Новенький

Ван Ибо едва не подхватил маму на руки, чтобы побыстрее свалить домой, вытянуться на кровати и дать этому дню закончиться. Он устал от шума и внимания посторонних людей, да и просто от соревнований. Мама его так хвалила, что он алел ушами, зная, что, помимо Сяо Чжаня, это всё слышит и Чживэй. Хвала небу, он хотя бы помалкивал. Или это просто гул вокруг заглушал его реплики. Ибо не собирался проверять, ему, в сущности, было плевать. Букет он отдал маме, и та словно помолодела, улыбаясь и предлагая разные варианты, как отпраздновать победу. — Жаль, я не догадалась пригласить с нами госпожу Чжу с сыном! Она чудесная женщина, мы всю олимпиаду вместе переживали за наших мальчиков. — Мам, посидим вместе после, я устал от людей. Ибо не стал скрывать своего состояния и как всегда, сказал обо всём в лоб. — Тогда что же, поедем домой вдвоём? Поняв, что едва всё не испортил, Ибо покачал головой. — Нет. Поехали в кафе или к Чжань-гэ, как он предлагал. Сяо Чживэй зыркнул на Ван Ибо довольно злобно, но промолчал. Сяо Чжань же горячо поддержал идею: — Я закажу готовую еду, в последнее время мы примирились с ней, особенно после того, как заработала доставка из моего любимого ресторана. — А нам куда деваться? — А-Вэй, как куда? Ты у себя дома, как и Джун, отпразднуйте с нами. — Мы будем лишними, — продолжал злиться он. Весь день он смотрел, как соревнуются другие, и был уверен, что выскочка Чжу станет позором их школы, но тот почему-то выиграл. А Ван Ибо ещё и первое место взял. Это страшно бесило и било по самолюбию. — Ты не рад, что победили твои одноклассники? — тихо спросил Сяо Чжань. — Там должен был быть я. — Но тебя наказали, — напомнил Сяо Чжань. — Спасибо, а то я не знал. — А-Вэй... — не нашёлся что ответить мужчина, а Сяо Чживэй прибавил ходу и практически сбежал от него. — Что-то он совсем расстроился. — Просто переживает, с подростками часто так. Сами набедокурят, а потом сожалеют, но признаться не могут. Остынет, не волнуйтесь. Только вот не думаю, что стоит лишний раз раздражать его. Мы поедем к себе. Сяо Чжань расстроенно посмотрел на Ибо, словно в поиске поддержки. — Поговорю с Чживэем. Если не уймётся, отпразднуем у нас втроём. Ван Ибо догнал Сяо Чживэя с ощутимым трудом — он всё же очень устал после олимпиады. — Чего тебе? — Зачем ты обижаешь Чжань-гэ? Он хочет как лучше. Пыхтя, как насупленный ёж, Сяо Чживэй некоторое время молчал, а после выдал как на духу: — Меня бесят твоя идеальность и его забота о тебе! — Чживэй, я на олимпиаду не рвался и победа эта мне не так уж важна. А вот состояние Чжань-гэ важно, он расстроился. — Ладно, гуй с тобой, потерплю. Тем более Джун голодный придёт. — Спасибо. Вздохнув, Ибо вернулся к маме и Сяо Чжаню, которые обсуждали современные тенденции в дизайне. — Я всё уладил, едем к вам. — БоБо, ты у меня такой молодец, — обняла его мать, и он даже перестал возмущаться детскому прозвищу. — Ох, я оставил на раковине такой бардак. — Я всё вымою, гэ, не волнуйся, — поддержал его Ибо. Плевать на бардак, лишь бы остаться рядом ещё чуть подольше. Его так и подмывало рассказать всё матери и официально переехать к своему парню. Сдерживало только данное Чжань-гэ слово. Они дошли до машины, и ему пришлось уступить Чживэю переднее сиденье, а самому сесть с мамой, но Ибо не особо сильно из-за этого расстроился. Джун оказался уже дома, сидящим в гостиной и перебирающим струны гитары. Перед ним было разложено много листов бумаги, куда он записывал ноты и текст песни. — Я загрузил посудомоечную машину и прибрался на кухне, — крикнул он вместо приветствия. — Ты мой спаситель! — обрадовался Сяо Чжань и поспешил на кухню. — О, Ибо, ты занял какое-то место? — заметил он медаль на шее и букет в руках госпожи Ван. — Добрый вечер. — Добрый вечер, Джун, — кивнула ему женщина. — Ибо победил на Олимпиаде. Джун даже отложил в сторону гитару и встал. — Прям первое место? Поздравляю, ты крут! — он пожал парню руку и даже обнял его, за что едва не получил от Чживэя. — Тогда я мало еды заказал в доставке. Как знал, что вы голодные вернётесь. О, это уже они. В дверь внизу позвонили, и он пошёл открывать, чтобы потом забрать у курьера пакеты, полные еды. — Ох, Джун, ты просто нас спас, — воскликнул Сяо Чжань с телефоном возле уха. — Я закажу только торт. Шоколадный, у них есть в наличии. — Хочу фруктовый! — Чживэй в целом вообще особо никакой не хотел, но свредничать хотя бы в этом был обязан. Сяо Чжань, впрочем, не заметил подвоха и заказал сразу два торта, чтобы всем было вкусно и сытно. — Остаёмся здесь на неделю, — Ибо, глядя на количество еды, произнёс это с совершенно каменным лицом, чем озадачил всех, кроме своей мамы. — Бо-Бо, вечно ты как пошутишь... Я уже поняла, что тебе очень нравится оставаться в гостях у господина Сяо. Чживэй посмотрел на Ибо с таким торжеством, что тот побледнел и едва не схватился за сердце. Как бы не пришлось нарушить слово из-за кое-кого. Как ни странно, на помощь ему пришел Джун. — Нам здесь весело вместе. Я бы тоже хотел тут навсегда остаться, хотя и так с детства тусовался в доме Чживэя. — Ибо говорил, что ты лучший друг Чживэя и пока живешь здесь. — Да? А что ещё он рассказывал? — Честно говоря, больше ничего. БоБо вообще не особо разговорчивый. — Ну ничего, я сам о себе расскажу. И он начал ухаживать за госпожой Ван. Забрал и поставил в воду букет, проводил в столовую, где они за разговором вместе накрыли на стол, а затем вышел на кухню и, хлопнув Чживэя по заднице, прижал его к себе. — Ляпнешь глупость, уйду спать в свою комнату. — В смысле? Что я такого сказал? — Пока ничего, но я знаю, как быстро и неотвратимо ты впадаешь в гнев, поэтому просто веди себя по-взрослому. — Ещё одно слово, и я тебя в комнату сам отселю, — тут же обиделся Чживэй. — Что и требовалось доказать. Ван Ибо, который застал только часть разговора, забрал со стола красиво разложенные блюда и молча вышел. Сяо Чжань же вытер руки и внимательно посмотрел на пасынка. — А-Вэй, я буду тебе очень благодарен, если ты будешь сдерживаться при маме Ибо. Она ничего не знает. — Я и без вас всё прекрасно понял. Могу посидеть у себя, чтобы не мешать вам поздравлять вашего драгоценного Ван Ибо. — Ты злишься потому, что не мог участвовать сам? — уточнил Сяо Чжань, поправляя очки. Это сразу охладило пыл Сяо Чживэя. — Вроде того. Ладно, я буду молчать и есть. Стану толстым, ты меня разлюбишь и свалишь к Цзаньцзиню. Странно, что он сам к нам не напросился. — Он написал, что они с мамой и учителями поехали в кафе, — бросил «гранату» Се Джун, сам не подозревая, как та рванёт. — Ах, он тебе написал… — зашипел Чживэй разъярённой кошкой. Рванув наверх с такой скоростью, словно это он выиграл олимпиаду, Чживэй всё же не успел запереться в комнате. Се Джун нагнал его и придержал дверь, не дав сломать себе пальцы только благодаря хорошей физической подготовке. Затолкав Чживэя в комнату, Джун запер дверь сам, опершись на неё в довесок, чтобы его придурок не сбежал. — Ну и что это такое? Ты будто не знаешь, что мне никто, кроме тебя, не интересен. — Зачем тогда этот тебе постоянно пишет, а?! По-любому, глаз на тебя положил. — Да не клал он на меня ничего, у него вроде как всё нормально на личном фронте. А даже если бы и положил, я тебя, придурка, люблю. Хотя иногда побить охота. — Еще посмотрим, кто кого побьет! Чживэй явно немного успокоился, но продолжал дуться по привычке, хотя чувствовал себя виноватым. — Ну хочешь, ты меня поколоти, от тебя стерплю. А-Вэй, хорош. Давай поцелуемся и пойдём в гостиную, жрать хочу. — Только бы пожрать, — примирительно пробурчал Чживэй. — Ладно, извини, я зря на тебя наехал. Наверное. Но только представлю тебя с кем-то… — Это у тебя сексуальные фантазии такие? Представлять меня с кем-то, чтобы потом приревновать и взбеситься? Мне, конечно, приятно, что я тебе нужен, но любая ревность губительна. И если между нами не будет доверия, то рано или поздно всё пойдёт по пизде. — Доходчиво, — криво улыбнулся Чживэй. — Я понял, буду стараться сдерживать это, но… Ладно, ладно. Не смотри так. Идём есть, Чжань там пирожки покупал в перерыве, ничего такие, но жрать и мне хочется. Для закрепления информации Джун поцеловал своего парня и для пущего эффекта шлёпнул по заднице. — Ночью будем практиковаться над доверием. — Да кто бы сомневался. Они спустились в столовую, где ждали только их, и сели за стол, принеся извинения за задержку. — Джун сказал, что пишет песню, — отметила в какой-то момент мама Ван Ибо. — Это так интересно. — Обещаю, что обязательно спою её для вас, — пообещал Джун и слегка толкнул Чживэя под столом ногой, намекая, что сначала споёт для него. — Когда я впервые услышал, как Джун поёт, — Сяо Чжань улыбнулся, — сразу сказал, что у него настоящий талант, и нужно развивать его и не бояться сложностей. — Ваши слова на меня повлияли. Мама и отчим в меня никогда не верили, а музыку считали ерундой. Иногда нужно совсем немного, чтобы дать человеку правильный толчок. У вас получилось. Сяо Чживэй поражённо смотрел на своего парня, а потом перевёл взгляд на отчима. Он не знал, что между ним и Джуном когда-то состоялся такой разговор и какое влияние он оказал. — Мы же с тобой на ты, Джун. Ты моя семья, так же как А-Вэй, я познакомился с вами в один день, — Сяо Чжань рассмеялся. — Помню, ты спрятался в шкафу, потому что вы думали, что Сяоли будет ругаться. При упоминании мамы Чживэй повесил нос, но Джун нащупал его руку и сжал, поглаживая большим пальцем ладонь. — Спасибо, Чжань, ты тоже для меня семья. Хоть одному из нас повезло с отчимом. Сяо Чжань кивнул в ответ и ласково улыбнулся. Хотя бы один подросток не доставлял ему ни хлопот, ни проблем. Ещё и благодарил за всё регулярно.

***

Утро началось для Цзаньцзиня рано. Он уснул исключительно из-за усталости, но молодой организм отдохнул очень быстро, и в шесть утра он уже чистил зубы, принимал душ и завтракал тем, что вчера забрали из кафе. Он бы мог, конечно, просто взывать такси и поехать сразу на торт, как хотелось, но следовало дождаться пробуждения мамы. Она скучала по нему, ведь он всё время пропадал то на одних тренировках, то на других. Но теперь должно стать полегче. Пока мама принимала душ, он успел настрочить с десяток сообщений в общий чат, накрыть маме завтрак прямо на кухне и нетерпеливо приплясывал. — Торопишься? — Не очень, — тут же одёрнул он себя и убрал телефон в карман. — Врунишка, — отозвалась мама и села за стол. — Спасибо, милый, ты у меня самый заботливый сын. Беги, куда ты там собрался. Вижу же, что хочешь с кем-то встретиться. — Спасибо, мам, — поцеловал он её в щёку, подхватил рюкзак со стула и побежал на выход. — Шапку не забудь, — крикнула вслед ему мама, и он схватил оную с вешалки, выбегая из квартиры. — Вот ведь взрослый, а про шапку каждый раз напоминать нужно. Она покачала головой и включила телевизор, намереваясь как следует отдохнуть после вчерашнего насыщенного дня. Цзаньцзинь запрыгнул в такси, так и держа шапку в руках. Ван Ичжоу предлагал забрать его, но он не стал заставлять мужчину одеваться и выходить на мороз в субботнее утро. Проще было доехать самому. Забежав в подъезд, Цзаньцзинь не стал ждать лифт и бросился вверх по лестнице, немного запыхавшись, но чувствуя себя счастливым, когда смог позвонить в уже знакомую квартиру. С порога он попал в крепкие объятия Хайкуаня, который едва успел закрыть дверь, прежде чем Чжу накинулся на него с поцелуями. — Да вы издеваетесь… Ван Ичжоу стоял в коридоре, скрестив руки на груди и наблюдая за увлекшимися возлюбленными, которые уже едва не раздевали друг друга. Хайкуань тут же отпрянул, а Цзаньцзинь разочарованно застонал. — Лю-лаоши, ну пожалуйста. Я же почти победил. — А ты маленький жук, Цзаньцзинь, — Ичжоу подошел к юноше и обнял его за талию, приподняв над полом. — Мы бы тебя и без победы залюбили до полусмерти, но ты всё ещё школьник, а мы твои учителя. — Иногда хочу бросить школу. Тренер Ван… — Цзаньцзинь прижался к мужчине, обняв его руками за шею и притеревшись всем телом. — Не выйдет, лисёнок. Идём есть торт, я ради тебя его не тронул, хотя мог съесть половину. — Ты и так съешь половину, — раскрыл его коварные планы Хайкуань. — Как ты добрался, А-Цзинь? Как мама? — Всё хорошо, я приготовил ей завтрак, такси было очень хорошее. — В понедельник будет такая суета в школе. У нас телефоны полночи принимали сообщения от директора Шэнь, не знаю, как он с ума от радости не сошёл. — Ты хотел сказать, что всё-таки сошёл? — Ван Ичжоу тащил Чжу в гостиную и не думая отпускать. — Мне бы ботинки снять, — взмолился тот. — Собственно, для этого я тебя и хочу на диван посадить. — Ичжоу осуществил свой план, а затем опустился на одно колено и начал разувать Цзаньцзиня. — Ой, я бы и сам. — Дай же поухаживать хоть немного, — цокнул языком тренер, передавая один ботинок Хайкуаню. — Такое ощущение, что вас из одного теста лепили. Тоже до сих пор моих предпочтений не понимаешь до конца. — Не преувеличивай, всё я понимаю. А-Цзань, Ичжоу любит снимать обувь, а затем разминать уставшие ноги. — Но я ведь совсем не устал… — Сегодня, а вчера устал, поэтому прекрати смущаться. Покраснев до кончиков ушей, Цзаньцзинь позволил Ван Ичжоу снять с себя второй ботинок и носки. Но когда мужчина прижался губами к косточке на щиколотке, вздрогнул: — Ичжоу, Ичжоу, я же ходил в душ только дома! Хайкуань рассмеялся: — Ты точно весь в меня, малыш. Не переживай, ты ведь не проходил в обуви весь день на жаре, все в порядке. Ван Ичжоу кивнул, подтверждая слова Куаня, и спустился поцелуями на подъем стопы, постепенно подбираясь к пальцам, которые у Цзаньцзиня тут же поджались от наслаждения и паники. Дыхание уже сбилось, и юноша не знал куда деваться от возбуждения, которое буквально лишало его воли. — Ичжоу, любовь моя, если ты продолжишь в том же духе, Цзаньцзинь сгорит от смущения. Просто разомни ему ноги. — Да, сейчас, не могу оторваться, они такие красивые. — Разве красивые? — Цзаньцзинь тихонько застонал, — У меня столько травм, шишки от балета. — Хватит себя гнобить. Для меня идеальные ноги. Цзаньцзинь только всхлипнул, чувствуя нежные и в то же время сильные движения вдоль ступни. Стон же вырвался совершенно бесконтрольно, когда он понял, что, несмотря на отдых, ноги у него были напряжены и сейчас получали настоящее удовольствие. — Это так круто, — восхищённо произнёс он. — Я и не знал, что так бывает. Ван Ичжоу чередовал массирующие движения с поцелуями и наслаждался такой открытой реакцией. Хайкуань же, отнеся ботинки в прихожую, вернулся на кухню, чтобы подогреть чайник, достать торт и подготовить всё для церемонии, потому что ему тоже хотелось порадовать их мальчика. Находиться в одной комнате с Цзаньцзинем и Ичжоу было практически невыносимо. Сексуальное напряжение между ними достигло небывалых высот, и накрывало напалмом и Хайкуаня. — Ичжоу, ты знаешь, что я сейчас могу оконфузиться просто от массажа? — Цзаньцзинь уже тяжело дышал и постанывал после каждого движения сильных пальцев. — Знаю, А-Цзинь. Поверь, мне не легче. Твои ноги меня восхищают, хочу трогать не только ступни, но если начну, могу не остановиться. Всхлипнув, юноша откинулся на спинку дивана и просто отдался в умелые руки Ван Ичжоу, рассудив, что даже если кончит, он тут ни при чём. Когда его ступни снова коснулись чужие губы, Цзаньцзинь даже вскрикнул, настолько яркий разряд удовольствия прошил его от кончиков пальцев до макушки. — Идеальная чувствительность, — прошептал Ичжоу, опаляя кожу горячим дыханием. Хайкуань смотрел на это лёгкое помешательство, едва сдерживаясь от того, чтобы не начать трогать себя сквозь штаны. Он сам получал от фетиша Ичжоу огромное удовольствие и радовался, что Цзаньцзинь теперь тоже причастен к ним ещё больше. Он знал, что им троим стоит огромных сил держаться в избранных им же рамках, и чувствовал ответственность за то, что эти двое страдают по его вине. Собственное возбуждение он мог сдерживать, усмирять и контролировать, хотя было непросто. — Пожалуй, стоит попить чаю и немного прийти в себя, — откашлявшись, Хайкуань дошёл до стола и сел за него, пытаясь унять шум в ушах. Ван Ичжоу словно не услышал его, продолжая трогать уже обе ступни Цзаньцзиня, но через минуту с усилием воли оторвался от них и тяжело вздохнул. — Мне нужен лёд в штаны, а не чай. — Мне тоже, — простонал с дивана Цзаньцзинь и всхлипнул, потому что был так близок к оргазму, что хватило бы и обычного трения. — Лёд не обещаю, но есть душ. Хайкуань едва справился с голосом, и тот не дрогнул, хотя сдержаться оказалось почти невозможно. Тихонько захныкав, Цзаньцзинь попытался встать с дивана, но тренер Ван успел подхватить его на руки. — Сейчас у кого-то будет контрастный душ. — Ичжоу, будь бережнее с Цзаньцзинем! Если Хайкуань и был понят, то ответа не дождался, только услышав хлопок двери в ванную. Оказавшись один на один с Ван Ичжоу, Цзаньцзинь всхлипнул и жалобно поинтересовался: — Ты меня правда сунешь под холодный душ? Хохотнув, Ичжоу спустил юношу на пол и обхватил поперек талии, прижав к себе и крепко притеревшись бёдрами к ягодицам: — Я же не тиран, А-Цзинь. Просто постоим немного вот так и ничего не скажем Куаню. Когда ладонь Ичжоу легла ему на живот, Цзаньцзинь зажал себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть от невероятного облегчения и наслаждения. Жадные губы терзали мочку уха, тогда как правая рука опустилась ниже дозволенной отметки в области ремня и слегка сжала Чжу за член. Этого, вкупе с притирающимся сзади членом, хватило, чтобы он не справился и перестал контролировать себя. Со стоном не то наслаждения, не то разочарования Цзаньцзинь кончил прямо в трусы. — Ты очень чувствительный, баобэй, — прошептал на ухо Ижчоу и протянул руку, чтобы включить воду. — Теперь тебе придётся принять душ. Надеюсь, ты взял с собой сменные трусики? Цзаньцзинь прикусил нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Юмор у Ван Ичжоу был не всегда ему понятным, но сейчас он ощущал такое блаженство и радость, что стало смешно. Он кивнул и зачерпнул холодную воду рукой, чтобы плеснуть себе в лицо. Капли попали и на тренера Ван, но он не имел ничего против. Оставив Цзаньцзиня в ванной одного, он подмигнул и вышел.