Шестой круг
Эвтида. Дарующая жизнь. Дай мне свою руку. Будь со мной рядом. Дуат — твое пристанище. Инпу — супруг твой избранный. Согласна ли быть моей?
Полнолуние ярко созерцало на ночном небе. Жители поселения сновали по домам, загнав своих скоттов и домашних птиц по сараям. Погода была чудесная, такая таинственная, предвещающее нечто ужасное, но заодно прекрасное. Мягкий ветерок приласкал лицо узницы, сидящей возле решетчатого окна. Эва любовалась красотой луны и с грустью улыбалась. Ей приснился тот же мужчина с длинными волосами и красивыми очертаниями лица. Он предложил стать его супругой. На это, ответ пока не дала и тот не настаивал. Только перед исчезновением красавец добавил, что встреча состоится очень скоро. Глядя на свою перевязку кистей рук, Эва была очень благодарна Ливию за оказанную помощь и поддержку. После того, как эпистат признался во всех своих планах мести, девушка попала в обморок. Естественно, он забеспокоился за её здоровье, то-ли от чувства сострадания, а может из-за боязни поражения. Эва до сих пор держала в секрете имена сообщников, несмотря на их предательство. Поэтому, ему было не выгодно терять шезму, которая не предъявила никакую информацию. И вот, Амен привёл Ливия. Сначала, смуглый накинулся на альбиноса вцепившись за шкирку и обвинял его за грехи, которые сотворил с юной шезму. Эпистат успокоил его пыл лишь сказав, чтобы тот осмотрел девушку и оказал необходимую помощь. Увидев её ссадины, порезы на теле и фаланги рук без ногтевых пластинок, он чуть не заплакал. Глубокие раны на спине воспалились до гноя, тело исхудалое до костей, от неё исходил дотошный запах. Бедняжка была похожа на живую мумию. Сквозь боли и крики девушки, лекарь промывал гной, зашивал раны, напаивал её отварами и прочими жидкостями, чтобы обезвоживание не перешло на самую крайнюю стадию. Пеллийский любил Эву также, как она любила Амена. Ждал её взаимного ответа, намекал, показывая свою теплоту и заботу. Но она видела в нем лишь близкого друга. Ведь в её мыслях был другой мужчина. И этот человек оказался хуже зверя. Монстр, тиран, убийца. Эва прокляла тот день, когда влюбилась в него как глупая девчонка. И к счастью, любовь увядала как алая роза. Вместо неё выросли сорняки презрения, отвращения и ярости. Мрачный коридор эхом зашумел от шаркающей ходьбы Верховного эпистата. По пути он мысленно напомнил себе два важных случая. Первое — исполнить обещанное лекарю. То есть, после восхода солнца отпустить девушку и высылать из страны. Вместо казни он выбрал изгнание. Ливий на это условие согласился и с нетерпением их ждёт, также как и Исман. Второй случай — подготовить Эву к свободной жизни. Мужчина зашёл и увидел её. Она, словно охваченная гипнозом, лицезрела на луну. На миг приметил красоту черномага, скрывающаяся за болезненной маской. Несмотря на все изъяны девушка прекрасна, как раскрывающийся бутон лотоса. Неужели волк полюбил овечку? После всего что было, Амен не перестал просить у неё прощения, пока не заполучит желаемое. И зря на это надеялся. Эва наотрез отказалась от прощения своей любви. И не дождёшься, поганец. — Эва? Девушка вздрогнула и встала. От одного его грубого голоса, она готова провалится сквозь землю. От него так воротит, что желудок выворачивался наизнанку. Склонив голову, попятилась. — Не бойся меня. Я...больше не причиню тебе боли...— медленными шажочками сократил дистанцию. — Поверь мне, на этот раз. От испуга она тяжело взглотнула. Не имела дар речи вымолвить хоть одну букву. С палачом устраивать беседу идентична смертному приговору. — Непокорная... — он встал на колени и продолжил. — Я признаю свою ошибку. Каюсь перед тобой, видишь? Хочешь, я расцелую твои ноги, чтобы ты простила меня? — наклонился, дабы совершить задуманное. Та отдалилась и сухо пробурчала: — Мне от тебя ничего не нужно...— облизнув нижнюю израненную губу, договорила. — Твои богатства, обещания не вернут мне честь и достоинство. Как у тебя хватает совести просить у меня прощения, зная, что это невозможно? А знаешь, я любила тебя больше всех на свете. Но теперь, внутри меня ничего не осталось. Одна лишь пустота. Эва услышала его тяжёлый вздох. Но на лицо посмотреть не удостоилась. Ей было все равно, как он воспримет её слова. Амен поднялся и протянул ей руку. Шезму с недопониманием свела брови. — Пойдём со мной. У меня есть для тебя кое-что... — Я никуда не пойду. — Я дарю тебе свободу, неферут. Взамен на ничего. Этого ты хотела ведь? — альбинос с терпением заждался. — Тебе лучше убить меня, чем мне снова оказаться в западне, которую ты можешь устроить в любую минуту! — Эва отнекивалась не на шутку. На этом он не собирался отступать. Насильно подняв её на руках, понёс по длинному коридору. Эва ругалась, била его по плечу. Но без толку. Силы уже не те, как раньше. Сопротивляться кровожадному тирану с огромной силой бесполезно. Пока не дошли до стойло, где задался конь, девушка до конца давала отпор. Поставив её на землю, снял с себя плащ и накинул на её плечики. Затем закинул капюшон на голову. Выпустив животное наружу, сказал следующее: — Никто не должен узнать о твоей пропаже...— не успела она вымолвить, как он усадил её на седло, затем сам запрыгнул. — Держись крепче, Эва. Путь для тебя не из лёгких. Девушке не осталось выбора, кроме как крепко ухватится за гриву жеребца. Амен расположился за спиной и взял в руки поводья, окольцовав шезму в свои объятия. Его запах аромамасел снова пронзило рецепторы обоняния, что стало ей невыносимо тошно. Еле сдерживая приступ рвоты, спросила: — Куда ты меня везешь? — Скоро увидишь, потерпи.🎶Gesture of resistance
Сизый конь скакал галопом по пустым улицам поселения. Эва вдоволь хотела насладится этой свободой. Но не получалось. Ей морально плохо. Ведь насильник рядом. Её заклятый враг, ненавистник Богов, пожиратель чистых Ка. Пусть катится к Исфет. Почти в обнимку он увёз бывшую узницу в неизвестно куда, пока не наткнулись до боли знакомой хижины. — Что ты задумал? Немедленно остановись! — рявкнула она, и решила вот-вот спрыгнуть. Амен притормозил скакуна, тянув поводья на себя. После, слез с него и помог ей спустится с животного. — Доверься мне, глупая. Как я и говорил раньше, больше не причиню тебе вреда...— вновь подняв, лёгкую как пушинку шезму, шёл домой. Эва съежилась, руки сковывались ближе к груди и тряслись. Мученица пробудилась от чувств тех дней, которых прошла достойно за защиту своих друзей. Она не собиралась вновь терпеть пытки, насилия, унижения. Амен продолжал идти, пройдя мимо зала с накрытым, украшенным столом, пока в итоге не оказался в хамаме. — Я тебе все тут подготовил. — рукой указал на обширный бассейн и на принадлежности для купания. — Умойся, приведи себя в порядок. А вот чистая одежда...— показал на тахте аккуратно сложенный калазарис. — Я буду ждать тебя снаружи, Эвтида. Оглянувшись по периметру, она не двинулась с места. Амен последний раз окинул ее ледяным взглядом, затем вышел. Оказаться в доме палача была не лучшей идеей. Эву охватила паника, лёгкие сжались от одышки, а сердце колотилось аритмично, несвойственно. Не знала куда себя деть от этого закрытого помещения, напоминающее пыточную камеру. Тёмное прошлое пронеслось перед глазами, словно горячий пар. Сквозь слезы и боли сняла с себя одежду и перевязку. Обнажённая, раненная душой Эвтида погрузилась в тёплую воду. Голос Амена словно тонкая игла вонзилась в нейронах памяти, отчего она окунулась вглубь и задержалась, пока это возможно. Не сдерживая эти мучения, вынырнула и вздохнула с новой силой. Хотела умереть, но не осмелилась. Ведь такая смерть только напоминала кошмарные ночи. Все те пытки, принуждения, обсчестивания. Все схоже, нет никакой разницы между ними и утоплением. Эва нуждалась в мгновенной гибели. И эта нужда будет удовлетворённой буквально через минуту. Наточеный хопеш ярко сверкал, будто подсказывая ей об одном. Девушка подплыла к краю бассейна и взяла за железную рукоять, гравированной иероглифами и украшенная драгоценными камушками. Глядя на свое отражение на лезвии, видела себя прошлую. Такая весёлая, жизнерадостная девушка, которая не познавала беды и несчастья. Видела свое беззаботное детство, время проведённое с друзьями, сидя за столом с кипами папирусов... Хопеш показал ей светлое прошлое, под огоньками свечей высвечивая лучшие моменты её жизни. На лице шезму растянулись пухлые губы. Прощальная, предсмертная улыбка. Подняв янтарный взгляд к потолку с облегчением выдохнула. После прошептала, обращаясь к Анубису: — Я согласна. Прикрыла глаза. Одинокая слезинка скатилась по щеке. Острый наконечник прицелился в сердце. Агония Последний вздох Смерть Из раны сочилась кровь, медленно окрашивая бассейн в багровый цвет. Безжизненное тело волнообразно раскачивалось над водой, распахнутые глаза сияли магическим пламенем. Избранная Анубиса испустила дух. Впереди, её ждала новая счастливая жизнь и важные обязанности для благополучия загробного мира. Нервно считая секунды, Амен кругом расхаживал по залу. В его душе стало тревожно от долгого отсутствия неферут. Прошло достаточно времени, мужчина не находил себе места, пока она не закончит водные процедуры. Случайно его рука прошлась по поясу, затем замер. Лицо вытянулось от неверия, перестал дышать и подавать вздохи. Руки еще раз судорожно прошлись, заодно нащупывая пустой ножен. — Нет... Вспомнил. Дырявая ты голова. По забывчивости оставил хопеш возле бассейна, когда заполнял ёмкость чистой водой. Амен обречённо повернулся в сторону двери хамама, прошептывая слово много раз: — Нет, нет, нет... Альбинос побежал, молниеносно открыл дверь и чертыхнулся.🎶KALBIMIN DOĞUSU Cem Tuncer & Nail Yurtsever
В вересковых глазах отражался кровавый бассейн, труп Эвы и хопеш, торчащий над грудью умершей. — НЕТ! Отчаянно зарычав, плюхнулся в воду и прижал к себе тело. — Эва! Не умирай, пожалуйста. Не умирай! — от потери контроля над собой вытащил клинок и яростно выкинул в стену. Тот со звоном упал так, что камни не выдержали силу броска и выпали с рукояти. Его ладонь судорожно прошлась по красивому лицу, ощущая на коже её холод. Затем прижал зияющую рану на груди, дабы остановить её кровотечение. — Не умирай, не умирай, прошу тебя! Ааааааа! Задрав голову Амен заорал во весь голос. Хладнокровный убийца, насильник, бессовестный мерзавец заплакал как дитя. А ведь только начал узнавать любовь. Его пустота наполнялась светом, после признания Эвы в любви.Поверил в себя, бесчестный. Знай, грешник. Ты никогда не познаешь такое чувство, как любовь!
Уткнувшись в влажную макушку, Амен задрожал, разрывался, задыхался от рыдания. Пламя в её глазах возгоралась пуще прежнего, но он этого не видел. — Прости меня, неферут... Прости... Она не простит. Смирись с этим, Амен...