Ups and Downs

На медицинской кровати в одной рубашке до колен сидел Гарри Джеймс Поттер, который помахал ногами, когда его врач вернулась в кабинет с флаконом зелья. Она улыбнулась, а Гарри так и вовсе засиял улыбкой до ушей. Но что-то в зеленых глазах успело вспыхнуть и снова погаснуть, когда женщина медленно поставила флакон с маленькими таблеточками-капсулами, в которых даже отсюда виднелось зелье. Слишком медленно. — Что-то не так? — тихо спросил Гарри, оставив на лице дежурную, пустую улыбку обреченности. Врач сначала было покачала головой, но уже через пару мгновений решительно обернулась в кресле, серьезно посмотрев на Гарри. — Твой организм выработал иммунитет к составу, — выдохнула она в звенящей какофонии звуков Святого Мунго. — Ожидаемо, — пожал плечами Гарри, и кивнул, улыбнувшись. В лице женщины проступила горечь и кроткая, виноватая улыбка. — Пока еще… антидепрессант работает, но по анализам видно, что… — она приподняла папку с ровными графиками цифр и наименований, но запнулась, когда Гарри понимающе кивнул. Слишком понимающе для простого пациента. — Я знаю. Я догадывался, — тихо отозвался Гарри, прикрыв глаза. Он смущенно потер колени, вверх-вниз, словно пытаясь втереть под кожу отросшие волоски, когда ему хотелось бы, чтобы их не было. — Д-да и люди начали замечать… — Есть еще вот такой аналог, — врач достала из кармана белую коробочку, в которой под пластиком виднелись длинные капсулы с зельем цвета масла. — Но… — Есть ли у нас другие опции..? — тихо, очень серьезно спросил Гарри, медленно оторвав взгляд от масла к глазам врача. Она долго молчала, разглядывая что-то в его глазах. — Я так понимаю, ты знаешь, что это за зелье и как оно работает, — прошептала она горько. — У меня были хорошие преподаватели, — шепотом отозвался Гарри, закивав. — Северус Снейп… по-твоему, был действительно хорошим преподавателем алхимии? — с сомнением в голосе переспросила женщина, явно зная мужчину лучше, чем просто по газетным вырезкам или слухам. — Мне… сложно судить непредвзято по… известным причинам, но… — Гарри поправил очки на носу, хотя они лежали на тумбочке рядом, и врач улыбнулась, а Гарри опустил глаза и стоически довел нервный жест до финала, хотя на переносице в итоге поправленных очков не оказалось. Но зеленые глаза, ооромные, живые и выразительные, вернулись к глазам докторши. — Я думаю, те, кто хотел бы научиться у него зельям, получили бы в свое распоряжение одного из лучших мастеров современности, а это… уже больше, чем хорошо. — Хм, — кротко, будто сдерживая эмоции, отозвалась ведьма, опустив голову и проглотив то, что сама думала. — Я вас услышала. Так и не дав и тени эмоций проступить, женщина улыбнулась ему, придерживая руками подлокотники кресла. — Сколько времени у меня есть? — шепотом спросил Гарри, кивнув на первый флакон с капсулами зелья. Женщина невольно распахнула глаза от неожиданного вопроса. — Вы решили… так поставить вопрос? — она сама поправила маленькие прямоугольные очки на переносице. — На самом деле, если вы сумеете сделать перерыв в приеме позитивина, антитела, вырабатываемые вашей защитной системой прекратят вырабатываться… Гарри растерял всякое выражение лица, опустив голову. Женщина поежилась от его взгляда. — Совсем? — безжизненно спросил он. — Совсем… принимать? Или совсем прекратят вырабатываться? — выпалила женщина. Гарри смотрел на нее большими, жутковатыми из-за безэмоциональности глазами хищника, готового в любой момент вгрызться в глотку своей жертвы и замучать просто для того, чтобы утихомирить свою собственную боль. — Отказ приема антидепрессанта будет тяжело восприниматься только первое время, — догадавшись, попыталась успокоить пациента врач, и поприветствовала взглядом нескольких молодых врачей, которые пришли в палату, тихо, но оживленно переговариваясь. — Я так понимаю, от приема Зобелевского зелья мистер Поттер благоразумно хочет отказаться, — заключил один из них, и Гарри высунул язык, скривившись, и заставив молодых врачей заулыбаться. Они начали рассматривать листы в его папке. — Фактически, вам нужно выдержать только первую ночь, — встряла врач, встав с кресла и подступив ближе, и даже сев на краешек койки, и мягко коснувшись руки юноши, слишком хорошо зная, что это не будет воспринято никак, кроме как поддержка. — Вы, я так понимаю, знаете, что позитивин защищал вас от двойного напора негативных мыслей. Но нужно понимать, что основная причина первоначальной болезни уже отступила. Вы, способны вы это сейчас признать или нет, справились со своим горем… Зеленые глаза уставились в лицо женщины, выражая что угодно, но не согласие. Но Гарри молча терпел услышанное, явно доверяя и ей, и ребятам в кабинете. Больше чем своему внутреннему голосу, как бы часто он не спасал его прежде. — Помните то произведение, которое мы читали в детстве? — сросила врач, ласково потрепав его по голове. — Три ночи молитвы. Выдержите три ночи — и на четвертую станет настолько легче, что вы не узнаете себя. — Полагаю, я уже сейчас не в состоянии поверить в сколько-нибудь позитивный исход, — сглотнув, выпалил Гарри, опустив потемневший взгляд. Он поднял телефон, сверяясь с часами. — Я должен был принять таблетку сколько..? Часто шесть назад. — Вы же моя умница! — схватила его за плечи женщина, сев перед койкой, как перед ребенком. — Вы и утреннюю не пили? — Я не так хорошо еще… разбираюсь в зельях, но я понял, почему люди начинают замечать, — хрипло, словно готовый заплакать, выпалил Гарри, начав выглядеть совсем как ребенок. Врач сжала губы, сама с трудом выдерживая. Молодые врачи забурились в бумаги, делая вид, что они ничего не замечают, и просто пришли работать. — Альбус заметил, что с вами происходит, да? — грустно улыбнувшись, аккуратно погладила она его по колену, глядя снизу-вверх. На ее ладонь упали незваные капли, но Гарри поспешно вытер их рукавом с щеки, отвернувшись и попытавшись запрокинуть голову. Он шумно и рвано вдохнул. — Да, и я думаю, что поведение многих было… продиктовано осознанием, что все это было… просто спектаклем, — рвано, дрожащими губами выпалил парень. — Вы же не врали своим поведением, — снисходительно улыбнулась врач, посмотрев на него как на ребенка. — Вы просто какое-то время вели себя, словно здоровы, благодаря позитивину. Это не было ложью, не надо так на это смотреть… Вам сейчас сложно судить не предвзято, ведь ваш организм начал вырабатывать негативные мысли в еще большем объеме, чтобы урегулировать действие Позитивина… но… все же попытайтесь. Попытайтесь… не знаю… — Не думать, — хрипло, но с тихой решимостью заключил Гарри, опустив совершенно пустой, и оттого полный какого-то утробного отчаяния взгляд. — Да! — восторженно выкрикнула женщина, но запнулась об его злой, будто завидующий ей взгляд. Невольный, неконтролируемый. — Извините… — Глупо извиняться за подобное, — нахмурившись, тихо оспорил Гарри. Но он повел головой, словно отбросив мысли. Здесь и сейчас. — Окей, я понял. Выдержать три ночи, — заключил Гарри шепотом. — И есть вероятность того, что, поскольку Сириуса и остальных стало давно, причина болезни отступила. Не нужно больше позитивных мыслей, нужно… что называется, позволить негативным схлынуть, захватить разум, чтобы получить шанс, что включится родная система регулировки эмоций. — Все так, — недоуменно, но восхищенно прошептали врачи, странно глядя на Гарри Поттера. — Я могу… переждать здесь? — прошептал Гарри, подняв на них молящий, животный в чем-то взгляд загнанного зверя, которому направили дуло в лоб. В тишине врачи переглянулись, и только главврач, сосредоточенно нахмурившись, посмотрела ему в глаза, снова опустившись на колени. Рассматривая что-то. — Три дня срок небольшой, но… вы ведь связаны обязательствами по работе. И… вас будут искать, — вкрадчиво спросила доктор. — Я сделал всю работу заранее. Лекции проведены, работы проверены. Я хоть месяц могу не появляться на работе, и у Альбуса не будет повода меня уволить, — отрезал Гарри, и рвано, словно раздраженно дернул рукой: — Разве что за неявку на завтраки… Молодые врачи переглянулись, когда их начальница, нахмурившись, еще долго молчала, задумчиво глядя ему в глаза. А потом вскинула руками. Она взяла его за плечо, заглядывая в глаза: — Гарри, ты уверен, что не хочешь… ни к кому обратиться за помощью? Ты не обязан брать это на себя одного, ты понимаешь? Да, ты наверняка будешь невыносим. Но это же… всего три дня? — Если защитные механизмы включатся в работу, — тихо прошептал Гарри, кивнув. Его собеседница приподняла голову, но промолчала, прежде чем снова вынужденно кивнуть. — Предпочту никого в это не вовлекать, — отрезал Гарри, и было набравшая в грудь воздуха доктор запнулась обо что-то в лице молодого человека, поднялся на ноги, а потом методично снял с тела все, с чем не появлялся в этот мир при рождении. Умные часы с логотипом надкушенного яблока, золотая цепочка с крестиком, телефон, маховик времени — все легло в обыкновенную жестяную утку, которую подоспевшая медсестра забрала, повинуясь молчаливо просящему взгляду зеленых глаз. Главврач и ее подопечные замерли в осознании. — Я могу понять, что вы хотите, чтобы мы убрали… телефон и иные способы связаться с кем-либо… но… — залепетал самый молодой из врачей, пока Гарри методично улегся на койку, и, аккуратно расставив руки, кивнул своему врачу. — Не думаю, что это обязательно, — осторожно заметила она. — Мне так будет спокойнее, — скривил губы Гарри, и кивнул снова, требуя сделать то, что нужно. — А мы… не имеем права лишать вас… свободы, и перемещения в том числе, не обратившись к отцу… вашей семьи! — вспомнила глав врач, но Гарри лишь молча покачал головой, властно, безжизненно улыбнувшись. — Я еще ее подписал документы и принадлежу сам себе. А Альбусу об этом знать незачем. Он и остальные только переживать будут почем зря… — А если… что, конечно, маловероятно. Но все же… — Если что-то пойдет не так, и через три дня уровень и выработка серотонина и дофамина с остальными необходимыми для адекватного существования веществами и гормонами не начнет приходить в норму, тут же зовите Альбуса, — отрезал Гарри, пока два врача нехотя послушались и помогли застагнуть на руках Гарри кожаные ремешки, что он сам выудил из-под кровати. Следом были прикованы к кровати и ноги тоже. — А теперь, если вас не затруднит, — убийственно-спокойным тоном выдохнул Гарри Поттер, выразительно посмотрев на врачей, когда как его голова недвусмысленно направилась в сторону двери. Свет мигнул, и лампа отчаянно загудела, заставив работников Святого Мунго подскочить на своих местах. — А… менять одежду, и… — было выпалил молодой врач, но сидящего в кровати будто подменили, и, когда он рявкнул “Вон!”, всех будто смысло из помещения, в котором мгновенно опустились все металлические жалюзи и погас свет. Выставленные прочь маги и ведьмы переглянулись в повисшей гробовой тишине, в которой стало слышно, как пытается пробиться к ним сова, принесшая новый “Пророк”. Главный врач забрала сложенные листы номера, развернув и опустив на стол. Ее подчиненные оглянулись, обеспокоенно, заискивающе глядя на нее. — Но разве мы не обязаны… сообщить? — До тех пор, пока нам не задали вопроса, здесь ли он, это врачебная тайна, — отрезала женщина, бросив номер на столик фойе. — А теперь — за работу! У нас есть и другие обязанности. Живо! Молодые врачи и медсестры приступили к своим обязанностям, то и дело поглядывая на запертую, зашторенную палату, но у них были и другие пациенты, хоть их было и немного. Но даже безнадежные больные, живущие в больнице, замолчали, не отправляя совы или даже сообщения кому-либо. Слабый, невесть откуда взявшийся ветерок в помещении, когда снаружи было безветренно, тоже никого не удивил. Лишь встрепенулись, шурша, страницы газеты с выверенными черными буквами: “ПРОПАЛ БЕЗ ВЕСТИ ГАРРИ ПОТТЕР: Альбус Дамблдор заявил об исчезновении преподавателя и собственного названого сына. Объявлено вознаграждение” Альбус Дамблдор заявил, что успешно выполнивший свою работу Гарри Поттер, в распоряжении которого находится действующий Маховик времени, безвести пропал. Директор школы Хогвартс заявляет, что есть основания для беспокойства: психологическое состояние Золотого мальчика было под угрозой, он перестал принимать так называемые антидепрессанты*. Не смотря на то, что в кабинетах Зельеварения и Предсказания, которые вел Гарри Джеймс Поттер, успешно ведутся занятия, это результат работы маховика. “Им же молодой человек может воспользоваться, чтобы совершить непоправимое” — заявил в интервью Директор Хогвартса, на лице которого на момент этого интервью не было лица. Полную версию статьи читайте со страницы пять настоящего выпуска. *Примечание редактора: “Антидепрессанты — маггловское лекарство, применяется для восстановления работы Мозга, в частности, исправления проблем, связанных с настроением и самой способностью испытывать положительные (и не только) эмоции.