***
Открыв глаза, Юнги почувствовал невероятную лёгкость во всем теле. Ощущение было таким, будто оно совсем ничего не весит и может вот-вот взмыть в воздух. Он поднял руку и удивлённо посмотрел на неё. Ладонь, что раньше была шершавой, покрытой мозолями и загрубевшей от постоянной работы на земле, теперь казалась нежной и бархатистой, с отполированными ногтями и гладкой кожей цвета слоновой кости. «Что со мной?» — озадаченно подумал он, оглядываясь по сторонам. — «И почему я здесь?» Мин хорошо помнил эту комнату. Как и тогда, она была наполнена тёплым солнечным светом и ароматом лета. Лёгкий ветерок, проникший из приоткрытого окна, играл с атласными шторами нежно-бежевого цвета, от чего они трепетали, словно крылья бабочки. Комната принца Чимина излучала покой и гармонию. Юнги чувствовал, как её тепло обволакивает его, смывая всю боль и тревоги. Но в то же время в душе скреблись сомнения — что он здесь делает? И почему выглядит таким юным и невредимым? Он попробовал подняться и в тот же миг почувствовал резкую боль в груди. Схватившись за неё рукой, Юнги вспомнил последние ужасные мгновения своей жизни. Перед глазами снова предстал Лео — уродливое чудовище с серо-зелёной кожей и жуткими когтями. Юнги медленно приближался к нему, одержимый жаждой мести. Он готов был убить эту тварь за всё, что тот сотворил: убил отца, похитил, уничтожил Хранителей и пытался подчинить себе его волю. Краем глаза Юнги видел, что Чимин пришёл в себя и уже стоит на ногах. Юнги сделал последний шаг и прыгнул, готовый вцепиться в горло Лео своими волчьими клыками. Но в этот момент острые, как бритва, когти чудовища впились ему в грудь. Пальцы Лео резко пробили грудную клетку, разрывая плоть и ломая рёбра. Юнги почувствовал невыносимую боль и ужасное осознание — его сердце теперь в липкой руке этого монстра! Адская мука заполнила всё тело, парализуя волю. Мин рухнул на Лео безжизненной тушей, чувствуя, как уходит последний вздох… А последняя мысль: «Я не справился». «Но… означает ли это, что я умер и попал в свой личный Рай?» — мысли в голове Юнги путались. — Ты проснулся… — послышался нежный голос, и Мин резко повернул голову на звук. Он увидел Чимина и почувствовал, что его накрыла волна эмоций. Его принц, его возлюбленный стоял рядом с кроватью, одетый в белоснежную рубашку и штаны цвета слоновой кости. Золотые локоны мягко обрамляли его прекрасное лицо с изумрудными глазами, в которых плясали искорки счастья и облегчения. Юнги казалось, что он сейчас задохнётся от нахлынувших чувств. Его сердце трепетало в груди, как птица в клетке, готовясь вырваться на свободу. Чимин был здесь, рядом с ним — живой, настоящий, теплый. Юнги жадно впитывал каждую деталь любимого лица, каждый жест, каждый вздох. Он хотел навсегда запечатлеть этот момент в памяти и сердце. Ведь Чимин — часть его мира, его вселенной. И это место, где они вместе — его настоящий рай на земле. — Юнги, не плачь, — принц сел рядом и нежно провёл пальцами по его щекам, собирая дрожащие слезы. — Я здесь, всё закончилось. Юнги утонул в изумрудных глазах возлюбленного, полных тепла и заботы. Ему хотелось навсегда раствориться в этом взгляде и забыть все кошмары, что им пришлось пережить. — Мы… мертвы? — с ужасом прошептал он. Воспоминания хлынули бурным потоком. — Я помню, как Лео… вырвал моё сердце. Что стало с тобой?! Я же просил Тэхёна о тебе позаботиться! Что с остальными?! Паника накрывала с головой. Мысли метались в раскалённом мозгу. Бурлящая кровь вскипала от ярости и бессилия. Но Чимин нежно взял его дрожащие ладони в свои руки и поцеловал кончики пальцев. Это прикосновение тёплых губ разлилось по телу целебным бальзамом. — Нет, Юнги. Всё хорошо. Мы живы, —Чимин наклонился и поцеловал его в щёку, отчего Юнги бросило в жар. — Все целы и дома. Ты победил. Лео больше нет. Чимин притянул Юнги в объятия. Тот уткнулся лицом ему в плечо, вдыхая родной запах и чувствуя, как успокаивается. Они вместе. И это — самое главное. — Тебе ещё нужно набраться сил, поспи, — мягко сказал Чимин, поглаживая любимого по волосам. Но Юнги решительно перехватил его руки и, не сдерживая своей силы оборотня, легко опрокинул принца на кровать, нависнув сверху. — Как видишь, я полон сил, — хрипло прошептал он, нежно убирая упавшую Чимину на лицо золотую прядь и заглядывая в его изумрудные глаза. Юнги чувствовал, что горит огнём желания прикоснуться к этой бархатной коже, ощутить тепло тела любимого. Сердце его бешено колотилось от близости принца. — Рассказывай. Я должен всё знать, — Юнги не отводил взгляда от его губ, мечтая поцеловать, впиться в эти манящие губы поцелуем и показать, как сильно скучал и как сильно любит. Чимин тяжело вздохнул и грустно улыбнулся, ощущая нетерпеливость любимого. Его руки нежно поглаживали мускулистую спину оборотня. Рассказать всё сейчас будет трудно, ведь Юнги ещё так слаб… Но он решился. — Всё произошло так быстро… — тихо начал Чимин, и его взгляд потускнел от болезненных воспоминаний. — Прежде чем я увидел твоё окровавленное тело на полу, а вырванное сердце в когтистях Лео, в зал вбежал Сокджин. В его руке сверкнул кинжал. Не раздумывая, он вонзил лезвие в грудь чудовища. Чимин поднял глаза на Юнги. В глубине зелёных омутов плескалась горечь. — Я и вправду на миг допустил мысль о смерти… Я не мог представить этот мир без тебя и готов был последовать следом, пусть даже ценой вечных мук. Я в тот миг даже не думал о том, что там мы не будем вместе… С этими словами принц прижался к плечу любимого, вдыхая его тепло. Юнги ощутил влажные дорожки слёз на своей коже. — Но тут я вспомнил о камнях души, что ты принёс, — продолжил Чимин с надеждой в голосе. — Я не был уверен на все сто, что это сработает. Нужно было действовать быстро. — Рядом со мной стояли Тэхён и Сокджин. Я велел им отнести тебя на стол, а сам взял камни и твоё окровавленное сердце… Юнги чувствовал переживания любимого, поэтому одной рукой нежно гладил его по золотистым локонам, а другой крепко прижимал к себе, будто говоря: «Я рядом, чувствуешь? Живой, значит всё хорошо». — Я сомневался не в том, сработают ли камни, — продолжил Чимин, отстранившись и глядя в глаза Юнги своими изумрудными омутами. — Я не знал, как они подействуют на тебя… Он достал из-за ворота рубашки небольшой кулон на серебряной цепочке. Внутри переливался осколок хрусталя с зеленоватым отливом. — Наши камни души хранят часть нашей энергии и жизненной силы. Это источник огромной магии. И теперь такой же осколок внутри тебя, — Чимин нежно провёл ладонью по груди Юнги там, где раньше зияла страшная рана. — Он восстановил твоё сердце, вернул к жизни. На его глаза снова навернулись слёзы облегчения. Юнги прижал принца к себе, целуя его макушку. — Прости за это, — Чимин коснулся повязки на груди Юнги, прикрывающей аккуратные хирургические швы. — У меня хватило сил лишь уменьшить тебя, меня и сердце… Я сумел соединить сосуды и вставить в него камень. Но грудную клетку пришлось сшивать вручную. Со временем камень всё исправит, заживит… Юнги снова притянул возлюбленного в объятия и нежно поцеловал его в лоб, ощущая горьковатый привкус сожалений. — Я жив только благодаря тебе. Так за что ты извиняешься? — спросил он тихо. Чимин тяжело вздохнул и отстранился, его плечи поникли. — Потому что… Я так хотел тебя вернуть, что не подумал о последствиях… Камень души постепенно изменит тебя изнутри. Он не только залечит раны и избавит от хворей. — Что в этом плохого? — нахмурился Юнги. — Ты больше не будешь волком. Камень уберёт эту способность, — почти шёпотом произнёс принц, не поднимая глаз. — Прости меня… Я лишил тебя части твоей сущности. Слова Чимина обрушились на Юнги, как неожиданный и резкий удар под дых. Его тело словно окаменело, взгляд застыл, устремившись в одну точку. Глаза потемнели, в глубине зрачков полыхнули искры гнева. Он медленно опустился на подушки, ощущая, как внутри закипает лава ярости, раскаляя кровь. В ушах зашумело, мысли спутались в тугой клубок. Обращение было неотъемлемой частью его самого! Хищная и первобытная суть зверя… Она теперь навсегда утрачена? Юнги зажмурился, пытаясь совладать с эмоциями. Когти бессильно впились в простыни. Он чувствовал себя брошенным в клетку, лишённым крыльев птицей. Да, Чимин спас ему жизнь. Но какой ценой?.. В груди разливалась горечь и ярость на собственное бессилие. Его волк… его душа… Теперь это всё в прошлом? — Чимин, ты можешь выйти из комнаты? — голос Юнги был тих, но напряжён, как струна. — Мне нужно немного времени. Принц застыл, его плечи напряглись, а пальцы до боли впились в край кровати. Он молчал, но не двигался с места. — Ты можешь пострадать, — добавил Мин уже жёстче. Его дыхание сбилось, клыки блеснули в полумраке. — Я готов к этому, — тихо, но твёрдо ответил Чимин. Все эти дни, что Юнги провёл без сознания, принц только и думал о его пробуждении. О реакции, когда тот узнает правду. Чимин не боялся ни ярости, ни гнева — он знал, что заслужил это. Его пугало другое. Безразличие Юнги. Что вместе с волком уйдут все чувства Мина к нему. Что Чимин останется в одиночестве наедине с этим не до конца ему понятным чувством в груди. А ведь это чувство помогло ему выстоять под пытками Лео. Помогло спасти Юнги. Изменило самого Чимина. Он не мог потерять его. И был готов принять любой гнев или наказание. Жёсткая хватка впилась Чимина в плечо. Острые когти проткнули кожу, и алая кровь расцвела на белоснежной ткани рубашки алыми маками. Юнги дёрнул принца на себя с такой силой, что тело впечаталось в резную спинку кровати. Чимин болезненно охнул. — Я не хочу, чтобы ты пострадал! — выкрикнул Юнги, вскакивая на ноги. — Я зол! Нет, я в ярости! Он подошёл к окну, тяжело дыша. Его пальцы сжимались и разжимались, обнажая острые когти. — Пока я всё ещё волк, — хрипло бросил оборотень, глядя на ладони, испачканные алой кровью его принца. Этот вид резанул по сердцу как острый нож. Юнги поднял взгляд на Чимина и тут же отвернулся — по щекам принца катились слёзы. Эта боль в изумрудных глазах была невыносима. Не говоря ни слова, Мин выпрыгнул в распахнутое окно. Внизу тут же раздался глухой звук приземления тяжёлого тела зверя. — Больше всего я хочу, чтобы ты вернулся ко мне… — тихо прошептал Чимин.***
Огромный волк нёсся сквозь лес, не разбирая дороги. Острые ветви хлестали по шкуре, царапая её, но зверь даже не замечал боли. Он проваливался в овраги, с трудом выбираясь обратно, но продолжал свой безумный бег в никуда. Всё вокруг превратилось в размытое зелёное пятно с чёрными и белыми вкраплениями. Перед глазами стоял туман, мысли путались. В ушах звенели, как набатом, слова Чимина: «Ты больше не будешь волком. Камень уберёт эту способность». Эта фраза билась в висках, отдаваясь в груди острой болью. Волк скалил зубы, рычал и мчался вперёд, будто надеясь таким образом убежать от страшной правды. Он чувствовал, как внутри закипает ярость вперемешку с горечью и отчаянием. Если он потеряет Зверя, то кем станет? Волк — часть его души, его сущности. Без неё Юнги — уже не Юнги. Волк резко затормозил, вспахав когтями землю. Мысли в голове, наконец, прояснились. «Что так злит тебя, Юнги?» — спросил он сам себя. — «То, что не сможешь больше обращаться? Или… ты боишься, что чувства к Чимину уйдут вместе со Зверем?» Юнги тяжело дышал, обнажив клыки. Ярость в груди понемногу угасала, сменяясь другим чувством — тоской. Он сел, поджав лапы. Лес вокруг успокаивал и умиротворял. Тёплые лучи солнца пробивались сквозь кроны деревьев, заставляя играть блики на чёрной шерсти. Лёгкий ветерок приятно обдувал разгорячённое тело. Зверь тихо завыл — долго, протяжно и печально. Этот крик был полон сожаления и боли. Юнги опустил голову на лапы, и его плечи содрогнулись в беззвучном рыдании. Слёзы, казалось, душили его, мешая дышать… Юнги понял, что оказался на знакомой лесной поляне, где любил проводить время со своими мыслями. Солнце уже село за горизонт, и вокруг царили сумерки, окутав всё синей дымкой. Волк лежал на земле, уткнувшись мордой в мягкую траву. Её свежий аромат вперемешку с душистыми цветами напомнил о чём-то далёком и почти забытом… Юнги вспомнил, как впервые заметил изящные пальцы принца с аккуратными ноготками. Каким манящим показался взгляду стройный силуэт и упругие бёдра. А чувственные губы цвета спелой вишни манили и манили попробовать их на вкус… И вот уже перед глазами предстал образ того самого принца. Медовые локоны волнами обрамляют аристократическое лицо с правильными чертами. Изумрудные глаза светятся лукавством и озорством. А бархатный голос произносит: «Я Чимин. Принц клана Вина Ши». Волк поднялся на лапы и с места пустился в бег. Уже совсем скоро он был во дворе своего дома. Обернувшись в человеческий вид, он быстро направился к себе в комнату. Несмотря на поздний час, кто-то был на кухне. Мама и Намджун разговаривали о чём-то; он услышал их голоса, поэтому решил, что приведёт себя в порядок и пойдёт к остальным. Юнги соскучился по всем, ему хотелось обнять мать и брата, убедиться, что со всеми всё в порядке. — Юнги, мы тебя ждали, — услышал он голос матери, когда подходил к веранде, куда уже переместилась вся компания. — Я учуяла тебя, когда ты был метров за сто от дома. Теряешь скорость, сынок. Вот к чему приводит недельный сон. За столом все дружно рассмеялись. Но Юнги не слушал их веселья. Он молча подошёл к матери и крепко сжал в объятиях, уткнувшись носом в её волосы. От мамы пахло молоком и сдобой — так привычно и по-домашнему. — Мам, как же я соскучился! — прошептал он, стискивая её в медвежьих объятиях. Она гладила его по спине — так нежно и заботливо. От прикосновений её тёплых ладоней на душе становилось спокойно и радостно. — Садись к столу, у нас тут настоящий пир! — улыбнулась мать. Юнги подошёл к остальным и крепко обнял каждого — словно убеждаясь, что все целы и невредимы. Что с ними всё в порядке. Что семья в сборе. Родные лица вокруг — что может быть дороже? — Расскажете, что я пропустил? Намджун взял в руки чашку с кофе, который он пил круглосуточно, откинулся на плетеном кресле: — Ты о этих неделях, что ты спал или о том дне? — он сделал большой глоток из чашки. — Я про дуб. — Нам пришлось не так легко, но… давай по порядку, — Намджун посмотрел на Мэй. — Я, как и планировали, взяла на себя госпожу Ван, а Намджун ушёл «проведать» древо, — она присела рядом с Лиен и взяла её за руку, слегка сжав пальцы. — Мы обсуждали свадьбу младших, и всё было хорошо до момента, пока я не сделала глоток чая. В голову сразу ударила жуткая боль и суставы скрутило. Мать поежилась, а Лиен обняла её и положила голову на плечо. — Мама хотела отравить главу клана Мин, — произнесла девушка. — Она раскрыла наш план. Не учла только то, что я уже вернулась и была дома. Как только твоя мама потеряла сознание, она ушла, а я побежала за противоядием, чтобы помочь. Обе женщины были готовы расплакаться. — Хорошо, что ты оказалась рядом, дочка, — мать снова её обняла. — В это время я уже отправил тебе сообщение, — продолжил Намджун, — и тогда же госпожа Ван пришла в оранжерею. Она обездвижила меня пыльцой и планировала передать меня Лео, — он поставил пустую чашку на стол. — Честно говоря, я не знаю, как до этого додумался Сокджин, но перед уходом утром он мне вручил порошок из рябины и строго наказал перед ритуалом высыпать его вокруг меня и древа. Поэтому она не смогла до меня добраться. И мне оставалось ждать сотрудников полиции, которых вызывала Лиен. — Ты спасла мою семью, — сказал Юнги, посмотрев на девушку. — Я в неоплатном долгу перед тобой. — Приходи на мою свадьбу, и мы в расчёте, — улыбнулась девушка. — Свадьбу? Хосок поднялся, подошёл к Лиен и положил руки к ней на плечи. — Мы женимся, брат, — его счастье этому событию не могло ничего скрыть, его лицо светилось ярче, чем люстра над столом, — в следующую субботу. Ночные посиделки на веранде потихоньку завершились. За столом остались Юнги и Намджун. — Как Сокджин? — Он пока в больнице, его хорошо так задел один из помощников Лео, — было видно, что он переживал, — но, как говорится, до свадьбы заживёт. — Вот и хорошо. — Тебе нужно прийти в себя и набраться сил, — тихо сказала мать, выйдя на порог дома. — Иди отдохни. Юнги кивнул и побрёл в сторону лестницы на второй этаж, на ходу оглядываясь на родных — будто боялся, что они исчезнут, стоит только отвернуться. Заперевшись в комнате, он рухнул на кровать лицом в подушку. Всё пыльное, знакомое до последней скрипучей половицы. Как будто ничего и не было — ни плена принца, ни кровавого боя с Лео. Всё почти как раньше. За исключением того, что теперь он не волк… Мин сжал кулаки до хруста в костяшках и горько усмехнулся. И ради чего он всё это затеял? Ради Чимина, своей единственной любви. Но разве принц говорил, что полюбил его… Тоска заполнила всё естество. Юнги лежал, тупо глядя в стену и ощущая себя опустошённым. Кто же он теперь?..