Артефакт

— Парни, а вы слышали, что в нашем озере хранится какой-то клад? Солнце клонится к горизонту, ещё чуть-чуть и наступит летняя томная, бархатная, тяжёлая ночь. Феликс вглядывается в потемневшую воду, смотрит искоса на Джисона. — Не клад, а какой-то магический артефакт, — авторитетно заявляет Хёнджин. — Местные считают, что на дне озера покоится то ли камень, то ли щит. По легенде, японская императрица Дзингу использовала волшебные камни во время войны с Кореей. — Он такой умный, потому что много читает! — Чанбин гордится Хёнджином так, будто речь идёт о его собственных достижениях. — Да мы эти байки с детства слышали, помните, страшилки у костра рассказывали?—вздыхает Чан, приобняв за плечи притихшего Чонина.— Золотое было время... —Ага, и картошку в углях пекли..—подхватывает проголодавшийся Джисон, — хотя, мне и сейчас кажется, что это место особенное. На картах наше озеро – банально – Хрустальное. А деревенские называют— Ведьмино. Где ещё происходить всякой чертовщине, как не здесь. — Сказки, — отмахивается от оживившейся к вечеру мошкары Сынмин, звонко пришлёпывает ладонью на щеке зазевавшегося Чанбина комара.— Парни, давайте уже двигать по домам. Мне на рыбалку ни свет ни заря. — Да сдалась тебе эта рыба! Поспал бы подольше, ты же на каникулах. — Сонни, это тебе лишь бы дрыхнуть. Я, может, хочу Феликса научить рыбу жарить. Хоть что-то, от вас-то никакого толку, только ржёте. И вообще, рыбалка успокаивает. Бинни, идём домой. Джисон шлёпает босиком рядом с Хёнджином, стараясь не наступать на колючие шишки, кроссовки в руке держит. Озеро осталось за спиной, лесная тропинка ведёт через густой тёмный сосняк к деревне. Сумерки быстро сгущаются, душно— Хёнджин вытирает потный лоб ладонью: — Дышать нечем, не помню, чтобы в прошлом году такая жарища в это время стояла. —Ага, бабуля говорит, жара небывалая. Не к добру, говорит. — Джисон втягивает носом смолистый лесной воздух. Позади парней плетутся друзья, спорят о чём-то, звонкий смех Чонина время от времени прорезает тишину. Размеренно бубнит Сынмин, коротко басит что-то Феликс, отсюда не разобрать. Невдалеке показались крайние дома деревни, и Джисон решается: — Он тебе нравится, да? Джисону не нужно объяснять, кого он имеет в виду — Хёнджин опускает глаза и чуть ускоряет шаг. — Тебе не кажется, что он какой-то странный? — не отстаёт Джисон. — Странный? Нет, не кажется. Сонни, он плохо понимает наш язык, и почти не говорит, но это же дело времени. Знаешь, сколько этнических корейцев живут по всему миру и не владеют корейским? Джисон понижает голос, упрямо мотает головой: — Да я не об этом. Ну...— прищёлкивает пальцами нетерпеливо, хмурит лоб, подбирая слово, —как же это...Он какой-то бездушный, что ли. Как робот. Киборг. — Терминатор, — фыркает Хёнджин, Джисон толкает его локтем и продолжает: — Глазами только хлопает. Всё время что-то высматривает, будто следит за кем-то. Только прилетел в Сеул, и сразу потащил Чана сюда. Что он тут забыл? Ну, мы—понятно, родились здесь, бабули-дедули у нас тут, а чего чужакам интересного в деревне киснуть? Клубов, кинотеатров нет, развлечений никаких. Связь и та пропала почему-то. Хёнджин возражает спокойно: — Сынмин же приехал с Чанбином. Как раз отдохнуть от городской суеты. — Ну ты сравнил, Джинни. Сынмина мы давно знаем, хоть он и не местный. И вообще, если хочешь знать, я думаю, что Феликс прекрасно понимает нашу речь. И смотрит на тебя, как маньяк. Хёнджин вздыхает: — И чего ты на него взъелся? Думаешь, он закрутит со мной деревенский роман, воспользуется моей наивностью, а потом уедет в свою Австралию и бросит меня беременного? Джисон останавливается, возмущённо шипит: — Тебе бы фанфики писать, приколист. Перестань придуриваться, прошу. Будто я о себе беспокоюсь. Связался с тобой на свою голову. Идём, скоро совсем стемнеет. — Ну Сонни, ну не сердись, — тихонько смеётся Хёнджин, — не переживай за меня. Я взрослый парень, сумею за себя постоять. Расскажи лучше, ты ходил на тот кастинг ведущих? — Не. Не совсем то, что мне нужно, — бодро тараторит Джисон, слегка успокоенный.— Я комик, хочу вести что-нибудь вроде «Бесконечного челленджа», как Ю Чжэ Сок, помнишь, смотрели? Или «Два дня, одна ночь». Представляешь, сколько разных стран можно повидать? Представля... Слова застревают у Джисона в горле. Он стоит у самого края рощи, там, где лесная тропа выводит к ближнему ветхому домишке, утопающему в буйном цветении сирени. Неподвижный силуэт слегка размыт сумерками, но даже на расстоянии Джисон отмечает, что незнакомец строен и красив. Лицо неизвестного выглядит бледным и холодным, взгляд чёрных глаз пригвождает Джисона к месту и его охватывает смутное чувство тревоги. С таким же ощущением Джисон в детстве спускался в дышащий затхлой темнотой погреб по просьбе бабули. Джисон на ощупь находит руку Хёнджина и сжимает запястье. — Что? Что такое, Сонни? — Хёнджин тёплыми пальцами поворачивает к себе лицо друга, заглядывает в глаза озадаченно. Джисона несколько раз накрывали панические атаки в присутствии Хёнджина, но это совсем не то. — Тот парень...Тот, впереди...— бессвязно бормочет Джисон. —Какой парень? Там никого нет. Джисон слышит приближающиеся шаги друзей за спиной, окончательно приводит его в себя ощутимый тычок между лопаток от Чанбина: — Ну, чего встали-то? Шагайте, малышня, шевелите памперсами, ночь на дворе. Хёнджин тянет Джисона вперёд, тот бросает взгляд в темноту — в самом деле, у дома никого нет. Абсолютно. — Тишина-то какая. Даже собак не слышно, — выдыхает довольно Чан, обнимает плечи Феликса, тот сурово хмурится, тревожно озирается и словно прислушивается к чему-то. — А кому шуметь? Местным старикам внуков и правнуков ещё не привезли, все нормальные люди спят уже, только вы шарахаетесь, — монотонно ворчит Сынмин. — А ты, значит, с нами не шарахаешься, ненормальными? — поддевает душнилу насмешливый Чонин. — Должен же кто-то за вами присматривать, — резонно замечает Сынмин, — Бан Чан для этого слишком стар. Чан шиканьем прерывает развеселившихся друзей: — Да тише вы! Ржёте на всю деревню. Давайте расходиться, ребята. — Спокойной ночи, Феликс, — Хёнджин дарит австралийцу мягкую улыбку, поворачивается к Джисону, всё ещё держащему его руку: — Сонни, ты в порядке? Тебя проводить? Конечно, проводи, —хочется сказать Джисону, но из-за плеча Чана ехидно шипит Чонин:« Вы ещё засоситесь», да и Феликс сканирует их таким тяжёлым взглядом, что Джисону становится не по себе. И он отпускает руку друга: — Я сам дойду, не беспокойся. Увидимся завтра. Наспех прощается с друзьями и решительно шагает к своему дому. Лучше думать о чем-нибудь весёлом, размышляет Джисон, и зря он пошёл босиком от озера, в кроссовках он бы мигом добрался до дома. В темноте всё всегда кажется страшнее, чем на самом деле. Жаль, что нет связи, он мог бы болтать по телефону с Джинни, пока идёт. Зато можно включить фонарик в телефоне. Вот, так уже лучше. Подумаешь, показался ему какой-то мрачный красавчик, и чего? Не повод впадать в истерику. Просто нервы ни к чёрту после учебного года, переутомление. Как говорит Сынмин, нет в наше время психически здоровых людей, есть те, кто не спалился. И вообще, темноты многие люди боятся, и ничего в этом такого нет. Сынмин, конечно, поспорил бы с ним, но...А вот и дом родной, слава богу. Джисон закрывает за собой калитку на засов, спешит к дому, мимоходом потрепав по лохматой макушке дворового Дружка, тот улыбается по-собачьи, вывалив язык, ему тоже жарко. Джисон крадётся в свою комнату на цыпочках, молясь, чтобы ни одна половица не скрипнула, бабуля уже спит, наверное. В комнате темно, Джисон подходит к окну, ему совсем не хочется спать в помещении, полном разнообразной мошкары –а мошкара поналетит на свет, ей только волю дай, лучше закрыть окно и не париться–прикрывает створки, тянет невесомую светлую занавеску и сквозь стекло замечает.. что за чёрт?! В нескольких метрах от дома застыл тот самый парень, который напугал Джисона меньше получаса назад. Незнакомца в чёрном окружает странная багровая дымка, она колышется, вибрирует в воздухе; Джисон снова ловит на себе жгучий взгляд и чувствует, как паника заполняет голову, лёгкие –не вдохнуть!–и на ослабевших от ужаса ногах бросается из комнаты. А вдруг бабушка вовсе не спит, а вдруг этот психопат... Джисон рывком распахивает дверь в спальню бабушки. —Сонни! Что случилось? На тебе лица нет! Бабуля в полном порядке, Джисон выдыхает с облегчением: —Там.. во дворе.. я в окно видел! Бабушка кутается в шаль и решительно направляется в комнату Джисона, пока тот выскакивает в тёмную прихожую в поисках какого-нибудь оружия. Судорожно шарит по полкам, руки сами хватают что-то тяжёлое, и Джисон бежит в свою комнату. Бабушка закрывает окно занавеской, поворачивается к Джисону: —Нет там никого. Да и Дружок бы залаял, если бы чужого увидел. Дай-ка сюда топор-то. — Бабуль, я правда видел его, этот парень, он прямо под моим окном стоял, честно-честно! — сбивчиво тараторит Джисон. И почему под бабулиным суровым взглядом он всегда чувствует себя так, будто ему снова шесть, а не восемнадцать? — А ну-ка..— бабушка щупает сухой ладонью лоб внука.— Перегрелся, поди, у озера, на такой-то жаре. Хм.. Морсу тебе сейчас принесу. Джисон плетётся за бабушкой на кухню, плюхается на табурет. Бабушка ставит перед ним кружку с морсом, Джисон послушно пьёт что-то кисло-сладкое, ягодное. Бабуля гладит его по плечу, бормочет успокаивающе— Джисон не вслушивается, весь в своих мыслях. Это что же получается, ему всё привиделось? Надо больше спать, и меньше читать всякой мистической ерунды. Вот Джинни завтра над ним повеселится. Джисон устраивается поудобнее, подгребает к себе обеих кошек, Суни и Дуни не сопротивляются, привыкли. Под урчание наглых рыжих морд Джисон сам не замечает, как проваливается в сон.