Пятый курс.
Тео снова ехал в знакомом купе с неизменным Драко Малфоем и Крэгол, разница было только в том, что рядом с ним сидел Блейз. Малфой практически затащил на свои колени Пэнси Паркинсон. Что-то у нее был не слишком радостный вид. Нотт чувствовал одновременно и облегчение и раздражительность. Облегчение от того, что уехал из теперь уж и не такого родного дома. Ну, а раздраженность… Просто Тео все раздражало. Это началось с тех пор, как он вернулся из школы, и это не заканчивалось до сих пор. Его раздражало молчание и вечные ухмылки Малфоя, который так и не раскрыл своих намерений, раздражало то, что этим летом он ни на день не смог выбраться в Лондон из-за желания отца, чтобы Тео был где-то поблизости; раздражала напряженность в волшебном обществе и что никто не хотел признать то, что лежало на поверхности. Но особенно его раздражал легкий тремор рук, что остался после последнего «урока» отца. Нотт-старший теперь стал не просто строг, казалось, что с воскрешением гребанного Того-Кого-Нельзя-Блядь-Никому-Никогда-Называть, он сорвался с цепи. Со стабильностью раз в три дня Тео получал свои «заслуженные» уроки. И вот, блядь, опять, Нотту-старшему не понравилось, что Тео вступился за Тилли и указал отцу на то, что он, вообще-то, его эльф. За что и получил три минуты Круцио и десять ударов тростью по ослабевшему телу. Удары наносились с изяществом и ловкостью, так, чтобы не оставалось следов или они могли быстро исчезнуть. Блядский папаша изъял все запасы настоек бадьяна и растопырника, а эльфам под страхом смерти запретил лечить Тео. Вот уж точно: забота, достойная чистокровного патриарха. Сука, Тео рассчитывал, что эта тряска ладоней пройдет через пару дней. До этого же ему нужно было как-то держать палочку и перо. «Ебаный урод, подобие родителя, трусливый ублюдок, что предпочитал калечить собственного сына», — все эти мысли проносились в голове Тео, пока он безмолвно пялился на проносящиеся мимо деревья. Но больше всего Тео приносило боль не пытки любимого папаши, а то что он так ей и не признался. Как сейчас Тео помнил тот момент на последнем, третьем испытании Турнира. Мертвое тело пуффендуйца Диггори. Крики мистера Диггори, крики однокурсников, Дамблдор, что спешит в направлении, в котором Грюм увел Поттера. И полный хаос и непонимание, как такое могло произойти? Потом был траурный последний ужин в Большом Зале. И опять чертов Дамблдор обрушил на всех новость о воскрешении Сами-Знаете-Кого. В ту минуту Тео застыл, как каменное изваяние, он немигающим взглядом смотрел в сторону Гермионы и понимал, что теперь, ради ее же безопасности он не просто не мог ей признаться в своих чувствах, он больше даже смотреть на нее не мог. Весь его мир рассыпался миллионами осколков. Но одна мысль продолжала пылать в его мозгу. Он сделает все, чтобы она выжила. Он будет лгать, он будет хитрить, он станет тем, кто сохранит жизнь Гермионе Грейнджер. Потому что он, блядь, знал, что она не будет сидеть смирно, что, естественно, она будет одной из первых, кто полезет на амбразуру. Как будто почувствовав внимание с его стороны, Гермиона посмотрела прямо в глаза Тео. Ее взгляд был напуган, но в нем сквозила такая решимость, что Нотт понял: он сделал правильное решение. Слегка качнув головой в сторону девушки, Тео отвел свой взгляд. Больше ни словом, ни действием. ни взглядом. Главное, чтобы она была в безопасности. Тео вырвал из воспоминаний толчок Блейза. Переведя на него взгляд, поднял одну бровь, спрашивая, в чем дело. Мулат же кивнул в сторону коридора и поднялся на выход из купе. Тео последовал за ним. На них никто даже не обратил внимания. Пройдя приличное расстояние, они остановились в конце вагона, наблюдая за пролетающим пейзажем. — Что с руками? — задал вопрос Блейз. Внимательный, сукин сын. — Ничего особенного, пара уроков любимого отца, — безэмоционально ответил Нотт. Не было смысла скрывать что-либо от Забини. Они были на одной стороне. — Интересный способ воспитания, — заметил Блейз, на что Нотт пожал плечами. Не было смысла жаловаться, не было смысла подробно описывать, как лорд Нотт прививал воспитание достойных и чистокровных своему единственному сыну. Тео услышал, как дверь одного из купе недалеко от них открылась и в коридор донесся женский смех. Поднял глаза и замер. Рядом с младшенькой Уизли стояла Грейнджер. Блядь, за лето она практически не изменилась. Рыжая смеялась на что-то, что ей сказала Гермиона, та же слегка улыбалась. Эта улыбка ввела Нотта в ступор, он не мог отвести взгляд от полных губ. Сука, какая же она была красивая. Блейз прокашлялся, привлекая внимание девушек, Уизли даже не взглянула в их сторону, задрав подбородок, прошествовала вперед. Гермиона с задержкой в секунду пошла за рыжей. С ее лица пропала улыбка, и сейчас оно практически ничего не выражало. Но Тео слишком хорошо изучил это лицо, слишком часто он наблюдал за ней и сейчас за невозмутимой маской он видел обеспокоенность. Грейнджер бросила взгляд на его руки, которые от эмоций и тремора сейчас перестали слушаться и выбивали неровный ритм по бедру. Тео поймал ее взгляд и сжал зубы, спрятав их в карман. Ничего, Грейнджер, тебя не должно это беспокоить. Гермиона слегка нахмурила брови и мышкой проскочила мимо них. — У вас что-то происходит? — задал вопрос Забини, провожая девушек взглядом. — Нет, — ответил Нотт, стараясь не смотреть в спину удаляющейся Гермионы. — И не может происходить, — как будто напоминая себе об этом, проговорил он. Забини кивнул и похлопал друга по плечу, выражая понимание и сочувствие. Иногда Тео был сам себе жалок. Несмотря на то, что он решил не предпринимать никаких попыток сблизиться с Гермионой, он не переставал думать о ней.***
Появление нового преподавателя по ЗОТИ произвело два впечатления — недоумение и удовлетворение. Недоумение у большинства студентов, в число которых входил Забини и Нотт, и удовлетворение у большинства из представителей змеиного факультета. Тео уже перестал удивляться узколобости некоторых из сокурсников. Неужели они считали, что, после событий на Турнире, жизнь станет прежней? Во всяком случае, его радовало, что «избранный носитель шрама», как теперь называл его Забини, прекрасно осознавал всю патовость ситуации. Время шло неспешно: занятия, библиотека, посиделки с Забини и огневиски на Астрономической башне, редкие взгляды на Гермиону. Тео больше не наведывался в заброшенный кабинет Чар, где испытал такое редкое чувство счастья, хотя точно знал, что Гермиона частенько там скрывалась. Но один раз он просто не смог отказать себе, когда проходил мимо кабинета, накинув, как в прошлом году на себя дезиллюминационные чары, все-таки зайти туда. Почему-то он не удивился, когда увидел ее там. Ухмыльнувшись, остановился в дверях и наблюдал. Тихо, незаметно. Любовался прекрасными чертами лица, как луна ласкала молочные щеки, тронутые легкими веснушками, которые Тео заметил в последний раз. Гермиона сидела на той же парте и смотрела в окно. На лице задумчивое выражение, в руках она крутила заколку с фиалками и веточку с живыми цветами. Тео помнил, как отправлял эту веточку через Тилли, наказав тому доставить цветы в комнату девочек и чтобы его никто не видел. Вчера у Гермионы был день рождения. Сердце Нотта забилось чаще, когда он увидел, как аккуратно девушка проводит по цветкам пальчиками, лаская каждое соцветие. Улыбнувшись самой себе, спрыгнула с парты, засунув заколку в карман мантии, и вышла из класса. Она прошла буквально в шаге от Тео, чуть затормозив, но не останавливаясь. Тогда Нотту показалось, что она почувствовала его присутствие, но, видимо, он оказался неправ. — Слышал новость? — начал разговор Блейз. Они как раз устроились на расстеленных мантиях наверху башни, накинув согревающие чары. На улице холодало, в этом году дожди пришли раньше обычного. — М-м-м? — Тео сделал первый глоток, вытерев рот тыльной стороной, показывая Забини, что слушает его. — Говорят, кое-какие студенты решили организовать кое-какой незаконный клуб для кое-чего, — театральным шепотом проговорил Блейз, забирая у Тео бутылку. — «Кое-чего»? — поднял одну бровь Тео. Про того, кто создал, у него не было сомнений. Конечно же, это могла быть только неизменная троица Поттер-Уизли-Грейнджер. — ЗОТИ, — невозмутимо ответил мулат, чем вызвал смешок у Нотта. — Они времени зря не теряют, — Тео забрал бутылку из рук Забини. Пришлось второй рукой придержать. Если правая уже слушалась его намного лучше, то левая периодически заходилась в бешеной пляске. Ему еще повезло, что это не отражалось на уроках, а все работы с ножом на уроках по Зельеварению Забини обычно брал на себя. На удивление, Снейп не говорил ни слова на такую помощь. — Тебе нужно что-то с этим делать, — заметил друг, наблюдая за его тремором. — А я без тебя, как-будто, не знаю, — огрызнулся Нотт и сделал большой глоток. Он понимал, что пристрастился к алкоголю, но только опьянение помогало унять гребаную тряску его конечностей. — Еще новости? — спросил Тео. Он старался лишний раз не попадаться никому на глаза, приходя в общую гостиную только для сна. Обычно он проводил время в библиотеке или шатаясь по замку. Ему до блевоты не хотелось находиться среди этих чистокровных снобов, которые не переставали обсуждать, как им станет житься лучше, если кто-то наконец разберется со всеми маглорожденными и полукровками. — Инспекционная дружина, — сказал два слова Блейз, и Тео вскинул голову на друга. Так блядь, это еще что такое? — Мне из тебя клещами вытягивать информацию, или ты начнешь говорить, как нормальный человек? — зло рыкнул на Забини Тео, складывая обе руки на согнутые колени. Наконец-то, блядь, они перестали трястись, и Нотт мог расслабиться. — О, какие мы агрессивные, — ухмыльнулся мулат, заметив прищуренный взгляд Тео, и тяжело вздохнул. — Ты последнее время стал слишком серьезным, с тобой становится скучно. — У тебя всегда есть возможность переметнуться под чистокровно белый зад Малфоя, — хмыкнул Нотт, создавая палочкой парящих светлячков. На что Блейз сморщился показывая этим все, что он думает о Малфое и о его заде. — Наша прекрасная и милая профессор Амбридж создала Инспекционную дружину сразу после того, как пошли слухи о кое-каких собраниях, — на этом Блейз сделал нечитаемый жест рукой. — В нее может вступить каждый. — Я догадываюсь, кто первым делом туда вошел, — кивнул головой Тео. Ему даже не нужно было задумываться о первых членах данного цирка — Малфой и Крегол, возможно Пэнс. — Не вошел, а вбежал со стремительностью грызуна, — Тео засмеялся. Долго же тогда ходили смешки в сторону Малфоя после того, как Грюм проучил его. — Кого еще прихватил? — Тео нужно было знать точно, кто состоял в такой необходимой школе дружине. — Неразлучная парочка Винсент и Грегори, Паркинсон, хотя не заметил у нее особого рвения. Видимо, наша блондинка затащила. Флинт и половина команды по квиддичу, — перечислил Блейз. Тео на каждую фамилию молча кивал, подтверждая свои догадки. На какое-то время в башне воцарилось молчание, два друга молча передавали пустеющую бутылку Огдена. Каждый думал о своем. Когда бутылка подошла к концу, а волшебные светлячки — погасли, Тео поднялся, отряхивая брюки от невидимой пыли. — Думаю, стоит тоже записаться в дружину, — ухмыльнулся Нотт. Блейз одним грациозным движением поднялся вслед. — Верно, не стоит отрываться от коллектива, — ответил друг, и они хлопнули по рукам. Если Малфой считает, что ему удастся подставить Поттера, а с ним и Грейнджер, то он глубоко в этом ошибается.***
Нотт шел по коридорам Хогвартса в компании Паркинсон и Флинта. На груди сверкал значок Инспекционной Дружины, хотелось скривиться от отвращения, но Тео продолжал идти, держа на лице маску равнодушия. Сегодня они разделились по трое: Блейз сопровождал Малфоя и Крэбба, Гойл сейчас валялся у мадам Помфри с простудой. Тео это было только на руку, проще было патрулировать коридоры, когда Забини мог следить за действиями Малфоя. Насколько Тео мог судить, сегодня должно было пройти все без происшествий. За последние три недели он выяснил, что веселая компания под предводительством Поттера собирается не реже трех раз в неделю. Благодаря Забини, Тео также узнал, что сегодня все участники находились в разных частях замка и занимались абсолютно не связанными с деятельностью их запрещенного клуба делами. Расслабившись, он неспешно шагал за Флинтом, периодически посматривая по сторонам и имитируя вид бурной деятельности. — Ску-у-учно, — протянула Пэнси, рассматривая свежий маникюр. — Мы не на прогулке, Паркинсон, соберись, — рыкнул Флинт через плечо и заглянул в пустой класс. — Как будто он считает Грейнджер такой тупой, что она даст попасться кому-то из ее компашки, — прошипела Паркинсон, зло поглядывая на Флинта. Капитан команды их факультета был не просто неприятным типом, он вызывал отвращение. И похоже, Пэнси полностью разделяла мнение Нотта в этом вопросе. — Почему именно Грейнджер? — стараясь придать голосу максимальное равнодушие, спросил Тео. Он предполагал, что Пэнси была не так проста, как казалась, а роман с Малфоем являлся стратегическим ходом. — Ты же не думаешь, что мы с таким усердием, — на этом слове Пэнси сделала пальцами кавычки, — патрулируем эти коридоры только ради безопасности школы. Пэнси опять сделала это движение пальцами. И где только увидела? Он раньше не замечал за ней таких телодвижений. С виду, Паркинсон производила впечатление глупой самодовольной дочери чистокровных родителей. Но Тео уже давно подозревал, что это был всего лишь фасад, за которым и сам Нотт прятался. — Естественно, ведь старост школы и факультетов недостаточно для этого, — с легкой улыбкой ответил Нотт. Пэнс улыбнулась в ответ и кивнула своим мыслям. Интересно, очень интересно. — Но почему именно отличница Поттера? — снова задал вопрос Нотт. — Где она, там и шрамоголовый, — пожала плечами Паркинсон и добавила: — Ставлю сто очков факультета, что без нее ничего не происходит, и она является мозговым центром. — Не исключено, — только и ответил Нотт, переводя взгляд на Флинта. Тому было плевать, о чем трепятся однокурсники, со слишком пристальным вниманием он обшаривал пустой коридор. Что он ожидал? Что прямо перед ними сейчас материализуется кто-то из троицы? Хотя и такой вариант не стоило исключать. С их извечной тягой к неприятностям — было бы неудивительно увидеть одного из них посреди коридора с очередной безрассудной миссией. Это было последнее место на пути их патруля. Флинт прибавил шаг и, ни на что не обращая внимание, шел вперед, как таран. Видимо, не терпелось, как и самому Тео, закончить это бесцельное блуждание. Тео, от нечего делать, повернул голову в сторону ниши, что была на его пути. Он подумал, что ему почудилось, но, моргнув два раза, понял, что это не обман зрения. «Блядь, стоило только подумать и на тебе», — внутри Тео все перевернулось. В нише, пытаясь вжаться поглубже стояла Гермиона Грейнджер, а за ней худенькая блондинка с огромными голубыми глазами. Кажется, Полумна Лавгуд. Грейнджер вжалась сильнее, как будто хотела просочиться сквозь каменную кладку. Глаза выражали испуг. Неудивительно: время было девять вечера, и всех нарушителей стоило отводить в «стильный» кабинет Амбридж. «Какого, сука Мерлина, ты делаешь именно здесь?!» — Тео мысленно орал на ведьму, стараясь не привлекать лишнего внимания. Он уже начал движение вперед, как заметил, что Паркинсон повернулась в сторону ниши и замерла на месте. Нотт замер вместе с ней. «Твою мать», — пронеслось у него в голове. Мозг лихорадочно пытался придумать, как незаметно уговорить Пэнси промолчать. Он схватил ее за локоть, не сводя глаз с Гермионы. Девушки стояли не шевелясь, с опаской поглядывая на них. Пэнси медленно повернула голову в сторону Тео и, как ни в чем не бывало, продолжила свой путь, стряхнув руку Нотта. — Ты чего застыл? — спросила Паркинсон через плечо. Это заставило Нотта начать передвигать ногами. Они дошли в полном молчании до конца коридора и свернули в сторону подземелья. Навстречу им шли Забини с Малфоем и Гойлом. — Что-нибудь заметили? — спросил Флинт у подошедших сокурсников. — Ничего, — недовольно ответил Малфой, с блеском в глазах поглядывая на голые ноги Пэнси. Серьезно? Не нашел другого времени для этого? — А вы? — задал вопрос Забини, внимательно глядя на Тео. — Скучно, как на лекциях Бинса, — Нотт услышал спокойный голос Паркинсон. Ничем не выдав своего удивления, кивнул, подтверждая слова брюнетки. — Тогда идем в гостиную, — скомандовал Флинт и первым направился в сторону подземелий. Тео пропустил всех вперед и пошел самым последним, не переставая буравить спину Паркинсон. Во что она решила поиграть? Почему промолчала первый раз и ничего не сказала сейчас? Не может быть, чтобы она не увидела их. Все эти мысли копошились стаей пикси в голове Нотта. Ему обязательно нужно было знать, что задумала Паркинсон. — Все в порядке? — тихо, чтобы его не услышали остальные, проговорил Забини, когда они поравнялись с Тео. — Пока не знаю, — ответил Нотт. — Но мне понадобится твое умение узнавать все о всех. — Наконец становится интересно, — Забини ухмыльнулся и потер руки друг о друга. Нотт только покачал головой: гребаный сплетник. Блейз обожал интриги и, можно сказать, что жил тайнами обитателей Хогвартса. Каким образом он доставал информацию, Тео было невдомек, да и это было не столь важно. Пока Забини на его стороне и хранит его тайны, методы мулата Нотта не волновали. *** — Блядь! Блядь-блядь-блядь! — Тео пытался унять тремор рук, стоя в туалете Плаксы Миртл. Нотт попытался достать из-за пазухи фляжку с Огденом, что теперь всегда держал под рукой. Прошло практически три месяца, а тремор не хотел полностью покидать его. Что, сука, сделал последний раз его драгоценный папаша-мудак, что действие настолько затянулось? Нотт не мог пойти к мадам Помфри с этим. Тут же узнал бы директор, а потом… Он даже не хотел думать, что будет потом. Фляжка выпала из рук и содержимое расплескалось янтарной лужей перед ногами Тео. — Сука!!! — взревел он, ногой отправляю фляжку в полет. В таком состоянии он даже палочку не мог держать. Со стороны двери послышался тихий вздох. Тео поднял глаза и ему захотелось их тут же закрыть. Ну что за невезение?! В дверях была никто иная, как Гермиона, мать ее, Грейнджер. Что она забыла в этом заброшенном туалете?! Она стояла, не шевелясь, взгляд был направлен на его руки, которые заходились в бешенном ритме. Тео сжал зубы до скрипа и выдохнул через ноздри: — Что? — его голос был груб. На его грубость Грейнджер только приподняла одну бровь. И когда успела научиться? Раньше Тео за ней не замечал этого. — У тебя проблемы, — спокойно сказала Гермиона, кивая на руки Тео, которые он спрятал в карманы мантии. Какая догадливость! А то он не знает! — Это тебя не касается, — Тео отвернулся и постарался найти глазами фляжку. Куда же, блядь, она улетела?! Он не слышал ни единого звука из-за спины, пока не почувствовал, как его руку дернули и потянули на себя. Тео растерялся и дал инерции движения развернуть себя. Теперь он стоял напротив Грейнджер, которая с серьезным взглядом наблюдала, как его левая рука ходит ходуном в ее ладони. Тео хотел выдернуть руку, но упрямая ведьма сжала сильнее. Блядь, откуда в ее хрупком теле такая сила? — Не двигайся, — приказала Гермиона, доставая палочку и направляя на руку Тео. — Грейнджер, тебе не кажется. что ты меня путаешь со своими красно-золотыми котятами? — хрипло спросил Нотт, но при этом не решаясь отойти. Приступ злости прошел, и Тео почувствовал, как снова начинает владеть собой. Гермиона неразличимо прошептала какое-то заклинание, из палочки вырвалось голубое свечение и обволокло руку Тео, проникая под кожу. Нотт сразу ощутил, как мышцы и жилы, о которых он даже не подозревал, начали расслабляться, и тремор постепенно исчезал. — Что за?.. — но Гермиона не дала ему закончить, шикнув на него и перевернув руку ладонью вверх. Зажав палочку зубами, Гермиона своими пальчиками принялась массировать ладонь Тео. Она проходилась по каждой фаланге, по каждому мускулу и суставу, заставляя Нотта периодически кривиться, когда было особенно неприятно. Закончив, отпустила его левую руку и вопросительно посмотрела в его глаза. Тео был настолько ошарашен действиями этой ведьмы, что даже не понял, что она от него хочет. — Вторую руку, Нотт, — вздохнула Гермиона, обращаясь к нему, как будто это была самая обыденная вещь в мире. Тео протянул правую руку, та еще дрожала, но не так сильно, как левая прежде. Пока Гермиона проделывала те же манипуляции со второй рукой, Тео смог хорошо рассмотреть Грейнджер. Так близко он ее не видел уже очень давно. Выглядела она устало: красные глаза и темные круги под ними. Видимо, участие в фан-клубе Поттера и учебная нагрузка не проходили даром. Но что было Тео абсолютно непонятно, так это почему она сейчас делает то, что делает. По логике вещей, она должна была его избегать, он — слизеринец, да еще и член Дружины долбоящеров. Вряд ли к нему в ее компании пылают теплыми чувствами. — Почему? — только и спросил Нотт. Гермиона даже не подняла глаза, просто ухмыльнулась и ответила: — Тебе нужна была помощь, — пожала она плечами и убрала палочку в карман, после начала разминать правую ладонь. Ее руки были мягкими и нежными, а вот нажатия, на удивление, сильными и уверенными. — То есть, если бы на моем месте оказался Малфой, ты бы тоже исполнила роль мадам Помфри? — оскалился Нотт. Ему не нравилось, что для нее не важно, кому оказывать помощь. Тео хотелось, чтобы Гермиона помогала только ему. Он прекрасно понимал, что это очередной приступ гребаной ревности, но ничего не мог поделать со своими эмоциями. — Думаю, нет, — скривилась Грейнджер и добавила. — Я не так благородна, как ты думаешь. — Я вообще не думаю о тебе, — выплюнул Нотт. Она не должна была даже догадаться о том, что не выходила у Тео из головы почти десять лет. — Я знаю, — просто ответила Гермиона и отпустила руку Тео. — Действия должно хватить на несколько дней. — Где ты этому научилась? — спросил Нотт, наблюдая, как Гермиона подняла свою школьную сумку и направилась к выходу. Зачем она вообще сюда заходила? — Пара книг, и ты тоже можешь научиться, но самостоятельно это довольно проблематично сделать, — ответила Грейнджер, открывая дверь в коридор. Тео стоял столбом и наблюдал, как она делает шаг на выход. — Не благодари, — бросила Грейнджер через плечо и скрылась в коридоре. Дверь закрылась, и Тео остался один. В воздухе витал запах карамели и огневиски. Руки больше не дрожали.***
Шел конец ноября, прошла неделя с того момента, как Гермиона помогла ему. Нотт всю неделю изредка наблюдал за ней, пытаясь выяснить мотивы ведьмы. Но ее поведение ничем не отличалось от обычного. Она, как всегда, ходила в Большой Зал на приемы пищи, в то же время появлялась в библиотеке и по тем же дням исчезала на сборах запрещенного клуба. У Нотта была догадка. Возможно, причина крылась в том, что он тогда не выдал ее и Лавгуд. Но Гермиона не обмолвилась об этом, ни слова, когда Нотт ее спросил. «Потому что тебе нужна была помощь», — эта фраза, сказанная, на удивление, спокойный голосом, не выходила у него из головы. Зачем ей нужно было помогать ему, даже если она утверждала, что не настолько благородна, как о ней думают, Тео не верил в это. Он своими глазами видел, как Грейнджер готова была защищать своих друзей, как бросалась в самое пекло за Поттером и как готова была помочь всем, кто в этом нуждался. «Кроме Малфоя», — Тео улыбнулся сам себе, заливая утренние блинчики карамелью. Топпинг по цвету напоминал глаза Гермионы, от этого у Тео становилось теплее на сердце. Забини тяжело упал рядом, потирая глаза. Вчера Тео не видел, чтобы Блейз возвращался в спальню, и ему было интересно, где мулат провел большую часть ночи. — Тяжелая ночь? — усмехнулся Нотт, наблюдая, как Блейз наливает черный кофе в кубок. — Не сказал бы, — ответил Забини, его лицо не выражало никаких эмоций. Это заинтересовало Тео: редко когда можно было увидеть отсутствие всякой мимики на лице итальянца. Нотт повернул голову в сторону Забини и внимательно на него посмотрел, подняв одну бровь. Блейз выглядел как обычно, только покрасневшие белки глаз выдавали то, что он провел почти бессонную ночь. — Тогда почему ты выглядишь так, как будто прямо сейчас рухнешь в свой кубок? — задал вопрос Нотт. Забини был его другом, лучшим другом, он не раз доказывал свою преданность, а Нотт ценил друзей. — Ты сам попросил провести некоторые изыскания, так что просто заткнись, — рыкнул Блейз и уткнулся в тарелку с овсянкой. — Верно, но я не просил себя загонять, — спокойно ответил Нотт и подвинул Забини маленький флакончик с бодрящей настойкой. С некоторых пор он начал носить несколько зелий, которые изготовил сам или при помощи Тилли за лето. Естественно, в тайне от отца. Это удалось сделать в те несколько дней, когда Нотт-старший забывал о его существовании. Бодрящим приходилось пользоваться чаще всего, из-за тремора у Нотта начались проблемы со сном. Но вот последнюю неделю он спал как убитый, и все благодаря Гермионе. — Спасибо, — Забини взял флакон из рук Тео и опрокинул остатки в свой кофе. Тео заметил, как в Зал ворвалась совиная почта, захламляя столы перьями и пометом. Нотт получал только «Ежедневный Пророк» и, когда сова уронила новый выпуск на стол, он переключил внимание на газеты. В этот момент прямо между ним и газетой, чуть не свалившись со стола, опустилась неизвестная ему сипуха и недовольным взглядом круглых глаз уставилась на Нотта. Это была не школьная сова, более потрепанная, чем ухоженные совы Хогвартса. — Что? — спросил Тео у совы, не понимая, что она от него хочет. Он не ожидал никаких посылок. — У нее к лапе что-то привязано, — указал Блейз на лапку совы, которая вместо того, чтобы протянуть ее Тео, наоборот прятала ее за крылом. Тео протянул руку к лапке, и сова, одобрительно ухнув, дала отвязать тканевый мешочек. После подхватив кусочек тоста, улетела. Тео оглянулся по сторонам, но, кроме Блейза, никто не заметил этой странной посылки. — Думаешь, безопасно? — прошептал Забини, с опаской поглядывая на мешочек, что теперь лежал в руке Тео. — Вот и проверим, — ответил Нотт, развязывая кожаный шнурок и вытряхивая содержимое на колени. Оттуда упал фиал с каким-то зельем и небольшой клочок пергамента. Тео развернул пергамент, и его брови взлетели к границе роста волос, он не ожидал того, что увидит. «Пара капель при каждом приеме пищи на протяжение месяца. Не мешать с алкоголем», — было написано убористым мелким почерком, чуть ниже прилагалось заклинание, метод массажа рук и подпись: «Не благодари». Гребаная Грейнджер. Вот, блядь, зачем ей это? У Тео было больше вопросов, чем ответов, но он был благодарен. Аккуратно убрав содержимое обратно в мешок — он спрятал его в карман — и поднял глаза поверх газеты на стол Гриффиндора. Там, напротив него сидела Гермиона Грейнджер и так же из-за газеты буравила его взглядом. Увидев, что привлекла его внимание, только подняла одну бровь и снова опустила глаза на газетные страницы. Тео ухмыльнулся: что же, спасибо умница-гриффиндорка, ты помогла облегчить Нотту жизнь. Теперь интересно, что ты за это потребуешь. — Я так понимаю, ты знаешь адресата, — это был даже не вопрос. Тео кивнул, и Забини вернулся к своему завтраку. Было ощущение, что не только Нотт вел двойную игру в этом чертовом замке, и ему было крайне необходимо выяснить, кто еще был во все это втянут. Он был уверен, что скоро это узнает, надо лишь немного потерпеть. Вот чего-чего, а терпения Тео было не занимать.***
Тео снова сидел на полу Астрономической башни. Забини опаздывал, и Нотт начинал нервничать. Сейчас был канун Рождества, и Тео решил опять остаться в замке, к нему присоединился и Забини. Тео предполагал, что Блейз не хотел сталкиваться с чистокровным обществом, куда его обязательно потащит отчим. Миссис Забини с удивительным изяществом всегда удавалось отказываться от светских раутов. Нотт его прекрасно в этом понимал. На удивление, отец ничего не ответил на желание Теодора остаться в школе. Видимо, у Нотта-старшего забот было достаточно. Тео догадывался, что служило причиной занятости «любимого» родителя. Все их чистокровное сообщество колыхало и будоражило. Что-то назревало, что-то грандиозное, и Тео это не могло не беспокоить. Но его присутствие в родовом замке не ответило бы на вопросы. А породило бы еще больше. Тилли докладывал молодому хозяину, что хозяин-Нотт редко появляется в меноре, соответственно папаша был на собраниях своих друзей и одного воскресшего мудака. А в том, что Тот-Кого-Нельзя-Называть воскрес, Тео даже не сомневался. В этом отношении он предпочел довериться словам Поттера, как бы прискорбно это ни звучало. Но все же хотелось знать, почему Великий Темный Ублюдок до сих пор не объявил о своем воскрешении. Кстати о троице гриффиндорцев, Поттер и Уизли внезапно по какой-то причине уехали за несколько дней до начала каникул, а сегодня с утра и Гермиона. Жаль, Тео было бы приятно, если бы она осталась, даже с учетом того, что он не смог бы с ней заговорить. Само ее присутствие делало Тео спокойнее, если он видел ее — значит, с ней было все в порядке. Теперь же Нотт не был уверен, что эта кудрявая проблема не влезет в очередной раз во что-либо. На лестнице послышались шаги, и Тео расслабился. В проходе показалась фигура Забини, на лице которого играла хитрая улыбка. — Соскучился, малыш? — сладким тоном пропел Блейз, заставив Нотта приподнять одну бровь на такое обращение. — Ты опоздал, сладкий, — выплюнул Тео. Забини не обратил внимания на скверное расположение духа у друга и достал из-под мантии бутылочку джина. — Я принес тебе подарок, — мулат потряс бутылкой перед собой, заставив Нотта усмехнуться. Тео уверенным движением выхватил у Забини бутылку и зубами вынул пробку. В нос сразу же ударил аромат можжевельника. Он напомнил ему о Гермионе и о том вечере в заброшенном кабинете Чар. — В честь чего праздник? — задал вопрос Нотт, делая первый глоток. Жидкость растеклась по горлу и упала в желудок, согревая все на своем пути. — Канун Рождества, мы в Хогвартсе, и у меня есть кое-что для тебя, — загибая по очереди пальцы, ответил Забини. — Ты приготовил мне подарок, дорогой? — спросил Нотт, откинувшись на каменную кладку позади него. В руках он продолжал держать бутылку с джином. Настроение становилось заметно лучше. Уже месяц, как его не беспокоил тремор рук, и он должен был благодарить за это Грейнджер. И он поблагодарил, отправив почтовой совой небольшой подарок без адресата. Главное, чтобы она его получила. — Конечно, милый, — подыграл ему Забини, забирая бутылку и располагаясь рядом. — И она сейчас будет тут. — Она?! — Нотт резко выпрямился. Что еще задумал Блейз? — Ты просил навести справки о поведении одной нашей общей знакомой, и я узнал кое-что интересное, — не обращая внимание на Тео, Забини сделал глоток и продолжил: — И все оказалось намного интереснее, чем мы могли подумать. Блейз замолчал и посмотрел в сторону выхода, оттуда был слышен тихий стук каблуков. — Но думаю, она тебе сама все объяснит. Тео не успел высказать Забини все, что он думал о его решении. Это, блядь, надо было, привести сюда Паркинсон! Зачем?! Тео планировал по-тихому выяснить мотивы однокурсницы, а не болтать с ней по душам. — Мы с тобой обсудим твои методы, Забини, — прошипел Нотт, на что Блейз только закатил глаза. — Ты такой драматичный, у Малфоя набрался? — подстегивая раздражение Нотта, добавил мулат и поднялся. Пэнси Паркинсон, осторожно ступая, вошла на площадку Астрономической башни. Ее глаза смотрели настороженно, но когда она увидела Забини, то заметно расслабилась и даже слегка улыбнулась. — Пэнси, золотце, я так рад, что ты выкроила время, чтобы присоединиться к нашему скромному обществу, — продекламировал Забини, изображая роль заботливого хозяина. Тео закатил глаза: «И он еще его называет драматичным?!» — Забини, давай без твоего актерства, — скривилась Паркинсон и перевела взгляд на Тео. — Нотт. — Паркинсон, — кивнул Тео. Пэнси не выглядела удивленной или напуганной, только слегка напряженной. Видимо, Забини предупредил ее, кто здесь будет. — Пэнси, золотце, присаживайся, у нас тут есть отменный джин, — не изменяя своему веселому тону, пропел Забини, падая обратно рядом с Тео. Пэнси медленно подошла, с долей скепсиса посмотрела на трансфигурированную мантию в плед и с грацией аристократки присела на край. Забини протянул ей бутылку, и, на удивление Нотта, Пэнси без вопросов сделала хороший глоток. Даже не поперхнувшись, вернула бутылку Блейзу, откинула голову на стену и прикрыла глаза. — Я ожидала более бурной реакции от тебя, Нотт, — внезапно заговорила Паркинсон, не меняя позы. Ее глаза были до сих пор закрыты. У Тео сложилось впечатление, что девушка дико устала. Впрочем, сейчас каждый чувствовал усталость физическую или моральную. — За бурными реакциями к Забини, — ответил Нотт, а потом добавил, ухмыльнувшись. — Или же к Малфою. Вся школа в курсе о его бурных реакциях. О том, что Пэнси и Малфой пометили уже все углы замка, не знал только глухой, и Тео не мог никак понять, что она в нем нашла. — Сука ты, Нотт, — беззлобно ответила Пэнси. — Хотя и прав, все всё знают. — Так может, поделишься тем, чего никто не знает? — предложил Нотт. Забини все это время молчал, предоставляя другу вести диалог. — Какая мне с этого выгода? — спросила Паркинсон, отделившись от стены и повернувшись к Тео. — Это ты мне скажи, Пэнс, — Нотту надоели эти игры, — Заметь, ты сама пришла сюда. Так что же ты хочешь? — Мне нужна ваша поддержка и защита, — бросив взгляд на Забини, выпалила Паркинсон. Тео удивился. Что угрожало Пэнс, что ей нужна была именно их защита? Да и какую защиту могли ей дать два пятикурсника. Тео заметил, как Забини сжал кулаки. Веселое настроение мулата как рукой сняло. Интересно. — Какого рода защиту ты просишь, Пэнс? — только сейчас он заметил, что она раз в несколько минут постукивала ногой в изящной туфельке. Сначала Тео подумал, что это от нервов, но, приглядевшись внимательнее, он уже не был так уверен. Слишком равные интервалы между движениями, слишком неконтролируемые. — Малфой, — одно слово, и Тео услышал, как щелкнули зубы Забини. Тео не поверил ушам, ему казалось, что отношения Паркинсон и Малфоя базировались исключительно на взаимной симпатии и стервозности. Да, Тео считал Малфоя той еще стервой. — Поясни, — подтолкнул Нотт однокурсницу. Если она хотела, чтобы он ей помог, она должна была рассказать ему все. Походу Блейз уже был в курсе всех подробностей этой парочки. — Все начиналось безобидно, — правая нога Пэнси начала отбивать хаотичный ритм, выдавая ее напряжение. Она с ненавистью бросила на нее взгляд и, прижав руку к бедру, пытаясь унять жуткую пляску, продолжила, — Мы сначала просто дружили, да вы и сами знаете это, в прошлом же году у нас начались отношения. Пэнс подняла глаза к потолку и замолчала. Тео ждал, не сводя с нее глаз. Его беспокоил тремор ноги Паркинсон и, если он был прав, как минимум в этом мог ей помочь. Сжав бедро, она горько усмехнулась и продолжила. — Все было замечательно, как мне казалось. Даже его заскоки я пропускала мимо, — Тео приподнял одну бровь: неплохо так эгоизм и истеричность называть «заскоками». — Я не буду вдаваться в детали, но недавно я поняла, что не хочу продолжать эти чудесные отношения, — Пэнси скривила свой носик и забрала бутылку у Забини. — Что случилось, Пэнс? — тихо спросил Нотт. — Родители случились, Тео. Впрочем, тебе ли не знать, — ответила Пэнс, и Тео кивнул, понимая ее. — Так что же ты хочешь, чтобы мы тебя защитили от родителей? Паркинсон, думаю пока это нам не под силу, — усмехнулся Нотт, Пэнси фыркнула. — Я это и без тебя знаю, идиот, — вот это уже была та стерва-Паркинсон, которую Тео хорошо знал. — Тогда говори, блядь, прямо, у меня тоже есть слезливые истории о любящем и ласковом родиче. Слушать твои я не настроен, — Нотт выхватил бутылку из ее рук, за что получил от Блейза злой взгляд. Пошел на хер, Забини, если он считал иначе, то пусть сам и спасает даму в беде. У Тео уже была одна, и ему хватало. — Мне не нужна ваша защита от родителей, Нотт, — выплюнула девушка, вырывая бутылку у Тео прямо во время глотка, отчего часть джина пролилась на его рубашку. Нотт готов был зарычать от злости. Ну, что за сука! — Мне нужно, чтобы вы отвадили от меня Малфоя, — Пэнс внимательно смотрела на Нотта, Тео ждал, когда она продолжит, Паркинсон вздохнула и отвела взгляд. — В начале года я попыталась порвать с ним, но он ответил мне отказом. Самодовольный ублюдок, — выплюнула Пэнс и ударила кулачком по бедру, нога перестала дрожать, но, скорее всего, это было действие алкоголя, а не манипуляций слизеринки. — Он, блядь, сказал нет. Знаешь, я даже сначала не поняла, что он ответил отказом, вроде как если один человек не хочет, то второй должен это принять. Видимо, я жила до этого в какой-то сказке, — Пэнси ни разу не взглянула на Забини, она не отрывала своих болотно-зеленых глаз от Нотта. — Но он продолжал себя вести как ни в чем не бывало, и я ему сказала, что мне нравится другой парень, вот тогда все и началось. — Что он сделал, Пэнс? — Нотт облокотился на согнутые колени и, нахмурившись, смотрел на Пэнси. Он не особо верил в то, что Малфой способен причинить физическую боль кому-либо, но вот сделать какую-то гадость или наслать порчу — это запросто. — Он написал моим родителям, — Пэнси оскалилась, — Этот заносчивый мудак написал все родителям: и то, что мы трахались с ним, и то, что якобы я, блядь, переспала с половиной Хогвартса до этого. Мудак, он же и лишил меня девственности и знает, что, кроме него, у меня никого не было. И тут я получаю письмо от родителей с приказом вернуться на выходные домой, — голос Пэнси охрип, Тео мог представить, что было в родовом имении Паркинсонов. Чистокровные дочери должны были хранить свою честь до свадьбы, что в действительности уже давно никто не делал. Но, видимо, в семье Пэнси были иного мнения. Девушка сделала новый глоток и вытерла рот тыльной стороной ладони. Ее глаза блестели. — Два, блядь, дня я выслушивала нравоучения от матери и получала по минуте Круцио от отца. Ты смотрел на мою ногу, Нотт, тебе известны последствия этого заклинания, но знаешь, что я еще узнала? Чтобы эффект от Круцио задерживался, они добавляли мне по капле зелья слабости в каждый прием пищи. Об этом я узнала, когда уже возвращалась в школу, подслушала их разговор. Ебаные уроды, они собственными руками сделали это со мной! — Паркинсон со всей силы ударила по правому бедру, когда ее ногу снова охватил тремор. Она занесла руку для второго удара, но Забини перехватил ее руку и сжал в своей. Он до сих пор ничего не сказал. — А что Малфой? — Тео было тошно: видимо, и ему добавляли ебаное зелье, но если Пэнс получила всего два дня, то у Нотта это было два месяца. — Когда я вернулась и высказала ему все, эта блондинистая сучка заявила, что если я не буду с ним и не буду выполнять все его желания, то он может в подробностях рассказать моим родителям как и где, а главное с кем я провожу время. Урод, — Пэнси выдернула руку из ладони Забини и вытерла одинокую слезу, которая скатилась по щеке. Ему было больно видеть ее в таком состоянии. Какой бы Паркинсон ни была стервой, она не заслуживала того, что перенесла. — Как давно это было? — спросил Нотт, доставая из кармана клочок пергамента, на котором было написано заклинание, что использовала Грейнджер. — В начале сентября, — шмыгнула носом Пэнс. Забини же внимательно следил за действиями Тео. Он оторвал часть с инструкцией к зелью и передал Забини остаток пергамента. Блейз молча кивнул. — Почему ты не выдала тогда Грейнджер и Лавгуд? — раз уж она решила рассказать все, тогда пусть рассказывает до конца. — Мы все знаем, что что-то грядет и, возможно, только они будут стоять между нами и ими, — Пэнс кивнула в неопределенном направлении. — Не хочу жить в мире, где всех детей воспитывают Круцио. — Но и в открытое противостояние ты тоже вступать не хочешь, — закончил за нее Тео. — За кого ты меня принимаешь? У меня, вроде, нет гнезда на голове и не пытаюсь освободить всех домовиков, — подняв подбородок, заявила Паркинсон. Тео улыбнулся: да, поход Грейнджер против рабства знали все. Как он мог наблюдать, пока что успехи у нее были не очень. — Пэнс, а с тех пор ты и Малфой? — Тео было некомфортно спрашивать о таком, но ему нужно было знать, насколько однокурсник низко пал. — А ты как думаешь? — мерзко улыбнулась Паркинсон. Тео кивнул. Посмотрел на Забини, который смял бумажку с заклинанием в кулаке. — Нам нужно или отвлечь его высочество или запугать. Другого выхода я не вижу, — предложил Нотт, в голове начал складываться план. — Отвлечь, — подал голос Забини. — Что наш аристократишка хочет получить больше всего? — Поймать Поттера, — ответила Пэнси. Уж это она знала наверняка — Тео был уверен. — Верно, а как мы можем сместить полностью его фокус внимания? — Блейз снова задал вопрос, и Тео улыбнулся. Они мыслили в одном направлении. — Мы дадим ему то, что он хочет, — закончил за друга Нотт. Забини согласно кивнул. — Подожди, — вмешалась Паркинсон, — Разве вы не вступили в эту идиотскую дружину ради того, чтобы не дать поймать Грейнджер? Тео даже не стал скрывать своего удивление, чем вызвал смех Пэнси. — Тебе, может, и удалось обвести вокруг пальца Драко, но не меня. Нотт, ты совсем не умеешь скрывать свой интерес, — Паркинсон с жалостью посмотрела на него, чем вызвала желание зарычать на нее. — Не злись, Тео, — усмехнулся Забини. — Наша Пэнс просто очень внимательна. Блейз с нежностью посмотрел на девушку, и Тео понял, что между ними что-то происходит и, походу, это длится уже не один день. — Я сказал, что мы дадим ему цель, которая полностью его поглотит, а не то, что он сможет достичь ее, — улыбка, похожая на оскал, разрезала правильные черты лица Нотта. — У нас есть время до окончания каникул и, слава Мерлину, мы все тут, — закончил этот странный вечер Блейз, поднимаясь и подавая руку Пэнси. — Думаю, мы успеем обсудить все. — Согласен, — Тео встал вслед за другом и потянулся. Тело жутко затекло на каменном полу. — Единственное, я должен быть уверен, что ты на нашей стороне, Паркинсон, и это не очередная уловка для того, чтобы замаслить Малфоя. Пэнси, не сдержав, себя зарычала, Блейз даже присвистнул от такого зрелища. Глаза мулата выражали восхищение. Да, друг, теперь твоя очередь склониться перед своенравной ведьмой. В том, что Паркинсон была упряма, никогда не вызывало никаких сомнений. — Понял, — Нотт поднял руки в примирительном жесте и направился к выходу из башни, оставляя парочку наедине, Обернувшись, он увидел, как Забини аккуратными движениями заправляет локон за ушко девушки. Покачав головой, отвернулся и направился в гостиную. Сейчас они и без него справятся, а завтра им предстоит придумать, как держать Малфоя подальше от Пэнси и Грейнджер одновременно. Тем более, он так и не узнал, что Малфою нужно было именно от Нотта. Почему-то Тео казалось, что немного угроз и членовредительства не будет лишним.