Shadowing Superherous

Томми надел костюм около полуночи. Впервые он не беспокоился о том, что столкнется с Синдикатом, скорее, хотел их увидеть. Он задавался вопросом, сдастся ли он уже, уйдет с ними и не вернется. Другая часть его хотела вернуться и извиниться перед своими друзьями, прежде чем он снова уйдет. Он доверял им настолько, что не позволил никому узнать о себе или о ком-либо из членов его семьи. Они еще этого не сделали, и он верил, что они достаточно лояльны, чтобы не делать этого. В его дверь постучали, он попросил их войти. — Ты готовишься к патрулированию? — Таббо по-совиному подмигнул ему. — Да, — Томми надел последние доспехи из ткани. — Хочешь быть в наушниках? — Э-э, — он оглянулся назад, туда, где находилась дверь его кабинета. — Кошмар вообще-то просил тебя остаться. Синдикат активен сегодня вечером. — Они активны каждую ночь, — фыркнул Томми. Хорошо, больше шансов увидеть их, поговорить с ними. — Я ухожу, мне нужен свежий воздух. — Босс… мы не говорим ”нет" Кошмару. — Кошмар может отвалить на ночь, — отмахнулся Томми. — Я пока не герой, и он не мой босс. Я собираюсь куда-нибудь пойти сегодня вечером. Таббо выглядел взволнованным. — Эм, только не говори ему, что я тебя отпускаю. — Я сохраню твой секрет, Табс, — Томми сунул сложенную дубинку в рукав. — Хочешь быть в наушниках? — Скорее всего, нет, — Таббо покачал головой, его челка растрепалась в статичном беспорядке. — Никаких свидетелей и все такое прочее. — Это патруль, а не убийство, — Томми закатил глаза. — Как скажешь. У тебя есть дополнительная кнопка SOS? — Щас принесу. — Таббо вылетел из дверей своего офиса, бросив в сторону Томми маленькую черную пуговицу. Он легко уловил это, помахав двумя пальцами в направлении Таббо. — Увидимся вечером! — Он помахал рукой, когда дверь закрылась, и вошел в лифт, решив подняться на верхний этаж, а не на нижний. Крыша Башни Героев была самой высокой в городе. Она была вдвое выше любого другого здания, позволяя уличному свету сверкать под ним. Он несколько мгновений постоял на краю, вдыхая дуновение ветра, а затем соскользнул по внешнему столбу, чтобы размяться перед обыском по всему городу, одним из последних перед тем, как отправиться обратно. Он все еще не был уверен, что хочет этого. Но он знал, что ему это нужно. Он взбирался по зданию, пока не смог безопасно перепрыгнуть на отдельную крышу и позволить тени снова обнять его. --- Дрим стоял по бокам от Адского огня и 404, заложив руки за спину, и на его лице, как всегда, играла улыбка. Он наблюдал за приближением трех злодеев, Ангел летел над головой, в то время как Сирена и Блейд держались друг за друга по бокам. Все они наблюдали друг за другом, это не было секретом, и это только делало волнение Дрима немного более заметным. — Приятная ночь, не правда ли? — Он указал на Ангела, который только дважды взмахнул крыльями, приземляясь, стоя перед своей командой. — Это могло бы быть, — выплюнул он, потянувшись пальцами за ножом, который висел у него в кармане. Дрим посмотрел на это. Ангел обычно не ходил с ножом. Если ему приходилось использовать оружие, он использовал метательные снаряды. Дрим задавался вопросом, что он планировал делать с таким клинком, как этот. Он изменил позу, чтобы показать свою остроту. — Тогда что же это будет? — Спросил Дрим, его возбуждение нарастало, сердце похолодело. — У тебя был свой день, что ты выбираешь? — Где Тень? — Ангел еще немного расправил крылья, как будто пытался защитить двух совершенно компетентных злодеев, которые стояли у него за спиной. — В башне, так и не узнав о нашей встрече, — он прошел немного вперед. — Ты же знаешь, у меня нет целого дня. — Ты вытащил это прошлой ночью, я вытащу это сейчас, — он скрестил руки на груди, находясь в меньшей досягаемости оружия. Тогда настоящий допрос. — Он в безопасности? — Скорее всего, он сейчас в своей комнате, возможно, спит, но, просматривая видеозапись, он, кажется, немного страдает бессонницей. — Одна из рук Блейда дернулась. — У него есть свобода действий в башне, все ресурсы, которые ему когда-либо могли понадобиться. Жаль, что мне приходится его вышвыривать, — усмехнулся Дрим. — Он не связан, если это то, о чем ты спрашиваешь. — И вы после этого выписываете ему полное помилование? — При ближайшем рассмотрении Сирен, казалось, немного шатался на ногах. — Он выйдет на свободу без последствий? — Я что-нибудь говорил о помиловании? — Дрим наклонил голову. — Я бы дал ему отсрочку, если бы был великодушен, позволил бы ему немного побегать, но я не мог простить убийцу, не так ли? — У тебя есть ресурсы для этого. — Голос Блейда был таким низким, что походил на рычание. — Почему нет? — Репутация, — Дрим постучал пальцами по руке, глядя в небо, — Знаешь, это было очень интересно, но я не думаю, что у меня хватит терпения сегодня вечером. — Он посмотрел на часы. — Я могу и возьму тебя силой, если это затянется. — Никто из вас не двинеться, — приказала Сирена, и Дрим только вздохнул. Какая головная боль. Его голос был хриплым, заклинание не таким сильным, оно должно было рассеяться. — Ты выглядишь немного уставшей, Сирена, — Дрим использовал против заклинания столько силы, сколько мог, почти небрежно переминаясь с ноги на ногу. — Немного измучен? — Заткнись нахуй, — прошипел он в ответ, и Ангел расправил крылья, разделяя их. Дрим вызвал короткий смешок, но его не услышали. — Ты годами не мог поймать нас, Кошмар, — Ангел выпрямился, или настолько, насколько мог, будучи на несколько дюймов ниже каждого из своих коллег. — Зачем нам сдаваться сейчас? — Те времена были веселыми, — согласился Дрим, хотя бы про себя. — Я не поймал тебя тогда, потому что у меня не было ничего, что удерживало бы тебя в тех камерах, никакого груза, привязанного к концу твоей цепи, — он улыбался гораздо шире, чем было изображено на его маске. — И теперь у меня есть. Ангел, должно быть, думал о том же. Его крылья ощетинились и встали дыбом. — Тень выйдет на свободу, — продолжил Дрим, и хотя ему не нужно было ничего объяснять, это сделало привлекательность немного лучше. — Он может бегать, пока его не поймают, а потом я верну его вам и буду держать привязанным к каждой из ваших цепей. — Блейд практически дрожал от ярости. — Самое слабое звено имеет наибольший вес. — Что, черт возьми, привлекательного в этом вообще есть? — Выпалила Сирена. Возможно, он был так же взбешен, но его поза была приглушенной от усталости. — Какой смысл вообще заключать с нами сделку? Дрим тихо усмехнулся. — Я думаю, вы также согласитесь, что пленников, идущих добровольно, легче контролировать. — Ангел разжал руки, потянувшись к ножу. — Но, Сирена, если ты хочешь, чтобы Тень умер, я не против. Это быстро отрезвило его, как будто он забыл, на что променял свою свободу. — Твое решение, — Дрим сделал шаг вперед, освободившись от чар Сирены. — Каким оно будет? --- — Твое решение, — услышал Томми голос Найтмара, донесшийся из-за ветра. Он быстро повернулся, стараясь спрятаться и наблюдая с более высокой крыши. — Каким оно будет? Все три члена Синдиката стояли там, прямо напротив Кошмара, Адского огня и 404, своих матчей. Они сталкивались с ними не очень часто, почти никогда со всеми тремя, и на этот раз 404-й выглядел совершенно твердо стоящим на ногах. Уилбур, с другой стороны, этого не сделал. — Дерьмо, — выдохнул Томми, придвигаясь ближе и оставаясь в темноте. Если его дыхание участилось, он должен был это знать. Крылья Фила были на пределе настолько, что их можно было привязать. Он был таким только тогда, когда кто-то из них был в опасности, когда нервничал или боялся. Когда ему самому угрожали, он даже не достигал того роста, на котором они были, всякий раз, когда они трое получали царапину. Один из них был в опасности. Почему у Томми было ощущение, что это был он? Фил вытащил из-за пояса нож. Это было странно, обычно он использовал метательные снаряды. Ножи предназначались для ближнего боя, скрытности или тренировок. — Мы не сдадимся без боя, — Ангел говорил четко, чтобы слышал весь мир. — Я обещаю это. Кошмар пожал плечами, вытаскивая свой собственный клинок. Два фута прямой стали, обоюдоострой. Он мог прорезать кожу, как песок. Фил бросился первым. Драка началась. 404 направился прямиком к Уилбуру, и Томми вздрогнул, когда попытался подобраться поближе к месту происшествия. Уилбур, однако, держался молодцом, длинный клинок, который он явно украл у Техно, удерживал героя вне досягаемости оружия. За поясом у него был пистолет, пистолет Фила. О, он, должно быть, беспокоился за Уилбура. Он был ранен? Если бы он был ранен и не отдыхал, Томми поклялся богу, что поразил бы землю. Адский огонь явно пытался напасть на Фила, поскольку обычно они были более равны, с огненными шарами и более крупной мишенью. Однако Техно оттягивал его назад, пытаясь занять, в то время как Фил был вихрем острых углов и перьев. Кошмар преследовал его минимальными движениями, ища свободный удар. Это было так же, как и в любое другое время, но беспокойство просочилось в нутро Томми. Что-то было по-другому. Кошмар был слишком самодовольным, Фил был слишком отчаянным, а Уилбур был слишком не в своей лиге, пытаясь отбиться от того самого человека, который мог вывести его из строя одним прикосновением. Он должен был помочь. Он раскрыл бы свое прикрытие. Он потеряет свою сделку. Но это была его семья. Томми вытащил дубинку из рукава и раскрыл ее, и внезапно на него уставилась пара глаз. Техно был наблюдательным из-за своего Чата, и в тот момент, когда они встретились взглядами, его зрачки расширились, и он отчаянно замотал головой так быстро, как только мог. Убирайся, сказал бы ему Техно, если бы на карту не было поставлено его прикрытие. Беги и прячься. Тебе нужна помощь. Они миллион раз разговаривали об этом, и всякий раз, когда у них что-то выходило из-под контроля, Техно советовал ему бежать, а Томми всегда протестовал. Я могу помочь . Не в этот раз. Но не осталось никого, кто мог бы сказать ему "нет". Как только Фил пропустил блок и Кошмар нанес удар в спину, Томми подпрыгнул, перекатился и оказался там как раз вовремя, чтобы отразить удар меча своей дубинкой. Блейд безвредно отскочило от металла и вернуло силу с достаточной отдачей, чтобы Кошмар отшатнулся. Он был явно удивлен, увидев Томми, но это чувство было взаимным. Фил схватил его за плечо, оттаскивая назад. — Что ты здесь делаешь? — Вау, нет, спасибо? — Томми закатил глаза, но это мало улучшило настроение. — Тень, — Кошмар, снова двинулся вперед, и две другие битвы прекратились. Техно выглядел запаниковавшим, и Уилбур был полон надежды. — Что это было? Я думал, ты был против Синдиката, а не пытался их защитить. Томми усмехнулся. — Ну, да, но если ты заберешь их до того, как у меня появится новая жизню, наша сделка расторгнется. — О, разве я тебе не говорил? — Кошмар крался вперед, хищник, готовый наброситься на свою жертву. — Вернись, Тень, — прошипел Фил ему на ухо, защищаясь до предела, но Томми все равно прислушался к этому, переводя взгляд с Фила на героя, который начинал его пугать. — Я отменил нашу сделку, — натянутая улыбка Кошмара стала шире. — Синдикат может выбирать между своим захватом или вашей смертью. Он думал, что это была извращенная ложь, что кто-то жестоко обошелся с ним, пытаясь сбить его с ног, когда он уже был на самом низком уровне. Томми смирился с тем, что это была ложь из ненависти и настороженности, и это только что ударило ему прямо в лицо, теперь, когда он больше не искал ловушек. — Что? Кошмар рассмеялся, и его имя обрело смысл теперь, когда он исказил реальность во что-то, что казалось слишком ужасным, чтобы быть правдой. — Скажи ему, что ты решил, Ангел, — жестоко сказал Кошмар. — Расскажи ему, как ты решила оставить его одного в мире, который будет охотиться за ним, пока он не будет закован в цепи, как и все вы. Его сердце кричало в панике. Ему нужно было забрать их троих и, черт возьми, бежать. — Нашим решением было оставить тебя умирать, — прошипел Уилбур герою, но Томми почувствовал, что это только отразилось и вернулось прямо к нему. Уилбур все еще отбивался от 404-го, чтобы тот не прикоснулся к нему, двое отвлеклись, но еще не закончили. — Неужели моя жизнь ничего для тебя не значит? — Томми надеялся, что в его словах прозвучала доля правды, но он знал, что они никогда не прольют крови. — Ты знаешь, скольким я рисковал ради этого? — Твоя жизнь - игра, — произнес он четко, как смертный приговор. — Предназначалась для обмена и победы с наименьшими жертвами. Зачем мне давать тебе все, что ты хочешь, если я могу получить все, что ты мне предлагаешь, бесплатно? — Долг моей жизни? — Слегка запаниковав, спросил Томми, разводя руками. — Это ничего не значит? Ты хочешь смерти Эндера? — Его жизнь была бы благородной жертвой, если бы они были принесены в обмен на ваши поимки, — зловеще кивнул он каждому из них. — В конце концов, это наша работа. — Твоя работа - защищать добро в городе! — Томми почти шагнул вперед, но Фил удержал его за плечо. — Я был хорошим. Все остальные это видели! — Это сделали они? — Он наклонил голову. — Или они действовали по моему приказу? Нет. Он не мог превратить все, над чем работал Томми, в ложь. Он не мог превратить все, к чему стремился Томми, в какую-то игру. Его неправоту нельзя было доказать перед людьми, от которых он убегал. Ранбу был настоящим. Таббо был настоящим. Сэм был настоящим. — Думаю, моему терпению пришел конец, — Кошмар поднял свой меч. — Теперь это твой выбор, Тень. Беги и оставь их позади, или сражайся и заставь их смотреть, как ты умираешь. Ему всегда лучше удавалось убегать и прятаться. Но когда ему было за что по-настоящему бороться, все было по-другому. Он сжимал свою дубинку так, что побелели костяшки пальцев. — Черт. Ты. Томми взмахнул дубинкой, как бейсбольной битой, но был встречен лязгом меча. Он не дрогнул, снова бросившись на него, нанося удары, размахиваясь и блокируя, пока его зрение не покраснело. Фил был слишком добр, чтобы присоединиться к нему, объединив Кошмара в двойную команду и заставив его вернуться. Кошмар казался менее чем подавленным, легко поспевая за ними обоими. Ворчание и громкие вопли Техно, когда он замахивался на Адского огня, были всем, что Томми мог сказать ему, что Техно все еще силен, но бой Уилбура и 404-го был молчаливым поединком ума и выносливости, и каждый из них замахнулся на другого без единого звука. Кошмар дразнил его. — Ты уже однажды пытался сразиться со мной, Тень, — цокнул языком Кошмар. — И как же это сработало? — Это была гребаная тренировка. — Томми снова замахнулся. —Ты проверял меня, и все. Кошмар встретил его в центре замка, меч против дубинки. Фил размахивал ножом и делал все, что мог, но наруч Кошмара был слишком быстр для человека, не привыкшего к короткому оружию. Он пнул Фила в грудь, и злодей, спотыкаясь, отлетел назад. Томми воспользовался моментом, когда Кошмар наслаждался своим удовлетворением, чтобы выскользнуть из шлюза, ткнув дубинкой в щель между броней. Нападавшему удалось нажать кнопку на конце стержня, и он съежился. Кошмар отступил, замахнувшись, чтобы убежать, но Томми замахнулся кулаком вверх, ударив его в челюсть и сломав край маски. Оттуда он раскрыл свою дубинку и замахнулся ею на голову. Кошмар пригнулся. Томми снова высоко замахнулся. — Тень, увернись. Голос Уилбура дрогнул, и у Томми не было достаточно времени, чтобы обдумать команду, прежде чем два фута прочной стали пробили всю его защиту. Эффект был мгновенным. Весь воздух покинул Томми в одночасье. Он попытался вдохнуть, набрать воздуха, но этого было недостаточно. Каждая унция энергии покинула его тело, и он полностью обмяк на земле. Его сердце замерло и ускорило ритм. Его дыхание участилось, как никогда, но этого было недостаточно. Было слишком много боли, чтобы даже правильно подумать о том, куда она могла попасть и что он мог с этим поделать. Затем у него между ребер вытащили меч, и он закричал. Звук был приглушенным, недостаточно громким, чтобы его мог услышать кто-либо, находящийся дальше, чем в нескольких метрах. Ему не хватало воздуха, и он едва мог дышать, но звук, который он издавал в своих собственных ушах, был самым страшным шумом, который, по его мнению, он когда-либо слышал. Звуки умирающего человека, умоляющего о пощаде своих близких, никогда не сравнятся со звуком, с которым из его тела вынимают его собственную жизнь. Он был здесь раньше. Он мог умереть уже много раз. На этот раз было страшнее, потому что не было никакой надежды на спасителя. Кошмар хотел его смерти, и он умрет. — Те...нь — Уилбур пытался позвать его между хриплыми приступами кашля. Раздавались звуки борьбы, как будто кто-то удерживал его. — Ос...йся б..ым Это было больно. Это было так больно. Команды даже не было. Он не мог видеть или чувствовать мир вокруг себя. Это была просто агония . — Пожалуйста, — кричал Фил, но он плакал, его голос срывался. — Том. Раздался еще один предсмертный крик, но он был слишком тихим, чтобы принадлежать ему. Этот крик потряс воздух вокруг него, пронзив уши, настоящий предсмертный вопль. Блейд со скрежетом ударил о землю, и к нему подбежали громкие шаги, грубые руки схватили его за плечи, надавливая на грудь. Он снова закричал, забился, пытаясь вырваться. Было просто еще больнее, он не мог, он не мог. — Полегче, малыш, дыши. — Техно, это было Техно. Так и должно было быть. Снова шаги, испуганный крик. — Останься со мной, дыши. Ты не дышишь, Томми, дыши. Это больно, боже, это больно. Он пытался, он действительно пытался. Его мозг не слушался. Он мог попытаться втянуть воздух, но он просто выходил, как будто он накачивал воздух в лопнувший воздушный шарик. Все убегало, было больно даже думать о расширении легких. Подожди, меч. Он пробил ему легкое. — Помогите... — он задохнулся, говорить было слишком сложно, он не мог, он должен был. — Я слышу тебя, — сказал ему Техно, и внезапно стало легче. Рука заставляла другое его легкое расширяться и сокращаться в реальном ритме. Он втягивал воздух, и даже если было больно, и он хотел продолжать дышать, чтобы компенсировать это, Техно не позволял ему. Ребра хрустнули, когда Техно помогал ему, но боль была уже на пределе, и это больше не имело значения. Еще шаги, еще удары, еще боль. — Отойди, Блейд, или я проткну его снова, — говорил Кошмар. Нет, как он все еще был жив? Где был Фил? Фил должен был драться с ним! — Я блядь, убью тебя, — прорычал Техно. — Он умрет через несколько минут, Блейд. — Легкие Томми сжались, дыхание сбилось. Он закашлялся, пытаясь выдавить что-нибудь, что угодно, лишь бы облегчить себе работу. — Возвращайся. Я могу спасти ему жизнь. — Ты только что пырнул его ножом! — Я высказывал точку зрения. — Рука ушла, и Томми ахнул. Все снова было грубо. Кто-то схватил его за плечо. Было больно, очень больно, очень больно. — Викк! Отведи его обратно в медпункт. — Не прикасайся к нему! — Это был Фил - это был Фил - Где был Уилбур? Он не слышал Уилбура. Кто умер? Кто-то оторвал его от бетона, боль от травмы и то, что он не мог контролировать свои движения, сделали ситуацию намного хуже. Его голова откинулась, руки были болезненно вывернуты под телом, там, где человек держал его, но это было чертовски больно. Он бы не упал в обморок. Томми отчаянно пытался оставаться в сознании, когда ветер трепал его волосы, а человек, державший его, бежал намного быстрее, чем мог бы любой смертный. Он не мог умереть. Он не стал бы. Он должен был бодрствовать. Ну и что, что это больно? Вся его жизнь причиняла боль. Каждую секунду каждого дня у него все болело. Физическая боль волновала его меньше всего. Но он бы не умирал. Он втянул в себя воздух так сильно, как только мог, и ухватился за свою последнюю золотую нить, когда герой, несущий его, проскользнул через аварийные двери башни.