Созвездия любви

      Грин удобно устроила голову не плече парня, перебирая пальчиками волосы на его затылке, от чего он блаженно жмурился, тихо вздыхая. Такой тактильный и ласковый, за маской своей холодности. — А как же ты?       Вдруг спросила Стефи. Он улыбнулся, погладив её белоснежные волосы и поцеловал в макушку. — Не думай об этом, душа моя. — Но… — Пожалуйста, не заставляй меня говорить такие смущающие вещи. С твоими громкими и совершенно срывающими крышу стонами, не кончил бы разве что труп, а я вполне себе живой человек.       Он спрятал лицо в изгибе её шеи, отчаянно краснея от своих слов. Подумать только, до чего его довела эта несносная девчонка. Хорошо хоть Сэллоу в свое время научил его паре невербальных очищающих. Вот уж у кого пубертат проходил бурно. — Прошу тебя, больше не устраивай мне таких испытаний. Если бы не Себастиан, я бы утопил Уизли в его же котле. — Сам виноват, зачем любезничал с Кэрроу?       Она ткнула его под рёбра, заставив сдавлено охнуть. Не то что бы она сомневалась в Мраксе, но видеть, как к нему липнут другие девчонки, когда она уже считает его своим, было невыносимо. — Я уже понял, что ты до неприличия ревнива, душа моя. Обещаю держать дистанцию, но только если ты пообещаешь, что больше никаких Уизли. Я слишком сильно тебя люблю, что бы наблюдать такое, даже в шутку. — Запомни, Мракс, свои слова! И не улыбайся так мило всяким охотницам за громкими фамилиями. — Давай вернемся к принцу, душа моя.       Смеясь, попросил он, поглаживая девушку по спине и целуя в висок. Ему нравилось осознание того, что она его ревнует, хоть и способ это показать был малоприятным.       Она огляделась по сторонам, чуть отстранившись от слизеринца и хмыкнула. — Скрипторий? Серьёзно? Вот уж не думала, что ты ещё хоть раз решишься сюда войти. — Теперь, по крайней мере, с этим местом связаны не только плохие воспоминания. Да и куда прикажешь тебя вести, не в Крипту же. По пути туда, ты бы сбежала сотню раз, да и слишком много людей знают о ней.       Грин рассмеялась, представляя, что бы случилось с Сэллоу, если бы он ворвался в Крипту в самый компрометирующий момент. — Я уж подумала, что ты…       Она замялась, подбирая слова. — Что я? Изнасилую тебя?       Оминис напрягся, пытаясь отстранится, но она крепко прижалась к нему, пряча лицо на его груди. — Глупый, сложно назвать насилием то, на что жертва априори согласна.       Он расслабился, выдыхая. Годы строгого воспитания дали свои плоды, и ему было стыдно за свою несдержанность. Но в то же время, в груди приятно тлела мысль о том, что она позволила этому случится, а значит, не он один сгорал от желания в своей любви. — Чёрт, душа моя, даже то, что я сделал, уже неправильно и оскорбительно по отношению к тебе… — Не занудствуй, Мракс.       Оборвала она, не желая слушать очередную лекцию о приличиях. — Я помню, тут было кресло!       Стефи потянула его вперед, где у спуска на нижний этаж стоял большой рабочий стол с огромным кожаным креслом. Салазар Слизерин знал толк в комфорте. Легким взмахом палочки Оминис отчистил кресло от векового слоя пыли и, сев, притянул её к себе на колени. Она удобно устроилась в кольце его рук, положив голову ему на плечо. — Душа моя, раз мы подняли тему окружающих нас людей, могу я задать вопрос?       Осторожно начал Мракс, целуя её в лоб и убирая непослушную прядку волос с лица, мешающую ему снова смотреть на неё через прикосновения пальцев. — Всё, что угодно, мой принц. — Я слабо представляю, что творилось в прошлом году. Я тогда был не слишком расположен к разговорам, да и между нами были не сказать, что хорошие отношения. Себастиан отмалчивался, и всё, что мне известно, лишь на уровне слухов…       Он поморщился, вспоминая как угрожал ей у Крипты, провел в этот скрипторий, а потом и вовсе бросил одну в катакомбах с сотней инферналов и сходящим с ума Сэллоу. — Что же ты хочешь знать?       Оминис тяжело вздохнул, словно собирался нырнуть в холодные воды Чёрного озера. — Что у тебя было с…       Грудь сдавило тисками: а хочет ли он это знать? Важно ли это? Сейчас она сидит на его коленях, льнет к нему словно ласковая кошка и взаимность её чувств не подвергается даже тени сомнений. — С кем, Оминис?       Спросила Грин, чуть отстраняясь и расплываясь в неприлично шаловливой улыбке. — С Гарретом Уизли? Слизеринец дернулся в ужасе, округляя глаза. — Уизли?       С отвращением выплюнул он ставшую ненавистной фамилию. — Или с Амитом Таккаром? — Таккар? Чёрт, как тебя вообще свела судьба с этим звёздным ботаном? — Ну, он подарил мне телескоп, а после мы провели незабываемую ночь под звездами…       Руки Мракса с силой сжались на её талии, но она продолжила. — …в поисках астрономического стола, про который рассказывала профессор Шах. — Мерлин, дай мне сил…       Выдохнул Оминис, прикрывая глаза. Он уже пожалел, что начал этот разговор. Бесстыдная девчонка просто издевалась над ним, заставляя сгорать от ревности и проклинать себя, что не решился подойти раньше. Не посмел открыть свои чувства, боясь быть отвергнутым. И в итоге, все самые яркие моменты своих первых дней в школе она провела с другими. — Или ты имеешь ввиду нашего обаятельного красавчика Сэллоу?       По тому, как напряглись его плечи, она поняла, что попала в цель. Тихий и холодный с виду, Мракс просто сгорал от ревности к своему лучшему другу. — Басти мой друг, напарник, тот, кому я не единожды доверяла свою спину. Мы многое с ним прошли. Но, самое замечательное, что он сделал для меня, это познакомил с тобой. Только за это я готова простить ему все его выкрутасы авансом и наперед.       Она нежно огладила напряжённые плечи возлюбленного, легонько касаясь губами треугольника из родинок на его щеке. — Между нами никогда никто не стоял, мой принц, кроме нашей глупости. Ничего у меня с ними не было. Даже свой первый поцелуй я подарила тебе, в том купе.       Он выдохнул, резко накрывая её затылок ладонью, притягивая её лицо и жадно целуя эти манящие губы. — Ты дьяволица, Стефани Грин! Твои шутки просто убивают меня.       Хриплым, от нахлынувших чувств облегчения и счастья, голосом прошептал он, упираясь лбом в её лоб, нежно перебирая её шёлковые волосы. — Ох, мой Оминис, я с первого дня в этой школе вижу только тебя, одна мысль о ком-то другом мне противна. А Сэллоу, так вообще, самодовольный павлин. Совершенно несерьёзный вариант для отношений. Он же строит глазки даже мадам Пергамм, а ей, на минуточку, почти под сотню лет. — Значит, ничего?       Тихо спросил он, желая снова услышать это внезапно ставшее волшебным слово. — Ничего, мой принц.       Счастье окутало потомка Слизерина, словно тёплое одеяло в морозный день. — Спасибо. — За что? — Это, возможно, прозвучит для тебя слишком пафосно и нудно, но я счастлив быть первым. Счастлив, что ты выбрала меня. — Ты не первый Оминис, ты единственный. Неужели ты ревнуешь меня?       Насмешливо прошептала Стефи, беря его лицо в ладони и заглядывая в бездонные, туманные глаза. — Не заставляй меня в этом признаваться.       Недовольно проворчал он, пытаясь скрыть свое смущение и счастье от её слов.       Единственный. Это определенно нравилось ему.