родная деревня встречает сонного данилу своими ослепительными лучами, навязчиво пробивающимися в лобовое стекло, неприкрытое синей занавеской.
руки и шея затекли от неправильного положения, и кашин с трудом преодолевает первую возникшую трудность, — встать с сопящим под твердым слоем куртки котенком, развернуться, и наконец сонно разлепить глаза, пару раз проморгавшись. понять что к чему, кто он, и где вообще находится. животное под своеобразным крылом задвигалось, видимо, тоже проснувшись от непонятных ему телодвижений своего нового хозяина. промурлыкав что-то несвязное, тот принялся себя вылизывать, скатываясь на другую половину сиденья. даня ухмыльнулся выжато, наблюдаяя за сией картиной, и попутно натягивая на себя излюбленные вансы, стал вслушиваться в голос проводницы, что вещала о скором прибытии на центральный вокзал. вообще, было странно что в их деревушке существовал аж целый вокзал с небольшим центром, где цены были значительно выше, нежели в обычных магазинчиках, что так любил посещать в своем далеком детстве данила. однако такси заказывать всё равно бы пришлось, исходя из расстояния между самим вокзалом и деревушкой. колыхания на очередных кочках дают некую концентрацию, и данила пробегается взглядом по горящему экрану телефона, подмечая несколько пропущенных от ильи. того самого ильи, что после сложившейся ситуации несколько лет назад, — прекратил всякое общение с лучшим на тот момент другом, культурно послав того куда подальше. ну, если культурным посыланием является фраза: «ты уебок, не пиши мне больше». и данила искренне зла не держал, понимая подобное отношение к себе. а данное действие со стороны старого друга, давало некую надежду на нормальный разговор, в ходе которого, было желательно всё прояснить. в целом, говорить ртом не помешало бы. вечные недосказанности, обещания, после висящие в воздухе, и оборванные диалоги, порядком начинали подбешивать. а если хочешь исправить что-то, необязательно отмалчиваться, придавая себе жалкий вид, и строить из себя неженку, — как в последнее время начало казаться даниле. достаточно поверхностно обсудить все насущные вопросы, что тебя коим образом могли задеть или обидеть. пускай, данила и не входил в счёт своим же предпочтениям, и пока только дошел до этой разумной мысли. не особо задумываясь, данила тыкает на висящее уведомление, с прикрепленным к нему голосовым сообщением. если бы не оно, кашин подумал бы, что корякова кто-то взломал. иначе, какой смысл писать? — но голосовые сообщения были в стиле мазеллова, которому с трудом давалось расписать всё вкратце. ему была нужна эмоциональность, в которой потенциальный собеседник точно смог бы все понять. в проводных наушниках вскоре прозвучал охрипший голос ильи, что начинал свой так званный подкаст с легкого: «привет, ты пидор, напоминаю, но пишу я потому-что…». подача старого друга позабавила, на словах: «гридин хочет собраться старой компанией в каких-то залупнях, и ты входишь в число отбитых на голову человечков, которым на жопе ровно даже сквозь года не сидится. в общем, кину координаты, а ты сам решай, приезжать или нет. желательно чтобы нет». идея и вправду казалась ебанутой. ведь невозможно собраться старой компанией, которую кашин в последний раз видел целых восемь лет назад! — наверняка половина старых знакомых уже давно поженились, завели семью, построили карьеру… а что сделал даня за эти года самостоятельной жизни? свел парочку треков, записался в битмейкеры, посидел на шее у родителей? — разве это то, чем стоило бы гордиться? однозначно нет. ведь, по мнению рыжего, он сделал катастрофически мало. ведь, могло бы быть и лучше и прочее-прочее-прочее. Данила Кашин, 10:34 Привет. Я подумаю.***
густые тучи превратились в однородную массу, что слегка прикрывала пекущее солнце, не давая ему перегреть землю. руслан, свесив ноги, и сидя на скамейке-качалке, нервно раздирал старые ранки на губах, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей. перебирая в голове сотню дел, что он успел сделать за эту половину дня, жажда нагрузить себя больше таилась где-то на подкорке мозга. то, что данила совсем скоро явится домой, — было не новостью. ещё с утра старушка проболталась об этом сонному тушенцову, режим сна которого явно оставлял желать лучшего. за тот день, пока кашина не было дома по неизвестной ему причине, наконец удалось спокойно выдохнуть, и почувствовать себя свободно. так, будто рядом с рыжим на плечи и голову что-то давит, заставляя вести себя не как обычно. смущаться, отмалчиваться, и руки подрагивающие за спиной прятать. избегать данилу все равно долго не получится. когда-то, с ним всё же придется поговорить обо всем наболевшем, и перестать делать вид, будто ничего не случилось. и от этого осознания хотелось спрятаться, лишь бы оттянуть время до этого разговора подольше. качеля снова неприятно проскрипела на пару с калиткой, из которой вскоре выглянула рыжая макушка, заставившая сердце бешено заколотиться, пропустив пару ударов в секунду. взгляд устремился на бледнощекого данилу, в своих любимых, шароварных джинсах и худи огроменном, что едва ли не доставало до колен. тот, придерживая что-то рукой под скомкавшейся в целый клубок курткой, пытался закрыть неподдающуюся калитку на ключ, параллельно тому перечисляя весь словарь ожегова. — привет, а ты чего тут? — запыхавшийся данила отвлек от раздумий, нарочито весело заявив о себе. щеки его успели разрумяниться, а рыжая челка взлохматиться так, что руслан едва успел одернуть себя от навязчивой идеи уложить её как надо. — сижу, не видно? — выздоровел уже? — проигнорировав колкость и сощурившись то ли от солнечных лучей, то ли от сомнения, поинтересовался рыжий. — частично. — «сказал, как отрезал» руслан, переводя пристальный взгляд карих глаз на что-то движущееся у парня под курткой. — это что? данила, не долго думая, вытаскивает объект внимания из под пригретого места, выставляя мяукающего котенка напоказ. тот был не в восторге от чужого вмешательства, и солнца, что заставляло щуриться и брыкаться в разные стороны, дабы уйти от прожигающих лучей подальше. лицо тушенцова выражало шок и… изумление? — боз-зечки! это кто у нас тут такой маленький? — брюнет потянулся за непослушным и шипящим котом, утаскивая того в свои крепкие объятия. — ты где его достал, блять? — мама отдала, — невозмутимо и честно отозвался кашин, бровь слегка выгибая. вечно брыкающийся и непослушный кот, на удивление, чувствовал себя более чем комфортно, устроившись на коленях руслана. не царапался и не шипел озлобленно, скалясь вот-вот наброситься, — наоборот, мурчал одобрительно, лапки поджав в сдающемся жесте. — ты посмотри! — фыркнул рыжий, — а тебя он любит, значит! — ну.. наверное, — гордо вскинув подбородок, впервые за долгое время по-настоящему улыбнулся раскрепощенный диалогом руслан. с такого ракурса, где парни не сталкивались лбами, косые взгляды исподтишка кидая, и в конце-концов не молчали, будто графин воды в рот набрали, — могло действительно показаться, что своеобразные «углы» в их общении всё же сгладились. но, стоило тушенцову прокашляться, спину напрячь, и вновь увести взгляд в собственные колени, — лишь бы на данилу не засматриваться, — все вставало на свои законные места. кашин, — снова предпочитал отмалчиваться, изредка боязно интересуясь состоянием болеющей старушки; а руслан в свою очередь язвил, одним только взглядом показывая все пренебрежение. но, не смотря на это, данила, собравшись с мыслями, продолжил: — мне тут илья звонил… — отдаленно начинает рыжеволосый, затылок почесывая, — гридин старой компанией собраться хочет, всех желающих к себе зовет. что думаешь? — блять, серьёзно? — с насмешкой фыркнул шатен, брови к переносице сводя, — вы меня почти год засирали, и в компании «чертил» я толком-то и не состоял! — почему? — даня непонимающе вытаращился на руслана после недолгой паузы, — ты вспомни как хове помогал, у него сестра почти-что при смерти лежала, а ты за неделю её в чувства привел! да тебя после того случая чуть-ли не главным сделать хотели! весомого аргумента в ответ на монолог парня у тушенцова не нашлось. отчасти тот действительно был прав, и возможно, руслан сильно утрировал в некоторых моментах; однако, забыть эти гадкие насмешки, и то, как в спину на постоянной основе прилетали пережеванные жвачки из чужой полости рта, — уже никогда не удастся. точно так же как и одного парня из той компании, что в один день сумел разрушить весь юношеский максимализм и детскую психику руслана, одним только прикосновением, граничащим с кромкой боксеров и остальных частей тела. тогда на спасение чудом пришел ещё незнакомый на тот момент данила, без раздумий врезавший незнакомцу куда-то в нос. но осадок остался, особенно после того, как до брюнета дошла информация о том, кем же являлся этот насильник. как оказалось, именно он раньше состоял в компании так званных «чертил», распуская неприличные слухи про тушенцова. — я не знаю. — я не заставляю тебя, ты не подумай, просто… — данила задумывается, губу закусывая, — просто с тобой мне было бы комфортнее. чертенок будто бы и сам был шокирован сказанным, мордочку свою невинную точно также как и тушенцов поднимая. теперь аж две пары карих глаз прожигали его насквозь. — ладно, — сдается руслан, готовый поклясться, что у рыжего в момент зрачки от удивления расширились.***
время с последнего нормального их разговора протекало плавно. тушенцов вечно таскался по аптекам, единожды отправляясь в город, а даня днями напролет сидел дома, мучаясь над одним и тем же битом для придирчивого заказчика. они перекидывались парочкой банальных фраз, а после неловкой тишины, которую разбавить не удавалось ни шатену, ни кашину, — глухо удалялись в своих комнатах, думая каждый о своем. лишь новый член семьи пытался сблизить их как только мог. постоянно скребся в дверь, и мяукая, просил, чтобы ему открыли. а ленивый данила мысленно просил у него прощения, кричал что-то вроде: «я сплю, перестань», и после открещивался, засыпая как убитый. у руслана же сердце кровью обливалось, из-за чего тот время от времени через силу вставал с кровати, сонно плетясь в другой конец дома, где располагалась комната рыжего; и открывал дверь котенку, ворча на спокойно спящего данилу. бабуля стремительно шла на поправку, исходя из показаний брюнета, — и эта новость значительно радовала её внука, что как угорелый носился вокруг койки больной, всё расспрашивая о самочувствии женщины. предложение корякова всё ещё было в силе, и рано или поздно принять остаточное решение по поводу поездки бы пришлось. только вот, оставлять болеющую старушку в одиночестве было нельзя, и поэтому приходилось искать человека, что был бы согласен остаться приглядывать за бабулей и котенком на целые сутки. в мыслях всплыла та самая соседка тетя нина, что прошлым летом любезно помогала старушке с огородом, иногда даже принося какие-то свеже выращенные продукты со своего. и этот вариант казался более правдоподобным, исходя из уже перебранных в виде каких-то знакомых, друзей, с которыми связь держалась на одном «привет-как-дела-пока». и вот, стремительно направляясь к дому напротив, и уже по привычке поправляя рыжую челку, данила думал лишь о том, как бы побыстрее слинять от назойливой соседки, что видела внука своей близкой подруги лет так шесть назад, — и наверняка задержала бы кашина у себя на подольше. спасала ситуацию разве что клубничная жвачка и какая-то джазовая попса в наушниках. что-то про закат, бесконечную любовь, предательство, и гнусную печаль после. слишком банально. следом, включается более знакомая уху мелодия, которая уже не так сильно режет слух и, даже заставляет дрыгать головой в некоторых моментах. оранжевый след на небе мешался то ли с красным, то ли с розовым, — не суть важно. главное, что было красиво. преддверие мая всё таки: на улице потеплело, и кофты с безразмерными толстовками отошли на задний план. вместо них в сезон вошли широкие, свободные футболки, шорты такого же фасона, и, разве что вансы не потеряли свою популярность, оставаясь носибельными даже летом.♬ — дурной вкус пластинки приходи ко мне, слушать старые пластинки, divine comedy, питера гэбриела и стинга, мир сошел с ума, надоело всё что там снаружи, давай до утра, старые пластинки слушать.
***
в салоне машины пахло свежо и, по скромному мнению тушенцова, — сладко. малина, стоящая в полу-прозрачном стаканчике на специальной подставке, судя по всему и являлась главным источником приторных запахов. табачный дым развивался на ветру из приоткрытого окна, и руслан лишь изредка позволял себе засматриваться на сосредоточенного данилу, выступающего в роли водителя. навигатор, указывающий дорогу по своим меркам, засвечивало солнце, что слегка нагревало экран телефона и слепило в глаза без остановки. приглушенная музыка, доносящаяся с колонок разбавляла мертвую, в некоторых местах даже пугающую тишину. данила же бесясь, ворчал на корякова, гридина, и вообще всех, кто только посмел приложить малейшее усилие ради того, чтобы придумать эту дурацкую затею «встретиться старой компанией в каких-то залупнях». — жвачку будешь? — как-то невзначай спросил кашин, протягивая смятую упаковку поближе к брюнету. — клубника… серьёзно? встречный вопрос от руслана так и остался висеть в воздухе, ведь, оба все поняли. ведь оба знали, что именно эту жвачку даня дарил брюнету на все его прошедшие дни рождения, в ответ получая нежный поцелуй куда-то в макушку и тысячу ласковых фраз благодарности. это чапман ред тлел так быстро, что шатен не успевал струсить пепел, или же все внимание отбирал именно данила?