emphasis on the sub

      Что-то здесь серьëзно не так.       И Би-Хань не может понять, что именно.       Одно дело — убитые патрульные. Всё сразу ясно: вторженцы, один или несколько, враждебно настроенные и торопящиеся. А сейчас они валяются мешками с рисом — в отключке, но... целые и невредимые. Ни капли крови. Би-Хань по-быстрому проверяет каждого — убедиться наверняка, что их жизням ничего не угрожает.       Их всех просто... вырубили. Голыми руками.       Чужак — маг. И прекрасно знает боевой стиль Лин Куэй. Иначе не отделался бы так просто — поранился бы сам. Кто-то из соседей? Нет, у них отродясь таких сильных воинов не водилось.       Он пришёл издалека.       Немедленно вернуться и доложить старшим — лучшее, что Би-Хань может сделать. Досадно признавать, но противник попался серьëзный — на данный момент совершенно не калибра семнадцатилетнего мальчишки, пусть и прямого наследника главной ветви.       Но чëрт возьми! Изначально он отправился в лес за Куай Ляном — мелкий опять закатил истерику и был таков. Скрылся в телепорте, зараза. Ну почему именно сейчас?! А если он — совсем ещё юнец — попадëтся в лапы этому исключительно сильному неизвестному?       Би-Хань не может вот так пустить всё на самотëк, пускай незваный гость и ведёт себя нетипично. Сперва — разыскать младшего. И только потом уже сваливать.       Он идёт излюбленным маршрутом Куая, отчаянно выглядывая лохматую макушку — за стволами деревьев, среди кустов, а то и вовсе на толстых сучьях. Младший всегда чертовски хорошо играл в прятки — охотничьи собаки не всегда могут его выследить; каким-то образом вечно шумный и подвижный Куай умудряется буквально... исчезать.       Наверное, и не стоило так переживать — у младшего отлично развито чутьë, он бы понял, что чужак ему не по зубам; и всё же Би-Ханю не удалось усмирить накатившую тревогу.       Поэтому он и попался. Мужчина — огромный, мускулистый, давно разменявший четвëртый десяток — замечает его первым. Би-Хань едва успевает увернуться от синей вспышки и вооружиться льдом.       Окинув врага беглым взглядом, Би-Хань... приходит к неутешительным выводам. Первоначальная оценка оказалась верной — с этим мужиком он не справится. Остаëтся только увести его одновременно и от Куай Ляна, и от Лин Куэй, выиграть время патрульным — кто-то из них скоро придёт в себя и сможет доложить... — Би-Хань, — выдыхает он радостно. Глаза его сияют нездоровым блеском, руки подрагивают, открытые участки кожи испускают подозрительно знакомый пар. Всё в нём кажется каким-то... родным. Привычным. И одновременно с этим Би-Хань уверен, что в жизни его не видал. Такого бы точно запомнил.       А тот откуда-то знает его имя. — Кто ты такой? — спрашивает он сурово. — Что ты делаешь на территории Лин Куэй? — Ты даже красивее, чем я запомнил, — благоговейно шепчет мужик, напрочь игнорируя его вопросы. Супер — похоже, он не только опасный, но и поехавший. С другой стороны... возможно, есть и хорошая новость — раз ему нужен Би-Хань, остальных он не тронет.       Быстро прикинув положение, расстановку сил и свои возможности на победу, он разворачивается. За спиной оглушительно трещит, бок обдаëт морозом — чудом увернулся, — по древесному стволу расползается лëд.       Лëд. Лëд. Чужак — тоже криомант. Опытный, сильный, старше раза в три... мать твою. Водить кругами и ждать подмоги. Только так и получится. Старшие обуздают, отец — как бы Би-Хань к нему не относился — поможет, а до тех пор, до тех пор...       Старик оказывается быстрее, чем он думал. Громоздкое тело наваливается сверху, унизительно легко уложив и придавив к земле — ублюдок ещё и тяжелее раза в два; он вертится, ëрзает и пытается применить лëд, но безрезультатно — незнакомец словно знает все его действия наперëд и обрывает на корню любые попытки вырваться и дать отпор. — Наконец-то, — хрипло рычит он, — наконец-то я нашёл тебя. — Что ты несëшь, чокнутый старикашка! Пусти! Ты хоть знаешь, с кем имеешь дело?! Грандмастер от тебя и мокрого места не оставит!       ...в этом он несколько сомневается, если честно — отец силëн, но по меркам предыдущих поколений откровенный середняк. Этот же — явный талант, с течением времени раскрывшийся в полной мере, и благодаря неустанным тренировкам по сей день находящийся на пике сил, невзирая на возраст. — Грандмастер? — интонация его заметно меняется. — Да! — Би-Хань цепляется за проклюнувшуюся лазейку. — Я — его старший сын! Прямой наследник! И если ты сейчас же... — Значит, здесь это так. Интересно. Не дëргайся, Би-Хань. Я не хочу сделать тебе больно. Я просто очень, очень скучал. — Да кто ты вообще такой?.. — Меня зовут...       Он не договаривает — с чьим-то воинственным воплем удушающий вес пропадает, и Би-Хань мигом встаëт, повернувшись, чтобы рассмотреть своего спасителя.       И проклинает всё на свете — кто же это может быть, кроме Куай Ляна. Никто другой не успел бы добраться за столь короткое время. — Ты цел? — спрашивает младший, неосознанно загораживая его собой. — Что ты тут делаешь? — рявкает Би-Хань вместо ответа. — Уходи отсюда, немедленно! — Не уйду. Один ты не справишься.       Как будто ещё один сопливый малолетка сможет чем-то помочь. Незнакомец пропустил его удар только потому, что отвлëкся на Би-Ханя, и больше так не ошибëтся. Он уверен.       Мужчина, отлетевший от прицельного удара ногой, медленно встаëт, щупая щетинистый подбородок. Уже не улыбается — из взгляда его испарилось всякое подобие нежности. Остался только ледяной расчëт. И снова — Би-Ханя колет дежавю; он не хочет сражаться. Почему-то это кажется ужасно неправильно.       Однако, приглядевшись к Куай Ляну, незнакомец... теряется. Впервые на его памяти. — Твои силы... ты же пиромант, верно? Куай Лян, — имя брата он выдыхает с каким-то неверием — щурится подозрительно, будто завидев перед собой галлюцинацию.       Куай, явно намеревающийся сострить, поражëнно замирает. — Откуда он знает?.. — Неважно. Главное — остановить его. Если не хочешь уходить, хотя бы не путайся под ногами. — Разбежался. Раз уж мы вместе в это впутались, то и разгребать будем вместе. — Я выпорю тебя за неподчинение. — Сперва давай победим.       Би-Хань бросает на мелкого недовольный взгляд, зная наверняка, что тот не отступит. Лëд — слишком послушный, слишком идеальный — знакомо покрывает чужие руки; он чувствует касающийся кожи чудовищный мороз, пробирающий даже его, урождëнного криоманта.       Старейшины пророчат ему великое будущее сильнейшего в истории грандмастера. Би-Хань намерен выжить и встретить его лично.       Переглянувшись с братом, он первым бросается в атаку.       ***       Бой заканчивается удручающе быстро. Мужик нацелился на Куай Ляна — будто зная, что Би-Хань будет прикрывать его до последнего, и в результате вжал его мордой в землю, точно так же навалившись сверху. Они так похожи — особенно, когда хмурятся.       Будто один человек. — Я не хочу причинять вреда, — говорит вторженец, и его слова подтверждаются нетронутыми статистами. Он оставил в живых каждого из них — хотя мог точно так же убить. — Но мне нужен Би-Хань. — Подавись! — заполошно визжит Куай Лян под ним. — Чëрта с два я отдам Би-Ханя!       Забавно, что именно младший — не имея по сути ни права голоса, ни воли решать — пытается что-то предпринять. Враг не отвечает — вероятно, даже не слышит — ожидая его ответа. Куай Лян бьëтся трепещущей пташкой — дурак, всë ещё надеется одолеть одной только грубой силой.       Его убьют и глазом не моргнув. И даже при знании, что незнакомец на это не пойдёт, Би-Хань не может бросить Куая, каким бы рациональным ни было решение.       Он не может думать трезво — не когда дело касается брата. — Если ты оставишь его в живых, я пойду с тобой. — Умница.       Старик вырубает Куай Ляна точным ударом по шее, загребает под мышку и протягивает руку. — У меня и в мыслях не было убивать его. — Знаю. — Тогда почему не продолжил нападать? — Ты же просто так не отвяжешься. К тому же... я никогда тебя не видел, но мне кажется, что мы уже встречались.       И тогда незнакомец (ли?) ярко улыбается, молодея чертами, и снова, снова, снова до чëртиков напоминает собой Куая — значительно состарившегося и огрубевшего, но, без сомнения, именно его. — Конечно, мы встречались, дорогой старший брат. Я объясню по пути.       Аккуратно усадив Куай Ляна под деревом, они отправляются — Би-Хань пока не знает, куда, но со слов... человека, назвавшего его старшим братом, недалеко. Неужто он неизвестно сколько жил прям у них под носом? Просто не верится. — Знаешь что-нибудь о мультивселенной? — Наслышан, — настороженно кивает Би-Хань, — что-то из сай-фай бредятины, по которой тащится Сектор. — Как выяснилось, это не совсем бредятина. Можешь мне не верить, но я не из этого... как же он говорил... таймлайна. — И с чего я должен поверить, что это всё не брехня поехавшего деда? — У некоторых таймлайнов есть... скажем так, точки соприкосновения. Я искал максимально похожий на свой, но во всех них... ах, неважно. Пришлось выбирать из того, что есть. И здесь точек соприкосновения гораздо меньше, чем я ожидал. Но думается мне, ты ненавидишь острое, в детстве тебя часто обзывали девчонкой, а Сектор всё время просил тебя не беспокоиться об этом. — Как ты узнал?.. Я никому не говорил. — Кроме Куай Ляна. Мой Би-Хань тоже этим страдал. Я не был уверен, что попаду, когда сказал наугад, но не ошибся. — Просто совпадение. — Хм-м... в определëнный момент, ты, вероятно, встретишься со своим создателем. И точно узнаешь, что я не лгал.       Би-Хань пожимает плечами. Объективно всё ещё звучит крайне неправдоподобно, но невзирая на все доводы разума, этот Куай Лян (если это и вправду он) иррационально вызывает доверие. И ему, без прикрас, банально любопытно — одна мысль о возможности существования других миров захватывает дух.       Его приводят к неприметной палатке, расположившейся на крошечной полянке — едва хватает места даже для костра. — Ты искал меня, — заговаривает он, не сдержав интереса, — почему? — Мой Би-Хань... закончил не очень хорошо, — Куай Лян перестаёт улыбаться, и во взгляде его мелькает неприкрытое горе. — Я пытался его вернуть, но не получилось. Поэтому захотел увидеть живым ещё хоть раз. Хоть и не своего.       В этот самый момент он очень искреннен. Тот надломленный психопат, пытающийся дорваться до него, и этот грустный и одинокий мужчина — один человек. Би-Хань не может не испытывать жалости, потому что сам не знает, что делал бы при смерти Куая.       Точки соприкосновения, да? Возможно, это сработает.       Он несмело привстаëт на цыпочки, зарываясь в короткие (непривычно!) ляновы волосы, и гладит по голове, как привык. Куаю, помнится, всегда помогало. По взбежавшим мурашкам и резкому перехвату руки, трудно понять, насколько подействовало на него. — Ты всегда знаешь, как сделать мне лучше, — урчит он большим котом, и Би-Хань невольно краснеет. Похвалы — не частое явление в Лин Куэй, и даже самая скупая заставляет нутро трепетно поджиматься. Удивительно, что в нём ещё осталось что-то... такое. — Конечно, знаю. Ты же мой младший брат.       Всё-таки Куай Лян всегда и везде будет Куай Ляном. Даже выросшим, даже из другой вселенной.       Этот Куай Лян — взрослый статный мужчина, опытный воин — клонит голову со влажным поцелуем. От неожиданности Би-Хань сразу приоткрывает рот и роняет руку — Куай пользуется и перехватывает инициативу, прижимая его к себе за талию — такой большой в сравнении, такой сильный.       Би-Хань поддаëтся — вероятно, за этим он и пришёл. Какой смысл сопротивляться?       Тем более он такой... красивый. Такой похожий. — Всё в порядке, — говорит он и отстраняется с тихим хлюпом, успокаивая незамеченную даже им дрожь, — я сам.       Зажмурившись до белых точек перед глазами, Би-Хань кивает. Всё действительно хорошо. Бояться нечего.       Куай Лян раздевает его судорожно и поспешно, не давая опомниться — Би-Хань давит порыв стыдливо прикрыться, пряча несовершенство подросткового тела. Он рос долговязым и непропорциональным — сейчас это уже не так заметно, но у него до сих пор не получилось набрать достаточно мышц, и теперь старший сын грандмастера — обладатель тонкой талии, широких бëдер и до странности пухлой и упругой груди. Позор, да и только. — Красивый, — хрипловато шепчет Куай Лян — его бархатистый голос ласкает уши, а вкупе с похвалой ханевы ноги предательски трусятся. Он не осмеливается распахнуть глаз, как никогда доступный и уязвимый; Куай подхватывает его, точно принцессу, и укладывает на спальник, нависая сверху. — Открой глаза. Я хочу видеть.       И Би-Хань, ведомый непередаваемо ласковой интонацией, слушается. Он смаргивает слëзы и натыкается на жадный и восхищëнный взгляд Куая — тот приподнимает его голову и распускает волосы, позволив им разметаться вокруг.       Знакомо — его Куай порой смотрит точно так же. В такие моменты Би-Хань не чувствует себя собой — ну не может же этот взгляд быть обращён исключительно на него. Глупости.       Брат (всё ещё не верится) ненадолго приподнимается и возится, а затем входа касаются прохладные влажные пальцы. Он испуганно вцепляется в нейлон и сжимается; Куай Лян мягко похлопывает по бедру, успокаивая. — Тише-тише. Расслабься.       Би-Хань глубоко вздыхает и вновь слушается — несмотря на страх, возбуждение никуда не уходит. Он старается успокоить себя: технически, это и не его брат вовсе, а всего-навсего незнакомый зрелый мужчина — один из многих, что фигурируют в его фантазиях. Но факт — нет, вероятность — того, что над ним сейчас Куай Лян, почему-то лишь подогревает похоть.       Стоит практически до боли — и осторожное растяжение пока единственного пальца сластит, поджимает пальцы ног и будит слепую жажду большего. Он застывает на месте, не зная, отстраняться или подаваться навстречу, он низко стонет, когда к среднему присоединяется указательный, и срывается на всхлип, ощутив прикосновение к чему-то очень чувствительному внутри. Куай Лян тяжело дышит и ревностно следит за реакцией; целует в нежную внутреннюю сторону бедра, царапая щетиной; прикусывая тонкую кожу и отвлекая.       Би-Хань реагирует — как, кажется, реагирует на всё; каждая клеточка его обнажëнного тела — оголëнный нерв, и каждое прикосновение отдаётся маленьким взрывом, вырывающим наружу мольбы непонятно о чëм.       И Куай Лян тоже слушается — вынимает пальцы и расстëгивается, доставая налитый кровью член. Чëрт возьми, эта штука точно поместится в нём? А если нет? — Я не сделаю больно, — увещевает Куай, заметив его сомнения, — ты мне веришь?       Не пошёл бы, не веря. Би-Хань отрывисто кивает, а дальше всё теряется в острой вспышке — Куай Лян надëжно удерживает его на месте, пока он вяло дëргается, не вынося и одновременно желая остроты новых ощущений. Боли почти нет — брат постарался на славу. Он бормочет утешения, гладит по практически безволосой груди, просит потерпеть и не прекращает хвалить.       Хороший мальчик. Умница. Такой покорный, такой мягкий и влекущий — вот, что он слышит, и всё это, конечно же, неправда, нет в нём ничего мягкого, влекущего и уж тем более покорного — он весь сплошь острые углы, сдержанность и отнюдь не детская суровость.       Однако ему приятно. Не просто приятно — хорошо до ужаса, и заполняющий его член Куая, и всё ускоряющиеся толчки, и сила, с которой он вцепился в его ляжки, натягивая на себя. — Вот так, — дрожаще шепчет Куай, — вот так.       И Би-Хань молчаливо ему вторит, обняв за крепкую шею и притянув к себе. Возможно, он хотел обмануться, или закрыть гештальт, или просто слетел с катушек и пытался залатать дыру в сердце, оставшуюся после смерти брата.       Не получилось. Слëзы его — тому свидетельство, и единственное, что Би-Хань может сделать — утешить хоть немного.       В любой возможной вселенной, возрасте и ипостаси, Куай Лян всегда будет Куай Ляном.       *** — Би-Хань! — Куай Лян — его родной Куай Лян — едва не сбивает с ног, врезавшись почти со всей скорости. У Би-Ханя трясутся ноги, ноет задница и поясница, он встрëпан, вспотел и еле соображает. — Что случилось? Где ты был? — Этот мужчина... — он прочищает горло — чëрт, чуть голос не сорвал, — ушёл. Больше он не вернëтся. — Но как? Что ты сделал? — Мы... поговорили. Он согласился уйти. — Точно? — младший недоверчиво клонит голову. — Ты весь шатаешься. — Устал. Не бери в голову. Пошли лучше домой.       Не слушая слабых возражений, Куай закидывает его руку на плечи и придерживает за талию, помогая идти. По дороге незаметно принюхивается, злостно щурясь — брат весь пропах чужаком.       Что-то здесь не так.