Тайна старинного портрета

      Жизнь шла своим чередом, ни Чонгук, ни Тэхен больше не возвращались к тому разговору, который произошел у них в ресторане. Однако все так же они много времени проводили вместе. Альфа расценил это как согласие на то, что он предложил тогда, на террасе, когда обнимал Кима. Чонгук понимал, что просто не будет, но не видел со стороны омеги сопротивления и нежелания поддерживать общение. Поэтому не отступал. Парни объездили почти весь остров, посетили главный город острова Фиру, которая находилась в десяти километрах от их отеля, Чон перепробовал все местные блюда, начиная от сыра Хлоротири, который было очень трудно достать, но они смогли, и заканчивая местным вином Ассиртико. Ну а Тэхен смотрел на всю эту вакханалию, звонко смеялся и заливал в себя бессчетное количество чашек фраппе и фредучино.       В одну из таких прогулок Тэхен все же задал волнующий его вопрос, на который в первую встречу он ответ так и не получил:       — Чонгук, сколько ты планируешь пробыть на Санторини?       — Хочешь узнать, сколько еще тебе осталось меня терпеть? — дернув бровью, весело спросил Чонгук. Но внутри что‐то неприятно шевельнулось. Вопрос был задан явно не просто так, но он решил сделать вид, что не понял этого. — Хочешь от меня поскорее избавиться?       — Вовсе нет. Просто завтра я вынужден буду уехать. По работе. И хотел бы знать, застану ли тебя здесь, когда вернусь.       Чон остановился и замер на месте.       — В смысле вынужден уехать по работе? Что за работа такая, что у тебя нет никакого отдыха! — возмутился альфа. — Тут сидишь с документами чуть ли не целыми днями, так еще и из такого-то недоотпуска дергают?       — Чонгук, я здесь не в отпуске, — ответил Тэхен. Я здесь живу. И это моя работа, — махнул рукой в сторону отеля Ким.       — Что? И кем ты тут работаешь?       Ким слегка улыбнулся, глядя себе под ноги, помолчал, подбирая слова, а потом поднял глаза на Чона и хитро улыбнувшись, выдал, наблюдая за реакцией альфы:       — Это мой отель, Чонгук. Вернее, один из моих отелей.       Наступила немая сцена. Альфа молча взирал на улыбающегося омегу, который, в свою очередь, ничего не мог разобрать в нечитаемом взгляде своего собеседника. Наконец, Чонгук отмер и, сдвинув брови так, что между ними образовались две морщинки, заговорил:       — А почему ты об этом никогда не говорил?       — А ты не спрашивал. Да и потом, что это меняет? Какая разница, кто, где и кем работает?       — Тоже верно, — пробормотал Чон. Он был по-настоящему поражен тем, кем являлся этот омега. Нет, Чон, конечно, понимал, видел, что Тэхен явно не прожигатель жизни, а человек очень серьезный, но чтоб вот так… Такого он даже предположить не мог. Но, взяв себя в руки, он вернулся к разговору.       — Ладно. Давай обсудим твой вопрос.       Тэхен кивнул.       — Изначально я планировал пробыть на острове три недели. Чтоб потом еще поколесить по дорогам Италии и спокойно добраться до Неаполя. Но я не знал, что встречу здесь тебя. Не знал, что не захочу с тобой расставаться. И поэтому я могу пересмотреть свои планы. А ты? Что думаешь ты по этому поводу?       — Три недели… — задумался Тэхен, подсчитывая что-то в голове. — Значит, у тебя осталась еще неделя отпуска, правильно?       — Ну да, если действовать по первоначальному плану, то все так, — улыбнулся Чонгук, повернувшись лицом к Киму. Он взял омегу за руки и, глядя в глаза, добавил:       — Но я могу их изменить, я же им хозяин, моим планам, а не они мне.       Тэхен в этот момент смотрел прямо в душу альфы, буквально сиял, излучал тепло и нежность, но внезапно брови того нахмурились, а взгляд стал серьезным. Ким осторожно убрал руки из ладоней альфы и отвернулся.       — Не надо, Гуки, это все того не стоит. Какой смысл менять сиюминутные планы, если в перспективе мы изменить ничего не сможем.       — Что ты имеешь в виду? — озадаченно уставился на омегу Чонгук, развернув того к себе.       — Ты все равно уедешь, — не поднимая головы, ответил Тэхен. — Не через неделю, так через две. Это все пройдет, и мы вновь окажемся там, где и были изначально. Я здесь, на острове, а ты в Италии.       — И ты так легко об этом говоришь? Тебе, правда, все равно? — допытывался альфа.       — Я не знаю, Чонгук. И я тебя предупреждал, чтоб ты ни на что не надеялся. Так что… Пусть все идет своим чередом, хорошо? — Тэхен мельком, будто опасаясь, взглянул на Чона.       — Я могу поехать с тобой… — начал было альфа.       — Нет, не стоит, Чонгук, — взволнованно протараторил Тэхен. — Это будет чисто рабочая поездка. Тебе будет скучно. Лучше побудь здесь, отдыхай и наслаждайся… — Тэхен задумался, будто подбирая слова или раздумывая, стоит ли сказать то, что хочется, но вслух все же тихо проговорил совершенно другое:       — Уже поздно. Пойдем в отель.       В отеле они скомканно попрощались и разошлись по своим апартаментам. Тэхен боялся поднять голову и даже просто посмотреть на Чона, а альфа… Альфа, честно, не понимал, как ему сейчас поступить. И решил не давить. Решил дать время Киму все обдумать, спокойно отправиться в рабочую поездку. Он надеялся, что в разлуке Тэхен соскучится и быстрее осознает свои чувства. То, что они были, альфа не сомневался. Он видел, каким становился Ким рядом с ним: мягким, нежным, податливым. В эти моменты тот вовсе не был похож на акулу бизнеса, каким выглядел в первую их встречу. На подсознательном уровне Чон ощущал, что надежда есть. Что он сможет завоевать это неприступное сердце.       Утро не принесло ничего нового. Чонгук встал довольно рано, привел себя в порядок, заказал легкий завтрак в номер. Хоровод мыслей крутился только вокруг одного. Вокруг поездки Тэхена. Он прикидывал в голове варианты своих дальнейших действий и, задумавшись, спустился на террасу, в глубине души надеясь встретить там Тэхена. Но его надеждам сбыться было не суждено. На лежаке, который обычно занимал омега, шелестел на ветру одинокий лист бумаги, придавленный небольшой черной шкатулкой. Сердце Чонгука сжалось, он понял, что это послание от Кима, которое тот не решился или не счел нужным озвучить при личной встрече, и предназначалось оно ему. Немного постояв, он вздохнул, отодвинул коробочку и взял письмо. Красивым, уверенным почерком на бумаге было написано следующее: Здравствуй, Чонгук. Не хотел тебя будить, а вчера не решился на серьезный разговор. Поэтому пишу. Спасибо тебе за эти две недели, мне было очень хорошо с тобой. Надеюсь, я тоже был неплохим гидом, я, правда, старался. Я не знаю, когда мы с тобой увидимся, и увидимся ли вообще. Поэтому прошу, не дожидайся меня, не подстраивай под меня свои планы. Не хочу быть виноватым, если что-то пойдет не так. В шкатулке небольшой сувенир от меня на память об этих местах. Прощай. Тэхен.       Прочитав послание Кима, Чонгук ощутил невероятную тоску и безысходность. Не хотелось никуда идти, он безвольно опустился на шезлонг. В груди щемило, на глаза наворачивались слезы. Альфа никогда не испытывал подобных чувств, он старался совладать с собой. Зажмурил глаза, пальцами схватился за переносицу, глубоко дышал. Чонгук вообще забыл, когда плакал последний раз. Наверное, давным-давно, в детстве, когда слетел с велосипеда, на котором учился выписывать немыслимые трюки. А сейчас… Сейчас влажные дорожки предательски бежали по щекам. Тэхен уехал. Уехал и даже не попрощался. Это было прощальное письмо. Все, чего удостоился альфа, это клочок бумаги со стандартными фразами и дежурным «спасибо». Ах да, и еще шкатулка. Он совсем забыл про нее, поддавшись эмоциям. Чонгук обернулся, взял коробочку и открыл ее. Внутри, на красивой бархатной подушечке лежал мужской браслет из вулканической лавы и снежного обсидиана. Чонгук улыбнулся. Он вспомнил, что видел это украшение в одну из вечерних прогулок с Тэхеном, и оно ему очень понравилось. Необычное, резкое, обладающее мощной энергетикой, и в то же время плавными линиями, оно бы ему очень подошло, альфа чувствовал это. Браслет был выставлен в витрине, но сам магазинчик в тот момент оказался закрыт. Они не стали ждать, решив вернуться в другой раз, и, видимо, Тэхен не забыл об этом.       Чонгук просидел на террасе до обеда. Идти никуда не хотелось, поэтому он посвятил эти часы размышлениям и постепенно успокоился. Отчаяние сменилось спокойной уверенностью, надеждой на то, что все будет хорошо. Он даст Киму время, не будет надоедать и давить. Пусть тот разберется в себе, Тэхен имеет на это право.       Следующую неделю Чонгук, как и планировал, провел на острове. Он гулял, отдыхал, совешенно дистанцировался от всех своих обязанностей и дел. Альфа старался не думать о Тэхене, не вспоминать чарующий, ненавязчивый аромат розы, и у него это получалось довольно сносно. Он уже принял решение, поэтому больше не переживал. Конечно, хотелось увидеть того, хотелось, чтоб омега был рядом. Но Чон с детства был реалистом и понимал, что в данный момент это все равно невозможно. Поэтому и страдать пока смысла нет.       От Тэхена никаких вестей не было. И, в конце концов, альфа, спустя неделю, последовал совету Кима и не стал менять свои планы. Чонгук вернулся в Италию.

***

      Как бы то ни было, но поездка пошла Чонгуку на пользу. Он отдохнул, сменил обстановку, почувствовал себя влюбленным, понял, наконец, что не стоит упускать эту жизнь сквозь пальцы, отдавая всего себя работе. Дел всегда будет много, работа никогда не закончится, надо будет делать больше и больше. А жизнь — она быстротечна. Вот только ты поступил на первый курс универа, а уже тебе под тридцать. Вот и Чонгук это, наконец, осознал. Осознал и сделал правильные выводы. Нет, хуже и менее ответственно он подходить к делу не стал, попросту бы не смог. А вот фильтровать возложенные на него задачи и их количество, а также перераспределять их на своих сотрудников, пришлось научиться. Тем более, что по возвращении он увидел, что за этот месяц сделал его хен.       Хосок и раньше говорил Гуку, что он слишком обязательный, хочет все за всех контролировать и тем самым снимает ответственность со своих подчиненных, а кроме того, лишает их не только инициативы, но и личного развития. И за время отсутствия Гука, исполняя его обязанности, Хосок потихоньку сместил акценты и переложил часть контроля на плечи замов. Самоощущение Чона и немного новые реалии на работе удачно совпали, и жить Чонгуку стало действительно легче.       Одно только не давало ему покоя — разлука с Тэхеном. Они не переписывались, не созванивались, не общались по видеосвязи, альфа ощущал острую потребность хотя бы в этом. Но хотелось другого. Хотелось чувствовать Тэхена, прикасаться к нему, находиться рядом, чтоб иметь возможность смотреть в его красивые глаза и вдыхать его аромат.       Альфа много думал, но не видел выхода из их ситуации. Они живут в разных странах, оба крупные бизнесмены и дело свое любят. Маловероятно, что Тэхен согласится все бросить и переехать в Италию. И Чонгук с ужасом понимал, что сам тоже не сможет оставить семью и компанию. Одно время он даже раздумывал над тем, чтоб пустить все в песок, постараться забыть. Но у него не получилось. Почти каждую ночь он видел во сне необычные глаза омеги и слышал его бархатный голос.       В конце концов все это Чонгуку надоело, и он решил, что подождет еще неделю, а дальше, если ничего не изменится, будет действовать. Альфа окончательно убедился, что Тэхен — это его омега. И он завоюет сердце Кима, чего бы это ему ни стоило, разрушит эту непонятную стену между ними. Да даже не так. Стену между Тэхеном и счастьем, потому что сейчас альфа ясно понимал, что тот просто боится расслабиться и допустить мысль о том, что может быть счастлив. Только вот вопрос — почему.       Стояла глубокая ночь, а Чонгук так и не смог уснуть. Он поставил себе срок, по истечении которого начнет действовать. Но что нужно сделать, альфа еще не придумал. Плана не было. Чем дальше, тем больше он укреплялся в мысли о том, что Тэхен сам не позвонит и на связь не выйдет. Иногда Чону все произошедшее казалось сном, фантазией, но фотографии подтверждали обратное. С них на Чонгука смотрела довольная, улыбаюшаяся мордашка его омеги, который в ту минуту был счастлив, и чувства того были абсолютно неподдельными. Альфа хорошо помнил этот момент. Они стояли на высокой скале, перед ними как на ладони сиял огнями Имеровигли, внизу плескалось темное из-за надвигающихся сумерек море, теплый воздух, наполненный ароматом цветущих деревьев, проникал в легкие и бодрил. Тэхен обнимал хохочущего Гука за шею и притягивал к себе, чтобы альфа влез в кадр. И для Чонгука в тот момент запах розы, казалось, завершал всю композицию. ароматов, являясь ее сердечной нотой.       Им было хорошо и весело вместе.       Чонгук встал и спустился на кухню. На удивление, он застал там старшего брата. Тот сидел за столом и пил кофе, уставившись в ноутбук.       — Хен, ты чего не спишь? — нахмурился Чон-младший. — Ночь на дворе.       — Нужно доделать пару документов, сегодня не успел. А ты?       — Что я? — рассеянно переспросил Чон.       — Ты почему не спишь? — повторил вопрос Хосок, сняв очки и внимательно разглядывая младшего.       — Не могу уснуть, — коротко ответил Чонгук брату.       — Есть причина? — аккуратно поинтересовался тот.       — Не знаю… — все так же рассеянно ответил Гук. — Наверное. Да, точно есть.       Чонгук поднял, наконец, глаза и посмотрел на брата.       — Я могу помочь?       — Только если выслушаешь меня и развеешь мои сомнения. Или скажешь, что я абсолютный дурак, не разбирающийся в людях.       — Ну, так я в любом случае не скажу, Гуки, потому что это неправда. А выслушать — выслушаю, говори.       Хосок закрыл ноутбук и отодвинул его на середину стола. Чонгук, взяв бутылку воды из холодильника, сел рядом. Помолчав пару секунд, он заговорил:       — Хен, на Санторини я встретил омегу. Он мне очень понравился. Нет, даже не так. Сейчас я понимаю, что я влюбился.       — Наконец-то! — не удержался старший от радостного восклицания и похлопал брата по плечу. — Я так за тебя рад, Гуки, ты достоин этого чувства, всегда был достоин.       — Да, наверное, но не все так просто, хен.       И Чонгук рассказал брату про Тэхена, его работу, положение в обществе, про их прогулки и взаимную симпатию, про то, как все закончилось, не успев толком начаться, и про то, что он, Чонгук, собирается бороться за свое счастье. Чон не утаил ничего от старшего. Он всегда полностью доверял тому и всегда прислушивался к советам хена.       — Ты молодец, Гуки, ты все правильно рассудил и сделал верные выводы. Мне тоже кажется, что отступать в такой ситуации не надо, если этот омега действительно для тебя важен. Делай, что считаешь нужным и приемлемым для вас обоих. Если будет необходимо, я тебе помогу. Но один совет все же дам. Не затягивай с этим.       — Да, я понимаю, в таком деле промедление опасно, — слегка улыбнулся младший.       — Я не о том, Гуки. Совсем не о том, — покачал головой Хосок и глубоко вздохнув, поставил локти на стол и сцепил руки в замок.       — Что такое, не понимаю, — нахмурил брови Чонгук, внимательно разглядывая брата.       — У отца на тебя планы. Я слышал, что он хочет тебя женить.       — Что-о? — вытаращил глаза Чон-младший. — Женить? Меня? Ну уж нет, ни за что.       Чонгук вскочил со стула, чуть не опрокинув его, и напряженно зашагал по кухне.       — Я часто, да почти всегда, выполнял желания отца. Учился, работал, все делал так, как ему было надо. Но это уже перебор! — возмущался альфа.       — Успокойся, Чонгук, не кипятись. Тут нужно подойти с умом, прощупать почву. Я ведь только мельком слышал эту новость, отец не обсуждал ее со мной. Поговори с ним. Может, еще не поздно.       — А поздно не будет, хен. Я не соглашусь на брак по расчету. Никогда.       — Вот и скажи это отцу. И главное — успокойся.

***

      На следующий день, вернувшись из офиса пораньше, бодрый и решительный Чонгук направился к отцу. Он чувствовал себя как идущий на битву воин, готовый защищать свое. Адреналин в крови и возмущение победили даже последствия бессонной ночи и трудового дня.       — Отец, я хочу с тобой поговорить, — заглянул Чон в кабинет главы семьи.       — Да, Чонгук, заходи, что случилось?       Альфа прошел к столу и уселся в кожаное кресло напротив отца. Тот сложил руки на груди и приготовился слушать своего младшего ребенка. Чонгук всегда был спокойным и рассудительным, поэтому никакого подвоха старший не ожидал.       — Я не буду тянуть, скажу, как есть. — Чонгук вздохнул, поднял глаза на отца и продолжил:       — На Санторини я встретил омегу. Он мне очень понравился. Я хотел бы, чтоб Тэхен стал моим официально.       — Вот как … — процедил тот и недовольно поджал губы.       — Да, отец, так, — уверенно кивнул Чонгук, делая вид, что ничего не знает о намерениях главы семьи.       — Смею напомнить тебе, сын, что решение о твоем браке буду принимать я. И женишься ты на том, кого подберу тебе тоже я. И сейчас как раз эта проблема решается. Ты знаешь, нам нужны финансовые вливания, а следовательно, выгодный брак. Так что скоро ты станешь женатым человеком, Гуки, потерпи немного.       — Отец! — пытался возмутиться Чонгук, но господин Чон жестом попросил его замолчать.       — Я не закончил, Чонгук. Наша семья живет в Италии уже два века. Мы добились здесь таких высот, что равны по положению потомкам княжеских фамилий. И я не позволю тебе связать свою жизнь с нищим и безродным.       — Ты даже не спросил, кто он! — возмутился младший альфа.       — Мне это ни к чему, Чонгук. Лишняя информация засоряет мозг и мешает решать важные задачи. Я все сказал.       — Ну уж нет, отец. В этот раз я подчиняться тебе не собираюсь. И терпеть тоже. Можешь помыкать своими подчиненными, но не мной. Мне это надоело. Я уже не мальчик, чтоб за меня решали такие вопросы.       — Что ты сказал? — вскочил господин Чон, зло сверкая глазами. Тот был поражен выходкой младшего сына, Чонгук никогда особо не перечил ему. Но все, как известно, бывает в первый раз, и у любого человека может лопнуть терпение.       — Ты все слышал, отец. Я обойдусь без твоего разрешения, — зло бросил Чонгук, не желая повторять свои слова дважды. — В известность я тебя поставил. Всего хорошего.       Чон вылетел из кабинета отца и спустился на первый этаж. Оставаться на вилле желания никакого не было, и он решил поехать к бабушке, которую очень любил и уже больше месяца не видел.       Усадьба госпожи Чон находилась в нескольких километрах от центральной виллы. Бабушка Чонгука и Хосока имела железный характер и принципиально не переезжала из своего небольшого особняка на виллу, где обитало все семейство Чон. Здесь она чувствовала себя полноправной хозяйкой, делала, что хотела, и когда хотела. Подчиняться кому-либо в ее планы не входило, но она также понимала, что вряд ли сможет командовать сыном и внуками-альфами. Да и не хотелось ей этого. Все же бизнес, по ее мнению, не совсем омежье дело.       Внуков госпожа Чон любила, особенно младшего, и это было взаимно. Она и баловала их, и уму-разуму учила. В детстве братья часто проводили время с ней, когда родители были заняты. Поэтому неудивительно, что сейчас, после сложного разговора с отцом, Чонгука потянуло к родному человеку, любовь которого была безусловна.