protection charm

Как же невероятно тяжело отпускать человека, которого ты когда то лично знал, обрекая его на верную смерть. Я цепляюсь взглядом за Леона, заметив, как он вновь напряжённо сжал челюсти. Как дёргается его кадык от частых сглатываний, обозначая волнение и обеспокоенность. Все было видно по глазам. Внезапно нахлынуло странное ощущение - хотелось обнять его, сделать пребывание в этой ужасающей обстановке чуть легче, но я даже не знала, как он отнесётся к такому внезапному порыву. Леон мне искренне симпатизировал, но не как мужчина, а как человек, которому ты можешь доверить свою жизнь без всяких раздумий. Мне нравились его голубые глаза, когда смотрели с уверенностью и желанием защитить, но когда они смотрели с грустью и какой то инфантильной отрешенностью, меня будто било электричеством, сотканном из сожалений и обеспокоенности. Мы минуем маленькую комнатушку после лестницы и погружаемся дальше вниз, не имея представления сможем ли мы вернуться обратно. Теперь была только дорога вперёд, неизвестная даже для меня. Человека, который прожил всю жизнь в этом городе. Из маленькой комнаты коридор вел к красиво оборудованному лифту, напоминающий мне лифты из гостиниц. - Интересно, с какой целью был сделан этот подземный ход? - наконец интересуется Леон, когда мы заходим в лифт. Леон нажимает на кнопку. Я пожимаю плечами, облокачиваясь о прохладные стенки лифта. - Ты в порядке? - внезапно интересуется он, посмотрев на меня, - ты знала его с детства, не представляю как тебе тяжело прощаться. - Да, в порядке, - пытаюсь улыбнуться я. Судя по реакции Леона, его ответ не убедил. Не хочу нагружать его ещё больше. Наконец лифт открывается. Фонарик освещает каменную лестницу вниз, откуда веет подвальной прохладой. Появляется ещё больше вопросов - что же это за помещение и зачем оно вообще нужно? Я держусь рядом с Леоном, не отходя от него ни на шаг, чётко следуя за ним. Стояла могильная тишина, прерываемая только нашими шагами и тяжёлым, уставшим дыханием. Внезапно тишина разбавляется непонятными звуками и шагами наверху, от чего мы тут же поднимаем голову. Там была чья то тень, от чего стало ещё тревожнее. Но мы не останавливаемся, продолжая идти вперёд. - Что это, блять, такое? - недоуменно спрашиваю я, рассматривая открытое для меня помещение. К моему удивлению под полицейским участком находилось что то настолько пугающее и большое, действительно напоминавшее какой то завод. Я на секунду осталась рассмотреть строения, облокотившись о перила. - Может быть это котельная? - бодро отозвался он, отойдя от меня к заваленному шкафу. Приложив усилия, он расчистил путь, повернулся ко мне и улыбнувшись, торжественно заявил, - Путь открыт! Дыхание замирает, когда в опасной близости к Леону из ниоткуда появляется угрожающий мутант. - Леон, сзади! - громко кричу я, выхватывая охотничье ружье. Топор с лязгом падает на первый этаж, словно ненужная теперь игрушка. Мутировавший мужчина не церемонясь сбрасывает Леона вниз, обламывая решетчатый мостик. Я успеваю лишь заметить его испуганные глаза. Пальцы крепче прежнего сжимают винтовку. Ни капли не раздумывая я прыгаю вниз, к Леону и мутанту, не боясь подвергнуть себя опасности. Почему то у меня и мысли не появилось остаться наверху и отстреливать мутанта там, находясь в пределах безопасности. Я больше не собираюсь трусливо отсиживаться, пока он будет действовать в одиночку. Я буду стоять на одном с ним уровне. С силой стискиваю зубы, когда касаюсь ногами первого этажа. От неправильного прыжка пятки обожгло болью. - Уходи, прячься! - слышу я над ухом его голос. Леон точными попаданиями стреляет в глаз на огромной руке мутанта. Взгляд цепляется за лицо мутированного существа, все ещё сохранившего человеческие черты, от чего внутри на мгновение все содрогнулась от ужаса. Но я все ещё лицом к лицу к страшному мутанту, снимая предохранитель и кладя палец на спусковой крючок, попутно уворачиваясь от удара. Мутант петляет то ко мне, то к Леону. Я плотно прижимаю ложу к плечу, смотрю через мушку на слабое место мутанта - огромный оранжевый глаз. И почему то больше не чувствую страха ни перед мутантом, ни перед отцовским ружьём, что так беспощадно убивало ради развлечения дичь, ни перед собой. Ложа с огромной силой от выстрела бьёт в плечо и ключицу, тут же отдавая неприятной болью. На ходу перезаряжая ружье, делая новый выстрел, получая новую боль от отдачи. Я свободно выдыхаю и отпускаю ружье, когда мутант с криками переваливается через перила и летит вниз. Во мне больше нет страха. Во мне больше ничего нет. - Габриэль! Ты не ранена? - слышу я запыхавшийся голос Леона. Тут же мое лицо накрывают руки и без всяких церемоний вертят в разные стороны, - ты что, идиотка? Я так и продолжаю стоять, смотря на него негодующим взглядом. А я то думала, он меня похвалит за смелость и мужественность. Леон тем временем перешёл на верхнюю часть тела, обеспокоенно меня осматривая. Ключица, лопатка и предплечье горели тупой болью от сильной отдачи. - Чё? Леон резко обнимает меня, прижимая к себе, совершенно не обращая внимание на ружье, которое я всё ещё держала в руках. Чувствую даже через бронежилет, даже через преграду между нами в виде ружья, как тяжело опускается и поднимается его грудная клетка. Через мгновение он отстраняется. Его руки вновь перемещаются на лицо, крепко его сжимая. Руки у него широкие, но почему то с длинными пальцами. В голубых глазах, обрамленные светлыми ресницами, вижу обеспокоенность, встревоженность и ни капли злости, как мне могло показаться изначально. Его лицо находилось в близкой доступности, мгновения мне хватило, чтобы рассмотреть грязную кожу, потрескавшиеся губы и красивые скулы. В нижней части живота образовалось что то теплое, тягучее. Я никогда не думала, что буду чувствовать такие вещи. Особенно в такой ситуации. Особенно с мужчиной - Ты прыгнула за мной, даже не подумав, - спокойным, мягким тоном объясняет мне он. Будто маленькому ребенку, - у тебя нет боевой подготовки. Ты не можешь... Я стряхиваю его руки с лица, отбросив очарованное наваждение его лицом. Отстраняюсь, все ещё крепко сжимая ружье в руках. Мне хотелось отвести взгляд, не смотреть на его лицо, на котором отображалась лёгкая обида от того, что я оттолкнула его. Но я продолжаю смотреть прямо в глаза. Где то изнутри поднимается гнев, злость. Он читает меня фарфоровой куклой, неспособной защитить себя, когда я у него на глазах без каких либо раздумий отделяла головы от тел. Я падала в его глазах духом, но продолжала защищать, обретая дух вновь. - Не тебе решать, что мне делать, - грубо огрызаюсь я. Но он же столько раз помогал мне. Столько раз спасал. И он не бросил меня. Через гнев пробирается истина - он не хочет ущемить мою свободу, как это делали брат или отец. Он не хочет, чтобы я умерла. - Я не буду отсиживаться, пока ты будешь в беде. Я не буду наблюдать ни сверху, ни снизу и не спрятавшись где то, - уверенным тоном внушаю я, - буду стоять рядом, принимая ранение также, как его принимаешь ты. Лицо Леона озаряется улыбкой, мягкой и непосредственной. Это была не вымученная и израненная улыбка, чтобы показать, что с ним все в порядке. А искренняя улыбка. - Я понял тебя, Габриэль, - негромко сообщил он, - я рад, что ты жива.

***

Я поднимаю палец вверх, указывая на огромную металлическую "крышку". - Смотри, там люк! Это выход. - Да ладно, а без тебя бы я не понял, - без злобной саркастичности проговорил он. Я смотрю на него секунду с непробиваемым выражением лица и не дождавшись, лезу вверх. Крышка люка оказалась тяжёлой, но все таки под силам, хоть и боль в правой руке не прошла. Появился свет и небольшая свежесть, так сильно контрастируемая с затхлым запахом подвального помещения. Это была парковка. Я ощутила небольшую каплю свободы. Но понимание, что она далеко, пришло быстро. Выругались мы почти одновременно, когда поняли что нужна специальная карта. - Габриэль, ружье! - вскричал Леон. Не раздумывая, я вскидываю ружье наизготовку, наблюдая за черным маячившем в темноте пятном, стремительно бегущим в нашу сторону. Из темноты показалась изуродованная морда, а затем и туловище с короткой, отвратительной сальной короткой шерстью. Доберман. Прозвучали выстрелы и собака упала замертво. - Тут кто то ещё есть, - тихо сказал Леон, не опуская пистолет, - прозвучало три выстрела. Из темноты, цокая каблуками, вышла женщина, по виду не менее опасная чем доберман. Взгляд задержался на стройных ногах, обтянутые в капроновые колготки. - Опустите оружие, - громко скомандовала она, показывая удостоверение, - ФБР. Мы как по команде, окутанные очарованием женщины и ее громким голосом, опустили оружие. - Не ожидала, что вы так далеко заберетесь, - высокомерно отозвалась она, пройдя мимо нас. - ФБР? И что здесь происходит ? - с небольшим раздражением начал Леон. Я покорно молчала, поджав губы. - Информация полностью конфиденциальна, - отчеканила она. Женщина прошла несколько шагов и все таки удосужилась повернуться к нам, - Сделайте одолжение, перестаньте задавать вопросы и убирайтесь отсюда. На этих словах женщина вновь развернулась на каблуках и горделиво ушла в дальнюю дверь, оставив нас с Леоном в одиночестве. Мы переглянулись. Его взгляд говорил:"Лучше сейчас молчи." - Тебя отшили. - Она разговаривала с нами обоими. - Но отшила она тебя. - И вообще, почему ты молчала?! Ты же сказала будешь бороться вместе со мной! Я отвела взгляд и почесала указательным пальцем висок. Леон устало выдохнул и поплелся вперёд, на поиски карты.