Истинность на троих

Чимин не выходил из своих покоев, ему было страшно, а когда выходил, то быстро направлялся к своему отцу. Так же произошло и сегодня. Омега быстро, будто невидимка, перебежал гарем и поспешил к отцу. От Хенджина ничего не скроется и никто. Омега ехидно улыбнулся. — Сонми, иди ко мне, — Хенджин позвал к себе верного слугу. — Господин, — Сонми поклонился. — Ты же верен мне? — Хенджин дал свою руку с перстнем, который император ему подарил в одну из ночей. — Да, господин, — ответил Сонми и поцеловал руку своему хозяину. — Сделай так, чтобы эту выскочку наказали. Нового, ты понял? — Хенджин улыбался и крутил перстень на пальце. — Да, господин, я все сделаю, — Сонми поклонился и засеменил на выход, он найдет время и сделает, как сказал господин. Ёнджун и Хёнджин ехидно улыбались. Чимин подошел к комнате отца и услышал смех. Его. Тот смеялся. После смерти папы отец улыбался только Чимину. Он повернулся к Минги. — Минги, отведи меня к тому красноволосому, пожалуйста, — попросил его Чимин. — Да, господин, — Минги повернул в левый коридор и открыл дверь. Омега вошел и осмотрел лазарет. Красная макушка не шевелилась. Спина размеренно поднималась. — Как он? — спросил Чимин. — Господин, он недавно только очнулся. Раны затянутся дня через два. Ночью у него поднялась температура, — лекарь быстро отчитался. — Спасибо, я могу подойти к нему? — Чимин посмотрел на омегу. — Конечно, — лекарь отошел, и Чимин приблизился к кровати. Омега рассматривал такие красивые черты лица. Выбившуюся прядочку Чимин убрал за ухо. Он сразу почувствовал дрожь в чужом теле. — Не бойся, я не обижу тебя, — проговорил Чимин. Омега открыл глаза, ему хотелось посмотреть, чей этот прекрасный голос. Кому он принадлежит. — Тэ… Тэхён… — ответил красноволосый. — А я Чимин. Тэхён, — омега пробует на вкус это имя. — Очень красивое имя, — Чимин улыбнулся. Тэхён, когда увидел этого омегу, ахнул от его красоты. Белая кожа, белоснежные волосы и глаза — глаза голубые. Глаза цвета неба. Они очень добрые, но Тэхён боялся доверять кому либо, потому что в конце оказывалось так, что над ним издеваются. Ким Тэхён живет во дворце уже с шести лет. Он обычный никчемный слуга. Его всегда унижали и принижали. Если с кем-нибудь он дружил, то от него потом отказывались. Омега был очень красив, поэтому многие заставляли его делать в основном грязную работу. Один раз, когда Тэхён все закончил и пошел в хаммам, чтобы смыть с себя всю за день скопившуюся грязь, он задержался слишком долго, и когда вышел, его встретил стражник. Тэхён опустил голову и хотел проскользнуть, но его остановили и подняли лицо за подбородок. Стражник смотрел на него, а в глазах был огонек любви. Тэхён быстро вырвал свою руку и побежал к себе в каморку. Когда дверь каморки закрылась, Тэхён выдохнул, а этот стражник так и остался стоять и смотреть вслед прекрасному созданию, которое сбежало от него. Этот стражник не смог забыть эту прекрасную красоту и начал его искать по дворцу, но Сонми, конечно же, понял, о ком говорил этот стражник. Он схватил кольцо Хенджина и подкинул его Тэхёну. Так и наказали омегу. Хёнджин знал, что Сонми подставил этого слугу, но тут влез этот выскочка с белыми волосами, и Хёнджин был не намерен терпеть его. Ведь Ёнджун и Хёнджин решили, что пора бы и родить наследников императору и его советнику. Они уже больше двух недель не принимали отвар. Чимин и Тэхён нашли общий язык. Когда они покинули омегу, Чимин решил, что заберет его себе. — Минги, я хочу, чтобы этот омега был со мной, — попросил Чимин. — Да, господин, я все сделаю, — ответил Минги. — Вот это он, вот. Сокджин, это его комната, — сказал омега, показывая на Чимина. Чимин и Минги переглянулись. — Сокджин, что случилось? — спросил Минги. — Минги, этот наложник украл кольцо у наложника Ёнджэ. Поэтому он будет наказан, — отчеканил Джин. — Джин… — хотел что-то сказать Минги, но Джин его не слушал, он только махнул рукой. — Стража, наказать его, десять плетей и в темницу. До приезда Повелителя он будет находиться там, — приказал Сокджин. — Но это не я… Правда, Минги, я не брал ничего, — плакал омега. Чимин вырывался из рук стражи, и у него это получилось, он подбежал к Джину, схватил полы его юбки и упал на колени. — Господин, я правда ничего не брал, — Чимин плакал и не отпускал Джина. Но омега промолчал и только развернулся и ушел. В углу Ёнджун и Хёнджин смеялись. — Так и надо этой зазнайке. Пойдем, Хёнджин, нужно готовиться, ведь сегодня приезжают наши альфы. Они захотят нас, — Ёнджун взял Хёнджина за руку, и они направились в гарем.

***

Намджун и Юнги выдвинулись во дворец. Дорога была не очень хорошая, но Намджун спешил к своему Ангелу с голубыми как небо глазами и запахом персика. Ему хотелось окунуться в этот запах ещё раз. Ощутить в своих руках его нежную кожу. Стража доложила, что они покинули деревню с первыми лучами солнца. Альфа был несказанно рад. Юнги же был расстроен: он не смог попрощаться со своим истинным, со своей любовью. Но он не мог противиться императору. — Юнги, о чем задумался? — спросил его Намджун. — Знаешь, я все думаю, что такое любовь? — ответил Юнги. — Любовь, наверное, когда он вся твоя Вселенная, когда в его глазах видишь небо, когда вдыхаешь его запах, а он оседает в легких. Когда трогаешь его, а у тебя по коже мурашки. Когда не видишь никого, кроме него. Когда он твоя жизнь и дышишь ради него. Спешишь домой, чтобы оказаться в его объятиях, — Намджун невольно улыбнулся, представляя перед собой Чимина. — Эй, ты что, влюбился? — Юнги начал смеяться. — Да, он уже в гареме у меня, и как только я приеду, сразу позову к себе на хальвет. Поехали быстрее. Кто быстрее до столицы, — Намджун пришпорил коня и поскакал вперед. Они по расчетам должны были приехать к вечеру. Намджун и Юнги гнали своих коней, как и раньше. Уже вечером они прискакали во дворец и спрыгнули со своих коней. — Император, ваша купальня готова, — сказал Минги. — Господин Советник, ваша купальня тоже готова. — Спасибо, Минги. Приготовь мне новенького и приведи в мои покои, — Минги что-то хотел сказать, но два брата быстро ушли в купальни. — Эх, моя голова. Хоть бы она осталась на месте, — пробубнил себе под нос Минги. Бета быстро побежал к Сокджину. Найдя его в гареме, он упал на колени. — Минги, что с тобой? — спросил Сокджин. — Нужно приготовить… — но не успел Минги договорить, Сокджин улыбнулся и позвал Ёнджуна и Хенджина. — Ёнджун, Хёнджин, идите, готовьтесь. Сегодня вы идете к своим мужчинам, — радостные наложники начали собираться, как их перебил Минги. — Сокджин, император требует Чимина к себе, — Минги опустил голову. — Что? Этот воришка? — возмутился Хёнджин. — Сейчас я пойду к императору и все ему объясню, — сказал Сокджин. Сокджин быстро пошел к императору. Найдя его уже у себя в покоях, омега поклонился. — Император, наложник Чимин находится в темнице, он получил десять ударов плетьми. Этот наложник украл у Ёнджэ кольцо, — Сокджин, не поднимая головы, отчитался перед императором. — Что ты сейчас сказал? Кто отдал приказ стегать его плетьми? — лицо Намджуна изменилось. — Я, император, — Сокджин увидел, как лицо императора сменилось с счастливого на грозное. — Стража! — крикнул император. Двое стражи возле покоев императора заглянули в покои императора. — Десять ударов плетьми Сокджину, и чтобы весь гарем видел. — Но, господин, — Сокджина схватили за руки и вывели во двор, привязали к дереву и ждали палача. Император быстро направился к темнице. Он был зол. Как его небо, его ангела наказали. Альфа подошёл к двери темницы и приказал открыть. Свет факела осветил темницу. Омега лежал на холодных камнях, в разодранном ханьфу, пристегнутым за ногу цепью. Сердце пропускало удары. Вдруг его нежный ангел заболел. Он подошел к Чимину и положил руку. Чимин проснулся и быстро сел на коленях. Глаза красные от слез, лицо опухшее. — Имп…ера…тор, я… Я. Я… Правда… Не брал ни. кого… Кольца… — Чимин взял руку императора. — Верю, малыш, больше никто не сможет тебя наказать, мое сокровище, — Намджун поднял омегу на ноги и они вышли из темницы. Намджун смотрел на Чимина, а сердце пропускало удары, ему стало так больно. Омега взглянул императору в глаза, и вот этот огонёк истинных любовь, дрожь по телу, Намджун просто утонул в его глазах. Они не заметили, как на их запястьях появилась надпись. У Намджуна — Чимин. У Чимина — Намджун. Истинная любовь между ними. Омега посмотрел в сторону, где его били, и увидел там привязанного Сокджина. Палач замахивается, хлыст рассекает воздух и бьет итак покалеченную спину омеги. — Хватит! — император даже и не понял, как Чимин вырвался из его рук и уже загораживал Сокджина. Все расступились перед императором. — Пожалуйста, не наказывайте его, император. Он не виноват, — Чимин начал плакать. — Но ведь он отдал приказ, чтобы тебя выпороли, он ведь даже не разобрался, не дождался меня, — император говорит и смотрит на Сокджина. — Пожалуйста. — Отпустите его, — приказал император. Все разошлись, а Сокджин пошел, чтобы переодеться. Намджун поднял омегу и повел в свои покои. Приказал, чтобы лекарь пришёл к нему и обработал раны его любимому персику. Пока лекарь обрабатывал раны, Намджун заметил, что рука сильно зудит. Он приподнял рукав. Имя истинного. Он посмотрел на Чимина и улыбнулся. Он нашел своего истинного. Его истинный — этот нежный персик, любовь всей его жизни.

***

Юнги решил проверить своих наложников и спросить, не нужно ли им что-то ещё, но дойдя до гарема, он услышал имя Чимин и остановился. — Этот новый наложник императора вообще не уважает никого. Ворует, получил по заслугам, а император его еще в свои покои позвал? — сказал чей-то голос. — Точно, хорошо, что советник нас только любит, — ответил Ёнджэ. — Ёнджэ, — позвал Юнги наложника. — Господин, — Ёнджэ поклонился. — Как зовут нового наложника императора? — Чимин… — дальше Юнги ничего не слышал. Он быстро поспешил в покои брата. Как он так мог. Чимин его истинный, его любовь. Чимин должен принадлежать только Юнги. Злость на брата застилала глаза. Он бежал по коридорам, не замечая никого. И вот он перед дверьми брата, стражники открывают двери, и Юнги быстро подходит к брату и бьет его лицу. Кровь выступила из губы императора. Альфа глянул на кровать своего брата, а там с исполосованной спиной на животе спал его омега. Намджун не дал брату подойти к омеге и вывел его за дверь своих покоев. — Намджун, как ты мог? Чимин мой истинный, — Юнги ходил туда-сюда. — Юнги, Чимин мой истинный. Вот смотри, — император поднимает рукав своего халата, а там красиво выведено имя омеги. Юнги поднимает свой рукав, и Намджун видит, что имя омеги выведено и на руке брата.