One Quiet Question

      Пока остальные члены Совета попечителей школы все еще проводили исследование и инвентаризацию Тайной комнаты, отцу Драко удалось улизнуть под предлогом того, что он хочет провести немного времени со своим сыном. На этот счет не было никаких претензий, так как другие попечители также делали перерывы в своей работе, чтобы побыть со своими детьми, обучающимися в школе. О чем Люциус не сообщил своим коллегам, так это о том, что он проводил время не только с Драко, но и с Гаррисоном, когда они встретились с Баттонсом Диппетом в его маленьком уголке библиотеки. Благодаря своим знаниям о юридических процедурах для подобных мероприятий он применил все необходимые заклинания, чтобы показания Баттонса можно было использовать против Дамблза.       Не желая вмешиваться в расспросы Лорда Малфоя, Гаррисон просто представил их друг другу и вернулся к чтению «Тайной комнаты», в то время как оба Малфоя слушали рассказ юного Духа. Он снова смог заметить некоторые различия между его реальной жизнью и вымыслом романа. В книге отец Драко был показан довольно холодным человеком и немного грозным. Тем не менее, судя по тому, что Гаррисон успел заметить, Люциус был хотя и крайне официозным, но проявляющим заботу по отношению к своей семье. Он также отличался от своей книжной интерпретации тем, что его не волновал статус крови человека, что он и продемонстрировал, поприветствовав Перси Уизли вежливой улыбкой и рукопожатием, когда они проходили мимо него по пути к Баттонсу.       В процессе чтения книги Гаррисон обнаружил, что его самым большим страхом на следующий год будет не Бетси, которая теперь была цела и невредима, находясь в безопасности, а младшая сестра Перси. Конечно, в книгах она была неуклюжей девушкой, которая была влюблена в него, но валентинки, которые она ему посылала, и ее реакция на Дневник стали для него предупреждающими сигналами. Уже прочитав ранее главы, посвященные Комнате, чтобы привести туда своего дядю и крестного, он знал, что Дневник сыграл какую-то роль в открытии Комнаты, и что Гарри и Рон отправились туда, чтобы спасти Джинни. Кроме того, судя по книге, она чуть не раскрыла один из секретов Перси. Все это показало, что девочка была такой же, как и остальные младшие Уизли, которые мало уважали своего старшего брата. Но, по крайней мере, с учетом того, что его дядя преподает ЗоТИ и, если не произойдет каких-либо непредвиденных событий, все еще будет этим заниматься в следующем году, Гаррисон надеялся, что ему не придется иметь дело с Локхартом. Тот факт, что книжный аналог Рональда считал этого человека бесполезным, говорил о некомпетентности предполагаемого профессора.       Гаррисон уже собирался как следует прочитать главу, в которой Гарри направляется в Тайную комнату, когда его вернули в реальность. Люциус поблагодарил Баттонса и начал убирать свои вещи. — Спасибо, Гаррисон, — сказал Лорд Малфой, — это будет весьма полезно для того, чтобы раз и навсегда покончить с Дамблдором.       И, к большому раздражению Гаррисона, мужчина взъерошил ему волосы. Мальчика уже порядком достало, что люди так поступают. Он пытался воспользоваться Магией желаний, чтобы те не могли прикасаться к его голове, но либо его Ядро еще не было развито настолько сильно, либо что-то мешало магии воздействовать на волосы. Он даже сходил к школьному парикмахеру после того, как Драко однажды упомянул о нем. Однако явившись в салон, чтобы узнать, могут ли специалисты ему помочь, он обнаружил, что данное место больше походило на обычную парикмахерскую, где в это время кто-то подстригал и укладывал волосы старшекурсника Пуффендуя. И хотя он заметил флаконы с зельями, спросив Мессира Алату, парикмахера, Гаррисон узнал, что они используются для изменения цвета волос или в качестве шампуня-кондиционера. Ему показалось довольно странным, что несмотря на то, что почти каждый в волшебном мире обладал магией, для ухода за волосами применялись простые маггловские средства.       Он точно знал, что магию можно использовать на волосах, потому что однажды Петуния практически обрила ему всю голову, за исключением челки, чтобы скрыть шрам, но он волшебным образом отрастил все обратно за ночь. Гаррисон задавался вопросом, может ли человек повлиять на свои собственные волосы, но при этом быть не в состоянии помешать кому-то другому испортить их. Потому что из всех, с кем он общался, только Том, казалось, не так сильно тормошил его прическу, в то время как остальные взъерошивали локоны, или, в случае Драко, пытались уговорить Гаррисона не использовать ленту для волос, чтобы уложить их за него. Даже Крестный отец не был равнодушен к его волосам, он также время от времени взъерошивал их, когда Гаррисон заходил поболтать за чаем. К счастью, он никогда не делал этого на публике, в отличие от дяди Сириуса.       Казалось, что даже в книгах что-то было не так с его волосами, поскольку Гарри был единственным персонажем в истории, чья прическа была описана как крысиное гнездо, в то время как в замке было несколько учеников с похожими растрепанными волосами, например, те же близнецы Уизли. Он также вспомнил, что в те несколько раз, когда он появлялся в Косом переулке до того, как выпил Зелье, подавляющее кровное родство с его Крестной матерью, многие люди, которые облепили его, не находились достаточно близко, чтобы увидеть его шрам. Это означало, что они, возможно, реагировали на цвет его волос и прическу в виде старого крысиного гнезда, а не на его знаменитый шрам. Гаррисон подумал, не по этой ли причине люди взъерошивали его волосы, как будто хотели увидеть шрам, который немного поблек после ритуала очищения в Гринготтсе и практически исчез вскоре после того, как гоблины починили защитные чары школы.       Может быть, ему действительно стоит повторить то, что в свое время сделала с ним Петуния, и просто обрезать волосы, чтобы показать всем, что его знаменитый шрам, похоже, полностью исчез, и попросить их просто оставить его волосы в покое. Это также сэкономило бы ему некоторое время, которое он тратил на то, чтобы собирать волосы в хвост каждые пару часов или всякий раз, когда кто-то намеренно их тормошил. Единственное, что ему нужно было выяснить — как именно это осуществить. Он сомневался, что его Крестный отец или дядя одобрили бы его желание побрить голову. Ну, его дядя вообще-то и мог бы, подумай он, что это розыгрыш. Гаррисон в задумчивости щелкал своими пальцами, прощаясь с Драко и его отцом, покидая библиотеку.       Достав Карту Мародеров, он активировал чары поиска, разыскивая Пивза. Заметив Духа Хогвартса неподалеку, в заброшенном классе, Гаррисон направился к нему. Ожидая, что Пивз пишет дурацкие стишки на классной доске, он был потрясен, увидев Духа, парящего перед искусно сделанным зеркалом, которое казалось здесь довольно неуместным. В одно мгновение Гаррисон понял, чтó именно он видит, вспомнив свой план найти Зеркало Еиналеж, чтобы посмотреть, увидит ли он то же самое, что и книжный Гарри. — Что вы видите, мистер Пивз? — О, ты напугал меня, дружок, — сказал Пивз, поворачивая голову назад, чтобы посмотреть на вошедшего. — Я приношу свои извинения, мистер Пивз, — Гаррисон поклонился маленькому человечку. — Но я узнаю это Зеркало из прочитанных мною книг, оно показывает самые глубокие и потаенные желания человека, и мне было просто любопытно, удалось ли вам увидеть там что-то. — Да… В этом действительно есть смысл, потому что странно видеть их снова, — сказал Пивз, достав носовой платок в горошек и высморкавшись, на этот раз без грубого звука. — Кого? — спросил Гаррисон. — Основателей, мой друг. Они говорят, что гордятся мной за работу, которую я выполняю, — ответил Пивз, выпятив грудь. — Я уверен, что они действительно гордились бы вами, мистер Пивз. Теперь, когда вы снова стали самим собой, — сказал Гаррисон с улыбкой. — Все благодаря тебе, мой друг, — Пивз поклонился мальчику. — Ты тоже пришел посмотреть в Зеркало или снова искал меня? — Ну, я искал вас, задаваясь вопросом, не могли бы вы мне кое с чем помочь, но я не стану отрицать, что меня привлекает идея увидеть свое желание, — ответил Гаррисон, нерешительно делая шаг вперед. — Ну, давай, смелее, посмотри, — подбодрил Пивз, отходя в сторону и позволяя Гаррисону встать перед Зеркалом.       Гаррисон сразу понял, что на этот раз книга и его реальная жизнь не разошлись в событиях, когда в Зеркале появились двое мужчин, которых он уже видел на свадебной фотографии в кабинете своего дяди. Через несколько мгновений, когда пара помахала рукой, послав безмолвные знаки своей любви, сцена, казалось, переместилась в Тайную комнату, где они с Томом обнимались, хотя на этот раз как люди, а не как пара оленей. Гаррисон не смог сдержать улыбку, увидев как его зеркальное отражение прижалось к телу старшего мальчика, что заставило бы его густо покраснеть, если бы он осуществил такое в реальной жизни, в то время как Том обнял его, крепко прижимая к себе.       Гаррисон покачал головой, вспомнив строчку из книги о людях, теряющихся в видениях из Зеркала. Хотя то, что оно ему показало, было приятно, он знал, что было бы лучше, если бы его вообще не обнаружили рядом с Зеркалом, хотя он полагал, что был в безопасности, пока Пивз находился в комнате. — Как я уже говорил ранее, мистер Пивз, я искал вас, чтобы попросить о помощи. — О, вам нужна помощь с розыгрышем, не так ли, мой друг? — спросил Пивз с очаровательным смешком. — В некотором смысле, — ответил Гаррисон, прежде чем объяснить, как он устал от того, что люди возятся с его волосами. — Я понял, хочешь, я могу достать зелье, от которого их будет легонько бить током всякий раз, когда они будут дотрагиваться до твоих волос? — спросил Пивз. — Нет, я хочу, чтобы вы побрили мне всю голову, ну, кроме бровей, — сказал Гаррисон.       Очевидно, что бы Пивз ни ожидал от его ответа, все его предположения посыпались крахом, потому что Дух выглядел крайне ошарашенным. — Позволь мне уточнить, ты просишь, чтобы я побрил тебе голову под ноль, словно бильярдный шар? По собственному желанию? — попробовал прояснить Пивз. — Ну, может, не прям под ноль, оставь мне пару сантиметров или около того, — сказал Гаррисон. — А можно я подкрашу пушок? — спросил Пивз, сложив пальцы домиком и тихонько хихикнув.       В кои-то веки другие студенты не обратили на него никакого внимания, когда в тот вечер он направился в Большой зал на ужин легкой пружинистой походкой, вынужденный признать, что Пивз неплохо поработал над его прической. Он не был похож на Гарри с фотографии, которая появлялась в книгах. Но его внешний вид отличался и от того, который он приобрел, когда дядя Вернон купил ему новые очки, и Гаррисон выпил Зелье на подготовительных курсах. Но теперь даже от его «нормального» вида не осталось и следа, потому что, хотя на его глазах все еще были очки в тонкой прямоугольной оправе, его шрам в виде молнии все еще можно было заметить, только если знать, где искать. А черные волосы, которые он обычно собирал в хвост, были коротко подстрижены и были всего в дюйм длиной. Наслаждаясь своим новым, непривычным образом, Гаррисон проскользнул в Большой зал и занял свое обычное место за слизеринским столом. Некоторые из старших учеников бросили на него настороженные взгляды, прежде чем с шоком осознали, на кого они смотрят. Некоторые из них просто закатили глаза, в то время как Маркус не смог удержаться от смешка, когда узнал Гаррисона. По крайней мере, никто не задал глупый вопрос, который Гаррисон всегда ненавидел после того, как Петуния заставила его обрить волосы, когда он был младше: «О, ты подстригся?»       Однако, он все равно не смог избежать вопросов, когда Драко сел рядом. Кузен бросил на него единственный взгляд и сразу понял, кто он такой. — Что, во имя Мерлина и Морганы, ты сделал со своими волосами? — Мне надоело, что люди постоянно ерошат мои волосы, поэтому я избавился от них, — ответил Гаррисон с легкой улыбкой, проводя рукой по макушке, и ему сразу понравилось это ощущение. — Ради всех святых… — произнес Драко, выглядя настолько сбитым с толку тем, что сделал Гаррисон, что не мог говорить. — Эй, ведь хорошо, что никто, кажется, даже не заметил меня, когда я спустился к ужину, это приятно, поскольку другие факультеты, даже спустя столько времени, что я нахожусь в школе, постоянно пялились на меня, когда я проходил мимо, — объяснил Гаррисон. — Что ж, тогда я скажу, что ты отлично справился с этой проблемой, — вставил Блейз, зная, как сильно Гаррисон ненавидел все внимание, которое ему уделяли. — Кстати, я и не знал, что стану законодателем моды, — сказал он, проводя рукой по своим волосам, которые были той же длины, что и сейчас у Гаррисона. — Да, конечно, можешь так думать, если хочешь, Блейз, — ответил Гаррисон посмеиваясь, и начал наполнять свою тарелку.