Солнце светит так ярко, что Дане приходится зажмуриваться. В надежде найти тенёк где-то поблизости с озером, парень присаживается на скамейку, что была закрыта от солнечных лучей высоким деревом.
На пляже суетливо бегали взрослые вдогонку за непослушными детьми, которые хотели как можно скорее окунуться в прохладную речку и поплескаться, брызгаясь водой в лицо сердитым на них родителям. Некоторые загорали, разлежавшись на полотенце, заранее постеленным на горячий песок, и просто наслаждались летом. Парень же проходится взглядом по недовольным лицам людей, что не успели занять место в тени, и теперь им приходится буквально сгорать на жаре; взор цепляется за навесную качелю вдали, что была сделана из большой шины, и снизу закреплена канатом. На ней сидел какой-то мальчишка лет десяти и пытался раскачаться. Кашин был здесь впервые, и именно поэтому попросту не знал никого кроме родной бабушки, у которой он временно поселился. Рыжий ощупал свои карманы на наличие заветной пачки сигарет и, наконец очертив пальцами коробочек внутри, расслабился. Зависимость к никотину начала проявляться не так давно, и парня это по настоящему пугало. Не хотелось быть таким же, как отец. Но с этим всё же, ничего не поделаешь, и приходилось мириться со своей проблемой в одиночку. Маленький мальчик тем временем отчаянно толкался вперёд, но качеля не поддавалась, от чего тот видимо, фыркнул и просто повис на ней. Погода в самом разгаре июня не могла не радовать; тучи с неба на время скрылись или просто рассосались, а вместо них остались лишь размазанные, белые полосы от самолетов. Мальчишка обернулся, заприметив на себе чей-то пристальный взгляд. — Откуда будешь? — незнакомый голос ошпарил ухо, а его владелец нахмурился, склонившись над парнем. Кашин перепугался и вздрогнул от внезапно явившегося над головой голоса. Мальчик напротив улыбнулся, отпрянув от рыжего, и по свойски уселся рядом. — Что? — Я Илья. Живу тут с самого детства, раньше тебя здесь не видел. — протягивает руку для пожатия брюнет, объясняясь. — Я… Эм, тут первый раз вообщем-то, — замешкался он, — Даня. — ответно протянул руку юноша. Сначала, Илья показался ему странным, но скорее всего подобные мысли вызвало неожиданное появление парня. Тот смерил его взглядом, разглядывая неприметный вид Кашина; грязные от мокрого песка тапки, обычную, белую футболку, что повисла на нём, и более походила на мешок, и красные шорты марки Adidas. — Так ты откуда сам? — решается повторить вопрос мальчишка. — Из Казани, — протянул Даня, вскинув подбородок. Тот якобы ободряюще клюнул головой, продолжив молча смотреть куда-то вдаль. Выглядел он, как самый обычный гопник с района, но при этом казался доброжелательным. Он не вызывал никакой паники или страха да и в целом, вроде-как не являлся потенциальной угрозой; даже наоборот, парню захотелось с ним подружиться. — А ты где живешь? Сколько лет тебе? — начал свой расспрос Данила, в надежде узнать брюнета поближе. — Я на радужке, возле поворота, — Илья разговаривал будто-бы на своем языке, ибо слова которые он произносил были рыжему совершенно незнакомы, — Ну.. точнее, первый квартал на заезде, он «Радужкой» зовётся, а там как раз и поворот! Даня усмехнулся, сделав вид что всё понял. На деле же, он смутно представлял себе всю эту картину, и скорее подумал вообще не про то, что имел ввиду его, теперь уже новый, друг. — Понятно, я в самом конце посёлка живу, там этот… Тоже поворот ко второму озеру, вроде. — А-аа, так ты возле Тушенцова живешь, получается? — брюнет вскинул голову, а в его интонации прозвучала некая насмешка. — Эм… Наверно, а кто это? — Так не годится, пойдем я тебя с пацанами познакомлю, заодно и расскажу всё! — встаёт со скамьи Илья, хватая ничего непонимающего Кашина за руку.***
Даня морщится от попадающего в глаза дыма, но обхватывает никотиновую палочку меж губ, затягиваясь. Какой-то парень из компании рассказывал ему уже заезженный анекдот, который его ни капли не смешил. На горизонте садилось солнце, что ещё днём ярко освещало собой всё вокруг. — Во-от, пришли, это ведь твой дом? — спрашивает его новый знакомый, по-дружески трепеща за волосы. — Да, это он. — довольно лыбится в ответ ему юноша, — Ну, всё пацаны, до завтра получается? Те переглянулись между собой, после чего протянули руки вперёд. Даня опешил, и неспешно пожал каждому поочередно ладонь, крепко её сжав. — Ну, ты принят в нашу компанию "Чертил", чува-ак. — протянул своим писклявым голоском пухлый мальчишка напротив. — Кстати, ты это, к петушку не приближайся лучше, а то мало-ли чё сделает с тобой, — заливисто начинает хохотать блондин, хватаясь за свой живот. — Это Тушенцов этот, у него самый последний по счёту дом тут. Ходят про него слухи разные, мол, он пидорок, — поясняет ему Коряков, сунув руки в карманы. Кашин не стал перечить, но и поддерживать эту беседу особо-то и не рвался. Копна мошек начала прилипать к босым ногам, больно пощипывая, а солнце окончательно скрылось за горизонтом, оставив за собой лишь красный след от заката. Хотелось есть, спать и наслаждаться каникулами, которые по всей видимости обещали быть весёлыми. — До скорого, Данила! — хором прокричали парни, махая вслед рыжему. Даня махнул в ответ, скрывшись за поворотом. Сверчки на улице запели, не давая покоя. Парень шёл по тропинке, что была протоптана прямо до дома, на ходу выкидывая дотлевший окурок куда-то в кусты. Он принюхался к футболке, дабы понять, не воняет ли она сигаретами, а после обнюхал и руки, от которых явно доносился запах табака. Юноша оторвал листочек с невысокого дерева, до которого он только сумел дотянуться и растер потные ладошки о него. Теперь же, его рука пахла просто неприятно, однако листок перебил табачный запах. Над головой загорелся фонарь, что осветил собой тёмную улицу. Кашин был несомненно рад новым друзьям, которые к тому же сами его нашли. Всё же сгорать от скуки в этом селе ему ну уж никак не хотелось. Компания мальчишек его устраивала более чем; те были веселыми, со схожими интересами и… Казались дружными? От раздумий его отвлёк чужой крик вдали. Юноша остановился, уставившись в пустоту и, уже было хотел свернуть прямо к своему дому, ведь оставались какие-то пустяки в виде пяти метров; однако что-то заставило его остаться тупо стоять, прислушиваясь к крикам, что с каждой секундой были всё громче. Парень отшатнулся, переминаясь с ноги на ногу, и продолжил медленно идти вперёд, навстречу незнакомому голосу, который резко стихал и вовсе перемешался со всхлипами. А вдруг маньяк? Режут может кого? Но нет. Интерес Дани был выше всяких страшилок, да и тем более, если там был кто-то, кто нуждался в его помощи, он бы не смог поступить иначе. С каждым шагом сделанным в неизвестность, плач становился всё ближе к нему, а после даже и тихий голос какого-то парня, что по всей видимости и являлся причиной чужих криков. Глаза ошарашено лезут на лоб, а сам он замирает на месте от картины, представшей перед ним. Незнакомый мальчик плакал, переодически всхлипывая, находясь в захвате чужих, крепких рук, что блуждали по его телу, пытаясь задрать футболку. Мокрые дорожки от слёз блестели на его лице, а мужчина нависал над ним, прижимая к фонарному столбу. Даня срывается с места почти-что сразу, когда до него доходит вся суть происходящего. Лицо брюнета выражало бесконечную боль, и юноше захотелось чтобы человек, который принес её получил по заслугам. — Эй сука! Кулак попадает прямо в челюсть насильнику, который моментально падает на грязный асфальт, давясь собственной кровью. Жертва замерла в ожидании, уставившись на своего рыжего спасителя, который не переставал бить уже лежащего мужчину, в порыве злости выкрикивая многочисленные проклятия в его сторону. Даня шмыгнул носом, пытаясь отдышаться. Незнакомец даже не смог дать ему отпора, видимо, находясь в шоковом состоянии; и в итоге свалился в обморок после пятого удара в живот. Кашин осматривает свои покрасневшие костяшки на руках, из которых местами просачивалась алая кровь. — Ты в порядке? — наконец решает поинтересоваться юноша, переводя внимание на заплаканного парня. По нему было видно, что тот уже даже не надеялся на помощь, и кричал лишь потому, что хотелось выразить всю боль, накопившуюся внутри. Он неловко переминался с одной ноги на другую, не зная что ответить, ведь если он скажет очевидную всем правду, — не факт что этот случай тогда останется скрытым от лишних глаз, — а если соврёт, — мальчишка точно сочтёт его за дурака. — Прости за вопрос… Я первый раз в подобной ситуации и просто не знаю как себя правильно повести, — вдруг выдаёт за него Даня, пытаясь аккуратно сформулировать речь так, чтобы не надавить на брюнета. — Я Р-руслан, — тихим, дрожащим и осипшим от крика голосом прошептал юноша. — Эм.. Я Данила. Неловкая тишина между ними нарушилась чьим-то возгласом, который судя по всему был сердитым, и посвященным ему. Бабушка. Он совершенно забыл про родительницу, которая наверняка ждала его дома всё это время. Крик женщины был отдаленным, и еле слышным, однако этого хватило чтобы моментально придти в себя. — Мне пора идти, прости.. — скомкано извинился парень, оборачиваясь назад на звук. — Спасибо… *** Даня вновь пробежался по тексту глазами, а после столкнулся с ничего непонимающим, спокойным лицом бабули. Та наверняка ничего не подозревала, и списала странные гляделки рыжего на что-то другое. Кашин наконец выпустил из рук бумажку и, скрипя табуреткой отпрянул от кухонного стола, скатерть которого смялась под напором сильных рук. Этого просто не может быть. Спустя стольких лет вновь пересечься с человеком, который перевернул всё его сознание вверх дном, мелькнув только одними, карими глазами, казалось чем-то сверх естественным и практически невозможным. Но это произошло. Самое страшное это то, что ничего уже нельзя было изменить. Бабушка давно подписала все бумаги и контракты, в которых по тысячу раз указала на то, что её личным врачом является никто иной как Тушенцов Руслан Сергеевич. Парень прикрыл глаза и устало повалил голову на руки. Хотелось скрыться от всего что его окружало, и никогда больше не выходить наружу. — Что-то не так, Данечка? — заботливо поинтересовалась старушка, отпивая свой чай. — Н-нет. Порядок, ба. — неуверенно пробормотал в ответ ей Кашин. Не выдержав пристального взгляда на себе, парень спешит удалиться из кухни, прихватив по дороге пачку дорогих нынче сигарет. Зажигалка привычно чиркает в полной тишине на улице. Сегодня был дождь и пасмурно, судя по не высохшей росе, и туч что превратились в серую, пушистую массу. Даня размял шею, затянувшись снова. В голову никак не укладывалась одна мысль: они с Русланом вскоре снова встретятся. Страшно было даже не за себя, а скорее за брюнета, которого он в последний раз видел 8 лет назад. Сигарета быстро сгорает до фильтра, и бычок падает прямо в урну. Кашин чувствует себя глупым. Он тянется за телефоном в карман, сразу выискивая нужный номер. Илья, — был единственной зацепкой, ведь тот вроде как ещё поддерживал общение с Тушенцовым. Всё же поиски прошли удачно, и ему удалось найти заветный контакт. Гудки в трубке удручали и заставляли нервничать; попутно искусывая ранки на губах, что ещё даже не зажили. — Ало? — раздаётся хриплый голос в трубке. Даня облегченно выдыхает. — Привет, Илья. — Э-эм, а это кто, простите? — Даня, мы в одном селе росли, — решает объясниться рыжий. — Блять. Что тебе надо? — зло фыркает парень, что был далеко не в восторге услышать своего старого знакомого спустя сотню лет. Кашин выровнялся, и изменился в лице. Теперь было даже страшно и стыдно расспрашивать Илью про Руслана. Но это нужно было сделать, ибо парню не хотелось скандалов, внезапных встреч и типичных мелодрам. Хотелось всячески отговорить брюнета езжать сюда, и заставить того разорвать контракт. Потому-что как можно по-другому вообще? Как находиться рука об руку с человеком, которого ты бросил? — А… как там Руслан? — тихо, на одном дыхании выпаливает рыжий. — Так ты уже знаешь… Нормально он, бегает, прыгает, блять. Ты сам как думаешь? — с ноткой былой злости прошипел парень в трубке, — Это всё что ты хотел спросить? — Н-нет. Стой. — замешкался он, — Рус врач моей больной бабушки, и я не хочу снова причинять ему боль. Голос в трубке усмехнулся, якобы поставив его на место. Непривычно слышать Илью таким. После всего произошедшего в детстве, он поменял свои взгляды на жизнь и сдружился с Тушенцовым, которого должен был презирать. — Ты действительно думаешь что ему есть хоть какое-то дело до тебя? — Я.. Не знаю. — сдаётся под напором Даня. Коряков был прав. Прошло грёбанных восемь лет, и за это время многое изменилось. К примеру взять те же фонари, которые когда-то давно светились лишь изредка; сейчас же их можно было включить даже через приложение в любое время. Или тот же магазинчик на окраине, к которому дети доезжали на велосипедах, после похода на речку; его давным-давно снесли. От прошлого здесь остались лишь воспоминания. Кашин больше ничего не говорит и бросает трубку, которая обрывается многочисленными гудками. Он сам себе всё это придумал. А что главное, — он не отпустил. Всё ещё отчаянно вспоминает мальчишку, что безвозвратно вскружил ему голову, и занял там всё свободное место.