________
Хёнджин, трясясь от нервов, влез в неудобную жёсткую форму, затянул солдатские ботинки, надел перчатки и маску. Рядом крутился Джисон, нервно оттягивая от задницы слишком обтягивающие штаны, в определенном месте частично разделяющие омегу на две части. Минхо заглянул в тесную каморку и громко хрюкнул, уставившись на Джисона. Омега, резко подняв голову на звук, встретился с кошачьими глазами, торчащими сквозь прорези в маске. — Всего одна шутка, Минхо, и на следующей тренировке я стрелять буду совсем по другой мишени. — Предупредил омега и отвернулся, показывая, что разговор завершён. Сверху втиснулась голова Сынмина; чёрные глаза заскользили по фигуре Хёнджина, который, похабно наклонившись, завязывал шнурки. Тонкие пальцы легли на веки хмыкнувшего Минхо, надавливая и вынуждая исчезнуть из дверного прохода. Хёнджин обернулся на глухое урчание и после секундной загрузки нахмурился, поняв, в каком положении и перед кем стоял. — Пошли вон оба. — Вы уже оделись. — Отмахнулся Сынмин. — Тебе не мешает это просвечивать меня как рентген. — Фыркнул Хёнджин и, закинув ногу на стол, продолжил возиться со шнурками. Сынмин, оценив его растяжку, заулыбался шире, в секунду придумав ещё с десяток новых поз. Хёнджин, справившись с дурацкими шнурками, повернулся и, натыкаясь на горящие глаза в чёрной маске, тяжело вздохнул. Джисон, надев бронежилет, устало присел на невысокий стульчик и осмотрел воюющих взглядом альфу с омегой. — Вы не устали? Днём ворчите, ночью трахаетесь, как сумасшедшие. И то, и другое происходит прямо-таки со всей душой, на полной громкости. Пошли нахрен отсюда. — Проворчал Джисон и, поднявшись, вытолкнул голову Сынмина, а следом пихнул и Хёнджина. Оставшись в одиночестве, он упёрся ладонями в поверхность стола и поднял взгляд на грязное, мутное от пыли зеркало. Жёсткая ткань перчаток скользнула по гладкой поверхности; из зазеркалья на него смотрели потерянные глаза нервного и напуганного омеги, который давно перестал понимать, что в его жизни происходит и что ему с этим делать. Джисон принял альфу, принял его работу, принял то, что Минхо, фактически, убийца. Согласился участвовать в этих странных операциях, согласился на изнурительные тренировки с диетой и недосыпом. Закрыл глаза на всё и настолько в этом погряз, что, казалось, совсем скоро достигнет дна. Если это дно вообще существует. Он смотрел на Хёнджина и иногда не понимал, как тот остаётся таким спокойным, будто его абсолютно ничего не тревожит. Омега днём кусался с Сынмином, а ночью стонал как не в себя. Джисону хотелось сбежать. Возможно, это была зависть - Джисон не уверен, но точно знал, что тоже хотел бы отключить мозг и, наконец, успокоиться и полностью принять перемены. Чтобы спокойно ходить на задания с альфами. Чтобы спокойно, если придётся, убить. Джисон много думал о том, что чувствует человек, который смог нажать на спусковой крючок и выпустить пулю в лоб. Не важно кому, убийце, насильнику или соседу с третьего этажа, любившему с утра пораньше развлекаться с дрелью. Убийца, хоть и не самый хороший, но человек, и Джисон совсем не понимал, как можно его убить и после этого спокойно спать. Тихий стук в дверь прервал его размышления. Омега обернулся и кивнул кошачьим глазам, поправил бронежилет и, взяв из ящика пистолет, со вздохом покинул каморку. Хёнджин, шагая по темному коридору, задавался теми же вопросами. Омега никому ничего не говорил о своих переживаниях, потому что боялся. Боялся потерять своего альфу, боялся, в случае чего, получить пулю в лоб, боялся возможного осуждения со стороны Джисона и многое другое. Хёнджин принимал альфу и его работу, закрывал глаза на некоторые детали, такие как кровь на рубашке или ботинках. Без сомнений доверял, в том числе и свою жизнь, но не был уверен в том, что сможет жить так же. Всё чаще омега задумывался над тем, выдержит ли он это испытание. Жизнь с таким альфой в любой день может поменяться, перевернуться с ног на голову или вообще оборваться. Жизнь сотрудника секретного подразделения полна неожиданностей и никогда не знаешь, чего ожидать завтра, через полчаса, через минуту... Хёнджин не знал, когда альфа завяжет с работой, как и не знал, сколько он ещё сможет жить. Но точно был уверен, что без альфы он уже не сможет. Толстая дверь бронированного автобуса медленно отъехала в сторону, несколько сотрудников в форме подвинулись, освобождая место прибывшей четвёрке. Даже издалека было видно, что в костюмах прячутся омеги. Хёнджин скользнул взглядом по жёстким глазам альф, занимая место рядом с Сынмином. Атмосфера была спокойной, но точно не дружелюбной; каждый знал, зачем они здесь и что будут делать дальше. С громким хлопком дверь закрылась; послышалось рычание двигателя и напряжённые омеги вжались в спинку сиденья. Хёнджин с каждой минутой чувствовал, как поднимается к горлу сердце. Казалось, гулкие удары способны пробить грудную клетку и омега совсем не удивился бы, увидев трепыхающийся в ногах орган. Прикрыв глаза, Хёнджин запрокинул голову, стараясь успокоиться и отогнать красочные картинки своего сердца, скачущего по полу. Он вспомнил про таблетки, которые сегодня утром дал ему альфа. Вспомнил вонючий спрей, который он совсем недавно распылил по волосам, коже и одежде. Таблетки и спрей блокировали выделение феромона, скрывая любые эмоции и позволяя оставаться неопознанным. И сейчас, находясь на пике волнения, омега был очень этому рад. Машина плавно остановилась, а дальше всё произошло слишком быстро. Хёнджин самопроизвольно слился с толпой и, выскочив из машины, побежал к высокому зданию. Топот ног отдавал, казалось, по всем органам, нанося особо сильные удары по барабанным перепонкам. Лестница, пролёт, ещё лестница, несколько поворотов, лифт, везущий вниз. Хёнджин прерывисто выдохнул, выбегая из квадратной кабины и вскидывая выданный совсем недавно автомат. Омегу прикрыла чья-то широкая спина, практически полностью загораживая обзор. Хёнджин шёл за альфой и, услышав очередь автомата, дёрнулся. Резкий выдох потонул в пронзительном визге; Хёнджин выглянул из-за плеча альфы и обвёл взглядом лежащих на полу трёх омег в костюмах химзащиты. Заложив руки за голову, омеги лежали лицом в пол. По полу растекалась жёлтая жидкость, в нос ударил резкий запах ванили и отбеливателя, заставив омегу сморщить нос. Двое альф, перешагнув лежащих, толкнули ногой дверь и вошли в следующее помещение. На лежащих омег направил оружие один из сотрудников, а Хёнджин, перескочив их, пошёл следом, опасливо озираясь по сторонам.________
Джисон шёл за Минхо и старался не шугаться от каждого шороха, скрипа и свистящего сквозняка. Рассматривал длинные полки, забитые каким-то колбами, банками, пакетами, свертками. На металлическом столе лежали те же свёртки, обмотанные коричневым скотчем; химические штативы были забиты пробирками с разным уровнем и цветом жидкости. Джисон огляделся, не совсем понимая, как реагировать на всё это и на лежащих лицом в пол сотрудников лаборатории в мозолящих глаза ярко-жёлтых костюмах. — Пакуйте. — Бросил Минхо и двинулся дальше. За несколько минут они обошли ещё два помещения, но ничего нового не обнаружили. Всё те же костюмы, те же растворы, те же порошки. Альфа отдавал короткий приказ, после которого сотрудников лаборатории поднимали и не очень аккуратно уводили. Люди в неопознанной Джисоном форме заходили следом и собирали банки-склянки с растворами, фотографировали и что-то записывали. Откуда-то послышалось громкое рычание и последовавшая за ним автоматная очередь. Минхо резко обернулся, вскидывая автомат и пихая омегу за спину. Джисон, ударившись боком об железную полку, даже не пискнул. Внутренний омега трусливо поджал уши и хвост, желая как можно скорее сбежать и спрятаться. Минхо, оскалившись, бросил в приказном тоне «сиди тут», после чего, кивнув стоящему неподалёку альфе, убежал на звуки стрельбы.________
Минхо в несколько секунд пробежал через три комнаты и, оказавшись в более просторном помещении, служившим складом, тут же нырнул за толстую перегородку, в которую с металлическим звоном врезались шесть пуль. Альфа нырнул пальцами в карман и, выудив рацию, отдал приказ собраться у обоих выходов со склада. — Оба выхода перекрыты, заканчивай фокусы и выходи с поднятыми руками! — Крикнул откуда-то Сынмин. Минхо, услышав его голос, поёжился и решился выглянуть из укрытия. Сынмина видно не было; между железными полками пробежал, пригнувшись, Хёнджин, и скрылся за углом, тихо пискнув от полетевших в него пуль. Хёнджин, мелко дрожа, прижался спиной к стене. Прямо напротив, приложив палец к губам, стоял альфа и только по чёрным глазам он понял, что это Сынмин. Расстояние в несколько метров показалось ему катастрофически огромным, заставляя трястись ещё больше. Хёнджин готов был расплакаться, смотря на то, как боком пробирается к углу его альфа, прижимая к груди автомат. Оторвавшись от перепуганных омежьих глаз, альфа поймал взгляд Минхо в отражении грязного стекла соседнего помещения и, дав знак, перебежал дверной проход и прижался к стене.________
Джисон старался не трястись, вслушиваясь в тихие переговоры сотрудников и поглядывая на упакованный по коробкам товар. Редкие выстрелы отдавали колью в быстро бьющемся сердце, заставляя сомневаться в приказе альфы "сидеть тут". Омега повертел головой, осматривая занятый отряд. Альфу, которого приставили охранять омегу, по счастливой случайности отвлёк голос, предупредивший о возможном взрыве склада. Джисон, услышав это, сорвался с места и побежал искать своего альфу. Омега пробежал несколько помещений и, кажется, потерялся. Где-то совсем рядом раздались выстрелы, мат, наполненный болью визг и раскатистое рычание. Джисон, перехватив поудобнее автомат, побежал на звуки, слёзно молясь, чтобы никто не пострадал.________
Хёнджин, тихо скуля, зажимал рукой бок, чувствуя, как по пальцам бежит горячая кровь, пачкая форму и пол. К виску больно прижималось дуло пистолета; чёрные глаза стоявшего с поднятыми руками альфы были направлены прямо на него, и омега, видя в его глазах боль, сожаление и страх, тихо всхлипнул. Сынмин прикладывал немалые усилия, стараясь не согнуться пополам от жгучей острой боли в боку. Единственное, о чём он думал — его раненный омега в лапах владельца лаборатории. — Какие красивые глазки и губки. Интересно, что под маской? — Спросил он, скользя по омежьему лицу дулом пистолета. — Хочешь, оболью тебя кислотой и будешь до конца своих дней ходить в маске? — Я тебя по стене размажу, паскуда. — Прорычал Сынмин, держа в поднятой руке автомат. — Не в этот раз. Омежка пойдёт со мной, как гарантия того, что вы оставите меня в покое. Я выкину его у больницы, не волнуйся. А теперь... — Альфа махнул пистолетом, говоря, чтобы Сынмин отошёл в сторону. — С дороги. Сынмин, видя, как намокает ткань омежьей маски, отошёл в сторону, уступая. Хёнджин, скуля от боли и резких движений, попятился за бандитом, чувствуя уже привычное давление дула на висок. С трудом переставляя ноги, Хёнджин скрылся за углом, не отрывая извиняющихся глаз от своего альфы. Минхо поднял отброшенный автомат и вместе с Сынмином побежал за ними. Обернувшись на хлопок двери и тихий всхлип, Минхо быстро огляделся и, прижав омегу к груди, коротко поцеловал его в спрятанный под грубой тканью маски нос. — Я же сказал сидеть и не двигаться... Куда ты вечно лезешь?.. Пойдём быстрее, Хёнджина забрали. — Протараторил альфа и, схватив дрожащую омежью ладонь, побежал. Сынмин уже был в конце коридора, казалось, совсем без труда передвигаясь с таким ранением. Тонкая цепочка бордовых капель заставила Джисона гулко сглотнуть и прижаться к боку альфы. Сынмин, толкнув железную дверь, направил автомат на альфу; тот, улыбаясь, прикрывался раненным омегой, отступая к машине. — Не се-го-дня. — Улыбался тот. Хёнджин, второй рукой вцепившись в чужое предплечье, покачал головой. «Хватит тащиться за мной. Что же ты делаешь?..» Сынмин, привалившись к стене плечом, нацелился, заставив омегу резко выдохнуть и закрыть глаза. Над ухом щёлкнул предохранитель. Хлопнула дверь. Кто-то тихо пискнул. — Отпусти его, мы дадим тебе уйти и остановим операцию. — Раздался знакомый голос. Хёнджин открыл красные от слёз глаза, впериваясь взглядом в кошачьи глаза в десяти метрах от него. Минхо сжимал предплечье Сынмина, который колебался, желая спасти своего омегу и выстрелить в альфу. Джисон точно так же вынул пистолет и навёл на альфу. Минхо зарычал, второй рукой сжав и опустив вниз его запястье. — Как благородно! Что за рыцари? В чём ценность этого омеги? Сосёт хорошо и ноги по таймеру раздвигает? Сразу перед троими? А ты умелый. — Донеслось противное над ухом. — Я передумал тебя отпускать. — Прошептал он и сильнее прижал к себе. — Только это наш маленький секрет. — Отпусти или я прострелю твою башку. — Зарычал Сынмин и шагнул вперёд. Альфа выстрелил в воздух рядом с омежьей головой. — Предупредительный. Следующая пуля отправится в его голову. — Холодно бросил он, придерживая рыдающего омегу. Хёнджин закрыл глаза, борясь с чувством тошноты от слишком яркого феромона со сладкими нотками. Определённо, ему нравилась сложившаяся ситуация, нравились омежьи слёзы и боль, нравилась беспомощность сотрудников ФСБ и, разумеется, ощущение власти. Неторопливо они дошли до парковки. Лаборатория осталась в метрах пятидесяти, когда альфа, отпустив чужое плечо, достал из кармана какой-то пульт. Хёнджин не успел и вдохнуть, как крепкая хватка вернулась на плечо. Джисон не сводил взгляда с новой вещицы, в то время как в головах двух альф проходило масштабное сражение. Рискнуть и выстрелить? Отпустить? Что с ним потом будет? Где искать? Останется ли вообще в живых? Ответов не было. Сынмин опустил глаза на окровавленный бок омеги, с болью смотря на тонкие пальцы, сквозь которые стекала яркая кровь. Времени не много. Он встретился взглядом с Минхо, но тот одними глазами просил не предпринимать никаких попыток спасти омегу. Ради его же безопасности. — Скажи «пока-пока». — Проговорил альфа. Сынмин с Минхо напряглись. Последний отпустил предплечье альфы, разрешая при случае стрелять. Хёнджин, глядя в чёрные глаза своего альфы, одними губами произнёс «я люблю тебя» и, медленно выдыхая, закрыл глаза. Позади раздался оглушительный взрыв. Альфы, среагировав, упали на землю, чувствуя лёгкую дрожь. Джисон, которого утащили за собой, испуганно оглянулся на поднимающиеся в небо клубы огня и дыма взорванной лаборатории. — Там же... Хёнджин больше не плакал. Омега уже несколько минут как принял неизбежность собственной смерти, но сотрудников ФСБ, оставшихся в здании, было жалко. Пользуясь секундной растерянностью, бандит перехватил ослабшего омегу и, развернувшись, быстро потащил его к машине. Сынмин, обернувшись на болезненный всхлип и возню, дотянулся до лежащего в метре от него автомата и, не целясь, выпустил несколько пуль в широкую спину. Альфа, не дыша, как в замедленной съёмке увидел, как дёрнулось несколько раз омежье тело в чужих руках. Хёнджин, продержавшись несколько секунд, рухнул на землю вместе с альфой. Сынмин, не разбирая дорогим из-за застилавших глаза слёз, ринулся к нему и, упав на колени, перевернул на спину омегу. Хёнджин, лёжа на его коленях, закашлялся, пачкая губы и маску кровавыми брызгами. — Я так... Я так люблю тебя... — Прохрипел омега и потянулся рукой к его лицу. — Извини... Сынмин, перехватив упавшую ладонь, поцеловал холодные омежьи пальцы. — Минхо вызвал подмогу, потерпи немного, скоро всё закончится... — Прошептал альфа, своими дрожащими губами касаясь чужих. — Побудь..со мной... Мне холодно... — Не разговаривай, тебе нужно беречь силы. Я никуда не уйду, обещаю. Сынмин ткнулся лбом в чужой и прикрыл глаза. На тёмном фоне вспыхивали яркие картинки проведённого вместе времени; любимая улыбка, любимый смех, сонное и милое по утрам личико с лохматым хвостиком, тихое ворчание, долгие бессонные ночи, сотни часов перед телевизором, прогулки по паркам, тренировки... Альфа, целуя грубую ткань маски, сморгнул слёзы, поцелуями спускаясь к прикрытым векам, щекам, окровавленным губам. — Хённ-и... Омега, больше не сжимая его руку, не ответил.________
Минхо встретил несколько подъехавших машин. Яркие мигалки били по глазам, привыкшим к полумраку. Джисон продолжал сверлить взглядом полыхающее здание, чувствуя, как намокает ткань маски и начинает зудеть и пощипывать кожа щёк. Сколько Альф там осталось? Сколько омег сегодня получат самые ужасные новости? Папы, мужья, может, дети... Были ли у них дети? Кто-то же, наверное, ждёт их дома. Даже сейчас ждёт. Готовит ужин, поглядывая на часы, и думает, представляет, как встретит уставшего альфу, накормит вкусным ужином и уложит в чистую постель, вдыхая любимый феромон и наслаждаясь долгожданными объятиями. Может, кто-то поменьше уже нарисовал кривоватый рисунок, на котором сильный супергерой-отец дарит цветы папе и игрушку сыну. Мечтает поскорее рассказать, как прошёл в садике день, пожаловаться на строгого воспитателя, заставившего съесть ужасную кашу с комочками и лечь спать. Кто-то ждёт, но уже не дождётся... Джисон, упав в объятия альфы, разразился рыданиями, до побеления костяшек сжимая жёсткий ремень бронежилета. Что, если однажды и он не вернётся домой? В тихом шуме кухонной суеты раздастся звонок и бесцветный голос сообщит, что Ли Минхо героически погиб на выполнении задания. Сухое «жаль» не склеит лопнувшее от горя омежье сердце. Как не склеит сердца тех, кто ждал и не дождётся. Минхо, до хруста костей прижимая к себе омегу, беззвучно плакал. У "сокола" дома беременный омега, у "пантеры" больной отец, у "медведя" на прошлой неделе родился сын. Альфа, роняя крупные слезы, вспоминал, как тот радовался и кричал на весь офис, получив сообщение «альфа, 3,670» от мужа. Как принёс в ту же секунду бутылку дорогущего коньяка и, не обращая внимания на строгий взгляд начальства, разлил по стаканам. Начальник вскоре смягчился и с улыбкой принялся поздравлять, разделив огненное пойло с коллегой. А Минхо в тот вечер напился, только уже дома. Однажды — он хотел верить — он найдёт омегу и тот обязательно родит ему самого лучшего на свете щенка. Здорово, крепкого, сильного. А что потом?... Получит похоронку и «приносим соболезнования»? Альфа, подцепив заплаканное лицо, полным боли и отчаяния поцелуем впился в чужие губы. — Я ни за что тебя не оставлю, слышишь? Я люблю тебя и всегда буду рядом. — Сбивчиво прошептал Минхо, беспорядочно целуя омежье лицо.