Яд, что страшнее цианида

Это не должно было отравлять разум настолько сильно, это вообще не должно было ее отравлять. Уэнсдей бежала от любви, как от чумы, обходила ее за десятки километров, как обходит магазин с ядовито яркими цветами, который Синклер просто обожает. Но любви все равно было на ее прятки. Это отвратительное чувство не было участником игры, оно было ее ведущем, который в конечном свете объявил Уэнсдей проигравшей. От всего, что хаотично стукается о черепную коробку Аддамс, болит голова. А принимать таблетки, чтобы убрать боль кредо. Ворон же не слабая так? Она разберется и с этой болью, и с этими мыслями. Хотелось бы придушить их на корню, да слишком поздно. От этого готка бесится, как никогда раньше. Ведет себя еще осторожнее. Впивается ногтями в ладонь, лишь бы не дать промелькнуть на лице улыбки. А Инид похоже замечает ее странное поведение, не трогает, но время от времени бегает беспокойными глазами по профилю Аддамс и зажимает губы в тонкую линию. Знает, чертовка, знает. Все привычки, всю мимику ворона, в большинстве не заметную для обычных людей. Оказывается не только Уэнсдей подмечает все за своей соседкой. От мыслей о том, что Синклер, как-то через ее невербальные действия догадается обо всем, в жилах стынет кровь. А мысль о том, чтобы все-таки прирезать ненавистную, но так горячо любимую блондинку, возрастает с геометрической прогрессией. Лучше бы оборотень была, как в стереотипах - просто белобрысой дурочкой. Аддамс было бы намного проще, она бы просто придушила ее подушкой, как и обещала в день знакомства, да сбежала бы из этого места куда подальше. Этот анализ в голове Аддамс прерывает стук пальцев Вещи по столу. - Чего тебе? – тяжело вздыхая произносит готка, облокачиваясь спиной на стул, и через плечо бросая мимолетный взгляд на часть комнаты волка. - Поздно, не находишь? – беспокойно тарабанит рука. - Поздно для чего? – не понимает девушка, раздраженно складывая руки. - Инид еще не пришла с вечеринки, хотя обещала быть к полуночи. Уже час ночи. – отчеканивает вещь. Пожалуй, было бы у него тело, он также раздраженно скрестил руки, как и его хозяйка. - И что с того? Она всегда возвращается и сегодня вернется, только уже под утро - бесстрастно цедит ворон, хотя внутри все горит. Хочется сейчас же подорваться, вернуть Синклер с этой проклятой вечеринки и больше никогда ее не отпускать. Ведь там в сборище пьяных подростков может случится, что угодно. Лишь одна мысль кое о чем заставляет Уэнсдей нащупать нож под рукавом кофты. И неистово возжелать вырезать, как минимум организатора этого блядского мероприятия, а как максимум всех, кто находится там. Как будто читая ее мысли вещь настукивает - а если с ней что-то случилось или случится? Ты же себе этого не простишь. Аддамс сжимает зубы до скрипа, зная что он прав, и уже хочет вылететь из комнаты, как слышит противный телефонный звонок. Рука быстрее передает ей телефон, на экране ярко красным горит имя Йоко. Выхватив телефон, она быстро снимает вызов и в момент слышит басы громкой музыки, такой, что можно проводить пытки, чтобы человек окончательно оглох. - Уэнсдей! - кричит вампир в трубку, не слыша себя из-за музыки. - Что? – громко и четко произносит Аддамс, а сама чувствует, как холодеют конечности. - Можешь забрать Инид? А то она тут весь танцпол слезами зальет – спешно лепечет вампир. В ее голосе слышатся нотки раздражения. - Что такого произошло, что Синклер плачет? – гневно рычит Уэнсдей в трубку. - Слушайте разбирайтесь с этим сами! Просто прийти и забери ее наконец. – обреченно бросает Танака. Ворон не понимает того причем тут она и Синклер, ведь в последняя время они не то что не ссорились, они даже толком не разговаривали. Но она определенно уверена, что чертов вампир что-то знает, но ей не скажет. Все же послушав совета Йоко, готка решает разобраться с этим потом, спешно направляясь к Синклер. Прибыв на место, она увидела все то сумасбродие: пьяные уже засыпающие прям на полу подростки, яркий мигающий свет, способный довести до приступов эпилепсии, и ужасная музыка. Вся та попса, что слушает оборотень по сравнению с эти мусором показалось медиуму произведением искусства. Аддамс уже планировала начать массовый геноцид, но увидела на диване неподалеку, плачущую в объятиях вампира блондинку, и все ее внимание переключилось на нее. Пробравшись сквозь толпу, ничего уже не понимающих людей, которых так и хотелось препарировать припрятанным ножом, она остановилась напротив подруг. Йоко сверкнула своими красными глазами, которые не были прикрыты ее обыденными очками. Уэнсдей немного пробрало от ее взгляда, но на лице не дрогнул ни один мускул. Не удосужив вампира более длительным вниманием она вновь переключилась на Синклер. Все в готке клокотало от ярости, постепенно завладевающей разумом. Если бы блондинка назвала имя или указала на того из-за кого, она плачет, Уэнсдей на месте, прилюдно, четвертовала этого человека. Содрала бы с него кожу, а потом бы сшила из нее Синклер кожаные сапоги. Поймав себя на мысли о том, что все больше поддается проклятию ворон больно прикусила внутреннюю сторону щеки и незаметно, насколько это возможно вздохнула. - Что здесь произошло? – процедил ворон леденящим голосом. Из-за все еще не отступающей ярости. Инид повернулась к ней лицом, показывая красные зареванные глаза. Ее доселе голубые океаны, как будто были накрыты штормом, что затемнил прежде яркий цвет. Глаза блондинки были нечитаемыми, ее выражение лица вообще казалось не принадлежало ей. Никогда еще Аддамс не видела такой мимики у Синклер, а потому даже немного оцепенела. Через пару секунд оборотень, как будто включилась и подорвавшись с места, рванула в строну выхода рявкнув «Идем!» так, как будто она вовсе и не пила. Хотя под конец она все же запуталась в ногах и чуть не упала, но вовремя схватилась за косяк двери и сохранила равновесие. Уэнсдей была в недоумении, какого черта произошло, в отличии от вампира, который смотрел на Инид с понимающей и сочувствующей улыбкой. Как только Йоко вновь перевела на нее взгляд и увидела, что ворон собирается что-то сказать, она зло бросила – тебе это с рук не пойдет Аддамс! Уэнсдей была готова прирезать вампира прямо сейчас, но Инид бы расстроилась из-за этого, поэтому она просто развернулась и последовала за оборотнем.