washing machine heart — mitski
Обстановка в комнате по-привычному напрягала Тойю, но в этот раз не было тишины — был сильный плач, постоянные всхлипы и мычание, срывающиеся с губ молодой девушки. Аояги сидел рядом с ней, постоянно гладил по голове, пытаясь успокоить хрупкую душу; кивал, показывая, что он её всецело понимает. — Я… Хотела умереть… — произнесла, как она представилась, Канаде, и вновь смахнула подступающие к глазам слёзы. — Почему? — перебил её Цукаса. Тойя нахмурился. Цукаса слушал девушку, наворотив уши, и вечно не в тему мычал, будто специально перебивал её и пытался всем своим видом показать, что не рад присутствию. Тойя не понимал его, оттого вечно шикал и кидал недовольные взгляды. Ведь Цукаса не понимал её — он не оказывался в ситуации, когда попадаешь в неизвестность, когда оказываешься в безвыходной ситуации, в которой придётся выбирать. — Я… Меня, — Канаде заикнулась и приложила ладонь к щеке, пытаясь подобрать нужные слова. — Меня избил отец. Вечно избивал, и я устала от этого… Поэтому пошла к лесу и хотела спокойно здесь умереть. — Тебе снился лес? — вдруг послышался голос Акито. Всё это время он молчал, вновь нацепив повязку на глаза. Канаде, когда увидела его таким, испугалась и прилипла к Тойе, как муха к стеклу. Аояги наблюдал за ним, но тот оставался невозмутимым: смотрел в одну точку — куда-то мимо Тойи по ощущениям, и не двигался. — Что? — девушка убрала руку от лица и взглянула на Акито. — Этот лес? — Не задавай глупых вопросов, — грубо выплюнул Цукаса и закатил глаза. — Ясно ведь, что он это и имел в виду. Тойя впервые видел их такими. Его сильно злило, настолько отвратительно отношение к бедной девушке, что испытывала очевидные страх и неопределённость. Ладно Акито, ведь он тоже был таким к Тойе в первые дни его нахождения в этом месте, но Цукаса… Вдруг в один момент сменил свою личность и вечно прыскал ядом из обычно весёло-нахального рта. — Ох… Нет, а что? — Канаде склонила голову вбок и сощурила глаза. — А почему у вас… Уши, как у животных? — девушка всхлипнула и недоверчиво глядела на них, сжимая руку Тойи сильнее. — Потому что потому, — ответил Цукаса, как маленький обиженный ребёнок. — Они не люди, — наконец сказал Тойя, чтобы не мучить бедную девушку. Аояги в тот же момент встретил взгляд лиса, он смотрел недовольно — хмурил брови и сжимал челюсть, ногтями ритмично стукая по деревянному столу. — А кто? Кто вы?! — Канаде вскочила, явно испугавшись, и к её глазам снова начали подступать кристальные слёзы. — Мы ёкаи, — начал говорить Акито. — Я оками, этот парень Цукаса кицунэ. Тойя был ему благодарен, что он хотя бы нормально отвечал и не плевался словами, как Цукаса. — Что с тобой произошло после? Когда ты попала в лес, — спросил Тойя, хлопая рукой по мягкой подушке, чтобы та присела обратно. — Я… Я встретила своего отца. Спросила, что он здесь делал, а он… Он, — девушка снова начала заливаться горькими слезами, — он ударил меня, а после у него были страшные зубы и ещё не было ног. Аояги кивнул, вспоминая свой первый раз, когда он ступил на мягкую почву сего места. Неприятные воспоминания тут же заполнили мысли, и он прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки, чтобы поддержать Канаде. — Я побежала, куда глаза глядели, и после подскользнулась, потеряв сознание, — Канаде закончила свой рассказ и понурила голову. — То есть тебя не смутил снег в лесу, да? — спросил Цукаса, снова проходясь тонкими пальцами по деревянной поверхности. — Ну, я подумала… Я не видела. Его не было в самом начале, но чем дальше я бежала, тем больше становилось снега. Вот. — Ясно, — Цукаса скучающе выдохнул и повернул голову на Акито. — Выйдем? Акито сразу же понял, что лис обращался к нему, и кивнул, вставая с прогретого места. Ёкаи удалились из кухни, и Тойя с Канаде остались наедине. Тойя снова свёл брови к переносице. Насколько должно быть плевать, что они решили шушукаться между собой в такой ситуации, всем видом показывая безразличие и полное неуважение к девушке? Что-то скрывать, недоговаривать. Как же Тойя от этого устал. — Что ещё ты видела? — спросил Тойя, постоянно поглаживая её по тёплому плечу. — Я… Не помню. Я бежала и бежала, а вокруг всякие ужасы пролетали… — Канаде прижала коленки к себе, словно пытаясь защититься от всего вокруг. — Мне страшно… Я хочу домой… — Мне жаль, — Тойя взглянул девушке в глаза и сочувствующе поджал губу. Та вопросительно уставилась на него и ждала ответа на свой неозвученный вопрос, надеясь, что лишь по глазам он поймёт его. — Здесь свои правила и… — Аояги закусил губу и лишь сейчас понял, как трудно подобрать нужные слова, разложив всё по полочкам. — Ты не сможешь выйти из леса, как бы ты того не хотела, и чтобы это сделать, тебе придётся убить другого человека, — Тойя не смотрел в её глаза, боялся реакции, ведь понимал, как трудно осознать абсурдность всего сказанного. — Что?.. — Канаде подскочила с места и неверяще посмотрела Тойе в глаза, схватив его за утончённые плечи, начиная нервно трясти вперёд-назад. — Что ты сказал?! Тойя отвёл взгляд, не желая смотреть ей в глаза, чтобы не видеть ужас, скрывающийся там, и боль, осевшую прямо на тонкой оболочке. — То и сказал: не сможешь выйти и медленно будешь сходить с ума. — Но почему?! Что за бред? Этого не может быть! — орала Канаде и сильнее трясла его за плечи. — Почему я? Почему?.. — Хватит орать, — дверь резко отодвинулась, и в проёме стоял недовольный Акито с ухмыляющимся Цукасой. — Тойя, иди, покажи ей дом и где она будет спать. — Я не останусь здесь! — вскочила Канаде и топнула ногой, снова начиная плакать. Аояги поднялся следом за ней и ухватился за её руку, заглядывая в глаза в надежде на понимание. Девушка кивнула, сдерживая слёзы, и поджала губу. После Тойя показал ей дом, кроме того самого места, поскольку в груди засело какое-то противное чувство, словно он делит что-то важное — то, что не будет принадлежать только Акито и ему. Он, конечно, слегка корил себя за это, но ничего не мог поделать со своими в одно мгновение захватившими его нутро чувствами. Показал комнату, в которой раньше спал, и сказал, чтобы она была осторожнее и ни в коем случае не выходила на улицу. Канаде только кивала на его слова, но ничего не говорила, и Тойя понимал её, поэтому лишь подбадривающе гладил по спине, уверяя, что всё будет в порядке. — И ещё, если тебе вдруг что приснится этой ночью… Ну, знаешь… Что-то страшное, то обязательно нам скажи, или только мне, если ты им не доверяешь. Но поверь, они хорошие и всегда будут готовы помочь. Канаде кивнула и молча опустилась на холодный пол. — Я сейчас принесу футон, — заключил Тойя и подхватил свой дневник, валяющийся возле стены. Тойя задвинул дверь и прижался телом к деревянной поверхности. Сейчас у него не было времени на рассуждения своих чувств, он даже забыл о ситуации, произошедшей в замке, и это то ли удручало его, то ли, наоборот, немного расслабляло, ведь возможно, Акито во всей суматохе забудет об этом и вернёт своё привычное отношение к нему. Наверное, звучит немного эгоистично, и Тойя не мог этого отрицать. Он давно понял, что реальный эгоист, думающий только о себе и своей безопасности. Аояги вернулся к ёкаям, которые по виду вообще не разговаривали между собой, пока он отсутствовал. Тойя нахмурил брови, как только уловил золотистые глаза своими. — И что это было? — грубо задал вопрос Тойя, не сдвигаясь с места. — Ты о чём? — Цукаса осматривал свои коготки, словно действительно не понимал, о чём говорил Тойя. — Не притворяйся идиотом! Ты прекрасно понимаешь, о чём я. — Ааа… — Цукаса хмыкнул и посмотрел в глаза Тойе. Последний же увидел в них пляшущих чертей. — Проверка на прочность, — сухо закончил лис и скучающе уложил руку на стол, снова отбивая ногтями ритм гармошки. — Какая нахуй прочность? — заорал Тойя. Казалось, его третий раз за всю жизнь настолько сильно разозлила ситуация, которая, по сути, его касается лишь поверхностно. Но настолько издеваться над девушкой, что хотела покончить жизнь с собой и после оказалась в такой ситуации — ёбаное неуважение и полное отсутствие сочувствия. — Ты не понимаешь, как тяжело вообще принять то, что здесь происходит? — продолжил Тойя. — У вас, блять, правила ебаного девятого круга ада, да в несколько раз хуже, а вы ещё и как два идиота не можете проявить элементарного сочувствия! Неужели это так сложно? Неужели вы настолько сильно ненавидите людей и поэтому ведёте себя, как два бездушных камня?! Акито сильно ударил кулаком по столу и стянул повязку с глаз, после улавливая взгляд Тойи. — Аояги Тойя, закрой свой рот, — ни одна мышца на лице оками не дрогнула, зато дрогнуло тело Тойи, что не ожидало настолько грубого и серьёзного тона. — Не забывай, кто мы. Ваше ничтожное существование никак не должно нас волновать, а уж тем более проявлять к вам сочувствие, когда вы сами повелись на несуразные попытки заманить вас в лес, а ещё более — покончить с жизнью в этом месте, — Акито ткнул пальцем в стол и нахмурил брови. — Уф… — явно не в тему фыркнул лис. — Тойя-кун, ну ты посмотри, до чего довёл камень. До зла! Тойя же и сам кипел злостью, даже не зная от чего, — от такого срыва на него или на такое отношение к людям. Аояги выдохнул и склонил голову. — Я выйду, — сказал Акито и поднялся с места, даже не заглядывая Тойе в глаза. Как только дверь закрылась, послышался тяжёлый выдох Цукасы. — Иди, успокой его, раз сам довёл. В таком состоянии я видел его всего один раз за всю свою жизнь, — измученно пролепетал Цукаса и улёгся на мягкие подушки, подпирая руки за голову. Аояги поджал губу и начал нервно проводить по нижней рядом зубов. Хотелось прямо сейчас вырвать себе волосы с корнем, потому что он не знал, на чью сторону встать: отказаться от своих слов и поддержать Акито, либо никуда не идти, оставить его в таком состоянии и потом чувствовать вину, но при этом защитить то ли свою честь, то ли людей. — Доверься нам, Тойя-кун, — послышался приглушённый голос лиса, но при этом он не выражал ни нахальности, ни насмешки, ни какой-либо грубости. Тойя взвыл и нервно пропустил пальцы через запутавшиеся волосы, после чего сорвался из кухни прочь. Тойя оказался в коридоре, что точно не сказать об Акито, поэтому он сразу же направился в его комнату, где тот, собственно, и стоял лицом к окну, высматривая мрак зелёного леса. — Выйди. Но Тойя не послушался, лишь подошёл ближе и обнял его со спины — опасно и неразумно. Они не в таких отношениях, он вообще не имел права настолько сильно нарушать его личное пространство, когда наговорил столько отвратительных слов, учитывая, сколько раз помог ему Акито, сколько раз он вытаскивал его из пучины ада, сколько раз он заботился о нём, хотя ненавидит людей. — Извини… — протянул Тойя и сжал его талию сильнее, прижимая к себе. — Мне жаль. Я был зол, поэтому так сказал. И нет, я не забираю свои слова обратно, вы действительно странно себя ведёте, мне этого не понять. Зато я понимаю её, она оказалась в такой же ситуации, как и я, а это значит, что мне придётся сделать выбор. Её жизнь или моя собственная, — Тойя прижался щекой к его спине, но Акито молчал; затаил дыхание и не двигался. — Пойдём ужинать? Но Акито всё равно молчал, и в голове Тойи произошел полный диссонанс. Захотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю или перемотать время назад, чтобы не сказать эти блядские слова, но уже поздно. Это уже сделано и ничего не изменить. — Пожалуйста не молчи… — Аояги правда готов был заплакать. Эта тишина убивала, словно он оказался снова один. Эта темнота за окном разрушала, открывая свои распростёртые объятия для поглощения юного тела. Это тёплое тело в его руках казалось полностью холодным и усопшим. Тойя хотел казаться сильным, именно поэтому пытался сдержать подступающие слёзы. Но всё-таки одна покатилась по его щеке, обжигая намного сильнее, чем любая лава при извержении вулкана. — Не плачь, — наконец шёпотом сказал Акито и развернулся к нему, двумя пальцами приподнимая его подбородок, чтобы взглянуть в глаза. Но как только их глаза встретились, он тут же посмотрел на шкаф, пытаясь не читать то, что было в голове Тойи. — Я тоже погорячился, так что не вини себя. Акито слабо обнял его и неловко похлопал по спине. — Пойдём ужинать, и девушку с собой захвати. Оками отстранился и направился на кухню, оставляя Тойю одного. Последний же опустился на корточки, обнимая себя обеими руками. Он сидел так ещё около пяти минут, пока опять не почувствовал взгляд, наблюдающий за ним изо дня в день. Тойя оглянулся на закрытое окно и либо же его ничего непонимающее сознание спроецировало ужас, который он увидел там, либо эта была очередная сводящая с ума реальность. Хотелось бы верить в первый вариант. Прямо на него глазела девушка в белоснежном одеянии, мертвецки белая, с уродской ухмылкой и длинными чёрными волосами. Юрэй. Тойя отскочил и тут же выбежал из комнаты, направляясь к Канаде — проверить, всё ли с ней в порядке. Даже без стука, он отодвинул дверцу и увидел поникшую девушку, сидящую возле окна. Аояги облегчённо выдохнул и, чтобы не пугать её лишний раз, просто пригласил на ужин. Обстановка на кухне была намного лучше, хотя бы потому, что были Цукаса и Акито. И хотя выражение лица лиса всё равно кричало о раздражении и недовольстве, Акито же выражал полное спокойствие и безразличие, в отличие от Канаде, что не замолкала рассказами о своей жизни, как пять минут. Тойя же думал о том, как сюда смогла попасть Юрэй — тут же повсюду запах Акито, который вроде как не позволяет приближаться близко к дому. Аояги сидел погружённый в свои мысли и не обращал внимание на окружающий шум вокруг, пока Канаде окончательно навалилась на него телом, и Тойе пришлось слегка оттолкнуть её в сторону. — О чём задумался? — спросил Цукаса, и почему-то Тойе не хотелось отвечать при Канаде. Он почти незаметно кивнул в сторону Акито, и, возможно, Цукаса понял, о чём он хотел сказать. Именно в такие моменты было бы лучше, сиди Акито без повязки на глазах. — Да так… Рис сегодня вкуснее, чем обычно. — Оу, да! Я стащил шафран, а Акито же у нас отличный повар, — Цукаса шутливо ударился своими плечом о его и приподнял брови. — Мой отец, кстати, тоже отменно готовил рис! — заговорила Канаде, не упуская очередной возможность вставить свои пять копеек. — А ещё он любил добавлять туда морковь кубиками. Может, в следующий раз тоже так сделаете? Цукаса с Тойей молча переглянулись, понимая, что Акито её не переносит, но решили ничего не говорить, просто проигнорировав вопрос. — А что за мясо? — спросила девушка и вдохнула запах. — Обычная свинина, — сухо ответил Акито и отпил воды из стакана. — А мой отец больше любил говядину. Тойя посмотрел на лиса и по одним прищуренным глазам и начинанию стучать коготками по столу понял, что тот начинает раздражаться. — Это славно, — произнёс Тойя, пытаясь разрядить напряжённую обстановку. — Я тоже, кстати, — продолжила Канаде. — Ещё я больше люблю соус карри. Мы как-то с папой сами его делали, так вот он вышел просто замечательным. На вкус был таким прямо насыщенно сладко-пряным. Ммм… — не замолкала девушка. — А ещё… Не успела она и продолжить, как Цукаса вмазал кулаком по столу, из-за чего его палочки с грохотом покатились на пол. — Заткнись, будь добра, — Цукаса улыбнулся и подобрал палочки с пола, вытирая их о ткань кимоно. Тойя бы хотел вставить пару своих слов, что возможно, так она отвлекается от негативных мыслей, но сам бы себе соврал, поскольку эта болтовня ему слегка надоела. Но он лишь тактично решил промолчать и подбодрить её поглаживанием по спине, так как та понурила голову и обиженно поджала губу. Ужин они закончили молча и после Цукаса ушёл куда-то по делам. Тойя отчасти был рад, ведь в последнее время его стало слишком много, и приносит он столько же проблем. — Канаде, присядь, — произнёс Акито и похлопал по мягкой подушке рукой. Тойя молча и настороженно наблюдал за действиями Акито. Тот же особо ничего не делал, и когда Канаде села лицом к Тойе, оками стянул повязку и заговорил: — В первые дни ты будешь подвергаться ужасающим снам, и вероятность того, что ты попадаешь в лабиринт с кучей твоих самых огромных страхов — слишком высок. Поэтому я предлагаю пометить тебя моим запахом. Мне всего лишь нужно тебя укусить. Тебя это устраивает? Канаде слабо кивнула, но вот только у Аояги кольнуло что-то внизу живота и болезненно потянуло вниз. Он наблюдал, как Акито стянул её футболку, обнажая тонкое плечо, и после приблизился к коже, из-за чего Канада неосознанно вздрогнула. Тойе это не нравилось. Ему не нравилось, что это происходит именно с ней, Аояги было её жаль, ведь это наверняка будет больно — уверял он себя, а внутри испытывал ураган ревности, разрывающий его в клочья. Ревновал, что Акито делал это с ней, не с ним; ревновал, что он прикасался к ней, а не к нему; ревновал, сам не знает почему. Тойя уловил, как Акито прикрыл глаза и приоткрыл рот, чтобы поглотить невинную кожу девушки. Один момент — и Акито впился своими клыками в её плоть, а с уст Канаде сорвался явно непрошеный стон. Оками приоткрыл веки, находя глаза Тойи, и последний невольно сжал ноги, чувствуя что-то слишком странное внизу живота. Он стыдливо отвёл взгляд и не смел больше вернуть его на эту картину. Когда же Акито отстранился, по коже Канаде стекали обильные алые капли крови. После чего Акито оказал ей небольшое лечение и протёр место мокрой тряпкой. — Если вдруг что случится, мы будем в той комнате не далеко от тебя, так что не переживай и не стесняйся обращаться за помощью, — напоследок утешил её Тойя, и та благодарно кивнула. — Спокойной ночи. — Спокойной… Тойя, наконец, ушёл от её комнаты, как только убедился, что там тихо. Он медленными шагами шёл к комнате Акито. Было стыдно — он уверен, что тот в моменте всё-таки прочитал его мысли, и это ужасно смущало Тойю. С чего у него вообще появились такие чувства? Они друг другу никто. Или кто они друг другу? Аояги глубоко вдохнул и выдохнул, прежде чем, наконец, отодвинул дверцу. Акито уже спокойно лежал возле стены, и Тойя не видел другого выхода, кроме как лечь к нему спать. Он снял кимоно и прошмыгнул под одеяло, пытаясь не сильно прижиматься к разгорячённому телу, так как нутром ощущал даже с небольшого расстояния, насколько сильно оно горит, и поэтому не смел приближаться ближе, чтобы не раздражать его ещё больше. Аояги скрутился в позу эмбриона и прижал руки ближе к груди. Пожалуй, это был самый отвратительный день, который он когда-либо переживал, не сравнится со сном, потому что на то он и сон — выдуманная, запуганная картинка — в отличие от это непонятной, неприятной и реальной Тойе картинке. Он закусил губу и обнял себя руками, надеясь, что завтра всё будет легче, что завтра не будет никаких слёз, — это даже звучит абсурдно в их ситуации, хотя, по сути, обычная хотелка для реального мира.***
Тойя приоткрыл глаза, и первое, что он перед собой увидел — спокойное лицо, освещённое солнечными лучами из-за открытого окна. Тойя невольно потянул пальцы к гладкой коже и провёл линию по месту, на которое попадали лучи — по скуле. Приятная на ощупь кожа, белёсая и выглядит такой ухоженной, если не задумываться, что Акито старше всего его поколения дедушек. Аояги и не заметил, когда веки напротив открылись, и глаза начали следить за ним. — Доброе утро… — протянул хриплый голос, и его обладатель сразу же приподнял уголки губ. Тойя слегка вздрогнул и сразу же убрал руку от чужого лица, пряча её под тонким одеялом. — Доброе, — ответил Тойя и отвёл взгляд в сторону. Неловко. — Знаешь, я тут подумал… — начал Акито. — Можешь сегодня выйти прогуляться, куда тебе хочется. — Что?! — Аояги тут же подскочил, неверяще смотря на ёкая, что спокойно лежал на боку. — Ты серьёзно? Акито с заботливой улыбкой приподнялся на локтях и провёл пятерней по волосам, приподнимая их вверх. — Да. Разрешаю даже без меня. — Канаде можно взять с собой? — Тойя был очень воодушевлён этой идеей, хоть и не понимал, с чего это вдруг? И разве это не опасно?.. — Можно. — Точно без тебя? — на всякий случай ещё раз спросил Тойя. — Да, — Акито уверенно кивнул и начал ползти к краю кровати. — Я сегодня буду занят, поэтому повеселитесь от души. Оками начал молча одеваться. Тойя поначалу смотрел на его обнажённую спину, как после она прикрылась белой тканью, а затем слегка вскинул бровь. — Ты разве не в одежде засыпал? — тихо спросил Тойя. — М? — Акито обернулся на него, и выражение его лица на секунду стало каким-то неестественным. Но Тойя удачно упустил это от своего взора. — Я иногда во сне сам стягиваю с себя одежду, потому что душно. А сегодня было ещё жарче. Тойя посмотрел на левую сторону кровати и не обнаружил там никакой одежды. Она же спокойно покоилась на столе, словно её только что очень усердно и аккуратно сложили. — А что за дела? — снова спросил Тойя, садясь поудобнее на кровати. — Да там… Туда-сюда, — очень информативно ответил Акито, затягивая пояс на талии. — В общем, не бери в голову. Это только моё с Цукасой дело. — Понятно… — конечно, любопытно было узнать, чем они с лисом планировали заняться, но предстоящая прогулка с Канаде затмевала его, заставляя честно не верить во всё происходящее, как будто это сон. — Вы куда-то уйдёте? — Да, — коротко ответил Акито и после ушёл из комнаты, оставив Тойю в каком-то непонятном ему состоянии. Аояги снова вскинул бровь. «Странный он сегодня», — мельком пронеслось в его голове, прежде чем он сам принялся одеваться. После он направился к своей бывшей комнате. Он обнаружил Канаде, сидящую напротив окна, сложившую руки на деревянный подоконник. Она тут же обернулась на шум из-за открывшейся двери и радостно улыбнулась. — Доброе утро. Как спалось? Снилось что-нибудь? — спросил Аояги, волнуясь за её состояние. Хотя по её здоровому цвету лица и яркой улыбке трудно сказать, что она хоть чем-то страдала этой ночью. Неужели укус Акито настолько помог? Этот вопрос заставил его подумать, что лучше бы он согласился на эту авантюру ещё в пещере. — Мне ничего не снилось, — Канаде встала на ноги и направилась к Аояги. — Снилась мама. Она умерла ещё давно, но я рада была её видеть, — Тойя видел, как ей больно говорить эти слова, поэтому нежно погладил Канаде по плечу. — Я рад. Сегодня Акито разрешил выйти на улицу. — Правда? — Канаде подпрыгнула на месте и заулыбалась ещё ярче. — Ты же вчера сказал, что на улицу нельзя. — Ну… Акито позволил. Может, сегодня какой-то особенный день? В общем-то, неважно. Поверь, — Тойя ухватился за её плечи и уверенно заглянул в глаза, — если бы ты два месяца сидела взаперти, была бы рада этой возможности. — Оу… Мне жаль, — Канаде сочувствующе взглянула на него, но после вернула улыбку. — Собирайся и пойдём. Тойя вышел из комнаты и в хорошем настроении направился на выход из дома. Давно он не выходил во двор этого места. В последний раз здесь произошёл неприятный диалог с Акито, не считая вчерашнего прихода с девушкой на руках, когда весь рассудок был как в тумане. Место по-прежнему тёмное, но при это излучающее какое-то моральное спокойствие. Воздух приятный, щебетание птиц ласкал слух, а предстоящая прогулка скапливала обильную слюну под языком. Дверь отворилась, и Канаде сразу же открыла рот на открывшейся ей вид. — Какая красота… — она вздрогнула, видимо, из-за подступивших мурашек по телу, и потянулась, заводя руку за локоть второй. — Да. Здесь очень красиво, — Тойя мечтательно осматривал зелёные деревья и после махнул рукой, подзывая Канаде к себе. Прогулка прошла в целом хорошо. Канаде вечно останавливалась, осматривая каждый листочек на дереве и жуков-навозников на пеньке; Тойя же морщился от отвращения от одного взгляда на них, вспоминая их поход за рюкзаком с Акито и его слова. Только одна мысль о том, что они действительно могли забраться ему под штаны, заставляла его тело пробраться крупной дрожью. «— Пойдём дальше, пожалуйста…» — жалобно тянул Тойя за рукав кимоно Канаде, пытаясь оттащить её от отвратительного зрелища. Канаде же в ответ разразилась смехом и держалась за живот от боли. После они нашли небольшой ручеёк, явно направляющий в какой-то водоём. Но, как Тойя помнил по карте, в Аокигахара нет ни озера, ни реки. Может, этот ручеёк и идёт в то самое озеро из его сна? Тойя предложил Канаде идею пройтись до конца этой реки, но та отказалась, говоря, что они и так уже далеко забрели. Аояги казалось странным то, что звуки во всём лесу опять пропали, и ни единого существа не встретилось на их пути. — Тойя? — Что? — Аояги обернулся на Канаде, когда они направлялись домой. — М? — Девушка тоже заглянула ему в глаза, срывая листок с дерева. Но Тойя ничего не ответил и просто направился дальше. Может, голоса в голове снова начали прогрессировать? Вот это уже больше похоже на реальность. После был очередной ужин, и Тойя с открытым ртом смотрел на рис с карри, морковкой-кубиками и говядиной. Он поднял голову на Акито, сидящего за столом и спокойно поедающим ненавистную ему морковку; перевёл взгляд на Цукасу, миленько общающийся с постоянно улыбающейся Канаде, когда только вчера был недоволен её нахождению здесь. Что не так?.. Неужели они всё-таки решили создать комфортное проживание для девушки? — Тойя! — Что? — все тут же посмотрели на него, и Тойя неловко улыбнулся. — В честь чего морковь сегодня? — неловко спросил он, подхватывая металлическими палочками кубик. — Ну, я же сказала, что мой отец так любил делать, — ответила Канаде, и Тойе казалось, что её блеклое лицо сейчас треснет от улыбки, штукатурка посыпется. Тойя ответил коротким «Ох…» и снова принялся за еду, вникая на разговор лишь наполовину. Что-то максимально бессмысленное они обсуждали, даже Акито иногда участвовал, отвечая не как сухарь. Тойя снова поднял глаза, осматривая их по очереди, и тревога накатывает в один миг. Что не так? Что? Аояги не выдержал, поднялся с коленок и, не говоря ни слова, направился в комнату. Он взял дневник со стола и следом подхватил ручку, уместился на кровати, открывая страницы последних записей. Тойя сидел, сдирая корочки с нижней губы, и не понимал. Ему кажется? Он сам себе всё надумал? Или неужели поход в лес на него так сильно повлиял, теперь поглощая в полную тревогу и непонимание. Галлюцинации и иллюзии? Правдоподобно. Тойя начал нервно записывать постоянный вопрос: «Что не так?». А что нет так? От бешенства он откинул дневник в дверь, после чего она сразу же отодвинулась. Акито поднял дневник, разглаживая помятые от падения страницы, и непонимающе на него смотрел. — Тойя, ты чего? — спросил оками, подходя к столу и аккуртано укладывая дневник на его край. — Видимо, поход в лес повлиял на меня плохо, — Тойя разминал складки меж бровей большим и указательным пальцем и глубоко вздыхал. — Что именно? — Акито присел на край кровати. — Да опять голоса в голове, и всё кажется таким нереалистичным. Знаешь, чувство дереализации. — Ложись спать. Я думаю, тебе просто нужно отдохнуть, — утешил Акито. И Тойя его послушался. Как только голова коснулась подушки, он провалился в глубокий сон, не чувствуя ничего и никого.