Lonely St.

      Комнату наполняет тошнотворный запах выпитого накануне спиртного. Обидно, что Минхо должен просыпаться от подобного дискомфорта, он ведь ничего крепче кофе не употреблял всю неделю. Джисон вчера и спорить не стал, когда ему Ли коротко ответил, что не сможет сходить с ним в клуб. Просто пожал плечами, что-то пробубнил себе под нос, громко усмехаясь и вышел из квартиры, перекидывая через плечо любимую кожанку.       Дожидаться возвращения Хана Минхо не стал. На часах было около часа, когда мужчина отложил на прикроватную тумбочку книгу и выключил ночник.       Может и хорошо, что он не увидел в каком состоянии вернулся домой его парень. На полу по всей спальне разбросаны вещи, будто он раздевался на ходу и кидал всё куда попало.       Минхо встаёт с кровати, Джисон начинает ворочаться и тихо стонет. Очевидно, у него раскалывается голова и Ли становится его даже жалко. Он поднимает с пола помятую ткань.       — Доброе утро, — хрипит Хан. — У нас остались таблетки?       — От похмелья? — Минхо задаёт вопрос, на который ответ и не требуется, вымученное выражение лица Джисона говорит само за себя. — Конечно. Иди умывайся, я принесу.       Хан издаёт очередной болезненный стон, но успешно волочет своё тело в сторону ванной комнаты.       Как только в спальне пропадает источник неприятного запаха, до Минхо доносится другой. Совершенно чужой. Он подносит к лицу рубашку Джисона и вдыхает табачный аромат мужского парфюма. Его слишком много. По спине Ли предательски пробегают мурашки. Он до онемения пальцев сжимает ткань в руке.       Через отражение в зеркале Хан видит, как открывается дверь и в ванную заходит Минхо.       — Ты таблетки принёс? Я ещё не закончил, — неразборчиво мычит Джисон с зубной щёткой во рту. Он сплёвывает скопившуюся пену и продолжает чистить зубы. — Оставь на кухне…       Ему не дают закончить. Минхо сокращает расстояние в два шага за один и кладёт на мраморную тумбу рубашку. Хан приподнимает брови и на несколько секунд замирает.       — Что это?       — Рубашка, Хо, — усмехается Джисон. Он наклоняется над раковиной, набирает полный рот воды и сплёвывает вместе с ней оставшуюся зубную пасту.       — А пахнет она чужим парфюмом почему? — Минхо каждое слово с трудом даётся. Страшно услышать ответ, страшно даже подумать, что противное чувство не обманывает.       — Я был в клубе. Странно что она пахнет только духами, — непринуждённая улыбка Хана успокаивает.       Напряжение в теле Минхо понемногу отступает.       — Ну чего ты, Хо, — парень разворачивается, тянет мужчину на себя приобнимая за талию. Сам он в отличие от Ли в одних боксерах.       Минхо кладёт ладони на плечи Хана. Парень подаётся вперёд, медленно и настойчиво целуя.       — Мне ещё в душ надо, — разрывая поцелуй, шепчет Джисон.       Ли кивает, следит за своим парнем, пока тот стягивает с себя оставшуюся одежду и открывает душевую кабину.       — Откуда это?       Джисон закатывает глаза и снова оборачивается. Минхо пальцем тыкает в место Хана чуть выше левой лопатки. Там расцветает красивый и такой выразительный кровоподтёк.       — Извини, дорогой, но ты сам не сдержался вчера утром перед работой, — без раздумия отвечает Джисон и скрывается за мутноватым стеклом.       Минхо до боли кусает нижнюю губу. Сверлит взглядом душевую кабину, в которой уже слышится шум воды. Хан начинает громко напевать одну из песен своей любимой группы. Ли рывком хватает рубашку и бросает в корзину для грязного белья. Тошнотворный запах исходящий от неё хуже чем от алкоголя.       Он возвращается в спальню, поднимает кожаную куртку, брюки и замирает, когда слышится тихий глухой удар о паркет.       Ли тянется за квадратной коробочкой презервативов, что вывалилась из кармана. Онемевшими пальцами открывает. Из трёх блестящих квадратиков насчитывает два.       — Что за срочность?       Феликс встречает друга вопросом. Садится напротив, придвигая к себе заранее заказанный Минхо кофе. Ли позвонил ранним утром и попросил встретиться. Это насторожило. Во-первых, потому что голос мужчины был нервным. Во-вторых, он никогда без веской на то причины, не выйдет в долгожданные выходные за пределы своей квартиры. Тем более, когда рядом его любимый человек.       — Я думаю, что Джисон мне изменяет, — сухо проговаривает Минхо. Когда слова произнесены, они будто становятся реальными и осязаемыми. Страх сковывает изнутри.       Феликс неверяще смотрит на друга и тихо посмеивается.       — Ну да, конечно, — парень отпивает глоток остывшего напитка. Но как только на него поднимается загнанный взгляд Минхо, шумно проглатывает горький кофе. — Почему ты так решил?       Мужчина от избытка эмоций с силой растирает шею, у него словно ком в горле, который не позволяет произнести догадки вслух.       — Знаю, Джисон до встречи с тобой любил одноразовые знакомства и часто посещал не самые презентабельные места, — нарушает молчание Феликс. — Но после втречи с тобой и того как вы начали жить вместе, он изменился. Стал более спокойным. Я не думаю…       — От его одежды пахло чужим парфюмом, а ещё у него засос, который я не оставлял, — на одном дыхании говорит Минхо, прерывая монолог друга. Про презервативы он говорить не стал, и так всё слишком очевидно.       Теперь тишина повисает благодаря растерянности Феликса. Парень смотрит то на друга, то на пустеющую кружку с кофе.       — Засос точно не твоих губ дело? — на всякий случай интересуется Ли.       Минхо отрицательно мотает головой.       — Что если это, ну… просто синяк.       — Феликс! — громче приличного говорит мужчина.       — Извини, — он вжимает голову в плечи, когда к их столику поворачиваются заинтересованные посетители кафе. — Просто не знаю, что можно сказать в такой ситуации.       — Я сам виноват, — голос Минхо безликий. Пальцы теребят бумажную салфетку, безжалостно оставляя на ней мелкие дырки. Вот только в его сердце дыра куда больше.       — С этого момента поподробней, пожалуйста.       — Виноват, что не уделяю Ханни должного внимания, — Минхо смаргивает подступающие слёзы. — Он меня за последний месяц раз десять пытался куда-то вытащить. В клуб, кино, кафе или просто прогуляться. А я отказывался из-за работы, или того хуже соглашался и в последний момент срывал планы.       Феликс открывает рот, очевидно, чтобы возразить и сказать, что это не такая уж проблема, но Минхо жестом просит не перебивать.       — Я знал, что Хан моложе меня и дело не только в возрасте, — Ли откидывается на кожаную спинку дивана. — Он в отличии от меня всё ещё хочет развлекаться. Брать от жизни по максимуму, а я своей нескончаемой работой его словно торможу. С моей стороны эгоистично отказывать своему соулмейту изо дня в день и надеяться, что это не выйдет боком.       — Ты прав, — Феликс подаёт голос лишь тогда, когда друг кажется, изложил все мысли до последней. — И всё же, это не оправдание измены. Если конечно она была.       — Ты сомневаешься? — в голосе Минхо недоверие вперемешку с надеждой.       — Советую поговорить с Джисоном напрямую.       — Я сделаю это, как только смогу подобрать нужные слова.       Минхо подзывает официанта и делает очередной заказ на двоих. Вот только в нём вместо безалкогольных напитков, высокоградусные и большая самая острая в заведении закуска.       Разговор двух друзей на каждом из них отложил свой отпечаток. Феликс выходил из кафе слегка подвыпившим, но действие алкоголя быстро испарилось от прохладной температуры. Откровение Минхо словно показало перспективу его отношений с Хёнджином. Феликс ведь и сам всегда отклонял любые предложения своего соулмейта. Все попытки Хвана пригласить его хоть куда-то, быстро отметались и выдвигался компромисс. А если точнее, удобный для Феликса вариант. Вроде бы Хёнджин никогда не показывал разочарования, но что на самом деле творится в его душе? Парень вообще редко бывал растроенным или грустным. Всегда улыбался, а на нежелание Феликса, говорил — ещё успеем. Ли без зазрения совести это делал. Сейчас эта самая особа решила о себе напомнить. Меньше всего на свете Феликс хочет оказаться на месте Минхо. Нет, у него есть соулмейт и нужно напоминать себе постоянно о данном факте. Теперь мир только вокруг собственных потребностей не вертится.       Неделю назад Феликс в очередной раз отказался от предложения Хёнджина. Прошло семь дней, а парень так и не позвал никуда Хвана.       Ли останавливается на светофоре, по другую сторону дороги виднеется витрина цветочного магазина. Мысли как-то сами начинают выстраивать цельную картину. Наверно сделать сюрприз в виде романтического ужина не такая плохая идея. Пускай и банально, зато от чистого сердца. Феликс ругает себя, что раньше о подобном не задумывался. Слишком прагматичный когда дело касается учёбы и невнимательный в отношениях. Лучше бы он чаще закрывал глаза на проблемы в университете, чем на своего близкого человека.       — Чёртов эгоист, — бормочет парень.       Он заходит в магазин, о его появлении извещает трель колокольчиков. Последний и единственный раз он выбирал цветы для своей мамы. Феликс вообще достаточно скептично относится к подобному презенту. Букет завянет через неделю, если повезёт чуть позже. Бессмысленная и нерациональная трата денег. Но должно быть это приятно, раз бесчисленное количество людей оставляют выбор именно на таком подарке.       Внимание привлекает большая композиция из сирени, обёрнутая нежно-розовой бумагой с тёмно-зелёной лентой.       Феликс слегка наклоняет голову. Тот ему нравится. Странно, но наверно он был бы не против, если бы Хёнджин решил ему его подарить. Парень расплачивается за выбранный товар банковской картой.       Осторожно держит букет, бумажная обёртка хрустит от малейшего движения. Свободной рукой Феликс катит тележку между стеллажами супермаркета. Если бы он быть чуть умнее, то сначала купил бы продукты, а не наоборот.       Хёнджин словно чувствовал и ещё накануне вечером предупредил, что встретится с одногруппником для обсуждения подготовки работ для какой-то там выставки. Пять баллов Феликс, даже не знаешь чем занимается твой соулмейт. Если он всегда был таким невнимательным, то каким образом Хёнджин всё это время его терпел.       Он принимается за нарезку овощей, параллельно с этим маринует мясо. Любимую Хваном черешню парень промыл в холодной воде и убрал в холодильник.       Пока стейки и гарнир готовились на плите, Феликс рылся в шкафчиках хёнджинового рабочего стола. Ли точно помнит, что там должны быть свечи. Хван как-то раз использовал их для рисунка.       И Феликс ни капли не удивился, найдя две восковые палочки закатившимися под узкий диван у противоположной стены.       Хёнджин накидывает на голову капюшон ветровки. С неба стали срываться первые капли дождя и ему хватило нескольких минут, чтобы превратиться в ливень. Прогноз погоды парень не посмотрел должно быть в силу беспечности. Если всю неделю светит солнце, откуда взяться тучам?       Он забегает в подъезд своего жилого комплекса. С него вода ручьём течёт. Приходиться стряхнуть лишнюю влагу, прежде чем зайти в лифт. Дрожащими пальцами Хёнджин только со второго раза попадает ключом в дверной замок. Бумажный пакет с любимыми пирожными Феликса промок не меньше самого парня, хоть последний и пытался скрыть его от дождя.       — Ликси, я дома.       Хёнджин ставит свою ношу на тумбочку в прихожей и начинает расшнуровывать ботинки.       — Ты долго сегодня, — слышится низкий голос, в котором ни намёка на упрёк.       — Прости, — говорит Хван, выпрямляясь в полный рост и поварачиваясь к Феликсу. — Ничего себе, — слетает с губ от неожиданности.       Ли одет не привычно по-домашнему, а в кремовые брюки и чёрную рубашку, расстёгнутую на верхие пуговицы. В руках у парня два бокала с красным вином.       — Что за повод? Я забыл какую-то важную дату? Если так, то…       Феликс не даёт договорить, подходит вплотную, накрывая прохладные мягкие губы своими.       — Нет, Джинни. Это я идиот забыл, что обещал своему парню провести вместе время в эти выходные, — Ли протягивает один из бокалов Хёнджину. Легко ударяет своим о чужой с характерным звоном и отпивает терпкий напиток.       Хван зеркалит чужое действие. Послушно идёт в глубь квартиры, когда Феликс переплетает их пальцы и тянет за собой.       В гостиной стоит небольшой стол, который Ли принёс из их спальни. На чёрной скатерти расставлено несколько тарелок с аромантым содержимым, а в самом центре свечи.       — Ты… это всё для меня? — голос Хёнджина дрожит.       — Ещё не всё.       Феликс отпускает согревшуюся ладонь и скрывается на кухне, откуда возвращается с огромным букетом. А Хёнджин до конца не может поверить в происходящее.       — Спасибо, — запинаясь говорит парень.       — За такое не нужно меня благодарить, — ласковый взгляд Феликса скользит по напряжённому лицу. — Лучше улыбнись.       И Хёнджин улыбается. Искренне и так по-детски, что у Ли сердце сжимается.       Он, как и полагается, выдвигает для Хвана стул. Накладывает в его тарелку приготовленное им блюдо. Феликс почти уверен, что вышло оно сносным. Лестные отзывы Хёнджина, заставляют убедиться в этом окончательно.       Они перебираются на диван, забирая с собой уже вторую бутылку вина и вспоминая про оставленные Хваном в прихожей пирожные. По телевизору показывают милую романтическую комедию, в бокалах искрится вино, а на губах Феликса приятно ощущаются чужие. Поцелуй со вкусом черешни и шоколадного крема. Для собственного удобства Хёнджин садится на колени Ли. Расстёгивает оставшиеся пуговицы на рубашке, ощущая обжигаюшее прикосновение ладоней Феликса под своим свитером. Тихо стонет в поцелуй, когда Ли короткими ногтями царапает нежную кожу на пояснице.       Их действия переходят в настойчивые. Они чувствуют возбуждение друг друга через слои одежды.       Хёнджин первым отстраняется, переводит дыхание и опускает ладони на чужие плечи.       — Я очень хочу, но, — Хван виновато закусывает губу.       — Устал? — догадывается Феликс. В ответ ему коротко кивают. — Ничего страшного, Джинни, я тоже.       Хван опускается на прежнее место, выпивает остатки вина и откидывается на спинку дивана. Феликс отодвигается на противоположный край и похлопывает себя по коленям.       — Ложись, до конца фильма ещё минут сорок.       Хёнджин охотно соглашается на такое заманчивое предложение. Щекой касается ткани брюк, поджимая под себя ноги. Пальцы Феликса зарываются в красные волосы его соулмейта, нежно массируя кожу. Хёнджин блаженно прикрывает глаза, где-то совсем далеко слышно голоса актёров из динамика телевизора.

***

      Минхо так и не поговорил с Джисоном. Слов подходящих не нашлось, а Хан, словно чувствуя напряжение своего соулмейта, сбегал, стоило им остаться в одном помещении. Если Ли приходил на кухню, где Джисон сидел за ноутбуком с чашкой кофе, как тот сразу же уходил в спальню.       Вечер субботы и воскресенье прошли в молчании с вынужденными фразами. Кажется Хан и не пытался сделать вид, что между ними всё «нормально».       С тяжёлыми мыслями и таким же дипломатом в руках, Минхо садится в машину и едет до своего офиса. Джисон собрался на учёбу несказанно рано, да так, что Ли увидел его уже выходящим из квартиры. Бросил короткое прощание и на этом всё. А Минхо потратил лишние полчаса, из-за того что первый омлет с беконом безбожно подгорели.       Впрочем и вторая порция завтрака отправилась в мусорное ведро. Аппетита у мужчины не было от слова совсем. Он заставил себя выпить крепкий кофе, чтобы хоть как-то прийти в чувства.       Первую половину дня Минхо провел за подписью огромной стопки документов, в которой бумажек казалось совсем не убавлялось. Он попросил секретаря принести обед из кафе прямо в кабинет. Кристен справилась в кратчайшие сроки, а буквально по её пятам за девушкой зашли друзья-коллеги. Их разговор было слышно от самого лифта. Чанбин опустился на кожаное кресло напротив стола Минхо, не вытаскивая рук из карманов брюк. В то время как Бан Чан активно жестикулировал своими.       — Скажи ему! — повышает голос Чан. — Какие Мальдивы? Это же пошло.       Ли сводит брови на переносице. Лучше бы ему поведали о корне разногласия.       — Я хочу в Париж, — чеканит Бан Чан и садится на диван, сохраняя приличную дистанцию со своим мужчиной. Всё-таки они не пришли к компромиссу.       — Хо, согласись, какой нахрен Париж. Там туристов как грязи. Никакой романтики, — Чанбин ищет поддержку в лице друга, а до Ли кажется наконец-то доходит.       Неужели они решились. Вот только небольшая загвоздка, у каждого был свой идеальный план «предложения руки и сердца». Чан хотел упасть на одно колено прямо под Эйфелевой башней. А Чанбин подарить своё кольцо в шатре на белоснежном песке с кристально чистой водой.       — Бросьте монетку, — предлагает мужчина. Ему не совсем честно принимать чью-то сторону. Если позже выяснится о его осведомлённости, то на одного друга у Минхо станет меньше.       — Точно! — Бан Чан вскакивает на ноги и вытаскивает из кармана десять центов.       — Орёл, — не оборачиваясь, говорит Чанбин, а взглядом так и сверлит Ли.       — Орёл, — почти шёпотом повторяет Чан, когда монета падает на невыгодную для него сторону.       — Отлично, — хлопает себя по коленям Со. — Не зря я билеты уже купил.       — Что? Это несправедливо.       — Несправедливо и глупо спорить, когда тебе предложение хотят сделать! — не выдерживает Чанбин.       Бан Чан замирает с комичным выражением лица, а Минхо громко смеётся. И стоило больше года придумывать и планировать идеальный момент, портя его за секунду.       — Просто я тоже…       — Сделаем вид, что ничего не слышали, — скрипит зубами Со. — Мы едем на Мальдивы и точка.       — Я первый сделаю предложение, — не успокаивается Бан Чан.       — Только попробуй, любимый, — отвечает мужчина, подталкивая своего соулмейта в сторону выхода из кабинета.       — Бин, — окликает Минхо, — ты можешь дать номер агентства, через которое заказывал билеты?       — Скину на почту, — подмигивает друг, радуясь своей победе.       Ли не может объяснить спонтанный порыв. Должно быть неплохая идея уехать с Ханом подальше от городской суеты и проблем. Наконец-то провести долгожданное время наедине друг с другом. Ведь начиналось у них всё совершенно иначе.