Миллионы лет одиночества

У Сакуры не было планов на ближайшее будущее. Она собиралась плыть по течению, каким бы сильным и быстрым оно ни оказалось. В этом и заключалась некоторая предопределенность, которой порой так не хватало в её нескучной и непостоянной жизни. Сакура беспечно прыгнула навстречу неизвестности в тот самый момент, когда приняла твердое решение работать и развиваться на благо Конохи вне зависимости от того, кому она в итоге будет принадлежать. Вскоре после неприятного разговора Сакура покинула резиденцию и поспешила вернуться к себе домой. Она хотела принять душ, немного привести себя в порядок и обдумать все произошедшие с ней и её друзьями события, но у неё просто не было на это сил. Спокойствие, умиротворение и отсутствие всяких Ооцуцуки поблизости — вот, в чём Сакура так нуждалась после последних насыщенных дней. Перекинувшись парой слов со взволнованными родителями, она доползла до своей комнаты, забралась на кровать и заснула прямо так, не став даже переодеваться. Утро для Сакуры началось ближе к обеду, когда солнце уже висело высоко над горизонтом. Она долго не хотела расставаться с мягкой и удобной постелью, но обостренное чувство долга буквально вынудило её открыть глаза и, наконец, заняться важными делами. А таковых у неё накопилось много. Для начала Сакура решила посетить резиденцию Хокаге и поговорить с Какаши в спокойной обстановке — не так, как это случилось вчера, — потому что потом ей придется целый день провести в госпитале, занимаясь лечением раненных шиноби. Сакура приняла душ, кое-как разобралась с колтунами на голове, переоделась и вышла из дома, отказавшись даже от заманчивого предложения позавтракать. Мать долго уговаривала её хотя бы перекусить, но с упрямством собственной дочери ей было не справиться. Сакура клятвенно пообещала не пропадать на ещё какой-нибудь страшной и опасной миссии по спасению человечества и попросила о ней не волноваться. В резиденции было на удивление тихо, словно все здешние сотрудники решили не выходить в этот день на работу. Сакура быстро поднялась на нужный этаж, дошла до кабинета Хокаге, бегло постучала и вошла внутрь без приглашения. Она замерла на пороге, не ожидая увидеть не только Какаши, но и Цунаде — они стояли около окна и напряженно о чём-то разговаривали. Появление Сакуры вынудило их обоих замолчать и обратить внимание на неё. — Извините за беспокойство! — тут же выпалила Сакура, поняв, что зашла она невовремя и даже без разрешения. — Я уже ухожу! — Сакура, подожди, — Какаши развернулся к ней, задумчиво почесал затылок и немного помолчал, подбирая нужные слова. — Проходи. В обед мне придется принять участие в собрании Каге, поэтому вряд ли мы сможем поговорить потом. Сакура согласно кивнула и зашла в кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь. Она бросила оценивающий взгляд на Цунаде, хмуро рассматривавшую пейзаж за окном, но не стала ничего говорить по поводу её бледного и уставшего лица. Им всем нужно было отдохнуть. — Я этой ночью почти не спал, так что… Не удивляйся, если я вдруг начну забывать слова, — Какаши виновато улыбнулся, а после тяжело вздохнул и сел за стол Хокаге, решив заранее начать привыкать к этому месту. — Где Наруто? — тут же поинтересовалась Сакура, не дав Какаши собраться с мыслями. — В госпитале, — Какаши пожал плечами так, словно не понимал, какой ответ Сакура ожидала услышать. — Где же ещё? Там о нём позаботятся, как следует. — Да, вы правы, — Сакура согласно кивнула и замялась прежде, чем озвучить следующий вопрос. — А где?.. — Саске? — прервал её Какаши, заранее предугадав главную тему для обсуждения. — Он ушёл. Ещё рано утром. — Ушёл? — удивилась Сакура. — Я думала, он собирается остаться. — Сомневаюсь, что он на это решится. Во всяком случае сейчас. — Оно и к лучшему, — фыркнула Цунаде, которая была недовольна появившимися у Конохи проблемами, часть из которых неминуемо легла на её плечи. — Без него будет спокойнее. — Хотел бы я думать так же, но боюсь, что нет, — Какаши покачал головой. — Ты сам согласился пойти с ним на сделку. Считай это своим первым важным решением на новой должности. — Но вы ещё не сделали меня своим приемником, — Какаши нахмурился. Ему всё сильнее начинало казаться, что его подставили, принудив взвалить на себя ответственность за будущее Конохи в такое непростое время. — Вам не кажется это нечестным? — Никто не обещал, что будет легко и просто. Если хочешь, то я могу оформить все документы прямо здесь и сейчас. Уйдешь сегодня домой уже шестым Хокаге. — Наверное, вы хотели сказать «не уйду»? — язвительно подметил Какаши, намекая на гору скопившейся работы, которой ему придется заняться в самое ближайшее время. — Этот пост Хокаге — это просто какое-то проклятие… — Почему вы согласились пойти у Саске на поводу? — нетерпеливо поинтересовалась Сакура, встряв в оживленную словесную перепалку. Она уже не могла спокойно стоять на месте, до того сильно ей хотелось обо всём разузнать. — Вы же знаете, что он готов сотрудничать только на своих условиях. — У нас нет других вариантов, — Какаши пожал плечами. Если бы у него была пара запасных идей или хотя бы какая-то подстраховка, то разговор с Саске получился бы менее односторонним. — Наруто нам бы не помешал, но ему самому теперь нужна наша помощь. — Вы думаете, Саске устроил всё это из-за Наруто? — напряженно спросила Сакура. Она всегда одинаково сильно переживала за обоих своих напарников, и теперь, в сложившейся ситуации, ей было невыносимо больно видеть их такими, какими они стали. — Ну… — Какаши задумался и снова пожал плечи. Вопросы у Сакуры становились всё интереснее и интереснее. — Он никого не убил. И даже не покалечил. Ещё и предложил сотрудничество. И всё после того, что случилось с Наруто. — Ясно. Он вам не сказал. — Он никому и никогда о таком не скажет. — А если он снова втянет Коноху в конфликт между деревнями? Что тогда? — Он на это не пойдет — риски слишком велики. Сакура, слушай… — Саске напал на троих Каге прямо посреди собрания! В любой другой ситуации они бы уже отказались иметь с вами дело. — Саске не нужна ещё одна война. Он хочет подчинения. И я уверен, что он готов избежать кровопролития, если в этом не будет необходимости. — Может, он… Откажется от своих прошлых планов? — у Сакуры дрогнул уголок губ — то ли из-за улыбки, то ли из-за желания расплакаться. — Сакура… — тяжело вздохнул Какаши. Сакура была его ученицей, а потому он, как наставник, желал ей только самого лучшего. Не в его компетенции было учить её уму-разуму, но он не мог пустить эту ситуацию на самотёк. — Прошло уже несколько лет, и тебе пора решить… Чего именно ты хочешь от жизни. — В смысле? — Сакура даже отпрянула назад от удивления. — Не держись за Саске, — наконец прямо сказал Какаши, чтобы больше не ходить вокруг да около. — Он не изменится. Не жди от него того, чего он не в состоянии тебе дать. Ты сделаешь хуже только себе. Тебе нужно строить свою жизнь, а Саске никогда не станет для тебя надежной опорой. Сакура не знала, что ответить. Она никогда не скрывала своих истинных чувств к Саске и не переживала о том, что окружающие о них знали. Но в этот самый момент Сакура стояла перед Какаши и Цунаде с обнаженной душой, чувствуя себя если не смущенно, то как минимум нелепо. Словно кто-то посторонний знал её лучше, чем она сама. Сакура не ждала от Какаши подвоха, но всё равно хотела выглядеть в его глазах разумным и самостоятельным человеком. — Эм… Да, думаю, вы правы, — ответила Сакура после затянувшейся паузы. Она не стала молчать, чтобы Какаши не заподозрил её в нежелании принимать действительность такой, какой она есть. — Я всё понимаю. Сакура поспешила уйти из резиденции под предлогом срочных дел. Оказавшись наедине с самой собой, она почувствовала себя ещё более отвратительно, чем в кабинете Хокаге. Неужели Сакура выглядела такой идиоткой, в руки которой даже собственную жизнь доверить было нельзя? Нет, это не правда. Сакура полностью погрузилась в работу, чтобы не думать ни о чём, кроме пациентов, которые нуждались в её внимании гораздо больше, чем один самоуверенный мститель. Она освободилась только вечером, когда разобралась со всеми делами и выкроила время для того, чтобы наведаться в отделение для новорожденных. Наруто спал в своей люльке. В отличие от многих других детей, большую часть времени он вёл себя тихо, не шумел, не кричал и не доставлял никому лишних хлопот — во всяком случае, так о нём отзывались нянечки, которые дежурили в этом отделении. Сакура не стала вмешиваться в их работу и попросила дать ей возможность немного побыть рядом с Наруто перед тем, как она уйдет домой. Сакура не стала будить малыша и замерла у его люльки, чтобы понаблюдать за ним. Лишь в этот момент она по-настоящему осознала, что в действительности произошло с её лучшим другом, и что это уже никак не исправить. За долгие семнадцать лет своей жизни Наруто успел многое пережить, многому научиться и многое узнать. Почувствовать боль утраты, обрести дружбу, стать изгоем Конохи и в дальнейшем проявить себя её настоящим героем. Личность, сформировавшаяся благодаря упорному труду, в один момент канула в небытие. Сакура была рада тому, что Наруто выжил, но в то же время испытывала невыносимую боль от осознания того, что от него настоящего почти ничего не осталось.

***

В следующий раз Сакура пересеклась с Саске лишь спустя целых полтора месяца. За это время в её жизни появилось немного спокойствия и стабильности, в которых она так нуждалась, а тревожная обстановка в Конохе изменилась в лучшую сторону. Её жители понемногу привыкали к новой действительности, занимались отстройкой и благоустройством деревни, а все тяготы и невзгоды, которые им пришлось пережить, стали отходить на второй план. Сакуру устраивал такой расклад. Она чувствовала, как ей вместе с окружающим миром становилось всё легче и легче дышать. В тот день Сакура работала в госпитале, в котором проводила почти всё своё свободное время. Не только родители, но и друзья стали упрекать её в чрезмерном трудоголизме, хотя молодой девушке, вроде неё, стоило побольше развлекаться и наслаждаться жизнью, а не отдавать всю себя на благо другим. Сакуру это злило — другие люди пытались навязать ей свою точку зрения, которая была ей совершенно не близка. Они все сговорились, или что? Нападать толпой на одного было нечестно. Тот день оказался официальным выходным, но первую его половину Сакура провела на работе. В обед она всё же решила вернуться домой, чтобы провести время с родителями, заняться учёбой и, наконец, отдохнуть. Уж кому-кому, а ей точно не удавалось и пяти минут усидеть без дела. Сакура вышла на улицу через главный вход и замерла на месте, едва переступив порог. Утро этого дня встретило её солнечной и удивительно теплой для поздней осени погодой, однако теперь перед ней предстали проливной дождь и грозовое небо. Сакура даже зонтик с собой не взяла, а добежать до дома и не намокнуть у неё бы не получилось. Оставалось надеяться, что ливень быстро закончится. Сакура осталась дожидаться этого момента у спрятанного под козырьком главного входа, рядом с которым как раз находилась скамья, на которой можно было посидеть. Но та оказалась кое-кем занята. Сакура встретилась взглядом с Саске, сидевшим на этой самой скамье, и уставилась на него так, словно они не виделись один, а то и два десятка лет. Появление очередного Ооцуцуки вряд ли удивило бы её сильнее, чем Учиха, неожиданно наведавшийся в Коноху. Саске сидел, расслабленно откинувшись на спинку скамьи, и задумчивым взглядом рассматривал Сакуру с ног до головы. Кому-то из них нужно было заговорить первым. — А ты что здесь делаешь? — выпалила Сакура на одном дыхании, стараясь выглядеть дружелюбно. — Привет. — А ты? — тут же ответил Саске, застав Сакуру врасплох. Давно им не удавалось поговорить в спокойной обстановке. — А, ну… — Сакура смущенно и нервно улыбнулась. — Так я здесь работаю. Недолго думая, Сакура села на край скамьи с противоположной стороны от Саске, но максимально далеко от него. Сакура хотела бы с ним пообщаться, или хотя бы спросить, как дела, однако она молчала, боясь показаться назойливой и приставучей. Вдруг одно неверное слово спугнёт и без того неуловимого Учиха, и в следующий раз они смогут поговорить только через несколько лет? — Так… Что ты здесь делаешь? — повторила Сакура свой вопрос. Она немного нервничала, но при этом старалась держать себя в руках. — У меня были дела, — коротко ответил Саске и отвел взгляд в сторону, чтобы понаблюдать за стекающими с козырька каплями воды. — Ясно, — хмыкнула Сакура, хотя никакими подробностями Саске с ней не поделился. В этот раз её собеседник оказался не особо разговорчивым. Они могли бы молчать так до вечера, или до тех пор, пока кто-то из них не уйдет, но Сакура решила взять всё в свои сильные руки и выжать максимум из этой ситуации. — Когда ты вернулся в деревню? — Сегодня. — Только сегодня? Тебя не было целых полтора месяца? — Да. Сакура не знала, считать эту ситуацию немыслимой удачей или же нет, однако её буквально затрясло от волнения. Даже на поле боя она чувствовала себя в разы увереннее. — Так… Зачем ты пришёл? — Я уже сказал. У меня были дела. Саске опять не внёс никакой ясности. Либо у него не было настроения, либо же Сакура не устраивала его в качестве собеседника. — А ты… Останешься в Конохе? Хотя бы на какое-то время, — аккуратно предложила Сакура, словно Саске мог неправильно отреагировать на её слова. — Я скоро ухожу. — Ты уже разговаривал с Какаши-сенсеем? — Зачем мне с ним говорить? — Он стал Хокаге всего месяц назад. Я думала, что теперь вам точно есть, о чём поговорить, — Сакура пожала плечами. Возможно, Саске предпочитал другие, более привычные для себя методы коммуникации. Письма, например. К тому же, стоило ли ей вообще вмешиваться в их дела? Вряд ли кто-то из них стал бы посвящать Сакуру в подробности серьезных разговоров. — Я сказал ему, что делать. Пусть занимается, — слова Саске по-прежнему звучали высокомерно и самоуверенно. В любой другой деревне никто не мог раздавать указания самому Каге. У Конохи просто не было возможности не подчиниться. — Значит, ты больше не нукенин? — Нет, — равнодушно ответил Саске, словно это и вовсе ничего для него не значило. Раньше каждая паршивая собака охотилась за его головой в надежде получить за неё гору денег, но теперь ни один наемник не был в нём заинтересован. Во всяком случае, это касалось лишь ведомых жаждой наживы. В Конохе все знали Саске как последнего Учиху и международного преступника без чести, совести и достоинства. — Скажи, — Сакура требовательно посмотрела на него и сделала глубокий вдох, — что ты собираешься делать с деревней? Зачем тебе всё это? Сначала ты хотел её уничтожить. Так почему ты передумал? — Не твоё дело, — грубо и бескомпромиссно фыркнул Саске, ясно давая понять, что распинаться перед Сакурой он не станет. Потому что своими планами он почти ни с кем не делился, и ему уж точно не было интересно распинаться перед теми, кто не имел никакого отношения к происходящим событиям. Наличие и отсутствие участия Сакуры в этом вопросе не влияло абсолютно ни на что. Сакура опешила от такого резкого ответа, но в глубине души ничего другого от Саске она и не ждала. Разве он мог измениться за те полтора месяца, что они не виделись? А почему он вообще должен был стать другим? Сакура по-прежнему не отказалась от своих чувств к Саске, но понимала, что ей стоило наконец повзрослеть. — Это из-за Наруто? Из-за того, что с ним случилось? — открыто спросила Сакура, нахмурившись. — Думаешь, что теперь ты можешь делать всё, что угодно, и никто ничего не будет тебе мешать?! — А кто будет? Ты? — уточнил Саске. Было в его словах что-то пренебрежительное, чванливое — неприятное для окружающих, но очень привычное для него самого. Таким он всегда был… Таким навсегда и останется. — Саске! Вот ты где! — воскликнул Суйгецу, покинув здание госпиталя через главных вдох и тут же оказавшись рядом со злополучной скамьей. — Я уже битый час круги наматываю и ищу тебя! — Я велел тебе ждать меня здесь, — огрызнулся Саске. — Куда ты поперся меня искать? — Я уже подумал, что ты в этом госпитале под землю провалился! Тебя целый час не было, если не больше! Я тоже не готов сидеть здесь до утра, пока ты там со своими срочными делами разберешься! Сакура понимала ситуацию всё лучше и лучше. Но что Саске мог делать в госпитале в выходной день, когда на работе находились только дежурный врач и пара беспокойных трудоголиков? Он не хотел, чтобы его кто-то увидел? Не хотел с кем-то пересечься? — Ты когда-нибудь будешь делать то, что я тебе говорю? — фыркнул Саске разозлено и обреченно одновременно. Эта ситуация происходила не в первый, и даже не в последний раз. — Идём уже. У нас больше нет времени рассиживаться. — Куда пойдём? Ты что, дождь не видишь? Льет, как из ведра! — А ты с каких пор стал воды бояться? Сакура ощутила себя как никогда лишней. Не сказав больше ни слова, она подскочила на ноги и бросилась в сторону дома, не думая ни о дожде, ни о мокрой одежде, ни о чём-либо ещё. Она пыталась как можно скорее зайти за угол, чтобы не чувствовать на себе пару любопытных взглядов. К чёрту этот трудоголизм. К чёрту этого Учиха.