Греши как начальник

      Аякс очнулся ото сна, и, протерев одной рукой глаза... Так, стоп, глаза? Он с опаской посмотрел на свои руки. Он различал цвета. И видел все. В ушах не было осточертевшего писка ультразвука. И его левая рука не была покрыта сталью. Кожа, с набитой на ней татуировкой в виде скорпиона. Помассировав большим и указательным пальцем заспанные глаза, он этой же рукой ощупал лицо. Не квадратная колонка, а обычная голова. Родная щетина и немного усов. Чуть густые волосы с зачёсом назад, на которые задраны очки. Он опустил руку и нащупал твердый предмет у себя под боком. Телефон. Обычный смартфон, а не кнопочный спутниковый мобильник. Часы на экране блокировки показывали 06:22АМ       Разблокировав его при помощи отпечатка, он быстро включил камеру, где увидел свое лицо. Да, зелёные глаза, чуть загорела кожа. Загар кончается ниже шеи. Вокруг шеи обёрнута цепочка, на которой висит два военных жетона. Очки были солнцезащитными, "авиаторы". Он потряс головой, и его уже седеющая рыжая "грива" встрепенулась. Господи, какой же он, всё-таки, красавчик, даже для своего возраста.       Чуть подняв голову, он обнаружил, что лежит на диване, находящемся на веранде дома его семейной фермы-ранчо, чьим владельцем он по праву являлся уже с десяток лет. Вокруг тепло, градусник, висящий на прибитом к одной из деревянной балок гвозде, держащих навес веранды, показывает 82 по Фаренгейту. Это Техас, самый что ни на есть. На крючке, который был прибит к стене рядом с диваном, он обнаружил свой генеральский китель с медалями. Одну он узнавал издалека — "За кампанию в Афганистане". Но под кителем висел еще и плащ. Точнее, тёмно-синий тренч с погонами полковника. Женский.       Тут же он обратил внимание, что его, под пледом, обнимают. Повернув голову вправо, он увидел там женское лицо. Рядом лежала женщина примерно его возраста, тоже начинающая седеть, но цвет пшеницы из волос ещё не "вымылся". На чуть грубоватом лице был тонкий шрам от правой щеки до правого же виска, чутка задевающий уголок глаза. Это Нора. Она делилась своими фото довоенных времен, но видеть её так... Было чем-то новым. Мартини принял сидячее положение, а Доэль тут же слабо поморщилась и подняла веки, демонстрируя серые глаза.       — Аякс, чего тебя чёрт дёрнул так рано просыпаться? Дрых бы дальше, так нет, меня разбудил. — Последние слова своим нежным голосом она сказала сквозь зевок. Выгнувшись в спине и вытянув руки, она так же села. Одеяло спало, слезло с неё, показывая её ничем не прикрытую грудь. Сам Мартини тоже был без одежды, не считая трусов. На груди не было стальных пластин, и он, по лёгкому колыханию кожи и плоти, понял, что его сердце тоже на месте. В этот момент стала появляться чёткая уверенность, что это всего лишь сон. Или вся война была дурным сном? Да нет, сны так долго не длятся. Это он сейчас во сне, так ведь?       — Извини, Доэль, но мы уснули на веранде. Хрен знает, кто мог бы подобраться. — Ответил он. Хотя, в пустынной степи перед домом не было видно ровно никого. И машины проезжали по этому шоссе нечасто. Но все равно, уснуть тут было достаточно безрассудным. Нора устало протёрла глаза и посмотрела в ту же сторону, что и любовник. Или... Откуда у нее кольцо на безымянном пальце? Откуда у Аякса кольцо на безымянном пальце?! На украшении было выгравировано аккуратным каллиграфическим почерком: "Нора". Твою мать!       — Я уже пятый год как не Доэль, а ты всё не прекращаешь. — Подтвердила она догадку. Тут же жена, озорно хихикнув, движением ноги спустила с них обоих одеяло. Ну, с себя-то полностью, у Мартини, за счёт роста, остались укрыты стопы. Доэль — точнее, уже миссис Мартини — перекинула одну ногу через обе его, тем самым сев на колени мужа. Легкий толчок — и Аякс снова лежит на подушке, пока она стягивает с него трусы, оголяя утренний стояк. — Полагаю, нужна помощь, м? — Спросила Нора, прикусив нижнюю губу.       Чуть отодвинувшись назад, она наклонилась, аппетитно выпятив ягодицы, и губами обхватила крайнюю плоть любимого. Тот был готов кончить едва ли не после первых движений теплым языком, ласкающего головку и кончиком играющего с уретрой. Собрав во рту достаточно слюны, она выпустила член, покрытый этой самой слюной, изо рта. А потом рукой стала водить во всему стволу, размазывая жидкость и смачивая этим член. Язык же теперь "полировать" его мошонку, так что ему пришлось очень постараться, чтобы не стонать, как чёртов девственник.       — Мартини. — Обратилась к нему Нора, но теперь по-иному. Мужским голосом. — Мартини! — Послышалось прямо над ухом у генерала, и тот очнулся на стуле в своё кабинете. Мир снова стал в рябящей картинкой, создаваемую при помощи сканирования помещения эхолокацией. Сфокусировавшись, Аякс снова стал "видеть" всё четко. Ничего не рябило, и все на всех объектах, которые для него были сплошь красными, стали ощутимы очертания до самой последней неровности. Одним из таких "объектов" был стоящий рядом Яков Манишек. На руках у него были дырявые пластиковые листы. В этой куче отверстии можно было распознать шрифт Брайля.       Мартини показал, насколько он не рад компании Якова. Самым радикальным образом: взяв его за шею, Мартини поставил учёного перед собой и запустил мощную звуковую волну, так что тот кубарем и с болезненными стонами покатился по длинному столу начальника и в конце, упав с него, выпал в предварительно открытую дистанционно дверь, которая за ним и закрылась. Аякс с жалостливым гудением динамика упал диффузором в стол.       — Говорил тебе отец: иди в аграрии и потом развивай ферму, так нет ведь, "Я хочу пойти в морпехи, стану офицером!". Тьфу, блять. — Гудел он в деревянную поверхность. — Ну стал ты генералом, ну теперь возглавляешь армию и мир на грани уничтожения спасаешь. А был бы фермером — если бы не умер, что гораздо проще, так максимум продолжал бы кукурузу и свинок выращивать и кормил бы армию, а не вот это вот всё. Сука, дурак дураком! — Осознавая, что обращения к себе во втором лице ничего хорошего не значат, он даже обрадовался, когда на его спутниковый телефон позвонили. Достав его своей протезированной — теперь и фантомные боли вернулись — рукой, он воткнул в него вылезший из бока колонки коннектор и ответил: — Мартини у аппарата.       "Это Доэль." — Появились буквы на экране. Эвона кто звонит. — "Очень стыдно, но считаю, что должна рассказать. Короче, мне сон приснился: просыпаюсь в родном человеческом теле, с тобой в обнимку на кровати в своей квартире. Той, которая в небоскрёбе, я, вроде, рассказывала. На безымянном у меня кольцо с твоим именем. Бужу тебя, красивого, тоже человека, и ты игриво лезешь ко мне в трусы. Ну, а я кто такая, чтобы отказывать? И, сука, закончилось, меня в этот момент разбудили."       Мартини, у которого выпала бы челюсть от ТАКИХ совпадений, если бы она была, ответил:       — Нора, но у тебя есть воображение. И у меня тоже. Дальше я эти трусики медленно с себя стягиваю... — Сказал Аякс соблазнительно, одной рукой расстёгивая пряжку ремня, молнию и приспуская трусы, обнажая затвердевший после таких снов член. Ухватив коленями один палец на перчатке, Мартини её стянул и обхватил ствол "натуральной" рукой.       "А я, контратакуя, лезу к тебе за выпуклостью в нижнем белье..." — Ответила Нора. Аякс чётко услышал на том конце звук открываемой молнии. У этих двух старых извращенцев начинается спонтанный секс по телефону...