All-in

Вдыхаешь, словно новорождённая. Жадно, глубоко, до боли в раздутых лёгких. Закричать тоже хочется. Да и зарыдать. Но у тебя есть дела. Если не показалось. Быстро моргаешь, пытаясь сфокусировать взгляд и попутно успокоить дыхание. Жива. Ты жива. И... до сих пор здесь. Где бы это здесь ни было. Экран... Смотришь на экран. Да, на одну меньше. Блять. Твой ход. Руки слабые, словно чужие. Но крови нет. Нигде. Ни капли. От прямого выстрела в голову должна остаться самая настоящая кровавая баня. Видимо, это всё же игра. Правила которой ты вроде и знаешь, но всё равно не понимаешь. Берёшь пушку и без раздумий направляешь дуло не в себя, хоть и ясно, что последний — холостой. Мало ли... Щелчок. Тишина. Кладёшь орудие на стол. Выдвигается знакомая ниша — один красный, один серый. Оно заряжает патроны — по загривку всё равно бегут мурашки, как бы ты не убеждала себя, что всё — понарошку. В груди скребёт недоброе ощущение, а ему ты привыкла доверять. Почему тогда ты до сих здесь? Может, ради праздного интереса. Может, потому что не можешь уйти. По своей или... чужой воле. Ещё предстоит разобраться. Если успеешь. Протягивает оружие — ты принимаешь. И сразу стреляешь — не в себя. Конечности леденеют. Холостой. Оно не ухмыляется, не усмехается, не поводит и мышцей. Просто забирает из твоих ватных рук дробовик. И стреляет — конечно, в тебя. Глотаешь кислород — словно утопающая. Слепит, тебя слепит, что наводит на мысли о чёртовом свете в конце тоннеля. В ужасе таращишься на... лицо. Обычное, человеческое лицо мужчины. До которого ты пыталась докопаться, когда вышла из уборной. В которой вы сейчас и находитесь. Снова. — Тебе свезло, что решили оставить, — корчишься в непонимании, поднимаясь на вялых ногах, словно подбитое животное. Прежде, чем ты успеваешь разинуть рот, незнакомец исчезает за дверью. И ты следуешь за ним, будто цыплёнок — скорее машинально, чем осознанно. Словно боишься остаться одна. И ты действительно боишься — этой ночью тебя уже бросили. Стоит, курит. Как и в прошлый раз. Едва ли даст ответы на бесчисленные вопросы. И ты, как и в прошлый раз, ступаешь за следующую дверь. Теперь — не сомневаясь. — Добро пожаловать назад. Кажется, клыкастая улыбка стала шире. Хоть кто-то тебе рад. То, что ты под наркотиками — почти и не сомневаешься. Может, надышалась. Может, напоили. Не удивишься, если проснёшься в луже собственной рвоты где-нибудь в подворотне. Ну или при лучшем сценарии — в больнице. Но это проблемы будущей тебя. А сейчас — пора развлекаться. Усаживаешься за стол, наблюдаешь. Мигает экран — второй раунд. Третий помечен черепом — любопытно. Теперь — по четыре жизни. Шуршит механизм, демонстрирует опции. Три боевых, четыре холостых. Долгая партия. И почему не заряжает?.. — Давай-ка подбавим градус... Сдавленно усмехаешься, прищуриваясь в ожидании. По обе стороны отворяются очередные ниши. — По два предмета каждому. Новые — перед каждой зарядкой. Киваешь, протягивая руку к... наручникам?.. Укладываешь их на стол и принимаешь следующий дар — в виде лупы. Поднимаешь взгляд, чтобы оценить приданое соперника. Сигареты и ножовка. Если твои предметы имеют хоть какой-то смысл, то о возможном применении чужого набора догадаться тяжело. Откидываешься назад, наблюдая. У вас ведь нет таймера. Ничто не подгоняет. Кроме интереса. На что вы вообще играете? Наверное, ты всё-таки имеешь право знать. Или хотя бы спросить... Нет. Так даже занятнее. Тянешься к ружью. Судя по количеству боевых, в этот ход никто из вас не выиграет. — Наручники... пропуск хода? — исподлобья глядишь — кивает. — Лупа... проверить патрон? Снова кивок. Про его вещи спрашивать как-то не хочется — так или иначе узнаешь об их назначении. Знание, конечно, помогло бы в планировании, но... Может, так даже забавнее. — Не могли бы... Я не знаю, как... — нелепо протягиваешь дробовик, а затем и лупу. Оно усмехается. Ты не умеешь обращаться с пушками — да кто вообще умеет в повседневной жизни! Ты хотя бы это признаёшь. Встаёшь, чтобы... посмотреть. И жалеешь об этом. Он бы мог показать с места, так? Наверное, так. Но уже поздно давать заднюю. Обходишь стол, останавливаешься не слишком близко, но и не далеко — чтобы видеть, зачем вообще пришла. Вынужденный наставник поворачивается полубоком — периферийным зрением оцениваешь тело, точнее, его очертания — словно полупрозрачные, хоть и вполне... оформленные. По крайней мере, можно заметить детали строгого костюма. Наблюдай, зачем припёрлась. — Рычаг затвора, — нажимает на небольшой рычаг возле спусковой скобы, демонстрируя, — тянешь назад, — приоткрывает затвор, оттягивая цевьё. Холостой. Отдаёт орудие — принимаешь его, задевая на удивление мягкую тёплую кожу. По загривку бегут мурашки. Осознать, что оно настоящее, всё ещё сложно. Нет, да не может быть, происходящее — козни опьянённого рассудка, не иначе... Шагаешь на место. Направляешь дуло... в свой подбородок. Дыхание всё равно перехватывает. Дрожащий палец на курке — всё никак не можешь нажать. Долго, слишком долго... Щелчок. Выдыхаешь, передавая очередь. — Нет-нет. Твой. Вскидываешь брови, а затем сводишь их. Вот оно как. Холостая в себя — дополнительный ход. Вполне... логично. Может, всё-таки стоило разузнать чёртовы правила. Но ты уже выбрала путь неведения. Прощупывать почву придётся по ходу дела. Протягиваешь наручники. Послушно надевает. Выглядит... странно. Будто всё должно быть ровно наоборот. Стреляешь — конечно, не в себя. Щелчок. Едва не рычишь. И тут же второй — наконец-то! — оглушило. Пора привыкнуть. Только теперь в чужой ход — аж две боевых. Блять. Нехотя передаёшь оружие. Он... отрезает дуло ножовкой, словно масло. Обрез? И... каков... Выстрел. Разряд по телу. Продираешь глаза, судорожно дышишь. Ах, вот каков смысл. У него — три жизни. А у тебя — две. Ты могла бы заработать дополнительный шанс. Но без полной уверенности стрелять в себя до сих пор отказываешься. Щелчок. Исступлённо отшатываешься в немом восклицании. Похоже, ты не из тех новичков, коим везёт. Передаёшь. Закуривает. Морщишься от едкого запаха. Какого... Теперь — четыре. Конечно, не у тебя. Было бы до безумия милосердно. Его ход — холостой. Оставшийся — боевой. Заканчиваете со счётом три на два. Не в твою пользу. Новое начало, новые предметы. Тебе — пиво и лупа. Ему — вновь ножовка и сигареты. Начинаешь сомневаться в честности происходящего. А кто-то её гарантировал? Патроны — два на два. Смотришь — серый. Щелчок. Следующий — выстрел. Хотя бы сравнялись. Почему тебя реанимируют, а его — нет? Или ты того просто не видишь — из-за темноты? Взгляд падает на шкаф. Со стопками документов. Как тот, что подписала ты. Он не проигрывает, так? Передаёшь дробовик. Курит... Пилит... Даже не закрываешь глаза. Улыбнитесь, будет вспышка.