Погребая эпоху

Узнать, где состоится лондонский аукцион было легко, об этом писали на первых полосах газет и упоминали по радио. При помощи не совсем честного, но неизменно действенного конфундуса, Гарри прошмыгнула в выставочный павильон. Было людно. И шумно. Важные господины и дамы прогулочный шагом блуждал от слота к слоту, лениво обмахивая лица бланками и номерными значками. Около светская болтовня витала в воздухе, как тополиный пух по весне. Удушливая дороговизна, показательная обходительность персонала и выверенный шаг участников аукциона, проходили мимо Гарри. Окинув общим взглядом выставочный павильон, Поттер твёрдо зашагала туда, где под ослепительной подсветкой на подставке лежал предполагаемый меч Годрика Гриффиндора. Вокруг толпились представители исторического музея Лондона и исполнительный директор Лувра. Частные коллекционеры тоже крутились рядом, наклоняясь к защитному стеклу, чтобы разглядеть истинное состояние лезвия и рукояти. Выискивали за внешним лоском то, что могло бы скинуть завышенную стоимость, или, наоборот, окупить её. Гарри не стала подходить ближе, чтобы не привлекать внимание. Она и без того выделялась на фоне прочих гостей. Слишком молодая, слишком просто одета. Из-за мешковатой белой рубашки и узких джинсах её уже раз спутали с обслуживающий персоналом. Пришлось накинуть на себя чары отвлечения внимания, чтобы у организаторов, мониторивших павильон, не возникало вопросов, кто она и как сюда попала. Толпа вокруг меча немного расступилась. Поттер натянуто сглотнула, когда прямой взор упал на выставленный слот. В свете лампочек сталь не просто блестела, она как будто бы светилась изнутри. В рубинах рукояти плясал огонь силы, который разглядеть позволено не каждому. Грудь схватил спазм. Неровный выдох не помогает унять колотящееся под горлом сердце. Гарри смотрит на меч и не может оторвать глаз. Она уже знает, что должна сделать. Знает, зачем пришла сегодня сюда и при каких обстоятельствах покинет павильон. Подготовилась, всё продумала, но медлит в оцепенении. Не верит, что зрение не обманывает. Невольное покашливание за плечом заставляет Поттер дёрнуться и резко повернуть голову на звук. Она стояла почти у самой стены, поэтому внезапное кряхтение позади напугало. Рука нырнула в задний карман, пальцы сомкнулись на древке волшебной палочки. Чистый инстинкт. Рядом, ожидаемо, никого не было. На стене висела старая картина, не заинтересовавшая никого из участников аукциона. —Будьте здоровы, - вежливо проговорила Гарри и вновь вернула внимание на сверкающий за стеклом меч. —Благодарю, милейшая. Гарри кивает, выдавливая вежливую улыбку. Оставляет волшебную палочку в кармане джинсов и скрещивает руки на груди. Мысли заняты мечом. Есть ли гравировка? Повторяет ли лепнина рукояти в точности тот узор, что запомнился Гарри, или есть различия? Рубины цельные или… Поттер резко обернулась к портрету и встретилась с синими глазами. У старика на холсте седая борода и волосы. Морщинистый лоб, кустистые брови и живой осмысленный взгляд. —Мерлиновы подтяжки, - поражённо прошептала Гарри и схватилась руками за обветшалую раму картины. Дикий взгляд метался по холсту, пытаясь насытиться и запомнить всё разом: удивлённое лицо нарисованного старика, его одежду, драпировку и задний фон полотна. – О боже, вы действительно меня слышите? Старик замахал руками и зашипел, призывая к тишине. —Помилуйте, милочка, вы раскроете нас обоих! Гарри резко отпрянула от портрета. Отдёрнула руки от рамы, нервно зарываясь пальцами в волосы. —Мерлин, пусть мне это не снится, - прошептала девушка. —Как скажите, - негромко отозвался портрет и замер, уперев неморгающий взгляд в край полотна. Мимо медленно проплыл администратор павильона. Гарри проигнорировала его суровый взгляд в свою сторону. Когда магл отошёл подальше, старик с картины вновь ожил. Не пошевелился, но заговорил хриплым ломким голосом: —Не подскажите какой нынче час, милейшая? —Половина восьмого вечера. Пятница, - старик выжидающе вскинул кустистые брови, Гарри медленно продолжила: - 17 мая… 2000 год… от Рождества Христова. —Ой, мамочки, от Рождества Христова? – ошалел старик. Даже побледнел, что было невозможно для нарисованного портрета. – Это ж… какое нынче столетие? —Конец двадцатого, сэр… Всё в порядке? —Ой, мамочки, - старик схватился за сердце. – Пресвятые угодники, неужто я спал так долго? —Сэр? – Гарри оглянулась, чтобы убедиться, что меч всё ещё на своём выставочном месте. Пришлось сделать шаг в сторону, чтобы вглядеться в просвет между людьми. —Нет! – испуганно взревел портрет, подаваясь всем телом к девушке, но не мог вывалиться за край рамы, чтобы схватить её за плечи. – Не покидайте меня, умоляю! Гарри растерялась. Взволнованно оглядываясь, не услышал ли кто этот напуганный крик. —Соблюдайте порядок, мисс, - процедил сквозь зубы администратор, нависнув над Поттер. – Предъявите ваше приглашение. Иначе вас выпроводят.

***

Воздух потяжелел. Запах, протянувшийся среди всех прочих, так выбивался, что защекотал чуткое нечеловеческое обоняние. Аро отвлёкся от Хайди и её бумаг. Внимательный, рыскающий взгляд пробежался по павильону, не задерживаюсь ни на ком конкретно. Сладкая мята и патока вынуждают Вольтури сойти с места. Плавные четыре шага и глаза находят ту, что зацепила нюх. Гарри Поттер целенаправленно шагала мимо выставочных слотов. В искусственном освещении её волосы приобрели иссиня-чёрный перелив. Добравшись до нужного места, смертная остановилась, заняв наблюдательный пост на расстоянии от выставленного слота номер сорок восемь. Впилась глазами в меч и застыла. Следовало полагать, что она явится. Выделенная на размышление неделя завершилась её молчанием. Аро решил, было, что высказанная цена показалась смертной неравносильной. Но сейчас, глядя, как в напряжении сжимаются и разжимаются кулаки девушки, понял, что не прогадал. Меч важен для неё настолько, что не увидеть его лично она не могла. Значит, её решение ещё будет озвучено. Аро позволил смертной размышлять в одиночестве, но сам уже не выпускал её из поля зрения. Терпеливо наблюдал, но не вмешивался. Вечер перестал быть скучным. Хайди продолжала говорить о делах Вольтури, Деметрий скучающе ожидал завершения аукциона. Аро же наслаждался тем, как мерк прочий шум выставочного павильона, а биение одного-единственного сердца легко сравнивалось с композициями золотых классиков. Гарри Поттер не нужно находиться в непосредственной близости, чтобы пробуждать чувство контролируемого голодания. Её неуловимый запах оседает в лёгких и хочется дышать глубоко, с упоением. Изумрудные глаза смотрят пристально и внимательно, хочется владеть их взглядом, перетянуть внимание на себя. Вытеснить всё прочее, самолично занять и поглотить все её мысли. Почти непреодолимая жажда обладать ею. Опасная по своей природе, оттого столь пленительная. Монолог Хайди прерывается на полуслове. Шумное глотание звучит в сумме с хрустом запятых бумаг. Посторонний запах вклинивается, погребая под собой тот, что принесла Поттер. Кровь. Секретарша аукциона с неловкостью младенца порезалась офисной бумагой. Аро бы и не заметил, увлечённый иной смертной. Но застопорившаяся в своём изложении Хайди, отвлекает. Стража знает правило: этим вечером без жертв среди участников аукциона. Никто из сопровождения Вольтури не посмеет тронуть гостей. И Аро не нужно повторять приказ дважды, Хайди справляется и жаждой крови. Монолог возобновляется. Аро же возвращает внимание на Гарри Поттер, гадая, решится она или нет. Что предпримет и порадует ли согласием в озвученной сделке? Хотя выглядит девушка не способной дать вампиру желанный ответ. Скорее, наоборот, пойдёт на любые ухищрения, чтобы не оставаться перед ним в долгу. Постойте… она говорит с картиной? Это сбивает Вольтури с толку. Интригует с новой силой, ибо портрет ей отвечает. Или не портрет? Решение не вмешиваться пошатнулось, когда смертная прилипла к полотну, совершенно позабыв о первоначальной цели своего визита. Аро с удивлением понимает, что скрипучий хриплый голос действительно принадлежит старцу с холста. Поражённый смешок рвётся из груди, а желание оказаться рядом с Поттер стремительно взлетает. Смертная привлекает администратора, и вампир, не в силах удержать в узде собственнический порыв, направляется к ней. —Она со мной, - циничный взгляд администратора наткнулся сперва на золотую подвеску в виде буквы «V» поверх идеально узла галстука, потом в лицо сунули приглашение особого образца. Администратор тушуется. Аро прячет лакированную карточку вип-гостя в карман пиджака. Чувствует, как напряжённый взгляд Гарри на работника павильона из растерянного превратился в злорадный. Она выглядывает из-за плеча вампира, насмешливо кривя губы. Сделай сейчас Аро мизерный шаг назад, натолкнётся спиной на смертную, так близко они стоят. —Простите, синьор Бенетти, - администратор в попытках сохранить лицо отступает. – Вышло недоразумение. От взгляда, которым он одарил смертную, Гарри невольно передёрнула плечом. Триумфальная ухмылка сменилась плотно поджатыми губами. Администратор ушёл. —Уверена, он подумал, что я ваша наложница, - с долей самоиронии сказала Гарри, - синьор Бенетти. Аро развернулся к смертной, весело хмыкнув носом. Красноречиво оглядел с ног до головы и улыбнулся. —Вас задевает подобный расклад, милая Гарри? —Поверьте, это не самое худшее, что обо мне думали, - фыркнула девушка и заговорчески придвинулась ближе, понизив голос до шёпота. – К тому же быть наложницей короля по-своему привлекательная роль. —Многие женщины яро оспорят ваши слова, - Аро глазами проложил дорожку по оголённой шее смертной, вдоль прыгающей жилки сонной артерии и до ямки между острых ключиц, не скрытых за воротником белоснежной рубашки. —Полагаю, вам можно приписать не только прозвище Покровителей Искусства, но и основателя движения женской эмансипации? Гарри отстранилась, а Аро подавил желание схватить её за эту безобразную мешковатую рубашку и придвинуть обратно к себе. Или ещё ближе, чтобы чувствовать её горячее дыхание на холодной вампирской коже. —Ради вас я введу многоженство в перечень законов вампирского мира, моя дорогая. —О. Не знала, что брачные узы не чужды вам подобным. —Почему же? Только не разочаровываете всей этой людской глупостью о проклятой душе. Это скучно даже по меркам смертных. —Мыслить предрассудками мне не свойственно, - пылко отчеканила девушка. – Просто… не думала, что для разменявшего сотню лет, обряды людей не утратили свою значимость. То есть, я не намекаю, что вы бездушны или в край одичали… Позади Поттер раздалось не впечатлённое щёлканье языка. Девушка дёрнула плечом, будто скидывая чужую ладонь. —Выдохните, Гарри, - Аро бросил взгляд на картину за неё спиной. Старец в сером облачении оставался неподвижным, выражение лица отрешенным и пустым. – Вам нужно успокоиться, под ритм вашего сердца можно танцевать чечётку. —Как вы слышите? – задалась вопросом Поттер. – Вокруг полно других людей. Это не сбивает? Аро порывает сказать, что для него её сердце звучит в другой тональности, зовёт, манием, привлекает. Но Вольтури лишь снисходительно улыбается и переводит взгляд на меч под противоударным стеклом. —Решили развеять сомнения на счёт сорок восьмого слота, моя милая? Гарри переступила с ноги на ногу. Ладонь легла на задний карман джинс, где под полами рубашки притаилась волшебная палочка, и медленно соскользнула по бедру. —Не совсем. Вернее, совсем нет, - закусила губу и оглядела весь выставочный павильон. – Вас заинтересовало что-то ещё? Только запах и вкус вашей крови на губах, милая Гарри. Только ваши мысли и блеск глаз, что всё время скользят мимо. Будьте же милосердней, поощрите вниманием! —Нет, - короткий вздох с налётом человеческого огорчения. – Чем дальше бежит время, тем меньше в уходящей эпохе утончённости и элегантности. Человеческий потенциал на закате прекрасного. Это удручает, - Вольтури посмотрел на девушку с нескрываемым увлечение. – Вы, стало быть, готовы озвучить мне своё конечное решение, моя милая? Гарри смазано почесала бровь. Аро сухо хмыкнул, облизывая губы. Сунул руки в карманы строгих брюк и отвернулся к сорок восьмому слоту. Всё ясно как день. Она не станет отвечать. Он не станет настаивать. —Сколько с вами прибыло? – Поттер переводит тему. —Двое. —Вы на машине или… —Машина. Припаркована на стоянке перед павильоном. —А до Италии? —Самолётом этой же ночью. Осторожней, моя милая, - Аро усмехнулся, поймав взгляд смертной. – У случайных свидетелей сложится впечатление, что вы набиваетесь в попутчики. Гарри обхватила себя за плечи руками в беззаботном жесте. —Моя компания обременительна, синьор Бенетти? Аро рассмеялся. Мягко и тихо, как человек безоговорочно чем-то очарованный. Собственническая натура пересилила в поединке с расчётливой рациональностью. Вольтури взял тёплые девичьи пальцы в свою ладонь. —Я первый протяну вам руку с трапа, моя милая, - холодные губы запечатлели целомудренный поцелуй на её ладони. – А теперь поведайте мне, что вы задумали, ибо от шального блеска ваших глаз меня съедает любопытство. Гарри осторожно вытянула свою ладонь из руки вампира. Мелко оглянулась по сторонам и, быстро облизал губы, произнесла: —Кража. —Здесь людно. По удивлённо вскинутым бровям Аро понял, что Гарри ожидала, как минимум, осуждения, как максимум попыток воззвать к благодетели. Она молода. Ничего, скоро поймёт, что вампирская мораль далека от библейского учения и божьего замысла. —Да, когда я решу, что пора, здесь начнётся неразбериха, - тихо призналась Поттер. —Деметрий подготовит обманку, - Аро шагнул по направлению к свите, дожидавшейся старейшину чуть в стороне. Гарри схватила Вольтури за лацкан дорогого пиджака и дёрнула на себя. Но вместо того, чтобы вернуть вампира назад, сама чуть не свалилась к его ногам. —Нет, послушайте, - выпрямилась, смахивая со лба волосы. – До того, как всё начнётся, вы должны покинуть павильон. Аро несогласно вскинул руку, призывая не продолжать. Поттер сильнее стиснула в кулак дорогую ткань его пиджака. —Если что-то пойдёт не так, я не хочу подставлять под раскрытие и вас, - убеждённо прошептала смертная. —Насколько продуман ваш план? – Вольтури смотрит серьёзно, даже строго. —Мои планы редко идут так, как задумано, - фыркнула Гарри. Разжала кулак и в стыдливом ужасе попыталась разгладить уродливые заломы на лацкане пиджака. Аро перехватил мельтешащие поглаживая по груди, ибо они мешали мыслить не предвзято. Эта смертная изводила его даже таким невинным способом. —В чём ваш план, Гарри? —Мы не будем его обсуждать, времени осталось не так много. Скоро начнутся торги. —Ваш риск не оправдан. Я предлагал вам чистый законный способ заполучить меч. Почему вы так упрямы? —За меч Годрика Гриффиндора можно расплатиться только честь по честь. Любая иная цена – оскорбление. —Вы идёте наперекор мне или бежите от себя самой? Гарри вырвала запястье из ледяных пальцев Вольтури. Сделала шаг назад, нахмурив лоб. Выдохнула, подобно разгневанному животному. Однако голос звучит скорее уязвлённо, чем оскорблённо: —Я выслушаю все ваши упрёки на свой счёт ровно через пятнадцать минут, как вы в сопровождении своих людей покинете аукцион. Сэр. —Отлично, - сухо обронил Вольтури. – Тонированный Ягуар в чёрном металлике, - и быстро уточнил на случай, если девушка не сведуща в марках автомобилей. – Парковочное место 21. —Нет, скажите мне название аэропорта. Встретимся там. —Гарри… —Встретимся там, - безапелляционно повторила Поттер. Аро поиграл желваками, глядя на девушку, упрямство которой замучает и мула. —«Лондон Лутон». В 50 километрах от центра. Гарри понятливо кивнула и бросила подчёркнутый взгляд на выход с выставочного павильона. Аро поджал губы. Развернувшись на каблуках итальянских туфель, зашагал прочь, поманив за собой Деметрия и Хайди. Натянутый выдох девушки перекрывается скрипучим голосом портрета: —Ваш наречённый весьма темпераментный сударь. Он рыцарских кровей? —Пресвятой Мерлин, - Гарри вздрагивает, совершенно позабыв о том восторге, что принёс с собой этот кряхтящий полутон. Развернулась лицом к картине, окидывая её габариты задумчивые взором. – Что же мне с вами делать, любезный друг?