A Mockingbird In The Crows Nest

Томми смотрит на дверь своей квартиры с тревогой, сжимающей его горло. Он зарывается пальцами в шерсть Стива, пытаясь успокоиться, и это немного помогает. Помогает ему привязаться к реальности, но это никак не успокаивает бурю, бушующую в его голове. Он действительно не хочет этого делать. Он чувствовал себя вроде как нормально, заходя внутрь и извиняясь перед Ранбу, но он слышит, как Пятно ходит внутри. Это означает, что Таббо тоже дома. Что, по его мнению, имеет смысл. Если бы он был Ранбу, он бы тоже позвал Таббо домой. Но теперь, когда он дома... Томми, мягко говоря, более чем немного нервничает. Всякий раз, когда Раптор злился на него, он кричал, проклинал и размахивал руками, пока не отправлял Томми в его комнату, и он сидел там остаток дня, пока кто-нибудь не приходил и не забирал его на ужин. К тому времени Раптор обычно успокаивался, и все возвращалось в нормальное русло. Однажды Томми так разозлил его, что пробил дыру в двери. После этого он очень быстро успокоился, и они провели вечер, чиня ее вместе в тягостном молчании. Но Томми научился никогда не подходить близко, когда он так зол. Но... Это не Раптор. Это Таббо и Ранбу. Он буквально не может представить, чтобы Ранбу кричал о чем-либо. Громче всего он когда-либо кричал, когда Таббо напугал его в его первый день здесь и даже тогда это было не слишком громко. Черт возьми, он слышал, как Таббо становился громче, когда проигрывал в Марио карт. О Прайм, что собирается делать Таббо? У него уже есть дурацкая огневая мощь, и он чуть не поджег одно из комнатных растений Ранбу, когда разозлился на персонажа телешоу, так на кого же он теперь будет похож? Должен ли он вызывать пожарных по быстрому набору? Он, конечно, не стал бы винить его. Томми никогда бы не стал винить никого из них за их реакцию. Честно говоря, он заслуживает каждую унцию яда, которая вылетит изо рта Таббо за то, что он сделал с Ранбу этим утром. За то, что он ему сказал. Как он наорал на него. Это будет ужасно, но он справится. Он уже сталкивался с этим раньше. И если все, что нужно, чтобы получить прощение, это чтобы кто-то накричал на него, или ударил по стене, или поджег что-нибудь, он это сделает. И эта мысль, честно говоря, почти удваивает его тревогу. Осознание того, что он позволил Таббо и Ранбу кричать и проклинать его, или что они там хотели сделать. Он буквально позволил бы им ударить себя, если бы это означало, что это исправит то, что он натворил. Если бы это означало, что все вернется на круги своя. Он делает глубокий вдох, проводит рукой по шерсти Стива и, пошатываясь, входит в квартиру. Мгновенно приглушенный разговор, доносящийся из гостиной, смолкает, и Томми морщится от звенящей тишины, тихонько закрывая входную дверь. Он шаркает вокруг и снимает обувь, но останавливается, когда Пятно начинает скулить. Он оставляет плюшевого белого медведя у двери и медленно пробирается по коридору, нервничая, из-за чего его силы выходят из-под контроля. Честно говоря, он наполовину ожидает, что кто-нибудь из них позовет его. Потребовать, чтобы он вышел и встретился с ними лицом к лицу, чтобы на него можно было накричать. И он сделал бы это в мгновение ока, если бы они позвонили. Но там ничего нет. Это просто... Тихо. Он переступает порог гостиной, и его перья шуршат и встают дыбом от видимого напряжения в комнате. Ранбу и Таббо сидят бок о бок на диване, их руки соприкасаются. Эндерчест прижимается к груди Ранбу, как к спасательному кругу, тихо мурлычет и трется мордочкой о его плечо и шею, пока он гладит её по спине. Пятно находится по другую сторону Таббо, и Томми может видеть покрытую шрамами руку гибрида козла, зарывшуюся глубоко в мех далматинца. Они оба напрягаются, когда он переступает порог комнаты, но ни один из них ничего не говорит и даже не смотрит в его сторону. Если бы они не напряглись при его присутствии, он бы не подумал, что кто-то из них знает о его присутствии. Это... Неожиданно, честно. И, мягко говоря, ужасно. Он шаркающей походкой подходит к передней части дивана, чтобы.. На самом деле он не знает. Надеюсь, извинишься? Но сейчас он действительно не знает, как это сделать. Единственное, что он действительно умеет делать, это позволять кому-то кричать на него, снова и снова извиняясь. Но он никогда... Такого рода ситуации никогда не случались раньше. Что, черт возьми, он должен делать? Но у него даже не появляется шанса что-нибудь придумать. Потому что, когда он подходит к краю дивана, взгляд Таббо переключается на него. Но это... не на него. Его голова остается склоненной, а взгляд опущенным. Похоже, что он зациклился на ногах Томми или, может быть, на нижних перьях его крыльев. Но он не смотрит на него. Томми молчит несколько долгих, мучительных секунд, ожидая, что кто-нибудь из них что-нибудь скажет. Но Ранбу отворачивается от него, как будто не замечает, что Томми пошевелился. Таббо просто медленно и тяжело дышит через расширенные ноздри, когда Пятно приближается к нему, облизывает руку, вцепившуюся в край дивана. — Эм... — начинает он, но запинается на полуслове, когда Ранбу вздрагивает. — П-привет, ребят. Никто из них не двигается. На секунду Томми кажется, что они не поняли его из-за отсутствия реакции. Но ухо Таббо коротко дернулось в знак подтверждения того, что его услышали. Он глупо воспринимает это как сигнал продолжать. — Я-я эм... Я хотел сказать, что сожалею. О-о сегодняшнем утре... — говорит он, затем замолкает, потому что искренне не знает, что сказать. Он никогда раньше не попадал в подобную ситуацию - Что говорят люди во время этого? — Ммм. — Таббо напевает, но это звучит... Странно. Почти напряженно. Как будто он пытается сдержаться. Это вызывает волну тошноты, и Томми отступает назад. — Я-я просто... — Он делает глубокий вдох. — Я-я слишком остро отреагировал и я... — Он резко сглатывает. — Я не хотел этого, я просто... Он бросает взгляд на них двоих, надеясь на подсказку, что он должен сказать дальше. Может быть, знак того, что он, по крайней мере, на правильном пути? Что-нибудь, чтобы он знал, что у него все в порядке. Но он не получил ничего. Таббо до побеления костяшек вцепился в край диванной подушки, но его лицо было каменным и непроницаемым. И Томми был недостаточно близко, чтобы разглядеть его глаза, поэтому он не мог сказать, о чем тот думал. Ранбу по-прежнему смотрел в сторону от него. Он зарылся лицом в шерсть своей кошки, пока она лизала его голову и мяла плечо. Похоже, он даже не осознавал, что Томми находится с ним в комнате. Он тяжело сглатывает. — Я... я просто..Мне действительно жаль... — Он умолкает. — Ладно. — Таббо огрызается, и Томми вздрагивает так сильно, что чуть не спотыкается о собственные ноги. Ему это не нравится. Что происходит? Почему он не смотрит на него? Он действительно так сильно облажался? Он облажался до такой степени, что возврата нет? Неужели он не может это исправить? Они ненавидят его? Они должны ненавидеть, если так себя ведут... Ему плохо. — Я... Х-хорошо, эм. Я-я собираюсь... — Он замолчал, указывая назад на свою комнату. Таббо на этот раз даже не обращает на него внимания. Ни щелчка по ушам, ни ворчания, ничего подобного. Просто каменное молчание, пока он смотрит на ноги Томми в носках. Томми направляется к своей комнате, только для того, чтобы остановиться и оглянуться на дверь. — Я-я кое-что забыл.Извини... — Он указал на входную дверь, затем поспешил обратно по коридору и взял Стива на руки. Он практически побежал, чтобы вернуться в свою комнату, и когда он снова проходил мимо них, Таббо держал Ранбу за руку. Он что-то тихо говорил ему, но он не хотел этого слышать. Не хочет слышать нежных заверений в том, что они скоро вытащат Томми. Что скоро им больше не придется иметь с ним дела. Томми использует свои силы, чтобы отодвинуть вещи по другую сторону двери, и как можно быстрее проскальзывает в свою комнату. Он запирает дверь, когда закрывает ее, и втягивает воздух, пытаясь подавить тошноту, поднимающуюся в животе. Что только что произошло? Ответ - ничего. Буквально ничего не произошло. Ранбу даже не заметил, что он здесь. Таббо, казалось, едва слышал его. Если бы не отрывистые ответы, которые он получил, Томми решил бы, что извиняется перед чем-то вроде кирпичной стены. Но в его голосе не было ничего, когда Таббо ответил. Ни грамма эмоций. Это было по-настоящему ужасно. Прижимая Стива к груди, Томми пинком отбрасывает в сторону пару обломков и морщится при виде трещин, покрывающих стены и потолок. Он не помнит, как делал это... Но он и не думает, что сможет это исправить. Но это нормально. Он справится. Он зарывается под груду одеял, чтобы спрятаться от мира, и обнимает плюшевого белого медведя. Он не хочет быть здесь. Но он не совсем уверен, куда еще ему следует пойти. Он не хочет беспокоить Уилбура после того, как они только что провели вместе целый день. Конечно, ему нужен отдых и подзарядка после такого активного дня. Он определенно не хочет беспокоить Техно. Не после всего, что он сделал для него сегодня. Но, Прайм, он сойдет с ума, если ему придется просто сидеть здесь до конца дня, уставившись в стену и погрузившись в свои мысли. Конечно, он мог бы сбежать в библиотеку, но для этого пришлось бы снова пройти через гостиную. Это означает, что ему снова придется пройти мимо Таббо и Ранбу, чтобы выйти за дверь. Это было твердое нет. Может быть, он мог бы включить фильм на своем ноутбуке? Шум помог бы заглушить помехи в его голове, но он действительно не думает, что сможет сосредоточиться на чем-то одном. Ему нужно чем-то еще заняться, пока он слушает фильм. Чем-то физическим, чтобы занять свой разум. Кутаясь в одеяла, чтобы устроиться поудобнее, что-то твердое упирается ему в бок, и он шипит от тупой боли. Ему приходится секунду порыться, но в конце концов он достает книгу по уходу за крыльями, которую читал прошлой ночью. Что ж... С таким же успехом он мог бы почитать еще немного. Похоже, ему больше нечем заняться. Отложив его в сторону, Томми встает с кровати, чтобы достать ноутбук, который он хранит под ним. Он открывает ее и включает фильм, который смотрел миллион раз, просто ради фонового шума, и открывает книгу, чтобы продолжить чтение с того места, на котором остановился. "Растяжки важны для каждого крылатого существа, независимо от вида, возраста или опыта полетов. Это не только поможет вашим мышцам оставаться в форме и может спасти вас в следующий раз, когда вы с друзьями решите поиграть в пикирующего цыпленка, но и сохранит ваши крылья здоровыми, если вы будете держать их сложенными весь день." “Со временем ваши крылья могут привыкнуть к этому, и может быть трудно переучить ваши крылья сгибаться и вытягиваться на полную длину. Поэтому для длительного ухода за крыльями необходимо полностью расправить крылья. ” Томми заинтересованно хмыкает и поворачивается, чтобы выудить телефон из кармана. Он демонстративно не просматривал различные сообщения, которые ему отправлял Раптор, и чуть было снова не убрал телефон, когда увидел сообщение от Таббо, отправленное всего минуту назад, и вместо этого продолжил свой разговор с Уилбуром. Он слегка улыбнулся самому последнему сообщению. Уилбур, 17:42 >> Надеюсь, ты хорошо провёл время! >> Если захочешь позавтракать завтра после спортзала, дай мне знать. Техно хочет присоединиться к нам Он слегка улыбается и прокручивает страницу вверх, чтобы открыть фотографию, которую Уилбур отправил перед всеми сообщениями. Ту, которую они сделали сразу после того, как покинули карнавал. Они стояли под большой вывеской, обозначающей вход, когда Уилбур поднял телефон, чтобы сделать все их снимки. Томми стоял через плечо и держал Стива в кадре, одновременно выключая камеру. Техно стоял у него за другим плечом с едва заметным намеком на улыбку на лице. Что-то теплое сжалось в его груди при виде этого, и он нерешительно сохранил фотографию, прежде чем сделать ее фоном своего телефона. Он почти ожидал, что его телефон немедленно взорвется, и Раптор потребует, чтобы он изменил ее обратно. Но, конечно, ничего не произошло. И он расслабился. Выглядит красиво. Он смотрит на фотографию еще секунду или две, прежде чем вернуться к сообщениям и напечатать ответ. Томми, 18:27 > я отлично провел время. спасибо, что отвез меня :) > немного не по теме, но ты делаешь растяжки? > лайк за твои крылья >> Иногда, да >> А что? > харон дал мне эту книгу некоторое время назад. подумал, что некоторые фрагменты помогут тебе >> Какая книга? Томми достал книгу и сфотографировал ее, прежде чем отправить ему. >> О, да, я это читал! >> Насколько ты продвинулся в этом? Я думаю, там есть кое-что о недостаточно развитых крыльях, что может оказаться полезным. Томми как раз набирает свой ответ, когда предложение полностью записывается; и он останавливается. Там - Что? Схватив книгу и открыв ее на оглавлении, он просматривает список, бормоча его себе под нос, пока не видит его. Глава 6: Мутации крыльев, уродства и аномальное развитие. Он тупо моргает, глядя на страницу, пока его взгляд не натыкается на похожую фразу чуть ниже. Глава 13: Как исцелиться от уродств и аномалий развития. ..О. Он понимает - по ощущениям, очень запоздало, что на самом деле это был действительно хороший подарок от Харона. Тем более, что в нем, очевидно, есть информация, которая может ему помочь. Но его разум цепляется за то, что это первое, что он подумал сделать, узнав о крыльях Томми. Он немедленно отправился на поиски книги, которая помогла бы ему. Но чего он не понимает, так это того, почему он дал ему это, особенно так рано. Еще до выхода в Новостную башню. До его дебюта. Черт возьми, прошло всего две недели после того, как он прибыл в башню, когда Харон дал ему это. Прайм, такое чувство, что с тех пор прошла целая жизнь, и это заставляет его пошатнуться, когда он осознает, насколько он изменился сейчас по сравнению с тем временем. И даже не прошло девяносто дней. В прошлом у Томми, вероятно, случился бы сердечный приступ, если бы он знал, что окажется здесь. Несколько личностей героя, которые он намеренно держал при себе. Силы, которые намного сильнее, чем он мог себе представить. Комната, которая больше похожа на дом, чем когда-либо была штаб-квартира. Люди, которые заботятся о нем и будут скучать по нему, если его не станет. Почему-то искренне нравятся окружающим их людям. Врать Лиге о... Ну, о многом, на самом деле. Дружить с двумя лучшими героями страны. Но это гораздо глубже, чем просто друзья. Они больше похожи на семью. Это... На самом деле немного пугает. Как много изменилось, насколько он изменился. Но по какой-то причине... Кажется, что это хорошо. Проходит пара дней, и Томми проводит все меньше и меньше времени в своей квартире. Таббо и Ранбу все еще спят, когда он уходит в спортзал на следующее утро после их встречи... Встреча. Но когда Уилбур приезжает, он получает сообщение, что они уезжают на весь день и чтобы он не ждал их возвращения до ужина. Он вздрагивает от сообщения, но убирает телефон в карман, прежде чем Уилбур успевает спросить. Примерно через четыре дня после карнавала Томми оказывается в раздевалке, он мысленно пробегает отрезки, которые видел в книге, и пытается согнуть крыло в правильное положение. Сегодня у него с Уилбуром запланировано патрулирование клубного сектора главного центра города, что немного странно, поскольку еще довольно рано после полудня. Но он полагает, что важно также убедиться, что все в безопасности по пути в клубы. Мужчина, о котором идет речь, сидит на скамейке справа от него; его маска-череп сдвинута на макушку, пока он смотрит в свой телефон, слегка нахмурив брови. — Все в порядке? — Спрашивает он, отказываясь от растяжки и вместо этого просто расправляет крылья и ложится на бок. Когда он оглядывается через плечо, все, что он видит, это расписание. — Да. Просто пытаюсь спланировать свою неделю с учетом этого — Он выключил телефон и засунул его в свой шкафчик, прежде чем закрыть. — Думаю, в последнее время я взял слишком много выходных. На этой неделе они заставляют меня патрулировать почти каждый день. — Хах! — Томми смеется, толкая Уилбура в плечо, прежде чем затянуть завязки своей собственной маски. — Отстойно отстойно, Уилбур. Может, тебе стоит попробовать стать хорошим. — Он поддразнил, и Уилбур наградил его закатыванием глаз и толчком, когда он встал. — Тогда, может быть, тебе стоит последовать собственному совету. Потому что ты партнер со мной в большинстве из них. — Фыркнул он, проходя мимо Томми в заднюю часть раздевалки. — Что? — Томми заскулил в притворном отчаянии, следуя за ним. — Серьезно? — Серьезно. — Уилбур хихикнул, махнув рукой, чтобы открыть теневой портал на стене, как обычно. — Но эй! У меня достаточно времени, чтобы разозлить тебя. — Он поддразнил Томми, схватив его за голову и взъерошив ему волосы. Он мгновенно закричал и заерзал, пытаясь оттолкнуть его. — Эй, Нет. Это значит, что это дает мне время позлить тебя! — Он выстрелил в ответ. Ему удалось высвободиться из рук Уилбура; но его мгновенно притянули к себе, когда он соединил их руки вместе. — Ну, у тебя это получается от природы. — Ой... Его реплику прервал Уилбур, утащивший его в ледяное царство теней. Было так же темно, как и всегда, но он уже довольно привык к этому. Он позволил Уилбуру вести его за собой, пока пытался прищуриться в пустоту. На самом деле это просто то, что он делает, чтобы развлечь себя, когда они там, но это никогда не длится очень долго. Они всегда проходят всего квартал или два, просто чтобы выйти на улицу, прежде чем отправиться в свой патруль. Но все равно, это хороший способ скоротать время в тишине. Он возвращается в реальность в переулке примерно в трёх кварталах от Башни Героев, как обычно, и они вдвоем начинают идти. Сейчас немного больше семи вечера, и солнце окрашивает небо в красивые золотистые тона, а облака - в яркий оттенок красного. И не раз он смотрел на небо и жалел, что у него нет с собой телефона, чтобы сделать снимок. Вместе они с Уилбуром проводили пару человек домой с работы или по поручениям. Они помогают нескольким группам заблудившихся людей и делают несколько фотографий с людьми. Обычно они просто поддерживают мир. Честно говоря, единственная реальная проблема, с которой им пришлось столкнуться, это когда им пришлось разнимать двух мужчин, которые по той или иной причине спорили за пределами клуба. Но их обоих быстро успокоили и отправили каждый своей дорогой. Они возвращаются в башню, когда их день идет наперекосяк. Уилбур как раз делает снимок с небольшой группой студентов колледжа по дороге домой из библиотеки, когда по его спине пробегает холодок, а все перья встают дыбом. Он вертит головой по сторонам, пытаясь найти источник знакомого ощущения; но он ничего не видит. Но... Этого не может быть. Каждый раз, когда он чувствовал на себе взгляд, он всегда был прав. Так почему сейчас должно быть по-другому? И ему знакомо это чувство. Научился распознавать, когда за ним наблюдают, даже не оборачиваясь. Он поднимает глаза и незаметно осматривает крыши на протяжении всей улицы. Однако он по-прежнему ничего не видит... Только кондиционеры, случайные флажки, Раптора и Пиро, кабельные антенны, телевизионные тарелки, сад на крыше... Подождите. Он снова перевел взгляд на крышу, где находятся его... они . Он наблюдает, застыв во времени, как Раптор расправляет крылья, направляясь к выступу. Даже отсюда Томми видно, как его когтистые перчатки изгибаются на выступе крыши и... Он протягивает руку к Уилбуру, резко отступая назад. - Вот... — начинает он, но слишком поздно. Мирные жители кричат, и Уилбур рефлекторно отталкивает их, поворачиваясь и отскакивая назад в мгновение ока. Мгновение спустя Раптор врезается в то место, где только что был Уилбур, и Томми, спотыкаясь, отступает на шаг. Раптор снова прыгает на Уилбура, но тот уклоняется и в конце концов рассекает воздух когтем всего в нескольких дюймах от его лица. И Томми не может пошевелиться. Он просто Стоит там. Он хочет помочь, но... Но это Раптор. Что он должен делать?! Он не может сразиться с ним - он ни за что не победит! Но он не может просто ничего не делать... — Пересмешник, беги! — Уилбур кричит, и Томми приходит в себя так быстро, что чуть не бьет себя кнутом. — Н-но! — Он начинает протестовать, но ему приходится остановиться и увернуться от Пиро, когда тот несется вниз с крыши. — Вызовите башню! — Он ворчит, откатываясь от огненной атаки Пиро. Тени пробегают по ноге Уилбура и доходят до его рук, но его пинают прямо в грудь. Он отлетает и с тошнотворным стуком врезается в фонарный столб. Но ему недолго осталось лежать. Бросается подныривать под руку Раптора, делает выпад, чтобы схватить его, и протягивает заполненную тенью ладонь Томми. — Убирайся отсюда! Сейчас же! — Я... я не могу просто оставить тебя здесь... — Он снова протестует, но замирает как вкопанный, наблюдая, как Раптор врезается в Уилбура, и они падают на тротуар. Они на мгновение сцепляются и ненадолго перекатываются. Уилбур кажется рассеянным. Он продолжает поглядывать на Томми и оставляет места открытыми для удара Раптора и одерживания верхушки. Тени на кончиках его пальцев время от времени колышутся в воздухе, пока он продолжает пытаться дотянуться до Томми. В конце концов, он высвобождает руку из хватки Раптора и хлопает ладонью по тротуару. Поток чернильной пустоты срывается с его руки и устремляется к Томми, образуя знакомую форму портала у него под ногами. Затем Раптор опускает ногу на грудь Уилбура, и тот тяжело опускается . Тошнотворный треск, за которым следует леденящий кровь крик, последнее, что он слышит, прежде чем мир уходит у него из-под ног, и он погружается в царство теней. Он влюбляется на самую короткую секунду, пока не падает плашмя на задницу, но это не регистрируется. Ничего не происходит. Он просто смотрит в пустоту, пока звук ломающейся кости, сопровождаемый криком, эхом отдается в его звенящих ушах. — Н-нет.. — говорит Томми, но его голос заглушает небытие вокруг него. Он быстро качает головой, потому что этого не может быть... — Нет... Неит нет, нет, НЕТ! — Он кричит, бросаясь вперед и хватаясь за... за что-нибудь. Что угодно! Но его руки скользят по холодному, скользкому полу, на котором ничего нет. Никаких борозд, указывающих на то, что это плитка или кирпич. Ни вмятин, ни царапин, ни потертостей, которые хотя бы указывали на то, что это физическая вещь. Конечно, это не физическая вещь, он в проклятом богами царстве теней! Он здесь, а Уилбур где-то там. С гребаным Раптором. Его дыхание учащается, и его поиски становятся более неистовыми. Он вслепую машет руками в темноте, но ничего не находит! Но он даже, блядь, ничего не видит здесь, как он должен найти что-то, что поможет ему вернуться?! Он не может просто сидеть здесь. Не тогда, когда Уилбур там, раненый, одинокий и... И... и.. Он кружится по спирали в темноте, вцепившись дрожащими руками в волосы и пытаясь дышать. Он набирает полные легкие холодного воздуха, от которого его легкие заикаются и хрипят, но он не останавливается. Он не может остановиться, пока его голова не перестанет казаться такой легкой, что он сможет думать. Но когда он делает вдох, и его сердцебиение замедляется, он понимает, что легкость в голове была вызвана не недостатком кислорода. Что ж, поначалу так могло быть. Но не теперь. Теперь его голова словно набита ватой, а мысли словно окунули в сироп. Он... Что он делал? Он куда-то шел, верно? Пытался добраться... Может быть, Огонь? Но нет, это неправильно - что приходит с огнем? Жар, тлеющие угли, пламя, зола, сажа, нагар, сажа- Уилбур! Д-Да, он... Ему нужно вернуться к Уилбуру, чтобы... Ч-чтобы.. Что делал Уилбур? Он не знает. Почему он не знает? Что случилось? У него болит голова. У него болят пальцы, уши, все тело. Почему ему больно? Он ничего не делал, не так ли? Он просто сидел на полу и дрожал... Он не знает, как долго. Черт, почему он снова на полу? ему нужно встать... Верно? Но здесь так темно... Это успокаивает. Это давит на его разум, как удобное одеяло, и побуждает лечь и уснуть. И он вполне может. Он так устал... Ему, наверное, не помешало бы вздремнуть. Призрак... Чего-то проходит мимо его уха, и он останавливается. На полсекунды он думает, что ему это померещилось. Вызвал в воображении некое подобие чувства, чтобы побороть огромную пустоту в этом месте. Но есть еще один, и он поворачивает голову, чтобы попытаться проследить за ним. Он, конечно, ничего не видит. Это просто бесконечная пустота до такой степени, что он даже не видит собственной руки перед своим лицом. Но он может чувствовать, как что-то мелькает у него над ухом и шепчет у него за спиной. Медленно Томми поднимает голову, пытаясь лучше вслушаться. Только тогда он понимает, что это голос. Полсекунды спустя он понимает, что это десятки голосов. Все они перекрывают друг друга до такой степени, что Томми не может разобрать ни одного отдельного слова. Но их тон встревоженный и немного безумный. Он долго и медленно моргает; у него такое чувство, что он что-то упускает. Но... Он не уверен, что бы это могло быть? Чем он занимался до этого? Вздремнуть! Верно, он собирался вздремнуть. Он снова закрывает глаза и начинает опускать голову, пытаясь отдохнуть. Но его глаза распахиваются, когда раздаются тревожные крики, и он закрывает уши руками, когда они роятся у него в голове. Теперь они звучат испуганно. Убеждая и подталкивая его разум встать и уйти. Что он нужен ему. Кто он, черт возьми, такой? И зачем он ему нужен? Черт возьми, он не может вспомнить. — Иди... Прочь. — Он раздраженно ворчит, бесполезно размахивая рукой, словно может отогнать голоса, как надоедливую букашку. Его голос отдается эхом и рикошетом по царству теней до жути знакомым образом. Что... Это странно. Это место - пустота с полом, насколько ему известно. Но... Звучит так, будто он во что-то вляпался. На самом деле, если бы он не знал лучше, Томми почти подумал бы, что он в туннеле. Но это... не имеет никакого смысла? Почему царство теней должно быть туннелем? — Вставай. — Голоса шепчут. И, дрожа, Томми встает. Он почти падает обратно на задницу, когда у него подкашиваются ноги. И единственная причина, по которой он этого не делает, это потому, что он спотыкается - и его руки натыкаются на что-то твердое. Они приземляются на то, что кажется кирпичной стеной, и он хмурит брови, глядя на темноту под ними. Он хлопает по ней ладонью и щурится, но по-прежнему ничего не видит. Но когда он делает это снова, что-то покалывает в его ладони и впивается пиявкой в кирпич, чтобы заглянуть за него. Ощущение немного странное, но у него нет времени думать об этом. Потому что покалывающее чувство касается обжигающе горячей завесы из чего-то по другую сторону кирпича, и он с шипением отдергивает руки. Почему в таком холодном месте есть что-то настолько горячее? — Вперед. — Голоса призывают, и Томми подчиняется. Он медленно передвигается; едва может поднять ноги из-за того, насколько они затекли, когда более или менее шаркает в направлении, куда его призывают идти голоса. Но, к счастью, он может держаться рукой за стену, чтобы не упасть, а также сохранять ориентацию. Шепотки шепчутся друг с другом в глубине его сознания и касаются кожи призраком чувства. Почти забавно слушать, как голоса спорят друг с другом. Некоторые кажутся заинтригованными им и протягивают к нему холодные когтистые руки. Но затем другие с укоризной отмахиваются от этой руки. Другие обеспокоенно перешептываются, но их заглушает бешеная энергия, которой, кажется, обладает шар болтовни. Но в каждом бессвязном шепоте сквозит ощущение срочности. Требование, чтобы Томми продолжал двигаться. Чтобы он нашел этого 'Его' и помог ему. Он не знает, зачем он кому-то мог понадобиться, но послушно продолжает продвигаться вперед, слушаясь голосов. Но его веки снова тяжелеют, и он зевает. Может быть, ему просто прилечь? Наверняка голоса не будут возражать, если он- Его мысли замирают, потому что он только что увидел кое-что. Просто быстрое серое облачко, блеснувшее в темноте прямо перед ним. Он опускает взгляд, пытаясь понять, откуда оно взялось, и оно снова раздувается - прямо перед его лицом и на этот раз немного светлее. Он смеется, затаив дыхание, и только потом понимает, что это его дыхание. Он снова смеется с облегчением, потому что видит свое дыхание! Но это умирает секундой позже, когда он понимает, что он может видеть свое дыхание. Почему он вдруг может видеть это? Насколько ему известно, ничего не произошло и не изменилось, так почему же он вдруг может видеть то, что мог видеть раньше? Голоса становятся более возбужденными, и Томми снова оглядывается, пытаясь их разглядеть. Но по-прежнему ничего. За исключением того, что его нет. Вдалеке виден слабый желтый отблеск. Но, несмотря на то, насколько он тусклый, он все равно ослепляет Томми. Он поднимает руку, чтобы прикрыть от этого глаза, и вздрагивает, когда в поле зрения появляется что-то болезненно-бледное. Ему требуется слишком много времени, чтобы осознать, что это его рука, и он морщится от того, как ужасно выглядит. Внезапно раздаются возбужденные голоса, и он закрывает уши руками и прислоняется к стене, пока они приветствуют его. Вниз по туннелю! Они восторженно визжат, кружась вокруг его головы в движении, от которого у него чуть не начинается головокружение. Почти здесь! Почти дома, птичка! Но Томми не понимает. О чем они говорят? О каком доме? Он приваливается к стене и смотрит, как свет становится все больше, и больше, и больше. Затем в туннеле раздается гудок поезда, и он вспоминает. Уилбур. Раптор прижимает его к тротуару. Треск костей. Крик... Томми спотыкается и прижимается к стене, хватая ртом воздух, чувствуя себя так, словно его только что спасли от утопления. Он задыхается от воздуха, поступающего в легкие, и хлопает ладонями по замерзшим щекам в попытке прийти в себя. Что он делал?! Ему нужно убираться отсюда! Ему нужно вернуться к нему! Ему нужно помочь ему! Но как, черт возьми, он должен это сделать? У него нет сил тени, так что он не может просто открыть гребаный портал и вальсировать отсюда.. — Поезд! — Голоса приветствуют - и он хмурится. Поезд? Почему они говорят о поезде? Но потом его мозг улавливает, и в нем что-то щелкает. Туннель. Гудок. Свет, который становится все больше. Царство теней, по-видимому, гребаный туннель метро. И свет, который он видит, - это мчащийся к нему поезд. Ну и черт. Он спотыкается, пока не прижимается к стене, пытаясь сориентироваться, чтобы думать, но не может. Все, на чем он может сосредоточиться, это желтоватый свет поезда, который становится все больше. И все, что он может чувствовать, это кирпичную стену под ладонями и спиной, и этот странный горячий занавес за ней. Тот, который становится все горячее по мере приближения поезда. Он моргнул и, нахмурив брови, повернулся, чтобы посмотреть на стену. Он не мог видеть занавеску... Но он знал, что она там была. Чувствовал, как кирпичи под его рукой нагреваются, даже если его силы еще не знали об этом. Он наткнулся на портал? Это и было то горячее чувство? Он на самом деле не знает, как он приходит к такому выводу, но ему на самом деле все равно. Это все, что у него сейчас есть, и будь он проклят, если позволит себе попасть в ловушку царства теней только потому, что задавался вопросом, как ему пришла в голову эта мысль. Итак, он поворачивается лицом к стене, впивается ногтями в кирпичный раствор и тянет. Она, конечно, не сдвигается с места, но он не останавливается. Он продолжает тянуть и царапать стену с отчаянной энергией, в то время как голоса за его спиной становятся громче. Убеждать его и подталкивать продолжать. Что он на правильном пути. Свет становится ярче, и он впадает в еще большее отчаяние. Он хватается за занавеску своими силами и начинает пытаться отодвинуть ее. Она наклоняется, но он все еще не может дотянуться до нее. На пути все еще лежит кирпич. Он копает и отбрасывает куски кирпича в сторону и... И он может видеть что-то. Тусклый свет за кирпичом. Проблеск реальности. Это выход. Он проделывает дыру в стене и прикрывает глаза от тусклого света позднего вечера, когда подходит к ней. Теперь он может видеть улицу. За занавесом из мерцающей полупрозрачной ткани. Тот, где он оставил Уилбура. Пиро и Харон сражаются друг с другом за превосходство, пока танцующие вокруг друг друга атакуют. Лотос стоит на обочине дороги, где стоит Уилбур, и ему дают какое-то зелье, пока оно действует. Но у него все внутри сжимается, когда он понимает, что Техноблейд сражается с Раптором. Его когти царапают металлическое лезвие фирменного оружия Техно, и Томми в ужасе наблюдает, как Техно пропускает удар и получает удар по челюсти за свои неприятности. Он бросается на занавеску, колотит по ней и кричит, чтобы его выпустили, но она не поддается. Конечно, она не поддается это гребаный занавес между реальностями или что-то в этом роде. Почему он сдвинулся с места, потому что он попросил его об этом? Недолго думая, Томми впивается ногтями в колышущуюся перед ним ткань и тянет. Он призывает свои силы помочь ему, и он тянет, и дергает, и доводит свои силы до предела, и что-то рвется. Как только он разрывается, создается впечатление, что он расколол воздушный шарик с водой. Потому что Томми выпадает из царства теней, когда портал захлопывается за ним и он снова на улице. Вернулся в реальность. Если бы у него было время, он бы почувствовал облегчение. Он, вероятно, поцеловал бы землю и на самом деле помолился Прайму, чтобы поблагодарить их за то, что вытащили его из царства теней. Но у него нет времени. У него звенит в ушах, когда он тяжело дышит. Ему так холодно что он понимает, когда его тело сотрясает дрожь. Он не знает, как долго пробыл в царстве теней, и не думает, что хочет это выяснять. Томми стонет и поднимает голову, потому что ему нужно двигаться. Ему нужно добраться до Уилбура. Нужно убедиться, что с ним все в порядке. Ему нужно попасть к Техно. Нужно помочь ему... Он наблюдает, как Раптор визжит на Техно, заставляя его отшатнуться и зажать уши руками. Оставляя его грудь уязвимой для атаки. И Раптор не колеблется. Оскалив когти и встав дыбом от гнева, он прыгает вперед и вонзает свои когтистые перчатки в грудь Техно, заставляя его кричать от боли так, как Томми никогда от него не слышал. Томми видит красное. Схватив за спину свой уплотненный посох, он бежит через улицу к Раптору, который разрывает рубашку Техно. Кровь пачкает белоснежную рубашку, которую он носит, и попадает на маску Раптора, но ему, кажется, все равно. Раздается крик, похожий на крик Харона, и Раптор поворачивает голову, чтобы наброситься на героя. И при этом он промахивается мимо первого кирпича, который попадает в плечо его левого крыла. Раптора чуть оторвали от Техно, и тот резко поворачивает голову, чтобы посмотреть, откуда он взялся. Только тогда он видит несущегося к нему Томми с руками, светящимися жгучим, неистовым оттенком красного. Он предупреждающе шипит на Томми, но тот не колеблется. Он повелевает своим силам хватать все, до чего могут дотянуться его когти и выпускает их в злодея, что они могут достать своими когтями. Раптор бросает Техноблейда на землю и использует отскок от стены, чтобы перепрыгнуть через большую часть летящих в его сторону обломков, но Томми вытягивает свободную руку, чтобы пригвоздить его обратно к земле. Он способен увернуться практически от каждого летящего в него осколка, но он так отвлечен, пытаясь не получить по лицу, что не обращает внимания на то, как близко подбирается Томми. Томми врезается в Раптора и тащит его на землю, сбивая маску чумного доктора на землю и разбивая одну из красных линз в его очках. Они ненадолго сцепляются за контроль, пока Томми не хватает посох обеими руками и не прижимает его к горлу и подбородку, чтобы пригвоздить более высокого мужчину к земле. Злодей шипит и рычит на него, пока он борется за контроль пинает Томми по ногам и царапает его. Но он не чувствует царапин на своих руках. Он просто сильнее давит на него, пытаясь заставить его перестать двигаться. — Ты думаешь, что ты делаешь? — Он тихо шипит, но в его голосе слышны раздраженные нотки. Но Томми его не боится. Не прямо сейчас. Он расправляет крылья во весь рост и давит сильнее, отбивая руку Раптора, когда она пытается вывести его из равновесия. Все его перья встают дыбом, когда он скалит зубы на злодея. Затем он издает самый глубокий, сотрясающий кости хрип, который, как ему кажется, он когда-либо издавал, сильнее сжимая свой посох. Раптор неподвижно замирает под ним, глаза широко раскрываются и Томми испытывает болезненное удовольствие, наблюдая, как его зрачки сжимаются от страха. — Ты. Не. Трогай. Их. — Он тяжело дышит, но это почти теряется в его хрипе. Раптор на мгновение замолкает, уставившись на Томми в откровенном шоке. Он может видеть вопросы, поднимающиеся в его взгляде, когда его брови опускаются. С яростным рычанием ему удается подставить Томми колено и сбросить его с ног. Его посох со стуком падает на тротуар рядом с ним, но Томми он не нужен. Не совсем. Все, что ему нужно, - это его руки и его сила. С диким воплем он бросается на Раптора с той же силой, с какой его отбросили, сбивает его с ног и набрасывается на него с каждой унцией ярости и адреналина, пульсирующего в его венах. — ТЫ, БЛЯДЬ, НЕ ТРОНЕШЬ МОИХ БРАТЬЕВ! — Он кричит, царапая маску Раптора в ошибочной попытке выцарапать ему глаза. Когтистые перчатки злодея стягивают его руки, но ему все равно. Он даже не чувствует этого. Все, что запоминается, это то, как глаза Раптора расширяются от шока - но это его собственная ошибка. Томми бьет его прямо в челюсть и раскалывает маску так, что отлетает кусок. Его силы разрывают тротуар под головой Раптора и формируются вокруг его рук. Затем он надавливает на горло Раптора, пока тот хрипит. Глаза злодея расширяются, и он мгновенно начинает паниковать, мечется, пока Томми кипит. — Пересмешник! — Кто-то кричит вдалеке, но Томми это не волнует. Его мир полностью сосредоточен на извивающемся под ним Рапторе. И он не остановится, пока не перестанет двигаться. — ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ?! — Он кричит, впиваясь пальцами в трахею. — НЕ НИКОГДА К НИМ НЕ ПРИКАСАЙСЯ! ТЫ УМРЕШЬ, ЕСЛИ ПРИКОСНЕШЬСЯ К НИМ!— — ПЕРЕСМЕШНИК! — Кто-то снова кричит, и его хрип царапает горло. Зрачки Раптора почти исчезли в темно-карих глазах, и что-то темное в сердце Томми радуется этому зрелищу. Он хочет видеть их пустыми. Хочет, чтобы он хоть раз послушал. Бояться его хоть раз... Затем кто-то хватает его за талию и оттаскивает от злодея. Он мгновенно мечется и хлопает крыльями, когда его руки - и, соответственно, тротуар - отрываются от горла Раптора; позволяя злодею хватать ртом воздух и кашлять, когда кто-то оттаскивает Томми от него. — Отпустите меня! — Он кричит, впиваясь затупленными ногтями в руки, держащие его. К его спине прижимается горячая, странно влажная грудь, но ему все равно. Он наблюдает в каком-то диком тумане, с колотящимся сердцем в голове, как Шейд и Флэтлайн бросаются к Раптору и поднимают его на ноги. Он почти смеется от болезненного восторга, когда злодей не может даже стоять, но затем на улицу врывается туман, и все злодеи исчезают вместе с тенями Шейды. — Нет! — Он кричит, снова пытаясь вырваться из железной хватки, чтобы броситься за ними. От усилий у него кружится голова. — Отпусти меня, придурок! — Нет. — Человек говорит напряженно, поскольку Томми стучит громче. Он тяжело дышит. — Пересмешник, тебе нужно успокоиться, ты сейчас потеряешь сознание... — Позволь... — Он снова задыхается, когда черные пятна пляшут перед его глазами. — Позволь мне уйти! Черт возьми, у него кружится голова. Почему у него кружится голова? Что с ним происходит? Что происходит? Пятна становятся больше, чем дольше он вертится в теплых руках, обнимающих его. И ему кажется, что он слышит чей-то тревожный крик, когда его мир погружается во тьму.