8 раз, когда кружок вспоминал Ситарама

Гвинет многие считают асоциальной, не способной на человеческие чувства, вроде любви и привязанности. Некоторые и вовсе не считают ее человеком. Гвинет плевать на это. Какая разница, что говорят люди? Они никогда не были интересны Гвинет. И все же они ошибались. Гвинет — человек. И все человеческие чувства, присущие людям, присущи и ей. Иногда она просто не чувствует того, что «должна», как ей говорят, но она считает, что это не ее проблемы. Она просто чувствует. Она не могла сказать, что не хочет этого. В конце концов, чувства — такая же часть ее природы, как и все остальное. И все же… Гвинет катает по ладони пару игральных костей. Они ничем не примечательны на вид. Обычные шестигранники, какие используют для настольных игр самого разного толка. Черные, с белыми точками, немного облупились по краям, видны царапины. Под краской обычный белый пластик. Эти кубики не показались бы особенными никому, кто просто так посмотрит на них. Они и не были особенными сами по себе. Но если Гвинет захочет, она может ощутить исходящий от них резонанс. Он не так уж силен, и со временем рассеется совсем. Однако сейчас она может чувствовать его. Как будто Ситарам лежит в соседней комнате на диване после очередной самоотверженной выходки и говорит Эдит, что он в порядке, не так уж его раны серьезны. Гвинет всегда знает, что это ложь. Впрочем, Эдит тоже, поэтому и не ведется. Она никогда не понимала, к чему этот бессмысленный героизм. Неужели он думает, что сильнее самой смерти, и физические раны не способны убить его? Но Гвинет скоро поняла, что ему не свойственен этот вид гордыни, в отличие от той же Мии. Он просто не против умереть, и предпочел бы сделать это на ногах, а не на руках целителя. Почему-то ему не нравится такая смерть. Этого Гвинет тоже никогда не могла понять, но по крайней мере могла считать разумным. Учитывая ситуацию, это самое вероятное развитие событий. В конце концов… Именно так в итоге он и умер. Гвинет кидает кубики. Они падают на пол и катятся куда-то за пределы светового круга от свечей. Иногда она кидает эти кубики… На удачу. Это странно для нее. Она никогда не полагалась на удачу, силы судьбы и разрушения не доступны ей, и вряд ли когда-нибудь будут. И все же это ощущается… Правильно. Гвинет привыкла доверять своим чувствам, даже если не всегда понимает их причину. Но, может, в этот раз все проще. Может, она скорбит наравне с остальными. Убиваться по мертвым бессмысленно, это не вернет их, но чувство от этого никуда не девается. Эта смерть больнее, чем многие другие. Гвинет встречалась со смертью раньше, некоторые утверждают, что она и сама — смерть, но никогда в таких обстоятельствах. Разумеется, они знали, что рано или поздно кто-то умрет, и это уже происходило. Сам Ситарам не питал иллюзий, он знал, что играет с огнем, и рано или поздно проиграет. И все же это произошло неожиданно. Они все ожидали, что он умрет от рук технократов, но никак не от руки обезумевшего товарища. И это злит. Гвинет редко бывала зла до той степени, чтобы что-то предпринимать, но только не теперь. Технократия причинала боль не только ей лично, но и всем остальным, и Эдит. Им нужно отомстить. Кровь за кровь. Предательство за предательство. Все справедливо. Но это не все. Месть не избавила бы ее от этих чувств. Месть не может вернуть Ситарама. А Гвинет обнаружила, что ей не хватает его компании. Это… Странно. Она никогда особенно не любила общаться с людьми и никогда не скучала ни по кому за небольшим исключением. Она совершенно точно не ожидала, что будет скучать по нему. Он не вернется, чтобы то ни было, мертвые не возвращаются, но его все равно не хватает. Гвинет смотрит на остальных и видит, что они чувствуют то же самое. Даже больше, наверное. Эдит проплакала несколько часов подряд, но на следующее утро встала и пошла на собрание. Сказала, что им обеим нужно идти. И Гвинет не могла не послушать ее. Мия погрузилась с головой в свою новую роль. Все прекрасно знают — она теперь главная, она теперь сильная, она теперь знает все ответы. Гвинет видит, как трещит по швам ее маска. Итан все еще плачет. Он приходит с опухшими глазами, в половине случаев не сдерживается и плачет на собраниях. Гвинет не может винить его, равно как и помочь. Ей остается гладить его по волосам в тех редких случаях, когда он выбирает ее своей сегодняшней жилеткой. Дилан ходит, действует и говорит как одеревеневший от холода человек, которого уже не волнует даже возможность согреться. Гвинет знает, что это ненадолго. Рано или поздно он столкнется со своей болью, и тогда будет плакать больше Итана. Патрик в ужасе и смятении, и не пытается это скрыть. Он спрашивал всех, зачем они продолжают делать, что делают, как могут не ломаться под таким грузом. Никто не винит его, все знают, что он пошел не за идеей, а за лидером в лице Ситарама. Гвинет может только смотреть и повторять, почему остается она. Хелен не носится и не кричит больше. Она стала тихой, до ужаса тихой, и не многословной. Как хищник, засевший в укромном месте зализать раны и ждущий следующей возможности напасть. Гвинет не нравится такая перемена, но с этим можно работать. Она знает, что будет рядом, когда Хелен в следующий раз покажет зубы. Лин… Что ж, все надеются, что Лин вернется. Гвинет тоже хочет надеяться, но она знает, что Лин не вернется никогда, по крайней мере такой, какой они ее знают. Часть нее умерла вместе с Ситарамом, и это вряд ли можно исправить. И все же… Гвинет хочет надеяться, что Лин вернется хотя бы в каком-то виде. Гвинет берет свечу и поднимается, чтобы найти кубики. Они попали к ней довольно странным способом. Незадолго до всех событий Ситарам привез кого-то лечиться после очередной вылазки и остался на ночь, потому что Дилан запретил ехать. Гвинет вышла к нему, когда он молча сидел на кухне и перебирал кубики в руках. Потом кинул, и, кажется, был удовлетворен результатом. Гвинет смотрела на его ритуал с нескрываемым интересом. Ей всегда были интересны его ритуалы и верования, а он любил рассказывать. В этот раз он тоже рассказал. Иногда он кидает кубики просто на удачу, не применяя никакой магии. Он сказал, что хочет знать, на его ли стороне сегодня Богиня. Гвинет кивнула. Это она уважала. Если и посвящать свою жизнь богам, то только полностью, не отказываясь от них и их учений до самого конца. В противном случае лучше не посвящать вообще. Ситарам прекрасно справлялся с этой ролью, это ей в нем нравилось. Они сидели в тишине достаточно долго, чтобы Гвинет успела начать неосознанно катать кубики по столу. Они издавали ритмичный удовлетворяющий звук, и были приятны на ощупь. Ситарам долго смотрел на это, а потом все же ушел спать, оставив кубики ей. Когда Гвинет проснулась, его, как обычно, уже не было. Вместо себя он оставил завтрак, от чего Эдит каждый раз была в восторге, и кубики на куханном столе. Гвинет знала, что это для нее и забрала подарок. Она всегда любила такие подарки. Кубики находятся быстро. Глянцевая поверхность отдается блеском в свете свечи. Это тоже навевает воспоминания. Ситарам многое привнес в их жизни, и одно из них — Дивали. Гвинет не знала ничего об индийской культуре, но Ситарам смог вдохновить их всех отмечать его любимый праздник. Он научил Гвинет и Эдит готовить традиционную еду, которую называет митхаем. Научил Итана и Лин выкладывать памятные для него рисунки, а Мию — создавать свой собственный узор. Научил их зажигать свечи, и сам зажигал по всему дому. Он мог смотреть на них часами, и в его глазах они блестели так же, как на кубиках. В эти дни он выглядел счастливее и младше, чем обычно. Как мальчишка. Гвинет не всегда сдерживала порыв потрепать его по волосам, как настоящего ребенка. И этот жест тоже делал его необъяснимо счастливым. Они все полюбили Дивали, и, Гвинет знала, не перестанут отмечать и без него. Он передал им эту традицию не просто так, и она проследит, чтобы эта память не ушла. Не так часто у нее возникает желание запомнить какого-то человека, но сейчас оно есть, и она будет следовать ему. Гвинет ставит свечу на пол и наклоняется, чтобы посмотреть, что выпало. Три и четыре. Не хорошо и не плохо. Почему-то в ее присутствии почти всегда выпадают средние значения, ни разу еще она не выбросила единицу или шестерку. Может, это знак, что удачу кубики приносят только своему владельцу, но Гвинет предпочитает думать, что это потому что ее удача полностью зависит от нее. Для Гвинет значения на кубиках перестали быть обычной случайностью. Она знает, что они не зачарованы и без Ситарама не имеют никакой силы. Это был его фокус, а не что-то иное. Но Гвинет все равно кидает их и проверяет значение. В память о нем, потому что она хочет помнить, какие бы чувства это не вызывало, и… Просто на удачу. Если Ситарам чему ее и научил, так это верить в удачу. Гвинет подбирает кубики и встает. Скоро ей выходить. Она никогда не любила покидать привычный полумрак комнаты, но последние события показали, что она не может больше отсиживаться дома. Им всем нужна ее помощь. И она сама больше не может стоять в стороне. Гвинет задувает свечу и идет к двери. Она будет верить в удачу. И помнить.