Зима в сердце

      Это были первые башмачки, которые он сделал сам. Они были настолько миниатюрны, что сапожник сказал:       – Это где вы, ваше высочество, такие ноги видывали?       Однако башмачки были сделаны по размеру ноги Эллы. Маленькие, тёплые, они должны были заменить те, что она носила сейчас.       Он поспешил отнести драгоценный подарок. Элла кормила кур.       – Зачем?..       Он протянул ей башмачки.       – Я хочу, чтобы ты вспоминала меня каждый раз, когда будешь их надевать.       Элла уже готова была взять подарок в руки, но тут между ними возникла леди Тремейн. Она яростно сверкала глазами, как хищная кошка.       – Элла, у тебя так мало работы? Что это за человек?       Принц расправил плечи. Он не собирался терпеть, когда с его подругой так обращаются.       – А вы, видимо, леди Тремейн, – начал он. – Так вот, к вашему сведению, мадам, я – друг Эллы. И меня не устраивает ваш тон...       – Как мило, – леди Тремейн ядовито улыбнулась. – У нас появился заступник. А я-то голову ломаю, где она пропадает каждый вечер. Похоже, я даю ей слишком мало работы. Ну ничего, это легко исправить...       – Я попрошу не говорить в третьем лице о... – снова заговорил принц.       – А чем вы занимаетесь, молодой человек?       Он на мгновение растерялся, но с вызовом ответил:       – Я подмастерье.       – Значит, бедняк. Почти нищий, – жёстко изрекла мадам. – И вы ещё смеете подходить к моей падчерице – дочери зажиточного купца? Смеете разговаривать со мной? – она хохотнула. Эллу с принцем словно обдало холодом. – Так слушайте, дорогой друг. Забудьте дорогу к этому дому. Не смейте больше здесь появляться.       Она выхватила из его рук башмачки и бросила в ведро с золой. Потом схватила за руку Эллу, у которой глаза уже блестели от слёз, и отвела в дом.       – Люцифер, проводи нашего гостя, – приказала она собаке, лежавшей у порога.       Огромный пёс встал и побежал прямо на принца. Тот успел выскочить за ворота, прежде чем острые зубы сомкнулись на его одежде.

***

      Элла заметила, что сёстры в этот день как-то странно суется. Они то и дело отрывали её от работы, чтобы посоветоваться насчёт платья, причёски или заколки. Она ничего у них не спрашивала: у неё и без того много дел. Леди Тремейн исполнила свою угрозу нагрузить её работой. Ближе к вечеру мачеха подозвала её на кухню.       – Сейчас к нам приедет важный гость, будь добра не появляться ему на глаза.       – Как скажете, – покорно произнесла Элла.       Она стала очищать кастрюлю от накипи. С улицы послышался стук копыт, голоса, которые вскоре перенеслись в дом. Элла слышала, как все четверо сели за стол, который она заранее накрыла. Леди Тремейн говорила мягким и любезным голосом. А как же ещё можно разговаривать с бароном?       – Дризелла, дорогая, расскажи о книге, которую ты недавно прочитала, – пропела она.       – Не понравилась.       – Почему? – поинтересовался барон. Судя по голосу, он ещё совсем молод. Неужели он влюблён в Дризеллу?       – Тяжёлая и твёрдая. Спать неудобно.       Элла не удержалась и хихикнула. Голоса затихли. Толстый кот толкнул дверь, она отворилась, и сидевшие в гостиной увидели Эллу.       – Кто это? – спросил барон.       Леди Тремейн собралась было что-то ответить, но её опередила Анастасия:       – Это Золушка, наша сестра.       – Сводная, – подчеркнула Дризелла.       – Вот как? – барон повернулся к леди Тремейн. – Почему же она тогда не сидит с нами?       – Да, это дочь моего покойного мужа... Я её горячо люблю, как родную дочь... Видите ли,она сейчас немного занята...       – Ну, думаю, дела подождут, – барон задержал взгляд на кастрюле, которую Элла ещё держала в руках. – Я хотел бы познакомиться со всей вашей семьёй.       Что тут поделаешь? Скрепя сердце леди Тремейн попросила Эллу взять приборы для себя, и она села.       В потрёпанном, грязном платье, со следами сажи на лице, Элла села за один стол с ними. Барон не мог отвести от неё взгляд, разговаривал только с ней. Леди Тремейн с дочерьми постепенно отошли на второй план. Он видел только её. Для него существовала только она, её красота, которую ничто не способно скрыть, её ум. Вечер пролетел незаметно. Распрощавшись со всеми, барон попросил, чтобы Элла его проводила. Леди Тремейн не стала спорить. Да и что она могла сделать?       Когда они дошли до лошади, барон повернулся к Элле и с жаром заговорил:       – Я никогда не думал, что ум и красота могут сочетаться в одном человеке. Я никогда не встречал таких, как вы. Я буду счастлив, если вы согласитесь стать моей женой.       Она улыбнулась.       – Да, я не так уж и богат, но вполне состоятелен...       – Нет, вы меня неправильно поняли, – прервала она. – Вы замечательный человек, у вас благородное сердце, и встреть я вас раньше, я бы согласилась, но... Простите, моё сердце уже занято.       Он помрачнел. Отвернулся, молча сел на лошадь, взял в руки вожжи.       – Будьте счастливы, – искренне пожелал он и уехал.       Элла стояла и смотрела ему вслед. Даже когда он скрылся из виду, и его никак нельзя было увидеть, она продолжала стоять, обняв себя за плечи. Она смотрела ему вслед, но думала не о нём...

***

      Леди Тремейн наблюдала за ними в окно. Ей не нравился взгляд, которым барон смотрел на Эллу. Она ненавидела его за этот взгляд. Она ненавидела Эллу за то, что она такая... такая, какая есть. Ясно, что так это оставлять нельзя. Элла молода и красива, а молодость склонна влюбляться. И леди Тремейн решилась.       Она подозвала Эллу к себе.       – Сядь, пожалуйста, – мягко попросила она.       Элла села.       – Дорогая моя, ты очень многого натерпелась, но, поверь, я желаю тебе только добра. Я, может, бываю резка, но на самом деле я люблю тебя как родную дочь. Я бы хотела в знак извинения подарить тебе этот кулон.       Она сняла с себя украшение, которые так заворожило короля, и надела на шею Элле.       – Я хочу, чтобы он оберегал тебя. И, пожалуйста, никогда его не снимай.       Элла не верила не единому слову мачехи, но не стала противиться. В конце концов, это же всего лишь украшение, что в нём плохого?       Леди Тремейн стала терпеливо ждать. Но ждать ей предстояло долго. Вскоре она потеряла надежду. Не так уж и легко заморозить горячее сердце, проникнуть в чистую душу.       Они собирались на званый вечер. Леди Тремейн стояла перед зеркалом и рассматривала жемчужное ожерелье, которое красовалось на её шее. На её пальце появилось новое кольцо, в ушах – бриллиантовые серьги.       – Это украшения моей мамы, – заметила Элла.       – Что ж, – сказала леди Тремейн, вертясь перед зеркалом, – у твоей матушки был недурной вкус.       Элла подошла ближе.       – Снимите, пожалуйста.       Леди Тремейн расхохоталась.       – Что? Кто-то что-то сказал? Девочки, вы слышали? – обратилась она к дочерям.       Те лишь глупо захихикали.       – Она ещё смеет указывать мне! Живя в моём доме!       – Это мой дом, – тихо сказала Элла, и смех сразу стих. Повисла тишина. – Я только попросила. Это не ваши украшения. Снимите, пожалуйста.       Она протянула руку. И случилось то, к чему всё и шло. Леди Тремейн оттолкнула её. Слегка, но от неожиданности Элла не удержалась на ногах и упала. Скользнув по ней взглядом, мачеха вышла. За ней засеменили Дризелла и Анастасия. С улицы послышался звук отъезжающей кареты.       Элла заплакала. Тихо-тихо. Слёзы катились по лицу, попали на кулон. Он засверкал, жадно глотая пищу. Страсти, боль, обида – то, что он так любит. Он становился всё ярче, пробирался в её душу, добрался до сердца. Ей стало больно дышать, в груди ощущался какой-то холод. Она вышла на улицу. Хотелось уйти как можно дальше от этого дома, куда угодно. И она шла. Обычный человек не способен столько пройти, но кулон придавал ей невообразимые силы, глотая чувства, и она шла, переходила на бег, убежала до тех мест, где не ступала нога человека. У подножия горы остановилась, упала на траву. И там, где она лежала, земля покрылась гладким, как зеркало, льдом. Она видела в нём своё отражение. Но она не хочет видеть своё отражение. Она хочет увидеть того, кто ещё может её спасти.       И на ледяной глади появился её друг. Он во дворце... Так богато одет... Танцует с какой-то красавицей, смеётся... Новое открытие поразило её. Принц. Он оказался принцем. Он смеялся над ней. Она была обманута. А она ненавидит быть обманутой. Она ненавидит его.       Она снова зарыдала. Кулон впитывал её ненависть. Он так долго не получал таких сильных чувств, а это сердце так молодо...       В середине лета наступила зима. Королевство покрылось снегами, реки сковало льдом. Стонал ветер, рыдала метель. А в ледяном замке у подножия горы жила Королева. Её волосы покрыты инеем, кожа бела, как снег. Она смотрела в большое, подпирающее потолок зеркало. Но она видела в нём не себя. Она видела мир в его худшем обличье. Вот дети украли у бедной женщины, которая хотела купить немного хлеба, кошелёк; вот хозяин рыбной лавки выгоняет бездомного мальчика на мороз; кошку с маленькими котятами выбросили на улицу.       Её душа замёрзла, сердце превратилось в кусок льда. И никто её не спасёт...