Следующая станция нигде

Светлячок растерянно покружил вокруг фонаря и дернулся, как только Гарри снова позвал Рона. Ринувшись к дому, пучок света завис перед крыльцом и беззвучно взорвался, подобно фейерверку. Вот и все… Гарри почувствовал слабость в ногах. Голова закружилась, а в желудке снова заурчало. Он правда собирается искать станцию в таком состоянии? Еле-еле тянуться по грязному снегу, шатаясь, морщась от бури в животе? Учитывая то, что вообще непонятно, где она и как построить и к ней маршрут… Гарри умоляюще посмотрел на родителей. Ему хотелось, чтобы они остановили его, уговорили никуда не идти, не пустили ни в какую ночную неизвестность. И они тоже сомневались, он видел это. Папа дергал ногой, а мама рассеянно расчесывала пальцами пряди. Оба смотрели то на Гарри, то на дорогу. Рон все не показывался. А может, он не придет? Может, он случайно проснулся на полпути?.. Нет, Гарри бы услышал. Наверное, услышал… Если он вдруг умрет, то у него больше не будет связи с Роном и Гермионой, да? Скорее всего. Как ни крути, а с Роном лучше встретиться. Так он хотя бы будет знать — точно. Ко всему прочему добавилось еще волнение за Рона. Смерть явно сказал больше, чем тот передал Гарри. Рон умел врать посторонним, но свои его раскалывали на раз. — Я переживаю, — прошептал Гарри. Уже не было смысла что-то утаивать. Это его последние минуты с родителями. — Позови еще раз, — подсказала мама. — Может, просто дорога тяжелая… И правда, тихий снегопад, кажется, собирался превратиться в метель. Гарри кивнул и последовал совету. Мама тоже повторила имя, а потом и папа: — Рон Уизли. Еще один светлячок, но в этот раз он не долетел до дома — взорвался перед калиткой. Гарри нахмурился. Что-то не так. — Обычно оно ближе подлетает, — заметил он. — Подойди сам туда, — предложил отец. — Он же не место должен найти, а тебя, правильно? — Да, — вздохнул он. — Все верно. Но ноги не слушались совсем, дрожали и заплетались на ровном месте. Родные подхватили его под локти и помогли дойти до калитки. Он знал, что мама и папа просто хотели ему помочь, но у Гарри откуда-то появилось чувство, что они его прогоняют. Это точно ложное ощущение, мама как-то говорила, что у людей есть свойство впадать в детство в разных ситуациях, и сейчас телом Гарри словно бы пытался управлять маленький обиженный мальчик. Не хочу, не буду, не пойду никуда! Вы все злые, вы меня не понимаете! Но даже если бы Гарри захотел устроить истерику, то… кому предъявить-то? Родителям? Рону? Смерти? А с другой стороны, что Смерть сделает, убьет Гарри во второй раз?.. Наконец-то показался Рон. Гарри вздохнул с неискренним облегчением. Он был рад видеть, что с другом все в порядке, но… Почему сегодня? Почему не завтра, не послезавтра? Не через неделю, не через месяц? — Фух, сегодня тут что-то особенно темно и запутанно, — пожаловался Рон, когда подошел к калитке. — Такое чувство, что меня к тебе не пускало что-то, прям не знаю… Выглядел он и правда усталым, в голосе слышалась одышка. — Привет, — сказал Гарри. — Ага, да, привет, — опомнился Рон. — Здрасьте, мистер и миссис Поттер. — Здравствуй… — Э-э, привет… У Гарри мороз по спине пошел, и он увидел на лице Рона отражение собственного ахуя. Только не это… Гарри развернулся. Но, блядь, это! Родители смотрели точненько на Рона. Рон поднял руку и слабенько помахал. Папа сделал то же самое, только более заторможенно. Гарри и Рон заговорили одновременно: — Вы его видите? — Вы меня видите? Мама и папа кивнули. Они тоже выглядели напуганными, смотрели на Рона, не отрывая глаз, как будто бы… — Словно призрака вижу, — пояснил отец и сглотнул. — Или что-то вроде того. — Силуэт в воздухе мелькает и голос, как у сломанного радио, — добавила мама. Значит, Рон наполовину мертв?.. — Ха! Значит, я наполовину жив? — усмехнулся Рон, довольно щелкнув пальцами. — Повезло-повезло! Мерлинов лабрадор — он реально как лабрадор! И, словно прочитав его мысли, мама сказала, уже повернувшись к Гарри: — Если все твои остальные друзья хоть немного похожи на Рона, то я за тебя спокойна, дорогой. Рон от этих слов прям-таки расцвел и заулыбался. — Кажется, вам лучше поторопиться, — с сомнением протянул папа. — Это все нехороший… — и хохотнув, словно придумал хорошую шутку, сказал: — призрак. — Дже-еймс, — одними губами произнесла мама и помотала головой. — Поторопиться? Нам? — спросил Рон и повернулся к Гарри: — Ты все-таки?.. Он смотрел с такой надеждой, что Гарри понял: Рон ожидал, что им предстоит… Попрощаться. — Да, я решил… решил вернуться. Гарри дернул плечом, потому что на самом деле не особо он что-то решил — точно не искренне. Скорее, так будет правильнее… Вероятно, это одна из тех ситуаций, когда ты говоришь себе «спасибо» потом. Они все ненавидели Вуда, когда тот поднимал их на тренировки в пять-шесть утра, но носили на руках, когда выигрывали. Так, наверное, и здесь. Однажды Гарри поблагодарит себя, а потом папу за то, что тот его на это подтолкнул. Тик. Так. Тик. Так. В поле зрения не было ни одной отражающей поверхности, но образ Смерти, указывающего на невидимые часы, встал перед мысленным взором. Гарри вновь посмотрел на родителей и поджал губы. Так много всего хотелось им сказать, но слова не шли, да и времени не было. — Джеймс прав, вам лучше спешить, — первой заговорила мама. Она подошла к Гарри и обняла. Уже в который раз за день, и все равно этого не хватало. Ничтожно мало по сравнению с тем, сколько объятий он получил бы, будь мама и папа рядом с самого детства. — Береги себя, маленький, — сдавленным шепотом произнесла она. — И разрешай другим тоже о тебе заботиться. — Хорошо, мам, — хриплым голосом ответил Гарри, отстранившись от нее, чтоб сразу же прилипнуть к отцу. — Возвращайся сюда стариком с миллиардом баек про своих правнуков, понял? — пошутил папа, а потом посерьезнел: — Я понимаю, что жизнь тебя во многом разочаровала, но… дай ей шанс, ладно? Я бы очень хотел этого… Создалось впечатление, что папа участвовал в том утреннем разговоре с мамой. Но Гарри не раз и не два видел, как родители говорили одними и теми же словами: кто-то высказывал что-то, не зная, что другой уже произносил это несколько часов назад. Больше Гарри не увидит таких чудных совпадений… — Может, проведете меня немножко? — попросил он. Хотя он по-прежнему не знал, куда ему идти… Они кивнули. Гарри открыл калитку и вышел первым, встал рядом с Роном. От него шло тепло, как от печки, это сильно чувствовалось на контрасте с… Он не успел додумать свою мысль, потому что начала происходить какая-то хрень. Едва папа сделал шаг, чтобы выйти за пределы участка, снегопад усилился. Гарри еле-еле натянул капюшон и попытался закрыться рукой от ветра, атакующего его лицо. Рон что-то крикнул, но его слова унесла метель. Гарри хотел дотянуться до палочки, чтобы создать какой-то защитный купол или еще что-то, но его словно заморозило — причем буквально. И вдруг!.. Все стихло так же резко, как и началось. Странный потусторонний вихрь двинулся дальше. Гарри открыл глаза, проморгался и… — Блядующий Мерлин! — выругался он. Его дом исчез, и забор, и калитка, и даже несколько сосен, которые раньше тут были, а сейчас нет! Остался пустырь, и выглядел он так нелепо, словно все, что тут раньше находилось, вырезали ножницами — неаккуратно и торопясь. — Ненавижу, блядь, библейские отсылки! — вскрикнул Гарри, пнув сугроб. — Э-э?.. — непонимающе протянул Рон. Хоть он никуда не делся… — Не оборачивайся, — пояснил Гарри. — Этот ублюдок написал мне сегодня на зеркале!.. — Я бы не стал называть его ублюдком, Гарри… — осторожно произнес Рон. — И что он сделает? Убьет меня?! — проорал Гарри. Но столкнувшись взглядом с Роном, понял. Он-то, Гарри, может и не особо рвался обратно в жизнь, а вот его друзья и близкие… Смерть мог забрать их. Гарри несколько раз шумно выдохнул и попытался разжать кулаки. Сириус учил так делать, когда ярость пыталась одержать верх. Хотя было ли это настоящим воспоминанием?.. Бесит! Как же бесит, что ему не дали нормально проститься! Ну проводили бы они его немного — и что? Трагедия? Кошмар? Отход от сценария? — Что же, теперь есть только один путь, — с раздражением произнес Гарри. — Осталось только понять, куда идти. — А ты не знаешь? — выкатил глаза Рон. Гарри тоже уставился на него. — Я думал, ты знаешь! — Я? — удивился Рон. — Ха! Но это было очень истерическое высокое «Ха». Друг тоже был на грани нервного срыва… — И что теперь?! — спросил Гарри, подняв взгляд вверх. Рон достал свою зажигалку. — Может, получится уйти так же, как я уходил? — спросил он. Гарри пожал плечами. Почему бы не попробовать? Рон щелкнул, из зажигалки вырвался пучок света. И если раньше такие светлячки выжигали Гарри сетчатку, то сейчас он видел, насколько слабо на самом деле они светили. Они с Роном едва-едва могли рассмотреть только тот небольшой сектор, что был у них под ногами. Светлячок завис над ними, как фонарь, и никуда не двинулся. По растерянному лицу Рона Гарри догадался, что опять все пошло не по плану. — Оно обычно… не так себя ведет, — сказал Рон, кашлянув. — Оно показывает путь, и я иду следом, а тут… — А когда ты уходишь, свет влетает в тебя, так? — уточнил Гарри. В моменты, когда Рон исчезал, вспышка мелькала так ярко, что он на мгновение закрывал глаза и пропускал самое главное. — Да, мне просто нужно подумать о том месте, где я хочу оказаться — и свет начинает меня вести, — объяснил Рон. — Правда, он тоже путается, петляет, и я вместе с ним теряюсь порой… — А мой дом? — Да, и твой дом почему-то не находил тоже. Он словно чарами скрыт и появляется только когда ты меня зовешь. — Ну офигеть теперь! — возмутился Гарри. — И кто нас тогда позовет? Куда идти? Он знал, что Рон не виноват, но ничего не мог поделать. Мало того, что они не знали, куда идти, так и Гарри теперь не мог вернуться назад! — Прекрасно! — раздраженно отозвался Гарри. — Скажи этой штуке, чтобы летела к станции! — Станции? — К вокзалу, поезду — не знаю! Гарри заходил туда-сюда. Скрип снега под ногами придавал этому неуместную комичность. — Откуда ты знаешь, что?.. — Потому что я приехал сюда на поезде! — откликнулся Гарри. — И Смерть мне сказал, что я должен съебать отсюда на нем же! Шумно выдохнув, он добавил: — Прости, я… — Тяжелый день, дружище, — Рон ничуть не обиделся, даже хлопнул Гарри по плечу: — Я тоже был бы зол. — Угум, — Гарри схватился за переносицу. — Просто бесит, что теперь даже пути назад нет… — Да уж, — Рон кашлянул. — Честно говоря, я был процентов на шестьдесят уверен, что иду… кхм, прощаться с тобой. — Шестьдесят? Неплохо. То есть остальные сорок?.. — Э-э… Остальные сорок были о том, что я не усну, не дойду или еще что-то случится, что не даст мне до тебя добраться, — Рон почесал затылок. — Со стороны я настолько плох? Неудивительно, что мама заговорила сегодня о суицидальных мыслях. Кажется, Гарри недооценивал силу своей депрессивности… — Есть немного, — пожал плечами Рон. — Ладно, попробуем найти станцию или поезд. Ты что-то помнишь, знаешь, чувствуешь? Как оно должно выглядеть или?.. Гарри прикрыл глаза и попытался вспомнить. Ему когда-то снился сон, и поезд стоял на неком пустыре. Совершенно неконкретное место, там не было ничего яркого и запоминающегося. — Я помню, что поезд был красным, — произнес Гарри. — Как «Хогвартс-экспресс». И отправлялся я, скорее всего, с вокзала Кингс-Кросс, только другого — призрачного, белого и… Безжизненного. Гарри не стал произносить это слово вслух. — Но вряд ли нам надо идти к Кингс-Кроссу, да? — продолжил он. — В смысле, надо вспомнить место, где я сошел… — Или нам надо идти к любой станции, — предположил Рон. — Это может сработать и так на самом деле… Гарри пожал плечами, но задумался над словами Рона. Если Смерть настойчиво прогонял его отсюда, то мог что-то такое подстроить, подсказать или даже создать из пустоты — это же его мир, он здесь хозяин… — Хорошо, попроси свет направить нас к Кингс-Кроссу, — сказал Гарри и поморщился: — Мы же не обязаны будем идти туда пешком?.. — Тут другие расстояния, не переживай, — откликнулся Рон. — Я в первый раз от Хогвартса к тебе за час дошел. Не знаю точно, но внутренние часы оценили как-то так. Хотя сегодня я, признаться, долго петлял… — Я не хотел тебя звать, — признался Гарри, опустив взгляд. — Да, я догадался, когда услышал голос твоей мамы, — Рон стал переминаться с ноги на ногу. — И все равно оно плохо шло, пока ты меня не позвал. Водило кругами. Как будто бы… — Думаешь, это я скрывал дом от тебя? — спросил Гарри. — Ну, или что-то твое подсознательное. Не знаю. В этом мог быть смысл… В конце концов, только дома он чувствовал себя безопасно, и там галлюцинации доставали его гораздо меньше… Рон закрыл глаза и нахмурился. Наверное, пытался вспомнить и визуализировать Кингс-Кросс. Гарри поднял взгляд вверх и уставился на светлячка. Тот так и продолжал кружить над ними, никуда резко не дергаясь. Рон открыл один глаз. — Никак? — спросил он. Гарри помотал головой. — Лети к вокзалу! — сказал он свету. Ничего. — К станции? К поезду? Гарри озвучил все возможные варианты, которые пришли ему в голову. — Бестолковый тупой свет! — выругался он и повернулся к Рону. Тот уже успел отойти на несколько шагов назад и смотрел на Гарри, склонив голову. — Ты чего? — не понял Гарри. — А отойди-ка в сторону, — сказал Рон, махнув рукой влево. Гарри послушался, сделал шагов десять и задрал голову. Светлячок полетел за ним и завис ровно над тем местом, где встал Гарри. — Похоже, он просто должен светить, — вздохнул Рон и с сожалением посмотрел на свою зажигалку. — Ну, хоть так… — Замечательно! — съязвил Гарри. — И какой смысл? Светить мы и сами сможем! Он достал палочку и зажег огонек Люмоса на конце. Ну, или не смогут… — Света Люмоса слишком мало, — подтвердил Рон то, что Гарри уже и так понял. — Люмос максима! — воскликнул Гарри. Эффект тот же, ну, может, чуть-чуть ярче огонька на конце сигареты… — Нокс! — Гарри спрятал палочку. — И что тогда? Просто бродить, пока само не найдется? — Давай бродить, что еще остается, — согласился Рон. Гарри подумал, что им нужно выйти из деревни, а не заходить вглубь нее — как будто бы в этом решении была какая-то логика. Если в Годриковой Впадине нет станции, может, в другом населенном пункте что-то будет? Рон не стал спорить с его рассуждениями. — Во всем этом тоже есть кое-что хорошее, — сказал он, пока они шли против ветра. — Что? — Я понравился твоей маме! — улыбнулся Рон. — Я своей-то не особо нравлюсь… — Не наговаривай на Молли, — вздохнул Гарри. — Но вообще да, я рассказывал маме про вас. Думаю, вы бы поладили. Ветер усиливался. Меховой воротник не защищал от мелких снежинок, клюющих в щеки. — Тебя не напрягло, что мои родители тебя увидели? — спросил Гарри, повысив голос. — Что? — крикнул Рон. Гарри едва-едва расслышал его из-за гула ветра. Это уже становилось опасным. Какую-то сосну снесло, она упала и покатилась прямо им под ноги. Гарри успел перепрыгнуть через бревно, Рон тоже, но неудачно приземлился, зацепившись штаниной, и грохнулся в снег. Гарри помог ему подняться, посмотрел вперед и… выругался. Чертовы сосны продолжало валить и катить в их сторону! — С дороги! — скомандовал Гарри. Они побежали влево, перепрыгнув через невысокий заборчик семейства Фейн. Светлячок следовал за ними. Гарри и Рон оббежали дом. Деревья уже не падали, но опасно пошатывались… с одной стороны. — Бежим! — Гарри указал туда, где буря не так бесновалась, расшатывая все вокруг. Вихрь гонял их, как охотничий пес зайцев. Гарри не понимал уже, куда несется, где конечная цель. Если у него в голове была какая-то карта деревни, то он уже не понимал, где они, в какую сторону света их тащит, петляют ли они в пределах Годриковой Впадины или их уже вывело за границы? Никак не получалось выдернуть палочку из кармана — Гарри боялся, что выронит ее на бегу, а как остановиться, когда ноги в ужасе куда-то тебя несут, он не знал. Единственное, на что его хватало — это придерживать очки, чтобы они не слетели. Пейзаж стремительно менялся. Только что они бежали между домов — и вдруг уже снова между деревьев. Только что они перепрыгивали через заборчики — и вот уже пробирались через кусты и перепрыгивали замерзшие лужи. Неслись по асфальтированной дороге, а с нее сворачивали прямиком в сугробы. Легкие разрывало, кровь стучала в висках. Уже нечем было дышать, Гарри давно так много и интенсивно не двигался — и он сдался первым. Остановился, схватившись за фонарный столб. Рон по инерции пробежал еще несколько шагов, развернулся и подошел к Гарри. — Давай… дру… жище!.. — еле-еле выдавил он, схватив Гарри за руку. — Надо… Гарри помотал головой. — Не… могу… — он согнулся пополам и закашлялся. Казалось, он сейчас начнет кашлять кровью. Или легкими. Ноги дрожали, как желе. Гарри понял, что уже никуда не сдвинется, пока не выдохнет. Ну, или пока их не придавит какой-то сосной… Рон приблизился и обхватил Гарри руками. — Пожалуйста! — выдохнул он. — Немножко… Он врал, никто не знал, множко там или немножко. И вдруг! Гарри услышал сигнал поезда. Очень-очень далеко, но!.. — Ты слышишь?! — Что? — Тихо! Но они слишком громко дышали после долгого бега, а поезд ехал слишком далеко, теряясь в вое ветра. В конце концов, звук пропал совсем. Гарри снова привалился к неработающему фонарю и сполз по нему вниз. Ноги просто горели, Гарри запоздало осознал, что его ботинки полны снега. — Гарри!.. — Я не могу… Он слышал гул позади, как ломаются и падают деревья, но силы его покинули. Все. Он кончился. — Гарри, нас раздавит!.. — проскулил Рон, безуспешно пытаясь воззвать к инстинкту самосохранения. Да и похер, пусть давит… И Рон просто поднял его! Поставил, подлез под руку Гарри, и потянул!.. Гарри пытался кое-как переставлять ноги, но, кажется, больше мешал, чем помогал. Рон пыхтел и матерился, но шел вперед. Треск падающих деревьев становился все громче и громче. Тот небольшой отрыв, который они выиграли, неизбежно сокращался. — Сюда! Это был голос со стороны. Огонек, паривший над Роном и Гарри, полетел туда. Они шли уже практически наощупь, один раз влезли в какие-то колючие кусты, но в целом продрались через них почти без потерь. Гарри держался за карман, боясь, что палочка выпадет, пока он будет нестись. Огонек завис над домиком и немного осветил человека — он махал, зазывая их к себе. Ни о какой проверке и речи ни шло — это был прыжок веры. Человек мог навредить им, а мог спасти, но выяснят они это уже в моменте. Оставалось уже совсем немного, у Гарри даже появились какие-то силы, чтобы ковылять самому почти без помощи Рона. Но посмертному миру было мало падающих деревьев, он хотел драмы. Теперь уже Гарри и Рона атаковали не только колючие снежинки. Нет, на них набросилась стая ворон! Они летели им навстречу, преграждая путь к огоньку, зависшему над домом. Рон орал и матерился. Гарри стал отбиваться. До палочки никак не удавалось дотянуться, только рука тянулась к карману, в Гарри врезалась какая-то птица и начинала клевать. Они словно вошли в черное облако крыльев и перьев. Птицы разодрали куртку, громко орали, одна ворона даже попыталась сбить с Гарри очки. И! Откуда-то появился огромный четырехлапый зверь. Он светил так ярко, что Гарри не сумел распознать, что это за животное, только по повадкам понял, что это что-то хищное, опасное. Патронус незнакомца разогнал ворон, а потом встал за спинами Гарри и Рона и пошел следом, как бы подгоняя их вперед. Что ж, вряд ли плохой человек станет выручать их, да еще прибегая к помощи Патронуса, верно? Но эта серебристая хищная махина доставала до плеча Гарри, и ему было не по себе от такой масштабности. У кого-то из ребят, которых Гарри сам учил вызывать Патронус, в защитниках был медведь — но даже он не был таким крупным, как это животное. С другой стороны, Гарри же не дементор, чего ему бояться?.. Зверь довел их до забора, магия распахнула перед ними калитку. Едва Гарри и Рон ступили на участок, незнакомец взмахнул палочкой, как дирижер в момент сильнейшего напряжения, и оттолкнул все проявления стихии, пытающиеся проникнуть на его территорию — и ворон, и падающие деревья, и метель. Их отодвинуло, словно невидимой стеной, и даже можно было разглядеть, как снег и льдинки теперь прилипают к чему-то прозрачному. Гарри никогда не видел такой магии. Он не сумел бы описать ее хоть каким-то словом, но он знал точно: и Волдеморт, и Дамблдор проиграли бы в дуэли этому волшебнику. Даже если бы объединились… Над участком появился защитный купол. Он немного подсвечивался, но тьма посмертного мира все равно гасила, не давала свету пробиться и хоть немного очертить детали садика, куда влетели Гарри и Рон. Гарри опять упал, а Рон согнулся и уперся руками в колени. Оба пытались отдышаться после бодренькой пробежки. — Он... выгоняет... — с трудом выдохнул Гарри, имя ввиду Смерть. Очевидно, что все подстроил он: и неожиданную разлуку с родителями, и все эти аномальные проявления. — Ага, — Рон кивнул и закашлялся. Гарри проморгался, протер очки попытался разглядеть дома вдалеке. И вдруг он понял, почему у него не получается: нигде свет больше не горел, хотя такого быть никак не могло! Люди не стали бы выключать гирлянды в Рождество, даже если бы пошли в гости… И, скорее всего, Смерть погасил все, когда устроил эти локальные стихийные бедствия, просто у Гарри и Рона не было времени, чтобы заострить на этом внимание. Но не этот дом… Громадный Патронус ходил кругами, охраняя границы. И несмотря на то, что зверь буквально спас их от сумасшедших птиц, Гарри почувствовал себя куда спокойнее, когда он зашел за дом, чтобы разведать обстановку там. Все это время спаситель скрывался в тени, и Гарри понятия не имел, кого он ожидал увидеть, у него не было в голове ни одного образа, чтобы сопоставить с незнакомцем. Он услышал тяжелые шаги — спаситель медленно приближался к ним. Огромный силуэт возвысился над ними. Полувеликан… Гарри вздрогнул, но успел подавить вскрик. Светлячок подсветил лицо этого человека снизу, и первое мгновение казалось, что оно искажено какой-то злой эмоцией. Большие мохнатые брови были нахмурены, блеклые глаза с сузившимися зрачками смотрели на Гарри в упор, борода как будто бы скрывала опасный оскал. Возраст было сложно определить. На лице незнакомца виднелись глубокие морщины, длинные волосы и бороду уже заметно тронула седина, но прямую осанку широкие плечи нельзя было назвать стариковскими. Рон тоже напрягся, Гарри видел, что тот стиснул волшебную палочку, готовый вот-вот ее вскинуть. — Вы ищете большую ревущую повозку, юноши? — спросил незнакомец неожиданно мягким голосом. В нем не было зла, снисходительности или даже строгости. — Э-э… — растерялся Рон. Гарри тоже не сразу сообразил, о чем речь. Он поднялся на ноги и попытался отряхнуться от снега. — Да, — кивнул он и прочистил горло. — Это… это называется поезд. До Рона, кажется, тоже дошло, что их спаситель умер раньше, чем появились поезда, поэтому и назвал его повозкой. — По-о-езд, — с улыбкой повторил незнакомец за Гарри. — Эту диковинку вы или гоблины придумали? — Магглы, кажется, — с сомнением ответил Гарри. — Магглы? — густые мохнатые брови поползли вверх. — Что ж, правда на моей стороне. Старина Сал теперь должен мне гиппогрифа. Гарри переглянулся с Роном, тот только пожал плечами. — Сэр, вы случайно не знаете, как нам добраться до поезда? — спросил он. Незнакомец покачал головой. — Железная повозка гремит и на севере, и на юге, движется и на восток, и на запад, — уклончиво ответил он. — Я слышал ее и здесь, и там… — Но… где-то же она есть? Гарри было неловко перебивать их спасителя, но он хотел получить ответ, а не очередную загадку. — Вы пытаетесь найти место, когда должны искать истину. Гарри шумно выдохнул через нос. Рон успел схватить его за руку и дернуть, только это и остановило Гарри от возгласа: «И какого хера это значит?!». — Извините, э-э… я не очень понимаю, — переформулировал Гарри. — Я не знаю, что… — И это лишнее, юноша, — улыбнулся незнакомец. — Тот редкий случай, когда знание поведет вас по ложному пути. На какой-то миг он даже напомнил Гарри Хагрида, но, наверное, спаситель все же был немного ниже. По крайней мере, сейчас Гарри не так сильно задирал голову, как в беседе с Хагридом… Гарри долго-долго смотрел ему в глаза. — Вы имеете ввиду, что я должен не узнать, а… почувствовать? — с сомнением произнес он. — Но это же бред! Как я должен почувствовать поезд? — Гарри-и! — проскулил Рон, пытаясь его угомонить. Он явно опасался незнакомца, его магии, его силы и того, что он мог сделать. Незнакомец только стоял и улыбался — вот теперь уже точно снисходительно. — Ну точно мои! — сказал он, по-доброму хохотнув. — Ваши? — не понял Гарри. — Ваши, — вдруг сказал Рон. Гарри уставился на него и поднял брови. Рон поймал его недоумевающий взгляд и едва заметным кивком куда-то указал. Патронус — он снова показался, и теперь, когда глаза не слезились, а очки не пытались соскочить с носа, Гарри разглядел зверя. Лев. Громадный лев с косматой гривой. Наверное, она-то изначально и сбила с толку, смазав силуэт. — Вы — Годрик Гриффиндор? — догадался Гарри. Ну конечно же, где ему еще быть, как не в Годриковой Впадине? Разве что в замке… — А почему вы не в Хогвартсе? — поинтересовался Рон, словно прочитав мысли Гарри. — Там мне уже не место, — ответил Годрик. — Я слишком заметен. Рон и Гарри фыркнули одновременно. Только спустя пару секунд стало ясно, что эта шутка была не про рост. — Вас узнают? — спросил Гарри. — И начинают догадываться, да? О том, где они оказались? Не нужно читать «Историю Хогвартса», чтобы знать, сколько сотен лет назад жили Основатели. Едва ты поймешь, что за человек стоит перед тобой, процесс запустится. Сначала ничего непонятно, нескладно, чудно даже для магического мира, а потом пазл собирается и обрушивается на тебя оползнем информации и воспоминаний. Какая-то злая ирония. Ты построил замок, основал там учение, прошедшее через все эти поколения волшебников, но… — Смерть, как и жизнь, бывает несправедливой, — философски заметил Годрик, перебив мысль Гарри. Он не выглядел расстроенным, и Гарри понял, что у него было время на принятие. Будь Гермиона здесь, она назвала бы точное число столетий… Годрик взмахнул палочкой, и Гарри почувствовал, как одежда высохла и потеплела. Снег больше не хлюпал в ботинках, а оторвавшийся от воротника мех оказался на месте. Ранки и ссадины тоже залечились. Гарри сразу же почувствовал себя лучше. В идеале еще бы присесть и отдохнуть, но он беспокоился за Рона: неизвестно, сколько у него времени. — Смерть пытается нас прогнать, — объяснил Гарри. — Наверное, думает, что я начну быстрее соображать, если испугаюсь его посланий. Годрик посмотрел на защитный купол. Спятившие деревья все еще чесались об прозрачные, слабо светящие стенки, а вороны пытались проклевать их насквозь. — Я думаю, он недоволен таким положением вещей, — сказал Годрик. — Он не злой, но гордый. Смерть не любит, когда с ним играют, он предпочитает делать это сам. — Но я не пытался его обхитрить! Просто… просто так вышло, — пытался объяснить Гарри. — Поэтому он так раздражен. Вы, юноши, не там и не здесь. Особенно ты, — Годрик указал на Гарри, но потом перевел взгляд на Рона: — А вот ты еще пока больше там. Но только пока. Гарри сглотнул. Рону нельзя здесь слишком долго оставаться, а как найти поезд, они так и не поняли. Ох, ладно! Не почувствовали! Можно называть это как угодно, но пока Гарри и Рон не залезут в вагон, они отсюда не выберутся. — Мы понимаем, что должны торопиться, но… сэр, мы понятия не имеем, куда мы идем, — устало произнес Гарри. — Тогда сложно будет сбить вас с пути, раз вы не знаете, куда идти, — улыбнулся Годрик. Рон кашлянул, но Гарри услышал, как он спрятал за этим смешок. Годрик посмотрел на светлячка, кружившего над их головами. Протянул к нему руку и… взял?!. Гарри почувствовал, как округляются его глаза. Рон рядом тоже что-то пискнул, но сейчас Гарри не мог посмотреть на него, чтобы проверить — весь взгляд был прикован к Годрику, изучающего пучок света. — Это живой свет, — произнес он, внимательно осматривая, — но его будет маловато… — М-маловато? — промямлил Рон. — Для чего? Годрик подбросил пучок света, словно мячик. Он легко прошел через защитный купол, улетел в небо и растворился в темноте. — Чтобы подать знак, — пояснил он. — Кому? — Моему новому другу, — с улыбкой произнес Годрик. — Думаю, я слишком стар и далек от вас, чтобы помочь в поисках истины. Поиск истины… То есть, им нужно докопаться до чего-то, чтобы… почувствовать поезд? Или… как это должно работать? — Нужен еще свет? Так у меня есть! — усмехнулся Рон и щелкнул своей зажигалкой. В этот раз из нее вылетело несколько светлячков. Годрик взмахнул палочкой, собрал их в один крупный шар и тоже запустил его вверх. В этот раз он не растворился, не исчез, а завис над ними. — Как маленькая луна, — подметил Рон, задрав голову вверх. — Так мой друг заметит вас издалека, — пояснил Годрик. — И сможет прийти к вам на помощь. Да и света от этой маленькой луны было куда больше… Тик. Так. Тик. Так. — Ну, мы тогда пойдем? — кашлянул Гарри, вспомнив о времени. — Спасибо, сэр, мы… — Один миг! — перебил Годрик. Он взмахнул палочкой и… Гермиона бы точно в этот момент схватилась за голову и закричала бы, что это невозможно, нет, быть не может, это иллюзия, обман! Но, тем не менее, Годрик Гриффиндор мог, наверное, все, в том числе и нарушить Закон Трансфигурации Гэмпа. Из воздуха, из ниоткуда, вот просто из ничего появились… булочки?! От них даже пар шел, и морозный воздух пронзил аромат выпечки. — Угощайтесь, юноши, — предложил Годрик. — Вам нужны силы. И Рон, конечно же, сразу потянул руки к булкам. — Ро-он! — простонал Гарри. — Гарри! — Рон широко распахнул глаза и прошептал: — Это же булочки самого Годрика Гриффиндора! Разве тебе не любопытно?! Ясно. Рон просто хотел уйти отсюда с лишним поводом повыпендриваться: он не только видел Годрика Гриффиндора, но и угостился его стряпней! Да и еще… наколдованной… Зная Рона, можно предположить, что история обрастет дополнительными деталями, и когда они выберутся, друг будет рассказывать и как они за столом сидели, и как огневиски пили, и как Годрик назвал Рона самым гриффиндорским гриффиндорцем из всех гриффиндорцев, и вообще там были не просто булочки, а пирожные! Если они выберутся… — Спасибо, сэр! — произнес Рон. — И еще… э-э… ваш меч. Он несколько раз спас нам жизнь. Трижды как минимум… — Меч чувствует, когда в нем остро нуждаются, — кивнул Годрик. — Мне жаль, что вам пришлось воспользоваться им трижды как минимум. — Э-э… да, — Рон, видно, слегка опешил от такого направления разговора. Гарри понимал его замешательство. Из-за легенд и песен Распределяющей шляпы Годрик Гриффиндор представлялся ему каким-то неусидчивым наглецом, которого булкой не корми дай с кем-то подраться. Спокойная жизнь? Да пошла она! Мирные переговоры? Для слабаков и сопляков! И зачем убегать от конфликтных ситуаций, если можно их создать? Но теперь… Наверное, этот нафантазированный Годрик Гриффиндор и не смог бы стать Основателем чего-то столько великого. Да и чтобы обладать такой силой, наверное, нужно быть очень уравновешенным и сдержанным человеком… Или сотни лет назад все волшебники были настолько сильными? Годрик объяснил, что не может пойти с ними, но предложил отправить с ними своего защитника. Гарри этот громадный лев все еще напрягал, но падающие деревья и взбесившиеся вороны, с другой стороны, напрягали еще больше. К тому же, лишний источник света… Рон трансфигурировал какой-то камешек в полотенце, замотал в него булочки и сунул сверток себе под куртку. — У меня там словно маленькая печка! — поделился он, когда они вышли за пределы защитного купола. — Круть! Лев шел за ними, и теперь Гарри был рад, что Годрик все-таки послал с ними своего защитника. Деревья все еще шевелились. Вороны кружили над ними, садились на ветки и угрожающе каркали, готовые вот-вот сорваться и атаковать вновь. — Ты подумал о том же, о чем и я? — спросил Гарри, когда они отошли достаточно далеко, чтобы Годрик не смог их расслышать. — Да! — воскликнул Рон. — По сравнению с Гриффиндором Волдеморт мощно сосет! — Нет же! То есть да, но… — Гарри помотал головой и воскликнул: — Теперь и я об этом думаю! Рон хихикнул. — Я про другое, — с улыбкой произнес Гарри. — У меня наконец-то собралось: Годрик Гриффиндор — это тот самый отшельник, о котором мне отец рассказывал. Рон какое-то время молчал, а потом и до него дошло: — А, это которого я должен был проверить? Черт, прости, я забыл совсем… — Да ладно уже, — махнул рукой Гарри. — Все равно на тот момент это ничего бы нам не дало. — Угум, — Рон посерьезнел. — И все-таки… дальше что? Куда? Гарри остановился и закрыл глаза, пытаясь уложить все в голове. Под веками время от времени краснело — это лев ходил вокруг, и свет пытался пробиться через кожу. — Когда мы бежали, я услышал звук поезда, — произнес он. — Пытаюсь вслушаться сейчас, но… Он замолчал. Шелест веток и карканье ворон перебивали тишину. Ни стука колес, ни сигнального свиста — ничего. — Гарри? — шепотом позвал Рон. — А кто-то, кроме тебя… кто-то вообще его видел? Слышал? Гарри открыл глаза. — Не знаю, — тоже шепотом ответил он. — Годрик слышит, но… но он и другие невозможные штуки может, так что… Он дернул плечом. — Может, помнишь, в одну нашу встречу… мне тогда стало плохо, и я под забором валялся? — вспомнил Гарри. — Тогда я точно слышал поезд, и мне казалось, что он сейчас про мне проедется. Рон поднял взгляд вверх и выдохнул. Из его рта вылетел морозный пар. — Не думаю, что слышал что-то подобное, — сказал он с сожалением. — Кажется, это что-то только твое, а я просто… э-э, спутник, сопровождающий, поддержка и все такое… — Я думаю, нам нужно будет идти на звук, — рассудил Гарри. — Но проблема в том, что… черт! Я понятия не имею, что его вызывает! Я должен разозлиться, расстроиться? Охренеть? Что нам делать? Какая-то ворона слетела с ветки и попыталась подскочить к ним, но лев прыгнул, не дав ей приблизиться. — Может, просто пока погуляем? — предложил Рон. — Вдруг где-то слышнее будет? Гарри прикусил губу. Годрик сказал, что они должны искать не место, а истину. А с другой стороны… Он посмотрел на маленькую луну, как называл ее Рон. Годрик хотел, чтобы они пересеклись с каким-то человеком, который мог бы им помочь. И маленькая луна должна была послужить маяком. Интересно, кто это мог быть?.. — Странно, что он не послал этому человеку Патронуса, сову или еще что-то, — вслух рассуждал Гарри, когда они с Роном вновь двинулись… куда-то. — Было бы логичнее вызвать его под защитный купол, чтобы он нас проводил, разве нет?.. — Если только он не находится там, куда идем мы, — предположил Рон. — В смысле… может, он не смог бы нас довести туда, но сможет показаться нам оттуда? — Типа как я со своим домом? — вздохнул Гарри. — Мерлин его знает… Они все шли и шли — просто прямо, не сворачивая, но Гарри заметил, что их все равно вело кругами. К примеру, они точно уже один раз проходили мимо того коттеджа с громадной ивой. Гарри запомнил, потому что она опасно пошатнулась и склонилась в их сторону, когда они с Роном прошли рядом. Если бы не Патронус Гриффиндора… Теперь Гарри понимал, почему Рон порой так долго искал его дом. Карта местности менялась, повторялась, переворачивалась вверх ногами. Наверное, они еще слишком живы, чтобы здесь ориентироваться. У родителей и других родственников Гарри таких проблем не было, они точно передвигались здесь свободно, не путаясь, не теряясь. — Мы с мамой в магазин ходили, — сказал Гарри. — Ну, вернее, она аппарировала вместе со мной, нужно было закупиться к Рождеству. Когда я был с ней, так ничего не путалось, мы ни разу не промахнулись и как-то… не знаю, — неловко закончил он. — А до этого ты вообще выходил из дома? — Я вроде как был в Хогвартсе, но… честно говоря, я уже не понимаю. Возможно, это просто мои реальные воспоминания подстроились под мир здесь… как с письмами было, помнишь? — Ох, Мерлин знает, — устало произнес Рон. И вдруг остановился, как вкопанный. Неужели что-то увидел? Услышал? — Что? — спросил Гарри. — А прикол, если это реально Мерлин? Ну, тот друг Годрика… Гарри напряг память. — А Мерлин разве не до Основателей был? Или все-таки после?.. — Без понятия, — протянул Рон и усмехнулся: — Какие же мы ничтожества без Гермионы! — Мда-а, — протянул Гарри и писклявым голосом передразнил самого себя мелкого: — Да где мне понадобится История Магии?! Рон засмеялся. Они возобновили шаг. Поезд никак не проявлял себя, а деревня все никак не кончалась, хотя по прикидкам Гарри они давно должны были выйти за ее пределы — слишком уж долго шли. И никакой реакции на плывущую маленькую луну и громадного призрачного льва, идущего по дороге. А если еще Рон отображается в глазах умерших, как призрак… Но никто не выходил наружу, никто не выглядывал в окно, никто даже не включал свет. Смерть погрузил их в сон. Вороны следовали за ними, но не нападали. Просто садились кто на ветки, кто на заборчик, кто на крыши, в зависимости от того, где именно шли Рон, Гарри и лев. — Слизерин, — вдруг произнес Рон. — Что? — не понял Гарри. — Мерлин учился на Слизерине, так что он точно был после Основателей. Вспомнил внезапно. — Откуда? — Не знаю. Может, на карточках шоколадных лягушек было?.. — Никогда толком в них не вчитывался, — признался Гарри. — О, я иногда несколько раз перечитывал, особенно редкие, — поделился Рон. — У меня прям коробочка была с разными отделами, я по номерам их перекладывал и… — Папа так же делает, — вздохнул Гарри. — Делал. После этого в воздухе повисла неловкая пауза. Желудок опять скрутило, а сердце заколотилось. Рон тоже выглядел поникшим. Все это так тупо и бессмысленно, и… И снова этот проклятый коттедж с идиотской ивой! В этот раз ее веточки, словно дьявольские силки, пытались дотянуться до них. Хотя лев и заслонил их собой, Гарри и Рон все равно ускорили шаг, чтобы быстрее миновать этот участок. Икры уже гудели, Гарри отвык так много ходить, особенно по снегу. Когда дорога снова завела их в лес у окраины, он остановился и присел на корточки. — Устал? — заботливо спросил Рон. Он подошел к Гарри и потрепал его по волосам. — Угум. — Ну, ничего. Чуть отдохнем и дальше пойдем. — Не хочу, — пробормотал Гарри. — А? — Я не хочу никуда идти, Рон! — процедил Гарри, подняв на него глаза. — Я хочу домой! Рон долго молчал, прежде чем ответить. — Я понимаю… — Нет, ты не понимаешь! — Гарри обхватил себя руками. — Ладно, я не понимаю! — закатил глаза Рон. — Я тупой и все такое! Но даже мне хватает мозгов, чтобы увидеть, насколько тебе сейчас тяжело, прикинь?! Гарри зашипел и схватился за переносицу. — Прости, я… я злюсь не на тебя, а на ситуацию в целом… Бесит все… — Да знаю, — Рон тоже смягчился. — Мне тоже нервно. — Мне уже не нервно, — устало откликнулся Гарри, пытаясь протереть глаза под очками. — Мне уже все равно. Я никуда не хочу, пошел этот поезд нахер… Рон снова запустил пальцы в волосы Гарри, помассировал кожу на затылке. — Ну, допустим, не пошел, а поехал, — философски подметил он. Эта ремарка заставила Гарри хмыкнуть. — Может, поэтому мы не можем найти дорогу? — тихо спросил Рон. — Потому что ты… Он не договорил, но все и так было понятно. Поезд не находился, потому что Гарри не хотел возвращаться. — Зря ты пришел, — сказал Гарри. — Только подверг себя лишней опасности… — Пф-ф, как будто бы в первый раз! — фыркнул Рон. Он достал палочку, притянул какое-то бревно и сел на него. Гарри тоже туда перелез и устроился рядом с Роном. Лев принялся наворачивать круги вокруг них. Он двигался медленно, плавно, но только какая-то ворона пыталась подскочить к бревну, подбегал и прогонял ее лапой. — Может, есть хоть что-то? — Рон приобнял Гарри за плечи и притянул к себе. — Что-то, ради чего тебе захотелось бы… вернуться? — Вопрос не в том, что там есть, а чего нет! — горько откликнулся Гарри. — Там нет моей семьи… — Я знаю. Там нет этой твоей семьи, но есть… другая твоя семья. Типа как… приобретенная. Гарри тяжело вздохнул. Он понимал, о чем говорил Рон, но… И даже не скажешь вслух, что это все не то — слишком обидно, слишком нечестно после всего, что Рон, Гермиона, семья Уизли и остальные для него сделали. Рон не дождался от Гарри никакой реплики и продолжил сам: — Может, подумаем, чего тебе не хватает из мира живых? По чему ты скучаешь? Что ты не сможешь получить тут? — По вам с Гермионой, — ответил Гарри. — По Джинни скучаю, по ребятам, по твоей семье… — Хорошо, а еще? Любые банальности! Гарри устало прислонился к плечу Рона. Мозг не соображал толком, мысли крутились вокруг подогреваемого внутри возмущения. Почему он? Почему все должно происходить именно так? За что? Что Гарри такого натворил? Чем заслужил подобное? Но Рон почесывал плечо Гарри и определенно ждал каких-то других слов… — Есть кое-что, но… — выдохнул Гарри, — …это глупо. — Ничего не глупо, говори все! Гарри поднял очки, зачесав ими челку, как ободком, и закрыл глаза. — Я очень скучаю по застольям у вас дома. Там всегда было шумно, но очень уютно. И пирог! — воскликнул он. — Мерлин, пирог с патокой! Вкуснее, чем у вас, я нигде и никогда не пробовал!.. — Во-от, хорошо! — довольно протянул Рон. — Вспоминай, вспоминай! — Скучаю по тому, как мы играли в квиддич у вас во дворе, — продолжил Гарри. — По тренировкам в школе тоже скучаю, но там возле Норы среди яблонь как-то было… не знаю. Душевнее, что ли? — Ага! Еще? — Скучаю по тому, как мы с тобой болтали перед сном. И у тебя дома, и в башне Гриффиндора, и даже в палатке этой проклятой… там мы говорили не так часто, но… тут мне вообще не с кем вот так заболтаться перед сном, по сути… — Да, я тоже очень скучаю по этому, — вздохнул Рон. — Хотя я иногда разговариваю с твоей бессознательной тушкой… — Да, а я иногда это слышу, — усмехнулся Гарри. — Мне вообще очень сильно тебя не хватает, Рон. Когда ты только пришел, я удивился, насколько мы часто… не знаю, переглядываемся? Ты по моему лицу понимал то, что я собирался сказать, а я, хотя и не помнил тебя тогда, каким-то образом понимал тебя. Это оказалось так… приятно? Знать, что есть кто-то настолько близкий, что с ним можно даже молчать информативно? — Мерлин, да! — простонал Рон. — Я с Гермионой, конечно, тоже могу переглядываться, и мы понимаем друг друга, но… — Шутки, — угадал Гарри. — Шутки! — подтвердил Рон. — Она очень долго не понимала моих шуток! — Вот по этому я тоже скучаю. По тому, как ты шутил, а она смешно морщилась или фыркала. Недовольно цокала языком и называла тебя Рональдом, а сама прятала улыбку в ладонь. — Мы ее испортили, — усмехнулся Рон. — Она теперь тоже смеется над фигней всякой… — Мерлин, как же я по Гермионе скучаю! — хотя Гарри уже это говорил, но все равно решил развернуть свою мысль: — По этим ее вздохам тяжелым и по напоминаниям, что я что-то не доделал. Как, оказывается, сложно следить за всем этим, если никто не нудит!.. — Точно! — Рон щелкнул пальцами. — Я только пожрать не забываю без ее напоминалок! — И еще она может разложить все, буквально все по полочкам! Едва я загонюсь и затуплю — у нее уже есть ответ. А если нет, то он в процессе. — Да, тоже очень ее ценю за это, — кивнул Рон. — Многое из школьной программы я запомнил только потому, что Гермиона мне это переобъяснила человеческим языком. — А еще она очень добрая и справедливая. Вот задумался ли ты когда-нибудь, что эльфам тоже нужны права? — Да даже эльфы об этом не задумались бы, — фыркнул Рон. — Скучаю по нашим посиделкам. Когда мы просто проводили время вместе, не думая ни о каком Волдеморте, Амбридж, Снейпе, Малфое, Турнире и еще какой-то херне… — Мне нравилось у камина в башне Гриффиндора торчать, — поделился Рон. — И чтоб Живоглот терся об ноги и мурчал, как двигатель, — добавил Гарри. — И запах там такой еще! — Рон потер пальцами, как будто не мог подобрать описание. — Зола, дрова и сожженные домашки с плохими оценками? — Да-а-а! — Мне еще нравился тот закуток в библиотеке. Даже если мы и правда сидели над скучными эссе, это все было так… предсказуемо? В хорошем смысле. Ты точно знал, что нужно написать сколько-то дюймов о свойствах чего-то, а остальное — фигня. Волдеморт пусть нахер идет, а у меня тут экзамены! — Справедливости ради, он и правда всегда ждал, пока закончатся экзамены… И тут они одновременно спародировали Гермиону: — Нас могли убить, или еще хуже — исключить! У Рона, конечно, вышло лучше, он всегда хорошо подражал чужим голосам. И по этому Гарри тоже очень-очень скучал. Но… — Но это все мелочи, — вздохнул он. — Но из этих мелочей жизнь-то и состоит, — прошептал Рон. — Из запахов, вкусностей, традиций, посиделок, уютных мест и еще вкусностей… — Ты уже называл вкусности. — И я сделаю это снова! Гарри фыркнул. — Просто… многое есть и тут. Как будто бы… какая разница, да? — Но она же есть? — Есть, — признал Гарри. — Я не знаю, точно ли я был в Хогвартсе, когда сюда попал, или мне показалось, но… без тебя и Гермионы он совсем не… — … не торт, — ухмыльнувшись, вставил Рон. — Да, совсем не торт. Чем дольше Рон смотрел на Гарри, тем больше увлажнялись его глаза, а лицо становилось грустнее. — Без тебя тоже все не торт, — шепнул он. — Был момент, когда я, кажется, смирился, что вот теперь так… без тебя. А потом… — …Я тебя позвал, — догадался Гарри. — Угум. Рон притянул его к себе, сжал в объятьях крепко-крепко. Гарри закрыл глаза, положил руки на плечи Рона и прислонился лбом к его лбу. Рон провел носом по носу Гарри, а потом запустил пальцы в его волосы и взлохматил. По спине поползли приятные мурашки, а в груди затрепетало что-то теплое. Губы сами собой расплылись в улыбке. На какой-то миг ему просто стало хорошо, спокойно. Никакая дурацкая мысль не проскочила бы и не заняла бы собой весь эфир. Эмоции тоже отступили, остались только ощущения. Пальцы Рона нежно почесывали затылок, теплое дыхание щекотало кожу. Ни темнота, ни холод, ни аномальные проявления вокруг сейчас не имели значения. А можно так всегда? Без сложностей и без нюансиков мелким шрифтом? Но ветви продолжали угрожающе шуршать, кора скрипела. Казалось, сейчас Гарри откроет глаза, и увидит, что деревья отрастили себе ноги и теперь готовы следовать за Гарри и Роном. Вороны каркали, а ветер гудел, угрожая опять накрыть их снежным вихрем. А еще… Гарри резко отстранился от Рона, опустил на нос очки и попытался вслушаться в окружающие звуки. Неужели показалось? Рон попытался спросить, в чем дело, но Гарри на него зашипел и прислонил палец к его губам. Не показалось… — Я слышу его, — прошептал Гарри. — Я слышу поезд! Рон замер, практически окаменел и даже дыхание задержал, наверное, тоже пытаясь расслышать. — Неа, — с сожалением выдохнул он. — Ты путеводитель. Гарри закивал и снова шикнул на него. — Не понимаю, где, — нахмурился он. — Очень-очень далеко… Он поворачивал голову и так, и эдак, пытаясь понять, какое ухо «ловит» больше. Какая-то ворона громко каркнула, и Гарри зло рявкнул: — Клюв свой захлопнула! То ли его требование сработало, то ли Смерть наконец-то догадался, что его фокусы мешают Гарри выбраться отсюда, а не помогают, но на какие-то пару мгновений на все вокруг словно Силенцио набросило. И этих мгновений хватило, чтобы… — Там! — Гарри вскочил на ноги и потянул за собой Рона. Лев огрызнулся на какую-то очередную наглую ворону и побежал за ними. Звук шел из леса. Гарри вытащил палочку и стал беспощадно рубить все ветки, все кусты, которые имели неосторожность возникнуть у него на пути. Поезд дал сигнальный свисток, и в этот раз он прозвучал громче. — Точно там! — крикнул Гарри. Он настолько воодушевился, что даже обогнал Рона, хотя физически тот был в куда лучшей форме — он-то не сидел дома столько же, сколько Гарри! — Гарри! Да погоди ты! — возмущался Рон позади него. Он ускорился и сумел-таки нагнать Гарри, но было видно, что этот рывок ударил по его дыхалке. Пришлось немного сбавить, а потом и вовсе остановиться, потому что… Они оба выругались. Из леса они выбежали к замерзшей реке. — Он точно… на том… берегу? — тяжело дыша, спросил Рон. Гарри закашлялся и кивнул. — Точно там, — сиплым голосом ответил он. И что теперь, идти по льду, в надежде, что он не треснет и никто из них не провалится в воду? С другой стороны… вряд ли им что-то сделается? Смерть же хочет, чтобы они ушли отсюда, поэтому и устраивает весь этот цирк. Если только… Гарри медленно перевел взгляд на Рона. Он же не хочет забрать его? Оставить тут у себя?.. — Ты чего? Рон, конечно же, заметил его состояние. Гарри помотал головой. — Вроде все правильно, — с сомнением в голосе протянул он. — Но у меня ощущение, что это очень-очень херовая идея. — Может, отлевитируем друг друга? — предложил Рон. — Или слишком э-э… далеко? — Гермиона бы знала точно, — вздохнул Гарри. — Я всегда задротил практику, не читал вот эту хрень про радиус действия. — То же самое, — отозвался Рон и ухмыльнулся: — Только я вообще ни того, ни другого не задротил. Гарри фыркнул. — Ладно, давай пойдем на расстоянии друг от друга, чтобы в одном месте одновременно не провалиться под лед? — Угум, — Рон покрепче сжал палочку. — Видела бы мама, прибила бы… — Ага, моя тоже, — согласился Гарри и посмотрел на льва. Патронусы же ничего не весят, да? Следов на снегу нет, так что… Блин, Гермиона бы и это знала, ну сто процентов!.. Тик. Так. Тик. Так. Даже на то, чтобы собраться с духом, времени не было. Внутренние часы подсказывали: Гермиона скоро начнет звать их, может, уже вот-вот, через минуту. Покрепче сжав палочку, Гарри сделал первый пробный шаг. Вроде тихо… лед даже не скрипнул. Может, пронесет?.. Сигнал поезда прозвучал так, словно Гарри уже близко подобрался к вокзалу. Рон чуть поодаль от него тоже ступил на лед. И вроде тоже нормально?.. Они переглянулись. Гарри пожал плечами, а Рон развел руками. — Идем? — громко спросил Гарри. — Ага! Идти приходилось в темпе семенящего пингвинчика. Это не то, как стали бы показывать путь героя в эпической книге — там бы персонажи шли уверенной поступью, никто бы не поскальзывался просто так, разве что по какой-то крутой причине: потому что там лед треснул или какая-то громадина вылезла из-под него. Вот так аккуратно, постепенно, они с Роном дошли до середины реки. Ветер притих, и вороны, кажется, тоже отстали от них, не кружили черным облаком, пытаясь заслонить их маленькую луну. Как-то слишком тихо. Не может же так быть? Гарри сглотнул. Лед был похож на толстое стекло с ровными полосами трещин. Не покидало ощущение, что одна из линий хрустнет и начнет разрастаться. Или еще хуже, подо льдом что-то… — Блядь! — выругался Рон, метнувшись в сторону Гарри. Он указывал куда-то палочкой, и, судя по всему, уже готов был вступить с этим чем-то в схватку. Гарри пока не видел ничего странного, но на всякий случай направил туда палочку. — Что там? — тихо спросил он, когда Рон приблизился. Рон шумно выдохнул. — Показалось, что постучалось что-то, — объяснил он. — Снизу, в смысле. — Жуть, — Гарри передернулся. — Как раз думал, как было бы стремно, если бы… Тук. Тук-тук. Они с Роном переглянулись, а потом медленно опустили взгляд вниз. Гарри увидел свое отражение, только там он не стоял, а сидел на корточках и стучал кулаком в лед… с той стороны. Рон тоже пялился себе под ноги, и одному Мерлину известно, что там вытворяло его отражение. Послышался треск. Жирная прямая линия стала удлиняться и дробить на льду другие сломы. — Бежим! — скомандовал Гарри. Треск теперь слышался везде, и Патронус не мог их защитить от этого, только светить, чтобы они не провалились ни в какую прорубь. Льдина, по которой они неслись, отделилась и стала отплывать. Гарри взмахнул палочкой и попытался притянуть тот большой кусок, от которого они отдалялись, но сумел только задержать его. Этого хватило, чтобы они успели перепрыгнуть через воду. Гарри казалось, что сейчас из трещины высунется рука, схватит кого-то из них за щиколотку и утянет на дно. Но того, что произошло дальше, фантазия Гарри не смогла бы представить даже в состоянии опьянения. И тем не менее, это происходило с ними в объективной реальности! Из воды стали выпрыгивать, блин, рыбы! Они падали на лед, бились об него, попадали под ноги, блядь, делали все, чтобы усложнить им задачу! Лев обогнал их, пытаясь хоть как-то вступить в схватку с рыбинами, но едва ли справлялся с таким количеством. Гарри уже швырялся заклинаниями направо-налево, не думая, не выбирая тактику. Оставалось уже совсем немного! Он слышал тарахтение двигателя где-то там за деревьями, нужно было только добраться!.. Последний рывок, последний прыжок… И вдруг! Что-то громадное вылетело из воды и сбило Гарри с ног. Он ударился затылком об лед и…

* * *

— Не жалей умерших, Гарри. Жалей живых, и в особенности тех, кто живет без любви. Твое возвращение, может быть, послужит тому, чтобы стало меньше искалеченных душ, меньше разбитых семей. — А что насчет моей семьи? — спросил Гарри уставшим голосом. — Что насчет моей души? Собеседник долго не находился с ответом, и Гарри это взбесило. — Вы же знаете все на свете! — возмутился он. — Так почему сейчас молчите? — Потому что мне нечего сказать, мой мальчик. Ты абсолютно прав. Мир наконец-то приобрел четкость. Гарри повернулся на голос и посмотрел в печальные голубые глаза своего собеседника. — Тогда почему мне не стало легче? — спросил он. — От того, что я прав? — Потому что это не та ситуация, где правда на первом месте, — ответил Дамблдор. — А что тогда на первом месте? — Твои чувства, Гарри. Он тяжело вздохнул. — Я уже ничего не чувствую. Мне все равно. Хотелось, чтобы этот разговор закончился. — Сейчас — да, — согласился Дамблдор. — Но потом? — Не знаю. Моего мнения не особо спрашивали, так какое это имеет значение? — Рядом с тобой есть люди, для которых твое мнение всегда было ценно. Не стоит проецировать мои ошибки на них, Гарри. — Вы меня сейчас бесите, — признался Гарри. — И эта ноющая херня тоже бесит… Он опять перевел взгляд на хнычущий сверток. Его вообще можно как-то заткнуть? — Почему тебя это раздражает? — поинтересовался Дамблдор, проследив за его взглядом. — Потому что это не он должен лежать тут и хныкать! — зло выплюнул Гарри. — Это он устроил! Это все из-за него! Я должен лежать вот так и рыдать! Не он! — И тем не менее, ты этого не делаешь, — заметил Дамблдор. — Почему? Гарри сжал зубы, чтобы не обрушить на него все те ругательства, которые крутились на языке. — Потому что внутри меня ничего не осталось, — с горечью произнес он. — Мне даже заплакать нечем. Нет ничего… совсем ничего… — Есть ли что-то, способное заполнить эту пустоту? — спросил Дамблдор. — Или кто-то? Гарри проглотил ком в горле. — Нет. Мне уже никто не поможет. Алый поезд появился словно из ниоткуда. Он не подъехал, никакая неведомая сила не подкатила вагоны, нет. Просто в один момент Гарри моргнул, а поезд уже стоял здесь, на рельсах. — Гарри? — позвал его Дамблдор. — Если ты передумаешь… я буду ждать. Я подожду, если ты захочешь вновь поговорить. Гарри вспомнил, как на пятом курсе постоянно искал встречи с Дамблдором, пытался добиться от него хоть слова. И вот как забавно все перевернулось… Но внутри не нашлось ни капли злорадства, чтобы на это указать. — Прощайте.

* * *

— Ренервейт! Гарри открыл глаза и увидел над собой лицо Рона. — Фух, очнулся! — выдохнул он. — Я уже испугался!.. Затылок ужасно болел. Слева что-то мельтешило и сверкало, а звуки сложно было идентифицировать вовсе: и шорох, и хлюпанье, и кряхтение, и хрен знает что, и это все еще и сразу. Гарри повернул голову и прищурился. — Топеройка, — пояснил Рон, проследив за его взглядом. — Лев ее отвлек, но… Конечно, Патронус не мог никак справиться с топеройкой, он даже не мог ее атаковать, но тем не менее его свечение привлекло ее внимание. — Надо за язык подвесить, — вспомнил Гарри. — И только потом атаковать. Так не пробьем… Чешуя на спине и по бокам очень крепкая, а вот шея, грудь и живот — уязвимы. — Понял… Рон встал и направился к топеройке. — Вингардиум Левиоса! — Гарри? — услышал он голос Гермионы. Твою мать! Только не это… — Гарри? — крикнул Рон. — Чем ее?.. — …еще дышит, пульс есть, но слабеет, — отчиталась Гермиона. — Заморозь или обездвижь! — крикнул Гарри, приподнявшись на локтях. — Понял! — отозвался Рон. Топеройка болталась в воздухе, а лев недовольно молотил хвостом по снегу, наблюдая за ней. — …нет уже девять часов, так что… — Глациус! Гарри услышал, как замороженная топеройка грохнулась в сугроб. Рон издал победный вопль и поднял руки в воздух. — Надолго меня отключило? — спросил Гарри, когда окрыленный своей победой Рон подскочил к нему. — Да на несколько секунд всего, — махнул рукой Рон. — Я тебя уже магией до берега подкинул, и пока наш дружочек отвлекал эту гадину, доскакал сюда сам, ну и сразу стал тебя в чувство приводить. Рон протянул Гарри очки и палочку. Гарри сел и водрузил очки на нос. Вся его одежда промокла, а у Рона от влаги волосы накрутились сильнее обычного. Дрожащими губами Гарри произнес высушивающее заклинание. — Гермиона сигналит, — сказал он Рону. — Девять часов. Рон присвистнул. — Да, лучше бы поспешить, — согласился он и подал Гарри руку, помогая подняться. — Где там твоей поезд? Гарри с ужасом осознал, что больше не слышит ни тарахтения двигателя, ни стука колес, ни свиста. — Звучал откуда-то оттуда, — хриплым голосом произнес он. — За деревьями. — Звучал? — протянул Рон. — То есть сейчас не звучит? Гарри помотал головой, а Рон выругался. — Ладно, пошли разведаем, — предложил он. — Вдруг он там стоит, просто не работает… Но у Гарри возникло неприятное чувство, что поезд они там не найдут. — Мне Дамблдор привиделся. Ну, пока я был в отключке… Пока они шли, Гарри рассказал Рону про тот сон. — …причем я только сейчас разглядел его там. До этого там просто был размытый силуэт и голос. — Жестко ты с ним, — вздохнул Рон. — Хотя… с тобой он тоже жестко, так что… — Угум, — кивнул Гарри. — Хотя сейчас я бы, конечно, извинился. Тогда во мне прям это все пылало… — Ну, может, представится такая возможность. — В смысле? — Друг Годрика, — пояснил Рон. — Теперь я уверен, что речь о Дамблдоре. Новый друг, ближе к нам, бла-бла-бла. Все как будто бы сходится. — Ты думаешь, он прям все это время меня ждал? — спросил Гарри. — Сколько там я месяцев в коме? Семь? — Восемь, — поправил Рон. — Хрен знает. Этот мир вообще по другим законам работает. Ну и плюс что ему сделается? Не умрет же он во второй раз, правда? Гарри хмыкнул. Среди деревьев они ничего не нашли, а за ними оказалось… поле. Совершенно пустое заснеженное поле. Да сколько уже можно идти?! Переглянувшись и тяжело вздохнув, Гарри и Рон пошли вперед. — И как это все должно сработать? Он что-то там важное скажет, я все осознаю, прочувствую — и поезд появится? — Ну, раньше тебе помогали разговоры с ним, — вздохнул Рон. — А вдруг?.. Он не успел договорить. Маленькая пауза, которую дал им Смерть, чтобы выдохнуть и обсудить дальнейший план, кончилась. Уже не деревья. Теперь дрогнула земля. Гарри пошатнулся и поспешил схватиться за Рона, хотя его самого тоже потряхивало, и он едва-едва держался на ногах. Послышался треск, но где-то за их спинами. Гарри обернулся и с трудом подавил вскрик. Воронка. Там, где они шли минуту назад, теперь был провал. Огромный, широкий, безграничный. — Ле-е-ев! — проскулил Рон, драматично подняв руку. Действительно, льва отделило от них. Он попытался разбежаться и прыгнуть, но… — Ле-е-е-е-ев! — еще жалобнее простонал Рон, когда Патронус растворился над пропастью. — Дружочек! Его эхо разнеслось над пустотой. Гарри шумно выдохнул и покрепче сжал палочку. Теперь они совсем одни, без защиты… — Экспекто Патронум! Но из его палочки едва ли облако вылетело... — Да что такое! — Гарри встряхнул палочку, как градусник, и попробовал снова. Ничего… — Экспекто Патронум! — произнес Рон. А вот его пес призвался. Хоть так… — Не огорчайся, — Рон приобнял его за плечи. — Тебе и так сейчас довольно непросто… — Угум. Но ведь он вызывал Патронус и в более темные времена? В чем же сейчас дело? Ответ пришел, но ни к нему. — Да и к тому же лишнее напоминание об отце… — вздохнул Рон. Точно. Вероятно, дело в этом. — Наверное, ты прав, — кивнул Гарри. — Не готов сейчас видеть оленей. Даже рождественских. — И не надо. Интересно, что Патронусы вели себя по-разному. Если лев Годрика следовал за ними, то песик Рона, наоборот, бежал впереди и разведывал обстановку. Гарри вдруг понял, что так ему куда спокойнее, хотя далеко не факт, что Патронус Рона будет способен на то, что вытворял Патронус Годрика. — Поезда так и не слышно? — Нет, — устало отозвался Гарри. Какое-то время они шли молча, а потом Рон предположил: — Может, у тебя опять желание пропало? Ну, в смысле… Он не договорил, но Гарри понял. — Да как будто наоборот, — вздохнул он. — Уже хочу выбраться отсюда чисто назло. После всех этих падающих деревьев, кружащих над нами ворон и… — Летающих рыб! — воскликнул Рон. — Это вообще что такое было?! — Я не знаю! Зачем нам такое показывать? — так же горячо откликнулся Гарри и всплеснул руками. — Странное! — Гарри? Гарри застыл и поднял палец вверх. — Поезд? — одними губами спросил Рон. — Гермиона, — прошептал Гарри. Улыбка мигом сползла с лица Рона. — Гарри, я беспокоюсь, — сдавленным голосом произнесла она. — Попрощайся и прогони уже его, я не знаю… Гарри сглотнул. — Она думает, что я остался, — пораженно прошептал он. — Думает, что это мы так долго прощаемся… Рон опустил взгляд. — Ну, да… Я бы точно прилип к тебе и торчал с тобой до последнего, если бы… — Угум. Челюсть сжалась, а в носу защипало, хотя казалось, он уже все выплакал, когда прощался с родителями. — Я люблю тебя, Гарри, — тихо сказала Гермиона, словно… в последний раз?.. Он долго ждал, что она еще произнесет что-то, но нет. Гарри слышал только приглушенные всхлипы, и они разрывали ему сердце. — Я ей никогда этого не говорил, — выдавил он. — И тебе не говорил. Он уже собирался произнести это, хотя бы сейчас сказать, но Рон неожиданно шикнул на него. — Скажешь, когда выберемся, — твердо заявил он. — Но!.. — Я знаю! — ухмыльнулся Рон, схватив Гарри под локоть и утягивая вперед. — Я тебя тоже, дружище! Иногда Гарри забывал, что в каких-то своих проявлениях его лучший друг — гребаный гений. Потому что ровно после этой их маленькой непроизнесенной договоренности у всего этого вновь появился смысл — и поезд снова зазвучал где-то вдалеке. — Я слышу! Там! Они ускорили шаг. — Там железная дорога! — радостно воскликнул Рон. Гарри вгляделся — и действительно увидел ее. Неужели они выберутся?.. Сердце счастливо трепыхалось в груди, и песик, казалось, бежит, очень жизнерадостно виляя хвостиком, и Рон рядом тоже посмеивался от облегчения. И вдруг! — Рональд Уизли, — донеслось откуда-то. Это точно был голос Дамблдора! Гарри стал озираться по сторонам, а потом увидел, что Рон задрал голову вверх, уставившись на их маленькую луну. — Он нас зовет! — воскликнул Рон. — Поверить не могу! Гарри был с ним солидарен. Неужели удача наконец-то на их стороне? Все наконец-то складывается в их пользу? Маленькая луна полетела чуть впереди них. Довела их до железнодорожных путей, а потом возвысилась уже над ними. Рон и Гарри бежали рядом с рельсами, опасаясь внезапного появления поезда. Не хотелось бы пройти такой путь, чтобы тебя по шпалам потом размазало… А вот песик Рона бежал по ним, ничего не боясь. — Рональд Уизли! — повторил голос, в этот раз громче и настойчивее, а потом добавил: — Гарри Поттер! Маленькая луна резко дернулась вперед. — Эй! — возмутился Гарри, когда они с Роном остались одни во тьме. Песик светил гораздо слабее громадного льва, и только благодаря ему Гарри еще понимал, что они здесь, они существуют, а не просто зависли в пустоте. — Ничего-ничего, у меня еще есть! Рон щелкнул делюминатором, и оттуда вылетел уже привычный светлячок. Конечно, до яркости маленькой луны ему было далеко, но они хотя бы видели, что у них под ногами… — Рональд Уизли! Гарри Поттер! Голос увел у них и этого светлячка… Гарри не успел ничего сказать, а Рон снова щелкнул делюминатором. Желудок скрутило от неприятного предчувствия. — Не трать!.. Больше!.. — сквозь одышку прокричал Гарри. — Ай! — Рон махнул на него рукой. В переводе с роновского на человеческий это означало: «Мы близко, расслабься». Пес вдруг тоже ускорился и побежал куда-то вперед, словно услышал свист или увидел дичь. — Я вижу станцию! — ликовал Рон. Это был просто кусок бетона — без крыши, без скамейки, без фонаря, без табло. Ни одного отличительного признака в абсолютно любом месте или нигде конкретно. И все равно Гарри узнал станцию… Он затормозил и завис ровно перед тем, как запрыгнуть на платформу. Рон же успел туда вскочить, но остановился, когда понял, что Гарри не с ним. — Гарри?.. — тяжело дыша, позвал он и протянул руку: — Давай!.. Гарри прикусил губу и часто заморгал. Он не знал, как объяснить Рону, что его останавливает. Да и себе, честно говоря, он тоже этого объяснить не мог… — Это же здесь случилось, да? — произнес голос со стороны. Из тьмы к ним вышел Дамблдор. — Профессор! — обрадовался Рон. — Здравствуй, Рональд, — Дамблдор улыбнулся и кивнул ему, а потом повернулся к Гарри: — И тебе здравствуй. Гарри проглотил ком в горле. — Здравствуйте, профессор, — с трудом выдавил он и запоздало ответил на вопрос: — Да, это случилось здесь. На глаза неожиданно навернулись слезы. — Что случилось? — не понимал Рон, поворачиваясь то к Гарри, то к Дамблдору. — Припадок, — прошептал Гарри. — Поезд довез меня сюда. Я сошел и… — …И мир мертвых отверг тебя? — догадался Дамблдор. Гарри поджал губы и закивал. — Я не должен быть здесь, — произнес он то, что говорили ему уже, наверное, все. — Но я не знал, куда еще деться… — Мне жаль, Гарри… — Я знаю, — дрожащим голосом ответил он и преодолел тот несчастный последний шаг. Едва он это сделал, поезд материализовался сам собой. Из темноты к ним приближались огни. Будь они на настоящем вокзале, диспетчер точно объявил бы, что пассажирам нужно быть внимательными и осторожными и вообще отойти от края платформы. Рон, увидев его, довольно хлопнул себя по коленям. Слава Мерлину, в нужный момент поезд ему тоже показался… Какой-то задней мыслью Гарри переживал, что ничего не сработает. После земли и снега поверхность платформы показалась ему необычайно твердой, и как же легко было по ней идти! Гарри налетел на Дамблдора и стиснул его в объятьях. — Простите, что наорал на вас, — прошептал Гарри. — Просто я… — …Не знал, как справиться? — догадался он, похлопав Гарри по спине. — Все в порядке, Гарри. Я заслужил слов куда покрепче, чем ты на меня обрушил… — Хотите, я вас поматерю? — вклинился Рон. — Мне тоже есть что сказать! — Разумеется, Рональд, — Дамблдор прикрыл глаза и кивнул. — Гарри! — крикнула Гермиона. — Хватит! Гони его! — Рон! — воскликнул Гарри, отстранившись от Дамблдора. — Потом! — Гермиона? — Угум, — Гарри сглотнул и снова повернулся к Дамблдору: — Я прощаю вас. Все в порядке. Простите и вы себя, хорошо? — Ты очень добр, мой мальчик, — произнес он, взяв Гарри за руку. — А я злой! — вставил Рон. — И я не прощаю! Гарри решил, что уже даст Рону проораться в купе, схватил его за локоть и потащил к единственному вагону, у которого была открыта дверь и спущена лестница. — Гарри!.. Возглас Гермионы утонул в сигнальном свисте. — Все-все, идем! — бормотал Гарри. — На меня покричишь по дороге!.. — Ух, как же я покричу по дороге! — бухтел Рон. — Давай, помогу тебе… Платформа была слишком низкой, поэтому Рон немного подсадил Гарри, помогая ему взобраться на ступеньки. Он ухватился за поручни и обернулся назад, чтобы протянуть руку Рону, но… — Нет… И платформа, и Рон, и Дамблдор, и Патронус исчезли. Поезд тронулся и медленно поехал. — Нет! — крикнул Гарри. Он уже собирался отпустить поручни и прыгнуть обратно во тьму, но его схватили за капюшон куртки и втянули в вагон. Железная дверь захлопнулась у него за спиной, замок щелкнул. Кто-то навис над ним. Гарри медленно поднял взгляд. — Ты! — крикнул он, увидев самого себя. Он попытался броситься на него, но Смерть лишь усмехнулся и склонил голову вбок. — Вот мы и встретились, Гарри Поттер, — произнес он. — Снова. По коже поползли мурашки. Тембр голоса совсем не подходил внешности Гарри. Он был глубже, сильнее, а еще двоился, как будто бы эхо отставало от него всего на миллисекунду. Гарри потянул руку к карману, надеясь успеть выхватить палочку, если Смерть что-то вычудит. Пальцы нащупали древко и потянули. — Это ищешь, Гарри Поттер? — улыбнулся Смерть, плавным движением достав из рукава… палочку Гарри. — Что?.. Гарри опустил взгляд и увидел, что в его руке… розово-голубой шарик из набора плюй-камней. Гарри сглотнул и сжал стекляшку в кулаке. Теперь он абсолютно безоружен перед самой Смертью… — Чего вы хотите? — процедил он. Оперевшись на стенку, Гарри попытался подняться. — Сядь, Гарри Поттер, — приказал Смерть. Смерть не делал никаких движений, не произносил заклинаний — реальность просто подстраивалась под его желания. Таким образом они оказались в купе, и Гарри уже сидел не на полу, а на мягком сидении, а Смерть — напротив него. Как и когда это произошло — даже Мерлин, наверное, не знает… — Почему вы не дали Рону сесть на поезд? — Потому что этот поезд — твой. Рональд Уизли не мог на нем поехать. Гарри фыркнул. — Ну конечно! Вы просто хотели заграбастать его и оставить в своем мире! — Хочешь — верь, хочешь — нет. Это твое дело, Гарри Поттер, — совершенно ровным голосом ответил Смерть. Гарри долго переваривал его слова, пытаясь найти лазейку. — Хорошо, допустим! Если поезд — мой, значит, я могу пригласить в него кого захочу? — Нет, Гарри Поттер, не можешь. — Почему? И тут Смерть ответил то, чего Гарри никак не ожидал услышать: — Я не знаю. Гарри выкатил глаза и почувствовал, как его рот немного приоткрылся. — Не знаете? — переспросил он. Может, он ослышался? — Не знаю, Гарри Поттер. На какую-то секунду Гарри почувствовал себя хозяином положения. — Я вас раздражаю? — спросил он с улыбкой. По какой-то причине ему хотелось, чтобы Смерть испытывал именно эту эмоцию. Чтобы злился, бесился, но не мог с этим ничего поделать. — Меня раздражаешь не ты, Гарри Поттер, а ситуации, которые ты создаешь, — Смерть тяжело вздохнул, и Гарри почувствовал, как в купе на пару секунд стало холоднее. — Я ничего не создаю, — Гарри сложил руки на груди. — Я лишь пешка во всех этих игрищах, разве вы еще не поняли? — Простая пешка не смогла бы стать Повелителем Смерти, Гарри Поттер. — Ч… что? — О, ты уже так привык себя жалеть, не правда ли? Меня втянули! У меня все отобрали! — наигранным жалобным тоном простонал Смерть и провел пальцем по щеке, имитируя траекторию воображаемой слезы. — Я не… Он не успел договорить, Смерть резко наклонился вперед, приблизившись к Гарри практически вплотную. — Ты врешь самому себе, Гарри Поттер, — прошипел он. — Никакая ты не жертва, никакая ты не пешка. Ты мог уйти в любой момент, но убедил себя, что выбора у тебя нет. — Но его и не было!.. — пролепетал Гарри. — Он дал тебе час, — напомнил Смерть, а потом исправился: — Я дал тебе час, Гарри Поттер! — Ну да, чтобы решиться, собраться с мыслями… Смерть высоко поднял брови и посмотрел на него таким же взглядом, каким смотрела мама, когда Кэсси тайком съедала то, чего ей очевидно нельзя, а потом блевала на новенький, только что постеленный коврик. — …Или нет? — спросил Гарри. — Нет! — громким шепотом произнес Смерть. — Что с тобой не так, Гарри Поттер? — То есть я не должен был идти в лес? — уточнил он. — По вашему замыслу… что? Я должен был удрать? И что потом? Жить с мыслью, что я трус вонючий и предатель? — Другие живут — и ничего, — отмахнулся Смерть. — Но я — не они! — всплеснул руками Гарри. — Я бы не смог! — Вот именно, — Смерть снова склонил голову. — Поэтому не надо тут ля-ля. Гарри подумал, что это смешно смотрелось бы в каком-то цитатнике.

«Поэтому не надо тут ля-ля». Автор: Смерть. Неизвестно когда, неизвестно где.

Он перевел взгляд на окно. За стеклом было слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но поезд точно ехал. Вагон шатало из стороны в сторону, стук колес убаюкивал и успокаивал. Как будто бы специально! Гарри снова посмотрел Смерти в лицо. — Вы не хотели, чтобы я умирал, — начал он и, выдержав небольшую паузу, продолжил: — Потому что это сделало бы меня тем, кто я есть? Повелителем Смерти или как там? Смерть ничего не сказал, но Гарри прочитал это по его лицу. — Мантия досталась мне от отца, — стал перечислять Гарри, — камень оставил мне Дамблдор. А палочка? У меня же не было ее на руках! — Не было, Гарри Поттер, — кивнул Смерть. — Но ты ее владелец. — То есть… не обязательно держать Дары в руках, чтобы ими владеть, так? Кажется, они с Дамблдором обсуждали это на Кингс-Кросс. Ну, или немного коснулись этой темы, пока Гарри не начал психовать. — И наоборот: ты можешь собрать все, но оно… э-э, не будет работать? — уточнил Гарри. — Ты носил Воскрешающий камень целый год, Гарри Поттер, — напомнил Смерть. — Но твоим он стал только в тот миг, когда ты принял решение уйти. — И он все еще у меня, — вспомнил Гарри то, что рассказывал Рон. Он сжал в кулаке стеклянный шарик, который дал ему папа. — Повелитель Смерти — это что значит? — спросил Гарри, разглядывая розово-голубые разводы внутри стекляшки. — Я могу сказать вам что-то сделать? — Нет, Гарри Поттер. Вопрос в том, что Я не могу с тобой сделать. — И чего вы не можете со мной сделать? — Практически ничего, — Смерть откинулся назад и закинул ногу на ногу. Мимика, жесты, поза — все это, может, подошло бы Сириусу, но когда Гарри смотрел на себя, на свое тело, которым управлял кто-то другой, ему было не по себе. Это совсем не вязалось с его внешностью, образом и характером. — И вас это раздражает? — снова спросил Гарри. Почему ему так хотелось выбесить Смерть? Одно дело доводить дядю Вернона, Дадли или того же Снейпа — ну что они ему сделают? Смешно надуются от злости? Здесь же ставки куда выше, и Гарри чувствовал себя каким-то тупым мальчиком из сказки, который кидался камнями в большого страшного дракона. — Невероятно раздражает. — Тогда почему вы не прогнали меня раньше? Ваш мир сразу стал меня отвергать, нашли бы и… — Я не мог тебя найти, Гарри Поттер. В том и загвоздка. Гарри захлопал глазами. — Рон, — проглотив ком в горле, произнес он. — Вы через него на меня вышли, так? Смерть кивнул. Так, нужно это запомнить. Вдруг получится выпросить хотя бы Рона?.. — Но что такого от моего присутствия в мире мертвых? Я просто сидел дома, делал домашку, переписывался с ребятами, ну и просидел бы так еще несколько десятков лет, к примеру. И что? — Дело в том, Гарри Поттер, что ты, как всегда, недооцениваешь силу своего влияния, — Смерть сложил пальцы домиком и поднес к подбородку. — Все те души, которые окружали тебя, начнут осознавать, где они, потому что ты — другой. Кто-то заметил бы твое дыхание, кто-то еще — сердцебиение. И вот ты ушел, и многие заметят твое отсутствие. Не только твоя родня, но и твои друзья. Ты же так повис на своей матери, что совсем забыл черкнуть им пару строк, сочинив какую-то историю, что уезжаешь на другой конец мира, так? Черт!.. Гарри с ужасом распахнул глаза. И Рашми, и Амброуз, и Амрит, и Натали, и… Да даже Альта! На какой бы ноте они ни расстались, все равно как-то… нечестно. — На какой-то момент мне показалось, что Хогвартса не было, — сглотнув, ответил Гарри. — В смысле, здесь. Или был? Те воспоминания — настоящие? — И да, и нет. Ты был в Хогвартсе, Гарри Поттер, но я не знаю, надолго ли ты там задержался. Гарри зажмурился, пытаясь вспомнить. Кажется, Хогвартс был первой точкой на карте, о которой он подумал. Ему было плохо, все путалось, менялось, и мир мертвых не принимал его, но, когда он оказался в замке, стало спокойнее. Ненадолго… — Души здесь… они не должны знать, что умерли, так? — уточнил Гарри. — Это что-то меняет?.. — Некоторые догадываются, — признал Смерть, — и без твоего вмешательства, Гарри Поттер. Но лишь единицы — и это ничтожный процент. — А как… почему вообще все так устроено? В смысле, это место. Почему оно похоже на реальный мир? И будет ли что-то после?.. — Нам не так долго ехать, чтобы я успел ответить на все эти вопросы, Гарри Поттер, — усмехнулся Смерть. — Но, если кратко: душам нужно время, чтобы исцелиться. — Поэтому все для них как бы… привычное? Знакомое? — догадался Гарри. — Ну, допустим. А потом? Когда они исцелятся? — По-разному. Кто-то перерождается, кто-то исчезает. Какой вариант успокоил бы тебя больше? Гарри пожал плечами. — И тем не менее, здесь не совсем все так, как было при жизни, — задумчиво произнес он. — К примеру, Ремус. Он все еще заражен и обращается в полнолуние, но… но тут уже был мой папа, и он основал здесь фонд, и он работал, наверное, многие годы? Я так и не понял, как здесь течет время, — вставив эту ремарку, Гарри продолжил: — И вот вроде как настроения волшебников насчет оборотней не особо изменились, но… но появилось одно принимающее сообщество. Как будто бы… не знаю, маленький рай? Для Ремуса и таких, как он? Уголки губ Смерти дернулись, он кивнул. — Но почему люди… не делают этого при жизни? — не понимал Гарри. — Тот же Снейп помирился с моей мамой. Что мешало ему?.. — Потому что некоторых только могила исправляет, — объяснил Смерть. — И это не поговорка, это буквально так и есть. — Но как могила может их исправить, если они не знают, что в могиле? — Нам не так долго ехать, — напомнил Смерть и кивком головы указал на окно. И правда, темнота рассеивалась. Уже не совсем чернота, у горизонта виднелась тускло-желтая полоса. Они ехали навстречу рассвету… — Ладно, — вздохнул Гарри, устало протерев глаза под очками. — К чему этот разговор? Вы чего-то хотите от меня? Если Смерть начнет требовать что-то у Гарри, он может потребовать вернуть Рона… — Я хочу, чтобы ты избавился от Даров, — сказал Смерть. — Можешь от одного, можешь от всех, мне все равно. — Вы хотите, чтобы я перестал быть Повелителем Смерти, так? — уточнил Гарри. — Это нужно и самому тебе в том числе. — В смысле? — Ни Смерти, ни Повелителю Смерти не место в мире мертвых. Гарри нахмурился. — Так вы тоже?.. — Если ты не заметил, Гарри Поттер, я приходил к тебе только в отражениях. — Заметил. Просто не соотнес, — Гарри дернул плечом. — Так что, получается, если я захочу умереть, то должен… выйти и зайти нормально? — Да. — То есть я бы все равно должен был сесть на этот поезд? — устало выдохнул Гарри. — Все равно так или иначе меня бы привело сюда? Смерть кивнул. — Но… зачем было тащить сюда Рона? — на его имени голос дрогнул. — Я мог бы найти поезд и один? Просто это заняло больше времени… — Рональд Уизли — твой путеводитель. — Но он же не слышал!.. — Он не слышал поезд, но он слышал твою душу, Гарри Поттер. Ком в горле распух и раздулся так, что, казалось, блокирует уже не только слова, но и воздух. — Я же… я же не могу заставить вас вернуть кого-то? — спросил Гарри, хотя уже предполагал, какой услышит ответ. Какой смысл в том, что он — Повелитель Смерти, если невозможно ничего ему приказать?! — У меня нет власти возвращать кого-то. Я могу только забирать, — Смерть улыбнулся и добавил: — Или не держать слишком крепко. Это… намек? — Вы… вы отпустите Рона? — спросил Гарри. — Пожалуйста, отпустите его!.. — Это уже зависит от тебя, Гарри Поттер, — усмехнулся Смерть. — Счастье можно найти даже в самые темные времена, если не забывать обращаться к свету. После этих слов за окном начало стремительно светлеть. Это был пасмурный рассвет, солнце спряталось за тучами, но его яркости хватало, чтобы пейзаж за окном наконец-то проявился. Гарри давно не видел так много светлых оттенков. Наверное, только во сне с Кингс-Кроссом… Смерть встал со своего места и пошел к дверям. Гарри понял, что у него остался еще как минимум один вопрос: — А Волдеморт? Он… — В этот раз он не успел от меня убежать, — улыбка Смерти была похожа на оскал, и Гарри оказался не готов увидеть подобное на своем лице. — Еще встретимся, Гарри Поттер. Он вышел и закрыл дверь в купе. Еще несколько секунд было слышно, как он отдаляется, мыча под нос какой-то жуткий мотив, от которого у Гарри по коже поползли мурашки [2]. Палочка лежала на столике, но Гарри не помнил, когда Смерть ее туда положил. За окном уже было видно пасмурное светло-серое небо, пока поезд не заехал в туннель. Как будто бы это все специально подстроилось, чтобы Гарри почувствовал разницу, сравнил мир живых и мир мертвых. Он ожидал, что туннель вот-вот кончится, и поезд все ехал и ехал в абсолютной тьме. У него даже появилось нехорошее чувство, что… — Ренервейт! — крикнула Гермиона. Свет из окна, казалось, своей интенсивностью хотел выжечь ему глаза. Гарри зажмурился, и только по следам на сетчатке понял, что окно другое — узкое, вытянутое вверх, а не квадратное, как в купе. — Ренервейт! Да очнулся я уже! Именно это хотел крикнуть Гарри, но во рту пересохло и он не смог ничего сказать. В уголках губ скопилась слюна, Гарри попытался стереть их пальцами, но не сумел сдвинуть совершенно онемевшую руку. — Рон, пожалуйста, пожалуйста, очнись, пожалуйста! — совершенно безумным шепотом тараторила Гермиона. — Ренервейт! Твою мать, твою мать! Гарри осторожно приоткрыл один глаз. Какие-то несколько секунд он видел только шевелящиеся пятна и вспышки, появляющиеся с каждым новым «Ренервейт», а потом все прояснилось. Спальня на Гриммо, в которой они с Роном ночевали перед пятым курсом, только теперь кровати были сдвинуты. На одной лежал Гарри, а на другой Рон, и Гермиона пыталась привести его в чувство. Почему у нее не получается? Смерть же сказал, что не будет крепко держать Рона! Или?.. Гарри стал лихорадочно соображать. — Это уже зависит от тебя, Гарри Поттер. Но что он мог сделать?! Гарри опять попытался пошевелить рукой. — Ренервейт! Ну хотя бы пальцем! На всех конечностях словно дромарог посидел, Гарри ощутил, как его руки пронзило миллиардом маленьких иголочек. — Никакая ты не жертва, никакая ты не пешка! Чувствительность возвращалась. Задрожали пальцы левой руки. Когда он ехал в поезде, держал в ней стеклянный шарик, но сейчас Гарри чувствовал там только мелкую острую крошку. — Ренерве-е-ейт! — Гермиона уже рыдала в голос. — Рон! Пожалуйста, Рон! От ее крика все внутри сжалось. Да что же, блин, делать? — Счастье можно найти даже в самые темные времена, если не забывать обращаться к свету. Точно, свет! Рон растратил все, пока они бежали к станции! — Г-гермиона… Но она его не услышала… — Ренервейт! П-пожалуйста! — Гермиона! — получилось хрипло, но громко. Гермиона замерла, наверное, решив, что ей послышалась, а потом медленно перевела взгляд на него. — Гарри? — выдохнула она. Ее губы дрожали, и саму ее трясло. Но на сентиментальности не было времени. — С-свет, — выдавил он. Голос совсем его не слушался. — Свет? — бездумно повторила Гермиона сиплым шепотом. Гарри с трудом сглотнул. У него не было сил, чтобы сказать много, объяснить все, просто надеялся, что Гермиона доверится ему и сделает так, как он скажет. — Д-делюминатор, — произнес он одними губами. Всего несколько мгновений, но для Гарри словно вечность прошла. Как в замедленной съемке он увидел, как медленно проступает понимание на лице Гермионы. — Делюминатор! — кивнула она. — Да! Гарри практически не дышал, наблюдая, как Гермиона подняла вверх руку Рона с зажатым в ней делюминатором и нажала пальцем на кнопку. Дальше происходило что-то невероятное. Гермиона — умница — собралась, и вспомнила все. Она напитала делюминатор не только светом Люмоса, она даже подожгла какую-то книгу с прикроватной тумбочке. Если в мире мертвых Рону вдруг понадобится живой огонь — он его получит. И маленький фейерверк тоже вошел в делюминатор, и, наверное, будь в доме Блэков что-то электрическое, Гермиона бы не поскупилась. — Имя! — выдохнул Гарри. Они должны его позвать. — Рон! — крикнула Гермиона, тряхнув его за плечи. — Твою мать, Рон! Никак. Гарри удалось повернуть голову, чтобы лучше видеть Рона. — Рон! — Гермиона уже хлопала его по щекам. Бесполезно. Они вообще не розовели. Рон был белее подушки, на которой лежал. — Рон! — всхлипывая, простонала Гермиона. — Пожалуйста, Рон! — Р-рон, — сдавленным шепотом позвал Гарри. — Рон! Рон, Гарри здесь! — плакала Гермиона. — Пожалуйста, в-вернись к нам!.. Перед глазами все поплыло. Гарри почувствовал, как в груди разрастается огромная воронка — такая же, которая отделила их с Роном от Патронуса Гриффиндора. — Т-ты мне нужен, — из последних сил произнес Гарри. — Рон… Он ведь так и не сказал Рону самое главное… И! Рон вдруг громко-громко схватил ртом воздух, словно вынырнул из воды. Он открыл глаза и резко сел на кровати. — Охренеть! — выдал он. — Пиздец! Он ошарашенно посмотрел на Гермиону, а потом перевел взгляд на Гарри. Его лицо озарила широкая улыбка. — Ребят! — со смехом в голосе произнес он. — Вы не поверите! Мерлин, что там еще с ним случилось?! — Что? — громким шепотом спросила Гермиона. — Булки Годрика — разъеб! — сообщил он. Если бы Гарри мог, он бы ударил Рона. К счастью, Гермиона могла — и она это сделала. Звук пощечины был такой громкий, что в ушах зазвенело, Гарри даже на секунду показалось, что Гермиона залепила ему, а не Рону. — Идиотина! — крикнула она. Рон, схватившись за щеку, скулил, но от смеха. До Гарри запоздало дошло, что это уже что-то истерическое, совсем непохожее на обычный хохот друга. — Я наорал… на Дамблдора!.. — проскулил Рон, всхлипывая. — И сел… Он заржал, хватаясь уже за живот. — Я сел… сел жрать булки!.. — выдавил он, вытирая слезы в уголках глаз. Гарри поджал губы. — Д-дурак, — выдавил он. — Кретин! — добавила Гермиона. — Мы испугались! Думали, что уже все!.. Рон закрыл лицо руками и что-то провыл. Гарри с ужасом понял, что смех перетек в рыдания. Рон ведь тоже испугался… — Ох, Рон, — выдохнула Гермиона. Она притянула его к себе и стиснула в объятьях. — Дурак! Ну какой же ты идиот! — приговаривала она, поглаживая Рона по спине. — Мерлин, как же я рада!.. Рон сказал что-то невнятное, немного отстранился от Гермионы и посмотрел на Гарри покрасневшими опухшими глазами. — С в-возращением, д-дружище, — стуча зубами после всего пережитого, произнес он. Лицевые мышцы тоже плохо слушались Гарри, и вряд ли у него получилось улыбнуться, поэтому он собрался с силами сказал: — И тебя. — Вас, — с улыбкой поправила Гермиона, схватив Гарри за руку. — Нас, — в один голос ответили Гарри и Рон.