Погребая эпоху

Выставочный павильон накрыло чёрное облако. Оно быстро распространилось и заполонило собой всю площадь. Испуганные крики разорвали вязкость мирного гудения. Взвыла сигнализация. Народ, запинаясь и спотыкаясь, хлынул на улицу. Но их были единицы. Те, кто оказался ближе к выходам. Остальные оказались пленниками чёрного тумана. Неразбериха у Гарри Поттер имела пугающую схожесть с Хаосом. Как легко она может вывернуть всё вокруг, властвуя над беспорядком, как творец над своим созданием. Стихийное бедствие, заточённое в хрупкое тело смертной. —Едем, - коротко приказал Аро Вольтури. Деметрий завёл мотор Ягуара. Вампиры не обсуждали увиденное со стороны. Но каждый в машине ещё бросал долгие взгляды в зеркала заднего и бокового вида, в попытках разглядеть хоть что-то, творящееся в тёмной завесе. Был ли это дым, туман, газ или что-то иное? У чёрного облака нет запаха, оно монолитно, как стена и непроглядно, как пустота. Не клубится и не отзывается на ласку ветра или робкого сквозняка. Высится столбом в павильоне, ослепляющий всё живое, оказавшееся в его коварных объятиях. Аро подпёр пальцами подбородок, осмысливая новую деталь. Гарри Поттер готова делать шаг навстречу только тогда, когда чувствует угрозу для других. Чужая безопасность тревожит её сильнее своей собственной. Если Аро хочет, чтобы смертная двигалась навстречу, ему необходимо сделать так, чтобы она чувствовала необходимость находиться рядом, чтобы убедиться в чужой безопасности. Ожидание томительно. Всегда таковым было, всегда таковым и останется. Но в отношении Гарри Поттер, кажется, ломаются любые законы. Её слово твёрже гранитного камня, её обещания крепче закалённой стали. До частного аэропорта даже по пустым улицам Лондона не добраться за пятнадцать минут. Аро знал, что ему придётся ждать. И был готов ожидать девушку столько, сколько потребуется. С терпением и спокойствием, не сомневаясь в том, что она сдержит обещание. Она вновь опаздывала. Пунктуальность не сильная её черта. Фары чёрного Ягуара продолжали заливать светом посадочную площадку. Самолёт уже готов к перелету, оба смертных пилота, привязанных к клану чарами Челси, находились на борту, дожидаясь приказа к взлёту. Хайди прохаживалась из стороны в сторону, время от времени натягивая перчатки выше на локтях. Деметрий остался стоять у арендованного автомобиля, прислушиваясь к своим чувствам. Аро же стоял у опущенного трапа самолёта, спрятав ладони в карманы брюк. Вечер почти перетёк в ночь. Обещанные пятнадцать минут кончились ещё по пути к аэропорту. Но Аро продолжал ждать. За углом здания аэропорта прогремел хлопок, заглушаемый работающей кондиционерной системой. К посадочной площадке устремилась невысокая тень. В одной руке Гарри Поттер с трудом волочила тяжёлую раму старой картины, накрытой тёмной тканью. Во второй замотанный в куртку, как младенец в пелёнку, меч. Кража завершилась. Результат, что говорится, на лицо. Смертная стремительно шагала к самолёту. Деметрий сошёл с места и подхватил картину, освобождая девушку от тяжёлой ноши. —Только осторожно с полотном, - озабоченно предупредила Гарри. – И не трогайте накидку, он должен остаться накрытым. Деметрий кратко кивнул. Поттер передала завёрнутый в куртку меч Хайди. Проследила, как оба вампира скрылись в салоне самолёта. Только после перевела взгляд на Аро. Вольтури приглашающе шагнул к трапу для личного сопровождения смертной на борт. Гарри же осталась стоять на месте. —Знаю, я обещала смиренно выслушать всё, что вы захотите мне высказать… —Предлагаете делать это прямо здесь? – Аро иронично выгнул бровь. Гарри улыбнулась. Опустила голову, усмехаясь. Пожимая плечами, выпрямилась. —Предлагаю сегодня вам занять роль слушателя. —Решились говорить откровенно? —Я молчала слишком долго, - Поттер нахмурился, как от ноющей боли. Зубы прошлись по нижней губе, взгляд приобрёл лёгкую мрачность человека, признавшего свою не всесильность. – Это всё так сложно…. Но молчать и дальше уже нет сил. —Если вы готовы рассказать, я готов выслушать, - Аро приглашающе протянул смертной ладонь. Он охотно заберёт её с собой в Вольтерру, а по пути станет для неё покорным и преданным слушателем. —Не только рассказать, - тихо проговорила Гарри. Медленный дразнящий шаг назад. - Показать. —Неожиданная щедрость. —Вы дали мне прикоснуться к вашему миру. Я, может быть, хочу показать свой. Если вы, конечно, не боитесь остаться с колдуньей один на один, синьор Вольтури. Гарри развернулась и зашагала прочь от самолёта. Туда, где для камер видеонаблюдения аэропорта было слепое пятно. Неспешная, уверенная походка. Аро наблюдал за смертной, а на лице сама собой заиграла заинтригованная довольная усмешка. —Господин? – на верхней ступеньке трапа показалась Хайди. —Возвращайтесь в Вольтурру. Вольтури направился за девушкой. Гарри протянула открытую ладонь, повернув голову к вампиру, когда он поравнялся с ней. —Я покажу вам другую Англию. Ту, что стала мне домом. Аро сжал тонкие пальцы смертной. Сильный рывок под ложечкой и ноги вновь ударяются о твёрдую землю уже в тихом безлюдном переулке. —Аппарация, - поясняет Гарри. – Не самое приятное чувство, но привычное для каждого совершеннолетнего волшебника. Вампир следует за девушкой. Мрачный переулок ведёт на ярко освещённую улицу центрального Лондона. Машины, автобусы, рекламные баннеры, лавки и прохожие, которым не сидится ночью дома. —Вестминстер? – Аро удивлён не столько опытом волшебного перемещения, сколько выбранным местом для их разговора, если не личного, то по крайней мере доверительного. —Уайтхолл, - кивает Гарри, целенаправленно шагая к дверям обеденного заведения. – Здесь круглосуточное кафе. Вольтури не спрашивает, просто заходит вслед за девушкой. Вместе они занимают дальний столик. Не тратя время на просмотр меню, Гарри делает заказ и отсылает официанта, полностью проигнорировав осторожные попытки молодого человека обменяться контактами. В иных обстоятельствах, подобная наглость бы разозлила вампира, ибо на подсознательном уровне смертные чувствуют угрозу от хладных демонов. Как лань впадает в страх перед хищником, так смертные содрогаются при встрече с бессмертным. Но сейчас что-то в естественной природе двух видов дало сбой. Официант не просто повёл себя дерзко по человеческим меркам, оказав знаки внимания девушке, что пришла не одна. Его покушение на то, что принадлежит вампиру, граничит с бесстрашием и наглостью. На первое Аро бы снисходительно закрыл глаза, как мужчина более опытный и зрелый. Но простить второе не позволила вампирская сущность. Не столько из хищного побуждения, сколько от удивления общим положением, в котором его нечеловеческая сторона не сыграла устоявшийся шаблон. —Не думал, что вы можете быть так жестоки. Гарри подняла вопросительный взгляд, пододвигая к себе тарелку пастушьего пирога и расстилая на коленях хлопковую салфетку. —За месяцы, проведённые в Италии, я соскучилась по традиционной британской кухне, - девушка взяла нож и полоснула себя по ладони. В подставленную пустую чашку полилась кровь. —Я не об этом, но продолжайте, - Аро поощрительно дёрнул уголками губ, наблюдая за движениями смертной. —О чём тогда? – Гарри залечила магией ладонь. Бросила волшебную палочку на стол рядом с тарелкой, а чашку с кровью передвинула вампиру в безмолвном приглашении. —О молодом человеке, - Аро указал на официанта, обслуживавшего их столик. – Вы так беспристрастно отвергли его интерес, а потом так наглядно предложили мне кровавую дань, что я всерьёз обеспокоен за его душевное состояние. Гарри посмотрела в сторону работника, как будто впервые увидела. Бумажной салфеткой вытерла кровь со столового ножа, смяв и небрежно бросив на стол, запустила приборы в тарелку. —Секретности ничего не грозит. Расслабтесь, синьор Аро. —Вы так уверенны. —Чары отвлечения внимания. Я наложила их, как только принесли заказ, - Гарри принялась нарезать пирог на маленькие аккуратные кусочки. - Магл, приближаясь к зачарованному месту, вспоминает про неотложные дела, которыми надо немедленно заняться, и уходит. Если вы сейчас растерзаете мне глотку, никто и взгляда в нашу сторону не бросит. —Любопытное начало разговора, - Аро в неутолимом наслаждении прикрыл глаза, вдыхая аромат чашки. Кровь коснулась губ и языка, согрела нутро. Першение в горле пропало, но жажда никуда не делась, лишь прочнее осела в мыслях вампира. – Вероятно, после этого последует просьба, отклонить которую я не смогу? —Никакая это не сделка. Просто проявление хорошего тона. У британцев на этом пунктик, знаете ли… —Я слышу, как изменился ритм вашего сердца, - Вольтури отставил чашку на блюдце. – Вы лжёте, моя милая, и так неумело. Гарри насупилась. Покрутила в руках вилку, в упор глядя на вампира. —Мне будет спокойней, если в приступе голода вы не устроите охоту в толпе маглов. Поэтому пейте молча. —Как пренебрежительно. Я бы сказал, оскорбительно. Пусть не все вампиры так же цивилизованы, как Вольтури, но охота в толпе со всеми грязными вытекающими запрещена законом. Вам известно это, вы сами поспособствовали его соблюдению и засвидетельствовали наказание. —Я знаю, что вампиры лишены человеческой морали, но я не вампир. За убийства во Флоренции кто-то должен был ответить. И если ваш приговор – казнь… Что ж… Наверное, это равносильная цена. В некотором смысле. —Вы сомневаетесь в своём решении, Гарри? – Аро внимательно наблюдал за эмоциями на юном лице. —Ваши законы резко отличаются от тех, которым подчинялась и которых придерживалась я, - Гарри сглотнула, накалывая на вилку кусочек пирога. – Судебная система Министерства Магии… более лояльна к преступившим закон. Визенгамот – верховный суд магов Великобритании, – никогда за свою историю не выносил смертных приговор. Для нас наказание хуже смерти – это отбывать срок в Азкабане, - Поттер невольно вздрогнула при этих словах. Вампир заинтересованно подался ближе. – Азкабан – это тюрьма для волшебников. Огромное и высокое треугольная в сечении башня на острове посреди Северного моря. Полагается, остров, как и саму тюрьму, воздвигли с помощью магии. —Мне плохо представляется, как заточение может быть хуже смерти, - прокомментировал Вольтури, смахнув с верхней дуги чашки кровавые разводы. С удивлением отметил, что содержимое ещё тёплое, точно кровь пролили секунду назад. —Чары стазиса, - ответила Гарри на невысказанный вопрос. – Искусственная пауза во всех физиологических процессах, - отпила чая и вернула чашку на блюдце. – А касательно ваших слов… Хуже смерти не факт самого заточения, а его условия. Дементоры – стражи Азкабана, — вот чего боятся маги. Самые отвратительные существа на свете. Живут там, где темнота и гниль, приносят уныние и гибель. Высасывают счастье, надежду и мир… В особых случаях, если предоставляется такая возможность, высасывают душу человека. Отсюда название «поцелуй дементора». После такого человек перестаёт существовать как разумное создание, но остаётся живым, пока живо тело. —Человеческая душа предмет философского рассуждения, не обладающий как таковым физическим воплощением. Взять и высосать из человека душу… невозможно. Гарри насмешливо хмыкнула. Отложила вилку и предложила вампиру ладонь. Вольтури, убеждённый в собственной правоте уверенно коснулся пальцев смертной. Чужое воспоминание поглотило вампира, оставив уютную обстановку круглосуточного кафе за чертой сознания. Лето. Вечер. Дождь. Двое подростков, толкаясь, забегают в подземный переход. Вымокшие до нитки и запыхавшиеся, продолжают препираться друг с другом. Температура воздуха резко падает ниже нуля. От летнего зноя не осталось и следа. Тусклые лампочки подземки начинают мигать. Иней изрисовал стены, а лёд сковал лужи. Страх. Дикий, необузданный. Отчаянье, сдавившее грудную клетку. Каждый вдох морозного воздуха пропитан унынием и тревогой. Два замотанных в оборванный балахон, существа в три метра ростом появились внезапно. Рука, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника, схватила пятнадцатилетнюю Гарри Поттер за горло и подобно пушинке припёрла к грязной стене подземного перехода. Парящая тварь, напоминающая мёртвое тело, склонилась к волшебнице. Лицо скрывал глубокий капюшон, вместо рта зияла щель. Со свистящим звуком и хриплым дыханием существа в теле чувствуется упадок сил. Вся радость, надежда и восторг ушли, а страх чего-то затаённого и неизбежного тянет на дно, в самые объятия смерти. Визг ужаса достигает слуха не сразу, а когда сваливается осознание, что второй дементор схватил толстого мальчишку, Гарри смогла дотянуться до волшебной палочки. Заклинание патронуса прогоняет тварей из перехода, оставив перепуганную до холодного пота девушку и её кузена в невменяемом состоянии одних. Поттер разрывает физический контакт. Воспоминание прерывается. Аро возвращается мыслями и телом в кафе на Уайтхолл, в центре Лондона. Вольтури медленно оттягивает воротник рубашки и туго завязанный узел галстука. От чувства, что лоснящаяся слизкая рука ещё держит за горло, неуютно настолько, что вампир мелко оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что подобной твари поблизости нет. —Моему кузену Дадли не достался поцелуй дементора, но и его состояние наглядно демонстрирует последствия, - Гарри призадумалась, вороша память на подходящее воспоминание. Покачала головой и вернулась к позднему ужину. – Одно только присутствие дементора накаляет нервы, исчезают все положительные эмоции. Остаётся только апатия, толкающая к… глупым мыслям. Когда я сидела в кресле осужденных на суде Визенгамота, то единственное, что плотно сидело в голове, это зачарованный потолок. От мысли, что вот сейчас чары, удерживающих стражей Азкабана, развеяться и они нападут, в страхе дрожало нутро. —Вас судил Визенгамот? За что? —В пятнадцать меня привлекли к ответственности за неправомерное использование магии несовершеннолетним. После этого случая с дементорами в подземном переходе меня исключили из школы чародейства и волшебства Хогвартс, должны были изъять и переломить волшебную палочку. Но вмешался директор школы и Визенгамот согласился пересмотреть моё дело. —Но вы защищали свою жизнь и жизнь вашего кузена. Разве это не предусмотрено законом? Гарри хмыкнула. Дожевала кусочек пирога и взялась за чашку чая. —В 94-ом и 95-ом своей болтливостью я обзавелась достаточным числом недоброжелателей. Нападение дементоров должно было дискредитировать меня. —Почему вы так решили? Из ваших слов и воспоминания я сделал бы иной вывод. —До поцелуя дело бы не дошло, - убеждённо отмахнулась Поттер. – Это повлекло бы… существенный неприятности в первую очередь для Министра Магии. Мало того, дементоры оказались в Литтл Уингинге, далеко от Азкабана, так и нападение на несовершеннолетнего волшебника в присутствии магла. Это грозило серьёзным разбирательством, - звякнули столовые приборы. Тихое бормотание под нос не предназначалась быть услышанным, но чуткий вампирский слух его уловил: - учитывая прочие обстоятельства, Фаджа ждал преждевременный закат карьеры. —Расскажи о Министерстве Магии, - просит Вольтури, - и судебной системе Визенгамота. Гарри посвящает Аро в устройство правительственного аппарата Магической Британии. Рассказывает о департаментах, отделах и подразделениях. Через воспоминания наглядно демонстрирует весь размах Министерства Магии, начиная от внутреннего устройства здания, заканчивая структурным составом чиновников и политиков. Рассказывает о Палате Лордов и так называемых Священных двадцати восьми. Поясняет законы и порядки. Аро сравнивает устройство магического мира с вампирским. Гарри не может удержаться и признаётся, что правление Вольтури, напоминает ей тот строй, который был в период узурпирования власти Пожирателями Смерти. Только более цивилизованный. —Пожиратели Смерти? Кем они были? – спрашивает Вольтури. С лица девушки слазит улыбка. Взгляд тускнеет, а размеренное дыхание сбивается. Первая явная увёртка от прямого ответа. До этого Гарри была откровенна в своих словах. Не скрывала эмоций, не прятала мысли за ментальными щитами. Но стоило разговору вильнуть, девушка закрылась. Отгородилась и замолчала, увязшая в тех тайнах своего мира, говорить о которых ей не хватает мужества. Аро не настаивает. Деликатно уводит беседу в иную сторону, вытягивая смертную из глубокой задумчивости, подталкивая к учтивой конфронтации взглядов и мироустройства. И Гарри вновь готова спорить, возражать и насмешливо фыркать на каждую новую критику вампира в адрес политической стороны волшебников. На вопрос Вольтури о департаменте регулирования магических популяций Поттер рассказывает о гоблинах, подкрепляя слова воспоминаниями о банке Гринготтс. Говорит о русалках и тритонах, показывая подводное царство на дне озера. Вспоминает о кентаврах, горных троллях, красных колпаках, гриндилоу, фестралах, гиппогрифах. Поимённо называет знакомых ей приведений, мимолётно обронив, что до сих пор считает Почти Безголового Ника своим хорошим другом. В ожидании очередной чашки лиственного чая, обмолвилась о драконах. —То есть живые, огнедышащие драконы? —Да-да, - кивает Гарри, широко улыбаясь. – Когти острее заточенной стали, шкура прочнее лучшей брони. И пламя, рождённое в их дыхание. —Да бросьте. За три тысячи лет, что я прожил на этом свете, никогда не встречал живых драконов. Гарри одарила вампира красноречиво-оценивающим взглядом. —Бессмертие вам к лицу, сэр. —Подлецу всё к лицу, моя милая, - хмыкнул Аро. —Бог с ними, с драконами, - девушка прячет шальную улыбку за новой чашкой. – А что вы скажите насчёт динозавров? Вольтури фыркает, одним звуком высказывая абсурдность подобного предположения. Гарри смеётся с его ретивости и показывает встречу с Норбертом в одиннадцать, когда дракон только вылупился в хижине Хагрида, и встречу с Венгерской хвосторогой в четырнадцать, когда в попытках заполучить золотое яйцо на первом испытании Турнира Трёх волшебников, Гарри чуть не свернула себе шею. —О, был ещё Гринготсс и Украинский железнобрюк, - признаётся Поттер. Локтем отталкивает от себя уже протянутую руку заинтригованного вампира и без должного чувства раскаяния говорит, что ей с друзьями пришлось спасаться бегством верхом на драконе, а в процессе они разгромили половину волшебного банка. Потом признаётся, что правонарушений за ней на порядок больше, чем она бы признала в обществе других волшебников. Вспоминает проникновения в Министерство Магии, но уклоняется от озвучивания причин, толкнувших её на это дважды. На пальцах перечисляет сколько раз вламывалась в запретную секцию библиотеки, сбегала с друзьями в Запретный лес и покидала территорию замка в обход директорского приказа. Зато с чистым сердцем признаётся, что в кладовую грозного зельевара, вопреки его подозрением, ни разу носа не сунула. Затронув Хогвартс, Гарри рассказывает о своём взрослении у ненавистных родственников. С грустной улыбкой, говорит, что замок заменил ей родной дом, а его обитатели стали семьёй. На некоторое время замолкает, проживая самые яркие и счастливые моменты. Аро не прерывает этой тишины, просто с наблюдая, как эмоции наполняют зелёные глаза блеском жизни. Будь он дважды проклят, но Вольтури готов просидеть вот так с десяток лет, только бы этот момент абсолютной доверительности, не прерывался. Гарри вдруг порывисто вскакивает с места, срывая с колен хлопковую салфетку. Хватает волшебную палочку и начинает торопливо шарить по карманам. —Чёрт, - озадаченно замирает, - моя куртка осталась в вашем самолёте. —Какая невежественная попытка оскорбить моё мужское чувство, - Аро тоже поднялся, оставляя на столе несколько купюр. – Стоит ли напоминать, что я застал все стадии смыслового изменения слова «джентльмен»? Гарри закусила губу, удержав рвущийся наружу смешок. —Молодой человек так и не потерял надежды скрасить остаток ночи в вашей компании, - Аро бросил взгляд на официанта, чьё внимание вернулось на Поттер, когда чары отвлечения внимания развеялись. – Вы не передумали на его счёт, моя милая? Я мог бы решить его проблему безответного интереса… Гарри схватила вампира за руку и настойчиво потянула за собой к выходу. —Смотрел он вовсе не на меня, а на щедрые чаевые, оставленные вами. —Насколько щедрые? – Аро открыл перед смертной дверь, пропуская на улицу вперёд себя. —Достаточно, чтобы влюбчиво смотреть уже на вас, - Гарри подняла на Вольтури любопытный взгляд. – Вы вообще следите за мировым курсом валюты? —Я могу использовать банкноты как одноразовые платки, - Аро проследил, как официант радостной припрыжкой направился к дальнему столику, только что освободившемуся. – С чего бы мне занимать голову таком мелочью, как неустойчивый курс валюты смертных? —У вам подобных есть собственный денежный наминал? – Гарри протиснулась мимо вампира на улицу. —Нет. Большинство мне подобных ведут асоциальный образ жизни. Деньги для нас не предмет пламенной заинтересованности. Что не сказать о крови, - в дверях Аро перехватил смертную и привлёк ближе к себе, - а ваша кровь исключительная во всех смыслах, моя милая. В грудь упёрлась узкая ладонь, но попыток оттолкнуть не последовало. Гарри тихо смеялась, отступая от окон круглосуточного заведения. —Скоро начнёт светать, Аро, - Поттер отвела от себя чужую руку, огладившую шею. Поймала холодные пальцы и, легко извернувшись, потянула вампира за собой в тот пошарпанный переулок, из которого они вышли пару часов назад. – В рассветных лучах замок по-особому прекрасен. Я хочу показать вам те места. —Вынужден напомнить о своде старых законов, моя дорогая. Никто не вправе нарушать их, даже их автор, как бы не было велико моё желание разделить с вами не только ночь, но и день. —Маглоотталкивающие чары защищали Хогвартс испокон веков, - Гарри вооружилась волшебной палочкой, только они скрылись от любопытных взглядов в переулке. На пятках обернулась к вампиру и протянула ему руку. – В нашу третью встречу вы спросили, как я провела два последних года. Тогда я не ответила, но сейчас… Я хочу говорить об этом. Аро сжал её руку в своих холодных пальцах. —Тогда я ваш покорный слушатель. Крюк подцепил нутро уже знакомым образом и с силой дёрнул. Аппарация перенесла из грязного лондонского переулка на окраину полузабытой деревушки. Гарри огляделась по сторонам, пряча волшебную палочку за пояс. —Когда-то здесь был Хогсмид, единственная волшебная деревушка на территории Британии, где нет и никогда не было маглов. Отсюда до главных ворот Хогвартса пешком минут сорок и вдвое больше по территории замка. Если срежем через лес, можем успеть к рассвету. —Замок расположен на другой стороне озера? —Да. —А переплыть озеро вы пробовали? Сэкономит уйму времени. —Да, это традиция посвящения первокурсников, - Гарри оглянулась на старую лодочную станцию. Помедлила, а после направилась к причалу. – Никогда не думала, что сделаю это ещё раз. Идёмте, разделим многовековые традиции Хогвартса. На станции лодок не оказалось, но Поттер решила эту проблему, подобрав по дороге булыжник. Трансфигурированная лодка без вёсел и с шарообразным фонариком на носу была легко спущена на воду. Аро забрался на борт первым и галантно помог Гарри. После стука волшебной палочки по карме, лодка своим ходом отчалилась от берега. Фонарик освещал тёмные воды спящего озера, а Поттер, усевшись на дне и уперевшись спиной об узкую лавку лодки, рассказывала, как одиннадцатилетней впервые увидела Хогвартс в свете звёзд с похожей лодки в компании других первокурсников, с которыми впоследствии разделила один факультет. Аро сидел рядом, в точности отзеркалив позу смертной, и смотрел, как противоположный берег Черного озера приобретает очертания. Света одного фонарика не хватало, чтобы прогнать ночной сумрак над водной гладью, но этого не требовалось, воспоминания Гарри показывали куда больше, чем способен был сейчас разглядеть даже вампирский глаз. Девушка перекинула руку через борт лодки и пальцами коснулась холодной воды, рассказывая, как на перерывах между занятиями студенты бегали кормить огромного кальмара, обитающего в Чёрном озере. Как сама с друзьями сидела на тенистом берегу, спасаясь от жаркого солнца, когда ежегодные экзамены были сданы и учеников ожидала поездка на летние каникулы домой. Обмолвилась, что здесь сразилась с дементорами в конце третьего курса и спасла крёстного отца от ужасной участи. Лодка неторопливо разрезала тёмную гладь озера, а Гарри через воспоминания воздвигала образ величественного древнего замка, ставший неприступной крепостью для маглов и надёжным убежищем для юных магов, где нет нужды скрывать волшебные способности и прятаться. Рассказывала о четверке великих основателей, построивших школу и обучавших детей магии. Вспоминала свою юность, проведённую под сводами замка, переплетения дружеских уз, вражду с одногодками и притирания с профессорами. В предрассветной тишине посреди Чёрного озера Гарри рассказывала о том магическом мире, который был ей домом. О людях, ставших семьёй. Говорила о тайнах, которые познала, о секретах, хранить которые клялась. Вспоминала то, чем восхищалась, что ненавидела со всей отчаянностью, на которую способно юношеское сердце. Высказывала обиды и разочарования, неоправдавшиеся надежды и загубленные мечты. Аро хорошо понимал, что ему позволили узнать самую малость. Ту часть загадочного мира, который открылся впечатлительному ребёнку. Неидеальный, но полюбившийся, ставший родным. В своей искренности Гарри обходила стороной тёмные места своего прошлого. Вольтури позволял ей недоговаривать, но предпринял всё, чтобы заслужить полное доверие девушки. Середина озера осталась позади. Впереди возвышался берег, но величественного строения, в воспоминаниях смертной встречавшего первогодок, видно по-прежнему не было. Гарри, запрокинув голову, смотрела вверх, точно видела то, что разглядеть Вольтури не мог. Аро накрыл её ладонь своей, перед мысленным взором, как наяву, вырос огромный замок, чьи башни упирались в небо, а витражи блестели в свете сотен парящих свечей. Кажется, сумрак глубокой ночи с почтением расступается перед каменными стенами. Лодка добралась до берега. Обернулась назад в булыжник от взмаха волшебной палочки. Аро молча последовал за девушкой по узкой тропинке, заросшей сорной травой. Первые лучи солнца в нежной робости приласкали шотландские холмы. Влажная от росы трава сверкала, неподвластная гребню ветра. Шум леса приветствовал Гарри, как давнего друга. Взобравшись на холм, Поттер остановилась, полной грудью вдыхая по-утреннему прохладный воздух. Аро стоял рядом и оглядывал объятые оранжевый светом просторы. В низинах ещё клубился туман, облизывая крупные серые камни, что время не успело стереть в пыль и спрятать в земле и траве. —Хогвартс стоит в руинах? Гарри тяжело выдыхает. Делает три шага к массивным развалинам, поросшим мхом. Останавливается, смахивая с щеки солёную дорожку. —Волшебного мира больше нет. Гарри идёт дальше. Проходя мимо валунов, нежно касается пальцами грубого камня. Ступает мягко, в точности зная, как вильнёт под ногами земля и что кроется за пучками травы. Аро осторожно следует за Поттер. Не нужно обладать телепатией, чтобы видеть глубину отчаянья в зелёных глазах, слышать тоску в тихом голосе. Гарри вновь останавливается. —Большой зал, - взгляд прошёлся по невидимым границам, известным ей одной. – Сердце Хогвартса. Прикрывает глаза, молча предлагая открытую ладонь. Аро становится напротив, в искреннем беспокойстве заглядывает в юное лицо, лишённое детской наивности, что неизменно появлялась с лучистой улыбкой смертной, и ласково накрывает чужие пальцы. Высокие дубовые двери распахиваются, являя взору одиннадцатилетних волшебников Большой зал. Парящие свечи завораживают, вырывая из детей нечленораздельные звуки восхищения и восторга. Зачарованный потолок в точности повторяет звёздное небо, раскинувшееся над замком первого сентября 1991 года. Четыре длинных стола, на которых сверкает посуда. Яркими пятнами знамён факультетов укрощены стены. Позади стола преподавателей огромный гобелен общего герба Хогвартса. В тревожном ожидании распределения юные волшебники столпились перед трёхногой табуреткой. Старая кожаная шляпа запела, и все присутствующие в Большом зале с вежливым вниманием слушали её сочинённые строки, а после взрыва аплодисментов началось распределение первокурсников по факультетам. Пожилая волшебница в остроконечном колпаке с пергаментным свитком в руках, наконец называет имя Гарри Поттер. Со всех сторон полетели удивлённые шепотки. Студенты всех возрастов начали вытягивать шеи в попытках разглядеть девчонку, неуверенно усевшуюся на треногую табуретку. Зал замирает в ожидании вердикта. —Гриффиндор! – прокричала Распределяющая шляпа и тишина содрогнулась от силы благоговейного шума, поднявшегося над одним из длинных столов. —С нами Гарри Поттер! – кричали со всех сторон. – Поздравляем! С нами Гарри Поттер! За первым воспоминанием следует новое. Гарри двенадцать. Она с рыжим веснушчатым другом получила выговор за приезд в школу на заколдованном летающем форде Англия и присоединилась к пиршеству, пропустив ежегодное распределение первогодок. Тринадцатилетняя Гарри Поттер, натягивает на плечи спальный мешок, укладываясь с рыжим другом и курчавой подругой в отдалении от других студентов. В Большом зале суета, приведения летают сквозь стены, докладывая дежурным преподавателям и старостам о результатах обыска замка. Над студентами светит луна, а звёзды ярки как никогда той ночью. Четырнадцатилетняя Гарри Поттер с таким же глупым выражением на лице, как у её рыжего друга, провожает взглядом крепко сбитых парней в красных шубах и меховых шапках. —Это же Виктор Крам! – Рон ощутимо тычет локтем Гарри в бок. – Лучший ловец болгарской сборной. Я и не знал, что ему только семнадцать! Ревностный выдох срывается с губ Гарри и её подруги Гермионы, когда шеренги студентов Хогвартса встречают очаровательных студенток Шармбатона, прибывших в Британию на карете, запряжённой огромными крылатыми лошадями. Рон же, наоборот, ослеплён красотой француженок. Раскрыв рот, подаётся вперёд, чтобы лучше разглядеть красавиц, не готовых к шотландскому холоду. Гермиона вскрикнула и толкнула Рона, оттоптавшего ей ноги, в сторону. Большой зал украшен по случаю Святочного бала. С зачарованного потолка кружат крупные снежинки, не долетавшие до обитателей замка. Наряженные волшебники и волшебницы, кружат в традиционном бальном танце. Музыка заколдованного патефона прерывается громким рок-аккордом. —Встречайте гостей Хогвартса, группа Ведуньи! Под восторженный шум студентов трёх школ музыканты начинают свою представление. Юное поколение прыгает в тесной толкучке, нестройным хором подпевая оглушительным гитарным рифам и барабанному бою. Пятнадцатилетняя Гарри Поттер с долговязым рыжеволосым другом неодобрительно косится в сторону преподавательского стола, как и прочие студенты, с сомнением на лицах слушающие вступительную речь одетой во всё розовое волшебницы. —Что всё это значит? – наконец глупо спрашивает Рон. —Это очевидно, - отзывается Гермиона. – Министерство Магии вмешивается в дела Хогвартса. Шестнадцатилетняя Гарри Поттер вновь опоздала на распределение первогодок. Друзья с беспокойством поглядывали на неё, не переодевшуюся в школьную форму. Стоило ей сесть на лавку, Рон подался над столом ближе, приблизив лицо к Гарри. —Это что, кровь? – тычет длинным пальцем в Поттер. На её одежде уже высохшие багровые пятна. – Почему ты вечно в крови? И куда ты делась в Хогсмиде? —Сцепилась с Малфоем в поезде, - небрежно отмахнулась Гарри, прикладывая к красному припухшему носу лёд, замотанный в платок. – Что я пропустила? —Распределяющая шляпа вновь призывала сплотиться, - Рон сел ровно. Ссутулился и сгорбился, бросив хмурый взгляд в сторону преподавательского стола. – Говорила, настали тяжёлые времена. С каждым годом её вступительные песни всё мрачнее и мрачнее. Гарри с Гермионой тоже повернули головы к профессорам. Поттер встретилась взглядом с голубыми глазами за очками-половинками. Седовласый волшебник восседал в позолоченном троне в центре преподавательского стола. Во взгляде, направленном на Гарри, мелькнуло отеческое беспокойство, быстро сменившееся лукавой теплотой. Гарри ответила на мягкую улыбку директора Хогвартса и принялась обсуждать с друзьями охранные меры замка, на которые пошло Министерство Магии, чтобы обезопасить студентов в этом учебном году. Много месяцев позже студенты вновь собрались в Большом зале, но не на праздничный пир в честь окончания учебного года. В угнетённой тишине, рушимой всхлипами и шмыганьем носов, профессор МакГонагалл произносила перед учащимися и коллегами прощальную речь по погибшему директору Хогвартса. Голос её оставался собранным и ровным, но в строгих глазах стояли слёзы скорби. Те же слёзы лились по щекам Гарри, засвидетельствовавшей убийство профессора Дамблдора на астрономической башне в ночь, когда всё случилось. На первое сентября в семнадцать в Хогвартс Гарри Поттер с друзьями не вернулась. Но вернулась в мае, под покровом тёмной ночи. Подземными путями, как вор, не имевший права вторгаться в эти стены. Над замком взревела тревога. Студентов выдернули из постелей и под конвоем собрали в Большом зале. Профессоры, встревоженные внеплановым сбором, в пижамах и халатах, толпились у стен, не смея прерывать грозную речь нового директора школы. —Как смеете вы стоять там, где стоял он? – Гарри вышла из стройных рядов загнанных и запуганных однокурсников. Волшебник у директорского возвышения круто обернулся к ней лицом, сжав в руке волшебную палочку. Голос девушки звенел от боли и злобы. – Скажите им, что произошло в ту ночь. Он доверял вам, а вы убили его! Воспоминание прервалось, когда Гарри выдернула ладонь из рук вампира. Дрожь сотрясала её плечи, слёзы капали с подбородка. Аро накинул на плечи смертной свой пиджак и притянул ближе. Девушка продолжала задушено всхлипывать. Вольтури припал коротким укусом к её шее. Оставил второй. И ниже ещё один. Вампирский яд подействовал, и Поттер притихла. Теперь просто глубоко дышала, лбом уткнувшись в плечо Вольтури, пока он с нежной осторожностью сжимал её в объятьях. —Что стало с волшебным миром? - мягко спрашивает Аро, когда смертная окончательно успокоилась и отстранилась. Пока вампирский яд циркулирует в крови, Гарри нашёптывает, как два года назад лишилась всего. Тихие слёзы вновь катятся по лицу, когда она повторяет вслух, что магического мира больше нет. Просматривая воспоминания, Аро видит, как рухнула целая империя, исчезла целая народная прослойка. Мир, со своими языками, традициями, расами и фауной, схлопнулся, оставив после себя лишь горем убитую девушку, пережившую слишком многое, чтобы с той же непримиримостью перед уготованной судьбой принять новый удар от жизни. Всё кажется невозможным, но не верить, увидев собственными глазами иной мир, - безумство. Гарри Поттер не принадлежит этому миру, но она застряла в нём. Руины Хогвартса остаются позади. Аро сидит на корнях дерева, пока девушка на корточках у самой воды на берегу Чёрного озера вертит в пальцах волшебную палочку, рассказывая, как бродила по свету в поисках других волшебников и волшебных существ. Как рыскала там, где когда-то громоздились магические поселения, под землю уходили правительственные здания и на равнинах расстилались охраняемые заповедники. Как ныряла в это самое озеро в поисках подводного царства, как обшарила каждый покинутый закуток Румынии в поисках всемирного драконоведческого заповедника. Как посетила каждое пятое болото Америка в поисках красных колпаков. Как неделями скиталась по лесам Европы, выискивая следы фестралов или гиппогрифов. Как всходила на горы, надеясь на встречу с троллями. Как засыпала каждую ночь, баюкая мечту стать ужином для акромантул, лишь бы отыскать любую частичку волшебного мира. Чтобы на мгновение вновь почувствовать себя дома. —Это бы стоило того? – спрашивает Аро. Гарри поворачивает голову к плечу, бросая вопросительный взгляд на вампира. – Вы так небрежны в отношении собственной жизни. Разбрасываетесь ею как разменной картой. Ваша смерть стоила бы того, чтобы вновь засвидетельствовать знакомое вам волшебство? Горький смешок повисает в воздухе. Гарри упирается ладонью в сочную траву, пропуская тонкие зелёные ростки между пальцев. —Почему я возвращаюсь в Вольтерру раз за разом? – неожиданный вопрос заставляет вампира подобраться в напряжении. – Почему, вы думаете, я торчу в окрестностях Италии последние месяцы? —Мне бы не хотело думать, что причина кроется в вашей надежде отыскать там смерть. Гарри возвращает взгляд на Вольтури. —Потому что ваш вампирский клан единственное, что осталось от моего мира. Ваше существование единственное моё доказательство, что я не тронулась головой. Что мой мир когда-то существовал. Я… - шумно сглатывает, опустив голову, - начала терять веру, когда вся магическая цивилизация Британии вдруг канула в Лету. Волшебный мир – мой мир и мой дом, - исчез, как по мановению. И когда я уже, казалось бы, отчаялась, я попала в ваш замок на чудесную экскурсию Хайди. —Касательного того инцидента, - Аро подумал, что необходимо как-то сгладить колкости их первой встречи. —Стоило стать ужином для вампиров, как старые надежды вспыхнули с новой силой, - их взгляды снова встретились. – Вы ведь, как никто другой, знаете, что одиночество худшая в жизни кара. А мне тогда казалось, что только вчера я возложила жизнь за тех, кого любила, а сегодня от них остались одни лишь мысли в моей воспалённой голове. Вы представляете, в каком отчаянье я провела первые месяцы? Ни друзей, ни дома, ничего знакомого, ничего родного. И я по воле случая встречаю вас – хладных демонов. Вампиров, чьё существование объединяет этот мир с тем миром, где выросла я. Первое и единственное доказательство, что я не схожу с ума. За два года я смогла примириться с тем, что моего дома больше не существует, что других волшебников нет. —Возложили жизнь? – Аро зацепился за слова смертной. – Что вы имеете в виду? Гарри поджала губы. Глаза забегали, а сердце забилось быстрее. Неосторожность в высказывании мыслей подвела её к тому, что затрагивать сейчас она не хотела. Но слов назад уже не вернуть. —В мае 98-ого, когда я лицом к лицу встретилась с человеком, занявшим пост директора, - смазано махнула рукой, возвращаясь к тем воспоминания, что открыла Вольтури на руинах замка, - состоялась Последняя Битва. Последнее сражение здесь, на территории Хогвартса, положившее конец Войне Чистокровности. —Расскажите об этом? —Нет. Я бы предпочла не говорить об этом. Только не здесь. Аро не стал настаивать. Гарри выпрямилась, придержав на плечах чужой пиджак. Отошла от воды и глянула в сторону холмов. —Пройдёмся до квиддичного поля? Вольтури легко поднялся. Отряхнув брюки, посмотрел в ту же сторону, куда и смертная. —Квиддич. Ваш вид спорта? —Самый популярный и любимый у волшебников всех возрастов и национальностей. В школе я играла за сборную факультета. На позиции ловца, - не без гордости признала Гарри. —Как и студент одной из европейских школ, Виктор Крам. Все ловцы пользуются такой популярностью? Девушка засмеялась. —Виктор Крам был знаменит, потому что он самый юный ловец национальной сборной Болгарии. И лучший игрок сезона, - Поттер резко остановилась, обернувшись назад. —Гарри? – Аро тоже помедлил. —Что-то не так… Пространство вокруг наполнилось притуплённым воем, от одного звука которого Гарри растеряла прежнюю расслабленность. —Что это? —Сигнальные чары. Простите, привычка, - коротко бросила Поттер. Вой чар стих. Гарри секунду прислушивалась, а после вдруг вскинула волшебную палочку. Невербальное заклятие ударило точно в грудь вампира. Мгновением позже Поттер влетела в каменное тело Аро и сорвала его золотую подвеску, спешно пряча в карман пиджака. —Молчите, - шикает едва слышно и отступает. Не успел Вольтури понять, что произошло, как лес за их спинами наполнил бег. На пригорке опушки выступило пятеро. Трое мужчин и две женщины одетые в старомодную потрёпанную одержу. Алые глаза всех пятерых впились в стоящих у берега. —Так-так-так, - хищно протянул один из мужчин, азартно наклоняя голову к плечу. Как пёс, узревший нечто любопытное. Аро дёрнулся, но Гарри с силой, несвойственной её хрупкому телу, схватила его за руку, не позволяя выйти вперёд себя. В мыслях спроецировала кратко и чётко: «Не вмешивайтесь. Признав в вас монарха Вольтури и поняв, что мы одни, они нападут» —Чем обязаны? – холодно бросила Поттер, следя за тем, чтобы все пятеро оставались на прежнем месте. У неё волшебная палочка, но в противостоянии против пятерых вампиров Гарри не уверена, что успех будет на её стороне. —А вот и закуска, - довольно оскалился говоривший. Гарри стиснула в пальцах Бузинную палочку, но обороняться не пришлось. Вампиру преградил путь другой хладный. —Постой, Коннор, - несильно оттолкнул собрата, возвращая на прежнее место, и обернулся, встречаясь взглядом со смертной. Белозубая улыбка смягчила суровые черты бессмертного. – Здравствуй, родная. —Привет, Диего, - Гарри улыбнулась в ответ на дружелюбную издёвку. —Что это ты тут позабыла? – Диего огляделся по сторонам, точно ожидал застать ещё кого-то, а после вгрызся глазами в вампира позади смертной. – И что скажет Аро, узнав, что его любимая игрушка, таскается в обществе… - взгляд алых глаз австрийца обдал Вольтури с ног до головы, но узнавания так и не пришло. – Кто твой дружок, родная? —Он не мой… - Гарри прикусила от неожиданности язык, когда ледяные пальцы сомкнулись вокруг запястья и резко дёрнули. Девушка впечаталась в бок Вольтури, который тут же сместил руку на талию смертной, не давая отстраниться. —Скажи, родная, - тянет Диего. – Твой дружок говорит по-английски? Я же обозначил, чья ты и кто тобой волен играть. Над ухом Гарри заскрипели зубы. Австриец тоже услышал это и оскалился шире. —Ты тоже обзавёлся товарищами? – Поттер переводит тему, не желая акцентировать общее внимание на своей связи с королевским кланом. – Наскучило одиночное скитание? —Предаюсь любви, - Диего собственнически закинул руку на шею рядом стоящей вампирше и притянул к себе, вовлекая в откровенный поцелуй. Гарри отвела взгляд, чувствуя, что щёки начинают гореть от смущения. Парочка увлеклась друг другом, и новый товарищ Диего прервал их: —Да хватит уже, - проворчал Коннор. – Ты сказал, эта смертная цыпочка Вольтури? —Шпионит для них. —Да не шпионка я! – раздражённо возразила Гарри. Аро насмешливо хмыкнул, и Поттер мстительно пихнула его. Вольтури перехватил её запястье и прижал к груди, ладонью накрывая пальцы. В мыслях вампира сразу вспыхнуло: «Хватит. Вы привлекаете лишнее внимание» —Аро знает, как ты проводишь время? – интересуется Диего. – А главное, с кем? Он будет не в восторге, когда узнает, с кем тебя застали. И в бешенстве, что сразу не доложили. —Моё слово против твоего? – Гарри хмыкает. – Давай попробуем. Ах, да, ты же боишься Вольтури, как огня, - и сухо закончила: - Не тебе попрекать меня, Диего. Вампир оскалился. Спрыгнул с опушки. Гарри встретила его с упрямой неотступностью, ужом извернувшись из рук Вольтури. —Я не мог знать, что албанцы придут за тобой. Я же говорил об этом в прошлый раз. —Как видишь, я сдержала своё слово – никто за тобой не охотится, Диего. Поэтому не будь последним козлом, не трепли языком на пустом месте. —Аро убьёт меня, если узнает, что это я сдал тебя… —Заткнись, Диего, - прошипела Гарри, вскидывая руку, чтобы преградить Вольтури путь. Не хватало ещё, чтобы они сцепились на пустом месте. – Заткнись и катись уже отсюда со своими дружками. —Между нами всё тип-пот, родная? – уточняет вампир, мельком глянув на хладного спутника смертной. —Да. Иди. —А этот?.. —Мой друг и он останется. —А вы?.. —Не твоё дело! – воскликнула Гарри. – Иди уже, Диего! Кочевник вернулся на опушку. —Оставим их, - обратился к своим приятелям. Коннор прищурился, разглядывая Гарри. Диего схватил его за рукав расстёгнутой рубашки, пуговицы которой были оторваны, и потянул назад. – Оставим, пошли. —Оставить? – вклинилась вторая вампирша с копной блондинистых волос. – Смертную, что якшается с Вольтури? —Ты не захочешь в это лезть, поверь. Уходим, Роксана. —Но она видела нас. Закон… Диего остановился рядом с вампиршей. —Я сказал, она с Вольтури. Закон не нарушен, ты услышала меня? —Смертная девчонка с итальянцами? – скептически протянул смуглокожий вампир в кожаном тряпье. – С каких пор им позволено нарушить закон? —Я работаю на них, - пояснила Гарри. Бессмертные уставились на неё, как на умалишённую. Поттер сунула руку в карман пиджака и достала золотую подвеску. – Новый секретарь. Диего удивлённо фыркнул. Похлопал собрата по плечу. —Убедился? Пошли уже. А эту вещь носят на шее, родная, чтобы не сбивать с толку честной народ. Кочевники ушли один за одним. На берегу Черного озера осталось только двое. —Сломаете мне руку, Аро. Вольтури мгновенно разжал пальцы на её запястье. Гарри снимает чары частичной трансфигурации и возвращает вампиру клановую подвеску. Ещё раз оглядывается по сторонам и прячет волшебную палочку за пояс штанов. —Почему они не узнали меня? —Чары гламура, - поясняет Поттер, направившись в противоположную от кочевников сторону. – Я подправила вам внешность, чтобы избежать… возможных последствий. —Возможных последствий? – вампир идёт за смертной. Гарри останавливается на середине холма. Оборачивается, встречаясь с Вольтури взглядом. —Скажите, ваше напряжение результат сложившейся ситуации или ему виной само положение, в которое вы попали? —На что вы намекаете? —Вы ведь обычно не покидаете резиденцию в Вольтерре без свиты телохранителей. Это разумно, ибо врагов у вас немало. —Вы проницательны, мисс Поттер, - сухо отозвался Аро Вольтури. – Я редко отказываюсь от сопровождения гвардии. Мне спокойней, зная, что в подобной ситуации перевес будет на моей стороне. —Неужели вы подумали, что я позволю им атаковать нас? Аро внимательно посмотрел в зелёные глаза смертной. —Не будь я уверен в вас, разве бы оставил в аэропорту свою свиту, моя дорогая? - слова вновь звучали мягко. Гарри слабо пожала плечами. —Вы могли предполагать, что я предложу вам свою кровь. А это… —Не равноценный обмен, - хмыкнул Вольтури. Подбросил на ладони подвеску клана, оглядываясь через плечо на лес. – Этот кочевник наболтал много разного. —Мы не станем анализировать ничего из сказанного, - быстро вставила Гарри и поспешила взобраться на холм. —Кое-что я бы всё-таки прояснил, - вампир легко нагнал смертную. —То, что Диего сказал, будто я шпионю для вас? Глупости и вы знаете это. Или то, будто у вас монопольные права на меня? —А это так? —А что бы вы хотели услышать? —Ваше мнение, моя милая. —Мне плевать, что думает Диего. Это сугубо его дело, - Гарри прошла мимо Вольтури. —Значит ли это, что я и в самом деле могу рассчитывать на полную монополию в отношении вас? – Аро с лукавый интересом проследил, как смертная прошла на другую сторону холма и уселась прямо на траву, разглядывая пустое поле перед лесом. —При таком раскладе я не смогу заявляться в ваш замок в любое время суток и свободно шляться в окрестностях Вольтерры, - громко фыркнула Поттер. – Насколько вампирши ревнивы? Может, мне следует уже вернуть вас, во избежание скандала? Вольтури присел рядом с ней. —Интересно знать, кто бы осмелился упрекать Главу королевского клана в отлучках любого рода. —Это вы скажете жене по возвращении? – рассмеялась Гарри, качая головой. Аро посмотрел на девушку. —Я не женат. Немой вопрос отпечатался в изумрудных глазах смертной. Пальцы перестали теребить траву. От ветра непослушные волосы свалились на лоб, закрывая молниевидный шрам. Аро продолжил неотрывно наблюдать за девушкой, сохраняя позу расслабленной, а голос размеренным и тихим. —Был женат. В прошлом. Как и Маркус. —Что произошло? – поколебавшись, спрашивает Поттер. —Моя ошибка, - бесстрастно отвечает Вольтури. Внимательно смотрел на волшебницу, желая не упустить реакцию на свои следующие слова. – Я лично казнил Сульпицию. Гарри шумно сглатывает, но зрительного контакта не прерывает. Сердце в груди забилось быстрее. Признание пугает. Ей не следует забывать, что вампиры не пушистые котики. Они монстры, не отличающие жестокостью от животных. —За что? – голос, на удивление, остаётся ровным. Аро ждал этого вопроса. Хотел вложить в голову смертной представления о том, что может быть при определённых решениях и выборе. Вне зависимости от статуса, положения и уз. Ей следует это знать, потому что её решения могут сыграть с ней злую шутку. —За предательство и измену интересам клана, повлёкшее за собой смерть стоящего выше ранга. Гарри некоторое время молчит, выстраивая логические цепочки в голове. Потупив взгляд, осторожно уточняет: —Погибла жена Маркуса, - догадывается девушка и вновь смотрит в багровые глаза вампира. - Но, если она была супругой одного из лидеров, как и ваша жена, почему вы сказали… —Жена Маркуса была моей родной сестрой. Кровные узы в этом случае будут стоять выше брачных. —Мне жаль, что так вышло, Аро. Вольтури отводит взгляд в сторону. Не ожидал, что слова смертной – какими бы искренними они не были, – смогут потревожить давно забытие душевные раны. Аро любил сестру, сам привёл её в вампирский мир. Благословил их с Маркусом брак, будучи полностью удовлетворённым выбором младшей сестры. Она выглядела счастливой и Аро был искренне рад лучистой улыбке на родном лице. Союз с Дидим крепче скрепил Маркуса с Аро и кланом. Потом появилась Сульпиция. Недоступная, сильная женщина. Аро возжелал ею в страсти. Обратил и привязал браком к себе. Наслаждался её непокорностью, которая прогибалась перед ним одним. Сульпиция смотрела на мужа с желанием, искушая красотой и обольщая ответным влечением. Связь их была обречена с самого начала. Роковая вампирша, которую сотворил Аро, возжелала больше власти, чем ей даровало положение супруги Лидера. Сульпиция не желала второй роли, она хотела править вместе с верховными вампирами, а не стоять за их спинами. Аро не был эмоционально привязан к жене. Разделял с ней страсть ночи, потакал женским капризам и ублажал ненасытное желание. Для Сульпиции не было тайной истинное положение их брака. Если она когда-то и чувствовало что-то нежно-трепетное к мужу, амбиции всё поглотили. Сульпиция завидовала той мягкой близости, которая была между Аро и Дидим. С сестрой Вольтури был таким, каким никогда не был наедине с женой в самых страстных мгновениях единения тел. Зависть перевоплотилась в презрение. Сульпиция возжелала большего. Посягнула на то, что ей никогда принадлежать не могло. Аро жестоко подавил восстание внутри клана. Кайус казнил всех, кто пошёл против действующей власти. А когда узнал, что в ходе кланового переворота была убита Дидим, Аро вынес смертный приговор собственной жене и собственноручно привёл приговор в исполнение. Ледяная ярость клокотала в мёртвой душе. Горечь скорби выжигала изнутри. Гордость королевского имени пошатнулась. Если Аро не смог уберечь родную сестру, как он мог удерживать порядок в вампирском мире? Среди хладных пошли пересуды, зазвучали шепотки. Другие кланы стали стягивать свои силы, набирать численность. Вольтури раз за разом подчистую уничтожали тех, кто решался сменить власть. Аро сам вёл своё войско хладных демонов, в надеждах выплеснуть неподавляемую злость. Забывался местью, упивался чужими смертями. Только просьба Маркуса смогла привести Аро в чувства. Брат пришёл к нему за избавлением. Вслушиваясь в убитый голос Маркуса, Аро не чувствовал ничего, кроме ужаса, затопившего сознание. В тот день Вольтури отказался прервать вечность брата, а после провёл годы в страхе, что однажды Маркус вновь заговорит о том же. Собственную скорбь пришлось похоронить в недрах проклятой души и сконцентрировать пристальное внимание на брате. Не дать ему утонуть в болоте горя и одиночества. Маркус так и не оправился после смерти Дидим. Потерял вкус к бессмертной жизни, в глазах прибавилось равнодушия, а в голосе безразличия. Больше не заводил старых речей и Аро смог немного ослабить бдительность, уверенный, что самый пик скорби остался позади. —Хотите побыть один? – тихий голос Гарри Поттер вырывает Вольтури из мыслей. —Нет. Девушка замерла в ожидании другого ответа, которой последовал бы за первым. Полагала, что вампир передумает. Аро же вернул внимание на смертную. Не желал говорить ни о прошлом, ни о давно оставленных чувствах. —Нет, Гарри, - уверенно повторяет Вольтури, больше для девушки, чем для себя. – Я хотел бы услышать подробнее о квиддиче и ваших играх в сборной факультета. —Чувство полёта вам понравится, - Поттер заулыбалась и предложила вампиру открытую ладонь.