Истинность на троих

Чимин переживает, нервничает. Сегодня он должен отправить своего мужа другому. Ему не хочется уступать. Чимин жаден на своих мужей. Он спит в покоях императора, он кушает там и почти двое суток не выходил. Метки заживали и давали уверенности ему. Омега законный супруг, он может распоряжаться судьбами мужей. Чимину это решение далось не легко. Он хочет распустить гарем. Он один должен там находиться. Минги встревоженный забегает в покои. — Ваше Величество, главный наложник советника покончил с собой, — Минги нервничает, он не знает, как сказать советнику об этом. Чимин хватает полы своего ханбока и бежит. Нервы сдают. Он только стал императором, только взял гарем в свое правление, а тут самоубийство. Да ещё и наложник. Он бежит вперед. Все склонили головы. — Это вы довели его до такого, — сказал Хёнджин. — Ты что здесь делаешь? Тебе нельзя находиться здесь. Отведите его в покои и позовите к нему императора, — приказал Чимин. — Да, Ваше Величество, — кивнул Минги и подошел к омеге. Он попытался его поднять, но омега оттолкнул от себя слугу. — Вы испортили всем жизнь, и из-за вас погибнет династия Ким. Вы ее уничтожите. Это вы должны быть на его месте, — Хёнджин кричал. Чимин бежит в тронный зал, там сейчас его мужья, он обязан сказать. Он бежит, а слезы застилают глаза, ему больно. Он приносит только несчастья. Сначала умер папа, потом вот наложник. Он несчастен. Чимин не допустит больше такого. Двери в тронный зал открываются, и он, запыхавшийся, идет к мужьям. — Рад вас всех видеть, — Чимин поклонился всем присутствующим. — Что-то случилось? — спросил обеспокоенно Намджун. — Да. Нам нужно поговорить наедине, — сказал омега. — Так, на сегодня, думаю, мы закончили, завтра жду всех опять на собрании, — сказал Намджун. По омеге было видно, что он сильно нервничает. Он ходил по тронному залу и ждал, когда все покинут его. Чонгук должен прийти позже, им нужно было решить вопросы по внешней политике и решить, когда выступить в поход. Когда все покинули тронный зал, Чимин залился слезами. — Что случилось, радость наша? — Намджун не на шутку начал переживать. — Наложник… Главный наложник Юнги покончил с собой. Это я виноват. Виноват во всем, — Чимин сел на колени и заплакал ещё сильнее. — Нет, ты не виноват, — Намджун присел рядом и обнял омегу. Юнги стоял и молчал, он хотел оторвать руки брату. Ревность сжирала изнутри. Юнги не хочет делиться ни с кем. Ему безразличен этот омега. Он никогда никого не любил, только Чимина. Темнота заполняет сердце альфы. Юнги жаден на Чимина. Что ему говорят, он не слышит, только слышит злость в своем сердце. Юнги убьёт его. Убьет своего брата. — Юнги… — зовет его Намджун, но альфа молчит, только смотрит на плачущего омегу. — Юнги… — А? — Юнги пришел в себя. — Нужно организовать похороны, так как это твой наложник, ты должен с ним попрощаться и захоронить его тело, — сказал Намджун. — Хорошо, — ответил альфа. Он отвернулся и пошел к выходу из тронного зала, как его обняли со спины. — Я люблю тебя, Юнги, — нежно прошептал Чимин. Сердце альфы оттаяло. Злость куда-то ушла. Этот омега приносит свет в жизнь альф. Юнги любит безумно. Любит как никогда. Он ушёл.

***

Похороны наложника прошли, во дворце в тот день стоял траур. Намджун знал, что этот наложник был важен его брату, но как только появился Чимин в их жизни, они оба забыли про свой гарем. Это, конечно же, бесило Хенджина. Ведь император пришел в тот день, лег с ним, обнял его, но сексом с ним не занимался. Омега уткнулся в его шею и жадно вдыхал запах своего альфы. Хотя нет, он теперь не его альфа. Он теперь альфа этого наглого Чимина. Ну ничего, сейчас только ему станет лучше, он придумает, как избавиться от омеги, а сейчас он тает в объятиях императора. Он засыпает. Намджун так и не смог уснуть. Альфа переживал за своего супруга. Как он там? Не ревнует ли? Сердце билось очень сильно, но Чимин сказал остаться здесь до утра, а Альфа не хочет нарушать данное ему слово. Сегодня Намджун лежит в нелюбимых объятиях, не любимый его поцеловал в щеку. Хенджин не любимый омега. Он вертелся на кровати омеги и смог встать с кровати. Альфа подошёл к окну и посмотрел на полную луну. Он увидел лицо своего омеги. Своего мужа. — Я скучаю по тебе, мой персик, — прошептал Намджун. Хенджин зашевелился, ему стало плохо, его начало выворачивать на пол. Он согнулся пополам. Альфа позвал лекаря и слуг. Лекарь пришел быстро и осмотрел омегу. Лицо Хенджина было бледным, а сил не было ни на что. — Что с ним? — спросил обеспокоенно альфа. — Ваше Величество, ваш наложник сейчас находится в плохом состоянии. Ему нужно ваше присутствие как можно чаще, и тогда он сможет прийти в себя дня через три. Вы можете отложить все свои дела? — спросил лекарь. — Да, я перенесу их тогда сюда, — ответил Намджун. Хенджину стало немного легче, и к утру он уснул, а Намджун приказал принести свитки для рассмотрения дел.

***

Сегодня ночью они будут только вдвоем, и Юнги сполна насладится своим любимым мужем. Чимин в купальне. Альфа зашел и прогнал всех слуг, разделся и спустился к нему. Чимин перебрался на колени к Юнги и поцеловал страстно и нежно. — Как думаешь, Хенджину станет лучше? — спросил Чимин. — Конечно, сейчас с ним Намджун. Его запах поможет ему. Я соскучился по тебе, — альфа провёл рукой по голой спине омеги. — Я тоже скучаю по вам. Вы моя Вселенная, — шептал Чимин. — Почему мы, может я? — Юнги посмотрел на омегу. — Юнги, вы, потому что вас у меня двое, я делю свою любовь на вас двоих, никого не выделяю. Поверь, моей любви хватит на всех. Я знаю, что у нас с тобой связь ещё с детства, но и Намджун. Я когда посмотрел в его глаза, увидел наше с ним будущее. Юнги, не черни свое сердце, оно мое, и я вылечу его от черноты. Там будет свет, — Чимин обнял альфу. — Мой небесный ангел, — прошептал альфа. Они сидели так минут пять в тишине, пока Чимин не захотел заняться сексом. Он немножко бедрами поелозил на бедрах Юнги. — Ах ты ж, развратник, — Юнги улыбнулся. Его руки скользнули к ягодицам омеги. Чимин ждал, он хотел. Альфа большим пальцем проник в жаркое нутро омеги и остановился. Омега изнывал, хотел, но Юнги решил поиграть с ним. — Юнииии… — протянул омега, насаживаясь на большой палец альфы. — Ты очень хочешь меня? — прошептал на ухо Чимину альфа. — Очень… — омега залился краской, ему стыдно, что он после первого раза опять захотел. Юнги всунул два пальца и начал двигать ими. Омега запрокинул голову назад и издал стон. Стон блаженства. Звезды перед глазами плясали свой непонятный вальс. Низ живота скручивало в тугой узел, узел возбуждения, узел сладости. Третий палец альфы проник в нутро. Чимин насаживался сам, пусть и было неудобно. Ноги разъезжались. Мрамор был скользким. Четвертый палец оказался внутри. Омега растянут. — Войди в меня… — сквозь стон шепчет омега, — Возьми меня, любимый… Юнги больше не надо было ничего говорить, он вытащил свои пальцы. Пустота образовалась в нутре и омега захныкал. Пусто… Нужно заполнить пустоту. Чимин взял член альфы и направил головку к своему входу и опустился плавно до середины. Минуты через две он опустился полностью, задев комок нервов. Тяжелое дыхание и наслаждение друг другом. Он сидел, приходя в себя. Юнги взял его за ягодицы и потихоньку приподнимал и опускал. Вода из купальни выходила за борта. Стоны низкие слетали с губ омеги. Юнги не закрывал глаза, он ловил каждую мимику своего любимого. Он ловил каждый стон. Он ловил каждый вдох и выдох. Запоминал. Ведь скоро им предстоит поход. Он сможет вспоминать каждую ночь в походе эту прекрасную ночь в купальне, где они, двое влюбленных, занимались любовью, отдавая друг другу всего себя. Чимин начал ускорять движения, насаживаясь до основания. Раз… Толчок. Простата. Два. Толчок. Простата. Три. Чимин излился в воду, а Юнги излился в нутро омеги. Петля схватила узел альфы. Они переводили дыхание. Чимин опустил голову на плечо альфы и тяжело дышал. — Я люблю тебя, мой Мини, — сказал альфа. — Я тоже безумно тебя люблю, повелитель моего сердца, — ответил омега. Они искупались, и Юнги на руках отнес своего омегу в спальню.

***

Темнота поглощает его. Темнота окружает его. Аура становилась темной. Ревность сжирает его и поглощает все, что находится рядом с ним. — Нееееетттт… — истошно кричит омега, стоящий на коленях. Он молчит и смотрит на него, сказать ничего не может. Он погубил сегодня все светлое в омеге. Он погубил все, что было дорого не только омеге, но и ему. Силуэт прорисовывается. Советник стоит с окровавленными руками, омега, что так сильно кричит и плачет, — это их муж Чимин. На земле лежит император в луже крови, его глаза закрыты, он мертв. Его убил брат. Над омегой скапливаются тучи злости, ненависти. Он ненавидит Юнги. Этот альфа убил всё и всех. Убил и свет Чимина. Он убил ангела. Теперь родился совсем новый. Новый Чимин, который не жалеет никого. Руки омеги в крови, глаза горят огнём ненависти. Он восседает на троне из трупов его врагов. А главный — рядом с ним лежит труп его мужа Юнги. Чимин убил его сам. Отомстил за разбитое сердце. Отомстил за ребенка и за Намджуна. — Предательство не прощают, — сказав это, Чимин вонзил себе в сердце кинжал. Хосок проснулся, ему страшно. Нужно исправлять, они должны быть счастливы. — А я тебе говорил, что так и будет, провидец, — темный дух принимает сидячее положение. Его лицо не видно, он питается страхами, скоро этот темный дух сможет показать свое лицо. — Зачем так делаешь? Зачем очерняешь сердце советника? — спросил Хосок. — Месть, они должны страдать. Я заключил сделку с королём Ада. Я тоже был чист, но родители их посчитали, что я и моя жена должны умереть. Я хочу мести. И ты, провидец, им не поможешь. Ты же видишь вещие сны. Да. Так вот, помни, скоро на Силлу опустится траур, — дух исчез. Хосок не понимал, кто из того света не упокоился и кто этот дух. Он только понял, что кто-то из династии убил его и его жену, но кто это? Хосоку нужно разобраться, найти виновных. Нельзя портить ангела. Он берет заклинание и читает. Ему нужно посоветоваться со светлыми духами, попросить помощи. Пламя в свечах загорается сильнее, и перед ним предстает дух его папы в белом ханбоке. — Что случилось, сын мой? — говорит мужчина, его голос нежен и ласков. — Мне нужна помощь, пап. Темный дух хочет захватить сердце советника и мстить. Папа, я не знаю, кто это, моих сил не хватает. Я слаб, — Хосок опустил голову. — Нет, сынок, ты сильный. Помоги им. А я узнаю, кто этот темный дух. Люблю тебя, сынок, — ответил папа и покинул Хосока. — Я тоже люблю тебя, папа, — прошептал Хосок. Нужно бороться, темный дух не захватит и не опорочит никого из династии Ким.