***
Весёлая музыка и громкий смех раздавались по всей квартире. Чонхо, жуя фрукты, внимательно смотрел мультфильм. Вместе с Хонджуном, что ни разу не оторвал взгляда от экрана. — Дядя Ким, — вдруг заговорил ребёнок, тянущийся за яблоком в тарелке, — вообще он такой странный, этот Аладдин. — А? Почему? — спросил Ким. — Почему он бедный? — с искренним непониманием молвил Чонхо. — Ну… так получилось, он родился в бедности, ничего не сделаешь с этим. — Ну раз он бедный, почему бы ему свой бизнес не открыть? Или на работу не устроиться? — Может, он ленивый? — предположил Хонджун. — Ну он же себе принцессу нашёл, зачем ему работать? — Как-то неправильно, что она его тащит. — Да, вообще неправильно. Ну она принцесса, у неё много денег. — Интересно, а где они водятся? Я тоже так хочу. Пока двое альф непринуждённо проводили время за бессмысленными разговорами, Сонхва бегал по всей кухне: следил за огромными кастрюлями на плите, проверял духовку и быстро нарезал продукты. Юнхо пытался хоть как-то помочь другу, пусть и выходило у него откровенно говоря плохо: два раза сжёг мясо, разлил воду на пол и пару раз резал пальцы о нож. Сейчас он, сидя за столом, чистит фрукты и говорит: — Не устал так бегать целый день? — Нет. Всё равно целыми днями дома, чем ещё заниматься? — не отрываясь от плиты, ответил Пак. — Не знаю. С твоим положением я бы не стал так много активничать. — Всё хорошо, мне не в тягость. — Боже… я не узнаю того незамужнего, рокового красавца университета Сонхва. — Но сейчас-то всё поменялось. — Да, причём очень сильно, — Чон, сузив глаза, с сарказмом молвил: — кто же мне говорил: «Да сдался мне твой Ким Хонджун? Напыщенный индюк, который только и делает, что разбрасывается родительскими деньгами»? — Юнхо, завались, — язвительно сказал Сонхва, сжимая ложку в руках. — А ещё: «Даже если он будет последним человеком на Земле, я лучше сдохну в одиночестве, чем буду с ним». — Ещё одно слово, и кое-что острое полетит в тебя. — Какой ты безрассудный. Дай бог ребёнок пойдёт в Хонджуна. — Пусть только посмеет. Я не вынесу этого. — М-да… всё-таки я ошибся, в тебе та противная жилка ещё осталась. — Она никуда и не уйдёт. — Но Хонджун её как-то обошёл. Пусть и с сотой попытки, — Юнхо, легко и заразительно рассмеявшись, продолжил: — я вообще не представлял, что всё закончится свадьбой и семейной жизнью, когда знакомил вас. Вы же вообще друг друга чуть не убили тогда. — Ты действительно нас решил познакомить из-за той дурацкой шутки? — внезапно присоединился к разговору Хонджун. — Ну, во-первых, мы тогда все пьяные были. А во-вторых, ты так грустно говорил о том, что одинок, я подумал, что моему сонбэ надо помочь и познакомить с красивым омегой.***
Гул не прекращался ни на минуту: задорный смех, восторженные крики, чоканье стеклянных стаканов. Юнхо, крутя в руках наполненную до краёв рюмку, замученно смотрел на блестящую гладь, похожую на луну. — Юнхо-я, чего не пьёшь? — спросил Хонджун-сонбэ, наклоняя голову. — Да так, не хочется, — неохотно и вяло ответил тот. — Выше нос, хубэ! Давай, до дна! — прокричал старший, чокаясь со звоном с Чоном. — Чего? Из-за Минхо расстроился? — А? А вы откуда знаете? — удивлённо проговорил Юнхо, распахивая глаза. — Я тут всё знаю. Везде свои уши и глаза. — Ясно, — ответил омега. — Ой, дела любовные, конечно, расстраивают. У меня вот тоже ничего не ладится, — с театрально грустным тоном провыл Ким. — Ни один нормальный омега не смотрит на меня. Одни чудики. — Почему? Вы вроде бы тут популярный, — возразил Чон. — Ну… не особо. Хм, со мной общаются только из-за денег. А так, как человек, наверное, им не очень приятен. — Хм… мне жаль. Прекрасно понимаю, — слабо улыбнувшись, ответил Юнхо. — Эй, Юнхо-я, — вдруг в разговор кто-то вмешался. — Чего тебе, господин Ли Минхо? — спросил Хонджун, поднимая одну бровь. — Да так, спросить кое-что хотел, — Минхо, придвинувшись ближе к Юнхо, пальцами провёл по белой шее и, обжигая ухо, прошептал: — ты же не забыл, о чём я тебя просил? — Сонбэ, я не понимаю, о чём вы, — проговорил омега, скидывая чужую руку. — Ну же. Ты же мне пообещал, что- — Эй, если хочешь познакомиться с Сонхва, иди и сам подойди к нему. Чё к Юнхо лезешь? — возмутился Ким, перебивая. — А ты чё, не знаешь, что к нему трудно вообще подобраться? Да и… слушай, это не твоё дело. Мы отношения выясняем. — Да ну? — он ухмыльнулся. — Сложно назвать отношениями то, что ты после того, как переспал с ним, просишь контакты его друга. — Слишком много знаешь, Ким Хонджун, — с оскалом вымолвил тот. — Мы с тобой будущие адвокаты и должны знать всё друг о друге. — Да, ты прав. Отношениями это назвать сложно. Я бы с таким уродцем не встречался. Ему повезло, что я согласился с ним переспать. Хонджун тут же, схватив пластиковую бутылку с водой, кинул её в Минхо. — Настоящий урод здесь только ты. Взяв за руку Юнхо, он направился к выходу, но напоследок выкинул: — Не бойся, о тебе весь универ завтра заговорит. Холодный ночной воздух колол щёки. Омега, глубоко вдохнув, заполняя лёгкие колючим льдом, не проронил ни слова. Альфа, вытащив пачку сигарет из кармана, протянул её: — Будешь? — Н-нет, спасибо, — отказался Чон. Хонджун, прикусив бумажный свёрток, от которого веяло горьким запахом табака, обжёг его и, затянувшись, выпустил клубы белого пара изо рта. Он запрокинул голову наверх и тихо вымолвил: — Не обращай внимания, он идиот. — Да я привык, — с горькой усмешкой ответил Юнхо. — Юнхо-я, я одного не понимаю. Ты же такой сильный, почему ты им просто не втащишь? Да ты на голову выше Минхо, я бы на твоём месте просто бы его придушил. — Я не могу так! Он же старше меня! — Да плевать! — возмущался Ким. — Если он гандон, что, не бить его, если он старше? — Ну всё равно это как-то неправильно. Хонджун, пиная рядом лежащий камень, сказал: — Знаешь что? Пошёл он! Всё, что он наговорил — такая херь! Вообще не слушай его. — Ну, сонбэ, доля правды в его словах всё равно есть. — Нет. Юнхо-я, — Ким посмотрел прямо в глаза Чону. — Мне кажется ты очень красивый. Я — одинокий и печальный альфа, и будь у меня шанс, я бы с тобой встречался. Юнхо пустым взглядом смотрел на Хонджуна, который был красным то ли от стыда, то ли от алкоголя. Он, тяжело выдохнув, сказал: — Вам пора домой. Вы очень пьяный. — Да, я знаю. — Насчёт вашего одиночества… Хотите, я вас познакомлю с Сонхва? — Да не надо. — Правда, он очень хороший и милый. А насчёт внешности вы и сами знаете. Ким, выдержав долгую паузу, чуть усмехнулся и с ухмылкой ответил: — Ладно, давай. Что нет-то, как говорится.***
— Ну про красоту ты конечно попал, — отметил Ким с улыбкой. — Но с мягким характером ты, конечно, приукрасил. — Ну ты сам виноват, — возразил тут же Чон. — Ты бы мог держать язык за зубами и не хвастаться тем, что являешься сыном влиятельных судей. — Я должен был зайти с козыря, чтобы понравиться. — Ну ты этим оттолкнул от себя Сонхва. Мне бы тоже такое не понравилось, — сказал Юнхо. — Да, но ты-то всё равно настаивал на том, чтобы я сходил с ним на свидание, — проговорил Пак. — Потому что он — мой сонбэ, я знал, какой это человек в действительности. Да и к тому же, разве всё это плохо закончилось? Вы поженились, у вас ребёнок скоро будет. — Верно, — не стал спорить Сонхва и, подойдя к другу, спросил: — как успехи? — Пока не порезался, так что всё хорошо, — с вымученной улыбкой ответил тот. — Всё-таки на стройке я себя чувствую куда комфортнее, нежели на кухне. — Ничего, научишься со временем. И не держи так яблоко, опять порежешься же. Пальцы чуть подальше от ножа. Закатив глаза, Юнхо послушался. Чуть усмехнувшись, он проговорил: — Всё-таки действительно не моё. — Ну ты же как-то готовишь. — Готовил обычно не я, а Уён. У него это лучше получается, — вмиг в глазах пробежала печальная искра. — Его так не хватает нам. — Всё будет хорошо, — уверял Сонхва, кладя руку на чужое плечо. — У тебя есть надёжный человек, я думаю, всё образумится. — Надеюсь. — Ю-ю, кстати, — вдруг вмешался в разговор Чонхо. — А когда мы ещё увидимся с адвокатом Соном? — Адвокат Сон? — переспросил Хонджун, распахнув глаза. — Сон Минги? — Да, — ответил Юнхо. — А ты откуда его знаешь? — Мы с ним работали над одним делом, у нас был один подзащитный. Чон не мог вымолвить и слова от удивления. Спустя долгую паузу он, нервно усмехнувшись, сказал: — Как же мир тесен. — Хм, мы работаем с ним в одной сфере, ничего удивительного. Адвокаты друг с другом на короткой ноге, так что ничего такого, — Ким, опустив задумчивый взгляд, вспоминал: — но Сон Минги очень уникален, так что нет человека, который не знает его. Но меня привлекли не его методы защиты, а кое-что другое. — Что? — поинтересовался Юнхо. — В сфере, где всё построено на связях, он смог пробиться вверх в одиночку. Это правда стоит уважения. Чон тут же тепло улыбнулся, вспоминая образ адвоката Сона, который источал силу и привлекал тысячи взглядов. Пак, ехидно хмыкнув, высказал: — Он тебе нравится? — Что? — щёки тут же побагровели. — Нравится же, не так ли? — Ну… да, но… вряд ли что-то получится. — Почему? Что не так? — Мне кажется, я не совсем его типаж. Я не знаю. — О боже, началось, — недовольно цокнув, он продолжил: — это за тебя говорит твоя неуверенность. — Ну мне кажется- — Ты правда напрашиваешься на то, чтобы я в тебя кинул нож. — Хонджун, успокой своего мужа, — молил Юнхо, жалобно взглянув на Хонджуна. — Я не справляюсь с ним, — отрицательно мотая головой, отнекивался альфа. Вдруг в кармане зазвенел телефон. Чон, вытащив его, посмотрел на экран, и сердце тут же сделало кульбит. Волнение щекотливо прошлось по телу, руки судорожно задрожали, а пальцы несмело смахнули по стеклу. — Да? — Э-э-эй, Юнхо-я. Это Минги, — на том конце звучал пьяный, хриплый голос. — Минги? Что случилось? — Заговоришь о тигре, он тут же прибежит, — с усмешкой вымолвил Сонхва. — Минги-я, с тобой всё хорошо? — беспокоился Юнхо. — Всё прекрасно! А ты? Как ты? — Ну… я неплохо. Вроде как. — Вот и хорошо. Иначе я бы сильно расстроился. — Почему? — ничего не понимая, спрашивал омега. — Ну… если тебе грустно, то и мне. Если тебе хорошо, то и я тоже рад. — Слушай… ты где? Ты много выпил? — Эй! Я и трезвым могу это сказать. — Давай я тебе вызову такси. Вдруг послышались какие-то шорохи, и голос сменился: — Здравствуйте, — низкий, бархатный и довольно приятный. — Да? — недоумевал Юнхо. — Я друг Минги. Не беспокойтесь, он тут не один. Просто слишком много выпил. Я закажу ему такси. — А он стоит на ногах вообще? — Ну… не то чтобы. — А с вами всё хорошо? — Ну… как сказать, мы пили одинаково. Хонджун, встав с места, обратился к незнакомцу на том конце: — Мы сейчас приедем. — А? Да нет, не стоит, — отмахивался тот. — Всё хорошо, как-нибудь справимся. — Нет-нет, мы сейчас приедем и подвезём вас. Я думаю, в таком состоянии вы сами не справитесь. Спустя долгие упорные уговоры Чон и Ким, спустившись на парковку, сели в машину. Рык мотора, рок-музыка из колонок, и они поехали. Уже давно потемнело. Чёрное небо, на котором не было видно ни звёзд, ни даже облаков. Юнхо, глядя в окно, за которым одни высотки сменялись другими, непонимающе спросил: — С каких это пор ты стал матерью Терезой? — С тех пор, как стал адвокатом, — с улыбкой ответил Хонджун, в такт музыке стуча по рулю. — Вообще я никогда и не был таким добрым, тут больше история про выгоду. — Какую? — Ну, я помогу адвокату Сону, а он поможет мне. Смекаешь? — М-да… Профессия адвоката явно была создана для тебя. — Такова наша судьба, ничего не поделаешь, — кивая головой, говорил Ким. — Может быть и хорошо, что ты бросил учёбу. — Почему? — Ты бы не выжил, — уверенно ответил альфа. — Помнишь, когда я тебя спросил, почему ты не ударил Минхо тогда? Хотя ты мог бы это сделать. Но не сделал. — Что ты этим хочешь сказать? — В этом мире… это нормально, когда ты заводишь различные связи и вонзаешь нож в спину правильности. Ты слишком совестливый. Поэтому я делаю выводы, что это правда не твоё. — Возможно, отучись на адвоката, моя жизнь была бы совсем другой, — размышлял Чон. — Я думал снова начать учиться, сдать итоговые экзамены. Но только после того, как Уёна подниму на ноги. — Тогда выбери что-нибудь другое. Только не юрфак. — Наверное… ты прав, да. — А как ещё? Я всегда прав, — с высоко поднятым носом сказал Ким. После, тяжело выдохнув, он с печалью в голосе продолжил: — Знаешь… мне очень больно смотреть на всё то, что происходит с тобой. — Это же не навсегда… верно? — Да. Но почему ты не хочешь, чтобы мы тебе помогли? — Мне не нужно. Я и сам справляюсь. К тому же то, что вы сидите с Чонхо, уже для меня огромное облегчение. — Я понимаю, но… может ты уйдёшь со стройки? — С чего это? — недоумевал омега. — Здоровье важнее, правда? Деньги заработать ты сможешь всегда, а вернуть здоровье — нет. — У меня нет другого выхода. Мне нужно работать. А как же еда, квартплата, обучение Уёна? Мне же это всё нужно оплачивать. — Я понимаю, но… может, всё-таки согласишься на нашу помощь? — Хонджун, сильнее сжав руль, чуть тише сказал: — ты не представляешь, как сильно пожалеешь о том, что погубишь своё тело. Эти слова заставили Юнхо задуматься. Он понимал и знал, чем жертвовал, но… изредка мысль о том, что у него никогда не будет будущего угнетала, вгоняла в отчаянье. Мотая головой, Чон с улыбкой на лице ответил: — Всё-таки откажусь. Спасибо. — Моё дело предложить. Спустя считаные минуты они подъехали к небольшому бару. Юнхо набрал уже знакомый номер и ждал, устремив взгляд к стеклянной двери с неоновыми подсветками. Тут же из бара буквально выползают двое, что еле стояли на ногах. Минги, опустившего голову вниз, тащил на себе незнакомец пониже. Ёсан, как он помнил из звонка. Чон резко открыл дверь и выбежал. — Здравствуйте, — поприветствовал он, чуть кланяясь. — Здравствуй, — тянул Ёсан, чуть улыбаясь. — Вы — Юнхо, да? Юнхо не мог не засмотреться на чужое лицо, которое выглядело будто произведение искусства, что вытачивали мастера веками. Большие глаза, аккуратные черты, пухлые губы — картина, от которой невозможно оторвать взгляд. — Юнхо-я! — тут же прокричал Минги, поднимая голову. Он, глупо улыбнувшись, проговорил: — а ты пришёл! Ты все-таки пришёл? — Минги, завали хлебало, — нагрубил Ёсан, чьи слова тут же разбивали божественный нимб, что ярко светился у него на голове. — Боже мой… — Моя любовь пришла ко мне, как я могу молчать? — возразил Сон, скидывая с себя чужие руки. На трясущихся, слабых ногах он пытался подойти к Чону, но споткнулся на полпути. Омега тут же среагировал и поймал альфу, резко хватая того за плечи. — Твоё счастье, что я работаю на стройке и таскаю тяжести. — Боже, ты ж моя прелесть, — мурлыкал Минги. — Езжайте без меня, — сказал Ёсан, махая рукой. — Меня муж скоро заберёт. — Вы уверены? — побеспокоился Юнхо. — Всё хорошо. Будет куда больше проблем, если меня тут не будет, когда он приедет. — Хм… хорошо. Напишите Минги, как доедете, ладно? — Ой, вы так не переживайте. Переживайте за этого идиота, — сказал он, указывая на Сона. — И да… он херню всякую несёт, когда пьяный. Вы его слова близко к сердцу не воспринимайте. — Постараюсь. Но всё равно напишите. — Эй! Ладно, — махнув рукой, проговорил Ёсан. — Всё, давайте. Еле затолкав альфу на заднее сиденье, омега сел рядом с ним. — Чего не сел спереди? — с ухмылкой спросил Хонджун. — Вдруг ему плохо станет? На крайняк ладошки подставлю, если его стошнит. Я ж знаю, как ты не любишь такое. — О боже… точно, — закатив глаза, ответил Ким. — Ладно, адвокат Сон, советую вам так много не пить. — А? Адвокат Ким? — невнятно пробормотал Сон. — Давно не виделись, да? — Ой… спасибо, что помогли. А вы с Юнхо друзья? — даже сквозь пьяный туман в голове он старался вести диалог. — Да, мы учились в одном университете. Я его сонбэ. — Адвокат Ким… как же я вам завидую. — Правда? — громко посмеявшись, спросил Хонджун. — А как не завидовать? Вы же учились с ним… дружили, — голос Минги становился всё тише. — Да? Ну… я бы не стал завидовать себе на вашем месте. — Почему это? — Он меня, скажем так, отшил много лет назад. Минги тут же усмехнулся и, медленно поднимая голову, с закрытыми, тяжёлыми веками сказал: — М-да… тогда я не завидую, — после он вслепую показал куда-то вперёд. — А вы слушаете старый поп? — Конечно, а как же. — Включите песню. «Хару-хару» называется. — Эм… хорошо. Как только первые ноты зазвучали Сон тут же, искривившись в драматичную позу, начал подпевать. — Как волна, моё сердце разбито! Как ветер, моё сердце воет! Как дым, моя любовь рассеялась! — указывая на Чона, он посвящал эти строки ему. Юнхо сквозь громкий смех, комментировал: — А ты у нас репер, оказывается. — Не пытайся найти меня, просто живи дальше! Потому что я не жалею о своей любви! — оглушительно подпевал Минги своим хриплым голосом. — Юнхо, я хочу оглохнуть, — тихо проговорил Ким с глазами, которые повидали самое страшное, и ушами, услышавшими самое отвратительное — то, как Сон не попадал ни в одну ноту. — ВОЗЬМИ С СОБОЙ ТОЛЬКО ХОРОШИЕ ВОСПОМИНАНИЯ! КАК-НИБУДЬ Я ЭТО ПЕРЕНЕСУ! — Может, в караоке? — предложил Чон. — ПОШЁЛ НАХУЙ! — со страхом в голосе прокричал Хонджун. — ПЕСНЯ ЗАКОНЧИЛАСЬ! НА ПОВТОР, АДВОКАТ КИМ! — подняв руку, просил пьяный. — ТОЛЬКО НЕ ЭТО! После самой жёстокой пытки для музыкального слуха Кима, они наконец-то доехали до дома адвоката Сона. Ким, заглушая двигатель, с тяжёлым выдохом сказал: — Кто меня тянул за язык… — Минги, ты как? — спросил Юнхо, гладя почти бессознательного Минги по плечу. — Н-р-м-л-н, — пролепетал тот. Но, открыв дверь, он в ту же секунду чуть не выпал из машины, но вовремя среагировавший Юнхо поймал его, схватив за ворот пиджака. — Я провожу его. Подожди здесь. — Давай я, — возразил Хонджун. — Ты его даже не поднимешь. Он тебя задавит, с твоим-то ростом, — с ядовитой ухмылкой ответил Чон. — Ах ты мелкий ушлёпок, — выругался Ким. — Ладно. Подожду. Вдруг он, посмотрев на Юнхо через зеркало, продолжил: — Не забывай, что он альфа. И что он пьян. Каким бы он ни был защитником, но в таком состоянии самообладание на нуле. — Я не маленький мальчик, всё хорошо. — Ладно, — прищурив глаза, вымолвил Хонджун. — Адвокат Сон, в какой квартире вы живёте? — Триста… четыре… — Юнхо-я. У тебя десять минут. Если ты здесь не будешь, я поднимаюсь к вам. — Хорошо, — ответил Чон, выталкивая Сона из машины. Спустя всего считаные минуты Юнхо убедился в том, что будь на его месте сонбэ, он бы не смог даже сдвинуть Минги с места. Тяжело дыша, он поднимал пьяное, бессильное тело на третий этаж. Изредка останавливался, чтобы отдышаться. — Боже… какой же ты огромный. Даже мешки с цементом не так тяжело носить, — сетовал Чон. Наконец-то они стояли перед желанной дверью, о которой омега мечтал все эти длинные пролёты лестниц. Сон, еле нажав на цифры в кодовом замке, отворил дверь. Войдя внутрь, Юнхо испытал безмолвный шок от увиденного: разбросанная повсюду одежда, банки энергетиков, помятая постель и, конечно же, куча бумаг, которые лежали даже в самых странных местах. — Так… ты дома. Я пожалуй пойду, — сказал омега, поворачиваясь к двери. Но вдруг чужая рука крепко схватила его. — Минги? — недоумённо спросил он. Но тот ничего не ответил. Юнхо медленно обернулся к Минги, который затуманенным, тёмным взглядом прожигал в нём дыру. Тишина в комнате была напряжённой, давящей на грудь. Лишь тяжёлое дыхание двоих прорезало её. Чон не отводил взгляда от Сона, который всё ещё держал его запястье. Вдруг альфа поднёс чужую ладонь к лицу и, глубоко вдыхая запах, прошептал: — Какой у тебя запах. В ту же секунду по коже пробежали мурашки, а живот скручивало от щекотливого волнения, что после проходилось по всему телу. Не было страшно. А возможно, омега и сам… Юнхо медленно провёл по чужим выкрашенным волосам. Секунда, и лицо Минги отделяли жалкие миллиметры. Древесный запах впился иглами в лёгкие. Губы были так близко. Покров был снят, а иллюзии развеяны. Всё было запредельно ясно. Всего лишь одно движение отделяло их от того, чтобы перейти черту.