Есть такие дороги — назад не ведут.
На чужом берегу я прилив стерегу.
— Вернон! О-о-о, Вернон! Скорее сюда! Визгливый вскрик прервал чудесный сон, в котором Астра летела по небу на чьих-то огромных руках. Недовольно поморщившись, она открыла глаза. — Петунья, дорогая, что это? — К первому голосу добавился второй, и Астра всё-таки соизволила сфокусироваться на двух лицах, нависших над ней. Тут без сюрпризов — Дурсли. — Тут… Тут написано, что это мой племянник, Гарри… Но Лили писала, что у неё дочь, Астра! Ничего не понимаю… Что нам делать с ребёнком, Вернон? — Не собираешься же ты оставлять его у нас? — Вернон, эти ненормальные пишут, что будут приглядывать за ней… Это же… — Голос молодой блондинки звучал неуверенно. — Угрожать вздумали, сволочи? Подкинули такой подарочек и думают, что это сойдёт им с рук? — Лицо полноватого молодого мужчины медленно наливалось кровью. — Уроды ненормальные! Мы ещё посмотрим, кто кого… В конце концов, полиция разберётся. Ну и я ружьё куплю. От пуль-то их деревяшки не защитят, так-то, — буркнул Вернон, потирая щёточку усов, но последние слова звучали как-то неубедительно. Решив поддержать дядю в оценке ситуации, Астра скривила брови и выдавила пару слезинок. — Он, наверное, проголодался, — опасливо предположил Вернон, видимо, ожидая последующей истерики. — Просто испугался, — отмахнулась Петунья и подняла свёрток, в котором лежала девочка. — Позвоню-ка я в полицию. Неизвестно, кто его сюда подбросил и чего хотел. Вдруг это чья-то дурная шутка? — пробормотал Вернон и поспешно скрылся в доме. Петунья минуту стояла, растерянно разглядывая ребёнка у себя на руках, а потом её лицо скривилось в гримасе ненависти и отвращения. Женщина резко развернулась и, весьма неласково опустив свёрток обратно на крыльцо, торопливым шагом кинулась вслед за мужем. Да уж, вот вам и добрая детская сказочка. Впрочем, ещё во время обряда стало понятно, что всё тут не так просто, как казалось. А потому план дальнейших действий можно сократить до одного простого пункта: выжить. Окружающий мир явственно демонстрирует, что и эта задача может стать непосильной для Девочки-Которая-Выжила. Во второй раз уже, между прочим. Астра не знала, к добру это или к худу, но Вернон решил оформить всё по правилам. Так что, проведя в фостер-семье всего две недели, она всё-таки вернулась на Тисовую улицу к Дурслям, которые получили почётный статус новых опекунов юной мисс Астры Эванс. Да, Петунья настояла на смене фамилии, чтобы ничто не напоминало ей о ненавистных Поттерах и их ненормальности. Миссис Фигг в соседнем домике так и не появилась, там уже который год жила пожилая семейная пара, так что вопросов к имени подкидыша не было. Астра же отметила очередную недоговорку или вовсе противоречие канону, а потому установила для себя не верить всему, что она раньше знала о поттериане, при этом, разумеется, допуская и возможность полного совпадения в отдельных вопросах. Впрочем, непосредственно до поттерианы ей оставалось терпеть ещё неполных десять лет, так что подобным размышлениям было не время и не место. Сейчас важно было просто выжить. Существовать в одном доме с Дурслями было сложно. Если Вернон просто не замечал мелкую племянницу, то Петунья словно задалась целью стать идеальной матерью для Дадли, хотя бы в глазах соседей. Да, пожалуй, для них Петунья выглядела примерной матерью и супругой. Традиционный подход, педантичный порядок и компенсация всего того, что ей самой не досталось в детстве, — на этих трёх китах держалось воспитание «Даддлипусечки». Астре внимание доставалось по остаточному принципу, да и было оно скорее подозрительно-настороженным. Дурсли ждали от неё ненормальностей, а потому старались держать как можно дальше от Дадли, что, в общем-то, девочку вполне устраивало. Чем дальше от Дадли, тем меньше на неё обращают внимания, а чем меньше внимания, тем более интересными вещами можно заняться. Всё-таки жить в теле годовалого ребёнка — это невыразимо скучно, тем более для человека двадцать первого века, привыкшего к постоянному потоку информации. До книг маленькой семейной библиотеки Астре удавалось добраться так редко, что это почти не играло никакой роли. Единственное, что она могла, это думать, крутя в голове идеи, мысли и воспоминания в надежде не сойти с ума. Что-то поменялось лишь через полгода после злополучного Хэллоуина, когда обоих детей пришлось везти в клинику для плановой диагностики. Там обнаружилось, что Астра по уровню развития свой возраст значительно превосходит (было бы чем гордиться), а вот Дадли существенно отстаёт. По возвращении на Тисовую Астра впервые была серьёзно наказана. Из маленькой детской её на неделю переселили в чулан под лестницей и лишили сладкого. Не то чтобы это было серьёзным огорчением для девочки. Появившееся свободное время она решила потратить на то, что занимало все её мысли ещё с момента попадания, — на магию. Девочка чувствовала её внутри себя, но как-то двойственно — словно яркий светлячок, окутанный обжигающе-горячими разрядами молний. Вполне обоснованно Астра предположила, что светлячок — это её собственная магия, а молнии — дар Тараниса. И от этого становилось не по себе. Насколько же сильна эта сущность, что может так запросто влезть в суть человека и изменить там что-то по своему усмотрению? Принять это было непросто, как и магию вообще, и факт перерождения в целом. Но Астра старалась справляться, даже не плакала ни разу, хотя очень хотелось. Шестое чувство ясно давало понять, что покровитель не одобрит. Поэтому девочка, стиснув зубы, терпела. Теперь же ей представился случай не только провести время наедине с собой, чего чудовищно не хватало все эти дни, но и поэкспериментировать с волшебством. Астру состояние её магии серьёзно беспокоило. Если поначалу отсутствие стихийных выбросов можно было списать на взрослое сознание и свойственную женщине редкую уравновешенность, то после злополучного Хэллоуина и последующих месяцев, полных стресса и переживаний, отсутствие какой-либо реакции настораживало. — Ну-ка попробуем, — прошептала Астра с предвкушающей улыбкой и аккуратно потянулась к поверхности мягкого светящегося шарика, при этом стараясь не задеть окружающие его разряды. Что-то подсказывало, что ничем хорошим не закончится. Миновав опасный участок, девочка замерла на секунду. — Так, я полагаю, важная часть — это желание. Нужно выбрать что-то, что не повредит ни мне, ни окружающим. Или дело всё-таки в эмоциях? Так, эксперименты над собой — последнее дело, вот только если я разрушу здесь что-то, житья от дражайших опекунов мне совсем не будет. Выбора нет. Значит, я очень хочу стать здоровой и умной. Повторив своё желание ещё пару раз, Астра зажмурилась и изо всех сил пожелала, поверила в его выполнимость. Нет, даже не выполнимость, а реальность, ведь в её голове это уже произошло! Замерев на секунду, она затаила дыхание и легонько тронула светлячок. Как только это случилось, девочка едва не закричала от неожиданности. Ей показалось, что внутри неё сорвало плотину, потому что бушующее вокруг волшебство напоминало ревущий поток, вырвавшийся из тесных оков камня и металла. Охнув, Астра свернулась на брошенном на пол матрасе, обхватив себя за плечи. Внутри бушевал шторм. Создавалось впечатление, что до этого магия была заперта и не могла вырваться из ядра маленькой волшебницы. Так ведь и до обскура недалеко… Что это? Последствие посвящения Таранису? Дурное влияние разума взрослой маглы? Наложенные ограничители? Стоп, последнее — точно фанатская выдумка. Но что же тогда? Неважно, тут главное и дальше следить за собой, чтобы вовремя стравливать пар. Вновь сосредоточившись на себе и чувствуя, как затихает безумный водоворот в груди, Астра вместо объёмного светлячка увидела раскалённую искорку. Впрочем, светила она, пожалуй, даже ярче, чем раньше. А ещё теперь в её сердцевине отчётливо виднелось нечто чужеродное. Микроскопическая точка, червоточинка, словно поглощающая свет лучей искры. Что это? Крестраж? Или что-либо иное, не менее враждебное? Впрочем, пока никакого дурного влияния червоточина не оказывала. Казалось, её влияние даже заставляет гореть искру ярче. Хотя в этом Астра не была уверена. Предстояли эксперименты. Множество экспериментов.