A Mockingbird In The Crows Nest

На следующее утро Томми был в ванной, чистил рубашку и пытался придумать план действий. Прошлой ночью он засиделся немного позже, чем собирался, читая информацию про героев, и теперь расплачивался за это. Не помогло и то, что когда он все-таки заснул - это было не очень хорошо. Это означало, что теперь у него были мешки под глазами. Но они были не слишком заметны. Оставалось надеяться, что они исчезнут к тому времени, когда он поднимется, чтобы продемонстрировать свои способности. Им не нужно было знать, что он был настолько взволнован, что не мог спать дольше сорока пяти минут. Вздохнув, Томми высунул голову из ванной и оглядел нетронутый коридор. К счастью, там было пусто, поэтому он выскользнул из ванной и вернулся в “место для сна”, как назвал это Гипнос. Гипнос назвал это своей комнатой, когда принес ему ужин накануне вечером, но это казалось неправильным. Хотя он был не против забрать вещи у героев, по какой-то причине это место казалось особенным. И он не хотел портить ее, заявляя, что она принадлежит ему, даже если это ненадолго. Однако, пока он шел, лифт звякнул, и Томми мгновенно замедлил шаг, чтобы понаблюдать за ближайшим к лифту углом. Он услышал легкие шаги, затем Гипнос вышел из-за угла с чем-то темно-синим на руке. Темноволосый герой заметил его почти сразу, и они помахали друг другу, прежде чем Гипнос подошел к ним. Гипнос, мысленно продекламировал Томми, тихий герой. Держится особняком и не боится запудрить тебе мозги, если ты его разозлишь. Вероятно, лучше всего соответствовать его энергии. Молчи и не задавай слишком много вопросов. Не будь назойливым. — Привет, Томми. — Гипнос поздоровался, как только оказался в пределах слышимости. Он взглянул на часы. — Я не думал, что ты уже встанешь. Томми пожал плечами, понизив голос, чтобы соответствовать монотонному голосу героя. — Сейчас только семь тридцать. -—Он решает не упоминать, что не спал с четырех. — Кроме того, я должен привыкнуть рано просыпаться, верно? Гипнос на мгновение нахмурился. — Я имею в виду ... только если у тебя утреннее или ночное патрулирование. Или у тебя назначена тренировка ни свет ни заря. Обычно я даже не встаю раньше полудня в большинстве дней. Но прошлой ночью у меня был ночной патруль, поэтому я спустился, чтобы принести тебе смену одежды, прежде чем позавтракать и лечь спать. Томми сделал паузу, искренне удивленный. — Одежду? — Да. — Гипнос пожал плечами. — Ты примерно того же роста, что и Эреб. Поэтому Харон попросил его раздобыть для тебя смену одежды, ты же не будешь драться в джинсах? - Он усмехнулся, протягивая ему небольшую стопку одежды. — ... О. — Томми взял предложенную одежду. — Спасибо ... Я ... Я постараюсь вернуть это как можно скорее. Гипнос просто промычал в знак согласия. Они некоторое время стояли в неловком молчании, пока Томми пытался что-то сказать. Он пытался соответствовать энергии этого парня, но тот был ... странным. Защитные очки не позволяли его глазам что-либо выдать, и тон его был все тем же незаинтересованным, монотонным каждый раз, когда он говорил. Как будто этот парень был роботом. Если бы Томми не потратил целых два часа, исследуя кроличью нору за кроличьей норой на предмет возможной гибридности этого парня, он мог бы даже поверить, что он был роботом. Он понятия не имел, что даже сказать этому человеку. Затем, когда тишина начала казаться удушающей, Гипнос переступил с ноги на ногу. - Хочешь позавтракать со мной и моими друзьями? Его голос был ровным, как будто ему было все равно в любом случае. Но Томми достаточно раз встречался как с супер злодеями, так и с теневыми бизнесменами, чтобы знать, что означает этот тон. Был вариант, который Гипнос хотел, чтобы он выбрал, и он был бы раздражен или разочарован, если бы не выбрал правильный. А Томми, черт возьми, нужно было быть с ним на хорошей стороне. Ему не нужно было раздражать единственного героя, которому, казалось, было не все равно, проведет ли он ночь в "Кресент парке". Единственная проблема? Он не смог расшифровать, какого ответа хотел герой. Если бы он сказал "да", и это был неправильный выбор, Томми пришлось бы сидеть в кафетерии с Гипнозос, Огнем души и Миражом бог знает сколько времени. Затем ему пришлось бы вытерпеть вежливую, но раздраженную светскую беседу, пока он поглощал завтрак, который, вероятно, не смог бы съесть, - прежде чем убежать обратно в комнату для сна и прятаться там до своей демонстрации. Но если он скажет "нет", и это будет неправильный выбор, тогда его встретят вопросами о том, почему он не хочет идти. Ему пришлось бы попытаться вернуться назад, чтобы выбрать правильный ответ, но это вызвало бы еще больше вопросов. Это был беспроигрышный сценарий. Томми долго наблюдал за ним, пока его разум был в смятении, наблюдал за его ртом в поисках подергивания губ, напряжения в конечностях, чего угодно, что могло бы указать на правильный ответ. Но у него заканчивалось время. Гипнос задал вопрос три секунды назад - и у него было еще около трех секунд, прежде чем он слишком долго ждал ответа. Что означало, что пришло время для плана б. Будьте расплывчаты и добейтесь от них ответа. — Я имею в виду... — Начал он неуверенно. — Я не хочу мешать тебе и твоим друзьям завтракать... — Пробормотал он. Выражение лица Гипноса немного смягчилось, но на самом деле он несколько секунд ничего не говорил. Он чувствовал, что герой смотрит на него снизу вверх - очень похоже на то, что делал с ним Томми. За исключением того, что на этот раз Томми не мог быть уверен, куда он смотрит и что чувствует по этому поводу из-за очков. Затем Гипнос глубоко вздохнул, словно собираясь с силами, прежде чем слабо улыбнуться. - Я бы не пригласил тебя, если бы они были бы против. Я пойму, если ты не хочешь приходить. Я знаю, это тяжело, и я не хочу тебя огорчать. Как насчет того, чтобы я мог просто тебе принести что-нибудь? Крылья Томми расслабились. Теперь, когда он получил ответ, которого хотел Гипнос. Поэтому он кивнул. — Если ты не возражаешь. Герой кивнул в ответ. — У тебя есть какие-нибудь ограничения в еде? Я думаю, Харон говорил, что ему нельзя есть много мяса, и он отказывается есть курицу. Ты такой же? Ладно, может быть, он сможет съесть что-нибудь, о чем потом не пожалеет. — Хм, вообще-то, да. Я тоже не могу есть яйца, но все остальное в порядке. Аллергии или чего-то похожего нет. Гипнос кивнул, затем повернулся и направился по коридору, его зеленый плащ разметался по коридору. Томми проскользнул обратно в комнату для сна и почувствовал материал одежды между пальцами. К счастью, сзади у него были отверстия для крыльев. Это означало, что он действительно сможет их носить. Хотя тот факт, что у них были прорези для крыльев, был странным. У Эребуса не было крыльев, так зачем ему рубашка с разрезами? Решив разобраться с этим позже, Томми снял толстовку и переоделся, удивленный, когда одежда действительно пришлась ему впору. К тому же, его крылья удобно пролезали в отверстия. Так что это все, что действительно имело значение. Сама рубашка была свободного покроя, сшитая из того эластичного, переливающегося материала, из которого шьют спортивную одежду. И шорты были похожи. Они заканчивались прямо у его колен и были немного мешковатыми, но в них было бы неплохо драться. Про себя он пожалел, что они не синие, а красные. Как и его крылья! У него красивый и смертоносный оттенок леденцово-красного, такой можно увидеть у лягушек с ядовитыми дротиками. И ему это понравилось. Он всегда терпеть не может скрывать это. Раздался тихий стук в дверь, который вывел его из задумчивости. Томми приоткрыл дверь и только когда увидел, что это всего лишь Гипнос. Темноволосый герой поднял коричневый пакет. — Завтрак. Я не был уверен, сможешь ли ты есть блинчики и вафли, потому что в них яйца, поэтому я просто принес тебе то, что, как я знал, подойдет. — Пауза. — Я также принес тебе немного воды и энергетических добавок. — Ох. Эм, спасибо. — Он взял пакет. — Ты мог этого не делать... Гипнос пожал плечами. — Я бы не стал этого делать, если бы ты был против. — Он оглядел Томми. — Одежда хорошо сидит? Харон волновался, что она не подойдет. — О, нет, они отлично сидят. Больше всего я удивлен, что там были дырки для крыльев. Признался он, распушив крылья, прежде чем снова их опустить. — Знаешь, поскольку я у Эребуса не видел крыльев. Гипнос просто промычал в знак согласия. Между ними было несколько мгновений тишины, во время которых Томми переминался с ноги на ногу, прежде чем герой заговорил снова. — Что ж, я оставляю тебя с этим. Когда вы будете готовы к демонстрации, просто позвоните на стойку регистрации и сообщите им. Кто-нибудь спустится за вами. Томми просто кивнул. — Верно. Еще раз спасибо, Гипнос. Он кивнул, затем вышел из комнаты, тихо захлопнув за собой дверь. Томми снова устроился на маленьком свертке из одеял и подушек и с благодарностью съел картофельные оладьи. Они были теплыми и уняли яму беспокойства, поселившуюся в его животе после разговора с героем. Примерно в середине дня Томми решил, что позвонит им и скажет, что готов. На самом деле, он был готов в тот момент, когда проснулся. Он, безусловно, делал это раньше, так что он привык просыпаться и сразу же нуждаться в драке. Но он решил, что никто больше не проснется в четыре утра, поэтому он решил, что ему следует подождать. К тому же, это дало ему время сделать растяжку и несколько общих разминок. После разминки Томми провел утро, освежая в памяти героев, с которыми он может столкнуться сегодня, а также складывая одеяла и подушки, которыми пользовался накануне вечером. В конце концов, он занял комнату всего на одну ночь. Он не хотел оставлять беспорядок - даже если она действительно принадлежала герою. Когда ему предложат эту работу - потому что он не может потерпеть неудачу, он отказывается - они, вероятно, отправят его обратно на улицу. На самом деле это нечестно, но герои не славятся честностью, так что это не было неожиданностью. Кроме того, зарплата у героев безумная. Он, вероятно, смог бы позволить себе шикарную квартиру в течение нескольких месяцев. После звонка на стойку регистрации и объяснения, что ему сказал Гипнос, секретарша сказала ему сидеть тихо, пока она пришлет кого-нибудь за ним. Что он и сделал. Он сидел, прижавшись плечом к стене, и прокручивал что-то в телефоне, стараясь вести себя как можно более непринужденно, на случай, если этот герой не постучит. На самом деле, Томми прислушивался к шуму снаружи комнаты. Он прислушивался к каждому звонку лифта, каждому приглушенному разговору о какой-нибудь офисной драме и каждому звуку шагов, когда они проходили мимо комнаты, в которой он находился. Пока никто не перестал. К счастью, кто бы там ни был, в дверь постучали, и Томми вскочил на ноги, прежде чем распахнуть дверь. Ему пришлось побороть желание отпрянуть назад, когда Харон оказался по другую сторону двери. Он открыл дверь до конца, молясь, чтобы Харон не заметил его колебаний. К сожалению, он не смог сдержать легкое подрагивание крыльев при виде главного героя. И что вдвойне прискорбно, Харон заметил, как он поморщился. — Все в порядке, приятель? — Он нахмурился. Томми кивнул, изобразив нервную улыбку. — Я в порядке, сэр. Извините, я просто не ожидал вас увидеть. — Нет? — Он что-то напевал, махнув Томми следовать за ним, что тот быстро и сделал. — А кого ты ожидал увидеть? Буквально кто угодно. Шепчет его разум. Ты герой номер один. Почему ты бегаешь вокруг да около, общаясь с подростками? Но вместо того, чтобы сказать это, он просто пожал плечами и засунул руки в карманы толстовки - определенно не для того, чтобы скрыть, как они дрожат. — Я не уверен, честно говоря.. Я подумал, может быть, Гипнос придет за мной, раз уж именно он позволил мне остаться здесь. — Что ж, надеюсь, ты не возражаешь, что это был я. — Харон усмехнулся, нажимая кнопку вызова лифта. — Если тебя возьмут на работу, мы будем часто видеться. Как будто это должно было помочь. Они замолчали, и Томми потратил время на то, чтобы проанализировать то, что он знал. У Харона разбитое сердце, но он не выносит никакого дерьма. Вероятно, он привык получать то, что хочет, без вопросов. Быть увиденным, но не услышанным. Держи рот на замке, делай, что тебе говорят, и веди себя уважительно. Как ни странно, профиль главного героя в его голове был похож на тот, который у него есть для Статика. За вычетом части с кровоточащим сердцем. Лифт открылся, и Томми приучил себя к чему-то совершенному. Послушный и тихий. Он последовал за Хароном в лифт, сложив руки за спиной. Он занял место сбоку и позади Харона - и герой странно посмотрел на него, нажимая другую кнопку. — Ты уверен, что с тобой все в порядке, приятель? Ты, кажется, на взводе. — Я в порядке, сэр. — Он кивнул, сохраняя спокойный тон, прежде чем слегка улыбнуться. — Просто немного нервничаю. При этих словах Харон немного смягчился. — Ну, не волнуйся. Я знаю, ты отлично справишься. Пелей будет с тобой помягче. Значит, он будет демонстрировать с Пелеем. Не очень хорошо, но он мог бы с этим поработать. Пелей обладает высокой квалификацией, и его почти никогда не видят за пределами патрулей. Безжалостен в полевых условиях. Вероятно, слишком серьезно относится к своей работе. Проявляйте уважение, будьте с ним на хорошей стороне, и все будет хорошо. — Кто-нибудь еще там будет? — Спросил Томми, глядя на Харона с небольшим количеством нервной энергии. — Я, Капитан, Смотритель, Эребус и сам Пелей. Призрак тоже может быть там, но я думаю, что он и Спитфайр ушли в свою комнату. — Он постучал пальцами по рукам. Мираж тоже должен был быть там, но Огонь души все еще дрыхнет, так что Гипнос занял его место. Капитан служил на флоте. Вероятно, похож на Харона. Быть увиденным, а не услышанным и выполнять приказы. Начальник - своего рода отшельник. Мало разговаривает с людьми. Держитесь подальше от него и отвечайте коротко и четко. Эреб был харизматичным и представительным человеком. Любимец фанатов. Вероятно, хочет, чтобы соглашатель повысил его эго. Будьте сговорчивы. Будьте симпатичны. Не раздражайте. Но Призрак и Спитфайр? Томми понятия не имел, кто эти двое. Но если он о них не слышал, они, скорее всего, не представляли угрозы - поэтому он выбросил это из головы. Он глубоко вздохнул и придал своему выражению лица что-то близкое к нейтральному. Ему нужно сохранять спокойствие и не терять голову, чтобы справиться с этим. Он мог создать свою личность такой, какой все хотели. Он мог бы это сделать. Он бы это сделал. В конце концов, он занимался этим большую часть своей жизни. Итак, какое дополнительное давление оказало нахождение посреди вражеской территории и преформирование перед тремя лучшими героями? С ним все было бы в порядке. Вероятно. Лифт открылся, и Томми немного расслабился, когда они вышли из замкнутого пространства и вошли в помещение, похожее на спортзал. Было несколько тренажеров для поднятия тяжестей, которые он мог разобрать своими силами и швырнуть куда попало, если понадобится, так что это было мгновенным облегчением. Там также были беговые дорожки, гребные тренажеры и те штуковины, похожие на велосипеды, стоящие рядами, причем некоторые из них использовались другими героями явно в тренировочном снаряжении и простых масках на лицах. Они не обращают на него и Харона никакого внимания, быстро проходя через главный зал к предмету, похожему на матовое стекло, из которого состоит стена отдельной комнаты. — Эти комнаты предназначены для спаррингов и тренировки способностей. Именно там мы проведем вашу демонстрацию. И не беспокойтесь о шуме. Эти стены довольно звукоизоляционные. Томми молча кивнул, продолжая следовать за героем к двери. Харон проводит пальцем по карточке и открывает ее. Какой бы разговор ни происходил в комнате, он замолкает, когда он входит за ним. Он сохраняет нейтральное выражение лица и быстро просматривает территорию. — Ребенок? Ты дерешься с ребенком? Ты серьезно? — Произносит новый голос, и хрупкий покой Томми разбивается вдребезги. — Отвали, я не ребенок! — Он огрызается в ответ, бросая свирепый взгляд на человека, который это сказал. Его взгляд останавливается на Эребусе, который выглядит слегка шокированным его репликой, и Томми внутренне морщится. Но затем Эребус радостно ухмыляется. — Правда? — Спрашивает он с дразнящей ноткой в голосе. — Ты выглядишь лет на двенадцать. К лицу Томми приливает жар, и он свирепеет. — Мне семнадцать, придурок. — Эээ, картошка, помидор или что там еще. — Эреб рассмеялся, и это прозвучало немного искаженно из-за модификатора его голоса. — В любом случае, он еще ребенок. О, этот парень был ублюдком. К черту все, что говорили новостные агентства об этом парне как о харизматичном или обаятельном. Он был просто ублюдком. Но все в порядке. Он хочет быть мудаком? Тогда Томми снова станет придурком. Итак, Томми закатил глаза, игнорируя улыбку, угрожающую растянуться на его губах. — Да, хорошо. — Он бросил на него преувеличенный взгляд. — Как будто я собираюсь прислушиваться к мнению бумера. Кто-то заливается смехом, когда лицо Эребуса искажается от шока, его щеки краснеют, а уши раздуваются. Фантомные гибриды, по-видимому, окрашиваются в синий цвет, отмечает Томми, оглядывая остальную часть комнаты. На стене висели небольшие, крyго-образные мишени, а с потолка свисали обручи на веревках, что немного напомнило Томми воздушных гимнастов в цирке. Но затем его взгляд остановился на других людях в комнате, и он побледнел. Вся гребаная Комиссия Героев сидела на скамейке всего в пятнадцати футах от него. И они уставились на него так, словно никогда в жизни не видели другого человека. У капитана заблестели глаза, как будто она была взволнована, Страж выглядел удивленным, если не слегка обеспокоенным, а Харон выглядел странно. Он почти сказал бы, что выглядел влюбленным, но, вероятно, дело было не в этом. Гипнос выглядел так, словно засыпал, забившись в угол между стеной и скамейкой на полу, натянув плащ до подбородка. Еще один взрыв смеха, и взгляд Томми прикован к розовощекому Пиглинскому гибриду на краю скамейки, согнувшемуся пополам от смеха. Пелей. Маски в виде черепа стервятника нигде не было видно, на ее месте была простая черная ткань с перьями, закрывающая все, от носа до линии роста волос. Он смахнул несуществующую слезу и сделал еще один глубокий вдох, чтобы восстановить самообладание. Эреб бросил на него убийственный взгляд. — Te-Пелей! — Он почти скулит, и Томми приходится подавить желание рассмеяться или усмехнуться его тону. — Что? Мне нельзя смеяться? — Спрашивает он поразительно глубоким голосом. — Только не тогда, когда кто-то насмехается надо мной! —  Эреб заскулил сильнее, подходя и тяжело опираясь на своего товарища по команде. — Ты должен был заступиться за меня! — Против ребенка? — Пелей невозмутимо поднял бровь. Эреб надулся в ответ, но Пелей продолжил, прежде чем ублюдок успел заскулить еще больше. — Вообще-то, подожди. — Он посмотрел на Харона. — Почему я тот, кто сражается с ним? — Ты лучший вариант, который был сегодня свободен. — Харон объяснил. — Я знаю, ты умеешь контролировать свою силу, когда это важно, и мне нужен кто-то, кто может сдерживать свои удары и не причинять вреда потенциальному новичку. — Он усмехнулся. Пелей только нахмурился и переступил с ноги на ногу, когда его красные глаза снова обратились к Томми. — Я не... — Он поморщился. — Мне не нравится мысль о драке с каким-то только что окончившим школу парнем. — Ну... — Харон закусил губу. — На самом деле у нас нет другого выбора. Единственной возможностью был бы Спитфайр, но он и Призрак выходные сегодня. Я не хочу вызывать их в их выходной день. — Я мог бы это сделать! — Сияя, пропищал Эребус. — Я надел свою обивку, со мной все будет в порядке! Теперь настала очередь Харона поморщиться. Но прежде чем он успел что-либо сказать, до мозга Томми наконец дошло. — Подожди, ты хочешь сказать, что все еще хочешь, чтобы я провел свою демонстрацию? - Спросил Томми, удивленно моргая. — Я думал... Я думал, что все испортил. Его мозг заполняется. Я думал, что потерпел неудачу. Харон покачал головой. — Хорошо иметь искру гнева здесь и там особенно в качестве героя. Помогает, если знаешь, где ее применить. — О ... — Говорит Томми, загоняя свою энергию в коробку. Быть увиденным, а не услышанным. Быть увиденным, а не услышанным. Его разум поет, так эм, что я должен...? — Он замолчал, не зная, как это сформулировать. — О, просто брось толстовку на скамейку и сними носки и обувь, прежде чем вставать на мат. — Сказал Харон, садясь на скамейку рядом с Капитаном. — Бери посох, и вы двое сможете начать, когда будете готовы. Пока ты уверен, Эреб? Эреб взволнованно кивнул и начал стаскивать пальто, которое было на нем. Восприняв это как сигнал, Томми начал стягивать через голову толстовку, чтобы снять ее. Он сложил его на краю скамейки, затем засунул под него носки и туфли на полу. Затем он глубоко вздохнул, схватил посох и занял место в углу коврика. Эреб сделал то же самое, взволнованно схватив посох и расположившись по другую сторону коврика. Томми почувствовал, как его силы гудят под кончиками пальцев в предвкушении, и встал в боевую стойку, расправив крылья. Стоящий напротив него Эреб был фактически в том же наряде, что и он сам, за исключением того, что его рубашка была более объемной - как будто под ней была подкладка, чтобы убедиться, что он на самом деле не пострадал. В этом есть смысл. Томми неизвестен - они не знают, какой урон он может нанести. И они не узнают, пока не станет слишком поздно. Он самодовольно думает. — Хорошо, ребята. — Говорит Харон, хлопая в ладоши. — Правила таковы: не летать, не бить, когда кто-то лежит и никаких дешевых ударов в пах. — Он хихикнул. — Постарайтесь на самом деле не причинять друг другу вреда, хорошо? Это всего лишь демонстрация. Придерживайтесь основ. Силы разрешены, но их нельзя использовать рядом с головой или шеей - или использовать, чтобы вывести человека из его владений. Например: Томми, не используй свой телекинез на Эребусе, чтобы поднять его в воздух. И Эребус — Его тон стал дразнящим, и он игриво посмотрел на своего товарища по команде. — Нет, нет, не заворачивай голову Томми в теневой шар, понял? — Ой, да ладно. — Эреб заскулил. — Всего один маленький шарик пустоты? Пожалуйста? — Ни в коем случае. — Вмешалась Капитан. — Мы не хотим спугнуть его еще до того, как он начнет. — Лааааднооо. — Эреб фыркнул, принимая боевую стойку, с дразнящей ухмылкой на лице под белой временной маской из перьев - похожей на ту, что носили Харон и Пелей. — Ты готов, малыш? — Я не ребенок. — Томми ответил мгновенно, хотя и не позволил себе запальчивости. Улыбка героя немного дрогнула, как будто он был смущен  и Томми зашевелился. Эребус отступил на полшага и едва успел увернуться от Томми, который намеревался нанести удар ему в грудь. — Ах ты, маленький ... — и Томми снова двинулся, используя крылья, чтобы маневрировать от посоха Эребуса, который ударился о воздух там, где он только что был, не причинив вреда. Они посмотрели друг на друга, и взгляд Томми сфокусировался на герое. Это всего лишь демонстрация, пытается напомнить он себе, кружа над Эребусом. Ты не участвуешь в настоящем бою. Ты в порядке. Ты просто тренируешься. Тебе не грозит реальная опасность. Но это так. Часть его разума упорствует. - "Я нахожусь в опасности. Я злодей посреди вражеской территории без оружия и маски. Прямо сейчас я буквально в большой опасности". Он глубоко вздохнул, чтобы выбросить это из головы, и изучил позу Эреба, ожидая следующего шага. Герой легко держался на ногах, но, похоже, его равновесие было не слишком хорошим. Что было странно для призрачного гибрида, но у него не было времени слишком много думать об этом. Его пальцы сжимали посох, а теплые карие глаза следили за движениями Томми с другого конца ковра. Томми увидел, как напряглись его мышцы, и за полсекунды до того, как Эреб двинулся, понял, что тот нанесет удар. Конечно же, Эребус бросился вперед с посохом в руке. Томми мгновенно отступил в защиту, чтобы заблокировать атаку, сделав шаг назад, чтобы отразить удар. Громкий лязг раздался в воздухе, когда их посохи столкнулись, и Томми быстро поискал слабое место. Конечно же, ноги Эребуса были слишком далеко расставлены, а Томми оказался дальше, чем ожидалось, когда последовал удар. Итак, он одарил героя язвительной ухмылкой и активировал его способности. Он почувствовал, как его энергия обвилась вокруг лодыжки Эреба, и отвел ногу в сторону, чтобы сбросить его, заставив того взвизгнуть от неожиданности и отшатнуться. Воспользовавшись моментом, Томми бросился вперед и ударил его прямо в грудь, отчего герой растянулся на полу. Всего на полсекунды Томми почувствовал себя победителем, прежде чем раздался звук хрустящих костей и его желудок сжался. Эреб резко взвизгнул от боли, и внезапно рядом оказались Харон и Пелей, они склонились над Эребом с почти паническим видом, отчего перья Харона встали дыбом. Томми отступил на несколько шагов, сжимая в руках посох, не зная, что делать. — Ты в порядке? — Харон спрашивает Эреба низким голосом, проводя руками по лицу. — Я в порядке, пап, клянусь. — И сердце Томми замерло. О черт. Он только что причинил боль сыну героя номер один. Перед ним. Черт. — Ты уверен? - Спросил Пелей, помогая Эребу сесть, пока его руки порхали по спине. — Тебе нужно в больничное крыло? — Нет, серьезно, я в порядке. Клянусь. Помоги мне подняться? — После минутного тихого спора Пелей поставил Эреба на ноги. Призрачный гибрид с болезненным выражением лица потянул спину, дергая за подкладку, которая была у него под рубашкой. — Ничего не сломано. Подкладка сделала свое дело. Все хорошо. — Я, эм... — Томми вздрогнул, сжимая кулаки и крепче вцепляясь в посох. — Я сожалею. Я не знаю, что я сделал, но мне так жаль... — Он тяжело сглотнул, моля всех существующих богов, чтобы они поверили ему. Что Харон не бросит его в тюрьму за ранение одного из его товарищей по команде - его сына. Эребус заговорил первым. — Все в порядке, Томми. Я даже не ранен - просто немного побаливает. Я клянусь. — Ты уверен? — Спросил Харон, его руки зависли рядом с Эребусом, как будто он был в двух секундах от того, чтобы упасть в обморок. — Твои... — Он прервал предложение, затем взглянул на Томми. — ... Они хрупкие, понимаешь? Пелей кивнул. — Тебе следует хотя бы сходить к Лотосу. Просто на всякий случай. Эреб закатил глаза, но на его губах играла улыбка. — Прекрасно. Вы оба такие несушки. — Он пошутил, слегка толкнув Пелея в плечо. Харон заметно расслабился и кивнул. — Тогда продолжай. И Пелей, убедись, что он действительно пойдет к Лотосу. Я закончу здесь. Томми напрягся, услышав подтекст этого, но Эребус просто кивнул. Пелей бросил Эребусу толстовку, и они вдвоем выскользнули из комнаты для спаррингов. Что оставило Томми наедине с четырьмя из десяти лучших героев. Даже если Гипнос технически спал. Он плотно прижал крылья к спине и сложил руки перед собой. Он не отрывал взгляда от пола, ожидая, когда ему прикажут убираться. Ждет, когда кто-нибудь проклянет его и запретит появляться в башне героев. Ждет, когда его отправят обратно в Лигу со стыдом, пропитавшим его перья. Ждет, когда они фактически приговорят его к его судьбе. Потому что он потерпел неудачу. Он провалил свою первую крупную миссию, и Лига была бы не слишком этому рада. Если бы они его не убили, они бы бросили его. Но вместо этого... — Ну, Томми... — Капитан начал, и Томми немного напрягся. — Я думаю, что говорю от имени остальных членов правления, когда спрашиваю, когда ты можешь начать?  Что? Томми моргнул и, вскинув голову, уставился на нее. — А? Она просияла еще шире. — Когда ты сможешь начать? — Я-я не облажался? — Ты только что уложил одного из десяти лучших героев города за три минуты. Я думаю, было бы глупо не нанять тебя. — Сказал Страж. — Итак, когда ты сможешь начать? — Немедленно! — Нетерпеливо сказал Томми, его крылья слегка расправились, что было единственным физическим проявлением его радости от того, что он не провалил свою миссию. Выражения их лиц смягчились, и Харон просиял. — Тогда решено! Ты получишь бонус за подписание контракта, как только мы переведем твои банковский счёта в платежную ведомость, но сейчас мне просто нужно знать, каким ты хочешь видеть имя своего героя. — Он щелкнул ручкой и взял папку с документами, которая, очевидно, была спрятана под скамейкой. — Прозвище для оформления документов. — Пересмешник. Я хочу, чтобы меня звали Пересмешник, — сказал он с ухмылкой.