***
— Вы сказали — издательство? — заинтересованно спросила Роуз. — Но Уэнсдей так и не издала книгу, верно? Почему? — Тайлер начал сильно её ревновать. Сначала он совсем сходил с ума от того, что говорила ему Шейла. Он знал, что Ксавье был в городе, и это сводило его с ума. А затем и вовсе… Ксавье открыл своё агентство недвижимости в Берлингтоне и позвал Уэнсдей работать. Но для удобства им нужно было переехать. Тогда они с Тайлером снова поругались, но Уэнсдей говорила, что он всё же пошёл на это… Она думала, всё может измениться. Она всё ещё любила его и правда хотела наладить отношения… Только вот всё было тщетно. Ревность Тайлера не знала границ. Он проверял её телефон, постоянно следил за ней, и Уэнсдей могла вздохнуть спокойно лишь в те вечера, когда он был где-то с Эллис. Ксавье очень бережно относился к Уэнсдей. Он предложил ей работу, она долго отнекивалась, но он убедил её. Через месяц Уэнсдей захотела переехать поближе к работе, она хотела приносить Ксавье доход и работать больше, чтобы хоть как-то оправдывать приём на такую высокооплачиваемую работу… Когда Уэнсдей направила свою рукопись в издательство, Тайлер увидел ответ из редакции. Письмо пришло на их домашний адрес. — И между ними, что… Снова произошёл конфликт? — огорчённо вздохнула Роуз, и у Энид заслезились глаза.***
После переезда в Берлингтон Тайлер продолжал работать во Флюгере. Там же он виделся с Эллис, но их встречи стали реже, потому что он стремился контролировать свою жену. В одну из суббот Ксавье вежливо намекнул ей, чтобы она отдохнула и перестала перерабатывать. Потому что он видел, как она устаёт, и ценил её старания. Он даже дал ей два абонемента на отдых в спа-салон, но Уэнсдей не стала показывать их Тайлеру, потому что снова столкнулась бы с недопониманием с его стороны и безосновательной ревностью. Раннее утро субботы началось с уборки, и Тайлер помогал ей, ведь у него тоже был выходной. Они почти всё время молчали, и он страдал из-за этого, ведь очень хотел снова услышать её голос. — А где у нас лежит вафельница, не помнишь? — спросил он, заходя в спальню. Они только разложили вещи и ещё не запомнили, где и что хранится. Уэнсдей как раз сидела на полу и рассматривала свадебное фото, что случайно выпало из шкафа, но тут же спрятала его, пытаясь скрыть выступающие на глазах слёзы. Тайлер нахмурился, ведь успел заметить это. — На кухне в верхнем шкафу, — сообщила она холодным тоном, взяв себя в руки. Тайлер медленно подошёл к ней и опустился на корточки, аккуратно положив ладони на хрупкие плечи. — Я тоже это помню, Уэнсдей… И тоже очень сожалею, — промолвил он, вдыхая запах её волос. Тайлер нежно убрал их вперёд, уткнувшись носом в ямочку под её затылком. — Уэнсдей… Прости меня. Девушка оставалась неподвижной, лишь вслушиваясь в его шёпот за спиной. Но внутри всё дрожало. — Тайлер… Мы всё сломали, — прозвучал её голос, полный боли. — Но мы… Уэнс… Я не знаю, что со мной такое. Я всё время думаю о тебе. Только о тебе, ведь ты была и есть мой смысл. Без тебя я просто умру. Ты понимаешь? Уэнсдей чувствовала его тепло. Тайлер оставил дорожку поцелуев от её шеи до лопаток, прямо по её хрупким позвонкам. — У тебя есть другая, Тайлер. Ты променял меня. Ты говорил, что никогда и ни на кого меня не променяешь, но променял… Я не могу забыть, что ты трогал другую. Эти руки больше не мои, — задрожал её голос, заставляя его сердце болеть. — Ты… Больше не мой. Тайлер прижал её сильнее и сам задрожал от услышанных слов. — Уэнсдей… Я твой. Я только твой. Моё сердце принадлежит тебе и, если ты хочешь забрать его, вырви его из моей груди… Я не шелохнусь. Забери его, — он повернул её к себе, усадив на колени, и она смотрела на него глазами, полными сожаления. — Мне больно от того, что я сделал с нами… Мне не хватает тебя. Ты так часто на работе… И я знаю, ты стараешься. А я всё время тебя подвожу. Но мне так тебя мало, что у меня едет крыша… — поцеловал он её шею и просунул руку под её футболку, поднимая её выше, пальцами касаясь хрупких рёбер и лаская её грудь. — Ты не знаешь, какая ты… Ты так мне нужна, Уэнсдей… Так нужна, — добавил он, и она не выдержала, начав целовать его губы. Прямо там на полу спальни они вновь соединились, пытаясь выплеснуть всю боль и отчаяние, что сидели внутри. — Не бросай меня, — сжал он её ягодицы, пытаясь трахать её жестче, грубее. Полярность секса медленно сменилась, и из нежности они оба перетекли в состояние агрессии. Уэнсдей обхватила его плечи, впиваясь в них ногтями. Она всё ещё помнила, каково быть у него первой и единственной. Она помнила, каково было восхищаться им, но больше не испытывала этого. Зато пыталась всячески выдавить из себя это чувство, тем самым только угнетая своё «я». Уэнсдей целовала его, и он бы отдал всё, чтобы она сказала, что любит его ещё хотя бы раз… Но этого не случилось. Через полчаса дикого секса она лежала на нём прямо на прохладном полу комнаты. Он нежно гладил её волосы и мечтал о том, что с этого момента всё наладится. Уэнсдей вслушивалась в его дыхание, но внезапно в дверь раздался звонок. Они удивлённо посмотрели друг на друга, ведь никого не ждали, и девушка накинула на себя халат, пойти посмотреть, кто это. Молодой почтальон приветливо улыбался, вручая письмо ей в руки. Уэнсдей расписалась и закрыла входную дверь. — Что это? — спросил Тайлер, нахмурившись, но Уэнсдей уже видела, что это ответ из издательства, и заранее знала, чем это грозит.Уважаемая Уэнсдей Аддамс-Галпин, редакция издательства «Фьюжн» предлагает сотрудничество в продвижении Вашей работы.
Уэнсдей прикрыла рот ладонью, и ощутила слёзы в своих глазах. Тайлер ждал её ответа, но уже предчувствовал неладное. — Мою работу хотят напечатать, — сказала она с воодушевлением, голосом, полным восторга, и он удивился. И даже сильнее удивился тому, что она не поставила его в известность, не поделилась с ним таким важным моментом. И, кажется, сразу понял причину. — То есть… Ты послала свою работу в издательство и ничего мне не сказала? Что это за издательство? — спросил он обиженно, и она объяснила. Уэнсдей не хотела врать и рассказала, что визитку ей дал шеф. Тайлер уже устраивал ей скандал насчёт него, ведь знал, о ком шла речь. Но это… Это вывело его настолько, что он не мог остановиться. — То есть, он теперь покупает тебя? Сколько он заплатил, чтобы тебя напечатали, как думаешь, Уэнсдей?! Сколько стоит твоя честь?! — в истерике заявил он, пока девушка хмурилась. — Им понравилась моя работа. Они оценили её, и он здесь не при чём, — ответила она жёстким тоном, держа письмо в руке. — Да ладно?! Серьёзно?! Как много ты знаешь простых людей, которые просто отправили книгу, и их напечатали?! Вот именно! — заявил Тайлер с красными глазами. — Очень скоро он попросит тебя спать с ним! И тебе придётся делать это, ты ведь такая исполнительная! Просто супер исполнительная! — Прекрати!!! — закричала Уэнсдей, со злостью глядя на него. — Нет, не прекращу. Потому что это, нахрен, перебор! Ты не будешь его подстилкой. Только не ты, Уэнсдей! Это дёшево, и я не дам ему запятнать тебя, — продолжил он доводить её до слез. — Единственный, кто пятнает меня — это ты! — потекли слёзы из её глаз. — Думаешь, ты такая особенная?! Думаешь, ты нужна кому-то кроме меня, мать твою?! Нет, Уэнсдей! Пора бы уже понять, что всё, что он делает, это лишь бы залезть к тебе в трусы! А ты, как идиотка, ведёшься на это! — швырнул он в стену их фотографию, и стекло разлетелось вдребезги. Уэнсдей взяла письмо и молча разорвала его на части, выбросив в кухонную урну и уходя оттуда обратно в спальню. Внутри неё всё болело. Он вновь унизил её. Растоптал её мечты. А ведь Ксавье действительно никому ничего не платил, в издательстве просто отметили её талант, но она об этом так и не узнала. А Тайлер, ощущал её превосходство. Ощущал, что в этом замешан другой мужчина, и не смог совладать с собой. Психанув, он снова направился в бар, попутно набирая номер Эллис. Уэнсдей увидела в окно, как он садится в машину, и горько заплакала, провожая его пустым взглядом.Я только твой…
***
В комнате допроса на секунду воцарилась горькая тишина. Роуз смотрела на Энид и была очень расстроена. — Ладно… — промолвила она вслух. — Он не дал ей добиться успеха… Не дал реализоваться… М-да… А насчёт её аборта… Вы что-нибудь знали о нём? Как она пережила это? — Не без слёз. Она рассказала мне об этом только спустя время… — опустила глаза блондинка. — Ей было ужасно плохо. Я даже хотела приехать, но она не разрешила. — Ох, мисс Синклер. Если бы Вы тогда приехали, быть может всё бы решилось гораздо раньше… — вздохнула Роуз, и Энид виновато кивнула. — Я боялась, сделать хуже…***
В тот день, когда Уэнсдей узнала о своей беременности, Тайлера не было дома. Девушка долго сходила с ума, пытаясь найти правильное решение, взвесить всё и понять, как жить дальше. Тайлер только похоронил отца, и его состояние стало совершенно неконтролируемым. Кроме того, Уэнсдей очень опасалась за то, что из-за его алкоголизма ребёнок родится не совсем здоровым, да и она не готова была к роли матери без какой-либо поддержки. Уйти в декрет и осознать, что ты абсолютно одна, было бы ужасно, но ещё ужаснее было родить маленькое существо, которое бы всю жизнь мучилось из-за своих родителей. Она опасалась и за гены, и за финансовое положение. А Тайлер так часто отсутствовал дома, что у неё не было даже возможности серьёзно с ним поговорить. Выбор был сделан тогда, когда он не вернулся с очередного запоя. Девушка долго плакала и приняла самое сложное в жизни решение. — Прости меня, малыш, но я не могу… Не могу тебя оставить, — положила она ладонь на живот. — Это я виновата. В любом случае, только я. Брюнетка собрала сумку, записалась в клинику и ей даже пришлось оформить рассрочку на эти услуги, но поскольку беременность была первая, нужно было сделать аборт правильно. Ведь она всё ещё надеялась, что когда-нибудь Тайлер бросит пить, возьмётся за ум, и они смогут иметь своё продолжение. Ей сказали сохранить документы, иначе она бы давно уничтожила все следы своего пребывания там. И ей было очень плохо и страшно, когда она лежала на кушетке и думала о Тайлере. О том, что он не вломится в дверь и не заберёт её оттуда, ведь он пил где-то четыре дня подряд. Уэнсдей вернулась в пустой дом, и ощутила облегчение, что он даже ничего не заметил. Её лицо было опухшим от слёз, и руки дрожали так, что она разбила половину посуды, что стояла в раковине, просто потому что не могла удержать. Но пора было брать себя в руки… Пора было натянуть маску равнодушия и жить дальше в осознании того, что она продолжает терять своего мужа и ничего не может с этим поделать…***
— Ужасно… Я ни в коем случае не виню её за этот выбор, — покачала головой Роуз, щелкая ручкой. — Я бы поступила так же. Адекватный мужчина не стал бы реагировать подобным образом. Он бы собрал вещи и ушёл. — Адекватный мужчина появился в её жизни чуть позже, — подметила Энид, и Роуз кивнула. — И что было дальше…? Вы говорили про искру… — спросила женщина, откинувшись на спинку стула. — А дальше у них с Ксавье… Случился инцидент, — промолвила Энид, слегка улыбнувшись, словно с теплом вспоминала это мгновение. — Инцидент? — уточнила Роуз, и девушка утвердительно кивнула. — Да… Инцидент… — вспомнила она рассказ Уэнсдей.***
После этого случая прошёл ещё месяц. Отношения двух людей, и без того прилично натянутые, стали совершенно невыносимыми. Ревность перешла на новый уровень. Стоило Уэнсдей задержаться на полчаса, Тайлер неизбежно заводил свою пластинку. За это время девушка перестала желать его. Всё, о чём она думала, это то, какими они стали чужими друг другу. И тот секс ничуть не породнил их. Уэнсдей ощущала, что он сидит под её кожей, как что-то инородное. Что мешается ей и делает её раздражительной и несчастной. Вечером очередной субботы Уэнсдей была одна и смотрела варианты домов поближе к работе. Тайлера дома не было, и ровно в 18:00 ей на телефон поступило сообщение. — Привет, как насчёт помочь мне в одном вопросе? — написал Ксавье. — Привет, конечно. Что такое? — Заеду к 19:00. Хорошо? — Хорошо. Уэнсдей сделала на голове высокий хвост, по-спортивному оделась и ждала его сообщения. Она ощущала бесконечное чувство благодарности за его доброе к ней отношение. К 19:00 его машина уже стояла возле её дома. Девушка торопливо выскочила и прошмыгнула на пассажирское сидение. — Привет, — улыбнулся Ксавье, увидев её. Он впервые был перед ней в футболке. И она обратила внимание, что он действительно поправился. Его тело перестало быть худым и мальчишечьим. — Куда мы? — отвернулась она к дороге, чтобы не пялиться на него. — Хочу показать тебе один дом. Можно? — спросил Ксавье, улыбнувшись, и Уэнсдей удивлённо покосилась на него. — Ладно, — прозвучал сомневающийся тон. Парень усмехнулся, и около получаса они ехали молча, вслушиваясь в звук мотора, что издавала его спортивная машина. Припарковавшись возле небольшого симпатичного особняка, Ксавье хитро посмотрел на неё, лукавой улыбкой выпроваживая из машины. — Давай, выпрыгивай, — сказал он, и девушка послушалась, тревожно проходя вдоль каменной дорожки к дому. — Что внутри? Мой смертный час? — спросила она, когда Ксавье открывал дверь и улыбался. — Нет, потерпи, — Ксавье пропустил её вперёд, и первое, что увидела Уэнсдей — это искусственный пар. Посредине гостиной стоял небольшой столик со свечами и ужином. — О, Дьявол, это…? — спросила она, указывая на фонтан с голубой жидкостью. — Да, это тот самый пунш. Основан на Блю Кюрасао, — Ксавье взял в руки поварёшку и налил ей бокал. — Просто хотел, чтоб ты расслабилась. — Я не пью алкоголь, — категорично заявила она, ведь ненавидела его. — О, нет, я тоже. Там его нет, сироп, а не ликёр, — помотал он головой. — Присаживайся. Поужинай со мной, — пригласил он её за стол, и сел напротив. Они много говорили. В основном о работе, но Уэнсдей уже и забыла, когда так интересно и непринуждённо проводила время. Когда она ела еду из ресторана и просто улыбалась, общаясь с кем-то на нейтральные темы. — Ты знаешь… Когда я уехал тогда… Я много думал… Я бы хотел вернуться, но отец был против, — сказал он, и Уэнсдей посмотрела на него задумчивым взглядом. — Это меня не касается, — ответила она смущённо. — Почему? Я не в том смысле… Просто я скучал. Слишком много было пережито, я волновался за тебя. Думал, ты напишешь.Оставил тебе кучу сообщений… Но ты так и не включила мой подарок, — расстроенно промолвил он, на что Аддамс покачала головой. — Я отдала его Пагсли, — призналась она, вызвав у парня смешок. — Не хотела быть заложником гаджетов… — Я так и понял… Выходит, мне повезло, что ты не ответила, пришлось бы флиртовать с девятиклассником, — пошутил он, развеселив её до забавного вздоха. — Ты собирался флиртовать со мной? — задала она вопрос, не желая слышать на него ответ. Ксавье немного застенчиво протянул ей руку. — Мы так и не потанцевали тогда… Можно ли? Пригласить тебя на танец?.. Без флирта, — спросил он, и она недоверчиво взглянула на него. — Это… Ни к чему меня… Не… — не закончила она, потому что он перебил. — Конечно, нет. Я просто хотел потанцевать с тобой, — промолвил Ксавье, и девушка подала ему маленькую ладонь. Наконец, спустя десять лет их тела соприкоснулись и соединились в этом танце. Уэнсдей слышала стук его сердца и пыталась не думать о том, как вкусно от него пахнет. Она ощущала странное влечение, ранее совершенно недоступное. До этого она чувствовала подобное только к Тайлеру. Чем сильнее она это осознавала, тем ценнее это казалось. Девушка положила щёку на его грудь и закрыла глаза, представляя себе другую жизнь. Представляя, что мир не замер на здесь и сейчас… Это что-то большее, что когда-нибудь сделает её счастливой. Уэнсдей ощутила, как он обнимает её, нежно придерживая за спину. И лишь на секунду допустила мысль, что больше не хочет быть заложником… Она тоже хочет любить. Девушка слегка отпрянула от его груди, но только чтобы взглянуть ему в глаза. Его взгляд был полон чувств к ней, и она тоже ощутила квинтэссенцию этой важности, этой гармонии, что дарили ей ощущение тепла. Она приподнялась на носочках, впервые запуская другого мужчину в своё пространство. И он видел, что она хочет этого, только поэтому он решился сделать шаг, нежно касаясь её губ своими и унося всё плохое за горизонт. Их языки встретились. И это было иначе. Она ощутила, что ей боятся сделать больно, её берегут, как хрупкую снежинку, что может растаять на горячей ладони, но пока она в воздухе, она так прекрасна и многогранна… Уэнсдей запустила пальцы на его торс и уже хотела снять с него футболку, но Ксавье резко остановил её. — Я хочу любить тебя. Я не хочу просто трахаться, Уэнсдей. Я хочу защищать… Дай мне показать, что я чувствую, ведь я десять лет мечтал об этом… Ты… Заслуживаешь лучшего. Всего, что есть на этом свете. Нежности, уважения, преданности… Ты невероятная… Дай мне показать тебе это.