Её зовут Маша, она любит Сашу...

Светлая дубовая дверь с тихим скрипом открывается, впуская внутрь уютного помещения девушку. Маша торопливо оглядывается, про себя отмечая, что в их обычно полной суетливой торопливости и бесконечного движения в виде снующего между плитой и комнатами Саши сейчас подозрительно тихо. Сняв с плеч бежевое пальтишко и потянувшись за заветной вешалкой, внезапно замечает бросившуюся в глаза деталь: обуви в прихожей стало в два раза больше. Рядом с Сашиными сапогами стояли ещё две пары. Долго гадать над таинственными личностями не пришлось — черные кроссовки с полосками, очевидно, принадлежали Дениске. Удивительно даже — сам в Москву приехал. Так вот, почему у неё сегодня полдня снег шёл! Небесная лазурь аккуратно подведенных глаз перемещается чуть правее. Губы сами изгибаются в умиленной улыбке. Рядом, ближе всего к ней, стояла пара крохотных сапожек. Должно быть, хозяин обладал необычно маленькой хрупкой ножкой. Настюша… привезли, всё-таки, любимую её принцессу. Как же она по ней скучала… Так вот оно, что… вот, почему у них тихо так. Видимо, малышка спит. Ох, Денис… а благодарственную газировку тебе и не купили! Впрочем, судя по едва уловимому звуку с верхнего этажа квартиры, он сейчас лежит перед телевизором и о её присутствии даже не догадывается… хорошо. Значит, будет время спуститься и дойти до Пятерочки. Маша аккуратно отставляет обувь и, спешно надев тапочки, юркой мышкой проходит в комнату. Едва стоило приоткрыть дверь, как взору предстала до боли умилительная картина. На постели, измятой от недавних веселых прыжков и побегушек, лежит Саша. В руке — сборник сказок Толстого, на носу, чуть покосившись, надеты очки. Маша улыбается, пытаясь не хихикнуть вслух. В темных каштановых прядях мужа красовалась крохотная заколка в виде пышного бантика из недавно купленного комплекта кукол. Модник — ничего не скажешь! Настюша устроилась на теплом папином свитере и тихо посапывала, прислонившись пухлой щечкой к его груди и сжимая в ручонке приятно покалывающую ткань. Игривые кудряшки умело заплетены в два крохотных хвостика. На светлом личике виднелась россыпь зеленых точек. Неужто ветрянку в садике подцепила… Маша подходит ближе, не смея спугнуть прекрасное сонное благоговение, застывшее в воздухе. В глаза бросаются яркие детские рисунки. Вот вся их семья в виде забавных человечков держится за ручки и счастливо улыбается — все до единого подписаны поименно, а рядом выведено со всей детской неряшливостью милое сердечко. Вот маленький человечек сидит на плечах у большого, а рядом с ними — чуть поменьше, со светлыми волосами, держит за руку другого, и подпись:

«Папуля катает меня. Мамочка пришла с работы, и мы вместе пошли гулять в парк!»

Она едва сдерживает слезки умиления… и вдруг замечает последний рисунок. Посреди листа красовался всё тот же маленький человечек с игривыми хвостиками, а за руки с двух сторон держали его двое других: один — рыженький, а второй — светло-светло-бежевый. Ниже приписка:

«Дядя Коля и дядя Митя. И я!»

Сердце ухнуло под странным чувством, похожим на смесь умиления и легкой грусти. Она нарисовала Диму, хотя практически не встречалась с ним… запомнила такие редкие моменты. Даже на детском рисунке он вышел каким-то хмурым и менее улыбчивым, чем Коля… хорошо, что она не знает, какие обидные вещи дядя Дима сейчас говорит маме. Маша про себя думает, что оно и к лучшему — ребенку незачем об этом знать. Настя его любит, и она не позволит обстоятельствам и их личным взаимоотношениям испортить эту любовь. Эх, Митя… сколько же всего ты упускаешь, Митя… Отложив рисунки, она подходит ближе к своим совятам. Неспеша снимает с мужа очки, кладет на тумбочку. Осторожно целует мраморную кожу. Улыбается ещё теплее, стоит кудряшкам дочурки защекотать ей нос, склоняется над пухленьким детским личиком и чмокает порозовевшую щечку. Настюша сквозь сон что-то лопочет, очевидно, почувствовав мамино присутствие… Саша машинально ближе малышку притягивает, бережно похлопав ей по спинке. «Спи, моя радость, усни…» Маша не хочет больше их тревожить. Судя по запаху с кухни, Саша сегодня весь день провел у плиты — даже с ребенком на руках позаботился о том, чтобы не пришлось ей возвращаться домой голодной… Берет теплое мягкое одеяльце и укрывает спящих. Поправляет пушистую ткань, укутывая дочурку — всё-таки привычкой часто замерзать она тоже решила пойти в папу. — ещё раз нежно целует своих медвежат и едва слышно спешит выйти из комнаты. Закрывая дверь, с улыбкой смотрит на представшую картину. Когда они проснутся, их обязательно ждёт незабываемый вечер. Самый весёлый, самый тёплый… самый-самый.