A Mockingbird In The Crows Nest

Ночью после третьего патрулирования Томми - на этот раз с Хароном и Эребом - Томми включает душ в своей ванной и делает глубокий вдох. К счастью, было не слишком поздно, так что включение душа, надеюсь, не нарушит сон Таббо или Ранбу. Но Томми не собирался принимать душ. Вместо этого он открыл купленный ноутбук и нерешительно подключил жесткий диск, который украл из офиса Харона. Он ожидал, что его встретит брандмауэр или что-то в этом роде. Какая-то система безопасности, которую ему нужно будет обойти, прежде чем он сможет получить доступ к содержимому. Или, может быть, хотя бы пароль? Но нет. К его удивлению, программа просто начала загружать папку без какого-либо сопротивления. Ни защиты, ни брандмауэра, ни пароля - ничего. Томми улыбнулся своей удаче и набрал номер Раптора на своем одноразовом телефоне, ожидая окончания разговора. Его первый звонок остался без ответа, но это было ожидаемо. Раптор всегда оставлял первый звонок без ответа. Затем его второй звонок остался без ответа. Чуть менее ожидаемый, но не неслыханный. Затем, к счастью, его наставник ответил на третий звонок. — Векс! — начал наставник, и в голосе его послышалось облегчение из крошечного динамика телефона. — Я уже начал беспокоиться. — Томми почувствовал, как жар приливает к его щекам при мысли о том, что его наставник беспокоится. — Мы не получали от тебя известий уже несколько недель. Как продвигается миссия? Есть новости? — Харон пригласил меня к себе в офис около недели назад. — Томми ухмыльнулся. — Мне удалось тайком вынести жесткий диск, и я собираюсь его просмотреть. — Молодец! — Говорит Раптор, и прилив гордости переполняет его организм от похвалы. — Что на нем? Есть ли брандмауэр? — Нет, брандмауэра нет. — говорит Томми, озабоченно постукивая пальцами по краю своего ноутбука и наблюдая, как файлы наконец заканчивают загрузку. Когда они наконец появились на его рабочем столе, он дважды щелкнул по папке. — Сейчас я открываю файлы. Он просмотрел несколько папок, которые хранились там, и его взгляд упал на одну с надписью ‘Академия’. Джекпот. Он нетерпеливо нажал на нее, его крылья распушились в возбужденном ожидании, пока она медленно загружалась. Когда она, наконец, загружается, его волнение сменяется замешательством, когда он видит содержимое. Можно было бы подумать, что в папке с надписью "Академия" должны быть документы, но там их не было. Ни единого документа Word или какого-либо зашифрованного файла. Ничего. Это были просто картинки. Конечно, их были сотни. Но все равно это были просто картинки. Но, может быть, это были чертежи? Может быть, это были отсканированные документы, а не просто файлы 'raw'? Это имело бы смысл. Итак, он нажал на один из них. Его встретила фотография Харона в полном костюме - маска с птичьим черепом и все такое. Его темное крыло обвивалось вокруг какого-то молодого героя, которого Томми смутно узнал, из другого города. Они сияли в камеру, и улыбка Харона была теплой и доброй, когда они держали диплом в рамке. Нахмурившись, Томми нажал на следующий. Это было то же самое. Харон в полном костюме, с крыльями, обернутым вокруг какого-то сияющего героя, держащего в руках нетронутый диплом в рамке на фоне красной занавески. Томми просматривал фотографию за фотографией. Харон тепло улыбается в камеру, а рядом с ним какой-то неизвестный герой. Ну и дерьмо. — Векс? — Голос Раптора прорвался сквозь оцепенение, в котором застрял Томми, возвращая его в реальность. — Что на нем? — Это... Подожди, дай мне открыть одну из других папок. — Пробормотал Томми, отказываясь от этого файла и переходя к безымянному. Честно говоря, ему следовало начать с этого. Безымянная папка означала секреты. Вещи, которые он хотел скрыть. Папка из академии, вероятно, была приманкой. Но когда он нажал на первую картинку в этой папке, его сердце упало. Почему-то эта папка разочаровала еще больше, чем предыдущая. Это были просто изображения птиц. Некоторые были размытыми, и Томми предположил, что эти яркие пятна были колибри. Хотя большинство из них, насколько он мог судить, были воронами. Было даже несколько фотографий гнезда с птенцами вороны, когда они росли на каком-то балконе. Но в остальном там были несколько орлов, ястребы, одна или две совы и даже пара дятлов. Но независимо от того, насколько милыми или прикольными были эти фотографии, он был обречен. — О нет... — Томми замолкает, его сердце еще больше замирает, когда он ищет каждый файл на жестком диске в поисках любого клочка информации, который мог быть спрятан. Но там ничего нет. Просто фотографии бессмысленного дерьма. Никаких секретов. Никаких удостоверений личности. Никаких чертежей. Никаких скрытых файлов. Ничего. Томми украл барахло . — Векс? — Сказал Раптор, теперь его голос был намного серьезнее. — Что происходит? — Жесткий диск бесполезен... — Тихо признается Томми, снова прокручивая фотографии с отчаянием в глазах. — На нем ничего нет. Просто его фотографии с героями и тонна фотографий птиц. Прайм, почему здесь так много птиц. Он останавливает свою лихорадочную прокрутку, когда слышит, как его наставник ворчит ему на ухо. — Ты, блядь, издеваешься надо мной... Одна вещь, которую ты взял, бесполезна? Вся гордость, которую он, возможно, испытывал от похвалы ранее, мгновенно угасает от тона его наставника, и он переходит на осторожный, но извиняющийся тон. Не нужно злить его еще больше. — Извините, сэр... Я не хотел вас разочаровывать. — Я не собираюсь говорить, что это нормально, потому что это не так, — огрызается он, и крылья Томми прижимаются к его спине. Он ненавидит, когда Раптор ведет себя подобным образом. Но прямо сейчас он просто рад, что находится не в пределах досягаемости. — Но, к счастью, я уже знаю, как ты можешь загладить свою вину. При этих словах Томми мгновенно вытянулся по стойке "смирно", хотя его наставник не мог видеть его по телефону. — У нас планируется ограбление. — Он начинает, и к Томми возвращается возбуждение, когда он слушает. — Через неделю мы собираемся проделать дыру в Новостной Башне, чтобы отвлечь внимание. Герои будут заняты этим, пока мы совершаем небольшую закупку в доках. — Раптор мрачно усмехнулся, а Томми просиял. — Твоя работа - увести героев как можно дальше от этой башни и доков. Нам нужно, чтобы они как можно дольше задерживались. — Понял. — Он ответил мгновенно, кивнув. — Я справлюсь, Раптор. Я обещаю. Раптор прочерикал, и его голос был мягче, когда он ответил. — Я знаю, что ты сможешь, певчая птичка. — Томми смутился от прозвища. — Помни, через неделю с сегодняшнего дня. Удар прозвучит ровно в час сорок пять ночи. Держи героев подальше. Понятно? Томми резко кивнул. — Да, сэр. — Хорошо. — Он прочирикал. — Мне нужно идти на встречу. Но послушай, в следующий раз, когда ты будешь в офисе самого могущественного героя в стране, может быть, украдешь что-то большее, чем бесполезный жесткий диск, а? — Постараюсь! — Сказал Томми, слегка поморщившись. — Я буду на связи. — Скоро поговорим, Векс. — и затем он повесил трубку. Облегченно вздохнув, Томми прислонился к стене и расправляя крылья. Душ все еще работал, но он не включил горячую воду, так что не было никакого пара, от которого ему было бы душно или что-то в этом роде. Если уж на то пошло, он действительно немного замерз после того звонка. Что было странно. Он ожидал почувствовать облегчение после того, как наконец поговорил со своим наставником. У него не было ни минуты свободного времени вне стен этой ванной - поэтому он предположил, что почувствует себя лучше после разговора с кем-нибудь. Но Раптор был прав. Ему нужно было действовать лучше. Закрыв все файлы, Томми закрыл свой ноутбук и закрыл глаза, чтобы успокоить дыхание. Он планировал на самом деле принять душ, когда закончит со звонком. Но сейчас он не чувствует себя готовым к этому. Общение с наставником оставило у него чувство... Странности. Если бы он не знал ничего лучшего, Томми почти думает, что ему захотелось бы плакать. Он на самом деле не понимает почему. Прямо сейчас он просто хотел спать. Итак, это то, что он сделал. Он выключил воду и переоделся в пижаму, сбрызнув волосы водой, чтобы они хотя бы выглядели так, будто он действительно принял душ. Затем он высунул голову из комнаты для гостей, чтобы посмотреть, встали ли Таббо и Ранбу. Он заметил их вдвоем на диване, они крепко спали, а их служебные животные свернулись калачиком рядом с ними, пока по телевизору крутили фильм. Так тихо, как только мог, он метнулся на кухню, чтобы взять стакан воды со льдом, прежде чем вернуться. Он выпил часть этого, сидя на краю кровати, глубоко дыша и поправляя крылья, которые были прижаты к спине. Наконец, он свернулся калачиком под одеялом и уставился в стену, натягивая одеяло до подбородка. У него много дел на предстоящей неделе, и это уже невероятно его напрягает. Но, в конце концов, стресс того стоил. Все это - отсутствие уединения, ощущение небезопасности, беспокойные ночи - однажды того стоило. Ему просто нужно набраться терпения. Не прошло и двух дней после его разговора с Раптором, Лотос подарил ему костюм героя. И это было ... действительно здорово. На нем была полоска ярко-красной ткани, которую завязывали на затылке, чтобы прикрыть глаза, наколенники, выкрашенные светоотражающей красной краской, ботинки с серебристыми набалдашниками и слегка пружинистыми задниками, чтобы смягчить удар при падении на землю, и тонны набивки на груди и животе - предположительно, чтобы свести к минимуму раны и ушибы. Лотос предложил ему кучу различных аксессуаров, но Томми отказался от них всех. Повязки на голову, держатель для конского хвоста из перьев, серьги, нарукавные ремешки, фонарики на ботинках - он отказался от всего этого. Он не видел смысла в том, чтобы на его костюме было что-то чисто косметическое. Ему просто нужно было что-то функциональное. Что-то, что защитило бы его и его личность в бою. И базовый костюм идеально подходил для этого. У него был пояс с кинжалом, заправленным в ножны, и маленький, спрятанный в сапоге карманный нож, который, как ему сказали, предназначался только для экстренных случаев, - и у него были ремни, которые перекидывались через грудь и соединялись между крыльями на спине, где его посох удерживается в сложенном виде. Это было просто... приятно. И вот, в ту ночь, когда Раптор сказал, что Новостная башня будет атакована, Томми занервничал. Не нервничал по поводу того, что произойдет... Нет, он знал, чего от этого ожидать. Он видел, как они взрывали склады раньше, наверняка взрыв Новостной башни не сильно будет отличаться. Вместо этого он нервничал из-за Эребуса. Предполагалось, что он будет патрулировать с ним один из торговых районов на окраине центрального города, но он нервничал. Он должен был увести героя от Новостной башни, но их патруль провел их прямо мимо нее . Как, черт возьми, он должен был оттащить героя на время, достаточное для атаки его наставника? Особенно таким образом, чтобы не вызвать подозрений. Не мог же он просто предложить им сбежать от патруля. Он прикладывает столько усилий, чтобы убедиться, что они считают его надежным, он не может отказаться от этого, предложив им пропустить последнюю часть патрулирования. Но ему нужно было придумать что-то . И как можно скорее. Они с Эребусом были примерно на полпути патрулирования, и они делали крюк в центр города, чтобы сопроводить группу женщин домой после того, как те покинули клуб. Томми был сзади - следил за улицами и следил, чтобы никто не отстал и никто не подкрался к ним. Шедший во главе группы Эребус болтал с одной из женщин о музыке или о чем-то еще, ведя их вдоль ряда почти одинаковых многоквартирных домов, но Томми не обращал на это слишком пристального внимания. Ему все еще нужно было придумать, что делать, чтобы увести Эребуса подальше от него... Слишком скоро они добрались до комплекса, в котором жила женщина, и она помахала им рукой, когда те одна за другой входили внутрь. Эребус был рядом с ним, когда они исчезли, отмахиваясь от них, пока двери со щелчком не закрылись. Затем он вздохнул и немного потянулся. — Что ж, это был хороший крюк. — Он усмехнулся. — Но давай двигаться дальше. Мы немного отстаем от графика, но пока мы отчитываемся перед базой, все будет в порядке. Томми просто кивает. Рассеянно покусывая внутреннюю сторону щеки, он продолжал пытаться нацарапать какое-то подобие плана, когда они снова пошли по улице. Башня новостей взорвалась бы примерно через десять минут, и их патруль практически сразу же уложил бы их обоих. А если бы его наставник был там, когда это произошло? Этого не может быть. Этого не произойдет. У него есть работа, которую нужно делать. Раньше у него никогда не проваливался план, почему же это было так сложно? Прохладная рука опустилась ему на плечо, и Томми вздрогнул, повернувшись, чтобы посмотреть на Эребуса, который наблюдал за ним, почти озабоченно скривив рот. Он не слышал, как мужчина замедлил шаги, чтобы идти бок о бок с ним. Жуткий ублюдок. — Ты в порядке, Пересмешник? И.. Прайм, что он должен был сказать? Он не может просто сказать ‘Да, я в порядке, Эребус! Просто пытаюсь придумать способ увести тебя подальше от Новостной башни, не раскрывая полностью свое прикрытие, потому что на самом деле я переодетый суперзлодей!’ Ему просто... Нужно было что-то. Что угодно, чтобы заставить этого героя покинуть патруль пораньше, чтобы Томми мог задержать его. В идеале Томми хотел бы увести его на окраину города, но это никогда не сработает. Снаружи не было буквально ничего, так что у них не было причин идти в этом направлении. Так что следующим вариантом было бы либо оставить его здесь, на этой улице, либо доставить в Башню Героев и снять с него форму, чтобы, когда им неизбежно позвонят, он задержался, чтобы снова одеться. Но как, черт возьми, он должен был убедить героя в том, что они должны бросить остальную часть своего патруля? Не похоже, чтобы Томми знал его достаточно хорошо, чтобы увлечь чем-то, что ему нравилось. Все, что Томми действительно знал, это то, что он был харизматичным - и, по крайней мере, казалось, что он заботился о своих товарищах по команде, Хароне и Пелее. Но Томми не был членом его команды. Это не сработало бы... — Пересмешник? — Мягко спросил Эребус его тон был обеспокоенным. — Вообще-то, эм... — Он начал, опуская взгляд, как будто ему было стыдно. Он переминается с ноги на ногу, молясь, чтобы это сработало. — Я... — Он вздохнул, затем покачал головой, скрестив руки на груди в знак самоуспокоения. — Ничего ... Давай просто уйдем. — Нет, нет, нет, - сказал Эребус, и Томми раздувается от гордости, когда герой заглатывает наживку. — Подожди, что происходит? Что-то не так? — Ничего страшного, я просто... — Он опустил плечи и крылья, медленно моргая. — Я плохо спал... Все эти дела с героями - это просто большая работа, и я думаю, что это, наконец, начинает меня догонять. — Он без особого энтузиазма пошутил, потирая глаз, чтобы действительно устроить шоу. — Но мы же не можем просто оставить патруль незаконченным... Я бы не хотел, чтобы у тебя были неприятности. Эребус на мгновение замолчал, и когда Томми оглянулся, он увидел, что губы героя сжаты в тонкую линию, как будто он действительно о чем-то напряженно думал. Томми почти затаил дыхание, надеясь, что Эребус хотя бы притворится, что заботится о его благополучии, настояв на том, чтобы они вернулись в башню, чтобы Томми отдохнул. В конце концов, они были на людях. В эту самую секунду, вероятно, были сделаны десятки их фотографий. И Эребус не захотел бы портить свою репутацию, верно? Затем герой вздохнул и обнял Томми за плечи - и тому пришлось подавить гримасу, когда прохладная кожа коснулась его крыльев. — Хорошо, гремлин, мы можем вернуться пораньше, но в следующий раз, когда будем патрулировать вместе, нам придется задержаться попозже. Звучит справедливо? — Чт- кого ты называешь гремлином? — Он рассмеялся, пораженный этим... прозвищем? Считалось ли это прозвищем? Но затем он осознал, что на самом деле сказал герой, и его испуганный смех мгновенно оборвался. — Подожди, правда? — Он пытался не дать своему волнению просочиться в слова, когда вцепился в то, что сказал. — А как же остальные члены патруля? — Он слабо попытался, молясь, чтобы это действительно сработало. К счастью, Эребус просто пренебрежительно махнул рукой и криво улыбнулся ему. — Не беспокойся об этом. В любом случае, на самом деле там ничего не происходит, так что мы можем вернуться пораньше. Кроме того, если ты плохо спишь, может быть, тебе стоит сократить количество патрулей. — Он взъерошил волосы Томми, чем заслужил протестующий возглас. — Твое здоровье важнее работы. ..Ох. Томми.. На самом деле не знает, что он должен чувствовать по этому поводу. С одной стороны, Томми знает, что это подделка. Он знает, что Эребус, скорее всего, просто говорит это, чтобы расположить к себе, и сохранить свой имидж на публике. Томми знает, что Эребус никогда не был бы так добр к нему, если тот был бы одет как Векс. Он не помнит, чтобы они когда-либо официально встречались под настоящей личиной Томми - но он знает, что Эребус знал о нем. О правой руке Раптора. Его протеже. С другой стороны, это почти ощущается... Приятно слышать, как кто-то это говорит, даже если это фальшивка. Он думает, что приятно притворяться, что кто-то заботится о его здоровье и хочет, чтобы о нем заботились; даже если это происходит ценой того, что он работает меньше. Злодеи никогда не делали этого для него... Эребус кивает в сторону тротуара, и Томми следует за ним без каких-либо протестов. Когда они добираются туда, пленка теней скользит по стене в то, что он мгновенно распознает как один из его порталов для теневых путешествий. — Хорошо, — начинает он, хлопая в ладоши и улыбаясь Томми. — Мне нужно, чтобы ты доверил- Эребус отключается из-за взрыва, сотрясающего город, и Томми пытается не показать своего волнения, когда улыбка сползает с губ героя и он резко оборачивается, чтобы посмотреть в небо; быстро замечая дым, поднимающийся в уже затянутое дымкой ночное небо. Не прошло и двух секунд, как ожили наушники, и Капитан оказался у них в ушах. — Эребус, Пересмешник, вы меня слышите? — Спрашивает она, слыша звук быстрого набора текста на заднем плане. — Что, черт возьми, это было? — Эреб почти прокричал в ответ, таща Томми за собой, и Томми чуть не рассмеялся над этим. Эребус - герой номер три в городе -бессознательно тащит суперзлодея. К счастью, он прикусывает язык, прежде чем смех успевает вырваться наружу. — Похоже, кто-то взорвал несколько бомб в Новостной башне. Похоже на работу Пиро, но мы не можем быть уверены. Все здание в огне, в данный момент там находится Огонь души. — Я займусь этим. — Он мгновенно сказал, обрывая ее. — Позвони также Харону и Пелею. На верхних этажах могут быть люди в ловушке, и нам нужно их вытащить. — При этих словах волнение Томми резко улеглось. — Позови и Стража. Нам нужен кто-то, кто может дышать дымом, чтобы проникнуть туда и помочь нам в поискать. — Эребус продолжил, но Томми на самом деле не обращал внимания. Люди? Что он имел в виду под людьми? В башне не было людей - было почти два часа ночи. Зачем людям быть на новостной станции в два часа ночи?? Это, наверняка это был просто протокол, верно? Искать гражданских на всякий случай. Не может быть, чтобы в той башне были люди. Лига никогда бы намеренно не причинила вреда невинным людям. Прежде чем он успевает полностью переварить эту новую информацию, чья-то рука обхватывает его за талию, и его тащат назад, в царство теней. Вата заполняет его уши, а по коже растекается лед. Он не может точно сказать, куда они направляются, но Эребус явно знает, что делает, поскольку практически бежит сквозь темноту с Томми на буксире. Томми смутно кажется, что он слышит шум поезда вдалеке. Но затем они возвращаются в реальность и приземляются прямо перед Новостной башней, и чувства возвращаются к Томми одно за другим, когда он смотрит на работу, проделанную его начальством. Ревущий красный огонь танцует и обвивает здание из разбитых окон и дыр в здании, в небо поднимается густой дым, и Томми может сказать, что бомб было больше, чем одна. Казалось, что по крайней мере один из них взорвался на нижнем этаже, но Томми мог видеть, что несколько других этажей тоже были взорваны. На потрескавшемся асфальте улицы и тротуара лежат обломки здания, и даже на магазин через дорогу обрушился какой-то кусок стены, который кто-то сбросил. Затем у него заложило уши, и он услышал крики. Они были ужасны. Отчаявшиеся и вызывающие кошмары люди взывали к кому-нибудь - кому угодно - спасти их. Помочь им. О боже. Что он натворил? Эребусу, кажется, удается обработать сцену лучше, чем Томми, потому что он разворачивает Томми лицом к себе. — Хорошо, мне нужно, чтобы ты сосредоточился. Ты можешь сделать это для меня? Мгновенно Томми кивнул, тщетно пытаясь отвести взгляд от пламени и криков - — Ладно, хорошо. Мне нужно, чтобы ты оставался здесь и ждал подкрепления. — Внимание Томми наконец отвлеклось от башни, когда он уставился на героя почти со злостью. — Я выведу столько людей, сколько смогу, пока не приедет Страж но ты... — Там внутри люди! — Крикнул Томми, указывая на башню, как будто Эребус не мог видеть того, что видел Томми, его перья ощетинились от гнева. — Невиновеные люди! И ты хочешь, чтобы я просто, блядь, покрутил большими пальцами? — Пересмешник, Ты ученик! — Эребус запротестовал, держась за его плечи, когда Томми попытался направиться к башне. — Ты не должен находиться рядом с чем-то таким большим, как это! Тебе нужно подождать, пока прибудет остальная часть подкрепления! — Я не знаю, что ты за гребаный герой, но я не собираюсь сидеть и ничего не делать! — Томми выстрелил в ответ, отталкивая его руку и пробегая мимо него к зданию. Эребус не понимает. Во всем виноват Томми. Если бы он что-то сделал, возможно, проверил, будут ли люди в башне сегодня вечером или что-то в этом роде, - он мог бы рассказать Раптору. Тогда Раптор сообщил бы об этом остальным членам Лиги, и их планы изменились бы. Но нет. Он был глуп и не провел своего исследования. И теперь невинных людей, вероятно, поджаривали заживо в том здании, и Эребус просто хотел, чтобы он ничего. Он натягивает шарф, чтобы прикрыть нос и рот, завязывая его так туго, как только мог, чтобы он оставался там, и закрывает глаза, спускаясь на нижний этаж Башни новостей. Или, по крайней мере, то, что от неё осталось. Дым уже щиплет ему горло и нос, а на глаза наворачиваются слезы, чтобы предотвратить ожог. Но он заставляет себя снова открыть глаза и быстро осматривает обломки, даже перемещая свои силы по комнате в поисках возможных выживших. Он не думает о возможности найти кого-то, кто не выжил. Честно говоря, от него мало что осталось. Оборванные провода безвольно свисают с разрушенного потолка, а на втором этаже зияют огромные дыры. Пламя пожирает обломки того, что, должно быть, было стойкой администратора. К счастью, Томми не видит и не чувствует никого, кто мог оказаться в одной комнате со взрывчаткой, так что это было хорошо. По крайней мере, на его совести нет смерти. ...Пока. Он услышал крики о помощи, доносящиеся с верхнего этажа башни, и Томми направился к лестнице. Мгновение спустя Эребус оказывается позади него и пытается силой открыть дверь, но Томми мог сказать, что дверной косяк сломан. Вызванный особенно резким криком о помощи, Томми вытягивает руку и практически вырывает дверь из рамы своими силами, отбрасывает ее в сторону и мчится вверх по ветхой лестнице вслед за Эребусом. Они очищают второй этаж, затем третий и четвёртый этажи. Силы Томми остаются на всех этажах, они обыскивают каждый уголок и щель в поисках тех, кого они могли упустить при первоначальной зачистке. На пятом этаже они нашли первую жертву, и Томми думает, что ему будет плохо, когда его силы овладеют им. У него течет кровь из одного уха, а его рубашка покрыта сажей, и кровь собралась вокруг воротника. И он не двигается. Он застрял под упавшей опорной балкой, а Томми просто... Пялиться. Он не может отвести глаз, когда Эребус подбегает, чтобы проверить пульс. Герой немного расслабляется понимая, что парень все еще жив, но Томми по-прежнему не может пошевелиться. Эребус разговаривает с человеком, находящимся без сознания, держит два пальца на его пульсе и проверяет, нет ли видимых ран или сломанных костей. И... Томми должен присоединиться к нему, верно? Это было бы умно. Это то, что сделал бы любой нормальный человек. Любой хороший человек бросился бы к Эребусу, опустился бы на колени рядом с ним и убедился, что парень жив. Так почему он не может двигаться? — Пересмешник! — Голос Эребуса заставляет его вздохнуть, но он тут же кашляет и прижимает руку к шарфу, которым прикрывает нос и рот, когда глотает дым. — Ты можешь поднять опорную балку? Я не могу его сдвинуть. — Я-я... — заикаясь, пробормотал Томми, впиваясь ногтями в шарф. Он хочет. Он так сильно хочет передвинуть балку. Он чувствует, как его силы умоляют его поднять руку и приказать им сделать это, но он не может. Он не может заставить себя пошевелиться. Что, если он причинит мужчине больше вреда, сдвинув колонну? Что, если он напортачит и уронит ее на него? Что, если Томми убьет его, пытаясь помочь? — Я... Я не могу... — Дыши, Пересмешник. Мне нужно, чтобы ты сосредоточился. — Сказал Эребус, его голос был каким-то ровным, несмотря на буквальный ад, в котором они сейчас находились. Как будто он буквально не держал руку на пульсе гражданского населения, чтобы убедиться, что тот, блядь, не сдохнет прямо там и тогда. — Я знаю, это тяжело, но мне нужно, чтобы ты сосредоточился. Сосредоточься на моем дыхании, хорошо? Ты можешь сделать это для меня? Томми медленно кивает. Он может это сделать, думает он. Он может сосредоточиться на дыхании Эребуса, пока наблюдает, как поднимается и опускается его грудь. После того, как Томми пытается выровнять дыхание героя, Эребус снова начинает говорить. — О'кей, это хорошо .. Теперь, как думаешь, сможешь поднять для меня эту балку? — Герой похлопывает по балке свободной рукой, и Томми снова кивает. Как можно осторожнее Томми поднимает балку с помощью своих сил, пока Эребусу не удается подхватить гражданского в свадебном стиле. — Я сейчас вернусь. Останься. Здесь. Я не могу потерять тебя в этой неразберихе, хорошо? — Томми кивает, затем тень обвивает ноги Эребуса, и они вдвоем сливаются с тенью на полу. В тот момент, когда они уходят, у Томми подгибаются колени, и он срывает шарф с носа и рта, выпуская всю воду, которую выпил во время патрулирования, вместе с остатками ужина. Кислота царапает его и без того воспаленное горло и щиплет в носу, смешиваясь с болью от вдыхания дыма и вызывая покалывание, от которого у него кружится голова и на ужасающую секунду он не может дышать. Он снова кашляет, когда накатывает очередная волна тошноты, но на самом деле ничего не выходит. Его просто тошнит, пока не начинает болеть голова, а потом на его плечо ложится благословенно холодная рука. Томми вздрагивает и, резко подняв голову, обнаруживает там Эребуса с противогазом, пристегнутым под черепом. Он передает ещё один противогаз, который Томми без малейших колебаний надевает. — Тебе действительно стоит вернуться на улицу, Пересмешник. Страж и Лотос здесь, а остальные члены Совета уже в пути. Тебе следует оставаться на улице, там безопаснее. Ничего страшного, если ты не можешь с этим справиться. — Говорит он, как будто во всем этом нет вины Томми. Как будто эти люди пострадали не непосредственно из-за него. Томми стискивает зубы и качает головой; заставляет себя подняться на ноги и использует все свои силы, чтобы попытаться найти новые жертвы. — НЕТ! Н- нет... Я- я в порядке. Нам нужно продолжать двигаться. Эребус просто кивает один раз, и они снова уходят. На шестом этаже они находят другой этаж, на котором, должно быть, была бомба. На этом этаже бушует огонь, и повсюду разбросана бумага. Должно быть, здесь они хранили свои записи или что-то в этом роде. Когда он замечает разбитые остатки ящика для бумаг, он понимает, что его предположение было правильным. Они поднимаются на следующий этаж и находят трех человек. Один из них застрял в ванной комнате из-за обрушения потолка перед выходом, а двое других пытаются их вытащить. Они все разражаются слезами, когда появляются эти двое, и Томми вытаскивает третьего человека, оттаскивая обломки, в то время как Эребус вытаскивает остальных туда, где на улице был Лотос. Когда третий человек, спотыкаясь, выходит - его рубашка на пуговицах залита водой, а косметика потекла от слез, - они обнимают его и благодарят за спасение. Но затем Эребус появляется снова и тоже уводит их на улицу. Томми не чувствует, что заслуживает такой благодарности. Когда Эребус возвращается после того, как вывел их на улицу. С ним Страж и Огонь души. Томми едва успевает осознать, что происходит, прежде чем Огонь души отбрасывает волну пламени и они снова убегают. Они зачищают этаж за этажом. Томми расталкивает мусор, опорные балки и двери, и даже вроде как восстанавливает разрушенную лестницу, чтобы продолжить подъем в башню. И на каждом этаже Томми обыскивает все помещение, его силы звенят и кричат в ушах. Если он достаточно сосредоточился, они звучали почти как голоса. Голоса тащат его за собой и становятся громче всякий раз, когда среди обломков находят гражданского. Всякий раз, когда они кого-то находили, Томми и Страж помогали освободить их, Огонь души гасил пламя, а Эребус вытаскивал жертву на улицу, используя свое теневое путешествие. Когда они достигают верхнего этажа, Томми пускает в ход свои силы. Они обыскивают весь этаж - похоже, это место, где они записывают свои интервью и транслируют по телевидению свои фрагменты и прочее дерьмо. В первую очередь он ищет выживших, но его способности также цепляются за обломки, чтобы передвигаться и прокладывать к ним безопасный путь. Но затем его способности начинают усиливаться, и Томми замирает, когда понимает, что именно они ему говорят. Страж и Огонь Души не замечают его колебаний и начинают обыскивать пол, зовя всех, кто может быть там. Но Эребус замечает это, и он подходит к Томми. — Пересмешник? — Говорит он обеспокоенно. — Что случилось? Томми моргает и сгибает пальцы, чтобы прощупать еще глубже здание. Может быть... Может быть, это была ошибка. Возможно, он слишком много вникал в суть происходящего. Конечно, бомб было бы недостаточно, чтобы сделать это, верно? Все было не так уж плохо, не так ли? Но когда его силы продолжают говорить ему то же самое, сердце Томми уходит в пятки. Он может это чувствовать. Глубоко в своих костях он чувствует, как его силы летают по башне - находя самые слабые места и действуя по собственному желанию, пытаясь усилить все, что в их силах, пытаясь удержать башню от обрушения под ними. Но этого недостаточно. Бомбы те, что у наставника Томми, его семьи, взрыв - это было слишком для Новостной башни. Это нанесло слишком большой ущерб, и теперь он был на последнем этапе. Им нужно немедленно выбираться. — Пересмешник? — спросил Эребус, кладя прохладную руку ему на плечо, что выводит его из задумчивости. Им нужно убираться отсюда. Им всем нужно выбираться оттуда. Он, спотыкаясь, идет вперед, чтобы крикнуть героям, предупредить их, но останавливается как вкопанный, когда его силы зацепляются за что-то. Или, скорее, за кого-то. Здание стонет и заметно сдвигается, когда силы Томми автоматически направляются к человеку, запертому там, в поисках чего-нибудь, чего могло не хватать, и он съеживается, когда чувствует, что его нога определенно находится в неправильном положении, а также несколько других вещей, которые были явно сломаны. И они не двигались. Затем Харон передал послание в наушник. — Вам всем нужно убираться оттуда! Здание собирается... — Здесь еще кто-то есть! — Кричит он в ответ в наушник, бросаясь к куче обломков, где он практически мог видеть, как его силы роятся вокруг. — Я... я не могу просто... Здание сотрясается и заметно сдвигается на уровень ниже. Черт. Харон теперь у окна, кричит на всех, и Стража первым уводят в безопасное место. Огонь Души исчезает во вспышке бирюзового пламени, но Эребус остается позади. Томми пытается игнорировать героя, пока он разбирает обломки в попытке найти последнего гражданского. Он практически видит их сквозь обломки. Видит их длинные вьющиеся волосы и лужу крови, в которой они сидят. Но затем Эребус начинает тащить его прочь, и он начинает биться. — Отпусти меня, ублюдок! — Он лает, впиваясь ногтями в руку героя, пока тот не отпускает и Томми не может вернуться к копанию в обломках. Здание снова сдвигается, и Томми думает, что крыша прогибается еще немного. — Томми, нам нужно уходить ! — Он что-то кричит, но Томми не слушает. Теперь он может видеть их по-настоящему видеть. Он видит темные, вьющиеся рыжие волосы, спутанные от крови, ему просто нужно добраться до них. Ему нужно откопать их. Он отказывается оставлять этого человека здесь на произвол судьбы. Он отказывается допустить, чтобы из-за него произошли какие-либо смерти. Насколько ему известно, все жертвы нападения, на данный момент, живы. Тяжело ранены, но живы. Он отталкивает героя от себя, когда тот снова пытается оттащить его, и отбрасывает в сторону нечто, похожее на рухнувшую металлическую платформу. И наконец Томми может их увидеть. С одной ногой, которая выглядит очень сломанной, Томми видит женщину, которая попала под падающий подиум - и оказалась в ловушке под ним, когда на нее обрушился потолок. От этого зрелища его тошнит, но, по крайней мере, она жива. Откуда-то из глубины башни раздается громкий, сокрушающий кости треск, и лицо Томми бледнеет, когда комната начинает крениться. Времени нет. Сейчас нет времени вытаскивать себя и этого гражданского. Черт возьми, времени не хватает ни на что . Слишком поздно. Здание рухнет вместе с ним, женщиной и Эребусом внутри. Он видит Харона из окна, кричащего на них, пока Эребус пытается удержаться на ногах в рушащемся здании. И Томми не думает. Чувствуя, как кровь шумит в ушах, Томми вытягивает руку, убирая все обломки, которые могут попасться на пути, прежде чем выбить Эребуса из разбитого окна в поджидающие объятия Харона. Он слышит, как кто-то кричит, но не может разобрать слов, поскольку здание, наконец, начинает рушиться. Он прикрывает голову руками, склоняясь над женщиной, пытаясь защитить ее от надвигающихся обломков, и его силы с ревом пробуждаются к жизни под его кожей без его приказа. Раздаются новые крики, теперь уже вдалеке, и Томми чувствует, как работает его телекинез, он передвигает предметы и отодвигает их в сторону, чтобы создать... Может быть, безопасный путь вниз? Он не знает. Он не думает. Он не может думать. Он просто позволяет своим силам действовать инстинктивно, пока они с женщиной падают этаж за этажом сквозь обломки, пока не приземляются на то, что должно быть уровнем земли. И на одно блаженное мгновение Томми думает, что все кончено. Что он и женщина выжили, и он может выбраться с ней из-под обломков и отвести ее к целителю. Затем он кричит в агонии, поскольку его силы почти обжигают его руки от своей интенсивности, и на него обрушиваются тысячи фунтов кирпича и металла, и его мир погружается во тьму.