Успеть

27.01.1997 Открыв глаза, Драко увидел Блейза, сидящего на своей кровати и смотрящего невидящим взглядом куда-то в пустоту. Заметив, что тот проснулся, Забини заморгал и выпрямился. Под его глазами пролегли тени, а в его поведении читалась Вселенская усталость. Малфой приподнялся и вопросительно изогнул бровь. — Сколько сейчас времени? — спросил он у Блейза. — Шесть часов утра. — Тогда почему ты проснулся так рано? — Я и не спал. Ночью у тебя случилась какая-то лихорадка, — выдохнул Блейз и устало потер глаза. Услышав это, Драко замер, он не испугался, но тут же испытал вину перед другом. Он не помнил, чтобы ночью с ним что-то случилось, но, видимо, он разбудил Забини и тот, испугавшись за него, даже не сомкнул глаза после произошедшего. — Ты не ответил ни на одно мое письмо, -начал итальянец, — ты просто пропал на месяц без объяснений. А вчера заявился в Хогвартс, как ни в чем не бывало, но с таким видом, будто сбежал блять из плена, где тебя морили голодом и избивали, а ночью с тобой вообще происходило что-то непонятное! — зло выплюнул Забини, опуская голову и массируя висок. — Так объясни же сейчас, будь добр. Драко заметил, что остальные спящие в комнате даже не шелохнулись, хотя Блейз чуть ли не орал на него. — Заклятие Оглохни, — сказал мулат, заметив смятение на лице Малфоя. — Чары стоят еще с ночи, поставил их сразу, как ты начал стонать от боли. Блейз выглядел таким измученным и растерянным, что Драко испытал стыд и вину в два раза больше, чем прежде. Его друг позаботился о том, чтобы другие не проснулись из-за шума, дабы избежать расспросов в дальнейшем. Он был безмерно благодарен итальянцу, но смог только кивнуть. Приняв сидячее положение и протерев глаза, Драко откинулся на спинку кровати и уставился на темно-зеленый полог. Он обещал все рассказать Блейзу вчера и обещание он сдержит, тем более, что друг этого заслуживает. — Волан-де-Морт наслал на меня проклятие медленной смерти в отместку Люциусу, — прямо сказал он на одном выдохе, не поворачиваясь на Забини. — Не знаю, когда я умру, но все это время буду мучиться от боли или, как вчера, от крови из носа, еще чего-то подобного. Короче говоря… — Полный пиздец, — закончил за него Блейз, выйдя из оцепенения. Драко посмотрел на него и увидел его растерянный взгляд со смесью ужаса и испуга. Он не хотел, чтобы его жалели, ведь сам он принял это, как данное, как напоминание о том, кто его отец и к чему сам Драко был приговорен уже с рождения — страданиям и расплате за грехи своего отца. Но он понимал Блейза, ведь случись то же самое с ним, Драко бы сильно перепугался за него и тут же начал бы искать пути выхода из ситуации. Забини судорожно выдохнул, покачал головой и спрятал лицо в ладони, опираясь на свои колени. Драко понял, что в этот момент в его голове пошел мыслительный процесс: из-за чего его друг подвергся такому, что сделал Люциус и как избавить Драко от проклятия? — Мне ничем не поможешь, Блейз, — прервал его мысли блондин. — Около пятидесяти целителей осмотрели меня, они перепробовали все, но так и не поняли, как мне помочь. Хотя мама все еще надеется найти способ выкарабкаться. А я… — хмыкнул он и снова посмотрел вверх, на полог, — я уже смирился с тем, что мне конец. — Что ты несешь? Неужели никак не избавиться от этого проклятия? — спросил Блейз, вставая на ноги. — Сука, он — больной ублюдок!!! Гнев и злость исходящую от Забини словно можно было потрогать пальцами. Он тяжело дышал и смотрел на Драко полным боли взглядом. Затем, услышав копошение справа, они вместе повернули голову и увидели проснувшегося ото сна Нотта. Около минуты он смотрел на друзей в полном молчании, пока окончательно не очнулся. — Судя по перекошенной гримасе Блейза, я пропускаю что-то интересное, — пробормотал Тео и просто повернулся на другой бок. Спустя мгновение до него кажется что-то дошло и он со скоростью света встал с кровати, и указал пальцем на Драко. — Ты здесь! Блейз взмахом палочки убрал скрывающие звуки чары. — Тео, завали, ты сейчас всех разбудишь, а нам не нужны лишние свидетели того, что происходит с этой платиновой башкой, — сказал на удивление спокойным голосом Забини. — Черт тебя дери, Малфой, — прошептал Тео, опуская палец. — Вчера ты здорово напугал нас. — Знаю. — Так почему тебя не было в Хогвартсе? — Волан-де-Морт проклял его, — сказал Блейз тихим голосом, обращаясь к Тео, но судя по его отрешенному лицу, он сказал это себе, дабы убедиться окончательно. — Что?! — Проклятие медленной смерти, — объяснил Малфой. — Не знаю сколько мне осталось, но меня постоянно будут мучить боли. — Но… я не понимаю… — Люциус облажался, а Реддл посчитал, что лучшим наказанием для него будут мои страдания и смерть, — сказал тихим голосом Драко. — Как ты спокойно можешь говорить о таком? — выдохнул Тео. — Ты можешь умереть завтра или через месяц, или через год только из-за того, что Люциус проебался? Но… почему именно ты? — Я же говорю, он выбрал меня, потому что думал, что Люциус будет страдать от этого. Но я уверен, что он переживает только за свою жизнь, — сказал он печальным голосом. — Если бы он любил нас, он бы сделал все, чтобы мы были в безопасности, а не впустил бы в наш дом психопата-убийцу. Ненавижу своего отца. Блейз и Тео молчали, обдумывая сказанные им слова. Драко не хотел себе в этом признаваться, но ему хотелось плакать. Неужели он заслужил такое? Неужели заслужил так быстро умереть? Иногда он думал, что, родись он в маглорожденной семье, ему бы повезло больше, ведь Волан-де-Морт не брал к себе «грязнокровных» сторонников. Вся эта идеология чистоты крови привела к войне между волшебниками, к борьбе за жизнь, а Драко к страданиям и мучительному незнанию, когда же его сердце стукнет в последний раз.

***

14.02.1997 Гермиона проснулась от тихого стука. Очнувшись ото сна и повернув голову в сторону источника звука, она увидела черную сову по ту сторону окна с маленькой коробочкой в клюве. Девушка встала и открыла дверцу окна, протянув руку к сове. — Это мне? — прошептала она, стараясь не шуметь. Сова ухнула и опустила коробочку на ее руку, а затем улетела, даже не дожидаясь лакомства в благодарность за свою работу. Гермиона задумчиво уставилась на подарок, потом поспешила закрыть окно, почувствовав, как пробрался в спальню зимний холод. Не тратя времени на гадания, Гермиона уселась на кровать и развязала ленточку. Открыв коробочку, она увидела колечко, обрамленное маленькими кристальными цветочками. Девушка ахнула от красоты и изящества колечка, настолько оно было впечатляющим. Гриффиндорка сразу догадалась от кого был подарок, ведь только Рону она сказала, как мечтает о таком колечке. Когда-то давно Гермиона увидела такое кольцо на витрине одного ювелирного магазина в Милане, во время прогулки с семьей на каникулах. Она сразу задумалась о стоимости такой роскоши. Нет, она не сможет принять от него такой подарок после разрыва. Гермиона разбила Рону сердце, неужели он не сдается и продолжает добиваться ее? Поэтому и подарил желанное кольцо на День Святого Валентина? Хоть девушке и было стыдно от этой мысли, но Рон не мог позволить себе такое. Она была уверена, что на такое украшение у него не хватило бы денег. Погрузившись в свои мысли, Гермиона и не заметила, как начали просыпаться другие девушки в спальне. Потягиваясь и зевая, Джинни встала с кровати и сразу обнаружила коробку у своей кровати. Увидев подарок, она улыбнулась и потянулась за ним. Внутри были ее любимые духи и несколько жевательных резинок «Love is…» Гермиона не смогла сдержать улыбку, любуясь реакцией Джинни. Она была рада за подругу и была рада за своего лучшего друга, ведь они так сильно любили друг друга. Гарри помнил каждые мелочи, что нравились Джинни, а Гермиона умилялась этому. Они дополняли друг друга и умели гармонично строить свои отношения. Девушка перевела взгляд на свое колечко и ощутила грусть… Она бы хотела, чтобы и Рон был таким, но было уже поздно. Гермиона больше не чувствовала к нему ничего, она снова относилась к Рону, как к лучшему другу. У них не получилось… Она примерила кольцо на средний палец и протянула руку, любуясь красотой и блеском каменных цветков. Мерлин, как же это красиво, глаз не оторвать… Но Гермиона вовремя опомнилась и спрятала руку, так как заметила приближающуюся к ней Джинни. Уизли подсела к Гермионе и протянула ей жевательную резинку, подаренную Гарри. — Любовь это — шагнуть в новую жизнь вместе, — сказала Джинни, показывая ей бумажку с рисунком. Гермиона развернула свою жвачку и прочитала вкладыш: — Любовь это… думать постоянно о нем. Сразу же в голове возник образ высокого блондина, мило улыбающегося ей. Она попыталась отогнать эти мысли, но из-за оживших внутри бабочек это далось ей не так уж просто. — Ох, как это мило! — услышали гриффиндорки визг Лаванды Браун. Девушка держала в руках плюшевого мишку, протягивающий маленькое сердечко. Она прижала игрушку к себе и довольная вылетела из спальни. Стоявшая в нескольких шагах от двери Парвати Патил покачала головой и скрестила на груди руки. — Повезло ей с Роном, — сказала она Джинни и Гермионе. — Симус мне пока ничего не прислал. Когда до Гермионы дошло сказанное, Парвати уже вышла за дверь. С Роном?! — Мне не послышалось? — спросила она у Джинни, пребывая в шоке. Джинни выглядела так, будто ее поймали с поличным. Грейнджер тут же поняла, что она что-то скрывает. — Ну… ходят слухи, что Рон начал встречаться с Лавандой. Я сразу же забыла об этом, как только услышала, не хотелось в это верить. Гермиона испытала обиду и злость на Рона за то, что он скрыл от нее такую новость. Да, она с ним довольно жестоко порвала отношения, но ведь они остались друзьями. Неужели он больше не доверял ей, как прежде? А как же это кольцо? Думал поймать двух зайцев одновременно? Она встала и, отвернувшись от подруги, сняла кольцо с пальца и спрятала обратно в коробочку, после засунула в карман мантии. — Мы опаздываем на завтрак, — поторопила она Джинни с обиженным тоном. С потолка в Большом зале сыпались розовые сердечки в честь Дня Святого Валентина. Гермиона лишь фыркнула на это, стараясь игнорировать прижавшихся друг к другу парочек. Джинни поспешила к Гарри, а Гермиона села напротив них. Рон сидел рядом с Гарри, смущенно переглядываясь с Лавандой, которая так и прыгала на месте от счастья. Уизли даже не посмотрел на Гермиону, отчего ей стало более неприятно, чем в комнате девочек десять минут назад. Обида на Рона с новой силой вернулась к девушке и она яростно откусила половину пышной булочки. Невольно ее взгляд упал на стол слизеринцев, что находился напротив гриффиндорского стола и Гермионы. Надувшаяся Паркинсон смотрела в сторону девочек с завистливым несправедливым лицом. Но до нее Гермионе не было дела, она нашла взглядом блондина, будто ее душа так жадно требовала этого. Драко Малфой поднял на нее взгляд, словно что-то уведомило его о том, что Гермиона смотрит на него и хитро улыбнулся ей. Гриффиндорка нервно заозиралась по сторонам и смущенно перевела взгляд обратно. Мерлин, как он может так улыбаться ей при свидетелях? Вдруг кто-нибудь увидит… Малфой вдруг поднял правую руку и, не отрывая взгляда от Гермионы, почесал свой средний палец. Что?! Это он так показывает ей фак?! Она посмотрела на него недоумевающим взглядом и одними губами беззвучно произнесла «Что?», стараясь не привлечь внимание друзей. Малфой наклонил голову набок (как он любил делать) и бросил быстрый взгляд в потолок. Булочка так и не дошла до рта Гермионы, как вдруг ее пробило осознание. Она ошеломленно нашарила в кармане маленькую коробочку. Так кольцо от Малфоя?.. Под удивленный возглас Джинни и Гарри, Гермиона резко встала из-за стола и быстро направилась к слизеринскому столу. Ее сердце забилось так часто, что рисковало выпрыгнуть из груди. Малфой смотрел на нее, не скрывая интереса и даже улыбки. Гермиона заметила, что он становится намного привлекательнее, когда улыбается. Стоп! Не о том думаешь! — Во-о-оу! Грейнджер, куда так мчишься? — рассмеялся Маркус Флинт. Все за столом повернулись к ней и удивленно посмотрели. Она остановилась за спиной Блейза Забини, который в этот момент поворачивался лицом к ней. Он удивленно приподнял темные брови и повернулся к Малфою. — Слизнорт попросил меня передать тебе кое-что, Малфой, — сказала она блондину, метая молнии глазами. — Выйди. Пожалуйста. — Уверена? Слизнорт сидит за столом сейчас, почему бы ему самому не сделать это? — улыбнулся Малфой, явно издеваясь над ней. Все, кто сидел вблизи, заулюлюкали. — Не спорь, выйди сейчас же, — проговорила она сквозь зубы, сузив глаза. — Драко, иди уже, иначе Грейнджер тебя сейчас на куски разорвет, — выкрикнул кто-то под общий смех слизеринцев. Гермиона развернулась на каблуках и пулей вылетела из зала, рукой приказав Гарри и Джинни не следовать за ней. Пустой вестибюль встретил ее свежим воздухом, ее покрасневшие щеки и шеи сразу же почувствовали приятную прохладу. В следующий миг она услышала глухие шаги за спиной и повернулась к Малфою. Засунув руки в карманы брюк, он подошел к ней ленивой походкой. Лицо у него светилось от предвкушения, а на губах застыла хитрая улыбка. Слизеринец нагло встал к ней чуть ли не вплотную, что Гермиона почувствовала запах дорогого парфюма с нотами орехов, кофе, мяты и грейпфрута. Девушка вытащила с кармана коробочку и достала оттуда кольцо, тыкая им чуть ли не в лицо Малфоя. — Это что? Он поправил выбившуюся прядь волос и наклонил голову набок. — Кольцо. — Я вижу, что это кольцо. Это ты подарил мне его? — М-м, — наигранно задумался он, — может быть. — Откуда ты знаешь, что я мечтала именно об этом колечке? — спросила Гермиона сквозь зубы, хмуря брови. — Я просто внимателен к тебе, — сказал слизеринец, сдерживая смех, глядя на ее перекошенное от злости лицо. — Малфой, я не могу принять такой дорогой подарок от тебя! — Почему? Я просто захотел порадовать тебя. Ты ничем не хуже остальных девушек, которые тоже получают подарки, — сказал он, как само собой разумеющееся. — Но они, в отличие от меня, в отношениях со своими парнями! Нет, я не могу… — Тогда это кольцо тебе за то, что помогла мне тогда дойти до гостиной, — прервал ее Драко. — Ты не бросила меня, а я в качестве благодарности дарю тебе этот подарок. — Но… — Никаких «но», Грейнджер, — серьезно сказал он, не терпя возражений. — И я уже говорил, что не собираюсь делать вид, будто ты мне безразлична. С этими словами он развернулся и пошел обратно на завтрак, оставив окаменевшую Гермиону. Кольцо из кристаллов поблескивало на ее пальцах, роняя маленькие радужные лучики на ее лицо, застывшее в удивлении.