Ты заставляешь меня любить тебя еще сильнее, когда любишь меня в ответ.
***
Бомгю, будучи в опьяненном состоянии, сидит за барной стойкой и пытается доказать бармену, что на самом деле его ни капли не взяло и алкоголь не ударил в голову, а язык не заплетается вовсе. Хотя, если мельком взглянуть на него, то все сразу станет понятно даже дураку: Бомгю окончательно потерял здравый рассудок. Изначально в его планы не входило четыре бутылки соджу, смешанные с двумя литрами пива, но, совсем отчаявшись, он совершенно выпал из реальности и начал вливать в себя стаканы с алкоголем один за другим. Бомгю не заметил, как алкоголь подействовал, насколько это вообще возможно, и захотел еще выпить, ведь слишком много мыслей — всегда выводит организм из строя. Сейчас, сидя в полупустом баре, Бомгю ощущает себя самым настоящим идиотом, ведь совсем недавно, стоя в кромешной тьме, он целовал самые желанные губы на свете и чувствовал себя слишком хорошо, чтобы это было правдой, учитывая, чьих губ он касался. В голове громким гулом отдаются все мысли, что сейчас, подобно снежному кому, накапливаются в затуманенном рассудке. Быть может, это был сон? Потому что легче поверить в то, что Бомгю сходит с ума, чем в то, что Ёнджун сам сделал первый шаг, сам поцеловал его, прижимая к себе, а не наоборот. В это все вообще сложно поверить. Они ведь ненавидят друг друга? Тогда какого черта это было? С этими мыслями он вновь пытается уговорить бармена подлить ему еще немного пива в стакан с соджу, но его попытки прерывает взявшийся из ниоткуда Тэхён, которому старший очень рад ровно до того момента, пока парень не забрал у него бутылку с алкоголем. — Верни! — Ты уже в стельку, какое нахуй верни? — расплатившись за всё выпитое парнем, Тэхён взял его под руку и буквально потащил к выходу, хмурясь все сильнее с каждым разом, когда Бомгю спотыкался о свои же ноги. — Залезай и пристегнись, я отвезу тебя в общагу. — Нет, только не туда… Отвези меня куда угодно, только не в общежитие. Там Ёнджун… — пьяно пробубнив, Бомгю с сотой попытки все же смог пристегнуться, после чего откинулся на сиденье и прикрыл глаза. — Было бы удивительно, не будь его в вашей общей комнате, — не придав чужим словам никакого смысла, Тэ лишь сел за руль и надавил на педаль газа, направляясь в сторону общежития. — Ты же редко пьешь… С чего это вдруг? — пробубнил сам себе под нос, чувствуя волнение, но стараясь не обращать внимание на проблемы того, кого он отчаянно старался вышвырнуть из своего сердца. Да, они все еще лучшие друзья, которых не сможет разлучить даже смерть, но то, что Тэхен чувствует к Бомгю — неправильно. И этот сбой в системе нужно уничтожить, починить поломку, ведь еще немного и парень сойдет с ума. После признания ему стало в разы тяжелее, ведь теперь не получалось подавлять свои чувства, как он делал долгие годы. Теперь Бомгю стал для него напоминанием о тяжести на сердце, ведь, сколько ни пытайся убедить себя, но безответная любовь — больно. Особенно, если эта любовь смотрит не на тебя. Тэхен уже давно догадывался о чувствах Бомгю к своему соседу, но думал, что это лишь фантазия подкидывает разные картинки, чтобы вызвать колкую ревность. Как оказалось, это было не игрой разума, а тем, что происходило на самом деле. Только вот об этом не знал даже сам Гю, который был убежден в своей ненависти к раздражающему старшему. Но Кан видел все. Он замечал чужой взгляд, ищущий того самого, от кого сердце не на месте, замечал, как Бомгю искренне пытается ненавидеть Ёнджуна. Тэхен видел, как сильно Бомгю ненавидит того, в кого на самом деле до беспамятства влюблен, и младший прекрасно знал, что ему никогда не занять место того, кто ядовито усмехается, сталкиваясь взглядами с его лучшим другом. Знал ли об этом всем кто-то еще? Нет. Только Тэхен знал своего друга настолько хорошо, чтобы понять его чувства раньше, чем до него самого дойдет истинная причина вечных стычек парней. Так было ровно до тех пор, пока не появился Хюнин Кай. Парень стал поддержкой и опорой для Бомгю, пока Тэ приходил в себя, и, будучи достаточно смышленным, догадался, что к чему. Это было видно по тому, как он смотрел на ругань парней. Что-то в его взгляде менялось… Он будто наблюдал за чем-то очень повседневным. Будто перед ним ругается замужняя пара? Звучит до жути банально и глупо, но Тэхен всегда читал людей, будто они раскрытая перед ним книга с подробным описанием.***
— Эй, пьяница, проснись и пой. Мы пришли, — самую малость раздражаясь, парень помог другу подняться до нужной двери и начал стучать в нее ногой, дабы ему открыли, пока они с Гю не свалились прямо здесь, ведь того шатало из стороны в сторону и он совсем не стоял на ногах. — Какого хуя здесь забыли? — послышалось за дверью, после чего ту дернули за ручку, отпирая. — Доставка, — улыбнувшись как-то слишком дружелюбно, Тэхен буквально пихнул Бомгю в руки Ёнджуна и, глянув на запястье, будто там есть часы, покачал головой. — Мне пора. Позаботься о нем. — Неуклюжий? — придерживая младшего за талию, парень переключил все свое внимание на полуживое тело в своих руках. — Тебе повезло, что мне на тебя не насрать, в курсе? Тэхен довольно быстро сбежал с «места преступления», потому Ёнджун, будучи в смятении, бубнил все это себе под нос, говоря еще что-то о том, что не соглашался быть нянькой и устраивать у себя в комнате обезьянник. Но, несмотря на все ворчания и недовольства, он все же помог Бомгю добраться до его кровати, заботливо стянув с него одежду и накрыв одеялом. В груди что-то неприятно жгло от одной лишь мысли, что тот был вместе с Тэхеном, который его любит совсем не по-дружески. Но кто он такой, чтобы ревновать? Он совсем недавно осознал собственные чувства, все еще пытаясь принять их, ведь это не так просто. В одну секунду ты хочешь убить человека, раздражаясь от одного лишь взгляда на него, а в следующую впиваешься в его губы, желая никогда не отстраняться и чувствуя, как внутри все расцветает. Кто вообще сможет принять эти изменения за мгновение ока? Не Ёнджун уж точно. — Эй, Чхве Бомгю… — сидя на краю чужой кровати, Чхве старший наклонился, ближе к лицу Бома, чтобы прижать к его лбу свой. Он сначала рассматривает каждую морщинку, каждую неровность на коже, а после прикрывает глаза и немного расслабляется. — Ты сводишь меня с ума. — шепчет на выдохе прямо в губы, едва касаясь их, — В какой момент моя ненависть к тебе переросла во что-то теплое и режущее меня на части от одного лишь взгляда на тебя? Я хочу расцеловать каждый миллиметр твоего тела, трогать тебя так, как никто и никогда не делал этого до меня. Я ужасно влюблен, Неуклюжий, но самое страшное не это… — он немного отстраняется, смотря на мирно посапывающего Бомгю, а затем продолжает, — Я хочу тебя любить. Добровольно иду в лапы неизбежного, и мне не страшно. Вот, что является настоящей проблемой. Я и подумать не мог, что приду к этому за жалкие пару-тройку часов, проведенные в одиночестве и размышляя над тем, что именно так отчаянно воет в моей груди при виде тебя. Смешно, ведь я путал любовь с ненавистью так долго. Спустя полчаса, Ёнджун решает проветрить голову. Выключив свет, он лениво плетется на улицу, не забыв запереть дверь. Чего-чего, а такого поворота событий в своей жизни он уж точно не ожидал. Всего лишь один чертов день перевернул его жизнь с ног на голову.***
Бомгю же, как только дверь захлопнулась, резко сел на кровати, держа руку на груди. Ёнджун в него… Что? Его щеки залились краской, а сердце билось так сильно, что он мог чувствовать это ладонью. Как смотреть в глаза Ёнджуну и не раскрыть себя — он не знает. Как вести себя так, чтобы тот не понял, что младший все слышал — тоже. Как он оказался дома становится не такой важной деталью, он вообще забывает об этом моменте, но то, что сказал Ёнджун… Сейчас это стало тем, что заставило его сердце окончательно сдаться.