Sprout

3 ДБЯ В ночь перед отправлением на Малакор Эзра и Кэнан крупно поссорились. Джаррус упорно утверждал, что Эзре с Асокой будет лучше, Бриджер же упирался руками и ногами. — Я не просил брать меня в ученики! — в пронзительном голосе Эзры звенела такая глубокая обида, что даже Зеб поспешил ретироваться из кают-компании, прижав к голове уши, — А теперь ты берешь и вышвыриваешь меня, как надоевшего лот-котенка! — Не вышвыриваю, а предлагаю обучаться у более опытного мастера… — терпеливо пытался урезонить его Кэнан. — Но я — хочу — тебя! — гаркнул Эзра, совершенно не думая о том, как это может прозвучать. Бриджер свалился перед мужчиной на колени, цепляясь за его штаны обкусанными до крови пальцами. Джаррус шумно втянул воздух сквозь зубы. — Скажи мне, что я не проблема для тебя. Я не хочу быть проблемой. Я буду слушаться тебя беспрекословно. Только не отдавай меня никому. Сердце Джарруса сжалось в песчинку и перестало биться. — Эзра, я предлагаю это не потому, что хочу избавиться от тебя. А потому что я не справился. Посмотри, во что я тебя превратил… Бриджер резко поднялся на ноги и отшатнулся от учителя. — Ах, все ясно. Тебе за меня стыдно, — в его голосе зияла пустота, и она была страшнее любого гнева. — Я не это имел в виду, Эзра, — крифф, крифф, крифф, все опять пошло по пизде! Вернее, оно и не думало сворачивать с этого пути. — Не нужно ничего объяснять, Кэнан, — устало произнес Эзра, — Как только мы покончим с Малакором, я спрошу у Асоки, не хочет ли она взять меня в ученики. А если нет… что ж, уйду к Хондо и перестану быть для тебя обузой. Эзра развернулся и побрел к своей каюте. Джаррус так и не придумал, что ему сказать, кроме глупого «спокойной ночи». — Спокойной ночи, мастер, — грустно отозвался Бриджер и исчез в коридоре. *** 2 ДБЯ Асока была мертва, так что Эзра не смог выполнить свое обещание. Но и Кэнан остался не у дел, беспомощный слепец, которого обслуживала Гера, а в ее отсутствие — медицинский дроид. Команда нуждалась хотя бы в одном джедае, и Эзра, скрепя зубы, принял командование. Вместо Кэнана и Асоки у него был темный голокрон. Запершись в каморке, он плакался ему о том о сем, и голокрон всегда принимал его сторону, чего не скажешь о Кэнане. Иногда парень даже засыпал с ним в руках, наревевшийся и выбившийся из сил. Голокрон пульсировал в его ладони, как маленькое сердце, и, казалось, согревал тот космический вакуум, что царил в его душе. — Гнев и страсть питают тебя, — нашептывал голокрон, — Отметай все ненужное тебе, все, что становится обузой. — Я не обуза, — всхлипывал Бриджер. — Нет, конечно нет, — утешал его нежный, баюкающий женский голос, — Ты сильный. То, что ты хочешь, находится на расстоянии вытянутой руки. Не брезгуй никакими средствами для достижения цели, ибо это — слабость. — Ты хочешь сказать… — Эзра испугался своих собственных мыслей. — Кэнан теперь беспомощен и зависим, Эзра, — ласково подсказывал голокрон, — Он не отринет твою власть. Он распахнет ей объятия с радостью. — Но джедаи так не делают… то есть… прямо в Кодексе это не написано, — бормотал Бриджер, чувствуя, как его конечности наливаются свинцом. — О да, — голос теперь звучал испытующе, насмешливо, — И что с ними стало? Даже в качестве инквизиторов они ни на что не годятся. — Нет! — Эзра закрыл голокрон, и тот перестал светиться, мгновенно превратившись в симпатичную безделушку. Он походил взад-вперед по кладовке, сжимая кулаки. Ноги сами принесли его к каюте Кэнана. Эзра прижался ухом к клинкерной двери, осторожно ощупывая Силой пространство за ней и сонный, измученный болями разум. Бриджер положил ладонь на панель замка, сосредотачиваясь… — Эзра, ты что тут делаешь? — из верхнего стыковочного люка показалась Гера, вытирая ветошью заляпанные машинным маслом руки. Очевидно, она опять допоздна ковырялась в Фантоме — отчуждение Кэнана от созданной им же самим команды тоже больно по ней ударило. Эзра спрятал руки за спину, раскачиваясь на носках. — Да так, хожу во сне. Гера понимающе хмыкнула. — Мне тоже катастрофически не хватает Кэнана, но не стоит лишний раз тревожить его, пока он полностью не восстановится. — Он никогда полностью не восстановится, — пробубнил Эзра, — Как и я. Гера спрыгнула вниз и, скинув тряпку в мусорную шахту, оглядела Бриджера с ног до головы. — Что бы ты себе ни думал, но я горжусь тобой, Эзра. Как и каждый из Спектров. Ты нам очень помогаешь. Эзра слабо улыбнулся. — Спасибо, Гера. Она попробовала обнять юношу, но тот ускользнул от ее все еще заляпанных рук. — Ох, извини, — усмехнулась она, — Что ж, спокойной ночи нам всем? Завтра будет трудный денек, и Фантом должен порхать как бабочка и жалить, как пчела. Эзра кивнул, пропуская тви’лечку в ее собственную каюту и делая вид, что плетется к своей, стискивая темный голокрон в кармане до боли. — Кстати, Эзра, — вновь позвала она, — Завтра я полечу с Зебом и Сабин. Ничего особенного, — поспешила она успокоить встрепенувшегося мальчика, — Обычная доставка продуктов беженцам. — Но я нужен вам, ты сама сказала!.. — запротестовал Бриджер. — Ты нужен мне бодрым и отдохнувшим, — сложила она руки на груди, говоря мягко, но непреклонно, — К тому же, не думай, что будешь бездельничать. Кэнану нужно регулярно делать примочки с бактой, а еще, ну, сам понимаешь, сводить в туалет, подать что-нибудь, даже просто составить компанию. — Не уверен, что он будет рад меня виде… ой, прости. — Ерунда. Что ни день, так он спрашивает о тебе. Интересуется, чем ты занимаешься, как твое здоровье и настроение, радуется твоим успехам. Просто он, ну… боится что ты не простишь его. Ведь он много лишнего наговорил и ужасно раскаивается. Гера вздохнула, ее лекку нервно подрагивали. — Хорошо. Я в деле, — ответил Эзра, снова приподнимая уголки губ. Синдулла облегченно кивнула в ответ и скрылась в каюте. Пальцы Бриджера, с силой сжимавшие голокрон, расслабились.