***
Намджун гнал лошадей, нужно успеть. Хотя у них ещё в запасе было два дня на отдых. Солдаты и он сильно устали от езды. Как и планировалось, они добрались до места вовремя, расположили лагерь и стали отдыхать. Намджун сидел в своем шатре, перед ним лежала карта. Нужно воевать так, чтобы с их стороны было мало потерь. Нужно было решить все аккуратно и правильно вести бой. Северные племена сильны, но у Намджуна количество людей больше. В шатер зашел военачальник. — Император, — Альфа поклонился. — Присаживайся, — Намджун показал на соседнюю подушку. — Смотрите, если мы их окружим и нападем с востока, у нас будет преимущество и мы сможем вести бой. А второй фланг зайдет с запада, и тогда мы сможем выстоять в этой войне, — Намджун передвигал фишки. — Да, мы сможем, но мы не знаем, сколько их там. Может здесь их мало, а когда мы их окружим, они на нас нападут. Я отправил разведчиков две недели назад, они уже должны были приехать. Император, давайте не будем торопиться, сейчас войско устало и обессилено дорогой, — сказал генерал. — Нет, они пусть отдыхают, а потом мы решим, как нам быть, — Намджун выдохнул. — Император, вам тоже нужно, вы почти не отдыхали. Тем более господин советник дал мне приказ не пускать вас в бой. — Я пойду, не брошу своих воинов. Так же наравне с ними буду воевать. — Император… — Все, разговор окончен, можешь идти, я отдохну. Генерал встал, поклонился и покинул шатер императора. Альфа лег и не заметил, как провалился в царство Морфея. Темнота окутала альфу, и только плач, запах персика горчит. Он видит, как вдалеке сидит Чимин над чьим-то телом и горько плачет, просит проснуться. Просит открыть глаза, говорит, что ждет его. Намджун подходит ближе и видит, что омега плачет над его же телом. Он лежит, а в груди торчит клинок. Кровь, много крови. Намджун прикоснулся к плечу омеги, но тот плачет и не видит ничего. — Радость моя, я жив, — шепчет Намджун, Чимин не реагирует. — Чимин, я живой, — он поднимает омегу на ноги, но тот кричит громко и просит его оставить с любимым. Омега резко испаряется и Намджун оглядывается, он испуган. Альфа кричит, зовет своего омегу и видит белый свет, он бежит и оказывается во дворце, в саду. Он проходит дальше и видит маленького грудного ребенка. Он подходит ближе, смотрит на маленького ребенка и видит в нем своего наложника. Ребенок заплакал, а потом резко замолчал и закрыл глаза. Намджун не понимает, что не так, он трогает пульс. Его нет. Пульса нет. Ребенок умер. Намджун хватает ребенка, бежит к лекарю и зовет на помощь. В ответ тишина, двор и дворец пуст. Только кто-то говорит: «Ты убьешь моего ребенка». Голос все громче, все яснее. Намджун оглядывается, но никого не видит, только Чимин появляется, плачет и плачет вновь, только уже над его телом и телом ребенка. С рук Намджуна пропадает ребенок. Он бежит к Чимину, но тот все дальше и дальше. — Император, император, — зовет его воин. Намджун просыпается в холодном поту, он оглядывается: перед ним стоит воин, он в своем шатре. — Император, пора ужинать. — Да, поставь здесь, — он указал на маленький столик. Стражник поставил поднос и вышел из шатра. Намджун встал. Не может этого быть. Ребенок, чей он? В этой войне он не выживет. Сон дал ему понять это. Завтра нужно продумать всю тактику. Нет. Сейчас. Нужно сейчас собрать всех.***
В покои императрицы постучались, и зашел Момо. — Госпожа, Чимин прибыл, — Момо поклонился. — Пусть проходит. Момо развернулся и распахнул двери. В дверях показался очаровательный омега с белыми волосами. Он склонил свою голову в поклоне и сделал шаг. — Здравствуйте, Ваше Величество, — сказал Чимин. — Подойди, присаживайся, — императрица показала на подушку напротив. — Спасибо, — Чимин, не поднимая головы, прошел к подушке и сел на нее. — Подними голову, я хочу рассмотреть тебя. Чимин поднял голову, он и вправду выглядел как ангел. — Последний раз, когда я тебя видела, тебе было два года, сейчас ты красивый омега. В ту ночь у моего младшего сына появилось твое имя. Странно, что оно появилось в таком раннем возрасте. Кушай. — Спасибо, императрица. Мне очень приятно слышать такие слова. — Чимин, как тебе в гареме? — Мне нравится, госпожа. — Называй меня матушка, ведь ты скоро займешь мое место, ты будешь править с моим старшим сыном и идти рука об руку с младшим. Чимин, ты понимаешь, что после брачной ночи, ты должен понести от императора? Ему нужен наследник, — но ее прервал стук в дверь. — Войдите. Императрица посмотрела, как в ее покои входит Хёнджин, он поклонился. — Тебя я не звала, — женщина сделала серьезный вид. — Императрица, вы ужинаете, хотел вам составить компанию. — Покинь мои покои. Как ты мог прийти без приглашения, я сейчас же прикажу, чтобы тебя выпороли. — Не сможете, — Хёнджин подошёл к столику и опустился на подушку, он нагло взял тарелку и палочки у Чимина. Наложил для себя рис и мясо ягнёнка. — Как ты смеешь? — императрица зла, она никогда не встречала такой наглости. — Матушка, я в положении и скоро у вас будет наследник, — Хёнджин улыбнулся и принялся есть. — Ты знаешь, что за вранье тебя могу казнить? — спросила императрица. — Вы можете позвать лекаря, — Хёнджин отвечал спокойно и сдержанно. Момо открыл дверь и принес Чимину тарелку и палочки. — Мне нечего скрывать. Император позвал меня на хальвет в свой гон, и тогда он повязал меня узлом. Теперь я ношу наследного принца. Надеюсь, вы одобрите наш брак. Чимин сидел и кушал молча. Императрица видела, что омега еле держался, ещё немного и он расплачется. Момо рассказал, что омега застал их в покоях императора. — Момо, позови лекаря, — приказала женщина. Момо быстро побежал за лекарем. — Чимин, расскажи, что тебе надо? Может, ты хочешь новые ткани или украшения? — императрица посмотрела на Чимина. — Спасибо, мне император много одежды и украшений подарил, — ответил Чимин. — Императрица, а вы не хотите спросить, что нужно мне? Мне нужны новые ханбоки и ханьфу, ведь мой живот будет расти, — Хёнджин продолжал кушать. — Хорошо, завтра тебе привезут новые ткани, — сказала женщина. Стук в дверь. Момо зашел, а за ним лекарь. Он прошел к омегам и поклонился. — Императрица, вы меня звали? — спросил лекарь. — Да, проверь, он говорит, что в положении от императора. — Господа, но этого не может быть, все наложники пьют мой отвар от беременности. — Я сказала, проверь. Лекарь сел возле Хёнджина и взял его руку. Он нащупал пульс и высчитывал. Его глаза увеличивались, он был испуган. Омега и вправду оказался беременным. Но этого не может быть. Он лично готовит отвар. После него невозможно забеременеть. — Господа, наложник Хёнджин в положении, но срок очень маленький, поэтому точно я смогу сказать через месяц, какой у него срок, — лекарь поклонился. — Свободен, — лекарь покинул покои императрицы и побежал к Сокджину. Этот омега не пил отвар. — Поздравляю, но я не благословлю вас на брак, потому что мои сыновья свяжут себя узами брака с их истинным. Их брак сами небеса благословили. И ещё, после того, как Чимин станет им законным супругом, он вправе распустить гарем, но наследный принц останется под его попечением. Решать только ему. Ты не будешь главным в гареме, несмотря на то, что ты родишь наследника. — Императрица, можно мне идти? — Чимин встал и поклонился, ему неприятно слышать этот разговор. Ему хочется закрыться в своих покоях и заплакать. Его истинный ему изменил, так ещё у них будет ребенок. — Чимин, тебе плохо? — женщина посмотрела на омегу. — Нет, Господа, я просто очень устал. — Конечно, устанешь от такого. Бегаешь в крыло к альфам. Пока всех обслужишь. Эх, мне жаль тебя, как только император не видит в тебе изменщика, — Хёнджин улыбнулся и направился к выходу. — До свидания, матушка. Чимин вышел вместе с Хёнджином, и они пошли в гарем. Чимин отставал от него, в голове крутил его слова, ему обидно. Его обвинили в измене, хотя он девственник. Хёнджин остановился и повернулся к Чимину. — Ты думал, я так и буду торчать в гареме? Ошибаешься. Это ты уйдешь отсюда в зимний дворец. Там как раз прозябают такие омеги, которые стояли у меня на пути, — Хёнджин придавил Чимина спиной к стене и стискивал горло. — Посмотрим, кто кого, — улыбнулся Чимин. — Как ты смеешь мне угрожать? — Хёнджин отпустил горло, замахнулся и ударил пощечину. Красное пятно осталось на щеке омеги. — Хёнджин, что ты себе позволяешь? — подошел к ним Момо. — Момо, он толкнул меня и я упал, ударился сильно животом. Ещё он сказал, что я уеду из дворца. Момо, он мне угрожает, — Хёнджин пустил слезинку. — Иди к себе, — Хёнджин развернулся, поднял полы юбок и направился в свои покои. — Ты в порядке? — спросил Момо. — Я правда ничего не говорил и не делал, — Чимин посмотрел на Момо. — Иди в свои покои и не выходи оттуда, — Момо развернулся и направился обратно в покои императрицы, нужно было рассказать, что случилось. Чимин быстрым шагом засеменил в свои покои, сейчас он хочет расплакаться. Ему нужно куда-то выплеснуть свои эмоции.