*****
Осторожный стук в дверь разнесся по всему кабинету. — Войдите, — Сэра подняла взгляд на дверь, прежде чем из-за неё появился херувим. — Мисс, к вам... — херувим на секунду замолчал, по нему было видно, что он уже успел устать от посетительницы не меньше, чем Сэра, — лидер экзорцистов. Сэра тяжело вздохнула, понимая, что разговор будет не из приятных. Она кивнула херувиму, и как только тот скрылся из поля зрения, в комнату сразу же ворвалась разъярённая Лют. Она быстрыми шагами приблизилась к столу, за которым сидела серафим, и хлопнула по нему руками, оперевшись. Механический протез громко ударил по поверхности, из-за чего Сэра едва заметно поморщилась. — Тебе есть, что сказать мне, Лют? — спокойно начала серафим. — Знала бы ты, насколько много у меня слов для тебя! — ногти ангела царапали поверхность стола, когда та пыталась сдерживать ярость. — Я слушаю, — всё ещё сохраняя спокойствие, отозвалась Сэра. — Какого хера ты позволяешь Лилит и тому мерзкому грешнику отравлять Небеса своим присутствием? Сэра нахмурилась, не сумев пропустить ругань мимо ушей. «Лилит всё-таки рассказала ей» — с разочарованием подумала серафим, изнурительного разговора было не избежать. Глубоко вздохнув, Сэра поднялась со своего места, обойдя стол, она оказалась рядом с Лют, которая сразу подняла на неё свой полный злобы взгляд. — Зачем ты заводишь один и тот же разговор каждый раз? Что нового ты хочешь услышать от меня? — Правду, — выплюнула экзорцистка. — Лилит, будучи здесь, сохраняет баланс. Мне известно об их договоре с Адамом, и Лилит ни разу не нарушила условия своей части, поэтому она может оставаться на Небесах, — сдавшись, объяснила Сэра. — В чём смысл этого договора? — не унималась Лют. — В твои обязанности знание этого не входит. Этот договор принадлежит не тебе. Прошу, не пытайся откусить больше, чем способна проглотить. — Он и тебе не принадлежит, — скрестила руки на груди ангел. Терпение серафима было на исходе. Её глаз едва заметно дёрнулся. Она ужасно уставала постоянно говорить с Лют об одном и том же, каждый раз получая в ответ ничего. Серафима в упор не хотели слушать. — Сэра, что с тобой случилось? Ты ведь всегда была той, кто стремилась следовать всем правилам. Вспомни первый суд с люциферским отродьем, на чьей стороне ты была? — Времена меняются, — отозвалась Сэра, отвернувшись. Усталость давала о себе знать. На серафима было возложено слишком много обязанностей, от которых ей хотелось избавиться, но, к сожалению, она не могла. Раньше ей было проще. Раньше не нужно было сдерживать восстания и бояться, что своенравие лидера экзорцистов может привести к беде. Однако времена и правда меняются, первая грешная душа, сумевшая искупиться, тому доказательство. Да, Сэра не была уверена, что это верный путь. Она понимала, что далеко не каждый грешник имеет право на искупление, но она не могла перечить решениям Всевышнего. Если Господ позволил сделать это исключение из правил, значит серафим не могла не согласиться с ним. Случайность это или нет, но она всегда была на стороне Всевышнего. — Времена, конечно, — саркастично пробубнила Лют, — или на тебя просто плохо влияет чрезмерная гуманность Эмили. — Молчать! Терпение Сэры лопнуло, словно мыльный пузырь. Она резко повернулась, её истинная форма серафима начала проявляться. Тяжелый взгляд полный раздражения смотрел прямо в глаза поумерившей пыл Лют. Ангел поджала губы, но взгляд не отвела. Сэра вздохнула, возвращая на лицо маску спокойствия. — Лют, я понимаю, что ты расстроена всем, что происходит. Ты жаждешь мести. Но, пойми, Всевышний не станет терпеть твоё своенравие слишком долго. У тебя есть свои обязанности и их не мало, прошу, выполняй то, что на тебя возложенно. Экзорцистка фыркнула. — Отлично. Посмотрим, что случится с Раем спустя время, если пускать сюда всякий сброд – это его новая политика. Уверена, что равновесие уж точно сохранится, — саркастично прошипела Лют, уходя. Проводив её взглядом, Сэра разочарованно застонала. Ангел снова её не слушала. Повернувшись спиной к двери, серафим приложила руку ко лбу, из-за очередного бессмысленного разговора у неё разболелась голова. Ей срочно требовалось узнать, как идут дела у Люцифера. Она чувствовала, что очередная попытка восстания не заставит себя долго ждать. — Сэра? — голос Эмили полный беспокойства выдернул серафима из своих мыслей. Она повернулась к младшей с тёплой улыбкой. — Ты что-то хотела, Эмили? Младший серафим отрицательно помахала головой. — Я просто шла к тебе помочь, когда столкнулась в дверях со злой Лют. Нам снова нужно будет предотвращать восстание? Сэра со вздохом погладила младшую по волосам, слегка взъерошив их. — Не стоит думать об этом. Я со всем справлюсь. Кстати, а тебе не нужно сейчас быть с Пентиусом? Эмили широко раскрыла глаза, до этого момента у неё было стойкое ощущения, что она что-то забыла, и вот сейчас всё встало на свои места. — Точно! Спасибо, Сэра! Пентиус и Ирис уже наверняка меня заждались! Сэра наблюдала за тем, как Эмили убегает, с тёплой улыбкой. Она была счастлива видеть младшую такой жизнерадостной и полной энергии, особенно в такое время, когда каждый Высший был на пределе своих возможностей. Эмили была доверена не такая сложная, но ответственная работа – следить за Пентиусом и помогать ему освоиться. Младший серафим была первой, кто поверила в него и была рада ему по настоящему, а не из вежливости. Именно поэтому совет и поручил ей ухаживать за ним и следить, чтобы он не вытворял всего того, что обычно делают грешники.*****
Когда Пентиус только переродился на Небесах, он был в полнейшем замешательстве. Мало того, что он, буквально, воскрес, он сделал это в кабинете двух серафимов. Серафимов! Змей честно думал, что к нему будут относиться ужасно, и по началу так и было; большая часть небесных жителей смотрела на него свысока, словно он был ошибкой, но со временем они либо изменили к нему своё отношение, либо перестали принебрегать им в открытую. Ещё одной ошибочной мыслью Пентиуса было то, что его будут держать подальше от города в одиночестве, но это оказалось не так – он был свободен, да, он был под надзором, но свободен. Однако в Раю ему было непривычно. Слишком много правил, которые он пару раз случайно нарушал, слишком много запретов, которые были ему непонятны, и стабильные суды раз в месяц, где змей обязан был доказывать, что он всё ещё достоин оставаться на Небе. Но не только это выбивало его из колеи. Пентиус, как бы он не был счастлив, что наконец покинул Ад, скучал. Скучал по друзьям, которые остались в Аду, по своим маленьким яичным помощникам, которые к огромному сожалению змея, не переродились вместе с ним, скучал, в конце концов, по Черри, которую жизнь в Аду устраивала, и она даже не думала об искуплении. Единственной радостью для Пентиуса в то время была Эмили. Она с первых секунд появления змея в Раю считала его своим другом, уважала и помогала освоиться. Эмили напоминала Пентиусу Чарли, поэтому он всегда чувствовал себя лучше рядом с ней. Сколько же он уже успел ей рассказать, и ведь младший серафим действительно его слушала! Она выслушивала каждую его историю, задавала вопросы, смеялась и грустила вместе с ним, когда Пентиус поддавался своим воспоминаниям. Но не только Эмили была той, кому он доверял. В тот день Пентиус и Эмили возращались с первого суда. Змей был сбит с толку и одновременно очень уставшим. Глаза, привыкшие к красному и чёрному, ужасно резало от того количества света, которое было в Раю. Тогда змей ещё надеялся на то, что он не единственный, кто сумел переродиться, поэтому он оглядывал всех, надеясь увидеть знакомую фигуру. И он увидел. Опешившая Эмили не сразу поняла, что происходит, когда Пентиус вдруг сорвался с места, направляясь к одной из победительниц. — Бакс! — воскликнул змей, подползая к победительнице похожей на кролика. Девочка удивлённо смотрела на него, прижимая к себе куклу. Только тогда Пентиус понял, что эта крольчиха была раза в два меньше, чем Бакс. В отличие от его подруги, эта девочка была вислоухим кроликом, вместо бледно-сиреневой шерсти Бакс у неё была светло-жёлтая, а волосы больше не были серыми и короткими, вместо этого они были белыми и доходили крольчишке до пояса. Даже пуговица у этой победительницы была не левым глазом, а правым. Именно тогда до змея дошло, что он попросту обознался и никакая это не Бакс. — Вы кажется спутали меня с кем-то, я не Бакс, — застенчиво пробубнила девочка. Одно из её ушей дёрнулось, когда она заметила Эмили. — Привет, Ирис! Уже познакомилась с Сэром Пентиусом? — с добродушной улыбкой спросила Эмили. Ирис улыбнулась в ответ и поглядела на змея. — Он спутал меня с кем-то. Змей засмущался и почесал затылок, когда Эмили с интересом на него взглянула. — Она права, я действительно перепутал её со своей подругой. — У вас при жизни была подруга кролик? — с детской наивностью спросила Ирис. Эмили хихикнула. — Нет, Ирис, Пентиус – искупившаясь душа, он говорит о подруге из того места, откуда он к нам пришёл. Глаз победительницы округлился, она сильнее прижала к себе куклу. — Неужели вы из Ада? Змей отвёл взгляд, но кивнул. Он ожидал от крольчишки всего: страха, злости, сожаления, но никак не радости. В глазах Ирис засверкали звёзды, она слегка взлетела, почти сразу приземлившись назад. — Значит, возможно, вы видели мою сестрёнку! — заметив замешательство в глазах змея, девочка поумерила пыл, она смущённо опустила взгляд и тихонько пробубнила, — моя сестрёнка там внизу, и я подумала, что, ну, раз уж вы тоже оттуда, то может вы знаете её. Пентиус вспомнил, как однажды случайно подслушал разговор между Энджелом и Бакс, в котором последняя упоминала причину своего присутствия в отеле, – младшая сестра, попавшая в Рай. Змей не знал упоминала ли грешница её имя, но глядя сейчас на светло-жёлтую крольчишку, он с уверенностью мог сказать, что перед ним и есть та самая сестра. — Ты знаешь, как она выглядит? — вмешалась Эмили. Ирис отрицательно покачала головой. Пентиус был уверен, что если бы её уши не были висячими всегда, то сейчас непременно прижались бы к спине. Эмили с надеждой посмотрела на него, и змей сдался, он не был уверен в своих словах, но и молчать глядя на несчастного ребёнка (и Эмили), не мог. — Быть может, я и знал её, — Ирис подняла на него взгляд, — та подруга, с которой я тебя спутал, ну, она тоже кролик, и наверное это и есть твоя сестра. Она часто упоминала, что ей нужно поскорее попасть сюда, ведь её ждут. Ирис снова засияла, она с любовью обняла куклу. — Я знала, что Лютик меня не оставит! — Лютик? — неуверенно повторил змей. Крольчишка энергично кивнула. — Это прозвище моей сестрёнки, ей не нравилось своё настоящее имя, поэтому все, кроме папы, называли её Лютик, а сейчас она, видимо, называет себя Бакс. Это в её духе. Пентиус улыбнулся. То, с какой радостью победительница говорила о своей сестре, не могло не затрагивать все струны нежной души змея. Теперь он ещё больше понимал, почему Бакс так стремилась попасть на Небо. С того дня к Пентиусу и Эмили присоединилась малышка Ирис. Теперь змей чувствовал себя ещё комфортнее, даже несмотря на то, что грусть по друзьям, которые успели стать его семьёй, иногда всё-таки давала о себе знать.*****
Лют с презрением наблюдала за тем, как Эмили подбежала змеиному грешнику и малышке крольчихе, которые ждали её у небольшого кафе. Чёртова змеюка уже освоился и чувствовал себя, как дома, но это никогда не было и не будет его домом. Лют не могла успокоиться, раз за разом преследуя грешника, в надежде увидеть, как он проявит свою мерзкую сущность, но как назло, экзорцистка никак не могла поймать змея на этом. Любой другой бы уже бросил это дело, но Лют не могла, чисто физически не могла оставить всё как есть, особенно после всего того, что случилось. Да, она не слушала, что ей пытается донести Сэра, но лишь потому, что всё, что она говорит – полный бред. Грешники не способны меняться, Лют истребляла их столетиями, она точно знает о чём говорит. И ладно, этого не понимает слишком добрая к абсолютно каждому мусору Эмили, ладно, не понимает маленькая наивная победительница, и то лишь в силу своего возраста, но Лют упорно не могла осознать, почему Сэра не способна понять такой простой истины. Чем дольше она думала над этим, тем больше разочаровывалась в Верховном Серафиме. Не давали покоя ей и мысли о том, что Сэра знала о Лилит и совершенно ничего не сделала, позволяя ей быть здесь. Ангел вернулась домой абсолютно уставшая. Её новая должность приносила больше проблем, нежели привелегий. Тяжёлыми шагами она дошла до кровати и со вздохом села на мягкую поверхность. Сотни мыслей крутились в её голове, не давая сосредоточиться на чём-то одном. Раздражение и разочарование смешивались внутри неё в по истинне адский коктейль. Взгляд экзорцистки зацепился за собственное отражение. Она уже давненько хотела избавиться от этого зеркала, оно напоминало ей о слишком многом из того, что ей пришлось пережить. Взгляд уставших глаз ангела скользил по собственной фигуре: на её лице были заметны следы недосыпа, крылья больше не выглядели опрятными и мягкими, вместо этого они казались потрёпанными и жёсткими. Иногда Лют задавалась вопросом, как она вообще продолжала летать на них. Взгляд непроизвольно упал на механический протез. Ангел поморщилась от тошнотворных воспоминаний того дня. Ей не хотелось об этом думать, но воспоминания преследовали её везде; во сне, на работе, даже в собственном отражении. Лют стиснула зубы и отвернулась, сжимая в руках одеяло. Она не могла думать ни о чем, кроме мести. Да, это было греховно. Да, она рисковала, но она не могла ничего с собой поделать. Ангел скучала. Адам был для неё самым близким человеком. Лучший друг и наставник. Она не могла смириться с тем, что теперь его просто...нет. Так же как и не могла смириться с мыслью о том, что всем, словно плевать на это. Как они могут быть счастливы? Как они имеют на это право? Лют чертовски злилась. Её терпение начало давать трещину. Она решила, что если в ближайшее время ничего не изменится, то она сама лично спустится в эту чёртову дыру и отомстит. Плевать на последствия, она обязана сделать это. Ради себя и чести Адама.