вот это его удивило. Он не ожидал доверия от маленького Серафима. Должно быть удивление, отразилось на его лице, потому что Дин издал звук, наполовину забавляясь, наполовину фыркая. — Ага. По дороге сюда он мне целую речь закатил. Я не единственный здесь, кому нужно заглаживать вину перед младшим братом. Ну и ну. — Туше, Дино.– Это было куда вернее, чем, вероятно, осознаёт Дин. Габриэль сомневался, что Кастиэль рассказывал этому охотнику о своих юных годах. Дин понятия не имел, насколько близки были Габриэль и Кастиэль, до того, как Архангел ушёл. — Похоже, нам обоим есть чем заняться.* * *
Когда Дин и Габриэль вернулись, Сэм прятался снаружи. Он пробыл здесь почти всё время, с тех пор, как они исчезли. Кастиэль заверил Бобби, что с ними всё в порядке. Пожилой охотник заявил, что ему нужно работать, тем самым фактически отгородившись от них. Сэм, не в силах вынести безмолвного сидения в доме, где он больше не чувствовал себя желанным гостем, выскользнул наружу. Его ноги двигались на автопилоте и привели его в дальний уголок автомобильной свалки, куда они с Дином часто приходили в детстве. Здесь росло огромное дерево с достаточно крепкими ветвями, чтобы выдержать даже его нынешний вес. Было как-то странно приятно забраться сюда и растянуться на ветке. Опереться спиной о ствол и глянуть на ветку над собой, где недалеко от инициалов брата были вырезаны его собственные. — Не слишком близко, — однажды сказал Дин восьмилетнему Сэму. — Только парочки так делают. Вырежь свои вон там. Когда воспоминание нахлынуло на него, губы Сэма тронула улыбка. Тогда всё было лучше. Проще. Он доверял Дину со всем пылом младшего брата, а взамен получал самого классного и преданного защитника/наседку, которого только можно пожелать. Иногда Сэм мог сомневаться в своём месте в отношениях с отцом, но тогда он никогда не сомневался, что брат любит его. Не требовались слова. Действия говорили сами за себя. Он не знал, сколько времени пробыл там, погруженный в воспоминания, прежде чем его размышления прервал знакомый голос: — Чёрт, давненько я тут не был. Сэм удивлённо глянул вниз и увидел, как его брат неспешно идёт к нему. Он не мог удержаться и пробежал по нему взглядом, проверяя наличие каких-либо признаков… ну, чего угодно. Габриэль мог быть не самым приятным, когда злился, а Сэм знал, что он был вне себя, когда переместил их с Дином. Быстрая проверка не осталась незамеченной, из-за чего Дин закатил глаз. — Я в порядке. Твой кавалер ничего не сделал, только болтал. — Это не так утешительно, как ты думаешь, — инстинктивно ответил Сэм. Он точно знал, насколько острым может быть язык Габриэля, когда тот находится в соответствующем настроении. Дин фыркнул, останавливаясь у подножья дерева. — Ага. — сказал он, уперев руки в бока и на мгновение подняв взгляд на Сэма. Сэм же в ответ просто смотрел на него, не совсем понимая, что делать. На лице Дина промелькнуло какое-то выражение, а затем он убрал руки с боков. — Ладно. Посторонись. Удивлённый, Сэма замер, наблюдая за тем, как его брат взбирается на дерево с куда меньшей ловкостью и грацией, чем в детстве. Тем не менее, он забрался и уселся на ветке, чуть выше и сбоку от той, на которой сидел Сэм. Они расположились так же, как в детстве и юности. Тогда они шутили, что эти ветки будто специально растут так близко к друг к другу, только для них. Сэм помнил, как они часами сидели здесь. Когда ему было восемь, и он злился на отца за то, что тот в очередной раз бросил их. Когда ему было двенадцать, и он впервые влюбился, именно здесь Дин научил его как целоваться с девушкой. Именно здесь Сэм сломал руку в четырнадцать, потому что они поссорились, и он слишком резко взмахнул рукой, в итоге сорвался и упал и прямиком на землю. — Помнишь, как ты сломал руку? — вдруг спросил Дин. Сэма не удивило, что мысли его брата текли в том же русле, что и его собственные. Хотя он и не мог читать мысли, как Габриэль, они с братом всегда были достаточно близки, чтобы понимать друг друга без слов. По крайней мере, так было до Ада. Уголок губ Сэма приподнялся. — Это была твоя вина, — сказал он. — Моя вина? Чувак, это ты размахивал конечностями, будто пытался взлететь! — Ты выкрасил почти всю мою одежду в розовый цвет. Горделивая улыбка старшего брата озарило лицо Дина. — О, да. Чувак, это было уморительно. — Отец был в бешенстве. Помнится, он надолго посадил тебя под домашний арест. Дин пожал плечом. — Не то, чтобы у меня были какие-то грандиозные планы. Нет, у него действительно не было никаких грандиозных планов. Во всяком случае, не тех, что не включали бы его младшего брата. Дин довольно много времени проводил с Сэмом, пока тот ходил в гипсе. Сэм знал, что брат чувствовал вину. Он ясно помнил боль в руке, когда упал, и треск ломающейся кости. Но самым ярким воспоминанием был испуганный взгляд на лице Дина, когда тот спустился к нему и осмотрел. Сэм помнил, как Дин поднял его на руки, словно он ничего не весил, будто Сэм всё ещё был крохой, и отнёс его прямо в дом к Бобби. Ни на минуту тот не оставлял Сэма, ни пока они ехали в больницу, ни пока ему накладывали гипс. Он всё время был рядом. — Ты не дал мне сойти с ума тем летом. Ты был хорошим старшим братом, — произнёс Сэм. — Но не в последнее время, не так ли? — спросил Дин. Это было последнее, чего ожидал Сэм. Подняв глаза, он увидел, что Дина задумчиво смотрит сквозь мелкие ветки. Брат не смотрел на него, а просто уставился вдаль, и вздохнув, сказал: — Я не знаю, как это сделать. Я стараюсь, Сэмми. Правда, стараюсь. Но это нелегко. Я не могу просто всё забыть, понимаешь? Всё… всё уже давно не так, как раньше. Потрясение оттого, что Дин вообще сидит здесь и говорит о чувствах, чуть было не оставило Сэма безмолвным. Но он давно усвоил, что такие возможности выпадают крайне редко, и нужно пользоваться ими, когда они представляются. Скорее всего, это будет его единственный шанс донести свою точку зрения. — Я не прошу тебя забыть, Дин, — тихо сказал он, опуская голову. — Я знаю, что я сделал. Что я натворил. И я пытаюсь выбраться из этой ямы, правда пытаюсь, но… — Здесь нужна честность. Он должен быть честен. — …ты не облегчаешь мне задачу. Сэм не был уверен, что за звук издал Дин, но это заставило его вновь поднять глаза на брата, и обнаружить, что Дин теперь смотрит на него сверху. — Так что, по-твоему, я должен просто…. спустить всё тебе с рук? — Нет. Думай что хочешь. Я заслуживаю этого, и даже больше, — улыбка, которую Сэм выдавил, отдавала горечью. — Чёрт, ты никогда не сможешь наказать меня так, как я наказываю себя сам. Но, Дин… если мы собираемся работать над этими планами, если мы действительно хотим остановить Апокалипсис, что-то должно измениться. Если мы будем работать вместе, это должна быть дорога с двусторонним движением. — Так мы просто вернёмся к тому, что было раньше? — спросил Дин. Сэм мотнул головой. — Нет, потому что раньше так не было. Раньше это не работало. — Увидев боль, мелькнувшую на лице Дина, он поспешил объяснить. — Как ты думаешь, как мы до такого докатились? — Что ты хочешь этим сказать? Его тон заставил Сэма поморщиться. Правильно ли он поступает? Он чуть не остановился, чуть не прекратил всё это прямо сейчас, пока не причинил Дину ещё больше боли, чем уже причинил. Но… если он не скажет этого сейчас, то такой возможности может больше и не представиться, а это нужно было сказать. Глубоко вдохнув, он собрался с духом и выпалил: — Дин, одна из причин, почему я ушёл с Руби… отчасти, чтобы сбежать от тебя. — Что?! — воскликнул Дин. Если раньше он выглядел обиженным, то теперь это было ничто по сравнению с тем, что вспыхнуло в его глазах. Пальцы сжались на ветке дерева, и он развернулся почти всем корпусом к Сэму, сверля его гневным взглядом. На этот раз Сэм отвёл взгляд. Он не мог смотреть на Дина, признаваясь в собственных ошибках. — Это заставляло меня чувствовать себя сильным. Словно я не был твоим младшим братом. — Ты хочешь сказать, что это моя вина? — Нет, моя. — он не стал бы перекладывать её на чужие плечи. Это было на его совести. — Я принимал эти решения. Руби подталкивала, но я последовал за ней. Мотивация не имеет значения, как и всё остальное. Я несу ответственность за это. На мгновение между ними повисла тишина, пока его слова не дошли до Дина. А затем, как раз, когда Сэм занервничал и собрался украдкой взглянуть на брата, чтобы прочитать его выражение лица, он услышал тихий, лишённый юмора смешок. — Боже, он ведь не шутил, не так ли? Нахмурив брови, Сэм глянул на него сквозь чёлку. — Что? Дин поёрзал на ветке, устраиваясь поудобнее. Потом провёл рукой по волосам. — Слушай, Сэмми. Это не только твоя вина. Нет, — он поднял руку, когда Сэм попытался возразить. — Не только. Ведь это я сломал первую печать. — Ты не знал, — мягко сказал Сэм. — Ага, но и ты тоже, — парировал Дин. — Я не говорю, что питьё крови демона было хорошим выбором, но ты убил Лилит. — И начал Апокалипсис. — Чего никто из нас не предвидел. Ну кто бы мог подумать, что убийство Лилит — плохая идея? Мы все здесь натворили глупостей, Сэмми. Каждый из нас. Ты, я, Бобби, Кас, и уж точно твой мудак-Трикстер. — тут его уголки губ слегка иронично поднялась, будто он не мог совладать с собой, но тот факт, что он ограничился лишь этим, вселял в Сэма надежду. — Суть в том, что я не могу продолжать наказывать тебя за то, что ты изо всех сил пытаешься исправить. И тебе тоже не следует себя корить. В глазах Сэма защипало, и ему пришлось отвернуться и быстро заморгать, чтобы сдержать подступающие слёзы. Это было последнее, чего он хотел. Но он просто не ожидал такого. Не ожидал того, что брат протянет ему оливковую ветвь. — Спасибо, — произнёс Сэм. — Угу, — Дин протянул руку и взъерошил ему волосы, ухмыляясь, когда Сэм увернулся от него. А после, нахмурившись, глядя вверх, сказал: — Не знаю, как ты, но я исчерпал свой лимит на девчачьи моменты на ближайшие пять лет. Я слезаю с этого чёртового дерева и иду за пивом. — Оу, вы двое так мило смотритесь там наверху! — раздался ещё один голос. Услышав его, Сэм улыбнулся и глянул вниз, где обнаружил под деревом, прямо рядом с его ногой Габриэля. Его ступня болталась как раз над его головой, и на мгновение он подумал, не дотянуться ли носком и коснуться её ботинком. Взгляд, которым Габриэль одарил его, был одновременно предостерегающим и озорным. — Даже не думай об этом, малыш. Хм. Сэм не был уверен, то ли хорошее настроение после разговора с братом, то ли проведённое с Трикстером время так повлияло, но он не смог устоять перед вызовом в этих словах. Практически не задумываясь, он чуть вытянул ногу вперёд и провёл ботинком прямо по макушке Габриэля, испачкав его волосы грязью. Архангел отпрянул и свернул на Сэма глазами, в то время как Дин залился гордым смехом. Сэму следовало бы знать лучше. Ему не стоило даже пытаться прикалываться над Габриэлем, над Локи, из всех существ. — Ах ты маленький засранец! — поворчал Габриэль. Протянув руку, он схватил Сэма за лодыжку и прежде чем тот успел что-либо сказать или предпринять, чтобы попытаться остановить его, резко дёрнул. Сэм издал звук, который определённо не был воплем, и попытался ухватиться за ветку, чтобы удержаться, но безуспешно. Габриэль без труда стащил его с ветки и с широкой ухмылкой, ловко поймал Сэма, даже не пошатнувшись, несмотря на разницу в размерах. Сверху Дин так хохотал, что было удивительно, как он сам не свалился вниз. Сэм наградил их обоим убийственным взглядом, а в ответ получил от Габриэля игривое подмигивание и поцелуй в кончик носа. — Эй, Сэмшайн. Вот и ты. — Поставь. Меня. На землю, — буркнул Сэм. Он уже попробовал вывернуться, но обнаружил, что хватка Габриэля слишком крепка. Ничего не поделать, пока этот докучливый Архангел сам его не опустит. И неизвестно, как долго он вообще способен его продержать. — О, я могу держать тебя так довольно долго. Ангельская сила, красавчик. И нет, пожалуй, ты мне нравишься, так где ты сейчас есть. Хотя, с другой стороны… Не было ничего особенно возбуждающего в том, как Габриэль внезапно поднял и передвинул его, тянул и толкал его конечности до тех пор, пока не устроил Сэма в желаемой позиции. В итоге Сэм оказался в положении «всадника», его ноги обхватили талию Габриэля, а руки того крепко держали Сэма за задницу, легко удерживая на весу. Наверное, это выглядело нелепо. Это должно было быть невозможно. Но, как сказал Габриэль — ангельская сила. Глядя вниз на золотистые глаза, искрящиеся озорством и намёком на что-то ещё, более тёмное и довольное, Сэм не смог заставить себя разозлиться. Но всё же, не удержался и заметил: — Мы выглядим глупо. Уголки губ Габриэля изогнулись вверх в той самой ухмылке, которая ни в коем случае не должна быть такой чертовски сексуальной. — Тебе нравится. Тебе нравится, когда с тобой так грубо обращаются. — Одна его рука скользнула по спине Сэма, наконец, остановившись между его лопаток, и надавила, пока не прижала лицо Сэма к своему. Он понизил голос до шёпота, слышимого только Сэму, бормоча прямо ему губы: — Я мог бы взять тебя вот так. Это было бы легко. Нам даже не понадобилась бы стена, чтобы опереться. Я смог бы удержать тебя так довольно долго. Невозможно было отрицать жар, который разлился по низу его живота от этих прошёптанных слов. Он делал это раньше с женщинами. И с Джесс. Он знал, сколько силы требуется, чтобы стоять и держать другое тело без какой-либо опоры. Мысль о том, что Габриэль сделает это с ним, послала дрожь по его позвоночнику. Нога врезалась Сэму в плечо и толкнула так сильно, что они с Габриэлем кубарем полетели на землю. Они упали и перекатились, и оказавшись на спинах, оба сердито уставились на Дина, который только что спрыгнул с дерева с горделивой ухмылкой на лице. Это было выражение, которое Сэм не видел уже очень давно, полное гордости старшего брата, успешно досадившего младшему. — Идите и будьте мерзкими там, где мне вас не придётся видеть. — Мне не нужно повторять дважды, — легко ответил Габриэль. — Увидимся утром! — С ухмылкой он бросился на Сэма. Как только они соприкоснулись, оба исчезли, оставив Дина лишь качать головой. Ему, может, не нравился этот Архангела/Трикстер, и он ещё не был уверен, что стоит ему доверять, но Кас доверял ему. И судя по всему, он спасал Сэма (не раз) и заботился о нём. Учитывая всё это, Дин готов был дать ему шанс. Пока что. Ещё раз покачав головой, он вздохнул и отправился на поиски своего ангела, узнать, удалось ли Бобби найти хоть какие-то зацепки по остальным Всадникам.