***
Уэнсдей Аддамс поплыла. Женщине свойственно ощущать себя цветком в мужских руках. И пусть такая, как она, ощущала себя чёрным георгином, её лепестки ломались так же легко, как и у остальных. — Я не знаю, что мне делать… Я не могу уйти, — прошептала она, уткнувшись носом в его футболку и вцепившись в неё маленькими пальчиками. — Нет, ты можешь уйти… И ты не должна его бояться. Он просто запугал тебя… Просто запугал. Но он ведь не совсем говнюк, верно? Он же любил тебя. Он не может решать за тебя. Не может тебе указывать, — ответил Ксавье, прижимая её ближе за шуршащую ткань бомбера. — Он угрожает… Он… Я не знаю, Ксавье… Я не хочу говорить о нём вот так. Потому что он был совсем другим. Мы были другими. Мы были очень счастливы, и я не верю, что он превратился в это, — опустила она глаза, и парень громко вздохнул. — Не знаю, что у вас произошло… Но бить женщину непростительно. Что бы она там не сделала, — категорично заявил Ксавье, нахмурив брови. — Я отвезу тебя домой, когда ты захочешь. И не хочу торопить события. Хочу, чтобы ты поговорила с ним обо всём… Или хотя бы попыталась принять решение, но знай, что ты не одна. Я всегда рядом, и если тебе что-то нужно. Любая вещь. То ты знаешь, как меня найти…***
— Значит, между ними начались отношения… Тайлер мог узнать об этом… Она сама могла ему сказать, — задумалась Роуз, и Энид помотала головой. — Нет, этого не было. Уэнсдей не говорила ему этого. Даже когда уже всё завертелось…***
В этот вечер Уэнсдей вернулась домой и легла спать, моля Господа или Дьявола о том, чтобы Тайлер сегодня не приезжал обратно, но он всё же приехал. Он был не сильно пьян, скорее раздражён. Возможно, у него не было денег, и он решил вернуться домой, Уэнсдей не знала этого. Но парень прошёл в комнату и присел возле неё в кромешной темноте, снимая с себя ботинки. Уэнсдей слышала своё сердце. Она всё ещё помнила вкус чужих губ на своих. Сладость сиропа и привкус мяты. Отныне Ксавье ассоциировался у неё с ним. Уэнсдей молча закрыла глаза, пытаясь уснуть, но Тайлер начал разговор. — Уэнсдей, я не прав насчёт многого… Но ты тоже не подарок, — сказал он, задумавшись. — Мне бы хотелось прояснить, что ты даёшь поводы для ревности… Поэтому я так себя веду. И вообще… Я не хочу больше ругаться. Хочу быть семьёй, как раньше… — Какие? — спросил холодный тон, рассекая воздух. — М? — Какие поводы я даю, Тайлер? Может женское бельё в бардачке это повод… Как ты думаешь? — спросила она, и он смутился. — Не понял, — сказал парень, улыбнувшись. — Всё ты понял. Твоя девушка оставила трусы в нашей машине. Вот это повод, Тайлер. А то, о чём говоришь ты… Необоснованные подозрения. И я устала так жить, Тай. Я хочу попросить тебя. Пожалуйста. Дай мне развод, — спросила она, заставив его зажечь прикроватную лампу и уставиться на неё возмущённым взглядом. — Зачем? Хочешь быть с ним?! Чтобы спокойно изменять?! Чтобы я был пустым местом? — спросил он дрожащим голосом. — Хочешь, я вообще никогда и ни с кем не буду? Просто дай мне развод. Я хочу жить для себя. Одна, — ответила Уэнсдей в отчаянии, и Тайлер помотал головой. — Нет… Просто нет, — категорично заявил он, глядя на неё сердитыми глазами. — Я не дам тебе развод. Даже не надейся. — Тайлер, зачем нам такие отношения? Вспомни, как ты делал мне предложение. Вспомни, как ты меня любил. Ты ещё помнишь, как мы нуждались друг в друге? Ты ещё видишь это в нас? Потому что я уже нет. Я вижу двух несчастных затравленных людей, которые пытаются склеить то, что давно разлетелось на части. Неужели ты не понимаешь?! Мы портим друг другу жизнь! А она одна, Тайлер! Она одна, и кто мы такие, чтобы забирать её друг у друга?! — выстроились её брови домиком, пока она рассматривала его до боли родное лицо. — Я молю тебя… Пока не поздно, сделай правильный выбор. Отпусти меня. — Уэнсдей, нет, — утëр он выступившие слезы, приближаясь к ней, но девушка отпрянула назад. — Я знаю, что ты снова был с ней. Я знаю, что ты ездил в бар. Мне неприятно, Тайлер. Точно так же, как и было бы тебе, если бы я трахалась с другим, пока ты работаешь! Это то же самое, Тайлер. И это ненормально! Я хочу уйти! — простонала Уэнсдей совершенно измученным голосом, и Тайлер поник, глядя вниз. — Уэнс… Мы поговорим завтра… Я просто не могу слышать это… — прилёг он рядом и отвернулся к стене. Её всю трясло от того, что она высказала, но она хотя бы сделала это. Так они и уснули. Лёжа на кровати по разные стороны баррикад. Они так и не поняли друг друга, Тайлер так и не стал слушать ничего на счёт развода и избегал дальнейших разговоров на эту тему, словно всё было в порядке. Ксавье не торопил её, и они украдкой ходили на свидания. Совершенно невинные обыкновенные свидания, где Уэнсдей начала чувствовать себя настоящей женщиной. Уход, бережное отношение и похвала делали её ласковее и заставляли цвести. Уэнсдей начала творить. Она писала новую работу, но лишь тогда, когда Тайлера не было дома. Он и не знал об этом. А однажды она всё же решилась и подала заявление о расторжении брака. Тайлер тогда был дома, и Уэнсдей молча вручила ему документ, уходя к двери, однако он резко перегородил ей дорогу, вклиниваясь в её пространство. — Уэнс, стой… Не делай ошибок. Я предупреждаю, — промолвил он сквозь зубы, глядя на неё красными глазами. — Ты не выйдешь отсюда. — Тайлер, отпусти, я хочу уйти! — дёрнула она за ручку, но он оттолкнул её назад, отчего девушка упала на пол. — Я сказал, ты не выйдешь и нахер можешь забыть про эту сраную бумажку! — разорвал он ту перед её лицом и разбросал вокруг. — Думаешь, ты порвал её и всё нормально?! Думаешь, заявления нет в суде?! — встала она на ноги и утёрла щёки. — Что ты сказала?! Я тебя убью, Уэнс. Я нахер тебя убью. А ещё лучше… Я, блядь, убью твоего брата или твоих родителей! Ты же этого хочешь?! Я обращусь и убью их! — угрожал Тайлер, сжав челюсть от сумасшедшего напряжения. Он и так был подвыпившим, а эта ссора окончательно свела его с ума. — Заткнись, Тайлер! Хватит нести чушь! Отпусти меня, живо! — Уэнсдей кинулась к двери, но вдруг увидела, что его кожа начинает сереть. За почти десять лет он ни разу не превращался, отчего она абсолютно потеряла дар речи, понимая, что это происходит с ними в реальности. Девушка ужаснулась, понимая, что не сможет остановить его, и в итоге потеряет своих родных, если не сделает то, что должна. Но и это казалось абсурдом, ведь он уже не был человеком. — Подожди, пожалуйста… Тайлер, пожалуйста, вернись ко мне… Я умоляю тебя, не делай этого, — затряслась она, загораживая ему путь к улице. — Пожалуйста, вернись ко мне!!! Уэнсдей рухнула перед ним на пол, надеясь, что тварь внутри спрячется обратно. Тайлер ощущал сильное жжение в груди, и ему было так плохо, как не было уже давно. Тот факт, что она оставит его, привёл все чувства и эмоции в действие, выпуская наружу то, что давно пряталось глубоко внутри. — Я не уйду, клянусь! Я не брошу тебя! Пожалуйста, вернись ко мне! Я никогда не уйду, Тайлер, я обещаю тебе! — закричала она, рыдая и захлебываясь слезами. Если бы он отнял у неё ещё и родителей, она бы не смогла жить дальше. — Мы всё решим… Ты прав. Ты абсолютно прав. Родной, вернись... Из её щёк текли слёзы, и она увидела, как он, наконец, превращается обратно в человека. Трансформация прошла не полностью, и в итоге его кости переломались не до конца, так же, как и одежда. Она порвалась лишь частично. Уэнсдей сидела перед ним на полу и рыдала, когда Тайлер вернулся в прежний облик. Парень и сам понимал, что не смог совладать со своими чувствами, и ему было стыдно перед ней, но зато теперь она понимала, что он не шутил. Он был способен на это, если бы она бросила его. Если бы она ушла. Ощущая, как ей плохо, Тайлер даже не стал ничего говорить, просто помог ей встать и ушёл в спальню, подбирая за собой лоскуты вещей. Уэнсдей осталась дрожать там и плакать. Она до сих пор не могла прийти в себя, ощущая, как сердце её ушло в пятки, а смысл жизни был давно и безвозвратно утерян. Он сломал её. Девушка осознала, что не сможет ничего изменить, что не сможет уйти и больше никогда не будет счастливой.***
— Это был худший момент из всех... Конечно, Уэнсдей на следующий же день забрала заявление о разводе, — промолвила Энид, вызвав у Роуз новые подозрения. — Он выпускал Хайда?! Это уже совсем другой вопрос… Это может быть правдой. Он мог убить их в образе хайда и сожрать. Эта тварь ведь на это способна?! Необходимо вызвать специалистов, — заявила Роуз, потому что и сама уже стала во всём сомневаться. — Могло быть что угодно… Я не буду отрицать, — согласилась Энид с грустью. — И что, всё? Они с Ксавье больше не виделись? Чем закончилась их история? — спросила следователь, удручённо глядя на блондинку. — Они начали встречаться тайно… И… Спать тоже…***
— Я понял, что ты не хочешь говорить мне, что произошло. И помочь тоже не позволяешь. В итоге я беспомощен, Уэнсдей, и мне это не нравится. Я ощущаю себя слабым, — промолвил Ксавье, объясняясь с Уэнсдей, когда они были в том самом домике, который он арендовал в Берлингтоне. — Эй… Пока это всё, что я могу дать… Но… Ты не слабый, слабая я, — ответила она, сидя рядом с ним, пока он хмурился. За это время на его лице появилась небольшая борода, он давно хотел что-то изменить, и Уэнсдей почему-то это понравилось. Девушка вновь провела ладонью по его лицу, пересаживаясь на его колени прямо в гостиной. Красный велюровый диван отдавал некой пошлостью, но почему-то заводил, в хорошем смысле слова. Уэнсдей положила ладони на его плечи и обхватила ворот его футболки, несдержанно стягивая её с него. Они и раньше доходили до этой фазы, но старались успокоиться, потому что Ксавье хотел быть ей опорой, а не очередной головной болью. Девушка медленно расстегнула молнию на своей кофте и вынырнула из неё, оказавшись перед ним в одном топе и джинсах. Когда они выезжали куда-то вне работы, она старалась одеваться удобно, да и он тоже. Парень приблизился губами к её хрупким голым плечам и ключицам, оставляя рваные поцелуи на её теле. — Я не хочу, чтобы ты думала, что всё это ради секса, — сказал он, глядя ей в глаза, столкнувшись с её изумлением. — Я бы предпочла, чтобы секс тоже был замешан, — ответила она, вызвав у него смущённую улыбку. У Ксавье было много девушек за это время. Начиная с Бьянки, кучи одногруппниц и других представительниц прекрасного пола, и заканчивая бывшей супругой. Но ни одна из них никогда бы не сравнилась с ней. Никогда бы не залезла так глубоко в его сердце. Очаг возгорания, что она устроила в его душе, отныне было не потушить... — Сними это с меня, — промолвила Уэнсдей, взглянув на свой топ, и он молча потянул его наверх, заставив её шикарные волосы отпружинить на плечах. Густая копна привлекала взгляд и сводила с ума. Ему так нравился этот угольный оттенок. Ксавье быстро расстегнул бюстгальтер и стянул его, вынудив её вытянуть вперёд тонкие руки. Вид её сосков завораживал. Парень нежно коснулся их пальцами, заставив её нетерпеливо всхлипнуть. Казалось, что она могла кончить от одного этого жеста. Её горошины в его руках становились всё темнее и тверже, и Уэнсдей ощущала, как распаляется в его объятиях её обычно ледяное тело. Кажется, это был второй мужчина, с которым она могла поймать себя настоящую. Мимолётный блик той сильной девушки, что когда-то в ней была. Ксавье ещё не знал, каково было касаться этого тела. Он не мог прекратить смотреть на неё. Слишком красивой она была. В его руках Уэнсдей была богемским стеклом. Замашки аристократа, что сидел в нём, не были его основной чертой, но он точно мог отличить бриллиант от подделки, выделить особенное от прочего ширпотреба. Уэнсдей взяла себя в руки и потянулась снимать с него штаны. Ксавье нетерпеливо вздрогнул, когда она запустила ноготки в его торс, и они ушли ниже за резинку его трусов. Уэнсдей привстала и позволила ему одним движением раздеть её догола. Он больше не спрашивал, потому что очень сильно её хотел. Но этот секс был чем-то необходимым. Чем-то правильным, ведь воспоминания о некогда любимом муже, которому Уэнсдей отдала девять лет своей жизни, не позволяли ей дышать. Девушка торопливо уселась на него и ощутила, как головка его члена утыкается прямо в её скользкую промежность. — Презерватив, — промолвила она скулящим тоном, вспомнив о защите. — Конечно, — вынул он из штанов фольгированный пакетик. — Они входят в один список с визитками из издательств? — с укором спросила Уэнсдей, сжимая кожу на его плечах, и Торп немного опешил, убирая его в сторону. — Мы можем не делать этого, я говорил, — сказал его уверенный тон. — Нет. Я шучу, блин, — с каменным лицом сказала она, притягивая его обратно. Шутки Аддамс не всегда были доступны для понимания. А тем более, сейчас, когда он нервничал. Уэнсдей дождалась его, ёрзая на его ногах. Он был таким высоким. Слишком высоким, и именно такая поза, когда она сидела сверху него, была наиболее подходящей для такой малышки, как Уэнсдей. Мужская рука подхватила её, и, недолго придерживая на весу, помогла ей настроиться на это. Торп коснулся второй рукой её клитора, заставляя Аддамс звучать, как виолончель, игра которой до сих пор сидела у него в памяти. Парень проскользил пальцами в тёплую, женскую обитель, которая была так желанна и невероятна, что его чуть не прошибло электрическим током от этого касания. — Аддамс… Как же я хочу тебя, — уткнулся он лбом в её ключицу, доводя её до исступления движениями своих пальцев. — Так сделай это уже, — надавила она в нетерпении. Уэнсдей уже не могла ждать, или это грозило бы тем, что она вновь передумает. При первом их контакте, из её глаз потекли слезы, но она не хотела, чтобы Ксавье видел их, поэтому прижалась к нему сильнее. Вспоминая Тайлера. Его тело, его запах, а затем и все его угрозы… Боль пропитывала её от головы до пят. Но чувство упоения, что разрасталось от тёплых рук своего спасителя, замещала её. Его член был до безумия приятным, но здесь играло ещё и отношение, ведь когда-то ей было так же хорошо с Тайлером. Торп поглаживал её вдоль позвоночника, забредая ниже и сжимая в ладонях округлые ягодицы. Они двигались в такт друг другу, словно чувствовали всё своими внутренностями. Ксавье принялся ласкать её клитор, заставив её выгнуться и запрокинув голову, ощущая приятное натяжение в своём животе. Уэнсдей не спала с Тайлером две недели. Она просто избегала его, потому что не хотела этого. Да и две недели назад секс был под давлением с его стороны. Грубый бесчувственный секс, после которого она плакала в ванной, смывая с себя запах алкоголя, сигарет и чужой женщины. — Ты самая красивая, — услышала Уэнсдей где-то возле своей груди, пока Торп целовал её, и тут же вернулась из болезненных воспоминаний обратно в реальность. Девушка чуть ускорила свой темп, заставляя парня глухо застонать, и сама ощутила, что вот-вот получит необходимую порцию разрядки. — Не останавливайся, — обхватила она его руку за запястье, и через пару секунд выгнулась на нём, ощущая, что её посещает видение, которых она не видела уже целую вечность. Квинтэссенция суперсилы и оргазма прошибла хрупкое тело до дрожи в коленях. Торп кончил следом и лишь потом заметил, что её глаза раскрыты, и она смотрит вверх, словно завороженная. Парень придерживал её за хрупкий позвоночник, прижимая к себе, и дожидался, когда она выйдет из этого состояния. Но как только это случилось, девушка нетерпеливо засобиралась домой в нарастающей панике. — Уэнс, что случилось?! — спросил он, перехватывая её запястье. — Ничего. Это было ошибкой, — поторопилась она, накидывая на себя вещи. Торп кое-как успел натянуть штаны, пытаясь её остановить. — Подожди. Реально, Уэнс… Что такого произошло? Что ты видела? — спросил он, нахмурив брови. — Я не отстану. Уэнсдей громко вздохнула, глядя на него испуганными глазами, и принялась рассказывать...***
— И что это было? Её видения всегда сбывались? Что конкретно она видела? — уточнила Роуз, нахмурившись. — Её видения обычно связаны с чем-то ужасным. И их давно не было… Уэнсдей не вдавалась в подробности, но она была очень напугана... Очень. Она видела кровь… Много крови... После этого видения она боялась Тайлера, мисс Зиннер…