One Quiet Question

      Гаррисон был уверен, что Перси ничего не имел против друга-слизеринца, однако письмо от миссис Уизли посеяло некоторые семена сомнения, поэтому он решил найти Перси во время одного из перерывов, чтобы выяснить, были ли его аплодисменты во время распределения искренними. Как раз в этот момент профессор Снейп проходил вдоль стола, раздавая студентам расписания, и улыбнулся, когда передал списки обоим своим крестникам. — Что это было? Кто-нибудь ранее видел, чтобы профессор Снейп улыбался? — удивленно спросил Маркус. — Он мой крестный, — одновременно сказали Гаррисон и Драко, а затем удивленно посмотрели друг на друга. — Я не знал, что он чей-то еще крестный отец, — признался Драко, с любопытством посмотрев на Гаррисона, наклонив в его сторону голову. — Не думаю, что он был в курсе этого, пока Гринготтс не связался с ним после прохождения мною теста на наследственность, — ответил Гаррисон, прежде чем вернуться к еде и с раздражением заметить отпечатки совы в своей посуде. Закусив внутреннюю сторону щеки, он отодвинул тарелку в сторону, взял чистую и положил в нее немного бекона и яичницы, а также налил себе стакан молока. Гаррисон уже почти завершил трапезу, когда гриффиндорцы, наконец, начали прибывать на завтрак. Младший брат Перси появился одним из последних, бросив гневный взгляд на Гаррисона и его сокурсников. Не обращая на это внимания, Гаррисон прочел, что первым уроком сегодня была История магии вместе с когтевранцами. Взглянув на остальную часть своего расписания, он немного разочаровался, заметив, что Зельеварение поставили только в пятницу. С прибытием гриффиндорцев уровень шума в зале начал расти в геометрической прогрессии, заставив Гаррисона, тяжело вздохнув, оставить недоеденный завтрак, схватить сумку и отправиться на урок.       Войдя в класс, Гаррисон выбрал место за последними партами и начал доставать свои принадлежности. — Готов к занятию, Гаррисон? — спросил Наследник Нотт, занимая место рядом с ним. — Ты как-то быстро сбежал из Большого зала, — заметил Драко, присаживаясь по другую сторону от своего кузена. — Все в порядке? — поинтересовался Наследник Забини, устраиваясь последним за столом, рассчитанным как раз на четверых учеников. — Львы слишком расшумелись, — тихо ответил Гаррисон, вызвав у Драко улыбку. — Просто радуйся, что ты вовремя ушел и не увидел, как Уизел ест. Я не знаю, как Рональд вообще не подавился тем количеством еды, которое он запихивал в рот, — сказал Наследник Нотт, слегка позеленев при воспоминании о манерах рыжих за столом.       Мальчики негромко рассмеялись. Тем временем класс уже почти заполнился остальными студентами. Гаррисон одновременно и ждал, и боялся этого урока, потому что ему всегда нравилась история. Этот интерес только усилился, когда он посещал летние подготовительные занятия. Но во время одного из последних уроков Римус сообщил ему, что профессор Хогвартса, преподающий этот предмет, имеет тенденцию усыплять большинство студентов низким гудящим голосом, больше похожим на бормотание. Гаррисон размышлял, хватит ли ему силы воли не заснуть, когда профессор Биннс вошел в кабинет сквозь классную доску. Гаррисону захотелось пнуть Римуса за то, что тот умолчал о том, что профессор является призраком. Данный факт заставил его и еще нескольких человек, выросших в маггловском мире, издать тихий удивленный вздох. К своей радости, Гаррисон обнаружил, что он один из немногих в классе, кто смог устоять перед голосом историка-призрака, за что его соседи по парте были очень благодарны, так как он мог помочь им с домашним заданием и подготовкой к тесту.       Когда они выходили из класса, Гаррисон услышал, как кто-то его обсуждает. — Ты видел его, прямо среди тех змей, ну, пацана в очках и с хвостом? — услышал он чей-то голос. — Я не могу поверить, что его распределили на Слизерин, его родители были бы в ярости, — добавил другой. — Разве он не знает, что его окружают дети Пожирателей Смерти? — Я слышал, он думает, что чистокровный, кто-то должен сказать ему правду. — Он утверждает, что Сириус Блэк это его дядя, и он невиновен, но это же не правда, не так ли?       Гаррисону захотелось удариться головой о стену, услышав, что другие студенты говорили о нем. Однокурсники-слизеринцы окружили его, образуя стену, и все вместе, единой группой, они отправились на Травологию. — Привет, Гаррисон, — сказал Невилл, присоединяясь к четверке слизеринцев за их столом на уроке. — Привет, Невилл, как тебе занятия? — спросил Гаррисон. — Нормально, кстати, у меня есть вопрос, вы действительно лучшие друзья с Роном Уизли? — Это безосновательная чепуха, с чего ты это взял? — Ну, я только что пришел с Чар с гриффиндорцами, и Рон хвастался, что он твой лучший друг. — Я не смог даже полчаса просидеть с ним в одном купе в поезде, так что нет, это не так, и я не думаю, что мы когда-нибудь станем друзьями, — сообщил Гаррисон, закатывая глаза. Он стукнул лопаткой для прополки об стол, но, оказалось, что силы он приложил больше, чем планировал, поэтому на деревянной поверхности появилась заметная вмятина. Профессор Спраут взглянула на них, нахмурив брови, что заставило Гаррисона немного покраснеть. В кои-то веки он был благодарен Петунии за то, что она заставляла его работать в саду, он был одним из лучших в классе сразу после Невилла.       Поскольку у него был свободный час после Травологии перед обедом, Гаррисон решил заглянуть в библиотеку. И это стало отличным решением: он ощутил непередаваемый восторг, когда вошел в комнату, заполненную книгами, которых было больше, чем он мог бы себе когда-либо представить. — Чем я могу вам помочь, молодой человек? — спросила строгая женщина с седыми волосами, собранными в тугой пучок, искоса глядя на него поверх маленьких очков в прямоугольной оправе. — Я бы просто хотел осмотреться, а сколько книг я могу взять за раз? — Я бы предпочла, чтобы вы брали только одну из моих книг за раз, молодой человек. — Хорошо, есть ли еще какие-нибудь ограничения? — спросил Гаррисон, открываясь сильнее, чем с большинством людей, из-за своей любви к книгам. — Вы не можете брать издания, размещенные в Запретной секции, без специального разрешения, полученного от профессора, — сказала мадам Пинс. — Тогда ладно, — обрадовался Гаррисон, подойдя к ближайшей книжной полке и выбрав там том, который показался ему интересным, после чего занял один из столов. В силу своей натуры мадам Пинс наблюдала за мальчиком, оценивая, как он относится к ее книгам. Ей нравились все экземпляры, представленные в ее библиотеке, и, если бы он проявил к ним должное уважение, она бы разрешила ему взять больше одной. Она не сдержала улыбку, когда юный слизеринец выказал книгам уважение, которое, по ее мнению, они заслуживали, в отличие от первокурсницы Гриффиндора, приходившей сюда ранее. Увлекшись чтением, Гаррисон едва заметил, что почти подошло время обеда, а кто-то остановился у его стола. — Гаррисон, ты не голоден? — спросил тихий голос, заставив юного слизеринца с улыбкой поднять глаза и увидеть Перси. — О, привет, Перси, я слишком засиделся с книгой, — признался Гаррисон, радуясь встрече со своим другом. — Просто дай мне быстренько записать ее на себя, я хочу поговорить с тобой кое о чем, пока мы идем на обед, — сказал он, подбегая к столу и регистрируя книгу, обнаружив, что на этот раз женщина по какой-то причине была с ним намного любезнее. — Так что ты хотел со мной обсудить? — спросил Перси, когда пара направилась в Большой зал. — Ты не возражаешь, что я в Слизерине? — Почему ты спрашиваешь? — уточнил Перси, озадаченно взглянув на него. — Одно из писем, которые я получил сегодня утром, было от твоей матери, в нем она сообщила, что не позволила бы своему сыну дружить со слизеринцем. — Во-первых, у меня нет никаких претензий по поводу факультета, на котором ты обучаешься, меня никогда не волновали подобные вещи, как и вся эта межфакультетская вражда. И, к сожалению, не думаю, что именно я был тем, кого она имела в виду. Это все мой младший брат Рональд. Если ты не знал, он говорит всем, кто готов слушать, что вы с ним «лучшие друзья», мне жаль, — сказал Перси, качая головой из-за поведения своего брата. — Да, я слышал об этом от Невилла Лонгботтома. Меня это не волнует. Чем активнее он распространяет этот бред, тем больше людей увидят, что он за человек, когда правда выйдет наружу, что всегда происходит, — сказал Гаррисон, пожимая плечами. — Твое место определенно на Слизерине, Гаррисон, — рассмеялся Перси, взъерошивая ему волосы. — Что тебе надо, Уизли? Ты достаешь Гарисона? — холодно прозвучал голос Драко, когда пара завернула за угол. — Перестань, Драко, Перси не такой, как его братья, он хороший парень, — сказал Гаррисон, замечая, как Перси раздраженно посмотрел на блондина. — И где ты его подцепил? — спросил Драко, поворачиваясь к нему. — В библиотеке. Мне нужно твое разрешение, чтобы пойти куда-нибудь, где тихо? — Гаррисон бросил в ответ свирепый взгляд на Драко. — Остынь, Гаррисон, он волновался после того, как ты ушел. Или ты забыл, что профессор Снейп сказал нам прошлой ночью? — взял слово наследник Забини, вставая между двумя своими товарищами и поднимая руки в успокаивающем жесте. — Извини, я просто хотел проверить школьную библиотеку, — ответил Гаррисон, слегка покраснев. — Прости, кузен, если бы я указывал тебе, с кем ты можешь или не можешь дружить, я был бы ничем не лучше Рональда, — сказал Драко, бросив взгляд на Перси. Глубоко вздохнув, Драко поклонился старшему Уизли. — Староста Уизли, я прошу прощения за оскорбление, нанесенное вашей семье, а также за мое неверное суждение о вас.       Перси выглядел довольно шокированным извинениями, и ему потребовалось пару мгновений, чтобы ответить. — Все в порядке, Наследник Малфой, я могу понять твою логику в отношении той лжи, которую мой младший брат распространяет о твоем кузене, — ответил ему Перси.       К этому времени их группа дошла до Большого зала. Как только Гаррисон и его компания добрались до своих мест, они увидели, как Перси отчитывает Рональда.       Младший рыжий, казалось, был довольно зол, если судить по его красному оттенку лица, совпадающего по цвету с волосами. Группа слизеринцев начала тихо посмеиваться над этой сценой. Гаррисон не знал, что слизеринцы, заметившие, что ему не нравятся громкие звуки, попросили профессора Снейпа наложить заклинание на стол Слизерина, чтобы, где бы Гаррисон ни сидел, звуки зала были для него приглушены. Таким образом, только Гаррисон не мог понять, почему, на его взгляд, обычный спор так привлек внимание преподавателей.       После обеда по расписанию были сдвоенные занятия по Чарам с когтевранцами. Когда профессор отмечал присутствующих и дошел до имени Гаррисона, он чуть не упал со стула от радости, что рассердило мальчика, поскольку ему никогда не нравилось находиться в центре внимания, но, по крайней мере, это был всего лишь один небольшой инцидент, прежде чем начался урок. Первая его часть состояла из освоения теории, в то время как вторая была своего рода практикой, на которой они отрабатывали изученные заклинания. Гаррисон вспомнил свои занятия с Римусом и о том, как тип магического ядра влияет на предрасположенность волшебника к определенным областям магии, поэтому он был одним из первых, кто правильно использовал чары изменения цвета объекта, заработав десять очков. Слизеринцы поздравили его по дороге на ужин, заставив Гаррисона немного покраснеть от такого внимания, хотя он был довольно доволен собой, все-таки заработал десять баллов в свой первый день. Когда они проходили мимо песочных часов, которые отслеживали количество полученных очков, он увидел, что три факультета на самом деле были довольно близки по баллам, только Гриффиндор был в минусе из-за истерики Рона во время обеда, когда он накричал на старосту, даже если это был его брат, и на одного из учителей. — Не думаю, что я когда-либо видел, чтобы гриффиндурки так быстро пали духом, — сказал Маркус со смехом, проходя мимо их компании и взъерошивая волосы Гаррисона.       Остальные расхохотались, когда Гаррисон начал стягивать их обратно в хвост, бросив на старшего мальчика раздраженный взгляд, который только заставил Маркуса улыбнуться ему. — И почему мои волосы так не дают покоя старшекурсникам? — простонал Гаррисон, вызвав еще больше смеха. — Наследник Поттер, я хотел бы поговорить с вами после ужина, — объявил профессор Снейп, проходя мимо студентов к своему месту за главным столом. До конца трапезы Гаррисон переживал, что у него возникли неприятности из-за того, что он гулял в одиночку перед обедом. У него отсутствовал аппетит, но он не вставал из-за стола, пока не увидел, что его крестный завершил свой ужин и направился к выходу из зала. — Все в порядке, Гаррисон, — успокоил Снейп, когда они вошли в его кабинет, заметив, что мальчик волнуется, а в его глазах стоит страх. — У тебя нет проблем, я просто хотел узнать, как прошел твой первый день. Вздохнув с облегчением, Гаррисон уселся в одно из стоявших в комнате кресел с обивкой из кожи черного дракона и принял от крестного небольшой поднос с печеньем. — День прошел неплохо, если не считать сплетен, что обсуждают за моей спиной, один студент рассказывал всем, что он якобы мой лучший друг, а стая сов прислала письма, в которых говорилось, что мне нужно сменить факультет и что мои родители были бы мной разочарованы, — поделился Гаррисон, жуя кусочек печенья. — Но хуже всего то, что никто, кажется, не верит мне, когда я рассказываю, кем были мои настоящие родители. Эм, и, сэр, у меня есть вопрос, который уже некоторое время не выходит у меня из головы, — сказал он, глядя на своего декана. — Не нужно быть таким формальным, Гаррисон, когда мы только вдвоем, ты можешь называть меня Северус. — Хорошо, почему, согласно моему тесту на наследство, моего отца-родителя звали Джеймс Блэк, а я Гаррисон Поттер-Блэк? — А, у меня есть предположение, но так как меня не было рядом с твоими родителями в то время, ты, возможно, захочешь отправить сову Римусу, чтобы быть абсолютно уверенным, — ответил Северус. — Я бы сказал, что поскольку у Регулуса был старший брат, который мог продолжить семейную линию Блэков, а Джеймс был единственным ребенком и последним в своей линии, то они решили назвать тебя Гаррисон Поттер-Блэк. Либо они сменили твое имя после того, как твой отец пропал без вести, чтобы защитить своего ребенка, поскольку за тобой охотился Темный Лорд, они представили все так, будто ты сын Джеймса и Лили. — Я думаю, в этом есть смысл, но я хотел бы, чтобы меня звали Гаррисон Блэк, может быть, тогда все перестали бы относиться ко мне с предубеждением, — объяснил Гаррисон, задумчиво кивая головой. — Пожалуйста, скажи мне правду, кто-то обижает тебя из слизеринцев? — спросил Северус, наклоняясь вперед и кладя руку на колено Гаррисона. — Нет, они все хорошие, и даже местами чрезмерно опекают меня, — ответил Гаррисон с легким смешком. — В основном странно ведут себя гриффиндорцы, за исключением Перси. Я вижу по их лицам, что они думают, будто я велик и могуч, но при этом не могут решить, должны ли они по какой-то причине поклоняться мне за мое имя или все же ненавидеть за то, в каком факультете я обучаюсь. К счастью, Драко, Наследник Забини и Наследник Нотт видят во мне того, кто я есть на самом деле, а не того, кем, по их мнению, я должен быть. — Это отлично, я думаю, ты нашел здесь хороших друзей, Гаррисон, — заключил Северус, убирая руку с колена своего крестника, чтобы взъерошить волосы мальчика. Но Гаррисон, заметив его движение, откинулся на спинку стула и, защищаясь, прикрыл голову руками, стрельнув в крестного холодным взглядом. Мастер зелий запрокинул голову и по-доброму рассмеялся над своим крестником.