***
Редакция газеты «Мидленд Дейли Ньюс» среда, 5 июля 2000 г., 13:00 Общий зал редакции «Мидленд Дейли Ньюс» жужжал, как разбуженный улей. Несущие колонны в центре помещения были облеплены фотографиями, записками, картами и газетными вырезками. Под самым потолком на каждой из трёх колонн висело по четыре телевизора, и все они работали, транслируя разные новостные каналы. То тут, то там раздавались возгласы: «Заголовок проверь!», «Ну нельзя такую хрень на первую полосу!», «Кто опять спёр мои пончики?», «Гады, верните кресло, у меня спина отваливается!», «Где банка с мелочью?!»… Малдер шёл за Фрэн, которая, грациозно лавируя в довольно узком проходе между столами и суетившимися людьми, успела водрузить половину папок на один из столов, схватить с соседнего банку колы и блокнот и заглянуть в монитор, стоящий на третьем столе. За ним унылым мешком сидел небритый парень лет двадцати и что-то вяло правил в тексте. — Всё ещё редактируешь? — сочувственно спросила Фрэн. Парень с трудом оторвал взгляд от клавиатуры, синюшные круги под его покрасневшими глазами были ответом на все вопросы: «Я не спал двое суток, отстаньте от меня». Однако он всё же нашёл в себе силы кивнуть. После чего опустил голову и снова начал вяло стучать пальцем по клавиатуре. Конечно, Малдер выбрал летучку, потому что Фрэн была права: люди, работающие бок о бок с Сарой последние пять лет, вполне могли оказаться в числе подозреваемых. Причину смерти выяснит Скалли, но мотивы убийства, если таковое всё же произошло, вполне можно найти здесь и сейчас. Не забыл Малдер и про рассказ Романо, где, если не в архивах газеты, можно попытаться раскопать что-то о деле девятнадцатилетней давности. До летучки оставалось ещё полчаса. Фрэн бросила взгляд на наручные часы и поманила Малдера из общего зала в один из офисов-аквариумов. Стеклянные стены ничего не скрывали от постороннего взора, но, во всяком случае, подслушать их за закрытой дверью точно никто не сможет. — Это вам, — она положила на стол папку с бумагами и села в ближайшее кресло. — Что это? — Малдер заметил, что она расположилась лицом к стеклянной стене, а значит, хочет видеть, что происходит снаружи. Он развернул второе кресло и сел рядом с ней. — Домашняя работа, как сказал Рик. Он вчера присылал в редакцию своих ребят, они тут всех допросили, составили протоколы. Потому не удивляйтесь, если наши отнесутся к вам не слишком благосклонно. Мы же как-никак четвёртая власть, свобода слова, все дела. Мало кому понравилась беседа с намёками на ограничение той самой свободы, — Фрэн улыбнулась. Малдер открыл папку. Пятнадцать форменных бланков протокола допроса: фото, имя, возраст, адрес, должность, алиби на момент смерти Сары... — Я вам всех покажу, так будет чуточку быстрее, — Фрэн кивнула на людей по ту сторону стекла, — и расскажу то, чего вы не найдёте в этих бумагах. Следующие полчаса Малдер слушал. Оказалось, что Фрэн мечтает написать детективный роман, а потому характеристики на своих коллег она выдавала с таким видом, словно она Делла Стрит, а Малдер её Перри Мейсон. Из шестнадцати опрошенных человек пятеро были в тот вечер в редакции, включая главного редактора — Миранду Вонг. Со слов присутствующих, она практически благословила Сару идти к Триджу в поисках сюжета о боге алгонкинов и сокровенном. Всё-таки, подобный материал может здорово поднять продажи. В общем, алиби друг другу эти пятеро обеспечили. Ещё двое были в командировке в Детройте, что подтверждали их дорожные чеки с заправок и из мотеля. Два человека тем вечером находились дома со своими семьями, один ходил на свидание вслепую, а ещё один проторчал весь вечер в баре «Хром», сидел за стойкой и порядком надоел бармену. — Алиби нет только у пятерых, — Фрэн посмотрела на часы и встала, — все они утверждают, что в тот вечер были дома. Одни. Это Кен Адамс, Николас Нири, Келли Доу, Селена Морган и ваша покорная слуга.***
Редакция газеты «Мидленд Дейли Ньюс» среда, 5 июля 2000 г., 13:30 В дальнем конце общего зала располагался кабинет главного редактора газеты. «Миранда Вонг» — значилось на входной стеклянной двери. В центре комнаты стоял большой письменный стол, на котором царил идеальный порядок. Кресло за столом пустовало. Зато стулья вдоль стены были заняты почти все. Малдер быстро огляделся: шесть мужчин и три женщины. Один что-то писал в блокноте, двое курили у приоткрытого окна, третий крутил рацию, пытаясь улучшить качество связи. Было очевидно, что он на полицейской волне. Ещё двое о чём-то увлечённо беседовали с молодой блондинкой лет тридцати. В дальнем углу кабинета сидела ещё одна женщина примерно того же возраста, она что-то рисовала в небольшом альбоме, лежащем у неё на коленях, время от времени заправляя за ухо падавшую на лицо прядь волос. Третья была постарше, за пятьдесят, она тоже курила и разговаривала по телефону, расхаживая взад-вперёд в дальнем углу кабинета. Стоило Фрэн и Малдеру войти, как головы всех присутствующих обратились к ним. На несколько секунд вокруг повисла гробовая тишина, потом, словно по щелчку тумблера, каждый снова занялся своим делом, как ни в чём не бывало. — Я вас предупреждала, — шепнула Фрэн, приглашая Малдера присесть. Они устроились дальше всех от входной двери, ближе к столу главного редактора. Малдер поневоле отметил, как грамотно Фрэн выбрала место. Отсюда были видны все присутствующие в кабинете. — Миранда звонила? — Фрэн махнула рукой блондинке. — Ага, скоро будет, ждём. — Это одна из пятерых без алиби — Келли Доу, — понизив голос и наклонившись ближе к Малдеру, прошептала Фрэн. — Кстати, прапраправнучка того самого Доу. — Герберта Доу, основателя компании «Доу Кемикал»? — удивился Малдер. — Именно. Не пошла по стопам предков, но химией интересуется. Зов крови, говорит. Малдер прокрутил в голове, что Фрэн говорила про Келли полчаса назад: «Репортёр отдела новостей, пишет статьи в рубрику «Наука», в основном, конечно, про завод в Мидленде. Как-никак, градообразующее предприятие, одна из крупнейших химических компаний в мире. Да и ей туда, если что, пробраться всегда проще. Это имя открывает многие двери. Замужем, но фамилию мужа не взяла, оставила девичью, есть пятилетний сын. Сару ненавидела, та увела у неё парня в выпускном классе, потом ходили слухи, что пыталась увести и мужа, а в том году лишила шанса на собственную колонку. Келли мечтала заделаться колумнистом, сколько я себя помню. И все вокруг ставили на то, что она свою мечту наконец получит, но Хатч, наш прежний главный редактор Герберт Хатчинс, отдал предпочтение Саре. Одному богу известно, чем та его купила. Тексты у неё всегда были намного слабее. Но эпатажнее, тут не поспоришь». — Кстати, — Фрэн прервала ход его мыслей, — Келли наотрез отказалась говорить полиции, где была вечером понедельника. Дома её точно не было, с сыном сидела няня, а муж был на дежурстве, он медбрат. Из редакции она ушла сразу вслед за Сарой. Малдер рассматривал Келли Доу. Высокая и статная блондинка, симпатичная и знает об этом, судя по тому, как она только что второй раз закинула ногу на ногу, демонстрируя окружающим (и Малдеру) безупречные икры, тонкие лодыжки и ровный загар. Спортивная, судя по мускулистым рукам и ширине плеч занимается каким-то водным видом спорта: или плаванием или греблей. Она намного крупнее Сары и вполне могла бы справиться с ней один на один. Имеет доступ в химлабораторию, а значит нельзя сбрасывать со счетов возможность отравления каким-нибудь веществом. Но это область Скалли, тут делать какие-то выводы пока рано. — А Миранда Вонг давно на должности главного редактора? — Малдер тоже понизил голос. — Три месяца. Прекрасно это помню. Её назначили к нам первого апреля, мы ещё подумали, что у начальства, наконец, отросло чувство юмора, а вышло всё наоборот. Там у Хёрста какие-то пертурбации в персонале случились, Миранда выбрала Мидленд и нашего Хатча тут же с почестями ушли на заслуженный отдых, выплатили выходное пособие и парочку бенефитов, не предусмотренных контрактом. Он сейчас живёт во Флориде, говорят, доволен. А Миранда с тех пор здесь. Первый же номер газеты, который вышел с её именем около строчки «Главный редактор» был распродан за рекордное время, даже, вроде бы, допечатывали тираж. Как раз Тридж открылся после ремонта, несколько полос было посвящено исключительно мосту: история, любопытные факты и слухи, конкурсы на знание этих фактов. Ну и в колонке Сары очередная провокационная статья. Она там утверждала, что кое-кто на ремонте нажился, что доски гнилые, краска просроченная, болты ржавые и прочее, прочее. Предложила тысячу долларов тому, кто найдёт те самые гнилые доски. Ну то есть попрыгает, как следует, и провалится прямо в реку. Представляете? — И Миранда пропустила в печать недоказанную информацию? — заметил Малдер. — Ну она же потом пропустила в печать и опровержение после того, как какой-то мужик просто подпилил настил моста и с криком «Банзай» плюхнулся в Чиппеву. Доставали его оттуда уже с полицией. Однако, Сара и Миранда спелись пугающе быстро. Келли Доу тут просто нечего было ловить. А ведь с Мирандой непросто, — Фрэн понизила голос ещё сильнее, чтобы её шёпот мог слышать только Малдер, — Миранда стерва. Малдер усмехнулся, Фрэн в ответ опять пожала плечами. Мол, ну да, клише, но что имеем, то имеем. Мужчина, слушающий рацию, что-то недовольно пробурчал и стал подкручивать ручку прибора, то ли менял диапазон, то ли просто решил увеличить громкость. — А это Николас Нири, — кивнула в его сторону Фрэн, — как был в школе слегка странноватым, так и остался. Было очевидно, что Николас ей нравится. Он производил впечатление эдакого увальня-ботаника, который искренне и с удовольствием будет смеяться над незамысловатой дружеской шуткой, но с не меньшим удовольствием примется решать задачи из высшей математики. Рыхлое неспортивное тело, довольно большие залысины, визуально увеличивающие и без того круглое лицо. Маленькие квадратные очки на кончике носа, которые совершенно не скрывают восторженный взгляд, которым Николас смотрит на странной формы рацию в своих руках. Что там про него рассказывала Фрэн? «Николас Нири — гений, у него ай-кью 130. Закончил Мичиганский универ. Дважды. Сначала изучал инженерное дело, в процессе изобрёл какую-то электрическую штуку в духе Теслы, получил патент, а затем и диплом с отличием. Скорее всего, заскучал, потому как следом закончил курс журналистики. Опять же с отличием. У нас отвечает за новости бизнеса, подозреваю, что ему просто интересно наблюдать, считать и анализировать, потому наиболее комфортно чувствует себя именно среди биржевых новостей, акций и растущих индексов Доу Джонса. Ходят слухи, что он гей. Но я думаю, что он, скорее, асексуал. К Саре относился… никак. Чаще всего попросту её не замечал. А вот она его не любила. Ей всегда важно было признание, нужно было, чтобы её боготворили. А от Николаса она этого так ни разу и не добилась». — А зачем ему рация? — спросил Малдер. — О, это новая игрушка, — улыбнулась Фрэн, — он там что-то улучшил и модернизировал. Думаю, что сейчас проверяет в работе. Хобби у него такое. Николас Нири по-прежнему крутил ручку рации, прижимал к уху наушник и продолжал что-то тихо бурчать себе под нос, но уже без недовольства. Выражение лица у него сейчас было такое, словно он только что доказал, что Санта Клаус существует. Этот если и смог бы убить Сару Спэрроу, то по чистой случайности. К примеру, переехал бы её автомобилем и не заметил. — А вон там в уголке Селена Морган, — Фрэн легонько толкнула Малдера локтем и кивком головы указала на рисующую девушку. Невысокого роста, это было понятно даже с этого ракурса. Длинные русые волосы, то и дело падающие на лицо, одежда, полностью скрывающая фигуру: бесформенная серая футболка размера на три больше, чем нужно, безразмерная же юбка в пол. Селена Морган сгорбилась над альбомом, правую ногу она полностью вытянула и словно отодвинула в сторону, альбом лежал на колене левой ноги. На Малдера она так больше ни разу и не посмотрела. — Что у неё с ногой? — тихо спросил Малдер. — Ну вы даёте, — удивилась Фрэн. — Вот так с одного взгляда заметить, что что-то не так. Обычно это становится понятно, только когда она встаёт. Ну и когда идёт, конечно. Она хромает. Это старая травма, неправильно сросшийся перелом. Со школы ещё. При этом она самый спокойный человек из всех, кого я знаю. Хотя такие штуки должны бы озлобить, ведь так? Малдер кивнул. «Селена Морган — вещь в себе. Друзей у неё нет, мужа и детей — тоже. Есть собака, ротвейлер по кличке Флэш, и две совершенно одинаковые белые кошки. Она отлично рисует, пару раз её работы были на местных выставках. К Саре относилась ровно, хотя не должна бы, та здорово портила ей жизнь в школе. Но с тех пор, конечно, много воды утекло. Все взрослые люди. У нас она работает в отделе дизайна, чаще всего верстает первую полосу плюс некрологи. Первую ей отдают за талант, а некрологи она сто лет назад выпросила у Хатча, с тех пор так они за ней и закрепились». — Остался только Кен Адамс, — Малдер огляделся, пытаясь найти его самостоятельно. — Да, Кен и я, — Фрэн кивнула в ответ, — последние из пятерых без алиби. Но про меня вам лучше всего расскажет мой муж, мы с ним знакомы с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать. А Кен Адамс — вон тот красавчик-брюнет в футболке с эмблемой «Детройтских тигров». Действительно, красавчик — высокий, мускулистый. Видно, что следит за собой. Стрижка свежая, маникюр. Не за каждым мужчиной водится такая привычка. Малдер вспомнил, как его характеризовала Фрэн: «Кен Адамс — ловелас и игрок. При этом он душа компании и хороший друг. Ещё в школе разбил сотни девичьих сердец. Ходят слухи, что с тех самых пор ведёт «Список Адамса» — своеобразный список побед, куда заносит имена всех своих женщин. Однако со всеми бывшими остаётся в дружеских отношениях. Закончил курс журналистики в Университете Мадонны в Детройте, куда поступил исключительно из-за названия. У нас работает третий год, ведёт спортивную рубрику. Хобби — ставки на спорт. В букмекерских конторах его принимают, как родного. Говорят, что в последнее время чаще проигрывает. А ещё говорят, что Сара Спэрроу дала ему в долг кругленькую сумму, «чтобы отыграться», но отыграться не получилось, а долг вскоре пришлось бы как-то отдавать». Малдер ещё раз оглядел всех пятерых «вероятных подозреваемых»: жена полицейского, красотка из самой известной в городе семьи, чудаковатый гений, серая мышка и герой-любовник с кучей долгов. Видимо и правда, без штампов в этом деле не обойтись. Внезапно гул в общем зале стал тише на пару тысяч децибел, словно кто-то сдвинул вниз все бегунки на микшерском пульте, оставив только необходимые частоты: всё ещё бубнили новостные каналы в общем зале да гудел кондиционер. Следом резко замолчали все присутствующие в кабинете. Головы, как по команде, развернулись в сторону входной двери, и Малдер понял, что поневоле подчиняется стадному чувству. Что он тоже замер, повернул голову и прислушивается, как всё ближе и ближе раздаётся звук шагов — острый и звонкий — звук четырёхдюймовых тонких каблуков, вонзающихся в дерево. На пороге появилась невысокая женщина, азиатскую кровь в ней выдавал разрез глаз, да иссиня-чёрные тяжёлые густые волосы, что держались в безупречной укладке даже под порывами воздуха из кондиционера. Льняная юбка чуть ниже колена и шёлковая майка, в руках льняной же пиджак. На ногах ожидаемые туфли на шпильках. Не здороваясь, женщина прошла мимо присутствующих прямо к столу главного редактора, положила на столешницу небольшую сумочку из белой лаковой кожи, сотовый и ключи от машины, повесила пиджак на спинку кресла и, наконец, села за стол. Тяжёлый взгляд её чёрных, как смоль, глаз не сулил ничего хорошего. Что ж, Миранда Вонг, по-видимому, действительно была стервой.